Текст книги "Бунтарка и Хозяин Стужи"
Автор книги: Валерия Чернованова
Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 7
Ливия Селланд
От неожиданности я задохнулась, а потом яростно уперлась ладонями в грудь мужчины, пытаясь его оттолкнуть. Куда там! Моей силы хватило только на то, чтобы не врезаться в него всем телом, поставив хрупкую преграду ладоней между ним и мной. Чувство было такое, что все силы разом меня покинули, от этого поцелуя – горького, словно выпивающего мое дыхание, – в меня будто хлынул лед.
Я уже целовалась со Снежным, и таких кошмарных ощущений это не вызывало, больше того, тогда мне даже хотелось продлить полный властной силы поцелуй…
Как ни странно, именно эта мысль щелкнула меня огненным хлыстом. О чем вообще думаю?! Понимая, что у меня кружится голова, сделала единственное, на что оставались силы: вцепилась зубами в губы пытающегося пить мое дыхание (или меня?) Снежного. От неожиданности он отпрянул, поцелуй прервался, и силы разом ко мне вернулись, а потом в руки словно вложили два огненных тарана.
Миг, и мужчину потоками огня отшвырнуло к противоположной стене. С хрустом надломилось не выдержавшее такого обращения зеркало, рухнуло вместе с рамой и разлетелось осколками, щедро осыпав сапоги блондина и пол стеклянной крошкой. От неожиданности я замерла, и он тоже. Вскинув голову, Снежный смотрел на меня так, словно не мог поверить в то, что здесь только что произошло.
Я и сама не могла: мне случалось слегка подпалить Душана, но так, как сейчас… отшвырнуть мужчину выше и сильнее меня, с военной выправкой! В комнате до сих пор клубился дым, напоминая о сорвавшемся с моих ладоней огне и его мощи.
Блондин пришел в себя первым: ноздри его раздулись, глаза сверкнули яростью. Льдисто-голубые, холодные, сейчас они словно изнутри покрывались инеем, наполняясь силой Снежного.
– Да как ты посмела? – процедил он. Голос его дрожал, как пропитанный долгими морозами воздух в лучах солнца, и грозил вот-вот разлететься осколками, как несчастное зеркало. И кто теперь согласно примете будет несчастным: тот, кто разбил его собственной задницей… простите, спиной, или я, которая разбила его им?
– Не приближайтесь! – выставила вперед руки. – Или…
– Или что? – ярости в голосе стало больше. – Что ты сделаешь, нищенка? Девица, которую мой брат притащил непонятно откуда непонятно зачем. Того, что здесь произошло, уже достаточно, чтобы тебя казнили за нападение на брата короля!
– Я не…
– За нападение на брата короля, – кажется, ему удалось немного совладать со своей злобой, и он шагнул ко мне; под подошвами сапог хрустнули осколки, – полагается и смертная казнь всех близких родственников. Как у тебя насчет близких родственников, девочка?
От подобной угрозы внутри похолодело, как от его поцелуя. Казалось, все то, что ушло вместе с напором его губ, сейчас вернулось – проникающий в мои легкие холод, мешающий сделать вдох.
– Я не нападала на вас. Я защищалась! – воскликнула, отступая.
– Неужели? И кто тебе поверит? Точнее, поверят тебе или мне? – теперь в холодных глазах заискрилось торжество.
– Его величество, – сказала решительно, – поверит мне.
Он остановился, словно на титул брата наткнулся, как на стену. Посмотрел на меня с такой ненавистью, что мне стало не по себе, а потом выплюнул:
– Его величество, значит. И давно вы знакомы? С чего ты вообще взяла, что ему есть до тебя дело? То, что ты здесь, означает только одно: ты ему зачем-то нужна. У вас есть какой-то секрет, что-то между вами двумя… Но когда этот секрет перестанет быть важным… – Снежный усмехнулся. – Как думаешь, что станет с тобой тогда? Мой брат не из тех, кто позволит девице, знающей его тайну, свободно разгуливать по миру. Так что в лучшем случае потом тебя ждет Обитель сестер Богини-матери, а в худшем… – Он сделал многозначительную паузу, потом продолжил: – Я мог бы помочь. При условии, что ты мне все расскажешь. И даже забыть о том, что произошло между нами, Если ты хорошо попросишь.
Ощущения от него были, как от недавно залитой горки: не просто скользко, но еще липко и мокро. Как говаривала Дорота, с такими связываться – как на морозе описаться, Сначала вроде горячо, а спустя пару минут…
– Уходите, – сказала. – Уходите, и тогда я забуду о том, что здесь произошло.
Блондин улыбнулся. Недобро так. Он стоял в шаге от меня, и мне стоило немалых усилий остаться на месте. Не бежать, Ливия, не бежать!
– Ты мне угрожаешь, девчонка? Мне? Брату короля?
Я сложила руки на груди.
– Может, я и не королевских кровей, но, как вы правильно сказали, я нужна вашему брату. И пока я ему нужна, вам лучше оставить меня в покое и не приближаться. Потому что величество именно он, а вы – всего лишь его брат.
Радужку в его глазах затянул иней, а в следующий момент резким ударом в грудь меня швырнуло на постель.
– Ты пожалеешь, – как змея прошипел Снежный. Глаза его полыхнули таким бешенством, что мне стало по-настоящему страшно.
От резкого удара двери о стену я дернулась и подскочила, разъяренный блондин обернулся… чтобы встретиться взглядом с не менее разъяренным братом, который очень спокойно и очень холодно спросил:
– Что. Здесь. Происходит.
Хотела бы я это знать! А еще почему все кому не лень заходят ко мне, как к себе домой! Ладно, личный целитель его величества не считается, он мне очень понравился, но этот… с позволения сказать, брат – нет! И если я тут гостья, почему мое личное пространство нарушается столь грубым образом?
Все эти мысли промелькнули в голове за секунду или того меньше, а в следующий момент я услышала:
– А ты как думаешь, брат? Я зашел познакомиться с твоей чудесной спасительницей, ну и… несколько не ожидал такой прыти. Кажется, девица истосковалась по настоящим мужчинам в своей деревне, а я, каюсь, не устоял. Да и кто бы устоял, – он хмыкнул. – Мы даже зеркало расколотили в порыве страсти.
Что?
– Что вы несете…
– Молчать, – это относилось ко мне.
Его величество не изменился в лице, но в комнате стало еще холоднее.
– Я не помню, чтобы разрешал навещать мою гостью, Дойнарт. – Ко мне повернулись спиной. – Тот факт, что ты мой брат, не дает тебе права…
– Брать твои игрушки. Знаю, знаю… Но я и не собирался, просто нэри попалась слишком уж темпераментная, не сразу сориентировался. А когда опомнился…
– Он лжет! – Негодование вспыхнуло во мне подобно огненной силе, с которой я оттолкнула мерзавца после поцелуя.
Случись ему обрести форму, блондина вышвырнуло бы из комнаты, проломив им стену. Завораживающее было бы зрелище.
– Я, кажется, приказал тебе молчать. – Его снежное величество повернулся ко мне.
Его скулы обозначились резче, лицо стало хищным. И жестким.
– Я не собираюсь молчать! Ваш брат, он…
– Хьярт, не думай, что мы бы далеко зашли. Она больше кокетничает, видимо, привыкла к такому поведению среди своих деревенщин.
– Вон.
Это прозвучало холодно, хлестко и резко, как удар снежной плети.
С лица блондина мигом слетели гонор и напыщенность, глаза засверкали, как кристаллы льда.
– Я понимаю, что ты расстроен, но так обращаться со мной из-за этой девки…
– Пошел вон, Дойн. Это приказ.
Мужчина изменился в лице, на миг показалось, что он сейчас бросится на брата или обрушит на него всю силу своей магии, но вместо этого лишь склонил голову.
– Слушаюсь, ваше величество, – процедил, будто выплюнул. И вышел.
Я не успела облегченно вздохнуть, потому что лицо Снежного сейчас напоминало маску. Не успела произнести ни слова, как он уже шагнул ко мне, оказавшись рядом. Возвышаясь надо мной на полторы головы, он возвышался еще и морально: его взгляд давил с такой силой, что я невольно обхватила себя руками.
– Я не знаю, как ты привыкла жить до этого дня, Ливия, – его слова сыпались острыми осколками, напоминая о том, что случилось с зеркалом, – но пока ты моя, – сделал он акцент, – гостья, ты будешь вести себя соответственно. Других мужчин рядом с тобой я не потерплю ни под каким видом, и то, что сегодня я проявляю снисхождение, это исключительно потому, что ты росла и воспитывалась в соответствующих условиях.
Почему-то вспомнились папа с мамой. Родные, самые близкие люди, которые учили меня читать и писать. Совсем крохе объяснили простейшие правила поведения. Невоспитанной меня считали разве что Стелла, когда я отстаивала перед ней свое мнение, да еще это вот… снежно-колючее величество, которое смотрело на меня сверху вниз, как на нелепое недоразумение.
– Это вы сейчас так изящно назвали меня деревенщиной? – спокойно спросила. – Что ж, в таком случае у вашего брата больше смелости. Он хотя бы не стесняется называть все своими именами и не прячет обидные слова под вуальками дипломатических изысков.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. В глазах его величества клубились вьюги, снега и морозы, но я не отводила взгляда. Не с чего мне было его отводить, потому что я к этому Снежному в гости не навязывалась, а его брата вообще бы видеть не видела, если бы он не заявился в мои покои.
– Да, – наконец изрек его величество, – Над твоими манерами явно придется поработать. Тебя не учили склонять голову и опускать взгляд перед твоим правителем?
– Меня учили не склонять голову, если я права. И не признавать то, что пытаются мне навязать, если такого не было. Ваш брат пришел после того, как меня осмотрел ваш целитель, Каэтан, за что я вам искренне благодарна. Пришел и решил проверить, как работают мои поцелуи, по всей видимости. Мне это не понравилось, и я его оттолкнула.
– А зеркало, видимо, от смущения разбилось само, – хмыкнул мужчина.
Надо же, у нас даже чувство юмора есть!
– Нет, оно не выдержало встречи с вашим братом. Он крупный мужчина, с питанием во дворце все в порядке, насколько я понимаю.
О том, что произошло с моей силой, каким мощным огнем она полыхнула во мне, я предпочла не рассказывать. Вряд ли это та информация, которую стоит сообщать Снежному, учитывая, как на них действует солнечная магия. Ну и, прежде чем что-то кому-то сообщать в принципе, с этим стоит разобраться самой. Интересно, в Эрнхейме большая библиотека? И как туда попасть?
– Я тебя предупредил, Ливия, – коротко напомнил его величество, и сразу стало ясно: не поверил.
Подавив непонятно откуда взявшуюся обиду, я обхватила себя руками. Именно от этого почему-то стало невыносимо зябко, от этого, а не от мороза за окном и не от холода в комнате, оставшегося после того, как его брат магией швырнул меня на постель.
Жаловаться, продолжать что-то доказывать?
Нет, не стану.
Губы дрогнули, и я предпочла все-таки опустить голову. Пусть думает, что хочет.
– Что сказал Каэтан? – поинтересовалось его недоверчивое величество.
– Сказал, что жить буду. Вспомню со временем все, что случилось. Даже капельки оставил. – Я указала на чудом (и к счастью) уцелевшие капли «для памяти», которые стояли на столике, где их и оставила.
– Не дерзить ты, по всей видимости, не умеешь.
Я предпочла промолчать. Молчи, Ливия, молчи, лучше так, чем высказать все, что ты думаешь о королевском гостеприимстве. В ту минуту, когда я об этом подумала, на подбородок мне легли королевские пальцы, вынуждая приподнять голову. Взгляд ударил в самое сердце, и от странного чувства в груди у меня перехватило дыхание.
Уже собиралась сказать, что ни за что здесь не останусь, когда он произнес:
– Я нашел твоего брата.
Я моргнула. Не в силах поверить в услышанное, недоверчиво переспросила:
– Фабиана?
– А у тебя есть какой-то другой брат? – поинтересовался его величество, после чего кивнул в сторону двери. – Пойдем.
После такого известия я пошла бы за ним хоть в логово ларга или даже в гости к гротхэнам. Мы снова оказались в коридоре, где эхо подхватило его решительные и мои поспешные шаги. Долго идти не пришлось: одна арочная дверь, вторая, третья – и вот мы уже в комнате, похожей на мою. Пылал камин, согревая ее, на широкой огромной постели мой брат казался совсем крохотным, а рядом с ним стояли Каэтан и… Дорота?!
Кухарка обернулась ко мне, но я, едва столкнувшись взглядом с Фабианом, бросилась к нему. Забыв о воспитании, взлетела на кровать, и мы обнялись так, что, кажется, ребра затрещали. На глаза навернулись слезы, и хотя я упорно твердила себе, что плакать не стоит, что все хорошо, они все равно текли по щекам.
Фабиан вздрагивал, но слез у него не было. Только выдохнул с рваной дрожью в голосе:
– Я… я думал, что больше никогда тебя не увижу, Лив…
Крепче прижала брата к себе и оглянулась, услышав шаги: Каэтан и Дорота вышли, Снежный уже стоял у порога.
– Спасибо, – поблагодарила искренне, как умела, от всего сердца.
Он снова нахмурился. Теперь-то отчего? Но потом кивнул и ушел, оставив нас наедине. Дверь закрылась, и я с улыбкой повернулась к брату.
– «Никогда» – помнишь, что я тебе говорила об этом слове? – Фабиан плотно сжав губы, помотал головой.
– То, что для нас оно применимо только в одном случае: я никогда тебя не оставлю. – Убрала налипшие на его лоб волосы, выдыхая все тревоги сегодняшнего дня. – И это правда. Я никогда тебя не оставлю, что бы ни случилось.
Он улыбнулся неуверенно, потом снова рывком обнял меня, и в этот миг я чувствовала себя самой счастливой на свете.
Мы так и сидели молча, переполненные радостью, и не могли друг от друга оторваться. Слезы продолжали бежать по щекам, не желая останавливаться, но с каждой пролитой слезинкой на душе становилось легче. Казалось, последние несколько часов до встречи с братом я даже не дышала и, только увидев его, убедившись, что он в порядке, почувствовала, как стальные тиски, сдавившие грудь, начинают плавиться.
– Я думал, что тебя, как маму…
– Она ведь не к лекарю тебя отправила? – произнесли мы одновременно.
Фабиан поделился своими страхами, я – своими. А еще недоверием и злостью на Стеллу. Могла бы, послала бы ее к ларгам! Буквально, а не фигурально. Мысленно за сегодня уже раз сто посылала… Не успела я исчезнуть, как она поспешила избавиться и от Фабиана!
Жестокая, бессердечная гадина.
– Не к лекарю, – горько усмехнувшись, подтвердил брат. – В Башню безумных. Я сам там чуть не обезумел. Хуже места не придумаешь. – Поежившись, он обхватил себя за плечи и, судя по взгляду, мыслями вернулся в то кошмарное место.
Нет, мачеху не к ларгам надо – к гротхэнам на съедение. Хотя от такой змеи даже у чудовищ случится несварение.
Башня безумных… Каких только кошмаров о ней не рассказывали. И туда, в эту жуткую крепость, Стелла отправила пасынка, ребенка, выросшего у нее на глазах.
Пальцы сжались в кулаки, сминая покрывало, и в комнате запахло гарью.
– Лив, все хорошо. – Теплая ладошка брата накрыла мою руку, и пальцы дрогнули. – Я же теперь с тобой…
Отняв ладонь от покрывала, заметила, что золоченый цветок, распустившийся на синем бархате, почернел, и поспешила убрать руку. – Только мне непонятно, что ты здесь делаешь, – Фабиан вопросительно вскинул брови.
Почувствовав, как к щекам приливает жар, я кашлянула. И как объяснить десятилетнему ребенку, что я нужна одному снежному снобу с короной для… хм… поцелуев? Хорошо, не для чего-то еще более интимного, и хочется надеяться, что он больше не будет во мне нуждаться. И нас скоро отпустят.
С другой стороны, пусть не отпускают, пока не поставят моего брата на ноги! Лечение может занять время, но, сколько бы ни потребовалось, главное, чтобы Фабиан в конце концов был здоров и счастлив.
– Сегодня я познакомилась с одним замечательным лекарем. Он обещал осмотреть тебя и…
– Лив, что мы здесь делаем? – сурово спросил брат.
В такие моменты он очень походил на отца. Папа точно так же хмурился, ругая меня за детские проказы.
Давно это было… Кажется, будто в прошлой жизни.
– Помнишь ту ночь, когда я отправилась на руины?
Фабиан кивнул, а я затараторила:
– Я спасла его величество, и он… решил меня отблагодарить, пригласив в Эрнхейм. Вот.
– Спасла от чего? – Брат недоверчиво сощурился.
Я пожала плечами.
– Ему было плохо, а моя магия помогла ему… прийти в себя. – Да он сам себе помог, нагло и собственнически впившись в меня губами! Невольно вздрогнула, словно наяву ощутив тот поцелуй. Яркий, пылкий, чувственный…
– Зато теперь у нас есть целитель, – улыбнулась, мысленно приказав себе не думать и не вспоминать о королевских поцелуях. – Он…
– Лив, не начинай! – закатил глаза Фабиан.
– Хорошо, хорошо, – сдалась я, – не буду.
– Мы об этом сто раз говорили!
Я вскинула руки в примиряющем жесте и постаралась сменить тему, спросив, как так вышло, что вместе с ним в замок привели Дороту. Узнав о ее попытках попасть в лечебницу, почувствовала, как сердце наполняется теплотой. Хорошо, что в мире есть не только змеи вроде Стеллы, но и добрые, чудесные люди, как наша кухарка.
– Знаешь, кого еще Снежный привел в Эрнхейм?
– Кого?
– Душана! – возбужденно воскликнул брат. – Только его, в отличие от Дороты, не приглашали, а проволокли через портал. Ты бы его видела! Трясся как суслик перед хищником, а когда Снежный велел отвести его в подземелье, чуть в обморок не упал!
Душан здесь? Арестован?
Из-за меня?
Не знала, что и думать. Его величеству явно известно больше, чем мне. Пока капли не начнут действовать, я с ума сойду, думая, что же между мной и сводным братцем все-таки было!
За что именно его арестовали?!
– Я бы чего-нибудь поел… – робко пробормотал мальчик, отвлекая меня от мыслей о подлостях Душана.
Стоило представить, чем его кормили в лечебнице (если кормили вообще), как я тут же подхватилась и поспешила к дверям.
– Сейчас!
Снаружи стояла стража, к которой я и обратилась, попросив принести нам еду, а также разыскать Дороту. Не прошло и получаса, как в комнату постучались служанки с подносами в руках. Аппетитные ароматы закружили по спальне, напомнив, что я и сама давно не ела.
Не успели девушки выйти, вернулась Дорота. Вместе мы помогли Фабиану пересесть в кресло и устроились рядом.
– Посмотрим, как готовят при королевском дворе. – Кухарка заинтересованно принюхалась.
– До тебя здешним поварам, как от Борга до Золотых берегов! – Брат с аппетитом набросился на еду.
– Мне выделили комнату в крыле прислуги, – поделилась Дорота, накладывая себе в тарелку жаркого.
– Безумно рада, что и ты тоже здесь. – Я мягко улыбнулась ей.
Нужно будет поблагодарить Снежного за то, что забрал Дороту. К слову, сделать это было бы куда проще, не тычь он меня носом в мое происхождение и не обвиняй в том, что я чуть ли не сама набросилась на его брата!
Злость и обида полыхнули в груди с новой силой, подобно солнцу, показавшемуся из-за линии горизонта. Я сильнее сжала в руках вилку, потянулась за тонко нарезанными и красиво уложенными кругляшками копченого мяса, но так и не успела до них добраться – после короткого стука в дверь на пороге показалась служанка.
Та самая, что сожгла мое платье.
– Нэри, его величество изволит ужинать с вами.
– Но я ужинаю с братом.
– Это приказ, – ровно ответила девушка. – Мне велено как можно скорее проводить вас к нему.
Я бросила взгляд на Фабиана – расставаться с ним не хотелось. Моя б воля, здесь бы и заночевала.
– Иди, – мягко сказала Дорота, – я побуду с мальчиком.
Тот помрачнел, напрягся, но кивнул, отпуская. Да и что ему оставалось делать? Королевский приказ!
Поцеловав брата в лоб и обняв Дороту, пожелала им доброй ночи и последовала за служанкой.
На ужин.
К нему.
Очень надеюсь, что Хьяртан не станет уподобляться родственничку и после ужина мы мирно разойдемся.
Иначе зеркал в Эрнхейме, от смущения разлетающихся осколками, станет больше.
Хьяртан-Киллиан Эртхард
Он редко терял над собой контроль, почти никогда, но сцена в спальне вывела его из себя. Не просто вывела – разъярила. От одного лишь вида Дойнарта в нескольких шагах от бунтарки, от вида самой девчонки на смятом покрывале потемнело в глазах. За последние два дня он дважды заставал ее в спальне наедине с мужчиной, и почему-то именно это будило в душе ларгов. Хотя, по сути, их ничего не связывает, только ее сила, которую снова невыносимо хотелось выпить.
Но Хьяртан сдержался. Он ведь не животное, чтобы набрасываться на девчонку всякий раз, когда ее видит. И пусть в голове продолжало мутиться, Снежный не стал уступать порыву. Отвел девушку к ребенку, велел позаботиться о служанке и только потом… отправился убивать брата.
В покои Дойнарта вошел без стука – сейчас было не до церемоний. Снежный торчал у себя в кабинете в компании Бьярта, на которого изливал свои возмущения. Младший брат, опустившись на край стола, терпеливо слушал, а обернувшись на звук распахнувшейся двери, чуть слышно выругался.
– Очередную игрушку не поделили? – хмыкнул.
Дойнарт лениво откинулся на спинку кресла.
– Ваше величество… чем обязаны такой чести? – в его голосе отчетливо звучала ирония.
– Я не разрешал, – ровно, из последних сил сдерживая рвущуюся наружу злость, бросил Хьяртан. – Ни входить к ней, ни тем более приставать.
– Опять ты за свое! – закатил глаза старший брат. – Я же сказал: девчонка была не против, сама готова была раздвинуть передо мной ноги. И, если верить словам Бьярта, я не первый, кого она жаждала осчастливить своими ласками. Как минимум со сводным братом у нее точно что-то было. А может, и с половиной Борга…
В тот момент Дойнарту, можно сказать, повезло. Если бы не слабость, ядовитым червем снова точившая тело Хьяртана, старшему брату пришлось бы ощутить на себе всю силу королевской ярости. А так лишь почувствовал руки Снежного, грубо схватившие его за ворот и выдернувшие из кресла.
– Нэри Селланд моя гостья, а значит, неприкосновенна. Дважды повторять не буду. Как и терпеть насмешки в ее адрес. – Его величество разжал пальцы, толкнув побелевшего брата обратно в кресло.
Это была не первая их размолвка и наверняка не последняя. У них всегда были напряженные отношения. Первенец покойного короля Сигварта Бесстрашного не имел прав на трон – бастард, рожденный от рабыни… Дойнарт унаследовал от отца родовую магию, получил власть, богатство, титул, Но на трон взошел Хьяртан, как первый сын, рожденный в благословленном Богиней-матерью священном браке.
Впрочем, не только трон стоял между ними. Почему-то им нравились одни и те же нэри, в то время как сами нэри всегда предпочитали правителя – куда почетнее проводить ночи в постели короля, нежели незаконнорожденного принца.
– Совсем чувство юмора атрофировалось, – криво усмехнулся Дойнарт и поднялся из-за стола. – Ладно! Подождем, пока она перестанет быть твоей гостьей. Надеюсь, это случится очень скоро. Не потому, что мне может быть интересна эта деревенщина – нэри при дворе будут попривлекательнее. – Снежный слегка поморщился, а потом хлопнул брата по плечу. – Я о тебе переживаю, и мне не нравится мысль, что твоя жизнь зависит от какой-то безродной выскочки.
– Безродной выскочки с очень редким даром, – вздернув бровь, заметил Бьяртмар.
– И непредсказуемым, – ворчливо пробормотал Дойнарт.
– С ее даром разберемся, как и с тем, что нас связывает, – уже более спокойно, без стали в голосе, проговорил Хьяртан и почувствовал, как темнеет в глазах.
Это заметили и братья.
– Снова плохо? – встревоженно спросил младший.
– Тебе не со мной надо было чинить разборки, а идти к Каэтану, – с тревогой заметил старший.
– С тобой надо было все прояснить сразу, – усмехнулся Хьяртан, с трудом сдержавшись, чтобы не опереться о стол.
– Может, все дело в поцелуях? – предположил Дойн. – Слишком слабый контакт, чтобы напитаться ее силой. Я бы посоветовал…
– Не начинай! – отрезал Снежный. Бросив на братьев последний взгляд, направился к выходу, а оказавшись у порога, остановился и предупредил: – И не лезь к ней. Это касается вас обоих.
– А я-то при чем?! – вскинулся Бьяртмар. – Я после Борга вообще ее не видел!
– Поняли, твоя добыча, – примирительно сказал Дойнарт, провожая его величество нечитаемым взглядом.
Следующие полчаса над Снежным раскудахтавшейся наседкой кружил лекарь. Придворный целитель то хмурился, то что-то записывал в свою потрепанную книжицу, нервно царапая пером по страницам, то снова возвращался к правителю с бесконечными зельями и порошками. Заставлял пить, глотать и снова проверял, проверял…
– И долго вы будете меня пытать, Каэтан? – устало поинтересовался Снежный, опрокинув в себя очередную порцию горькой жидкости.
– Не понимаю… – Целитель растерянно почесал голову кончиком пера, не задумываясь о том, что может испачкаться чернилами. – Утром вы были в отличном состоянии, а сейчас… Кажется, будто из вас кто-то тянет силу. Саму жизнь…
– Девушка все еще слаба?
– Она не помнит события прошлого дня, но в целом чувствует себя хорошо. Уж точно лучше вашего, – снова нахмурился Каэтан.
– Есть предположения, что заставило ее забыть вчерашний день?
Выслушав отчет лекаря, Хьяртан испытал одновременно и облегчение, и приступ злости. Радовало, что не он и его поцелуи лишили ее воспоминаний, а злило то, что Ливию опоили.
И он даже знал кто…
Решив, что с пленником поговорит завтра, а сейчас ему просто жизненно нужна бунтарка, Хьяртан велел пригласить девушку на ужин. По традиции король ужинал в Большой столовой с придворными, реже – наедине с Хеленой или братьями, но никогда с простой горожанкой.
Снежный усмехнулся и велел камердинеру принести свежую одежду. Надо было привести себя в порядок к ужину.
И раз уж девчонка полна сил и здорова, десертом станут ее сладкие губы.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?