Текст книги "Ведун"

Глава 7

В городскую больницу мы с дедом пока не пошли, все же два километра до нее топать, так что, накинув на себя дождевики, направились к недалеко от нас расположенной поликлинике. Там целый комплекс зданий: станция скорой помощи, детская поликлиника, физиотерапевтическое отделение, инфекционное отделение и еще разное всякое.

Несмотря на продолжавший лить дождь и недавно пролетевшую бурю, народу возле поликлиники действительно хватало, не соврал Вовкин сослуживец. Основная масса возле своих машин стояла, густо заставив ими проезжую часть и тротуары, но и тех, кто пешими пришли за помощью, немало было. Они, наверное, во время бури в близлежащих домах прятались, теперь же снова наружу повыбрались и толпились вдоль забора, внимательно наблюдая за военными, что периметр всего комплекса охраняли.

– Ну и что делать будем? – спросил я у деда, глядя на все это столпотворение.

Немало людей и просто вдоль забора стояло, возле проходных же так вообще не протолкнешься. А если по специально оставленной свободной проезжей части пойдешь, то тебя порвут, именно это только что чуть не произошло с женщиной, которая хотела у кого-то там что-то спросить.

Дед ничего придумывать не стал, протиснулся к окрашенному в зеленый цвет решетчатому забору и окликнул стоявшего по ту сторону военного:

– Сынок! Подойди ближе, пожалуйста, чтобы я не кричал.

Один в один экипированный, как и встреченные нами вчера патрульные, только еще и в плащ-палатке, военный чуть подумал, внимательно рассматривая деда, но все же приблизился к забору. Стоявшие же вокруг люди притихли в ожидании, но некоторые, смотрю, уже себя накручивать начали, готовые вот-вот в скандал сорваться, стоит только деду что-то не то сказать.

– Передай своему старшему, что мне с главврачом встретиться надо…

Люди тут же заворчали, подались в нашу сторону, но как только услышали продолжение, так сразу же и замолкли-замерли.

– Я врач на пенсии, пришел с внуком, – мотнул он головой в мою сторону, – помощь свою предложить.

– Доктор! – тут же пошла волна шепота по толпе. – Доктор! Доктор, помогите моему мужу, – первой сориентировалась рядом стоявшая женщина в синем плаще-дождевике и попыталась в деда руками вцепиться.

Да и остальная толпа в нашу сторону качнулась, разом вываливая на нас все свои проблемы, стараясь перекричать друг друга. Пришлось мне деда собой закрывать, чтобы его на запчасти не разодрали. Женщину, что руки к нему тянула, оттолкнул. Все понимаю, ее переживания по мужу и отчаянное положение, но дед мне важнее. Но тут и без этой женщины нам сейчас каюк настанет, толпа не на шутку возбудилась, принялась, еще громче голося, на меня напирать, абы только до «доктора» добраться и к своим близким его доставить. Одна беда – дед тут один, а нуждающихся людей с каждым мгновением все больше и больше к нам подтягивалось. Соответственно, и распалялись они с каждым мгновением все сильнее, пытаясь доказать, что врач именно им и прямо сейчас нужнее, чем всем остальным.

Та-та-тах! Та-тах! Та-та-тах!

Из-за прозвучавших чуть ли не над головой автоматных очередей толпа, резко замолчав, от нас отхлынула. Военный, с которым дед говорил, видимо понял, что и доктора сейчас лишится, и пострадавших станет намного больше, а то и убитых. Малейшей искры не хватило, чтобы тут все вспыхнуло и началось массовое месилово всех против всех.

– Разошлись! – Перепрыгнув забор, благо он невысокий был и без всяких штырей сверху, военный встал перед нами. – Осади, я сказал! – оттолкнул он автоматом снова начавшую накручивать и себя, и остальных женщину, которая попыталась ему что-то доказать. – Вы все записались к врачам, так что прием в порядке очереди. И чем быстрее вы этого доктора пропустите в больницу, тем быстрее он начнет прием, значит, быстрее и очередь двигаться будет. Осади! – снова рявкнул он на ту же женщину, которую только что оттолкнул, обязательно ей нужно вплотную подойти и что-то ему доказать.

Тут за спиной у нас раздался топот ног, и забор перескочили еще шестеро военных, окончательно отгородив собой нас от толпы.

– Глазов, почему стрелял и что происходит? – задал вопрос не ставший перебираться на нашу сторону капитан.

– Толпа доктора чуть не разорвала, тащ капитан[14]14
  Товарищ капитан – сокращённое обращение в армейских кругах.


[Закрыть], – спокойно ответил спасший нас Глазов, рукой на деда указывая. – Он пенсионер, пришел с внуком помощь свою предложить.

– Понятно! – осмотрев нас с ног до головы, капитан тут же принял решение. – Тюлин! Заступаешь вместо Глазова на пост.

– Есть! – отозвался стоявший перед нами один из военных.

– Пенсионера с внуком в поликлинику, там разберемся.

Военные деда не стали через забор перетаскивать, окружив нас коробочкой, по проезжей части, свободной от людей, провели в здание поликлиники, там капитан быстро деда опросил и отправил нас к главврачу, мол, пусть он с нами разбирается.

– Что? – не поверил тому, что услышал, главврач.

Наполовину седой, высокий, с фигурой борца в далеком прошлом, набравший лишний вес Смирнов Игорь Кириллович, как значилось на табличке входной двери в его кабинет, сейчас красными глазами смертельно уставшего человека непонимающе смотрел на деда. Прикрыв глаза и помассировав их пальцами, он снова взглянул на него и попросил:

– Еще раз, пожалуйста, вы кто?

– Ведун, – невозмутимо повторил дед. – Мы немного ввели в заблуждение ваш персонал и военных, чтобы они нас к вам проводили…

Дед замолчал на полуслове, так как краснота с глаз Игоря Кирилловича поползла на его лицо, вот-вот взорвется в негодовании уже даже принялся в себя воздух втягивать. Не взорвался, широко открытыми глазами смотрел, как сидящий перед ним старик поддернул левый рукав куртки и, проведя пальцами другой руки по обнажившемуся предплечью, заставил кожу на нем расступаться, будто скальпелем резал. Разрез есть, мышцу стало видно, а вот крови почти не было.

– Я – ведун! – еще раз повторил дед, пошевелив рукой, давая ее более внимательно рассмотреть главврачу. – И это не шутка, Игорь Кириллович! Просто примите как данность, что есть не только традиционная медицина, но и… нетрадиционная, сейчас совсем забытая. Вот мы с внуком и пришли вам в помощь ее предложить.

Игорь Кириллович, выдохнув, наблюдал, как дед, сначала открыв, таким же движением пальцев и закрывает разрез. Он снова прикрыл глаза и, судя по движению губ, выругался мысленно.

– Мастер Кокора, Василий Андреевич, – подсказал я главврачу, как деда зовут, а то он вдруг, открыв глаза, запнулся, пытаясь это вспомнить.

– Так, Василий Андреевич, объясните поподробнее, что это за нетрадиционная медицина такая? – кивнув мне, обратился он к деду. – Да и вообще, какую вы помощь можете оказать и как это все будет выглядеть?

– Саша, – посмотрел дед на меня. – Общеукрепляющее.

Молча кивнул и нырнул в сумку, быстренько нашел там пробирку с нужного цвета зельем, которое вчера почти до полуночи делал.

И да, мы зелья именно делаем, а не варим. Это тяжелый труд, требующий филигранного контроля, если ты, конечно, хочешь идеальное снадобье получить. Нет, есть достаточно простые, которые можно настоять, сварить или просто заварить, но такие взвары и настои и зельем-то не назовешь.

Зелье начинается с воды – идеальный инструмент, память бесконечная, легко поддается программированию. Окутываешь родниковую воду своей жи́вой и обнуляешь ее память: убираешь все лишнее, оставляешь нужное. Затем идет подготовка ингредиентов, которые готовятся отдельно – в первую очередь с помощью жи́вы, а после уже при помощи нагрева-охлаждения воды изымаешь из них нужные тебе вещества. И только потом уже начинается основная работа, когда из этих веществ делается само снадобье, насыщенное жи́вой и запрограммированное на исцеление. Это тоже важно, ты обязательно должен знать, что делаешь, вместе с жи́вой вкладывая этот посыл в готовящееся зелье на всех этапах.

Обычно я, особо не напрягаясь, делал зелья разной сложности, но теперь из-за просевшего контроля мне вчера пришлось прилично так постараться, чтобы ничего не запороть. А ведь контроль продолжает ухудшаться, сегодня с утра я себя уже не просто переполненным бочонком чувствовал – «бочонок» этот уже начинает раздувать, вот-вот лопнет.

– И что это? – Игорь Кириллович с интересом рассматривал пробирку, которую я ему вручил, наполненную салатового цвета жидкостью.

– Это то, что вам сейчас необходимо, судя по вашему состоянию, – принялся объяснять дед. – Нашего (!) изготовления общеукрепляющее, оно поможет вашему организму справиться с возросшей нагрузкой. Но сон собой не заменит, так что, когда снова спать захочется, лучше всего и полезней для организма будет лечь и отдохнуть, еще раз выпив этого зелья. Оно тогда наилучшим образом поспособствует восстановлению жизненных сил.

Игорь Кириллович внимательнейшим образом выслушал деда, слегка сомневаясь, открутил пробку на пробирке и понюхал содержимое. Кроме травянистых ароматов ничего не почувствовал…

– Не сомневайтесь, Игорь Кириллович, пейте, – подбодрил его дед.

И, видимо, сумел он его убедить, так как Игорь Кириллович, еще раз понюхав содержимое, все же решился опрокинуть содержимое пробирки в себя. Проглотил и тут же прислушался к своим ощущениям, ожидая обещанного результата. Пусть не сразу, но результат не заставил себя ждать. Как будто у выбившегося из сил бегуна открылось второе дыхание, именно так он начал себя чувствовать. Жизненных сил и вправду прибавилось, та гора, что давила ему на плечи последние часы, стремительно испарялась. Теперь не надо пересиливать себя, чтобы даже шаг сделать или просто рукой пошевелить, снова можно было работать так же интенсивно, как он вот уже сутки напролет работал.

– Та-ак, – протянул главврач, пошевелив плечами, довольно при этом вздохнув. – Какую вы помощь, говорите, еще можете оказать? – Сомнения почти ушли, уже достаточно серьезно спросил он у… ведуна, о которых слышал, но всегда считал бабушкиными сказками. И вот теперь такая сказка напротив него сидит, чудеса разные демонстрирует. – Как это все будет происходить и что для этого нужно от нас?

– Какую помощь? – переспросил дед, удобнее усаживаясь на стуле. – Разнообразную помощь можем оказать, но лучше всего с травмами работать, – погладил он свою левую руку, показывая, какими именно травмами. – Будь то рассечения, проникающие ранения или вообще переломы. Зарастил-срастил – и готово, то для нас не проблема. Можем, конечно, и с болячками разными, но тут вы и сами вполне успешно с этой морокой справляетесь. Разве только тяжелый случай какой будет, а человек нужный, тогда да, можем за него взяться. Ну и, само собой, диагностика – получится намного быстрее, чем со всей этой вашей аппаратурой.

– Понятно, – потер руки главврач в каком-то предвкушении. – С болезнями людей сейчас совсем мало, многие умерли, с остальными мы, вы правы, и сами справимся. Очень много людей сейчас именно травмированных. Так что если то, что вы говорите, это правда…

– Правда, – перебил его дед. – Но об этой правде будешь знать только ты и кому ты там еще доверяешь. Мы за известностью не гонимся, сам должен понимать, так что для всех остальных так и останемся доктором на пенсии с внуком. Для этого нам нужна будет приемная, в которой мы и будем работать, ну и ваша медодежда, чтобы не выделяться на фоне остальных.

Игорь Кириллович не обратил никакого внимания на то, что дед, отбросив всякие церемонии, с ним на «ты» заговорил. На миг задумался над сказанным, довольно быстро принял решение.

– Сейчас все устроим, – поднялся он на ноги и направился к выходу. – Элла Владимировна, – услышали мы, как он к своему секретарю обратился. – Вызовите Барсукова Игоря Артуровича и Марунину Нину Сергеевну, они мне срочно нужны.

Отдав распоряжение, Игорь Кириллович снова принялся за нас, расспрашивая деда и иногда меня на различные медицинские темы, все больше и больше убеждаясь, что перед ним не шарлатаны сидят. Видимо, несмотря на демонстрации, вот так сразу, окончательно, он не мог поверить в действенность «нетрадиционной медицины». Весь его немалый опыт отрицал такие умения, ведь не раз сталкивался с результатами лечения разных знахарей, ведунов, экстрасенсов и колдунов, которых благодаря телевидению с их телешоу, развелось в немалом количестве. Сколько людей померло, обращаясь к таким вот «нетрадиционным», а не в больницы со своими вполне традиционно излечимыми болячками.

Когда пришли вызванные главврачом доверенные люди, нас он вежливо выставил из кабинета, сначала решил сам с ними пообщаться. И, надо сказать, общался довольно долго, мы даже успели предложенный Эллой Владимировной чай выпить, прежде чем нас обратно позвали.

– Знакомьтесь, Василий Андреевич Кокора и его внук Александр. – Игорь Кириллович стоял посреди кабинета и, стоило нам с дедом войти, представил нас присутствующим. – Ну а это люди, которым я полностью доверяю и с которыми вы будете работать. Травматолог Барсуков Игорь Артурович, – указал он рукой на мужчину, весь внешний вид которого указывал на то, что он именно доктор. Киношная такая внешность: не особо высокий, обыкновенного телосложения, темноволосый, с обильно посеребренными висками мужчина в стильных прямоугольных очках. Сейчас что он, что женщина с худощавой фигурой, но прилично выделяющейся грудью, красными от усталости глазами удивленно-недоверчиво на нас с дедом смотрели. – Марунина Нина Сергеевна, старшая медсестра хирургического отделения, обладает немалым опытом работы в операционной, – представил главврач и женщину.

Познакомив нас, он быстренько всех выпроводил работать, только и попросил деда «взбодрить» Игоря Артуровича и Нину Сергеевну, как мы его взбодрили, да велел занимать пустующий на первом этаже кабинет мануального терапевта, который звездеца не пережил.

Кабинет оказался светлым и просторным, с окрашенными в светло-голубой цвет стенами и выложенным бежевой плиткой полом. У большого окна стоял рабочий стол, на котором пара блокнотов лежала и стояла подставка, наполненная карандашами, ручками и маркерами. В дальнем углу, огороженный ширмой, находился массажный стол, возле него на стене висел негатоскоп[15]15
  Негатоскоп – устройство, предназначенное для просмотра на просвет сухих и мокрых чёрно-белых радиографических снимков (рентгенограмм, томограмм и т. д.) в медицине и технике.


[Закрыть]. У противоположной стены в углу стоял высокий пенал, рядом с ним шкаф. Возле входной двери – мойка для рук и вешалка для верхней одежды. Ну и все, в принципе. Разве что еще стоит упомянуть плакаты на стенах: качок с ободранной кожей «Мускулатура человека». И другие: с ровным и искривленным позвоночником, а также стопа, демонстрирующая плоскостопие.

– Пойдет! – осмотревшись, вынес вердикт дед. – Саня, общеукрепляющего коллегам, – коллеги только скривились, услышав это, – и начнем работать.

– Может, вы все же сначала расскажете более подробно…

– Надоело мне уже языком попусту трепать, – перебил дед Нину Сергеевну. – Во время работы сами все увидите и поймете. Пейте! – Дед забрал у меня пробирки и протянул их «коллегам». – Это поможет вам в себя прийти, сил прибавит. Главврач ваш выпил, и сами видели, каким живчиком стал. Так что пейте, и начнем. С вас бинты, шовный материал и инструмент, а также гипс… и медодежда для нас.

Выпили, хоть и выражение лица у них было, будто они сомневаются, в своем ли уме находятся. Да и вообще все происходящее нереальностью отдает, но, видимо, они достаточно доверяли Смирнову, и он сумел для них найти нужные слова, когда с глазу на глаз в кабинете общались, так что недоуменно между собой переглядывались, кривились, когда дед им распоряжение отдавал, но терпели и достаточно быстро наше рабочее место к приему пациентов подготовили.

Деда в синий костюм одели, в таком же и Игорь Артурович одет был, Нина Сергеевна в коротеньком халате, бедра еле-еле прикрывающем, и фиолетовых брюках щеголяла, один я зеленым оказался. Медсестра, наверное, так на мой возраст намекнула.

– Готов?

– Да, – кивнул я деду, хоть и недостаточно уверенно.

Если вчера я ощущал просто дискомфорт, то сегодня уже энергетическое давление реально распирало меня. И по чуть-чуть это давление нарастало. Так что, помимо еще просевшего контроля, я еще и страх испытывал, как бы реально не выгореть и дара своего не лишиться.

Зато дед никакой неуверенности не ощущал. По-хозяйски расположился за рабочим столом, уверенно командовал что травматологом, что медсестрой, не обращая внимания на их недовольство и недоверие к нам.

– Давайте первого пациента!

* * *

Прежде чем выйти, Нина Сергеевна в последний раз взглянула на Игоря Артуровича, но тот кивком подтвердил распоряжение старика. Какие бы сомнения травматолога ни терзали, он собирался выполнить распоряжение главврача, которому он действительно доверял, даже больше – они были друзьями. Проверит, действительно ли эта непонятная пара обладает какими-то сверхъестественными способностями или же нет. Нанести вред пациентам он не даст, всегда сумеет их остановить, ну а если все сказанное Игорем окажется правдой, тут уже неважно, традиционная или нетрадиционная медицина, в сегодняшних реалиях любая помощь окажется к месту.

* * *

Нина Сергеевна на минуту вышла, вернулась она уже в сопровождении пары: мужичка с искривленной рукой-колодой и суетящейся вокруг него женщины.

– Это же вывих, я правильно понимаю? – наседала она на нашу медсестру. – Вот, мы рентген сделали…

– Тихо, не шумите! – Видя, что ни дед, ни травматолог вмешиваться не собираются, пришлось мне все на себя брать. – Женщина, вы кто?

– Я его мать!

– Вот и хорошо. – Встав у нее на пути и забирая рентгеновский снимок, которым она размахивала, я указал ей на двери: – Сына вы доставили куда нужно, так что теперь дайте нам им заняться, а сами подождите в коридоре.

– Но скажите, доктор…

– Перелом! – Не стал я ее как-то успокаивать и обманывать, с первого взгляда на руку было видно, что там перелом кости со смещением. – И чем быстрее мы им займемся, тем лучше будет для вашего сына.

– Перелом? – переспросила она, стремительно бледнея, видимо, подсознательно и раньше понимала, что так оно и есть, но сама гнала от себя эту мысль, до последнего надеялась на лучшее.

– Ничего страшного, мамаша, – взяв под руку, повел я ее к выходу. – Сейчас быстренько все поправим, походит ваш сын немного в гипсе и будет как новенький. – Выпроводив мать пациента, я, замкнув дверь вслед за ней, на всякий случай обернулся и посмотрел на Нину Сергеевну. – Почему вообще в процедурную кроме больного еще и его родственницу пустили?.. Понятно.

Саботаж мелкий! На вопрос не ответили, только плечами чуть пожали и даже не соизволили ее величество медсестра на меня взглянуть. Не нравимся мы ей, и если деду она еще отвечала и его распоряжения выполняла, то я… сопляк в ее глазах, не стоящий внимания. Так что действительно все понятно.

Не дождавшись ответа, я и сам перестал на нее внимание обращать, положил рентгеновские снимки на стол и по новой пошел руки вымыл.

– Как же ты так умудрился? – Вытирая руки полотенцем, вернулся я к неуверенно себя чувствующему мужичку, что, положив сломанную руку на стол, сидел на стуле и растерянно головой вертел, рассматривая всех присутствующих.

– На чердак полез… – сразу же принялся он мне отвечать, обрадовавшись, что хоть кто-то на него внимание обратил.

Дед как сидел за столом, так и продолжал сидеть, делая вид, что чем-то там сильно занят. Игорь Артурович уже в негатоскопе снимок рентгеновский рассматривал. Ее величество медсестра тоже без дела не сидела, включив чайник воду греть, на столик на колесиках выкладывала все нужное для фиксации перелома.

– А тут землетрясение, ну, я со стола и навернулся. Вроде и не сильно упал, совсем не больно, да и сейчас ничего не болит, но рука вон кривая стала. Мать пыталась ее сама вправить, да не получилось…

Даже дед оторвался от изучения блокнота, с интересом взглянул на мужика, которому при хорошо видимом переломе пытались дома руку вправить, надеясь, что это все же вывих.

– Понятно все с тобой, – усмехнувшись, я прервал его, а то, чувствую, из-за волнения он долго болтать будет. – Сейчас я тебе кость начну вправлять, больно не будет, так что ты постарайся не сопротивляться, руками не махать.

– Да не, доктор, вы что! – тут же принялся он меня убеждать, что толстокожий, к боли терпимый, так что я могу делать, что там нужно, он сопротивляться и мешать мне не будет.

Подошедший к нам Игорь Артурович, уже рассмотревший снимок, сейчас несколько напряженно следил за каждым моим действием, внимательно слушая, что я говорю, при этом частенько бросал недоуменные взгляды на деда, который так и не собирался ни во что вмешиваться. Видимо, не ожидал травматолог, что нетрадиционную медицину пацан демонстрировать будет, а не его старший и, соответственно, более опытный родственник. Но что меня в нем изумляло – молчал.

– Приподними руку… Опускай, – скомандовал я, застелив рабочую поверхность клеенкой, хоть это медсестра должна была делать, но команды от меня она не дождалась. Она вообще для меня перестала существовать.

«Ну, начнем народ впечатлять!» – попытался я себя так подбодрить.

Аккуратно взялся за руку пациента по сторонам от выпирающей кости, даже глаза пришлось зажмурить от усердия: раньше полностью мне подконтрольная жи́ва сейчас норов свой показывает, приходится всю волю в кулак собирать, чтобы заставить ее нужные мне действия делать.

– Безоскольчатый перелом лучевой кости со смещением.

Глаз не открывал, как и ответа не ждал, просто уведомил деда, что все же взял жи́ву под контроль и что удалось выяснить. Продолжил работать, не теряя концентрации, обезболил в первую очередь, а потом, хорошенько ухватившись, одним движением соединил кость стык в стык.

– А-а-а!

– Твою же мать! Ты что творишь?

– А-а-а! – дернулся и заорал пациент, вторя крику медсестры и ругательствам травматолога.

– Стоять! – рявкнул я.

– Сынок! – Принялась стучать и ломиться в запертую дверь мамаша.

– Заткнись! – теперь уже персонально рыкнул я на медсестру. – Ты чего дергаешься? – повернулся к пациенту, которого с трудом удержал. – Ведь не больно же? – надавил я на него голосом и взглядом. – Не больно?

– Н-не бо-больно, – дрожащим голосом и испуганно глядя то на меня, то на замолкшую медсестру, ответил он, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Гипс давай! – Только теперь, всех успокоив, я посмотрел на замершего в шаге от меня Игоря Артуровича, который в шоке не сводил взгляда с пациента.

Услышав меня, он отмер, профессионализм возобладал над эмоциями, так что, отодвинув в сторону Нину Сергеевну, он сам отжал от лишней воды гипс и подступился ко мне помогать.

– Секунду, – притормозил я его.

Снова прикрыл глаза и повторно жи́ву под контроль взял. Диагностика… кость все же чуть сместилась в сторону. Поправил и только тогда, открыв глаза, скомандовал:

– Накладываем!

Ну а дальше Игорь Артурович взял на себя обязанности медсестры, шустро организовал подкладку из рулонной ваты, после чего уже сам гипс наложил.

Я же все это время контролировал, чтобы кость не сместилась, и продолжал это делать, пока гипс не застыл, только тогда уже, вздохнув облегченно, контроль над жи́вой отпустил.

– Нина Сергеевна, на повторный рентген, и быстро, – скомандовал Игорь Артурович медсестре.

– Вот так мы и работаем, – дождавшись, когда медсестра с пациентом выйдут, заговорил весь из себя довольный дед.

Спасибо ему, что хоть мамашу успокоил, перестала в дверь ломиться и завывать там, а так он больше ни во что не вмешивался. Как кутенка в воду, меня бросил, выплывет – не выплывет. Выплыл. И такое ощущение, будто и вправду искупался, весь вспотел: что спина мокрая, что со лба чуть ли не ручьем пот льется.

– Нам не нужно на снимки смотреть, чтобы узнать, что внутри у человека происходит, не нужно нам и обезболивающее пациентам колоть… Вы ведь именно из-за этого так всполошились?

Пока я отошел умыться, дед вытянул на разговор все еще нервничающего травматолога и довольно быстро его разговорил, заодно и начал секретами нашими делиться.

– Жи́ва – природная энергия, она же и энергия жизни. Наши с внуком тела способны ее вырабатывать и аккумулировать в себе, чтобы потом, воздействуя на растения или людские тела, совершать с ними разные манипуляции. Первый пример – зелья: вы выпили общеукрепляющее и теперь прекрасно себя чувствуете.

Я лишь хмыкнул на это, вытираясь полотенцем и наблюдая за Игорем Кирилловичем, который, наверное, только сейчас осознал, что мучившая его еще недавно усталость отступила, как и у медсестры, та тоже вполне бодрая была.

– Второй пример, – продолжал дед его просвещать. – Вы были свидетелем, как мы можем с людскими организмами взаимодействовать. Можно было бы даже прямо здесь и сейчас полностью перелом вылечить, срастив кость, но тогда на других пациентов у нас сил не останется. А так, совместив ведовство с вашей медициной, мы сможем помочь немалому количеству людей, при этом не афишируя своих способностей.

Игорь Артурович кивал, задавал вопросы, но окончательно он в нас поверил, когда Нина Сергеевна вернулась со снимками и он их рассмотрел. Место перелома идеально совмещено. Потом были еще трое с подобными травмами, над которыми я поработал. Вот после них-то он и перестал нас рентгеном перепроверять, и поток пациентов увеличился. Шли не только «поломанные», но и с рассечениями, и проникающими ранами люди, некоторые даже в довольно тяжелом состоянии, так как им вовремя не была оказана помощь и начались осложнения. Тут уже не я один работал, но и дед подключался, некоторых буквально с того света вытаскивал.

Людям мы помогали, но вот мое состояние не улучшилось. Давление вместо того, чтобы из-за работы уменьшиться, кажется, наоборот – увеличилось. Контроль я восстановил, практически безостановочно, не экономя расходуя жи́ву, даже начал применять ранее недоступные, теоретически изученные навыки.

Ничего не помогало.