Текст книги "Зачарованная тьмой"

Глава 8
Знакомство в музее

До школы, где ближайшие годы моему братцу предстояло грызть гранит науки, ехала, пребывая в легком шоке. Навязчивый баритон по-прежнему звучал в ушах, не желая оставлять меня в покое.

Так, стоп! Я себя просто накручиваю. Пора забыть о Словакии, иначе в каждом, чей голос хоть отдаленно похож на услышанный мною в ту страшную ночь, буду подозревать ублюдка, воспоминания о котором до сих пор заставляют меня просыпаться в слезах.

Кто были те венгры? Что искали? И хоть один из них, тот, что оказался рядом, превосходно говорил по-русски, даже без намека на акцент, я безошибочно определила в нем жителя Мадьярской страны. Второй вообще был типичным представителем своей нации: среднего роста, широкоплечий, с крупными чертами лица.

Может, студенты по обмену?

Черт! Голова идет кругом…

Яцинт, ухватившись за лямки рюкзака, вприпрыжку шел мне навстречу, в компании таких же, как и он, малолетних вредителей. Один сорванец, повязав черный пиджачок вокруг талии, самозабвенно пинал пустую пластиковую бутылку; второй под хихиканье товарищей крался к идущей впереди и ни о чем не подозревающей девочке с явным намерением запустить ей под блузку жука, которого сейчас держал в руках. Со мной такое в школе тоже пару раз проделывали. Ох и визгу было…

– А ну-ка, иди сюда, – поманила я пальцем маленького пройдоху.

Яци, учуяв неладное, с выражением глубокой скорби на лице поплелся ко мне, еле перебирая ногами. Устав ждать, пока братец преодолеет короткое расстояние, я подскочила к нему и, схватив за руку, потащила к ближайшей скамейке, стоявшей в тени дерева.

– Пусти! – захныкал новоиспеченный ученик.

– Только когда ответишь, какой дрянью вымазал мне ногу!

– Рика, пусти. Я тебя не вымазывал, – еще жалобней завел первоклашка.

– А это что?! – Я задрала штанину и продемонстрировала Яцинту черный завиток.

– Ой! Татушка! – Брат восторженно вытаращил глаза и, не растерявшись, с видом матерого шантажиста поставил меня перед фактом. – А я маме расскажу.

– Придорук! – Не сдержавшись, отвесила ему подзатыльник. – Мало того что напакостил, так еще и издеваешься!

Яцинт попытался сорваться с места и удрать во двор, чтобы избежать новых затрещин, но я успела схватить его за шкирку.

– Дома поговорим! – и потащила упирающегося негодника через дорогу.

Тот, понимая, что дома спасения от меня уже не будет, ни в какую не хотел идти. Заступиться за Яци было некому. Родители на работе, бабушка улетела в Чехию, на свой любимый курорт, который посещала каждый год в начале осени.

Пока шли, братец клялся и божился, что ни в чем передо мной не виноват и что по закону я не имею права применять по отношению к нему грубую физическую силу. И где только нахватался подобных фраз? Видно, первый день в школе не прошел даром.

Сколько ни пыталась выбить из лгунишки признание, он упорно талдычил о своей невиновности. В итоге я сорвала голос и, шепотом пригрозив рассказать обо всем родителям, отправилась в ванную на очередную битву с проклятым рисунком. В дело пошло все: спирт, ацетон, шампунь, скраб, мыло, но краска словно въелась в кожу. И мне даже начало казаться, что ненавистная загогулина увеличилась в размере.

Когда вечером за мной явилась Иза, я, уже будучи близка к отчаянью, тщетно пыталась найти решение для своей глобальной проблемы.

Заметив, что я еще даже не начинала собираться, подруга всплеснула руками:

– Ну вот! Из-за тебя опять опоздаем!

В семь должно было состояться открытие новой выставки, посвященной культуре Восточной и Центральной Европы XV–XVII веков. Для нашего провинциального городка это было знаменательное событие, ну а мама, грезившая о нем с незапамятных времен, сейчас, наверное, от волнения места себе не находила. Одним из главных экспонатов должна была стать чаша, найденная родителями в Словакии.

– Одна минута, и я готова, – клятвенно пообещала подруге.

Схватив с кровати джинсы и футболку, побежала в ванную переодеваться.

* * *

В маленький уездный городок, который облюбовало для себя загадочное семейство, ведьмаки прибыли утром следующего дня. Отыскав гостиницу, в которой Венцель заранее забронировал номера, и позволив себе немного отдохнуть с дороги, молодые люди отправились в университет, где, как выяснил Божик, работал Виктор Кальман. Они рассчитывали быстро вычислить местонахождение артефакта, забрать его и уже на следующий день отбыть восвояси. Предельно простое задание. Даниэль мог бы справиться с ним и в одиночку, если бы не одно «но»: Ведающий относился к той малочисленной категории магов, которые не умели схватывать новые знания на лету. Поэтому Этеле должен был выступать не только в качестве помощника, но и переводчика. Ну а Крис увязался за друзьями из вредности и желания позлить мать.

Главный корпус университета отыскали сразу. Здание Исторического факультета, окруженное пестрыми клумбами и зелеными кустарниками, находилось в центре уездного городка.

– Я вас здесь подожду. – Этеле прислонился к перилам лестницы и достал из кармана джинсов пачку сигарет.

Кристиан и Даниэль меж тем отправились на разведку. Остановив пробегавшую мимо студентку, Эчед стал расспрашивать ее о главе Исторического факультета. Наметанным глазом оценив потертые джинсы и тенниску, облегавшую стройный, но тем не менее мускулистый торс парня, девушка, обворожительно улыбнувшись, с готовностью выложила ему все, что знала о Кальмане.

– Где я могу его найти? – голос Криса звучал мягко, дурманил и околдовывал.

Студентка с неохотой отошла от притягательного незнакомца и, прилипнув к окну, обвела взглядом припаркованные автомобили.

– Виктора Александровича сейчас нет, – вернувшись, с готовностью доложила она. – Но вечером в музее у Анны Гавриловны, его жены, состоится открытие какой-то выставки. Он точно будет там. И я, кстати, тоже, – кокетливо повела плечиком и посмотрела на Криса из-под опущенных ресниц.

– Спасибо, вы мне очень помогли, – никак не отреагировал ведьмак на ее легкий флирт.

Девушка разочарованно вздохнула. Поняв, что незнакомец ею не заинтересовался, пошла своей дорогой, а Кристиан вкратце пересказал Даниэлю их разговор. Решив немного осмотреться, Эчед оставил Ведающего возле стенда с фотографиями. Налюбовавшись на изображения улыбчивых преподавателей и обнимающихся студентов, Даниэль вернулся на улицу. Присутствия силы он не чувствовал, а значит, артефакт нужно было искать в другом месте. И теперь они знали где. Все складывалось как нельзя лучше.

Друга он застал в компании какой-то девчонки. Которая, заметив Даниэля, сразу же предпочла ретироваться.

– Что-нибудь узнали? – Этеле закурил последнюю сигарету, скомкал пустую пачку и отправил ту в урну.

– Артефакт, скорее всего, в музее. – Ведьмак облокотился на перила и посмотрел вслед убегающей, словно испуганная лань, блондинке.

– А Криса где потерял?

– Сейчас вернется. – Когда незнакомка скрылась из поля зрения, Ведающий отвернулся от фонтана и, не сумев сдержать любопытства, спросил: – Что за девушка? И почему ты ее обнимал?

– Тебе показалось, – невозмутимо ответил Этеле, не желая вдаваться в подробности.

Даниэль задумчиво потер подбородок.

– А знаешь, что мне еще показалось… Она очень похожа на девчонку, которую ты вытащил тогда из огня.

– Ты теперь в каждой блондинке будешь видеть образ той несчастной? – усмехнулся ведьмак. – Это уже попахивает паранойей.

Даниэль недовольно хмыкнул, но продолжать разговор не стал. Вернулся Крис. Ничего нового ему выяснить не удалось, но и уже имеющейся информации оказалось достаточно. Колдуны были уверены, что артефакт находится в музее. А значит, им непременно нужно будет там побывать.

* * *

Мы приехали вовремя. Мама как раз заканчивала петь дифирамбы меценатам, выделившим средства на ремонт здания. В завершении своей речи она вкратце рассказала о некоторых экспонатах, представленных на выставке «Эта загадочная средневековая Европа», и передала микрофон одному из спонсоров, олигарху Михаилу Князеву, отцу Вероники – моей заклятой подруги, не раз отравлявшей мне жизнь. Роковая брюнетка тоже присутствовала на торжественном мероприятии, тем самым портя мое и без того паршивое настроение.

Возле окна, занавешенного прозрачной гардиной, я заметила отца, беседующего с каким-то пузатым дядечкой. Они были настолько увлечены разговором, что даже не заметили, как присутствующие разразились аплодисментами, ознаменовавшими открытие выставки.

Народ принялся неспешно бродить от одного экспоната к другому. В самом центре просторного помещения, на возвышении, находилась уже знакомая мне серебряная чаша. Оставив Изольду рассматривать статуэтку обнаженной девы, почему-то лишившейся головы, я решила еще раз полюбоваться на находку родителей.

Серебро мерцало под лучами света, направленного на постамент; витиеватые узоры тончайшей паутиной оплетали сосуд и… Я часто заморгала, стараясь прогнать наваждение. Потом снова посмотрела на чашу. Ерунда какая-то! Точно помню, что загогулины были изображены на всей ее поверхности. Как и символы, вытесненные на ободке. Но теперь я готова была поклясться, что некоторых знаков и рисунков недоставало.

«Господи! Нашла, о чем думать!» – тут же одернула саму себя. О том, сколько закорючек было на допотопной посудине! И что только в голову не придет…

Хотела уже присоединиться к Изе, придирчиво изучавшей очередную скульптуру, но замерла, не смея дышать. По залу, двигаясь бесшумно, я бы даже сказала крадучись, прохаживался молодой человек. Он был полностью сосредоточен на экспонатах, цепкий взгляд незнакомца напоминал взгляд охотника, напавшего на след дичи. Вот он повернул голову, и его глаза неестественно яркого изумрудного цвета сфокусировались на постаменте с чашей. Я едва успела юркнуть за широкую спину стоявшего рядом мужчины.

Внутри все перевернулось от страха. Щемящее чувство, сдавившее грудь, снова заставило меня пуститься в позорное бегство. Ухватив Изку за рукав, выскочила в коридор и, только оказавшись в полутемном помещении, наполненном скупым светом бра, перевела дух.

– Эй, да что с тобой такое?! – вырываясь и одергивая пиджачок цвета спелого баклажана, вознегодовала подруга. – Целый день сама не своя. Все куда-то бежишь. Или от кого-то удираешь? – поменяв интонацию, хитро поинтересовалась она.

Сейчас Изка напоминала лисичку, которой очень хотелось сунуть свою любопытную мордочку к зайчику в норку. Под норкой я подразумевала свою личную жизнь, в последнее время полную необъяснимых тайн и секретов, о которых подруге знать было совершенно необязательно.

Девушка вцепилась в мой локоть и потащила по коридору, приговаривая:

– Ну-ка, ну-ка, рассказывай. Я хочу знать все! От кого прячешься? – Попыталась усадить меня на стеганый пуф, но я, словно кукла-неваляшка, тут же вскочила на ноги. Единственным моим желанием было поскорее убраться из музея.

– Ни от кого я не прячусь. Просто душно очень. Давай лучше уйдем.

– Да ну! – Изольда демонстративно застегнула пиджак, намекая, что кондиционеры в помещении работают исправно и что мне грех жаловаться на жару. Ткань, обтянувшая пышную грудь девушки, предательски затрещала. – Мы не сдвинемся с места, пока ты не признаешься, что скрываешь от лучшей подруги! – категорично заявила эта самая подруга.

Я тоскливо посмотрела на Изу, понимая, что избежать исповеди не удастся. А значит, придется рассказать о Словакии, о своих страхах, о демонах, что мучают меня по ночам. Нарушить клятву, данную матери…

От опрометчивого поступка меня спасло чудо. Ну и маниакальная увлеченность Изы представителями противоположного пола. Дон Жуан в юбке сделала стойку, когда из-за поворота показались двое парней. Одного взгляда, брошенного на них, было достаточно, чтобы в лазурных очах рыжеволосой сердцеедки появился знакомый мне блеск.

– Ты это видишь? – с придыханием вымолвила она, имея в виду неразлучную парочку красавцев-венгров, что повстречала я днем возле университета.

Заметив нас, белобрысый замедлил шаг.

– И снова ты! – В его голосе я уловила нотки удивления и настороженности.

– В отношении тебя могу сказать то же самое, – мгновенно отбила пас.

– Вы знакомы? – Изольда широко распахнула тщательно подведенные глаза.

– Еще не успели, – заметил блондин и представился: – Этеле. А это Даниэль.

Расплывшись в плотоядной улыбке, подруга беззастенчиво оглядывала Даниэля с ног до головы. Жертва была намечена, дело оставалось за малым: соблазнить и покорить.

– Изольда, – томно произнесла она, протягивая руку шатену. – Можно просто Иза.

– Эрика, – вынужденно представилась я.

Во взгляде парня, назвавшегося Этеле, промелькнул интерес.

– Красивое имя.

– Обычное, – пожала я плечами.

Иза тем временем донимала вопросами имевшего неосторожность понравиться ей венгра, желая тут же выяснить всю его подноготную. Тот выглядел растерянным и, кажется, немного смущенным.

На помощь ему пришел Этеле.

– Даниэль не говорит по-русски. И не понимает.

– Ах, вот как! – расстроилась было Изольда.

– Но он немного владеет английским и был бы счастлив, если бы вы провели ему экскурсию по музею.

– Чудесная мысль! – расцвела подруга.

Этеле подтолкнул недоумевающего приятеля к новоиспеченному гиду, успев шепнуть тому что-то на ухо. Даниэль натянуто улыбнулся, тщетно пытаясь скрыть досаду.

Когда мы остались одни, парень продолжил разговор:

– Ты ведь не русская.

– Почему ты так решил?

– Скажем так, интуиция подсказала. – Этеле прислонился плечом к стене и продолжил наше неожиданное знакомство, больше смахивавшее на допрос. – В твоем роду были венгры?

– Родители – уроженцы Будапешта, – призналась я и тоже в свою очередь спросила: – Ты ведь тоже иностранец, хоть и говоришь без акцента.

– Детство провел в России, – пояснил молодой человек, с пристальным интересом всматриваясь в мое лицо.

За сегодняшний день я на себе этот взгляд уже раз сто ловила!

– А сюда зачем пожаловали?

– По работе, – уклончиво ответил венгр, а потом вдруг с улыбкой добавил: – И очень нуждаюсь в гиде, который мог бы показать мне город.

В голубых, почти прозрачных глазах незнакомца таилось ожидание, любопытство и что-то еще: неуловимое и неясное, но, как ни странно, такое знакомое.

Этеле ждал ответа.

Я нервно прикусила губу. Заманчивое предложение. Даже слишком. В последний раз, когда попала под чары прекрасного незнакомца, это закончилось для меня плачевно. А наступать дважды на одни и те же грабли я не собиралась.

– Боюсь, я не самый лучший кандидат в экскурсоводы, – кивнула на прощание и быстро зашагала прочь.

* * *

Кристиан увидел Этеле, болтающим с какой-то девчонкой, и двинулся к ним. Правда, познакомиться с красоткой ему не довелось, та что-то выпалила на одном дыхании и поспешила к выходу, а ведьмакам осталось лишь проводить ее взглядом.

– Ты, смотрю, даром времени не теряешь, уже успел обзавестись приятными знакомствами.

Этеле не отводил глаз до тех пор, пока хрупкая фигурка не скрылась за поворотом.

– И как звать нашу фею?

– Эрика, – все еще находясь под властью какого-то смутного чувства, тихо проронил ведьмак.

Крис усмехнулся:

– Ох уж эти имена на букву «Э». На ум сразу приходит предсказание нашей штатной вещуньи. Если не ошибаюсь, в нем говорилось…

Отринув от себя непрошенные мысли, Этеле перебил друга:

– Нашел?

– Да. Вернемся ночью, сейчас забрать артефакт не получится. Позвоню отцу, попрошу заказать билеты. – Заметив остановившихся неподалеку и с благоговением взиравших на них двух нимфеток, Кристиан с наигранной грустью продолжил: – Даже жалко, что нам не удастся погостить в этом милом уездном городишке. Здесь такие душевные люди.

Даниэль появился вскоре после Криса. Воровато озираясь по сторонам, ведьмак пересек коридор и подошел к друзьям.

– Фух, еле отделался! Пойдемте скорее, пока она меня снова куда-нибудь не утащила.

Кристиан вопросительно посмотрел на друга.

– Потом объясню, – ответил за Ведающего Этеле, тщетно пытаясь сдержать готовый вырваться смешок.

Глава 9
Кража

Венгрия

Габор сидел в кресле, положив руки на резные подлокотники, и смотрел на склонившуюся перед ним девушку. Его седые, отливающие серебром волосы были собраны в хвост, левую щеку пересекал побелевший шрам, возле щелочек-глаз собрались глубокие морщины. Ведьмак был преисполнен высокомерия, воздух вокруг него буквально клокотал от магической мощи. Несмотря на преклонный возраст, сила предводителя клана Батори была в самом зените.

По обе стороны от главы находились его приближенные – самые могущественные, жестокие и беспощадные колдуны, одержимые извечной потребностью в поиске новых даров. Те, кого боялись все без исключения. Ради достижения желаемого они спокойно переступали через любые законы, людские и ведьмовские.

Справа от предводителя, положив руку на спинку кресла и насмешливо глядя в сторону коленопреклоненной ведьмы, стояла Маргитта – двоюродная племянница Габора. Позади, словно античная статуя, замер Вадаш. Его рельефные мышцы отчетливо выделялись под тонкой тканью рубашки. Слева от Батори, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, расположился Бальтазар, еще один дальний родственник Батори, корни родословной которого уходили к древнему народу – лугару. Не было только Ксавера. Но его Габор предпочитал не тревожить по пустякам.

Батори разрешил девушке подняться. Но вскинуть голову и посмотреть в глаза своему господину она так и не осмелилась.

– Что ты узнала? – низкий бесстрастный голос разнесся по сумеречному залу, отголосками заиграв в его темных глубинах.

– Немного, – с замиранием сердца ответила ведьма.

Как же она ненавидела доставлять Габору неполную информацию! И как же боялась прочесть гнев или даже тень недовольства в его глазах.

Сделав глубокий вдох, девушка тихо проговорила:

– Цецилия отправила Ведающего в Россию. На поиски артефакта, но мне неизвестно, какой в нем дар.

– И это ты называешь ценными сведениями? – презрительно фыркнула Маргитта. При малейшем движении золотые цепочки, вплетенные в ее темно-красные, точно кровь, локоны, издавали тихий перезвон.

– Прекрати, Маргитта. – Габор поднял руку, повелевая женщине умолкнуть, и снова обратил свой царственный взор на юную ведьму. – Куда именно отправили Ведающего?

– Это мне тоже неизвестно, – почти беззвучно промолвила девушка. То, чего так опасалась, случилось: Габор оказался ей недоволен. Она снова посмела его огорчить!

– Не понимаю, зачем она вообще нам нужна. От нее больше проблем, чем пользы! – В небесно-голубых глазах Маргитты появился опасный блеск. – И вообще, я бы на твоем месте, дядя, не очень-то ей доверяла. Предавший однажды, предаст вновь. На этот раз тебя. Позволь мне покопаться в ее сознании и выяснить, так ли уж она с нами откровенна.

– Маргитта, – теперь голос Батори был приторно-сладким и мягким, как тающее на солнце мороженое, но от этого шепота бросало в дрожь любого, кто находился рядом с ведьмаком, – когда захочу услышать твое мнение, я тебя спрошу. А сейчас не вмешивайся. Кто еще отправился с Ведающим? – обратился он к полуночной гостье.

– Этеле и Эчед. Хотя Цецилия ему запретила.

– Керестей в своем репертуаре, – улыбнулся Габор, но в глазах его по-прежнему царил холод. – Что думаешь, Бальтазар? – поманил он лугару. – Сможем узнать, куда и зачем отправилась наша неугомонная троица?

– Почему нет? – пожал плечами потомок оборотней. Приблизился к своему господину, и отблеск свечи скользнул по его наголо обритой голове, на миг задержавшись на рисунке, что был вытатуирован на затылке, – символ рода Батори, три острых волчьих клыка. – Если надо узнать, узнаем. Маргитта?

– Я с тобой, – расплывшись в улыбке, кивнула чародейка.

– Хорошо. – Старый колдун подался вперед и бросил замершей на полу девушке: – А ты впредь постарайся меня не разочаровывать. Один раз я вывел тебя из-под удара, больше помогать не стану.

– Обещаю, я вас не подведу. – Ведьма поднялась, поклонилась низко и, развернувшись, поспешила прочь, радуясь, что самое страшное уже позади.

* * *

Меня разбудила звонкая телефонная трель. Послышались быстрые шаги, кто-то снял трубку. После чего повисло напряженное молчание, а потом мама стала звать отца, и в ее голосе отчетливо слышались истерические нотки.

Недолго думая, я скинула одеяло и выскользнула в коридор. С папой столкнулась на лестничной площадке. Обменявшись встревоженными взглядами, мы чуть ли не кубарем полетели вниз, на доносящиеся из гостиной звуки. Плакала мама.

Она стояла посреди комнаты, ссутулившись и прижав к плечу трубку, свободной рукой смахивая бегущие непрекращающимся потоком слезы.

– Музей ограбили, – прошелестели побелевшие губы. – Ничего не тронули. Только чашу графини. – Так мама называла привезенный из Словакии сосуд. – Только чашу графини… – вторила себе, словно эхо. Всхлипнув, спрятала лицо в ладонях.

Отец первым очнулся от шока, принялся утешать маму, уверяя, что преступника найдут и накажут. Я обняла маму, ласково провела рукой по ее золотистым волосам, не зная, как бы ее утешить. Увы, сейчас от меня было мало толку. Для мамы это известие стало настоящим ударом. Сокровище, которое она так долго искала и которое ей все-таки удалось заполучить, вдруг исчезло.

– Полиция во всем разберется, – продолжал увещевать ее отец. Глянув на меня, попросил: – Пожалуйста, приготовь Яци завтрак и отведи в школу.

Я молча кивнула и, ободряюще сжав мамину ладонь, пошла будить брата.

* * *

Устроившись в стареньком, потертом кресле, Кристиан не сводил с Даниэля глаз. Ведающий уже третий час кряду вертел сосуд в руках, выискивая в нем признаки силы, но пока что все безрезультатно. Сколько ни пытался, никак не мог почувствовать даже малейшего следа, незначительной крупицы магии.

– Если в этой чаше и был когда-нибудь дар, сейчас здесь определенно ничего нет. – Убрав артефакт в футляр, Даниэль устало откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.

– Уверен? – напряженно спросил Этеле. – Цецилия не могла ошибиться.

– А вот сейчас и проверим. – Крис включил на телефоне функцию «громкоговоритель» и остановил мобильный на столе.

Из динамика донеслись протяжные гудки, затем тихое шуршание и, наконец, телефон разразился пронзительным криком:

– Проклятье, Кристиан, я до тебя уже три дня пытаюсь дозвониться!

За этим последовало долгое промывание мозгов и чтение нотаций, сопровождаемое наказом немедленно возвращаться в Венгрию. Последнее было сказано для проформы, потому как Цецилия прекрасно понимала: ее взбалмошный отпрыск не станет следовать воле родительницы, а сделает все с точностью до наоборот.

– Закончила? – со вздохом поинтересовался Эчед, когда мать умолкла, чтобы перевести дух. Не дожидаясь продолжения нравоучительной тирады, поспешно добавил: – С артефактом возникли проблемы. Мы его нашли, но силы в нем как бы уже нет.

Молодые люди наперебой принялись рассказывать о поисках и похищении чаши.

Когда закончили, воцарилось напряженное молчание. Лишь спустя несколько секунд ведьма потухшим голосом произнесла:

– У меня есть только одно предположение: вас снова опередили. Найдите этого человека и отберите у него силу. Начните с Кальманов. Вероятно, она в ком-то из них.

– Вчера я находился рядом с ними достаточно долго и ничего не почувствовал. Уверен, никто из археологов не владеет даром, – без тени сомнения сказал Даниэль.

– Как именно магия покидает сосуд? – в свою очередь поинтересовался Эчед.

– Чтобы завладеть силой, человек должен прикоснуться к чаше, при этом чего-то страстно пожелав. Если желание искреннее, исходит из самого сердца, дар переходит к просящему.

Колдун мрачно усмехнулся:

– Вчера на моих глазах, несмотря на запрет администрации музея, как минимум десяток подростков облапали артефакт. Предлагаешь нам теперь прошерстить весь город?

– Если потребуется – да, – безапелляционно заявила чародейка. – Рано или поздно Даниэль засечет дар, а для этого вам нужно как можно больше появляться на людях, находиться с ними в постоянном контакте.

– А если не засечет?

– Тогда увидит! Со временем на теле носителя дара начнут проступать рисунки и символы, те самые, что изображены на чаше. Когда их станет слишком много, их невозможно будет не заметить.

– И как долго придется ждать? – подал голос молчавший до сих пор Этеле.

– Сколько понадобится. Но я все-таки надеюсь на твои способности, Даниэль, – объявила трубка. – Как только почувствуешь дар, ребята сразу его заберут. Мне он нужен как можно скорее!

– И как же мы его заберем? – невинно поинтересовался Эчед, хотя заранее знал ответ на свой вопрос, но не мог отказать себе в удовольствии и не позлить мать.

– Тебе прекрасно известно, как! – рявкнула колдунья и отсоединилась.

Ведающий непонимающе смотрел на напарников, поочередно переводя взгляд с одного на другого.

– Что она имела в виду?

– Есть только один способ отобрать силу у простого человека, – спокойно пояснил Крис.

– И какой же?

– Забрать ее вместе с жизнью. – Керестей сделал выразительный жест, рукой проведя по горлу. Стало ясно, что теперешний обладатель силы уже нежилец.

* * *

Я сидела в столовой и апатично размешивала сахар в чае, ударяя ложкой по стенкам граненого стакана. Вчерашний день казался дурным сном, а начало сегодняшнего являлось не самым лучшим его продолжением.

Напротив, оседлав лавку, расположилась Алиса. Ее белокурая головка склонилась над учебником, короткие волосы, стянутые в хвост, украшала смешная резинка с висюльками-клубничками. Девушка недовольно морщила свой аккуратный, вздернутый носик, нервно грызла колпачок ручки, время от времени делая какие-то пометки в блокноте, и пыталась за перемену познакомиться со всеми представителями династии Тюдоров.

– С ума сойти! – негодовала она. – Второй день, а уже куча заданий!

Я машинально кивнула, соглашаясь с подругой, хотя сейчас меня меньше всего заботили взаимоотношения Генриха VIII, короля английского, с его шестью женами, двух из которых он благополучно отправил на тот свет.

С раннего утра по университету незримыми тенями витали слухи о краже в музее. Это тревожное известие всколыхнуло наш маленький городок. Уровень преступности у нас был практически нулевой, и местный телевизионный канал уже изголодался по сенсационному материалу. Телевизионщики, наверное, были единственными, кого обрадовало случившееся, и теперь захлебывались от распирающей их собственной значимости.

Те, кто побывал на вчерашней выставке и имел счастье лицезреть старинную чашу, теперь утверждали, что она была отлита из белого золота (или платины, порой мнения расходились), инкрустирована бриллиантами, изумрудами и рубинами по пять каратов каждый.

Не в пример другим Алиса не страдала чрезмерным любопытством и не пыталась вытрясти из меня душу раздражающими вопросами. Только поинтересовалась, как восприняла неприятную новость Анна Гавриловна. Я честно призналась, что не очень.

Студенты же почему-то были уверены, что именно я посвящена в какую-то страшную тайну, связанную с похищенным экспонатом, и непременно должна поделиться ею с общественностью. А также назвать имя похитителя. Или похитителей. Этого от меня тоже ожидали. К сожалению, мне было известно не больше, чем остальным.

Хотя… Я все-таки могла бы выдвинуть кандидатуру на роль подозреваемого. Этим человеком, разумеется, стал бы тот зеленоглазый тип. Очень уж мне не понравился его взгляд в музее. О голосе вообще молчу.

Какая-то мысль закопошилась в сознании, но я так и не сумела ее зацепить – на горизонте показалась Изольда.

– Какое несчастье! – Раскрыв для объятий руки, она поспешила ко мне с таким скорбным видом, будто произошло не ограбление, а убийство моего ближайшего родственника. – Эрика, мне очень жаль! – театрально вздохнула подруга.

– Хеллоу. – Алиса приветливо помахала будущей переводчице и снова сосредоточилась на страницах потрепанной книжки.

Кивнув в ответ, Иза умостилась со мною рядом.

– Ну что, уже выяснили, какой гад обворовал Анну Гавриловну? – синие глаза заблестели в предвкушении животрепещущих подробностей.

– И ты туда же! – простонала я. – Повторяю в сотый и последний раз: мне ничего, совершенно ничего неизвестно!

– Ну ладно, ладно, не заводись, – пошла на попятную подруга и, набрав в легкие побольше воздуха, зачастила: – А вот мне кое-какую информацию удалось собрать. Охранник, что вчера ночью дежурил в музее, сейчас находится в больнице. Он без сознания, и врачам не удается привести его в чувство, хотя никаких внешних травм или отметин от уколов на нем не обнаружили. Парень вроде как в коме. Просмотр видеозаписей тоже ничего не дал. Камеры вышли из строя ровно в полночь и как ни в чем не бывало заработали где-то спустя полчаса. С новой сигнализацией тоже творилась какая-то чертовщина.

– Мистика, – флегматично подытожила Алиса. Захлопнув учебник, перекинула ногу через лавку и, подтянув к себе мой стакан, отхлебнула остывший чай. – Наверное, не обошлось без вмешательства высших сил, – хитро подмигнула Изе, зная о ее нездоровом увлечении оккультной чепухой.

В прежние времена я бы посмеялась, услышав столь абсурдное предположение, но сейчас с губ сорвался только нервный смешок.

– Не исключено, – на полном серьезе согласилась подруга и переключилась на другую, более актуальную для нее тему. – Помнишь того парня?

– Венгра, что ли? – мрачно уточнила я.

– Ага. Сегодня мы встречаемся с ним в «Печке»!

– Опаньки. Что за венгр? – заинтересовалась Алиса. Она уже расправилась с моим чаем и теперь занялась моей ватрушкой.

– Даниэль. Он из Будапешта, к нам приехал по работе, – озвучила Иза версию, которой вчера потчевал меня Этеле.

Интересно, ради какой такой работы они сюда прикатили? В нашу Тьмутаракань.

– А ты уверена, что этот парень все правильно понял? – с сомнением протянула я.

Честно говоря, была немного удивлена, что венгр пригласил Изку на свидание. Вчера мне показалось, что Даниэль не очень-то обрадовался обществу рыжеволосой красотки.

– Там и понимать нечего! – Изольда отвлеклась, услыхав, как возле стойки раздачи что-то громыхнуло. Раздался звон битого стекла, и миниатюрная девушка в светлом фартуке, под раздраженный окрик своей старшей коллеги, принялась спешно складывать осколки на поднос. – К тому же я дала ему адрес в случае, если забудет название клуба, – вернулась звезда иняза к животрепещущей теме.

– Ну, удачи, – не слишком радостно пожелала я.

Шестое чувство подсказывало, что от этой парочки лучше держаться подальше. Но разве Изку переубедишь? Если она захотела увидеть Даниэля, поверженного к ее ногам, то поверьте мне, так оно и будет.

Прозвенел звонок, и большинство студентов неспешно покинули столовую. Нам с Алисой тоже следовало идти на пару, к которой я, к слову сказать, была совершенно не готова. Настроение испортилось окончательно.