Текст книги "Рукотворный апокалипсис. Часть 3"

Москва. 2026 год. Август.

В кабинете генерала Воронина находился Залцманис.

– Сведения, поступившие неделю назад из ФБР о подготовке терактов по всему миру, неожиданным образом подтвердились из Китая и Швеции, – докладывал Воронину Залцманис. – Наши коллеги, из Главного разведуправления Китая и военной разведки Швеции Муст поделились информацией.

– Что-то конкретное есть? – спросил Воронин.

– Пока только то, что предполагается одновременное заражение всех территорий с густонаселённым проживанием, а именно Китай, Европа, США, Индия, Европейская часть России, – сказал Залцманис. – Но главное в этой информации – это применение вируса, который по своей биохимической структуре отличается от всех, известных науке сегодня. А это значит, что противостоять ему будет чрезвычайно трудно и по наличию вакцины против него ничего не известно.

– То есть применение будут осуществлять люди-камикадзе что ли? – спросил Воронин. – С какой целью, кто руководит всем этим?

– Такой информации пока нет, – сказал Залцманис. – Протекло, настолько стало понятно от американцев, китайцев и шведов от исполнителей. Но можно предположить, что заказчиками являются оставшиеся структуры, контролируемые когда-то осуждённым Гаагой Бильдербергским клубом.

– Да, с ними трудно разом покончить, – сказал Воронин. – Эта идея будет ещё долго жить и её апологеты – весьма влиятельные люди мира. Одних удаётся осудить и изолировать от человечества, другие приходят на их место. Ну, да Бог с ней, с этой философией. Какие мысли, Индулис?

– В этом необходимо срочно разобраться, – сказал Залцманис. – Я уже сформулировал общее задание для всех резидентур, касающееся получение информации по этому вопросу.

– Покажешь потом, – сказал Воронин.

– У меня с собой, – положив ладонь на лежащую перед ним папку, – сказал Залцманис.

– Хорошо, свяжитесь с Акуловым завтра. Жду вас обоих в 10.00. – сказал Воронин. – А я к директору. Папку оставь. Свободен.

Залцманис покинул кабинет генерала Воронина.

Пекин. 2026 год. Август.

Зиан и Боа договорились встретиться днём на парковке офиса, где работал Боа. Ровно в 14.00 в автомобиле Toyota, на которой приехал Зиан, друзья уже пили кофе из пластиковых стаканов с крышкой, которые по дороге купил Зиан.

– Боа, всё, что я тебе сейчас скажу будет очень неприятно, но пришло время, это сделать, – начал разговор Зиан.

– Не понимаю, ты о чём? – спросил Боа.

– Всё по порядку, Боа, – сказал Зиан. – Чуньшен агент ЦРУ и то заражение в 2020 году, сотрудников и посетителей ресторана, где она работала, было не случайностью, а спланированной акцией.

– Откуда это известно? – спросил Боа. – И когда это стало известно?

– Когда против тебя велось служебное расследование в 20-м году, удалось выяснить, что у Чуньшен были связи со спецслужбами западных разведок, а потом получили информацию о том, что она завербованный агент ЦРУ, русскими как-то посчастливилось получить списки агентов МИ-6 и ЦРУ на территории России и Китая. Не всех, конечно, но в тех списках она значилась. Они поделились с нами. Было принято решение, когда выяснили в результате всевозможных проверок, что ты чист, её взять в оперативную разработку.

– Подожди, она же реально болела, а я нет, – сказал Боа. – У меня же были обнаружены антитела и напрашивался простой вывод: я переболел бессимптомно, а её заразил. – сказал обескураженный от услышанного Боа.

– Да, точно всё так и было, – сказал Зиан. – Это долго не давало при расследовании возможности построить логическую цепочку событий. Нет на это ответа и сейчас. Может быть когда-нибудь узнаем. А пока есть неоспоримые факты, которые я тебе докладываю.

– Всё это время я тоже был под наблюдением? – спросил Боа. – Хотя я, конечно, догадывался, что после тех событий за мной будут следить, но не в такой связи.

– Да, ты был тоже у нас в разработке, – сказал Зиан. – Скажу больше, это поручили мне, в том числе, потому что я тебя хорошо знал и мог быть полезен в определении истины. Когда мы отдыхали на острове Хайнань, была поставлена точка в отношении тебя. Ты не был двойным агентом, а значит появилась возможность поработать в этом деле вместе.

– А Чуньшен, как быть с ней? – спросил поникший Боа.

– Чуньшен до сих пор была спящим агентом, – сказал Зиан. – Некоторое время назад зафиксировали, её контакта с МИ-6. Они готовят террористический акт на территории Китая, связанный опять с применением биологического оружия. Только теперь по нашим данным, то что хотят использовать в этот раз во сто крат опаснее и «китайского» гриппа пандемии 20-го года и недавнего «скандинавского». Они пошли во банк.

– Кто они? – спросил Боа.

– Наши враги, – уклончиво сказал Зиан. – Враги человечества, если быть точнее.

– Что я должен делать? – спросил Боа.

– Пока ничего, – сказал Зиан. – Просто живи, встречайся с Чуньшен, кстати, вы планировали официально зарегистрировать отношения.

– Хотели летом, отложили на ближайшую весну, – сказал Боа.

– У тебя хорошая специальная подготовка, это помнят в разведке, – сказал Зиан. – Ты справишься. Поверь это всё очень серьёзно. Когда-нибудь ты это поймёшь, узнав масштабы готовящейся операции во всём мире.

– Я всё понял, Зиан, – сказал Боа. – Время перерыва на обед закончилось, мне пора в офис.

– Будем на связи, – сказал Зиан.

– Прямо как раньше, – сказал Боа, вышел из машины и пошёл в здание офиса.

Вашингтон. 2026 год. Август.

Президент США уже целый час общался в своём рабочем кабинете один на один с директором ФБР, который накануне попросил принять его лично в связи со срочной информацией, касающийся безопасности страны.

– И вы полагаете, что всё это реально? – спросил крайне озадаченный президент. – Мы всё это только что проходили и, как мне кажется, достаточно убедительно почистили и у себя в стране, да и в мире, с помощью наших союзников и партнёров эту скверну. Даже, если кто и ушёл от правосудия, откуда может быть столько возможностей и ресурсов на осуществление такой полномасштабной глобальной террористической операции.

– Вероятно, те люди, кто понёс наказание, заранее предусмотрели такой вариант, – сказал директор ФБР. – Так или иначе, информация достоверна, проверенная всеми нашими возможностями, да и сомнений в том, что это не какая-то там провокация спецслужб России и Китая против ЦРУ нет. Кроме русских и китайцев, подтвердили эти сведения шведы и наши израильские коллеги. С ними со всеми необходимо взаимодействовать.

– Получается всё по новой? – спросил президент. – Полагаю цели те же. У нас эта цель – свержение действующей администрации и возвращение к старой доктрине доминирования. Наша седая «метрополия» не унимается. Или у вас другое мнение на этот счёт?

– Это не совсем моё направление, господин президент, – сказал директор ФБР. – Задача моей организации, вы знаете, это внутренняя безопасность Соединённых Штатов. Тем не менее размышления на этот счёт позволяют сделать вывод, что масштаб задач людей, стоящих за всем этим не ограничивается Великобританией, с их постоянным желанием, стоять у руля мировых процессов. Это остатки международных организаций, управляемых ушедшим в лету Бильдербергским клубом. Идеи этих персонажей никуда не делись.

– Идея, да, но надо, чтобы их кто-то осуществлял, – сказал президент. – Та операция, которую проводили в конце прошлого года спецподразделения нескольких стран, включая нашу «Дельту» и Морских котиков по уничтожению баз террористов, аресты по всему миру организаторов, наконец суд в Гааге над ключевыми идеологами, членами Бильдербергского клуба и их осуждения на пожизненные сроки – всё это не сработало?

– Значит выявили не всех, – сказал директор ФБР. – Информация спецслужб, которые поделились с нами, получена от исполнителей. Идёт работа по установлению организаторов и заказчиков.

– А то, что ЦРУ участвует в подготовке терактов и у нас, и во всём мире, этому можно верить? – спросил президент. – Последняя кадровая чистка в руководстве, да и самой службе было более, чем внушительна.

– Проверкой этой информации мы сейчас и занимаемся, господин президент, – сказал директор ФБР.

– Есть сведения, что кроме ЦРУ, у нас ещё кто-то в этом замешан, я имею в виду политиков во власти, прежде всего? – спросил президент.

– Таких сведений у нас нет, – сказал директор ФБР.

– Думаете пока не надо созывать Совет Безопасности? – спросил президент.

– Нет, господин президент, – сказал директор ФБР.

– И пусть это никуда не выходит за рамки вашего кабинете. Мы делаем всё возможное, чтобы не допустить терактов и политических потрясений в нашей стране.

– Это очень большая ответственность, которая ложится на нас с вами, – сказал президент.

– Да, я понимаю, господин президент, – сказал директор ФБР.

– Действуйте, держите меня в курсе как договорились, – сказал президент.

Москва. 2026 год. Август.

В кабинете генерала Воронина находились Акулов и Яцкевич.

– Сергей Яковлевич, как и в 2020 году в наших руках оказалась технология получения патогенного вируса, вызывающего заболевание человека, которое там же описано по симптоматике и последствиям. – начал Воронин. – Кем, где и когда были получены эти данные неизвестно. Нам их передала для анализа шведская военная разведка Муст, а параллельно пришла информация от китайских коллег о готовящейся операции по применению этого биологического оружия. Информация крайне скудная. Мы немедленно передали технологию в наше НИИ министерства обороны, откуда получили ответ, что это неизвестные до сих пор патогены и главное их не с чем даже сравнить. Что это означает? – спросил он, посмотрев на Акулова.

– Что получить вакцину будет очень непросто. – сказал Акулов.

– Вот именно, – сказал Воронин. – И данных о её наличии как, например, в случае со «скандинавским» гриппом нет. Есть она в природе или её не существует мы не знаем. С чего начать? Какие мысли у вас товарищи офицеры? Я хочу вас послушать, прежде чем сформулировать задачу.

– Необходимо срочно связаться с учёными, экспертами, со всеми, кто имеет отношение к подобным исследованиям, – сказал Акулов. – Возможно, как и предыдущем случае, удастся получить какую-либо информацию, позволяющую выйти на след исполнителей этого заказа и через них на заказчиков.

– Я уже думал об этом, Сергей Яковлевич, – сказал Воронин. – Согласен, займитесь этим немедленно, Яцкевич? – обратился Воронин к Яцкевичу.

– Игорь Алексеевич, я сейчас изучаю всю информацию по этому вопросу, – сказал Яцкевич. – Всё очень напоминает последние события. Необходимо воспользоваться этой аналогией и выстроить версии, а дальше искать к ним подтверждения из всех имеющихся источников. Мне на это нужно время.

– Сколько? – спросил Воронин.

– Три дня, – сказал Яцкевич.

– Хорошо, Дмитрий Сергеевич, через три дня жду ваши версии и предложения, – сказал Воронин. – Сейчас все свободны.

Офицеры покинули кабинет, а генерал Воронин, который уже подумывал о пенсии, вдруг ощутил сильнейшую опасность, исходящую от противника, с которым ему всю службу приходилось бороться. И теперь это была схватка за продолжение рода человеческого с родом человеческим. От этого парадокса ему было не по себе. Он это и понимал, благодаря опыту противостояния злу под названием гордыня и алчность, и в тоже время не понимал, ощущая сюрреализм происходящего, с точки зрения здравого смысла.

Пекин. 2026 год. Октябрь.

После встречи с Зианом, на которой Боа узнал правду о том, кем является его Чуньшен, первое время ему приходилось усилием воли и применением всех навыков владения собой, полученных когда-то в разведшколе Военной Академии Народно-Освободительной Армии Китая, продолжать вести себя по-прежнему любящим и заботливым. Однако теперь в нём включился профессионал и Боа начал наблюдать за поведением Чуньшен и те нюансы, которые он раньше просто не замечал или списывал на плохое настроение его подруги, приобрели новое значение. То, что он услышал от своего друга Зиана, без всякого сомнения было абсолютной, много раз проверенной, правдой, и Боа это прекрасно понимал, зная, как работает спецслужба и зная самого Зиана.

В одно октябрьское воскресное утро Боа и Чуньшен собирались посетить Пекинский Олимпийский аквапарк Шуньи. Об этом они договорились заранее. Накануне Чуньшен уезжала, как она сказала в свой родной город Ичан и приехала поздно вечером с кучей всяких подарков. Боа вышел из дома первым, чтобы забрать припаркованный недалеко на стоянке автомобиль и заехать за Чуньшен. Уже сев в машину, Боа увидел, что к нему со стороны переднего пассажирского сиденья подошёл мужчина. Это был Зиан. Он открыл переднюю дверь и сел в салон автомобиля.

– Здравствуй, Боа, – сказал Зиан. – Извини, без предупреждения.

– Здравствуй, Зиан, – сказал Боа. – Неожиданно.

– Боа, вы сейчас едите в аквапарк Олимпийский? – спросил Зиан.

– Да, в аквапарк, – ответил ничуть не удивившийся осведомлённости Зиана Боа.

– У Чуньшен будут с собой всякие баночки косметические. Надо, чтобы они все оказались в твоих руках перед входом в аквапарк. Дальнейшие действия тебе хорошо знакомы. Будет задержание Чуньшен. – сказал Зиан.

– Косметику потом передать вам? – спросил Боа.

– Да, под протокол и показания, что это её вещи, – сказал Зиан.

– А почему не задержать её с этим багажом в руках у неё? – спросил Боа.

– Мы не можем рисковать она опытный агент и нет гарантий, что содержимое не будет уничтожено, – сказал Зиан. – Потом всё поймёшь. Так надёжнее – косметика должна оказаться в твоих руках.

– Хорошо, Зиан, я всё понял, – сказал Боа.

Зиан покинул автомобиль Боа и тот поехал за Чуньшен.

Уже в машине, когда ехали в аквапарк Боа заметил, что Чуньшен немного напряжена. Она как-то невпопад отвечала на простые вопросы Боа во время текущего разговора, который он вёл, чтобы наблюдать за её реакцией.

Подъехав на парковку для посетителей аквапарка, Боа предложил Чуньшен донести её сумку, когда закрыл автомобиль. Он взял уже ручки красивой кожаной сумки, которую держала Чуньшен, своей левой рукой, держа в правой свою спортивную сумку, как вдруг она неожиданно резко рванула из рук Боа ручки сумки и сказала, что понесёт её сама. Боа ничего не оставалось делать как повторить попытку. Он настойчиво и уже крепко взял ручки сумки Чуньшен и потянул к себе. Они встретились взглядами. В глазах Боа была холодная уверенность, от теплоты так свойственной ему всё это время их совместной жизни не осталось и следа. Чуньшен повторив попытку вырвать сумку из рук Боа и поняв, что не получится, отпустила её, посмотрела по сторонам, потом потухшим взглядом на Боа.

– Когда ты узнал? – с хрипотцой в голосе спросила Чуньшен.

– Это не важно. – сказал Боа.

– Что теперь? – спросила Чуньшен и ещё раз оглянулась по сторонам. – А вон и твой друг Зиан идёт к нам.

К ним подошли Зиан в сопровождении четырёх сотрудников Главного разведуправления. Чуньшен увезли на автомобиле, подъехавшем следом. Зиан забрал сумку Чуньшен у Боа.

– Поехали на твоей машине, ты знаешь куда. – сказал Зиану. – Дорогу не забыл?

– Помню. – сказал Боа.

Москва. 2026 год. Ноябрь.

В кабинете генерала Воронина находились Акулов, Залцманис и Яцкевич.

– В результате пресечения, две недели назад в Пекине, попытки террористического акта по заражению аквапарка патогенным вирусом, кроме самой технологии получения его биохимической структуры, у нас теперь есть биоматериал, – начал Воронин. – НИИ министерства обороны и другие научные организации подобного профиля и не только у нас, уже получили задачу по исследованиям этого вируса и получению вакцины. Что скажите, Сергей Яковлевич?

– Получения вакцины против этого вируса, как оказалось очень сложный и долгий процесс, – сказал Акулов. – Если не углубляться в дебри специальных знаний, то проще сказать, что этот вирус не имеет аналогов и схожих биохимических платформ на основе которых можно было бы получить вакцину с дальнейшими этапами клинических испытаний и по результатам выводов о её эффективности. С лекарственными препаратами примерно та же история.

– И никаких сведений о наличии вакцины у создателей вируса? – спросил Воронин.

– Более того, создатели не известны, – сказал Акулов.

– Яцкевич, что у вас? – спросил Воронин.

– На сегодня из трёх, представленных мною первоначальных версий, осталась одна. – сказал Яцкевич. – В результате анализа всей информации по этому вопросу, стало практически очевидным, что исполнителями заказа по террористическим актам являются люди, управляемые МИ-6 и некоторой частью ЦРУ, которая действует самостоятельно, без санкций американского правительства.

– А МИ-6 санкционирована правительством Великобритании, вы считаете? – спросил Яцкевича Воронин.

– Слишком большой охват со стороны МИ-6 всей этой планируемой акции, чтобы думать, что они действуют самостоятельно, – сказал Яцкевич. – Но не исключено, что так, хотя маловероятно. Дело в том, что за всем этим стоят силы, когда-то тесно связанные с Бильдербергским клубом. Насколько они контролируют Британское правительство не известно.

– Так или иначе, нам нужны максимально точные сведения о структуре, планах и источнике финансирования, то есть заказчиках всего этого, – сказал Воронин.

– Есть ещё одно обстоятельство, – сказал Акулов. – Тот вирус, который в этот раз планируют применить террористы, а вернее стоящие за всем этим люди, опаснее, как и было указано в полученной на него документации по результатам секретных испытаний, на самом деле с такими свойствами. Это подтверждают учёные после исследований в условиях лабораторий на гуманизированных мышах. И эти данные не далеки от истины и без опыта инфицирования. Прогнозировать научились очень точно после двух подряд пандемий. То финансирование науки, связанной с борьбой с подобными вызовами во всём мире, у нас в том числе, дало свой результат. Этому джину нельзя давать покинуть свою бутылку. Я нисколько не преувеличу, если скажу, что мир ждёт стопроцентный апокалипсис, если человечество допустит это. Говорю вам как учёный, погрузившийся в эту тему уже давно, как вы знаете.

– Всё это не весело, – сказал Залцманис.

– Это грустно, – сказал Воронин. – Сергей Яковлевич, продолжайте поиск возможностей наличия вакцины через ваши контакты среди учёных по всему миру. Кто-то же должен был создать этот вирус. Вас не так уж, учёных, занимающихся подобными исследованиями, много. Должен же быть какой-то след?

– Хорошо, Игорь Алексеевич, я понял, – сказал Акулов.

– Яцкевич, Залцманис, подготовьте операцию, для нашей английской резидентуры по выявлению или отсутствию связи между британским правительством и МИ-6 в разработке планов биологической войны, – сказал Воронин двум другим участникам совещания.

Офицеры покинули кабинет генерала Воронина, который должен был через час явиться на доклад к директору СВР. Воронин откинулся на спинку кресла и так долго смотрел на фотографию, где вся его семья вместе, когда ещё была жива супруга Игоря Алексеевича.

Москва. 2026 год. Ноябрь.

В конце ноября на Совете Безопасности России выступал его председатель – президент РФ.

– По линии Службы внешней разведки получены сведения о том, что определёнными кругами, предположительно базирующимися в Европе, а точнее в Великобритании, готовится осуществление применения по всему миру биологического оружия, представляющего собой вирусы неизвестные до сих пор человечеству. Они имеют небывалые параметры поражающих факторов, если говорить сухим языком военных, занимающихся задачами противодействия биологическому оружию. А именно: широкий спектр способов заражения человека, тяжёлые формы заболевания и чрезвычайно большой процент летальности. По докладам учёных НИИ министерства обороны, равных этому вирусу по этим факторам из всех известных на сегодня, когда-либо встречающихся у человечества, нет.

– Вся информация, которой мы обладаем на сегодня доведена до силовых министерств и спецслужб для проведения необходимых мероприятий в рамках их компетенции. Если говорить о целях совершения этих актов террористического характера, то по анализу всей совокупности сведений, очевидной становиться попытка изменения хода мировых тенденций к справедливому равноправному мироустройству, которая наметилась в последнее время. Остатки структуры, созданной когда-то группой влиятельных людей мира, вы знаете о ком идёт речь, часть из которых осуждена Гаагским трибуналом на пожизненные сроки, самоорганизовались и играя ва банк готовят этот самый страшный в мировой истории, глобальный террористический акт.

– Есть основания полагать, что вакцины против этой инфекции нет. Её просто невозможно было по времени получить для этого вируса. Так докладывают учёные, которые интенсивно исследуют его. Таким образом, задачей спецслужб мира, а мы работаем совместно со всеми самыми сильными разведками и контрразведками по этому вопросу, является не допустить применения этого биологического оружия.

Пекин. 2026 год. Декабрь.

После задержания Чуньшен и обнаружения у неё ампул с содержанием биоматериала патогенного вируса, которым она должна была заразить воду в аквапарке Олимпийский в Пекине, учёные Китая и России начали интенсивные исследования этого штамма с целью получения вакцины. В свою очередь спецслужбы обеих стран озадачились поиском биологической лаборатории, где был получен этот патоген, учёных создавших его и заказчиков. Первоначальная информация о готовящихся террористических актах по всему миру была получена от потенциальных исполнителей, которые такими сведениями не располагали.

Боа ждал у себя дома Зиана, который позвонил ему три часа назад, и они договорились, что вечером Зиан заедет к нему домой. Ровно в восемь, как и условились раздался звонок. Боа посмотрел на маленький монитор в прихожей, в котором увидел Зиана. Он открыл ему дверь подъезда и входную дверь в квартиру.

– У меня к тебе серьёзный разговор, – начал Зиан, располагаясь в кресле гостиной. Боа сел в кресло, напротив.

– Я слушаю тебя, – сказал Боа.

– Содержимое сумки Чуньшен, которое описали при тебе в управлении при её задержании было отдано на исследование в лабораторию, – сказал Зиан. – Там находились ампулы с вирусами, которые она должна была растворить в аквапарке, материал ампул водорастворимый. Это патогенный штамм с очень серьёзными последствиями для человека. Скажу лишь, что несравнимо более опасными, чем «скандинавский» грипп.

– Я уже догадался, когда описывали содержимое сумки, – сказал Боа. – Примерно это и предполагал. Что-нибудь от неё удалось узнать?

– Немного, – сказал Зиан. – Думаю, она сама мало, что знает. Чуньшен даже не знала, что её куратор нынешний – это уже не агент ЦРУ, а агент МИ-6. Задачу она получала от него непосредственно. Он сменил старого полгода назад, когда в ЦРУ начались чистки после очередного скандала с их участием в террористических актах с распространением «скандинавского» гриппа и попытки государственного переворота в США. Видимо агентурную сеть британцам удалось частично сохранить, в том числе и создаваемую при помощи той части ЦРУ, которая работала под её контролем.

– Чуньшен относится к таким агентам, – сказал Боа.

– Да, мы не стали её трогать, – сказал Зиан. – Так было легче контролировать действия западных спецслужб нити которых ведут к МИ-6. Мы не ошиблись.

– Это большой успех, – сказал Боа. – Представляю, что было бы если ей или кому-то ещё удалось осуществить то, что она должна была сделать.

– Этот успех – безусловно успех, но частичный, – сказал Зиан. – Мы не знаем есть ли ещё и сколько их, если есть, таких спящих агентов, как Чуньшен. Нет никакой гарантии, что где-то не получится у них такой террористический акт. С момента попытки прошло два месяца. Пока нигде не зафиксирована к счастью, вспышка опасного заболевания, вызванного этим патогенным штаммом ни у нас и нигде в мире. Но планы такие есть, об этом мы знаем.

– Ты же не просто пришёл Зиан, чтобы мне всё это рассказать, – сказал Боа. – Выкладывай, что придумал.

– Чуньшен рассказала нам, что у неё от куратора было задание завербовать тебя, – сказал Зиан.

– Вот как, – сказал Боа.

– Ты ценный агент, – сказал Зиан. – Бывший сотрудник разведки, уволенный и возможно, обиженный, имеющий оставшиеся там связи, любящий Чуньшен и желающий строить благополучную безбедную жизнь, если захочешь в последствии где-нибудь на Западе и так далее. Да ты же знаешь этот набор аргументов.

– Да, конечно, он не меняется у вербующих, – сказал Боа.

– Чуньшен сомневалась, что ты пойдёшь на сотрудничество с иностранными спецслужбами, поэтому не торопилась с вербовкой, – продолжал Зиан.

– Это она сама сказала? – спросил Боа.

– Разумеется, – сказал Зиан. – Она всё-таки хотела тебе это предложить после выполнения задания в аквапарке.

– Почему после этого? – спросил Боа.

– Она не сказала, вернее сказала, что и сама не знает почему после, – сказал Зиан. – Но главное, куратор не знает этого её решения по срокам твоей вербовки.

– Начинаю догадываться, – сказал Боа. – Ты мне предлагаешь быть завербованным Чуньшен? – спросил Боа, показав воображаемые кавычки пальцами рук.

– Да, ты правильно понял, – сказал Зиан. – Мы получили от Чуньшен способы контактов с куратором. Это агент МИ-6, он работает в посольстве Великобритании в Пекине и у нас под наблюдением.

– Чуньшен арестована, задача не выполнена, как они пойдут на контакт со мной? – спросил Боа.

– Понимаешь, Боа, есть основания думать, что с агентурой у ЦРУ и МИ-6, в свете последних событий, туговато, – сказал Зиан. – Они могут пойти на контакт, более того, начать тебя срочно использовать как ценного агента. Возможно у них нет другого выхода. Те, кто стоит за ними, очень сильно торопятся не давая укрепиться той складывающейся системе международных отношений, которая лишает их какого-либо влияния на мировые процессы, к которому они привыкли.

– А противники традиционно ЦРУ и МИ-6? – спросил Боа.

– Да, только теперь, как мне, да и не только мне, думается, что представляют они уже не США и Великобританию, а нечто надгосударственное. Такой синдикат избранных. – теперь Зиан показал руками кавычки. – Не желающий расставаться с реальной властью, которая уже почти ускользнула от них.

– Я готов, Зиан. – сказал Боа. – Что мне надо делать?

– Выходить на связь с куратором, предлагать свои услуги, – сказал Зиан.

– Давай контакты. – сказал Боа.

Зиан достал из кармана пиджака конверт и передал его Боа.

– Ну, а это связь со мной, – сказал Зиан и передал Боа кнопочный мобильный телефон.

Вашингтон. 2027 год. Январь.

У президента США с докладом находился директор ФБР. В кабинете они были одни.

– Необходимо срочно созывать Совет Безопасности, на котором вы должны изложить всю известную на сегодня информацию по подготовке террористических актов на территории Соединённых Штатов и возможной попытки государственного переворота, – начал президент. – Прошло уже остаточно времени, а больше мы знать не стали. Откуда угроза, кто её организатор, где производится это биологическое оружие, когда, где и какими силами всё это будет осуществляться. Возможно вам не хватает ресурса и надо подключать другие спецслужбы. У нас, кроме ЦРУ, их достаточно, есть военная разведка, полиция, национальная гвардия. Всех нужно мобилизовать. Кстати, это возможно, как раз и не даст организаторам совершить эти преступления. Просто не решатся. Я ночами не сплю. Это может случится в любой день, ведь применения биологического оружия требует лишь диверсионной подготовки, мы это проходили совсем недавно. Степеней защиты, как у ядерного оружия, у этого оружия массового поражения, нет.

– Резонно, господин президент, – сказал директор ФБР. – Может быть вы и правы, что касается мобилизации всех силовых структур и попытки спугнуть организаторов. Но где гарантия, что они просто не поставят на паузу исполнение задуманного? Мы не можем до бесконечности долго держать в мобилизационном тонусе спецслужбы, полицию, национальную гвардию, армию. Когда-нибудь их состояние перейдёт из повышенной готовности в повседневную, бдительность ослабнет и те, кого мы сейчас ищем для окончательного уничтожения, сделают своё дело.

– Что вы предлагаете? – спросил президент.

– Мы работаем над этим в тесном контакте с русскими, китайцами и израильтянами, – сказал директор ФБР. – К нам стекается информация из многих других спецслужб мира. Мобилизованы очень серьёзные ресурсы, но в очень секретном формате действий. Необходимо ещё немного времени.

– Сколько? – спросил президент.

– Я прошу еще месяц, – сказал директор ФБР.

– Хорошо, до конца февраля, – сказал президент. – Потом созываем Совет Безопасности и решаем, что с этим делать.

– Спасибо, господин президент за доверие, – сказал директор ФБР и покинул кабинет президента США.

Москва. 2027 год. Февраль.

В кабинете генерала Воронина находились Яцкевич и Залцманис.

– За всё время, после получения информации от потенциальных исполнителей терактов с биологическим оружием, мы не продвинулись и на миллиметр в получении ответов: кто, где и сколько произвёл этого биоматериала, когда и кто будет его применять. Знаем только: где и предположительно, зачем, – начал Воронин. – Китайцы, слава Богу, отследили попытку применения, и мы получили этот биоматериал для исследований. Но от этого не легче. Это может произойти в любой момент. И очень странно, что не произошло.

– Я думаю, этому есть объяснения, – сказал Яцкевич.

– Я вас слушаю, Дмитрий Сергеевич, – сказал Воронин.

– Те, кто планирует применение этой рукотворной инфекции, озадачились не только внести хаос, как это они хотели сделать в первых двух случаях, я имею в виду пандемии «китайского» и «скандинавского» гриппа, но и свалить вину в производстве биологического оружия на Китай.

– Тоже уже было и мир, услышав правду тогда вряд ли поверит сейчас в это, – сказал Воронин.

– Во-первых в прошедших событиях набрали опыт не только учёные, медики, службы спасения в борьбе с пандемией, но и они тоже. – сказал Яцкевич. – Обратите внимание на секретность производства хранения и планов применения. Мы никак, даже действуя вместе со всеми разведками мира сообща, не можем их обнаружить. Во-вторых, память человечества бывает короткой и легко подвергается деформации. Вспомните бомбёжку Хиросимы и Нагасаки американцами. Кто их самый ближайший союзник в Азиатско-Тихоокеанском регионе сейчас? Правильно, Япония. Так что, эта версия более чем вероятна. По крайней мере, я только этим объясняю попытки применения её в Китае первой при планах по всему миру. Надо ждать удар в Китае.

– Хорошо, всё очень логично, – сказал Воронин. – Возможно вы правы, Дмитрий Сергеевич. Залцманис подготовьте мне всю нашу переписку с китайскими коллегами по этому делу.