Текст книги "Темная академия"

Валерий Старский
Трансформация. Книга 4. Темная академия

Глава 1. Обагренный кровью

В столице Пояса Миров как-то незаметно добавилось суматохи и праздности. По городу бесцельно шаталось явно больше народа, нежели еще день назад. Вышибалы в питейных заведениях по количеству переломов и выбитых зубов так же отмечали, что ежегодное нашествие перед вступительными испытаниями в Темную Академию началось.

Приятно, когда сразу видишь столько близких разумных, хотя и с ярко выраженным недоумением на лицах. Да и понятно: Ярославу и самому было любопытно, что же в конечном итоге у него получилось с рукой, но сначала этикет. А как по-другому с эльфами?

Яр улыбнулся, изящно поклонился, радуясь тому, что у него эти расшаркивания (тьфу на них) получались все элегантней.

– Ваше высочество! Приветствую вас в Осе. – Яр заметил, что принцесса горячится и уже, похоже, готова включить свой врожденный торнадо, впрочем, на такое способна каждая девушка.

Он подстраховался и поспешно исправился:

– Извини. Привет, Хейро!

За что получил тычок в печень и три легких поцелуя.

– Яр, рада тебя видеть. Я столько всего пропустила, так что принимаю твое предложение заселиться в башню Ворон.

Яр, не найдя глазами наставника принцессы, полюбопытствовал:

– А где Серый ворон?

Принцесса, не прерывая разговора и обмениваясь рукопожатиями с темными эльфами – будущими участниками вступительных испытаний, – фыркнула, махнув рукой в ответ на его вопрос:

– У наставника какая-то новая информация по испытанию. Сказал, что все серьезно, и умчался к Игл Тампу выпытывать.

Следом из прекрасных уст почти скороговоркой излился бесконечный поток вопросов. Яр горестно вздохнул: как-никак, принцесса спрашивала, так просто не отмахнешься. Пришлось набраться терпения и вкратце пересказывать все, что случилось за последнее время.

– Теперь вот рука: нужно посмотреть, как все вышло, и поэкспериментировать, – завершил свой экскурс Ярослав, заслужив улыбку и искорки довольства в глазах красавицы.

«Слава Системе! Похоже, это объяснение ее устроило», – подумалось землянину.

Но, как оказалось, не совсем. Один из прибывших вместе с Хейро эльфов, обменившись взглядом с принцессой и получив от нее одобрительный кивок, сделал шаг в сторону Ярослава, поклонился, представился и спросил, глаза в глаза:

– Господин, про тотхена темных и Повелителя Теней Луны ходит много слухов, один невероятнее другого. Мы – все те, кто стоит перед вами, признаны лучшими из кланов темных эльфов и намерены вместе с вами идти на испытания. Извините, тотхен, но мы бы хотели лично оценить уровень ваших боевых возможностей. Господин, нижайше просим о спаррингах.

«Во как! Неверие, разброд и шатание», – подумал Ярослав.

И хищно осклабился.

– Хорошее качество – все ставить под сомнение и лично получать синяки и гематомы. Двигатель прогресса, так сказать.

Яр присмотрелся к говорившему. Высокий, жилистый, со странным для эльфов волевым иссушенным лицом (такие часто встречаются у много тренирующихся спортсменов). По движению его губ Яр определил, что именно нашептывает этот Фома Неверующий от темных эльфов: «Это мы еще посмотрим, кто в синяках и гематомах ходить будет». А тут и поддержка подоспела.

– Правда, Яр! Заодно и ты посмотришь, чего мы стоим, – заискивающим тоном вмешалась принцесса.

«Ох и лиса!» – землянин не сомневался, что именно она генератор идеи. В ответ Яр с недоумением на лице пожал плечами.

– Что ж, раз есть такое неистребимое желание потанцевать с болью, я к вашим услугам. Пройдемте на площадку. Имитаторы мечей, надеюсь, у всех есть?

Никто ничего не ответил: зачем говорить, когда те уже сверкают в ладонях? Прошли, куда указал Ярослав, на ровную каменную квадратную площадку. И невооруженным глазом было заметно, что эльфы возбуждены: кто же из темных не мечтает сразиться с тотхемом и доказать, что он не худший представитель расы. Яр встал в центре и немного схитрил.

«Мы, земляне, тоже можем быть коварными. И еще о-го-го какими!»

– Ваше высочество, господа, пара минут – срочные дела, требующие ответа. Разберусь с ними, и сразу начнем.

Ответа он даже не стал слушать, ушел порталом в сарай на крыше портового эллинга, в очередной раз поблагодарив систему за то, что та ниспослала ему настолько нужное и удобное место. Первым делом надел на руку часы Patek Philippe, спокойно отпил минералки и улегся на топчан.

Уже в Мастерской, с ходу отдав приказ «Максимальное ускорение!», решил не пороть горячку, а поразмыслить и уж потом решить, как поступить. Сначала он хотел опробовать руны Теней на теле, а потом на кристаллических жезлах в руке. И все же, победила осторожность. Хотя и теперь риск испортить великолепный артефакт с Земли был велик. Яр помялся еще немного и все же решился, снял часы, посмотрел, примеряясь. И подумал: «Пожалуй, можно попробовать поставить на заднюю крышку руны и ремешок из крокодильей кожи. Хотя нужно посмотреть, как это выглядит, и можно ли варьировать размер самой руны. Вопросы… вопросы… Но пока не попробуешь, они будут только множиться!»

На «попробовать» он выбрал три руны, на первый взгляд показавшиеся наиболее подходящими и гармонично сочетающимися.

Седьмая руна Акаши – усиления, модификации. Первая руна Элямби – ускорения, перемещения. Вторая руна Сокрыт – маскировки, невидимости.

«Помоги, матерь Система!» – воззвал про себя Ярослав, четко и громко сказав:

– Начертание Акаши.

Манипуляторы подхватили часы, и Ярослав сразу отчетливо увидел красные и зеленые зоны на Patek Philippe. Немного прокрутил изделие туда-сюда, оказалось, зеленым обозначалось даже стекло циферблата. Рисковать сильно не хотелось, и он решил пробовать на обратной стороне кожаного ремешка. Прозрачными тонкими пальцами развернул и чуть придвинул к себе часы так, чтоб было удобно.

Манипуляторы уже настолько отсинхронизировались с мыслями, что Яр не замечал, как ладно это все получается. Левой прозрачной рукой выпрямил ремешок, а в правой щепоти появился узкий сияющий заостренный стилус, который стал быстро отстреливать пылинки-искорки. Эти едва различимые трудяги выписывали узоры с такой скоростью, что уследить было невозможно – глаза разбегались. За несколько секунд наблюдений Яр так и не смог понять, что происходит и за счет чего появляется головокружительный узор-орнамент на обратной стороне ремешка. Дальше все пошло, словно по наитию. Очень быстро на задней стенке часов появилась руна Элямби, а на обратной стороне ремешка начерталась руна Сокрыт. Останавливаться не хотелось: такое созидание здорово затягивало.

Яр, немного подумав, решил нанести руны на кристаллы в правой руке, но, как ни удивительно, это действие пришлось отложить до лучших времен. Незаметно навалилась неприятная усталость. И даже лечебный блок не помог убрать эту почти забытую тетушку. Пришлось основательно отдохнуть и только потом выходить в реал.

«Пусть так, а теперь приступим к полевым испытаниям».

В сарае было как всегда тихо. Яр первым делом рассмотрел часы. Странно, конечно, но с обратной стороны они теперь смотрелись интересней и загадочней. Что-то среднее между орнаментом и группой иероглифов из драгоценных камней и металлов, причем эти надписи сильно разнились и постоянно менялись, как в калейдоскопе. Хотелось сидеть и сидеть, смотреть и смотреть на это гипнотическое действо.

– Уф, – выдохнул Ярослав, едва оторвавшись от созерцания, посмотрел на статы, и гордость за содеянное приятно обожгла грудь.

Хронометр Клок Стоппера мастерской Patek Philippe

Апгрейд (Архимаг Яр Роу Темный)

Ловкость + 50

Уклонение + 100 %

Прыжок + 125 %

Бег + 70 %

Точность удара/выстрела + 90 %

Ускорение 1 + 63 % (30,4 секунд, реализация: ментальная команда Philippe Patek)

Ускорение 2 + 25 % (68 секунд, реализация: ментальная команда Philippe Patek)

* Дополнительно:

Добавлен слот сущности (0)

предпочтения (администратор, ментор, караульный)

1 Блок КУ (лечебный блок, невидимость, плавающий портал)

2 Блок КУ (лечебный блок, невидимость, убежище)

3 Блок КУ (0)

* Примечание: Все блоки критического удара настраиваемые

Слов не было – только трепет.

«А как удобно, черт возьми! Получил крит, и даже думать не нужно: сам себе, блин, скорая помощь. Тут тебе и спасение, и лечение, и эвакуация в одном флаконе. Вот так наследие темных. Да это же совершеннейшая имба для Пояса Миров! Одно непонятно: почему все параметры значимо усилены, а вот ловкость почти никак? Интересно…», – надевая на руку часы, размышлял Ярослав. И потянулся всласть.

– Хорошо-то как… Ну все, темные! Чую, достанется вам сегодня. А в особенности одной высокородной по одному выпуклому приключенческому месту, – любуясь хронометром-артефактом на руке, сказал Ярослав, открывая портал туда, где его очень-очень ждали.

* * *

Добраться до центра этого бесконечно безжалостного края, прозванного «Стылыми пустошами», даже мощной птице было не по силам, не говоря уж о пешем страннике или даже снаряженной экспедиции. Результатом такого опрометчивого намерения, как решение покорить эту вотчину холода, могла стать только смерть.

Если по правде, то ни одного разумного, готового решиться на этакую исследовательскую авантюру, пока не находилось. Возникали подобные мысли разве что у единиц, желавших свести счеты с жизнью и уйти в забвение весьма оригинальным способом.

Именно в самом центре этой ледяной пустыни, в неприметной ледяной пещере у Белых Ирисов, таился стационарный древний портал. Как уж он попал в руки этого клана и для чего был установлен древними, история умалчивает. Однако Белые Ирисы умело пользовали это наследие древних, по большей части, конечно, как одно из убедительных доказательств своей мощи и, возможно, естественный остужающий фактор при сложных переговорах. Как раз сейчас и был такой сложный момент, требующий от принимающей стороны использования любых усилений.

В ледяной пещере на величественных, покрытых коврами, ступенях, вырубленных в стене небольшого амфитеатра, прохладно не было. Скорей, было жарко. Даже, можно сказать, излишне жарко.

В строжайшей тайне здесь собрались двенадцать самых близких Белым Ирисам правителей светлых кланов. Несмотря на эту традиционную приязнь, можно было потерять голову, услышав, как светлые повелители орут друг на друга и какие резкие слова говорят своему лидеру…

Причина для такого поведения имелась веская и даже очень. Правитель всех светлых эльфов без всяких экивоков заявил собравшимся, что решился освободить самого Анка Дирра, Обагренного Кровью, из имперской тюрьмы. И при помощи этого чудовища он намеревался не только получить знания некросов, но и поднять себе в помощь мертвых магов в проклятых землях.

Поэтому никто из прибывших не наслаждался несравненной красотой этой пещеры, ее совершенными барельефами, ледяным убранством, усиленным магией еще древними. Куда уж тут! Правители, возбужденно жестикулируя и перебивая друг друга, кричали, заявляли, обвиняли и призывали.

– Очнись, Урай Токсу, наши предки сражались с некросами и погибали тысячами.

– Мы что, оскверним себя магией этих грязных животных?

– Клан Белая Река, конечно, уважает и преклоняется перед тобой, Урай Токсу, правитель всех светлых, но то, что ты предлагаешь, неприемлемо.

– Повелитель, это безумие – воскрешать некросов, а еще большее безумие – идти против императора и освобождать Обагренного Кровью.

– Вспомни, великий! Тысячи лет назад нам едва удалось уничтожить этих мертвых исчадий. Светлым даже пришлось объединяться с драконами, гномами, хуманами и другими народами Пояса Миров.

– Верно, всё верно. Это невозможно и убийственно для светлых эльфов.

По перекошенному лицу правителя светлых можно было понять: его терпение подходило к концу.

– Молчать! – исступлено заорал Урай Токсу, решивший, что хватит слушать лепет слабаков.

Этот крик правителя, усиленный местным промороженным эхом, сразу привел гостей в чувство и заставил заткнуться. Урай, тяжело дыша и выпятив челюсть, медленно спустился и вышел в круг. Со значением выдержав паузу, он поднял руки и, указывая на своих оппонентов, зло проревел:

– Говорите, убийственно для эльфов? А то, что Белая Ветвь – сильнейший клан, обладающий, казалось бы, безграничными ресурсами, великой библиотекой и самыми подготовленными воинами, и года не прошло, как лишился всего, это не убийственно? И где сейчас этот когда-то всесильный клан?.. Что же вы молчите, великомудрые? Что головы опустили? Ну так я скажу вам: их нет! Их просто больше нет…

В эти мгновения можно было, наконец, насладиться полной тишиной. Повелитель светлых не стал долго ждать, он продолжил:

– Не так давно мы пытались убить нашего врага, пребывающего, как мы считали, в беспечности и без охраны. Результат, надеюсь, вы уже знаете. Три пятерки уничтожителей и сто тридцать элитных егерей, моя личная охрана, стерты в пыль и брошены под ноги, словно дети фермеров. Что, думаете, это слухи? – прошипел Урай Токсу. – Тогда вот вам пример, смотрите. Эй, Эстер! Эстер Полуденный! Подойди.

Амфитеатр ахнул. Только по фрейму и элегантному поклону можно было судить, что это уродище было эльфом, великим воином Эсером Полуденным, со страшным двенадцатитысячным уровнем.

Повелитель указал на него и спокойно сказал, отчего присутствующим стало еще страшней.

– Нашего лучшего воина выбили из боя первым же ударом, обезобразив навечно. Знаете, теперь я верю, что столичную планету Белой Ветви захватили два десятка Теней Яра Темного. А теперь подумайте, сколько осталось Ирисам: две недели, два месяца или три дня?

Амфитеатр ожил и вновь зашумел.

– И это не бред! Под Темным сейчас все кланы темных эльфов, гномы, лефары, наемники, преступный мир. Полагаю, информация о драконах тоже правдива. Да, черт возьми! Весь фронтир Пояса Миров на его стороне. А что будет дальше? Ну же, скажите, благородные умники, что дальше?

Собравшиеся, дружно понурив головы, молчали, а повелитель продолжил уже более спокойно:

– По мне, так лучше перейти грань и отстоять свою власть именно сейчас. А потом, уже обретя новые возможности, мы как-нибудь разберемся и с тем, что возродили. Во всяком случае, старого врага мы неплохо знаем, пусть послужит во славу светлых родов. Тем более, мы же не собираемся пробуждать все проклятые земли. Нам нужны лишь несколько некросов как носителей необходимых знаний, а Анк Дирр будет освобождён только для того, чтобы быстро пройти барьер в проклятые земли.

Главы кланов, конечно же, для порядка поартачились, но, так или иначе, светлые договорились.

* * *

Ночь была тиха и спокойна. Звуком сиплой флейты о черепицу накрапывал теплый дождь, пахло сыростью, щедро сдобренной ароматами цветов. И если бы не разговор четырех стражников у «Пьяной Башни» – самого страшного узилища императорской тюрьмы, – вполне можно было бы наслаждаться этими влажными руладам с крыш. Стражники нижнего предела башни расслаблено переговаривались, по большей части обсуждая, куда после смены пойдут пропустить по кружке пива или еще чего покрепче. Эти воины, закованные в крепчайшую сталь, даже в страшных снах не видели, чтобы кто-то из разумных мог дерзнуть и напасть на «Пьяную». Поэтому сторожевой пост давненько превратился в фикцию. А ведь когда-то было совсем по-другому. Несколько сотен лет назад вся эта башня являлась узилищем одного заключенного, и ее охраняли как полноценную сокровищницу тремя гарнизонами: внутренним, внешним и патрульной службой дальнего кордона. Увы, так уж издревле повелось: добрые дела забываются первыми, но лишения и ужасы тоже имеют свой срок. Через двести лет исчез крайний кордон, еще через двести – внешний. Несмотря ни на что, новшества продолжились, и совсем скоро был расформирован и внутренний гарнизон. «Пьяная Башня» стала просто тюрьмой для особо опасных преступников с обычной охраной из стражников. Чем думали и чем руководствовались те недалекие, кто уничтожал эти службы, осталось невыясненным.

Песнь теплого дождя вдруг омрачил странный хищный свист. Четыре широких кинжала, скорее, даже тесака, одновременно пробили гортани стражников. Крепость оружия и сила ударов были таковы, что латы и подлатники несчастных оказались пробиты насквозь, хотя, если бы их не было, головы стражников не удержались бы на своих местах. Этим вероломно убитым не удалось уйти на перерождение. Из тени вышел эльф. Это был сам Урай Безжалостный, на руке его горел перстень с ярко светящимся камнем, куда и устремились без задержки сущности сраженных, словно мотыльки на огонь. Два удара сердца – и опять дождь, тишина и покой, разве что с небольшим отличием: возле башни заработала целая вереница подавителей, а у входных ворот встал глава клана Белые Ирисы. Бледный, с горящими глазами и ухмылкой безумца, повелитель светлых поднял руку с сияющим кольцом на указательном пальце – это был условный знак.

Едва слышно для непосвященного прозвучала прерывистая трель ночной киле-киле, очень редкой хищной птицы. И тут же несколько пятерок уничтожителей, возглавляемых самим Безжалостным, словно подручные смерти, ринулись в башню, без всякой пощады сея смерть среди охраны и заключенных – свидетели им были не нужны.

В эти страшные минуты на руке безумно хохочущего Урайя Токсу все ярче и ярче сиял поглотитель, жадно и без разбора вбирая в себя души и стражников, и преступников.

На самой верхотуре башни, где все пространство было отведено под одну камеру, этот зловещий и кровавый гон, наконец, остановился, позволяя мечникам очистить клинки от крови.

Дальше продвигаться даже эти адепты смерти побаивались, века прошли, а некроса Анка Дирра, Обагренного Кровью, до сих пор побаивались. Еще бы: слухи про него ходили и в самом деле жутковатые и, если опустить все его злодеяния, невероятные. Из точно подтвержденного, того, что реально записано в летописях, только от трех его параметров голова могла пойти кругом.

Итак, первое – он до сих пор был единственным обладателем уровня шестнадцать тысяч плюс.

Второе – его сущность, идущую на возрождение, не смог перехватить ни один из имеющихся в Поясе Миров артефактов.

И, наконец, третье и самое впечатляющее – этот архимаг некрос, находясь в состоянии сущности, как-то мог управлять своей точкой возрождения, причем в очень большом радиусе от места смерти. Именно поэтому тайная служба императора безрезультатно гонялось за этим мстительным магом очень долгое время. Как уж объединенным силам Пояса Миров удалось захватить его и заключить в «Пьяную Башню», мрачная история его жизнеописаний умалчивает.

За массивный железный рычаг механизма, откатывающего дверь в проход в главную камеру, владетель схватился единолично, никому не доверив столь значимое действо. Собравшись с силой и решительностью, он налег на привод. В стене что-то противно заскрежетало, ударив по нервам, и древний механизм заработал, натужно подвывая волчьей стаей, словно бы предупреждая: «Что же вы делаете, безумные?! Одумайтесь!»

Похоже, у повелителя светлых Создатель не только разум отобрал, но еще и интуицию, и слух. Неизлечимо больному гордыней уже мерещилось, что вот этим черным воротом он взял и перелистнул историю Пояса Миров, и прямо сейчас именно он, Великий Урай Токсу, начинает писать новую ее главу. Что-то за стеной ухнуло камнепадом, а внешний запор – огромный металлический диск метра четыре в высоту и метр в толщину – послушно перекатился влево, открывая проход.

Из этой каверны на пришедших порхнуло непередаваемым смрадом, заставив эльфов схватиться за носы, лишь бы не вдыхать ужасающее амбре. Они осторожно вошли, осеняя себя защитными круговыми жестами.

Сказать, что увиденное не поразило эльфов – ничего не сказать: они остолбенели, сталагмитами приросли к основанию. Еще бы: помимо пугающего заключенного, все здесь – буквально все: свод, основание, стены и даже инструменты для ухода за заключенным, – было сделано из драгоценного лирития. Отвратительные ножницы с ручками метра по два, длинные швабры (скорее всего, предназначенные для мытья заключенного), длинные копья с зажимами (видимо, для кормежки) – и всё это из драгоценного лирития.

«Да здесь настоящая сокровищница!» – возбужденно подумал повелитель, разглядывая необычное узилище самого опасного существа в Поясе Миров. Но больше его интересовало другое, и, осознав в полной мере, что все, хана, он про себя грязно выругался, ибо план освобождения летел к темным богам. Как разрушить оковы из лирития на заключенном, он не знал. Да, конечно, если пригнать сюда специалистов, возможно, за сутки они и смогут это осуществить, но столько времени у них явно не было.

«Что ж, будем отыгрывать до последнего, может, сам узник поможет. Кому, как не Кровавому, знать, как разрушить эти металлические путы».

Камера последнего из некросов была большой и круглой, с очень высоким потолком. Где-то посередине, метрах в четырех от основания, как паук на своей паутине висел голый заключенный. Правда, вместо эластичной сети у него были цепи. Высокий, худой, жилистый, с отросшими волосами, свисающими седыми прядями. Растянутые ноги и руки, да и само тело было заключено в широкие металлические оковы с проушинами, к которым крепились звенья цепей. Дальше они шли к огромным блокам, а через них уже поднимались вверх, в узкие шахты на своде: скорее всего, там, в верхней части башни, находился механизм, регулирующий натяжение цепей.

– Зачем пожаловали, ушастые? – прошипел висевший на цепях и глухо, словно простуженный, засмеялся.

Затем шумно, как животное, принюхался, видимо, учуял кровь и резко повернул голову в сторону вошедших. Лица его за спутанными волосами не было видно, но большинство воинов едва сдержалось, чтоб не броситься подальше от этой проклятой башни. Вперед на негнущихся ногах выступил Урай Токсу, решив не юлить и сказать все как есть.

– Здравствуй, Анк Дирр, Обагренный Кровью. Мы здесь, чтобы заключить сделку и освободить тебя. Нами вырезаны все в башне, но мы не знаем, как разрушить эти оковы, – и эльф показал на цепи.

– О-о-о, рубить лиритий… Ваши предки были умней, ушастый.

Это прозвучало так, будто у висевшего на цепях имелось множество других способов избавиться от оков из металла, блокирующего магию. Обидные слова про ушастых, видимо, позволили Ураю Токсу прийти в себя, и он яростно заорал:

– Эй ты, уродливая древность! Времени нет с тобой зубоскалить, мне нужно твое беспрекословное служение, скрепленное клятвой Системы. И только потом мы сделаем все, что скажешь, для твоего освобождения. Иначе мы уходим, а ты так и будешь висеть здесь с грязной задницей еще целую уйму тысячелетий.

Все это время заключенный то ли истошно в голос хохотал, то ли хрипел, то ли кашлял, дергаясь и гремя цепями. Но продлилось оно недолго: в единое мгновение словно из ржавой болотины вырос сияющий кристалл – отражаясь от стен, зазвенел, загремел четкий, идеальный оперный баритон.

– Я, Анк Дирр, Обагренный Кровью, клянусь в вечном и беспрекословном подчинении повелителю светлых, моему господину Урай Токсу. – Через небольшую паузу висевший на цепях продолжил: – Мой повелитель, для освобождения мне нужно отпить свежей крови, чем больше, тем лучше, и два ведра той же субстанции, чтобы полностью облить меня. Ну и смерть – желательно, отсечение головы.

Словосочетание «мой повелитель» из уст самого грозного в истории некроса окончательно снесло голову лидеру Белых Ирисов: ему уже мерещился ни больше, ни меньше, трон Императора Пояса Миров. Убитых, лишенных сущностей, а значит, теперь стертых в Системе и ставших обычными трупами в башне, было даже больше, чем требовалось. Эльфы кривились, ругались, проклинали про себя лидера клана, но приказ выполняли быстро. Повезло тем, кого отправили на вершину башни, дабы опустить, насколько это возможно, заключенного к основанию.

Поджарый некрос, облитый с ног до головы кровью, упился ею так, что стал похож на сторожа пивоварни: огромный живот, осоловевший вид. Невероятно довольный, с ухмылкой на страшном кровавом лице, он качнул головой, мол, готов, давайте, и один из подручных повелителя с удовольствием одним ударом отрубил голову проклятому магу.

Та, все еще страшно щелкая челюстью, ударилась об основание, а Урай Токсу почувствовал нешуточное беспокойство: он заранее приготовился отслеживать возрождение своего нового слуги. Голова лежала, обезглавленное тело висело, а он даже сущность некроса не смог увидеть. Но, что еще хуже, он даже почувствовать его не смог. Урай закричал от возмущения и непонимания и задействовал кольцо «Поглотитель душ». То резко вспыхнуло, ослепив окружающих, и тут же громко взорвалось, оторвав Владетелю два пальца. Урай даже закричать не успел, как всю камеру с противным шумом завалила земля, укрыв эльфов по грудь. Повезло тем, кто стоял под цепями; их не засыпало. Один из эльфов, увидев рядом с собой несколько разбросанных могильных плит, истошно заорал:

– Кладбищенская земля!

Но вместо того, чтобы побыстрей выбираться, этот несчастный замахал руками. И почти тут же одну из них отхватила ужасающая тварь, что-то среднее между мумией и глубоководной хищной рыбой. Лицезреть ее морду – дело само по себе отважное: выпученные глаза-столбики, как у краба, вместо носа две слизистых дыры, но самое впечатляющее, что было у этой образины, – челюсти. Мощные, ярко светящиеся, с выпирающими под углом редкими двадцатисантиметровыми зубами-иглами. И надо всей этой кошмарной прелестью торшером мощностью в шестьдесят ватт сиял, пусть и тускловатый, но фрейм.

Мертвец-Проглот уровень 2 835

Специализация: Пожиратель Плоти

Ужасающая «красота» не стала даже отбегать – тут же, рядом с пострадавшим с рвением гиены и похожими подвываниями она стала поглощать «аппетитную» руку эльфа. Воин, наконец-то, нашелся и, каким-то чудом извернувшись, даже с таким ранением одним ударом подрубил образине ноги.

По немаленькой камере уже разливались крики, стоны, свист клинков и призывы сплотиться. Пугающий маховик трагедии почти в самом центре столицы миров вовсю набирал обороты.