Текст книги "Капитан Ориона"

Валерий Дементьевич Рыжков
Капитан Ориона

Глава 1. Под созвездием Ориона

1. Невозможное возможно.

…В гавань вошел бриг «Орион» на алых парусах, на котором когда-то служил Лонгрен, отец девочки Ассоль… самой солнечной девочки…

Я проснулся знаменитым, когда в Интернете объявили, что являюсь лауреатом международного конкурса. На следующий день меня сменил другой лауреат, а его следующий номинант. Знаменитые личности приходили ниоткуда и уходили в забытье Интернета, как секунды часов.

Это был короткий рассказ, без пояснений некоторых упущенных моментов ради сохранения жанра. Некая почитательница из числа филологов стала задавать вопросы: «Кто Он? Кто Она?». Я ответил ей: «Какая разница кто Они, может в какой-то момент это Ты и Я или Твои соседи по дому, сослуживцы по работе. Это Мы. И больше не спрашивай их имя, год, день рождения или смерти в настоящей жизни это ничего не значит».

«В тот год ей было тридцать пять лет».

Да, ей было столько лет, середина жизни, или та часть жизни, в которую уже никогда не вернуться. Детство, юность, первая любовь.

«Она брела по промерзшему Ладожскому озеру. Она шла к полынье, где холодная февральская вода с осколками льда водила свинцовые хороводы. К ней подступала такая тоска, состояние отчаяния, что слезы катились, по щекам не замерзая. В проруби вода бурлила, поджидая жертву. Она сделала шаг, еще шаг и подошла ближе, так что почувствовала леденящий холод острых льдинок».

Она шла по Ладожскому озеру. Это летом с крепостной стены Шлиссельбургского каземата открывается дивная панорама северной красоты водной глади озера, по которому плывут катера к острову Валаамских православных храмов и монашеских скитов. Тут была оставлена зарубкой в человеческой памяти еще одна тяжелая страница истории военных лет это знаменитая «дорога жизни», когда по льду машины-полуторки под вражеским обстрелом снарядов везли с Большой Земли продукты в осажденный блокадный Ленинград. До прорыва блокадного фашистского кольца столько ушло под лед людей, ради того чтобы выжили другие.

«Ей было нисколько не жутко. Её фигура согнулась под тяжестью одежды и порывистого ветра. Над белым безмолвием затемнело так, что не было видно ни зги. Она еще на шаг приблизилась к полынье, подумав в этот последний миг: «Вот я брошусь в эту бездну, и все счеты с этим миром будут кончены».

Так устроен человек, что обязательно, когда он хочет выдать себя за жертву, то непременно желает возложить ответственность на природу. Но Ладоге такие жертвы не нужны. Воды ее чистые и родниковые.

«Сердце ее защемило при мысли об оставленных детях и постылом муже. Она услышала свой стон, но сделала еще шаг вперед. Вода в полынье не отражала звездного неба. Мороз крепчал. Она с трудом ступала шаг за шагом. Еще шаг к вечному безвестию».

Неужели ей никто не скажет – стой. Остановись! Вот глупость, за какие такие долги в пропасть, да в полынью. За что? Вот вопрос! Она идет в ночи зимой под леденящим ветром по безмолвию. Вот тоска человеческая, где бок о бок шесть или семь миллиардов людей, живущих на планете Земля. Нам, что тесно в трамвае, в метро или вообще нам тошно и пресно в этой жизни. Чем или зачем живешь, может этот главный вопрос у каждого из нас, а мы трусливо замалчиваем трудные вопросы, утверждаемся в своей гордыне, и нам нет дела до неудачников.

«Она подумала, что произойдет, когда сделает последний шаг. Она вспомнила, что согласие на этот брак она испросила у Любушки Блаженной. Тогда та не сказала, будет ли она счастлива, а на вопрос, выходить замуж или нет, ответ был такой: «Как хочете».

Выйти замуж по любви! Это вечная тема русской литературы от пушкинских времен до наших дней. Можно быть красавицей или умницей, наивной и веселой, только вот, когда восемнадцать лет, то в эти годы все прекрасны от молодости. Выходят замуж с трудом, или без труда, но выходят по чувству женской природы, где ключевое звено в продолжение рода человеческого, которым у нас наполняется чувством любви. Без любви никакого брака не бывает. Что потом следует, то об этом говорят еще проще, что любовь была слепа.

«Только и сказала, что выходи замуж через венчание. Вот и весь венчальный крест. Вот тебе и ответ. А слово суженому уже дадено, как говорится в деревне, пиво сварено, значит, дело – сделано. Как дальше жить? А метель подпевает: «Как «хочете». Что я хочу? Что?»

Кто ценит время жизни в юности или молодости. И когда нам за тридцать, вот тогда, и время полетело секундной стрелкой, и что-то безвозвратно уходит, еще не понимаешь, что именно, но охватывает тревога, и это не волнение юности и не легкость бытия, когда подступает циничность и небрежность ума, забывая, что главное богатство человека это гармоничная жизнь. Предназначенность жизни – это еще не предначертанность судьбы. Себя не обманывай, и жизнь тебя не обманет. Но в нужный момент кто-то должен подсказать и сказать тебе, в нужный момент, во всех остальных случаях мы остаемся глухи и слепы.

«Этот рыбак появился как из-подо льда. Он был в меховой шапке, в тулупе и валенках. Он встал перед ней. Посмотрел на нее сердито и произнес: Я давно тебя заприметил и видел, как ты шла к полынье. Не надо этого делать. Иди обратно. – Он взял ее за руку и повел в сторону берега».

Так поступают серьезные люди, люди из службы спасения, так спасают люди в белых халатах, так можно спасти от суицида, только говори-говори, не останавливайся, убеждай, отводи от пропасти, от полыньи, от подоконника многоэтажного дома. От опасности, которая подкарауливает нас, глупых или наивных, или от преднамеренных уловок мошенников. Говори-говори.

«Эх-эх. Смерть одиноких любит. Ничего не говори, я тут за эти годы на многое насмотрелся, если баба идет топиться, то страдание по женской части, несчастная любовь. Нас связывает слово любви не тогда, когда мы любим, а когда нас любят. И только эта любовь может остановить перед падением в грех. Еще больший грех мы совершаем, когда перестаем любить себя, и когда продаем свою любовь, и когда душа не готова к любви, а тело стремится к соитию. – Он сделал первую остановку, отойдя от полыньи».

Не знаю, услышала она каждое его слово, или нет, но она послушно пошла за своим спасителем. Озеру Ладоге оказалось не нужна эта жертва-утопленница. Воды Ладоги чистые и родниковые, которые питают Неву и Балтийское море.

«Вот твоя тропинка, она тебя выведет на дорогу, а там к дому. Детей своих не пужай. Любовь не горе, а счастье. Поверь, не на всех ложится счастливый перст Божий. Грешных людей очень мало на земле, а больше всего на свете несчастных и одиноких и они-то чаще всего пребывают в заблуждении. Сказав это, он исчез».

Убедил он ее, и этим спас от погибели. Не ради награды, а ради жизни на земле, делая по воле и проведению свыше. Полынья – бездна, только долгая жизнь ведет нас к вечности.

«Она действительно по той тропинке вышла на дорогу, а как до дома добралась, уже и не помнила. Но доброе лицо рыбака она помнила всегда».

Остановись мгновение! Невозможно? Тогда пусть жизнь продолжается. Следом за зимой наступает снова весна, и лед на Ладоге вскрывается, и льдины в течении Невы тают под лучами солнца. На деревьях вскрываются почки, и изумрудной зеленью расцветают парки и сады. Начинается навигация. Корабли караваном выходят из Невы, минуя пороги, уходят на остров Валаам, или в другие порты Ладожского озера. Утром другие корабли входят в сонную Неву, проплывая мимо Шлиссельбурга, пробуждая к трудовой жизни. Маленькая девочка, у которой второе имя Ассоль, машет рукой белому пассажирскому кораблю. Ей читают отрывки из книги, которая, как бывает в провинциальной местности, без обложки, и некоторых страниц. Ее воображение дописывает сюжет большой сказки.

…Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнет алый парус. Сияющая громада алых парусов белого корабля двинется, рассекая волны, прямо к тебе. Веришь? Верь! Доверяешь своей судьбе? Доверяй! Это про меня? Откуда они знают, что это я? Вырастишь, узнаешь. Лонгрен, матрос с «Ориона», он, что мой дядя, а Грей его племянник. Не надо ничего путать, это мы потом разберем, кто кому и кем приходится по родственной линии, а теперь нужно усвоить главное, что мечтать – это значит обгонять время, предугадывать будущее. Я этого не понимаю. Как я хочу быть большой и красивой. Это мало, надо быть умницей и все понимать, что тебе говорят взрослые, и слушать свою маму.

В 1968 году 27 июня произошло необычайное событие в Ленинграде, по Неве проплыл корабль с Алыми парусами.

Наступает следующая пора времени белых ночей в городе, приходит другая юность, с новым стилем музыки и поэзии. Весь город в эту ночь становится кораблем счастья и радости. Начинается новая фантазия жизни. Наступает утро и мы становимся другими.

2. Советы практикующего врача.

Сейчас всех охватил бум оздоровления, это большой и дорогой проект. Культ здоровья, как новейшая религия, новый опиум для народа. Под лозунгом сам себе врач. Комплексная интегральная диспансеризация показала, что в стране практически все здоровы, а бесплатные диагнозы остеохондроз и невроз лечат в баньке «Посейдон», где по бесплатной акции прилагается массаж двух любых зон. Каждый знает, что только прикосновение создает гармоничные отношения между людьми. Как при подледном лове, рыбка от кислородного голодания сама всплывает к лунке, где рыбак ловит ее простым крючком.

Ложное представление здоровых людей, что можно заболеть старостью. Молодость сама вакансия старости. Прислушайтесь к совету остеопата, берегите четвертый шейный и пятый поясничный позвонки, и жизнь наладится. Жизнь без прикосновения – тюрьма для тела. Диспансеризация стала лекарством для сварливых, злобных и ревнивых людей. Для них спасение прежде всего в искуплении долгов и грехов. Совет: перестаньте быть должником – верните долг близким, если по совести, то лучше – деньгами.

Теперь советы по здоровому образу жизни для женщин это, прежде всего, плоский живот, силиконовая косметика и высокий каблук.

Не превращай жизнь в сон пустой. Даже, если психотерапевт говорит, что сон это подсознание. Подсознание это сон и явь, быть или не быть, свобода или необходимость в своей человеческой сути.

Здоровые пациенты любят слушать докторов. Заметим, что малочитающие люди чаще хворают. Есть еще одна особенность национальной культуры, это красиво болеть. Вот, например, африканец не будет жаловаться на головную боль, или головокружение, во всех тех нюансах нашего мышления. Для африканца головная боль однообразна, без понимания гаммы болевых ощущений. Это, как у эскимоса, снег имеет десять названий, а у южанина из Средней Азии снег только одного цвета – белого, и иного, не бывает.

Монетизация медицинского обслуживания привела к обесцениванию культа лечения. За комфортной реабилитацией отправляются в медицинский центр, или в хоспис, после безрезультативного лечения, в котором предоставляются услуги комфортного умирания за умеренную плату. Такой стала психология рационального пациента в экзистенциональном мире. Смерть не заговоришь, а жизнь не утешишь молчанием. Можно болеть болезнями, и быть здоровым. Больной приходит к врачу по нужде, а врач на помощь к больному по благословению. Прислушайся к врачу, умерь гордыню, который дает имя твоей болезни. Своевременно воспользуйся мудрым советом. Скорее исцелишься. Искушение велико во все годы жизни. Не искушайся зазря. Из книги Иова, насыщайся днями счастливой жизни. Болезнь – испытание. Уныние и депрессия – это грех от падения духа перед данным испытанием. Кто одолевает трудности, тому и даются дни счастливой жизни.

Средней продолжительности жизни нет, есть индивидуальная мера жизни. Под понятием средней ожидаемой жизни понимается дозволенность здорового существования. Притом, при всем, если ведешь здоровый образ жизни, и не являешься рабом своих пристрастий. Читай и повторяй наставления на сон грядущий, при испытаниях поможет и успокоит.

3. Кто он такой человек – человечек!

Маленький человек в большом городе, или большой человек в маленьком городе. Иногда можно ставить знак равенства в определении человека, если случилась ситуация сто двенадцать, и нарушилась тихая размеренная жизнь, которая шла строго по расписанию. В квартире отключили газ, воду, что-то прорвало, где-то лопнуло, обнаружились мелочи коммунальной катастрофы. Звони в службы спасения, и жди. Жди?! В телефоне успокаивающий голос – оставайтесь на линии, и тихая мелодия ноктюрна Шопена. В тревожной ситуации в каждом из нас клокочет протестное состояние, что именно, вот Шопена, сейчас и не хватает. Это так думается в первое мгновение, а потом успокаиваешься и одиноко ждешь спасения, и крепко задумываешься о смысле жизни, и лопнувшей трубе. И почему это случилось именно у тебя, а не у соседа, который на прошлой неделе поменял все трубы в своей квартире. Кругом множатся одни эгоисты, никто не приходит на помощь. Опять звони по сто двенадцать! И жди!?

Проходит некоторое время, когда ощущается голод, холод, и недостаточность любви от ближних и родных. По обстоятельству голода идешь в ближайшую закусочную. Голодный всегда торопливо читает с аппетитной слюной меню кухни: европейской, кавказской, азиатской, средиземноморской. С ужасом задумываешься, откуда на этом клочке земли, столько вкусных заведений. Вот показалось на углу Сенной площади нейтральное кафе «Столовая ложка». Чистый обеденный зал без мух и тараканов. Философские понятия формы и содержания преобразовываются в простые определения меню предлагаемых ингредиентов. Про все написано очень вкусно. Блюдо лагман. Это лагман? Это суп с лапшой. Я был в Средней Азии, и меня угощали домашним лагманом в казахской семье. Это Бурито? Похоже на шаверму девяностых годов. И где мясо по – мексикански? Потому и называется, по мексикански, они как индийцы, тоже вегетарианцы. Не спорю, я в Мексике не был. Салат, больше похож на гарнир. И особенный чай – молочный пуэр. Лишь бы назвать, как говорят, от фонаря. Вот, если день не задался с утра, так это до вечера. Короче, получи континентальный завтрак туриста за двести рублей. Насытившись пищевыми добавками и специями, теряешь интерес ко всем аппетитным вывескам, как и к жизни.

Еда утолила голод, заглушила первый безусловный рефлекс, но, тем не менее, в большом, или маленьком городе, просыпаются другие безусловные и условные рефлексы, которые ускоряют движение жизни. Читайте инструкции, и пользуйтесь по ситуации сто двенадцать или ноль три. На море – спасательным кругом, в дождь – зонтом, но когда светит солнце – не бегите в тень, а когда мерцает луна, то глядите на звезды. Радуйтесь жизни. В ситуации экстренной помощи – оставайтесь на линии и слушайте музыку Шопена. Первый, освободившийся диспетчер, вас обслужит. Живите в режиме ожидания, и ждите.

4. Петербург город дождей и белых ночей.

Петербург – культурная столица, где кафе место для одиночек, вокзал пассажирского зала для встреч и прощаний, проспекты – это ежевечерние показы последней моды глянцевых журналов, а закоулки остаются для влюбленных. Этот город живет то, как театр, или, как музей, под открытым небом. Петербург никогда не делится надвое, он как в белые ночи, когда сутки сливаются в молочный цвет, разрушая гармонию сосредоточенности, мира реальности, рассеиваясь в городских закоулках, создавая хрупкие сплетения в чувствах любви.

После отмены крепостного права в восемнадцатом веке город усадебного дворянского типа, чем то, напоминая современные коттеджи на приморском побережье, устремился ввысь с надстроенными четвертым и пятым этажами, населив его другими людьми – разночинцами. Расселялись особым образом, по рангам этажей. Так на втором этаже оказывались богатые дворяне, на третьем – состоятельные купцы, на четвертом – чиновники, а на пятом – мещане и студенты. После революций интенсивно продолжается косметический ремонт только фасадов дворцов. В Великую Перестройку стали встраиваться из стекла и пластмассы здания деловых центров, так называемые инкубаторы интеллектуальной жизни офисных планктонов. Язык ума сменился непосредственностью мышления. В этом стала отражаться свобода мысли. И все – таки город не надо понимать, как сад бабочек, когда видишь в одно мгновение цикл жизни через метаморфозы яйца, гусеницы, куколки, бабочки. Эта цикличность напоминает о связи звеньев всеобщего существования на земле. Так, например, жизнь бабочки Метеор всего пять дней, а в неразрывном цикле сообщества насекомых нам представляется, это мгновение вечностью жизни на планете, где вечность не делится на мгновение.

Июньский день в городе к четырем часа сменяется духотой порывистого ветра и преддождевого воздушного парения. Офисные работники бегут с работы, забывая об отчетах, записках, проектах до завтрашнего дня. Мгновение, которое на бегу, превратилось в пустоту дня. Еще час, и пыльная загазованная улица, освободится от усталых утомленных и безликих прохожих. И тогда пустота заполнится другими ощущениями жизни.

Фонтанка несет темно-зелено-желтые воды к заливу. Солнечные зайчики не будоражат воображение. Небо поднимается разорванными облаками вверх, и воздух наполняется прохладой под косыми лучами солнца.

У дворца-замка между каштанами отражается игра солнечных полутеней на зеленной траве.

Вечерний город становится маскарадным, когда вдруг все прохожие одевают праздничные и беззаботные маски.

На Сенной площади в проходе между зданиями заполняется безмятежными гражданами в кепи с натруженными мышцами тела. Подкатывают на такси размалеванные девицы на ночное рандеву. Город освещается неоновыми рекламами. Бренчит гитара. Играет флейта. Каждый является в богеме толпы, если не музыкантом, то поэтом.

В этом городе дождь делает всех демократичными, заставляя раскрывать над собой зонты, чтобы спрятаться от дождя.

5. Игры, в которые продолжают играть другие.

Я проснулся, и стал искать глазами нужный предмет, и увидел вензель записки «Твоя провинциалка». Кто это написал? Я могу сказать точно, и то, что именно, этот рассказ, не имеет к ней никакого отношения.

«Каждая девушка переживает в себе образ провинциалки».

Это когда девушка делает поступки, за которые отвечает она сама, и которая с восторгом восхищается красотой уродливых архитектурных зданий.

«Мне нравится этот чудный город. Люди прекрасны в этом городе! – восхищенно произносит она в белые ночи».

Каждый, кто смотрит на нее, как на невинное создание человеческой природы, и верит в тоже, что и она, забыв о лесе, чистом пруде и ромашках.

Проходит время, и отражение шпиля Петропавловского собора блекнет, и ночи становятся обычными. Что же происходит с нашей героиней повести.

«Люди, как амебы. Я соскучилась по солнцу. Тут нет жизни. Дожди, дожди и мало солнца. Я хочу тепла. Мужчина не может дать мне женского начала и ласки. Когда я с мужчиной и мне плохо, то я думаю, зачем нужен мужчина»

Мужчина в жизни женщины, это естественная природа отношений полов, это сила отношений и ответственности. В этом городе темперамент мужчины зависит от природы, и только искусственно скрыт за холодной внешностью.

«Мне тридцать. Я что старуха? Докуриваю последнюю сигарету и начинаю новую жизнь».

Она не хочет подчиниться паспортному возрасту, и ведет себя капризно, как большая девочка.

«Я не люблю этот город. Этот дождь. Этих людей – медуз».

Она уехала на юг. К солнцу. Она в дорогу взяла одну сумку. Я ее еще раз увидел в толпе молодых юнцов, скорее услышал ее насмешливый голос.

«Мой загар? Вы хотите рассмотреть его поближе? Пойти с вами на дискотеку? Если вас волнует ваши сердца стук моих каблучков, то я для вас свободна».

Проходит время, а будто ничего не поменялось, вновь объявляется милое создание. На вопрос кто вы, профессия, имидж, короче кто вы? Она, недолго думая, отвечает: «Красавица». Есть такая профессия, и образ, и определено одним словом, Красавица.

И однажды этот падший Ангел оказывается в группе психотерапевтической поддержки. Ее улыбка, ее чистый взгляд. Ее жесты были похожи на полет бабочки над цветочным полем. Элегантный вид одежды, на два размера меньше, будто она забыла, что она чуть – чуть за десять лет подросла к своим двадцати четырем годам. Черный цвет ее одежды подчеркивал миловидность бледного личика.

«У меня проблема с мужем. Я состою с ним в гражданском браке, так разрешается законом. Он меня безумно любит, а я его – нет. У меня есть любовник. Тот настоящий самец. Я их знаю давно, того и другого. Если бы мне сказали, выбери себе одного из двух, то я не смогла бы, я без них не могу жить. Наверно я такая плохая. Конечно, они догадываются, что они для меня существуют, каждый из них, и вместе и раздельно. Я не больна?» Пришло время ее прервать, но это невозможно, она говорит и говорит, как в радиопередаче «Спокойной ночи малыши». Продолжай, говори-говори.

«Я их знаю с шестнадцати лет. У меня было две беременности. Я не хотела иметь ребенка, теперь хочу. Очень хочу. Но я боюсь, а что если я останусь одна, и у ребенка не будет отца. Меня отец оставил, когда мне было одиннадцать лет. Я плохо помню тот период жизни, но я почувствовала, что значит быть одинокой и беззащитной. Меня очень любили и всегда баловали, а потом все исчезло из моей жизни и игрушки, и подарки. Когда отец ушел, то у меня началась астма. Я задыхаюсь! Особенно, когда я волнуюсь».

На этом моменте понимаешь, что виноваты в ее жизни еще и родители. Где они? По сценарию они приехали, прячутся за дверью, сейчас они выйдут, их надо обнять и простить, но никто не выходит, и некого прощать. Это просто режиссерская фантазия. Говори-говори.

«Сейчас хочу ребенка. Мой муж в этом вопросе молчун. Он два года сидел в тюрьме. За рэкет. Он по природе насильник, а в постели с ним скучно. Я предохраняюсь, а из-за этого переизбыток гормонов».

Может муж что-нибудь прояснит, но его нет сейчас в городе, у него пошла черная полоса в жизни. Он не работает. У него нет возможности содержать семью. И тут спросить не с кого. Еще один прикол.

«Мой друг мавр. Он со мной поступает, как только могу представить в своем воображении. Я альтруист. Я хочу, чтобы и другим было хорошо».

Я дал характеристику этого падшего Ангела в книге «Золотые ключи общения», где психотерапевтическая группа помогает выйти из-за затруднительного положения жизненной ситуации. Хотя её вся жизнь как карикатура. Говори-говори.

«Я признаюсь, что была алкоголичкой, пила наравне с ребятами. Очень много, даже была в отключке. Я и курила. Нет, не кололась. Наркотики это для меня означает конец. Я слабая. Я никому не хочу сделать больно. Я готова уйти от мужа. Могу уйти к маме. Но у нее сожитель почти мой ровесник. Моя мама меня к нему ревнует. Мне не нравится ее квартира. Нет, к ней я не пойду».

Это путь по лабиринту или кругу ада, или просто глупая жизнь. И при всем том опять произносится, в ее словах, не хочу, не могу. Короче, это всё депрессия.

«Что мне нужно сделать, чтобы изменилась моя жизнь? Соблюдать режим? Рано вставать? Диета? Я люблю острые блюда. Но не могу это есть. Я переболела гепатитом. И были женские болезни. Я кричу от боли внизу живота. У меня анализы хорошие, просто идеальные, а ведь переболела сифилисом, и четыре креста в анализах было, а теперь отрицательно. Это значит, что в этой части тела я здорова. Я боюсь снова заболеть. Я должна поставить точку. И начать новый отсчет времени. Так разве возможно!»

«Конечно!» – сказала в один голос группа поддержки, что никогда не поздно вернуться в общество, по всем заповедям. Если плохая жизнь складывается только из-за несоблюдения режима отдыха и питания, то десять новых построенных домов отдыха решат все проблемы наших падших Ангелов. Так ли это? Далее следует категоричный совет: начни другую жизнь.

«Я хочу начать новую жизнь. И что необходимо соблюдать режим, диету, читать умные книжки? Согласна. Мне нужно учиться. Я незрелая. Мне всего-то двадцать четыре года. Сейчас смешно вспоминать, что в шестнадцать лет думала, что я очень взрослая женщина, а была просто глупая и взбалмошная девчонка».

Она закончила свой монолог потоком слез. Это вызывает у слушателей восторг умиления. Психотерапевтический сеанс закончился инсайтом, это что-то вроде внутреннего прозрения. Она вытерла слезы. И улыбнулась невинной улыбкой. Что сказать – просто красавица.

В девяностые годы все прошли школу психологической переподготовки. И каждый готов дать один совет: работай над собой, помоги самому себе, предупреждай конфликты. Гигиена духа, мыслей и чувств – это путь к здоровью.

6. Караван в пути.

В молодые годы мир представляется только караваном желаний. Что-то напоминает восточную сказку «Тысячи и одной ночи», хотя подстрочный перевод с арабского языка звучит, как «одна и еще одна ночь». Чем живет человек, пока живет, тем, что он стремится к самопознанию и познанию мира. О чем спорят мужчины и женщины, строящие общий мир во всем мире. Я дал объяснение таким отношениям мужчины и женщины в другой книге «Караван желаний». Любовь созидает этот мир и взаимопонимание между людьми, между мужчиной и женщиной, между родителями и детьми. Человеческая трагедия наступает, когда люди играют не себя, а других.

«Когда она присутствовала рядом, я ее не чувствовал. И вот когда она ушла. Исчезла ее тень. Ее дыхание. Ее молчание. И тут мне стало не по себе, даже грустно. Леденящее ощущение тоски.

Как же так, я считал, что в моей жизни она была когда-то ни кем, а при первом ее исчезновении меня охватил приступ тоскливого одиночества.

Все мое существо восклицало: так не может быть! И вот наступил момент истины, и свершились события как факт. И это прошлое стало существовать в настоящем, и вползать в мое будущее.

Теперь мне предстояло избавиться от наваждения. Остаться на прежнем месте. Не ходить там, где ходили вместе. Дышали в одно дыхание, когда сливались наши тени».

Я могу не комментировать это состояние, в котором прибываем в ощущении томления и влюбленности, когда говорим о своих сокровенных желаниях, думая, что все понятно без слов. Раньше была такая песня, после буквы «Л…» только точки. Хотел сказать, но не умел. От чувства к чувству мы растем духовно.

«Я понял, в чем мое наваждение. Я дал себе слабость принадлежать женщине, а потом Богу. И за это наказан одиночеством. Для каждого человека это ощущение небытия. Одиночество может быть даром и наказанием. Женщина ушла. Только бог над тобой всегда. Женщина может вернуться и снова искушать меня. Только Бог надо мной».

У некоторых народов в языке слово любовь определяется конкретным образным словом, как чувство любви к матери, детям, или к женщине. Считается, что любовь, которая превыше всего на свете, теряет смысл нежной любви, и скорее близка к эгоизму или сумасшествию. У каждого народа своя книга любви.

«Если ты ушла, то я не буду тебя возвращать. Ты ушла в прошлое, потому что ты не делишь со мной настоящее. «И ты как эхо повторила: я люблю. Тебе поверил. Эху нет». Я нашел эти строчки в старых своих записях. Я давно забыл об этих словах. Я не живу теперь ожиданием.

Мой опыт подсказывал надо жить настоящим. Тогда я нервничал от предчувствий. Проигрывал в карты ей партию за партией.

– Не везет в картах, повезет в любви.

– А как же я?

– Каждый играет за себя, – ответила она.

Так о чем жалею? О том, что каждый играл за себя. А спастись мы могли, вернувшись в настоящее».

Караван жизни перевозит нас с одного места в другое, одаривая новыми ощущениями и предчувствиями. Это миг разглядел на Онежском озере, где на острове возвышался древний собор Кижи.

«Есть при расставании даже со случайным спутником ощущение грусти. Утрата еще неосознанного чувства любви со щемящим ощущением упущенного времени и неповторимости произошедшего. Эмоциональная слабость уступает разумным рассуждениям о том, что в жизни есть встречи и расставания. Есть недосказанность, как при воздушном поцелуе, не пережитое в страсти, и волнение предчувствия любви до изнеможения. Когда говоришь самому себе: всё, точка. Вот счастье. Вот переживание любви… И когда этого ничего нет, а есть предчувствие. Есть зачатки первых страданий. И всё, как обман. Еще ничего и не было, а уже обманулся в чувствах. Воздушный поцелуй. Взмах руки, и она, живущими грезами «Алых парусов» уплывающая на белом катере».

Есть счастливое неведение глубины, где не видишь ни конца, ни начала. Да, завтра этой дорогой пойдут другие, и ты поймешь, что счастье есть, и оно мгновенно, и мимолетно, это счастье, которое может снова повториться в нашей жизни. Если все так, то мой караван еще в пути.

7. Коль честен – говори, не умолкай.

За три года до миллениума вышел сборник медиков-литераторов за счет средств авторов. Очередной сборник был назван по одноименному рассказу «Французская песня», который заканчивался словами французской песни «…. но этого не будет, не будет никогда, потому что ты проходишь мимо».

Мой рассказ был об «Отце Сергее», а в гражданском миру – о Сергее Дмитриевиче. Меня встретил сорокалетний старец, опираясь на костыли, ноги обездвижено свисали, носками стоптанных ботинок касаясь пыльного пола. Теперь через десять лет он пользуется только коляской.

– А вера помогает в исцелении? – спросил я его.

– В исцелении многое что помогает. Моя матушка была всегда атеисткой, а теперь на себя крест надела, как выздоровела. Болезнь человека сближает не только с врачом, но и с Богом. Но не всегда в горе можно помочь человеку. Тут соседка, пожилая женщина, пришла ко мне, и просит меня прийти к ее сыну, перед армией это был красивый и сильный молодой человек. А привезли его из бойни без рук и ног в люльке, теперь лежит он в ней, как младенец, ругается и плачет. А чем я могу ему помочь? И такое бывает в цивилизованном мире, – он провел рукой по шелковистой бородке. – Бог в агитации не нуждается, рая на земле не построишь, но из этой жизни уходить не стоит спешить, туда надо идти в твердой вере. Жить нужно по вере, а как веруете, так и верьте.

Его матушку после инсульта поставили на ноги, она стала выходить на улицу.

– Сергей Дмитриевич, может, и вам нужно в больнице полежать – полечиться?

– Что вы, доктор. Это мне надо войти в образ больного, а потом выйти из этого образа, так что и на лечение времени не останется. Теперь и в церковной больнице койко-день считают. Пусть матушка лечится, а я тем временем на подаянии на хлеб заработаю, помолюсь за добрых людей. Вся беда в том, что человека поставили в центр, а не Бога. Бога сделали прислугой человека. А что человек? Он от Бога. Бог за прегрешения не наказывает. Бог палкой не бьет, но наказывает, а верить в Бога надо.