Текст книги "Крысиная тропа"

Пройдя через сумрачный зал с низким сводчатым потолком, Толик свернул за стойку и оказался перед дверью в служебные помещения. Открыл ее и вошел в небольшую комнату, где за столом сидел брюнет с глазами-маслинами, одетый в щегольской синий костюм, светлую рубашку с ярким галстуком и желтый жилет из тонкой замши. Увидев гостя, щеголь почесал кончик вислого носа и радушно улыбнулся, показав ряд безукоризненных вставных зубов.

– Привет, Толик!

– Здорово, Виктор! – не дожидаясь приглашения, Толик присел к столу и поставил на свободный стул тяжелую сумку. – Где сам?

Щеголеватый Виктор Шамис был известным мошенником, ловким пройдохой и ближайшим подручным Духа, но разговаривать с ним о серьезных делах Толик не намеревался. Само собой, хитрый и осторожный Симон специально посадил здесь эту изворотливую лису Шамиса, чтобы тот попытался выведать, с чем заявился посланец Ильи.

– Сейчас будет, – еще шире улыбнулся Шамис. – Выпьешь?

– Спасибо, не хочу, у меня сегодня еще уйма дел.

– Чего это ты вдруг решил нас навестить? – предложив Толику сигарету, Шамис начал прощупывать почву.

– Хочу поговорить с Симоном.

– Да? О чем? – оживился Шамис.

– О деле, – отрезал Толик, глядя на кончик сигареты.

В комнате, как веревка на шее удавленника, повисла гнетущая тишина. Толик и Виктор курили и фальшиво улыбались друг другу. Толик не намеревался продолжать разговор с Виктором, а тот не решался возобновлять его – Виктор знал, что перед ним очень опасный человек, которого не стоит выводить из себя назойливыми расспросами. Поэтому он незаметно трижды нажал скрытую под столом кнопку звонка, давая знать находившемуся наверху Беню: ничего угрожающего пока нет, но и выведать, с чем явился нежданный гость, тоже не удалось.

– Где Симон? – Толик выразительно поглядел на часы.

В этот момент в комнату вошел плотный рыжеватый мужчина средних лет, одетый в темный свитер и брюки.

– Привет, Бень! – Толик протянул ему широкую, как лопата, ладонь.

– Рад видеть тебя, – Симон пожал протянутую руку, уселся к столу, прикурил и с деланым изумлением поглядел на Шамиса. – Виктор?! Как ты принимаешь наших друзей? Ну-ка…

– Не нужно! – остановил его Толик. – Я пришел поговорить о серьезных вещах, и у меня мало времени.

Симон чуть склонил голову:

– Хорошо, говори.

Гость выразительно посмотрел на Шамиса, и тот, поняв, что он лишний, поднялся и вышел, демонстративно плотно прикрыв за собой дверь.

– Я весь внимание, – произнес Бень.

– Хочешь получить «Эйби»? – Толик прямо посмотрел в его чуть прищуренные карие глаза.

– На каких условиях? – осторожно поинтересовался Симон.

– Можно получить и многое другое, – продолжал гость, словно не слышал его вопроса. – Например, упрочить свой авторитет и выступить в роли «крыши» для некоторых банков и страховых компаний. Подходящая цена?

– Заманчиво, – Дух тонко улыбнулся. – Но… кто гарантирует?

– Гарантирует Илья, а он никогда не бросал слов на ветер.

– Самое главное – цена?

– Головы Лапы и Бороды.

Лицо Беня сразу как-то осунулось. Он быстро облизнул пересохшие губы и вытянул из пачки новую сигарету.

– Ты серьезно? – осипшим голосом спросил он.

– Разве так шутят? – Толик пожал плотными плечами. – Или ты сегодня с нами, или через некоторое время Лапа тебе открутит рыжую башку. Он же беспредельщик!

Кому другому Бень вряд ли позволил безнаказанно пройтись насчет его рыжей башки, но не Толику – Симон догадывался, какие силы стоят за спиной этого флегматичного блондина. Но главное слово – сегодня! Значит, все должно решиться еще до полуночи? Он бросил взгляд на часы – двадцать минут третьего. До конца суток восемь с половиной часов, в любой момент от него потребуют конкретных действий, иначе Толик не сидел бы здесь. Кстати, что это он приволок в сумке? Бомбу для Жоры?

Как же поступить? Получить обещанные блага, да еще вдобавок избавиться от Лапы – весьма заманчиво. Но если вдруг произойдет осечка? Что-то тогда станется с бедной рыжей башкой Симона Беня? Хотя еще не было случая, чтобы команда Толика потерпела поражение. Впрочем, Лапа тоже всегда выходил сухим из воды!

– Я могу подумать?

– Ты думаешь уже целых пять минут, – усмехнулся гость. – Вполне достаточно, чтобы принять решение.

– Не дави на меня, – почти проскулил Бень.

– Тебе достанется самое простое, – Толик повертел в толстых пальцах зажигалку и небрежно отбросил ее на край стола. – Мы сообщим, где и в какое время ты найдешь Жорку. К этому моменту он станет беззубым: его боевиков берем на себя. Ты должен постоянно быть на связи, потом быстренько подскочить в нужное место и сделать Лапе последний подарок.

Толик вытащил из кармана куртки радиотелефон и положил его перед Симоном. Тот смотрел на гостя как зачарованный. На лбу у него выступила легкая испарина. О Яхве! Что будет, если он откажется?

– Ну?! – словно подхлестнул его Толик. Бень жарко выдохнул и взял аппарат.

Гость поощрительно улыбнулся. Поднявшись из-за стола, показал на сумку:

– Это тебе пригодится. Все, Симон, жди звонка. И учти, нам было бы очень горько разочароваться в старом приятеле Бене!

Тот вымученно улыбнулся: у него просто не было слов, а в горле застрял сухой, колючий ком, мешавший дышать. Толик дружески потрепал его по плечу и вышел. Когда за ним закрылась дверь, Бень потянулся к сумке.

В ней Симон увидел большой сверток в промасленной бумаге. Он развернул бумагу и вытаращил глаза – перед ним лежали два новеньких обреза, изготовленные из двуствольных охотничьих ружей, и картонная пачка патронов. Чуть подрагивавшими от волнения пальцами Бень надорвал крышку: желто блеснули латунные гильзы, набитые крупной волчьей картечью. Ничего себе!

Вошел Шамис и хотел съязвить по своей всегдашней привычке, но, увидев на столе обрезы и пачку патронов, изумленно присвистнул и тяжело плюхнулся на стул. Вся его щеголеватость разом померкла: он стал похож на ярмарочную марионетку, у которой обрезали нитки.

– Зачем? – он недоуменно поглядел на Симона. Добро бы, на столе лежал автомат, пусть даже пулемет, но обрезы?.. По нонешним временам какое-то первобытное, пещерное оружие!

– Подарки для Лапы, – буркнул Бень.

– Мы что?..

– Вот именно, – криво усмехнулся Симон. – Когда нам позвонят и скажут, где он, надо поехать туда и всадить в него порцию картечи из обоих стволов. Мне некого взять на это дело, кроме тебя, Витя, поскольку у остальных потом ничего не удержится внутри, как теплая водичка в заднице. А зачем нам ненужная реклама? Я готов отправить к праотцам Жору, а тебе достанется Борода: они вечно вместе.

Шамис приуныл.

– За этим и приезжал Толик?

– Предварительно обещают выбить Лапе все зубы, а нам в знак признательности отдать фирму «Эйби» и кое-что еще.

Виктор осторожно взял со стола один из обрезов, открыл затвор и заглянул в сияющие хорошо отполированной сталью стволы.

– Мы можем как-нибудь?..

– Отказаться? – закончил за него Бень. – Нет! Фактически нам сделали серьезное коммерческое предложение и гарантируют долю как партнерам. Ты же догадываешься, что за люди стоят за Толиком? Если меня или тебя вдруг понесет не в ту сторону, то, скорее всего, подобные игрушки получит кто-то другой и станет ждать звонка с сообщением, где и когда найти нас.

– Ну уж нет! – Шамис вставил в стволы патроны и с лязгом закрыл затвор. – Лучше я сам пальну по Бороде, чем кто-то вмажет мерку свинца мне в живот… Но ты ведь знаешь, Симон, я никогда никого не убивал! – немного помолчав, слезливо пожаловался Виктор.

– Значит, у тебя сегодня дебют, – мрачно заключил Дух. – Гляди, сучонок! Когда будешь стрелять, не зажмуривай глаза! На вторую попытку у нас не будет времени, а никакие оправдания потом не примут в расчет.

– Я постараюсь, – в тон ему ответил Виктор. – Ладно, жди звонка, а я пока сгоняю за тачкой: у наших парней есть одна угнанная. Не на своей же нам отправляться кончать Лапу?

– Только побыстрее! Кто знает, когда позвонят?

– Я мигом! – Шамис юркнул за дверь.

В том, что он вернется, Бень не сомневался. Его сейчас более занимало другое: в какую игру его втянули и чем все это закончится?

Незаметно Николай Иванович задремал, приклонив голову на мягкий валик дивана. Ему привиделось, что он в своей московской квартире, сидит на кухне за столом, а напротив устроилась жена и что-то недовольно выговаривает ему. Он пытается разобрать слова… Но тут его пихнули в плечо.

Открыв глаза, Николай Иванович увидел Сергея Сергеевича и сразу вспомнил, где он и что с ним, – привидевшаяся во сне кухня московской квартиры и жена в мгновение ока отлетели прочь, в несусветную даль.

– Отдохнули? – заботливо поинтересовался Сергей Сергеевич.

– В общем, да, – Рыжов сел, энергично потер ладонями щеки, прогоняя остатки сна.

– Тогда поднимайтесь и собирайтесь: мы едем в «Гелиос» расторгать договор. Потом отправимся в банк получать денежки. Их следы должны исчезнуть сегодня же. Впрочем, как и ваши.

– Деньги? – Рыжов встал, прошел к шкафу, достал из него вешалку с костюмом и свежей сорочкой. – Но помилуйте, я тоже не вчера родился! Это же огромная сумма! А если ее нам не выдадут? И вообще куда мы повезем уйму долларов? На эту квартиру? Пересчитывать и делить»?

– Не волнуйтесь. Все выдадут, и ничего не случится. И поделим как полагается: Богу – Богово, а кесарю – кесарево!

– У меня есть два вопроса. Во-первых: чем нам грозит ваш бандит? И во-вторых: как вы намереваетесь делить проценты? «Гелиос» возьмет неустойку, а там кроме моих вложены и ваши деньги. Мне не хочется нести неоправданные убытки. Надеюсь, вы меня правильно поняли?

– Вполне. В отношении бандита можете не волноваться: он не причинит никаких беспокойств. Что же касается процентов, то я думаю, мы придем к обоюдовыгодному соглашению. А сейчас поторопитесь, машина ждет.

Сергей Сергеевич вышел. Николай Иванович подумал: его сопровождающий похож на скользкого угря – как ни пытаешься ухватить, все время оказываешься с пустыми руками. Вроде бы он не отказывается отвечать ни на один из вопросов, но дает минимум информации и постоянно торопит, как на пожаре. Но пусть торопит, в вопросе о процентах Рыжов займет жесткую позицию: деньги есть деньги!

Одевшись и взяв кейс, Николай Иванович выглянул в коридор. Сергей Сергеевич уже ждал.

– А Илья? – спросил Рыжов.

– У него дела, – отрезал Сергей Сергеевич.

У подъезда стоял знакомый «мерседес». Водитель, не задавая вопросов, тронул с места: видимо, знал, куда ехать.

Главой фирмы «Гелиос» оказался сухопарый седой господин, одетый в строгий костюм и белую крахмальную сорочку с бордовым галстуком-бабочкой.

Одарив гостей дежурной улыбкой, он жестом предложил им располагаться в креслах у стола и без околичностей приступил к делу:

– Господин Рыжов? Вы заключили с нашим представительством в Москве контракт на поставку сборных домов, а теперь желаете расторгнуть его?

– Да, – подтвердил Николай Иванович. Чего уж тут комедь ломать?

– Имеете ли вы при себе все необходимые бумаги и печать вашей фирмы? – продолжал допытываться латыш. – И у вас есть документ, удостоверяющий вашу личность?

– Конечно, все это имеется, а в качестве удостоверения личности, надеюсь, вас устроит российский паспорт?

– Вполне, – кивнул глава «Гелиоса», бегло просматривая договор. – У вас нет претензий в связи с расторжением контракта? Вы согласны со всеми пунктами, по которым обязуетесь выплатить неустойку?

На русском языке он говорил чисто, но как-то по-деревянному, словно автомат. Однако это не смутило Николая Ивановича – самое важное, поскорее покончить с формальностями и выдрать в банке денежки. Вот тогда он почувствует себя значительно спокойнее.

– Да-да, – поспешно сказал Рыжов. – Согласен.

– Отлично, – латыш достал из сейфа темную кожаную папку. Раскрыл ее и подал Николаю Ивановичу. – Прошу вашу подпись и печать на документах о расторжении контракта. Передайте, пожалуйста, мне ваш паспорт. Надо указать его реквизиты в платежном поручении для банка.

Пока Рыжов, почти не глядя, подписывал бумаги и ставил печать, глава «Гелиоса» взял его паспорт и пробежался длинными пальцами по клавиатуре компьютера. Потом с кем-то переговорил по селектору. Забрав у Николая Ивановича папку, он вернул ему паспорт и дал вторые экземпляры документов по расторжению контракта.

– Я искренне сожалею, господин Рыжов, что наметивше еся между нами весьма выгодное для обеих сторон плодотворное сотрудничество не нашло своего продолжения, – с улыбкой искушенного дипломата заявил латыш. – Но мы всегда готовы возобновить контакты. Платежное поручение уже в банке, известном господину Сосновскому.

За этим последовал вежливый полупоклон в сторону Сергея Сергеевича.

«Ага, значит, он Сосновский, – отметил Николай Иванович. – Но кто поручится, что это его настоящая фамилия? Впрочем, какое мне дело? Главное, все решено без проволочек…»

Из «Гелиоса» их путь лежал в банк.

Не заходя в операционный зал, Сергей Сергеевич уверенно повлек за собой Рыжова по каким-то коридорам, лестницам, как видно, хорошо здесь ориентируясь. Поднявшись на лифте на четвертый этаж и миновав просторный вестибюль, они оказались в приемной, где секретарь – молодой, крепкого сложения мужчина – распахнул перед ними дверь кабинета. Сергей Сергеевич заговорщически шепнул:

– Здесь сидит управляющий.

Хозяин кабинета встретил их, стоя у окна. Рыжов увидел моложавого мужчину с гладко зачесанными назад светлыми волосами, одетого с щеголеватой небрежностью.

– Привет, Андреас! – на русском поздоровался Сергей Сергеевич. – Ты получил весточку из «Гелиоса»?

– О, да! Я готов решить все вопросы, – банкир улыбнулся, но его глаза холодно и настороженно ощупали Рыжова, словно оценивая: сколько стоит этот человек и чего от него ждать?

– Это наш клиент, – представил Сосновский.

– Будем работать, – Андреас пожал Рыжову руку и предложил пройти в комнату отдыха. Там он усадил гостей в мягкие кресла около круглого столика, поставил перед ними чашечки кофе, сахарницу и маленький молочник. Потом подал Рыжову пачку документов. – Заполните, пожалуйста.

Дожидаясь, пока Николай Иванович разберется с бумагами, он перекинулся несколькими фразами с Сергеем Сергеевичем, а потом обернулся к клиенту:

– Готово? Давайте. Пока отдохните, выпейте кофе. Прошу извинить, у нас с Сергеем Сергеевичем конфиденциальный разговор.

Пропустив управляющего вперед, Сергей Сергеевич вышел следом и плотно прикрыл дверь. В замке щелкнул ключ.

Это было для Николая Ивановича не слишком приятной неожиданностью: или он пленник, или ему не доверяют? Пожав плечами, он пренебрежительно фыркнул: секреты Андреаса и Сосновского его ничуть не интересовали, однако придется подчиниться. Спорить с Сосновским все равно бесполезно.

Но туг в душу закралось сомнение: кто откроет дверь – Сергей Сергеевич и банкир или кто-то третий, явившийся забрать жизнь Рыжова? Ведь он полностью, вместе со всеми деньгами, оказался в руках этих людей и что им стоит?.. Тот же секретарь из приемной всадит в лоб пулю из пистолета с глушителем, тело закатают в ковер и… Нет! Нельзя поддаваться панике.

Николай Иванович дрожащей рукой налил кофе, немного разбавил его молоком, бросил в чашечку три куска сахара и, медленно размешивая их ложечкой, постарался настроить себя на длительное, спокойное ожидание…

– Дай бумагу, – опустившись в кресло в кабинете, попросил Сергей Сергеевич. Он быстро набросал на листе несколько строк и подал банкиру. – Все пойдет в такой пропорции.

– Хорошо, – Андреас приколол листочек к документам на выплату по счетам «Гелиоса», вызвал секретаря и подал ему документы:

– Будьте добры проследить, чтобы все платежи провели в соответствии с приложенной запиской. Основную сумму в несколько приемов переведете на известные счета.

Он вопросительно поглядел на Сергея Сергеевича – тот утвердительно кивнул. Когда секретарь вышел, он вынул из кармана телефон мобильной связи и набрал номер. Услышав в наушнике голос Ильи, Сосновский спросил:

– Как?

– Они перекрыли улицу с обеих сторон. Полагаю, если вы не явитесь на свидание, последует акция.

– Выпускай Толика и Сашу, – велел Сергей Сергеевич. – Пусть не спешат, и поаккуратнее. Сам где?

– Пока в берлоге.

– Как Симон?

– Ждет распоряжений.

– Постоянно держи его на связи и действуй только наверняка! Обязательно звони мне. – Потом Сосновский обернулся к Андреасу:

– Как же твоя служба безопасности проморгала Лурье?

– У вас есть пословица: и на старуху бывает проруха, – попытался отшутиться банкир. – Я признателен Илье за информацию, но… имеются затруднения. Естественно, Роберт Францевич Лурье больше не может работать в нашей команде, однако, если он утонет, повесится или попадет под автомобиль, это неизбежно привлечет внимание криминальной полиции. А это не желательно…

Сергей Сергеевич слушал его и презрительно кривил губы – чистоплюи, привыкли делать грязные дела чужими руками! А ведь у самих есть все необходимое: люди, деньги, оружие, техника. Только голова не работает! По их милости произошло самое страшное – утечка информации! Хорошо, Илья не подвел. Но все равно, ждали именно его, Сергея Сергеевича. Ладно, черт с ними!

– Да, ситуация, прямо скажем, не из лучших, – нарушил он молчание.

– Ты должен помочь нам, – просительно заглянул ему в глаза Андреас.

– Неужели ты хочешь, чтобы я удавил его собственными руками и вывез из банка труп в багажнике своей машины? – в притворном испуге округлил глаза Сосновский.

– Перестань, – банкир поморщился, как от зубной боли. – Сейчас не время для шуток.

– Ладно, давай его сюда, – Сергей Сергеевич достал из портфеля две кассеты. – Сначала покажем ему видеозапись, а потом дадим прослушать разговор. Ты начни, а я дожму.

Андреас тяжело вздохнул и по селекторной связи вызвал Лурье. В ожидании его прихода Сосновский то и дело поглядывал на часы.

Наконец дверь кабинета открылась и вошел полный человек с бледным лицом, одетый в приличный, но мешковато сидевший на нем костюм. Банкир жестом предложил ему присесть и тут же включил видеозапись. На экране телевизора возник сумрачный уголок кафе, потом появилось лицо Лурье, схваченное камерой крупным планом.

– Роберт Францевич, – по-латышски вкрадчиво спросил Андреас, – с кем вы встречались вечером семнадцатого числа? Эта запись сделана службой безопасности нашего банка.

– Встречался? – Лурье умело изобразил полное недоумение. – Я просто зашел в кафе пропустить стаканчик, и все.

– Вам знаком этот человек? – банкир воспользовался кнопкой стоп-кадра, чтобы удержать на экране полускрытое тенью лицо Лапина.

– Нет, мы случайно оказались за одним столиком.

– Да нет, не случайно, Роберт Францевич, – вступил в разговор Сергей Сергеевич. – Семнадцатого у вас состоялась очередная встреча с Георгием Ивановичем Лапиным, более известным в криминальной среде под кличкой Лапа, которому вы в последнее время регулярно передаете сведения о том, что делается в банке.

– Чушь какая-то! – Лурье нервно дернул плечом, но от взгляда Сосновского не укрылось, что тот уже не так непробиваемо спокоен, как в начале беседы.

Сделав знак Андреасу включить запись разговора Лапина и Лурье, происходившего в тот же день, Сергей Сергеевич впился взглядом в лицо Роберта Францевича, боясь пропустить момент, когда нужно нанести решающий удар, окончательно сломать толстяка.

Лурье начал сдавать уже на второй минуте записи: он понял, что угодил в западню, из которой не выбраться, и отпираться бесполезно. Лицо его покрылось крупными каплями пота, они скатывались, оставляя темные дорожки на воротнике голубой сорочки. Пальцы нервно дергались, плечи ссутулились, и весь он как-то обмяк.

«Зверь затравлен», – с удовольствием отметил Сергей Сергеевич.

Он неслышно подошел к Лурье и положил ладонь ему на плечо. Тот вздрогнул, как от удара, испуганно втянул голову в плечи и едва слышно прошептал:

– Он меня заставил, грозил убить. Не надо больше… Чем я могу… Я все…

– Успокойтесь, – Сергей Сергеевич выключил запись, налил стакан воды из графина, достал из кармана маленькую плоскую коробочку, вынул из нее белую таблетку и протянул Роберту Францевичу. – Выпейте, это поможет вам успокоиться.

– Что это? – Лурье боязливо поглядел на него снизу вверх.

– Фенозепан, – как малого ребенка, уговаривал Сосновский. – Пейте! Нам еще нужно о многом поговорить, а вы уже ни к черту не годитесь.

Он сам сунул Роберту Францевичу в рот таблетку и дал запить водой из стакана. Тот, как загипнотизированный, послушно проглотил лекарство.

– О чем говорить? – вытирая платком потное лицо, простонал Лурье. – Разве вы еще будете со мной о чем-то говорить?

– Почему же нет? – тонко улыбнулся Андреас. – Я не собираюсь вас увольнять.

Роберт Францевич жалко сморщился: зачем эта ложь, разве он не понимает, как поступают с предателями, приоткрывшими перед чужими завесу над финансовыми махинациями банка? Неписаный закон суров, и отступника ждет лишь одна награда – смерть! Рассчитывать на снисхождение людей, ворочающих огромными деньгами, просто глупо – они живут не только иной жизнью, чем простые смертные, но и, похоже, в ином измерении.

– Действительно, какой теперь смысл в вашем увольнении? – тут же подхватил Сергей Сергеевич. – Случись с вами что-нибудь, и Лапин сразу поймет: он лишился источника информации! Неужели вы полагаете, что нам это выгодно?

– Я сделаю все, только прикажите, – прижав к груди пухлые руки, жарко заверил Лурье. – Все!

Сергею Сергеевичу стало вдруг скучно – сколько раз он наблюдал подобные сцены? На профессиональном языке это называлось перевербовкой, и сейчас они с Андреасом попросту актерствовали, старательно делая вид, что намерены перевербовать Лурье, хотя обоим давно ясно: приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

– Вам придется вновь завоевать наше доверие, – вздохнул Андреас. – Хочется верить, Роберт Францевич, что вы сможете это сделать.

– Я сделаю, сделаю!

– Когда у вас назначена следующая встреча с Лапиным? – поинтересовался Сосновский. – Какие новые сведения он хочет получить от вас?

– Он ничего не говорил.

– Прекрасно! – Сергей Сергеевич поощрительно улыбнулся. – Теперь накануне каждой встречи господин управляющий лично будет доводить до вашего сведения, что следует рассказывать Лапину. Вам все ясно или есть вопросы? Кстати, вы немного успокоились?

– Да, благодарю вас, – Лурье привстал и подобострастно поклонился. – Мне все ясно, и я…

– Идите, Роберт Францевич, – махнул рукой Андреас. – Отправляйтесь на свое рабочее место и помните: за вами будут присматривать.

Толстяк неуклюже выбрался из кресла и, пятясь, не переставая кланяться на каждом шагу, скрылся за дверью.

– Слизняк! – брезгливо бросил банкир. – Его надо немедленно раздавить, иначе он снова предаст.

– Дай команду на коммутатор не соединять его с городом и выкинь из головы эту проблему, – посоветовал Сергей Сергеевич. – Все решится само собой.

Банкир пристально, испытующе посмотрел на Сосновского, но тот устало прикрыл глаза и неожиданно спросил:

– У тебя есть шампанское?

– Шампанское? Ты хочешь что-то отметить?

– Да, переход нашего клиента в новую ипостась.

– Сейчас найдем.

– Сначала я хочу дождаться важного звонка, – остановил его Сергей Сергеевич…