Текст книги "Последний друг. Чуть больше, чем год стихов"

Последний друг
Чуть больше, чем год стихов
Василий Марьяныч Карпенко

© Василий Марьяныч Карпенко, 2022

ISBN 978-5-0059-3220-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сон

 
В очередной раз очнувшись из глубокого сна
От громкого крика будильника (мудака)
Я вновь почистив зубы уныло
Откушав что первое под руки попадётся
Накинув огромную глыбу на спину
Сутулясь от тяжести знаний
Пошёл в проклятое всеми чертями
учения место
 
 
Вдруг по пути к ужасу рода людского
Я заметил странностей много
Машины не воют, птиц почти нет
только издали где-то звучит
незнакомый мне в тот момент
высокий и чистый напрягающий писк
 
 
Всё это изрядно напрягало меня
Но я, взяв себя в руки
Плюнув через плечо 3 раза
Перекрестившись ровно столько же
не пропуская ничего от моего глаза
дошёл до злосчастного места
 
 
В него я войдя
Не заметил и там никого
Лишь услышал ещё громче писк
Изрядно доставший меня
Просидел я там минут 15 от силы
В надеждах увидеть кого-то
 
 
В итоге чутка погодя
Пошёл я на надоедливый шум
Явно исходящий из верхних этажей
Знакомых мне давно коридоров
Подойдя максимально к источнику звука
Заметил, что исходит он
из непонятной мне летающей сферы
я долго думал, метался, страдал не зная, что делать
но спустя ещё полчаса решился
взять её, да и себя, в руки
Взяв сферу, я испытал неописуемое,
 невероятное, невообразимое
и 1000 других аналогичных этим слов
Я стал не кем-то там, а богом
Или как это ещё сказать
Я мог летать, сверкать и чёрт возьми всё что угодно
Одно лишь было плохо
Я лишился материальной формы
Прожил я так ещё сотню лет
И только не знал одного
Как убрать этот чёртов писк
Мучивший меня все эти долгие годы
Я делал всё, от отрицания звука
до попытки гармонизации его в музыку
Только не пытался я понять откуда всё это и куда все ушли
И только подумав об этом я вновь очнулся у себя на кровати
Чуть свет-чуть заря и узнав наконец этот писк я понял
Ну и дурак я всё-таки, кстати.
 

Дом

 
Однажды, идя под очередным
Оранжевым фонарём ночным
Слушая громко очередное, шумное
Непонятное музыкальное нечто
Я решил пройтись
Меж двух огромных многоэтажных
Побитых жизнью зданий,
Заросших слоями краски,
И с надетою сверху плиткой
Как будто раковиной улитки.
И вдруг, в тени этой эстетики,
Резко заметил Маленькое 2-этажное здание,
Похожее на что-то не из этих времён.
Всё деревянное от стен до окон,
И сняв с ушей я музыкальный крик
Стал вглядываться я всё больше и больше.
Вижу я что оно не заброшено,
Нет на нём ни граффити, ни одного
дьявольского рисунка.
Вдруг В окне 1 этажа загорелся свет,
В нём силуэт
Я с перепугу отпрыгнул на метра 4.
Вдруг кто-то заметил меня
Таращегося минут 20, если не больше,
На обычное 2-этажное здание.
Недолго подумав, я решил покинуть
Этот преинтереснейший архитектурный цирк,
Этакого Московского постмодерна.
Где кладут неон на кирпич,
А типичную плитку украшают
Древнегреческим фольклором.
Сначала действительно кажется цирк
Но потом проникаешься такой уж странной культурой.
 

Где я?

 
Открыл Глаза, и тут назрел вопрос
Где Я?
Начал я делать в голове самому себе допрос,
Пытаясь найти на это ответ.
– Что было вчера?
– Не помню.
– Почему мы находимся здесь?
– Не знаю.
Пролежав, допрашивая себя, ещё минут 10,
Просчитав все немыслимые варианты тоже раз 10
задаю новый вопрос.
Сколько время?
Ещё чутка допросов и тянусь к телефону
(по приложенным усилиям это было похоже на пару марафонов)
Зарядка села. Блять!
– Ну вроде за окном светло.
– Конечно рассветает же в 5
Не знаю сколько бы ещё я так лежал
если бы не друг мой. резко встал
И без промедлений (и каких-либо моральных устоев) закричал
– ВСТАВАТЬ, НИ ТО НОГАМИ БИТЬ БУДУ
Я решил не быть иудой
И с кровати спрыгнув, осознал
Я В ГОЛЬЯНОВО
 

Цветение

 
Каждый май одно и тоже.
Цветение. Цветение. Цветение
И опять меня под замок запирает природа.
Каждый раз чувствую себя идиотом, который боится пылинки
Больше хищной зверюги.
Ну что поделать
Таковы «аллергика» муки,
помирать раз в годик от скуки
Находясь в месячной ссылке поэта 19 века.
Зато выходя из заключения
Начинается лето «пора приключений»
Ну или скорее злоключений
Учитывая мой возраст.
Ну а пока я должен опять сидеть, стены разглядывать
Можно научится петь, играть на гитаре или прочей чепухе вдруг позже пригодится.
Главное не потерять все амбиции.
И лучше прикройте окошко, а то глаза слезятся и лицо уже пухнет.
А то убить меня вздумали пылинкой своей, мудаки.
 

Цоевщина

 
«Закрой за мной дверь я ухожу.»
Каждый день я говорил и говорю
по сей день.
Не важно, где я, с кем, когда
сказать мне вновь придётся эту фразу,
в очередной раз уходя.
И каждый раз я вновь так говоря
Испытываю неприятное ощущение,
Будто кого-то бросаю,
Или что-то теряю.
И каждый раз хочу попросить прощения
за самый обычный уход:
По делам, к друзьям
или расходясь по домам.
Может просто не хочу я прощания и окончания всех наших прогулок,
А может думаю, что прощаю всех в последний раз.
 

Последний друг

 
Ночь. Сижу на кухне я один
Передо мной последний друг мой пустая кружка чая.
Вокруг тишина, ни сверчка, ни крика из окна,
Лишь тихое гудение холодильника,
Да томное дыхание моё.
И как-то выйти мне охота,
Хоть клонит в сон и нападает вновь зевота.
И вот не зная, что мне делать
Наливаю незнамо какую кружку чая.
И так час за часом, пока не наступит рассвет
Или не уклонит голову мою в сон
Окончательно.
 

Желание

 
Изнутри всего как распирает
Желание творить
Иду я в комнату, беру блокнот
И начинаю свой очередной творческий поток.
Пишу я про то да се,
Что в голову взбредёт.
То захочу написать про бред вокруг,
То про красивейший горный луг.
И про любую другую тему
Которая гложет меня вовремя
Написания сия произведения
Моих небольших творческих сил и амбиций.
И не могу я остановиться пока
Не выбью последнюю букву из себя.
Износив возможности в ноль
Нахожу я свой покой
Ложусь в кровать,
набраться сил, поспать немного
Чтоб завтра вечером опять гореть желая сделать что-то.
 

Разговор

 
– Хотите чаю?
– Да, конечно!
Отвечаю я, беспечно,
На данный вопрос
Когда угодно.
– Зачем вам такая длина волос?
– Мне так удобно.
Отвечаю я,
Уже не так спокойно.
– В смысле удобно,
Они же в рот лезут
В глаза тыкают
И вообще мешают.
Я немного погодя,
Нахмурив морду,
Раздражённо.
– А зачем вам такая любознательность?
Она же думать мешает,
Да и вообще всех раздражает.
– Да просто интересно.
– Мнение ваше,
Как и ваши глупые позиции
Мне лично не интересны.
 

Лезть в окно

 
лезть в окно, странная идея.
но хочу сказать вам,
Видите ли:
лезть в окно придумали строители.
Они, так сказать, прародители
данной глупейшей идеи.
 

Что? Кто? Где?

 
порой, я забываю кто я.
Весь мир вокруг выглядит как цирк.
Глядя на дождь, думаю, что
сейчас всплывёт ковчег Ноя.
Видя пустой стол представляю пир.
 
 
Иногда, забываю, где я.
лёжа на полу, думаю, что дома в кровати.
Открывая глаза надеюсь увидеть мир другой,
или за окном прекрасный вид с горой
Бывает, забуду, что живу я.
Гляжу в зеркало и не пойму кто это.
Замечаю, что вижу цвета, слышу я.
При этом не теряю амбиций поэта.
 
 
И все эти отрывы удивляют меня,
Не знаю почему они…
 

Хлеб

 
Кто придумал хлеб?
Какой странный человек подумал,
Да и вообще придумал,
что мука с жидкостью в жареном виде,
это то, что не оставит голодный живот в обиде?
И почему до сих пор,
хлеб всему голова?
Уже ведь давно не те года,
в которые жил тот странный человек.
 
 
Зачем нам этот ваш хлеб!
Давайте откажемся от устаревших реалий,
И по стопам Дон Кихота,
Уничтожим ветряной производитель,
Этой устаревший прикуски обитель.
Нахуй хлеб!
 

Постмодерн

 
«simple dimple! нет pop it!»
я как будто следопыт
культуры мемов, деконструкций
непонятных смысловых конструкций
и других коррупций
мира постмодерна
 
 
11
  (от слова corruption – поломка)


[Закрыть]\
 

Скука

 
И вот полночи я сижу в тоске
Не знаю, чем бы занять свой беспокойный рассудок
Включаю в уши альбом по настроению
и сижу в неведении
КУДА БЫ СЕБЯ ДЕТЬ?
Может из-за этого люди курят, пьют?
Может я один дурак, думаю о пустяках?
Может стоит работу найти?
Может с друзьями порвать?
Может перестать увядать в постели?
 
 
На самом ли деле я сделаю хоть что-то.
Ах… Да чёрт его знает.
Наверное, как обычно сделаю постик в паблик
Да забью.
 

Сомнение

 
И я снова один,
И снова с кружкой чая
И снова в абсолютной скуке.
 
 
И уже не знаю я,
«Это нормально?»
Иль, обиделись все на меня
И мой последний друг всё тот же что и раньше.
 
 
Быть может, ошибся где-то я
И все обиду затая,
Решили забыть меня как сон.
 
 
А может просто так и надо
И всё нормально,
Как Вчера
И разлука выдумана мной
 
 
Наверное, пора мне обрести покой,
И уж забыть мне то, что было год назад,
Когда я каждый день был рад
И я всегда что все мои друзья,
действительно друзья.
 
 
Быть может наоборот нужно уйти обратно в прошлое,
Уйти от всех лгунов остаться там же откуда я ушёл,
И бросил всех своих друзей, врагов.
 
 
Тяжело всё это
Ведь вроде всё нормально,
Но гложет что-то изнутри,
Все говорят мир впереди
Но я лишь вижу его сзади…
 

Пока

 
Прощание, дело тяжёлое,
Ведь осознание окончания,
Меня приводит в ступор.
Ведь вроде, было хорошо,
Но всему всегда нужен финал,
Иначе ведь всё перерастает в филиал
Ада на земле.
 
 
И вот и нам с тобой пора прощаться.
Я о многом жалею, и многое хочу исправить
Но лучше просто избавить себя от надежд,
И идти вперёд без оборотов на прошлое.
Остаётся сказать лишь последнюю фразу
 
 
Прощай… Пока…
И не возвращайся никогда ко мне,
Ты странное,
Дивное лето.
 

Последний день лета

 
Но не стоит забывать о старых друзьях.
Что, думали забыть о сентябрях?
Готов вас расстроить, ваш друг всё ещё жив,
И всё ещё готов прыгать вам по голове.
И остаётся лишь надеяться, что он её не раздавит
И не превратит в кашку с кровью и тараканами,
Выбегающими то тут, то там погулять.
 
 
Удачи всем в новом учебном году.
 

Стань

 
«Я личность! Я важен!»
Кричали они.
«Я индивидуум! Я гений!»
Орали они.
«Я герой! Я судья!
Я честный, Я лучший,
Я против системы!»
Из последних сил ревели они.
И снова, опять, ошибались. Они
Глупцы, идиоты, дебилы.
Очередные подростки «против» системы.
Системы рассудка, порядка, смысла, логики.
Кричат лишь про буллинги, токсиков, троллинги.
Воспитанные деконструкцией,
Иронией над культурой.
Вместо мышления головой предпочитают блоггера.
 
 
«Каждый из вас непременно важен.»
«Каждый из вас всем очень нужен.»
«Даже если ничего не умеешь, все равно, ТЫ ГЛАВНЫЙ!»
Через годика два, вернёмся на 100 лет назад.
Ведь не может ли он, непризнанный гений, быть лишь высокомерным глупцом, неумёхой.
Как это, что ни он, ни кумир его,
Ничего не умеют.
А тот, к кому он стремился
продал «глупую чернь» с потрохами.
 
 
У меня есть лишь одно слово для всех «важных».
Стань.
 

Анекдот

 
Бывают разные вещи в жизни твоей.
Бывает хочется чтоб все было куда честней.
Бывает хочется на время прозрачным стать,
Убежать от проблем и одному гулять.
 
 
Все вокруг такие дураки,
Мешают думать,
Хочется пустоты.
Прощай весь мир
Я закрыл глаза,
Заткнул я уши
И ушел в себя…
 
 
Весь мир как будто анекдот!
Ты обязан вести себя как идиот.
Вместо принятия своей вины,
Оправдаем ошибку иронией.
 
 
Бывает хочется валяться весь день по кругу.
Бывает хочется стрелять во всех в округе.
Бывает хочется уйти друг от друга,
На время бросить общение,
Оставить глупость.
 
 
Все вокруг такие мудаки,
Мешают жить,
Хочется пустоты.
Прощай весь мир,
Я закрыл глаза,
Заткнул я уши
И ушел в себя…
 
 
Весь мир как будто анекдот!
Ты обязан вести себя как идиот.
Вместо принятия своей вины,
Оправдаем ошибку иронией.
 
 
Бывает понимаешь свои ошибки.
Бывает забываешь свои обидки.
Хочется извинится,
Вернуть традиции,
Бросить все и снова появится.
 
 
Мы же все такие мудаки,
Мешаем думать,
Вечно веселимся.
Привет весь мир,
Я открыл глаза,
Раскрыл я уши
И вернулся…
 
 
Весь мир и мы как будто анекдоты!
Мы обязаны вести себя как идиоты.
Вместо принятия своей вины,
Оправдаем ошибку иронией.
 
 
Весь мир как будто анекдот.
Весь мир как будто анекдот.
Весь мир как будто анекдот.
Весь мир как будто…
 

Внутрь

 
бродя по закоулкам Извилистого города,
Натыкаюсь на странное здание,
Всего цвета.
Подхожу я,
В окна подглядываю,
В одном вечный гул, суета, неразбериха.
Во втором два друга, да сигарета.
Одна комната ещё пуста.
Одна семьёй забита.
В последней все кровью залито,
На больницу похоже.
Одно же окно все заколочено,
между балками окна видно,
За ними жалюзи,
За тем 2 пары штор и свет, почти не горит.
Видно, лишь цвет его Пламенный, Нестойкий.
Пахнет оттуда тем самым чаем,
2 ложки сахара, треть молока
И скупая слеза одиночества.
Играет оттуда тихонько,
То Цой, то просто инструментал.
И тихим шёпотом, со вздохом,
Тот странный затворник
Раз в неделю бормочет.
Кто знает, был ли с ним кто-то,
Хорошо ли ему?
Наверное, стоит постучаться к нему.
 

Уравнение

 
где мой дом?
философский вопрос всех времён,
я лично,
беспристрастно,
абсолютно точно,
с превеликой уверенностью
не ебу.
предположим,
я на нуль координате
дом в условной точке B
проблема:
я *** знает где.
дом находится в разбросе
от 1 до 30 км по всем мыслимым и немыслимым осям.
составим уравнение
чтобы дойти до дома нужно пройти на x в 3 (т. к. 3 оси движения)
зная что 0 <x <=30…
перебираем…
1 ***ня я дальше…
2 туда же…
3 нет…
4 как же я заебался его искать…
5…
6…
А бля так вот же он.
 

Качели

 
И вот я опять сижу на качелях,
На качелях сижу я,
Будто в потере
Потерев, заперев, засев
Буквально у прутьев
Усевший, заглохший,
Усопший, засохший.
Банально мертвец,
Глупец, потец,
Игрец, певец
Хора скрипящего,
Кричащего, мычащего,
Качающего, гуляющего
Крепления качели качавшей
Детей, гусей,
Людей, лебедей
Потративших время
Часы, минуты,
Секунды, дни
На сие произведение
Металла, краски,
Пластика, смазки
Прозванное качели.
 

Завещание

 
На случай если весь мир сойдёт с ума,
И я с ним вместе,
В обезумевшей сиесте
Уйду во мрак.
Заявляю, что каждый мой враг
В том числе и злейший,
Был мне дорог,
Мне жаль, что путь земной мой
Был столь короток,
Надеюсь, во мне вы были не разочарованы.
Друзьям же я желаю счастья,
Если вы, конечно, не стали
Как и я не в здравии,
Удачи вам в жизни, без меня.
 
 
Я хочу, чтобы на прощание
В обезумевшем виде мой рассудок
Убили, испепелили и забыли,
Чтобы не мог я натворить
То, что честь мою может превратить
В стыдную, обычную и глупую ***ню.
Прощайте вы, мои друзья,
Надеюсь вы найдёте это, в момент в который надо.
И пусть про меня не забудут и я останусь таким же как вчера
 

Отрезок

 
Жизнь-Отрезок.
Но блять какой же длинный,
Будто прямая, гуляющая
Из стороны в сторону
Убегающая из пустоты
В голову, Поражающая
Остротой борова,
Стоящего на краю,
На пересечении двух отрезков
Падающего с точки
На конце линии.
 

Бред

 
Бред.
Полный бред.
Может стою я на грани,
Может потерялся в сознании,
Может ушёл тот я, что я,
Как британец,
Может его нету,
Может у него выходной,
Может скрылся меж образов мышления,
Может он в чайной кружке,
А может он наблюдает,
Смеётся надо мной?
 

Неопределение

 
Человек в разных тапках
Сидит на двух стульях сразу.
По утрам встаёт с прыжка
Надевает куртку и шорты,
В красно-синюю полоску.
Ест арбузы с рыбой,
запивая всё какао.
Интересно, когда же
два мозга полушария,
сойдутся во мнение единое?
 

Одиночество

 
Почему же мой последний друг,
всё тот же что всегда,
Стоящий на углу стола
стакан иль кружка
что довольно часто пуст.
 
 
В голове моей вечный
хруст, Скрип, звон
ложки по керамике.
Бесконечное путешествие без динамики.
 
 
Друга другого мне б найти,
Чтобы уйти от безумия, крика,
Одиночества улики,
Кружки бездонной.
 

Брод

 
Брожу,
Пар пускаю,
В холод гляжу.
На крыши сажусь
Подумать о высшем,
Побазарить со всевышним.
Бывает с ближним я сойдусь,
Бывает доброжу до рассвета,
Бывает об камень споткнусь,
бывает пожелаю вечно лета.
 

Передышка

 
Боже, постой ты, хоть минутку!
Дай мне сделать вдох
И выдох не в бегу.
Да взглянь ты на часы,
Замедли ритм, выкури гашиш!
Не знаю как, но ты помедли!
Эх, ладно убегай,
Хоть так, хоть сяк,
Всё равно я не пойму.
 

Чай

 
У меня определённо есть чайная ломка,
Потому что между распитием сия напитка
Постепенно мне всё хуже, и хуже, и хуже.
 
 
Не могу подумать ни о чем другом,
как о лепесточке сушёном,
О пакетике скромном.
Вот бы выпить кружку пуэра.
 
 
У вас чайку не будет?
А заварной остался?
Может на дне кружки немножко?
Возможно, в раковине хоть капля?
 

Поиск

 
В своём розыске,
Растормошу все двери,
Выбью все окна,
Лишь бы найти как я безумца.
 
 
Пойду по следу их,
Убегу от нормальных людей,
Встречу рассвет в поисках улик,
В помощь найму зверей.
 
 
И так, шаг за шагом,
Дойду до дома большого,
Светом окна залиты,
Все там добры, рады, веселы
и непременно спокойны.
 
 
Я сяду за стол,
выпью кружку чая,
и лягу на матрас поспать.
 

Как спать?

 
Ты напомнишь мне как спать?
Не, я помню, подо мною кровать,
впереди покрывало тепло собирает,
на затылке подушка, не думает макушка.
 
 
Но даже повторив всё что помню,
я просто лежу над кроватью,
без единой мысли.
А уснуть то, как, дружище?
Ты сам-то знаешь?
 

Зараза

 
В вечности гнетущей
Голову, крадущей
Мысль, бьющей
Меж извилин,
Как меж кольчужных цепей.
 
 
Сумрак поглотил меня.
Сначала, выносив идею,
Затем, положив в ранение
Заразил меня своим
Тщеславным, глупым, вечным.
 
 
И так, неделю за неделей,
зараза развивалась.
Сначала просто проскакивала
При головной пустоте,
Потом появлялась пока сидел без дела.
А нынче и средь бела дня в башке осядет.
 
 
И вот я, с черным вороном над головой,
Мне нужно жить своей судьбой.
Невыносимо мне всё бросить.
Я же, всё тот же я.
Теперь всего-то
вынужденный друг
Всегда со мной бредёт.
 

Привычка

 
Кофеин не облегчит твою голову.
Никотин не упростит твои мысли.
Глицин не остановит твои нервы.
Супрастин не оглушит твои чувства.
 
 
Так зачем ты к ним возвращаешься?
Раз за разом повторяешь принятие,
Говоришь, тебе нужно для восприятия,
Что без этого глупость выражается?
 
 
Иметь привычку вошло в обиход.
Иметь зависимость – это норма.
Каждый из нас при ломке в поход,
Оправдав что это всего-то привычка.
 

Я

 
Видимо я съел кота,
В моих ушах струна,
А в голове лишь кашка с детства.
Моя кожа сделана из теста
Уже не первой свежести.
В глазах палитры вечности,
В зубах цыгане путешествуют,
В носу все облака нашествием
Скопились и проходят грозы,
В концах всех пальцев вечные морозы,
На голове овса колосья
А на уме лишь смех и гроздья, глупых мыслей.
Я тут, как каждый человек,
Беспечен в образе совсем чуток,
А в остальном как все,
Глупых кусочков сборище.
 

Недосып

 
На лице нет лица,
может нос, может рот,
Может структура и форма,
Но ни черт, жизни нет.
Только чёрта глаза,
Разукрашенные в палитру преисподней.
 

Герой

 
Паршивый извозчик,
Ведущий монолога,
Рассказчик
Под головным убором.
Историк собственного пути,
Главный в разговоре,
Через окно сумевший войти,
Думающий перебором
 

Последняя папироса

 
Последняя папироса,
Холодно до жути,
Руки не чувствуя,
На пальце пластырь,
Огнива нет.
 
 
Казалось бы, ситуация ужасна,
Но на сердце всё тепло,
Нашёл спичку, зажглась,
И в радости под луной,
Фонарём тепло дающем снегу,
Растворяюсь в дыму
И с глупой ухмылкой
До дома иду.
 

Поезд

 
Повторяющийся «тыгдык»
Колыбель моего сна,
Едем уж дорогих
3 часа,
Распеваем песни
Про горящие поезда.
Принесли чай,
За стеной пьют водку,
Вещи качает
Из стороны в сторону.
Свет бежит,
По потолку и стенам,
И лампа под книжки,
Жужжит тут, да там.
Провода бродят,
Вверх-вниз, Вниз-вверх,
Шпалы уходят,
И назад, и назад.
И тот же «тыгдык»
Все так же,
То грустен, то рад.
 

Стул на сугробе

 
Посреди глупого города,
Кроме гудящего провода,
Нету ни одного чёртика,
Звука, кругом лишь порука,
Устал я от роли поручика,
И, взяв в руки стального друга,
Лезу в сугроб ради крика.
«Я ЦАРЬ ГОРЫ»
 

Между

 
В алкогольном брожении,
Пар все также идёт,
Хоть и градус в плюсе,
И белый яд вокруг
Лежать будет черт возьми долго.
 

Весна

 
Запах весны скрылся,
За тяжким дымом видно лишь,
Слабое дыхание пылью,
Занятый человек в квартире,
Зарытой в близь к могиле.
Очнутся от холода бы,
Проснутся без голода,
Согреться желания.
О зелени мечтания
Посылает разум
Задымлен, зарыт,
Убитый газом.
 

Найди

 
Тараканов, запущенных
В голову, опущенных
В омуты, допущенных
К выбору.
У всех вместо мыслей
Верлибра,
Затуп как кора дуба,
Зарубил на носу глупость,
Навсегда убил мудрость.
Идеи невелики.
Грубость Каждой строки
Вразрез с идеалом геройской тропы.
 

Прогулка

 
Проснулся рано
Один в совершенстве
Уйду за окно
В толпе отщепенцем
 
 
В протёртых ботинках
Дверь не закрыв
Брожу в переулках
Безделья порыв
 
 
Всё куда-то бежит
Не стремлюсь их догнать
Упивается кровью
Не смогу всё познать
 
 
Меня волнует лишь друг:
Гребенщиков, Креститель, Цой
Прогуляю до ночи
И уйду на покой
 

Чайник

 
Спаситель, железный товарищ,
На помощь придет
И в беде, и в обиде.
Чая на кухне обитель,
В страшной жажде,
В ужасе бренности
Не бросит даже
При встрече с вечностью.
Чайник, самовар, кипятильник,
Да хоть носатый слоник железный,
Спасибо за помощь и сострадание.
Люблю тебя за все свидания.
 

Паника

 
Каждый сна час,
20 минут бодрой паники.
Трясет что ужас,
От разума я вдалеке.
Напялил в страхе
Дурацкие валенки
Выбежал в закоулки
Маленькие, бранные.
Забился в светлый уголок,
Спас от дождя древа брусок.
Сидел час за часом,
Год за годом,
До рассвета мысли.
При свету пошел
Спокойным шагом,
Везя за собой бороду
Тысячеметровую,
Усталость от тьмы
В глазах томилась,
Я без сил весь
Пришёл в кровать,
Лёг.
 

А помнишь

 
А помнишь, как мы вчера
Курили американ спирит.
Гулялось всегда на ура,
Тебя вечно наполнял спирт.
Потерялись в листьях друзья,
Перестала посещать лира,
Вера в былые похождения вдали,
Полон тоской на других языках неописуемой,
Куда-то пропало общее связующее.
Не помнишь, ну и ладно
Может это лишь выдумка
Пропащего сознания.