Текст книги "Гостиничный роман"

Василий Веденеев, Алексей Комов
Гостиничный роман

/хроника одного расследования/

19 часов 40 минут

Надо же?! Можно подойти к окну и раскрыть его, не боясь, что в лицо ударят жаркий ветер и раскаленный песок. Можно выпить воды из-под крана, не пропуская ее через фильтр. А можно… Впрочем, все можно. Наконец-то дома, на Родине. Теперь можно вспоминать эти три года в Африке, в далеком городе далекой страны. Конечно, сейчас он обеспечен, но пусть первым бросит камень тот, кто докажет, что это дармовые деньги. Ему даже в кошмарах не снились огромные скорпионы под ногами, ядовитые змеи, хищные звери, похищающие людей с окраин городка, или заманчивая прохлада медлительной реки, воды которой буквально кишат паразитами.

Однако хватит… Ни с ним, ни с кем из домашних ничего не произошло. Малярия не в счет, там это как легкая форма простуды. Теперь все позади. Семья уже дома, а он дня на два задержится в Москве. Совсем неплохо.

А столица, пока его не было, переменилась. Похорошела. Он, как прошел таможенный досмотр, сел на такси, уложил два пузатых чемодана в багажник, проехался по улицам. Европа! Витрины, машины, а девушки, девушки какие!

Анатолий Яковлевич Киреев решил чемоданы не распаковывать. Все необходимое под рукой. Лучше погулять, подышать родным воздухом. Он с удовольствием принял душ, облачился в легкий, но достаточно строгий костюм и повертелся перед зеркалом. Хорош! Как ни посмотри, хорош. Деловой человек лет тридцати семи. В таком виде не стыдно показаться даже на ответственном приеме, не то что на улице.

В прекрасном расположении духа он закрыл дверь номера и пошел завоевывать столицу.

Уже на лестнице была слышна приятная музыка. Высокий мужской голос на итальянском языке страдал о потерянной любви. Мелодия Кирееву понравилась и он, подбрасывая в руке массивную деревянную грушу с ключом от номера, прошел мимо администратора и толкнул дверь с черным рисунком.

Бар оказался небольшим и достаточно уютным. Несколько столиков, легкий сумрак, разноцветная стойка с рядом высоких табуретов. Цвета выдержаны, свет подобран. «Растем», – подумал Киреев…

Посетителей было немного. Двое молодых людей что-то оживленно обсуждали за дальним столиком. У стойки спиной к Анатолию Яковлевичу сидела девушка, потягивая коктейль. Она, очевидно, почувствовав его взгляд, обернулась, откинув красивые светлые волосы, задумчиво посмотрела на Киреева и едва улыбнулась.

«А почему бы не выпить рюмку для настроения? Отметить, так сказать, приезд на родную землю?» – подумал Киреев и сел на табурет рядом с девушкой. Она озорно покосилась на него и опять улыбнулась. Хорошо так, по-доброму. Лицо у нее было милым и чуть строгим.

Незнакомка заглянула в свою пачку «Столичных», но та оказалась пустой. Какая неприятность! Киреев достал «Данхилл». Девушка кивком поблагодарила и ловко вытащила длинными ухоженными ногтями сигаретку. У Анатолия Яковлевича была уже наготове японская электронная зажигалка. А потом наступила пауза. Немой разговор закончился. За стойкой никто не появлялся. «Все по-старому», – грустно констатировал Киреев.

– Тут как, обслуживают или надо самому наливать? – громко пошутил Анатолий Яковлевич, надеясь, во-первых, что за стойкой после его слов кто-нибудь появится, а во-вторых, хоть завязать разговор с соседкой.

Эффект был неожиданным. Незнакомка с интересом посмотрела на него.

– Ой, – сказала она, рассмеявшись, – я думала, что вы иностранец…

Смех у нее был тоже приятным.

– Да нет, – кокетливо ответил Киреев, – я свой, доморощенный. Из дальних странствий, так сказать, возвратясь…

Она снова рассмеялась. Киреев тоже не выдержал и расхохотался. Дальше знакомство пошло само собой. Ее звали Лариса.

– Мне рюмку коньяку, – попросил Анатолий Яковлевич у появившейся хмурой барменши…

– В разлив крепкими спиртными напитками не торгуем, – отрезала она и небрежно положила перед ним листок папиросной бумаги с полурасплывшимися названиями коктейлей.

Заметив его растерянный взгляд, Лариса заметила:

– Новые времена – новые веяния. Хорошо, что хоть коктейли есть, – и потом лукаво подсказала: – возьмите «Солнце пустыни». Только очень надо попросить.

– Пустыня – это что-то очень близкое.

Киреев попросил: отдал несколько купюр, естественно, не требуя сдачи.

Коктейль оказался простым. В кристально прозрачной водке, окруженный мелкими пузырьками воздуха, плавал багровым солнцем сырой яичный желток…

Не пил Киреев давно. До поездки не слишком баловался. В жаре не до спиртного. И тут начинать сразу с водки, да еще без закуски…

Не без содрогания он сделал первый глоток. Но водка пошла на удивление хорошо. Вскоре он уже прислушивался к новым для себя ощущениям.

Лариса была просто обворожительна, а бар словно таял в серебристой дымке. Интересные истории, которые он рассказывал своей новой знакомой, так и теснились в голове. Он видел восхищенные глаза своей собеседницы, ее неподдельный интерес и ощущал себя настоящим мужчиной, который и дом играючи построит, и льва пустынного разорвет, попадись тот под руку. Кстати, о львах. Была такая история…

Правда, Анатолию Яковлевичу хватило благоразумия отказаться от второй порции «Солнца» и взять что-то полегче, что значилось в скромном меню.

В баре начал собираться народ. Стало шумно. Киреев задумался, может, Ларису пригласить в номер? И как это поделикатнее сделать? Кроме собственной супруги вот уже три года он никого не соблазнял. Но в данный момент такой опыт малопригоден.

Сомнения разрешились сами собой.

– Я думаю, Толик, нам с вами пора проветриться, – сказала Лариса, изящно соскакивая с табурета. Ноги у нее были длинными и стройными.

– А, может, лучше… – протянул Киреев, глядя на них.

– Толя, ну что вы?! Я обижусь. За кого вы меня принимаете?

Кирееву стало стыдно.

Вечер был на удивление хорош. Только две вещи омрачали чудесную прогулку. «Солнце пустыни», попав внутрь, разгоралось все жарче и жарче, и еще мешала деревянная груша с ключом, которую он забыл сдать портье. Киреев неловко вертел ее в руках. Заметив его мучения, Лариса предложила:

– Ну что вы страдаете? Положите ко мне в сумку, потом возьмете.

Анатолий Яковлевич для приличия поотказывался, но потом согласился.

Потянуло прохладой. Киреев заботливо накинул на плечи Ларисе свой пиджак, ненароком обняв ее. Они поцеловались. Потом еще раз. Он уже сто лет не целовался на улице. Вот так, вечером.

Они оказались в каком-то красивом микрорайоне.

– Подождите минуточку, – сказала тихо Лариса. – Здесь живет моя подруга. Видите, на третьем этаже свет горит? Она сейчас одна. Родители на даче. Я загляну на секундочку. Может, нас пригласят… на чашечку чая.

Она обворожительно улыбнулась. Анатолий Яковлевич был совсем не против чая в пустой квартире Ларисиной подруги.

Лариса скрылась в полутемном подъезде.

Киреев стоял и наслаждался мечтами о предстоящем чаепитии. Но минут через пятнадцать он начал волноваться. Что там случилось? Ждать уже не хотелось, и он сам решил найти квартиру, куда пошла его очаровательная подруга. Но в подъезде на дверях вместо привычных номеров квартир оказались вывески разных контор с труднопроизносимыми названиями. Судя по всему, за ними ни Ларисы, ни ее подруги быть не могло.

Спустившись вниз, ошарашенный Анатолий Яковлевич заметил еще одну маленькую лесенку, которая вывела его во двор, заставленный пустыми ящиками и мусорными бачками. За ними был выход на параллельную улицу. Киреев понял, что Лариса больше не придет…

Назад он шел пешком. Денег на такси не было. Голова раскалывалась. До гостиницы он добрался только под утро.

Портье поднял на него сонные глаза.

– Понимаете… – Кирееву было страшно неудобно, – я…

– В каком номере живете? – не дослушав, бесстрастно прервал портье.

– Вот… – Анатолий Яковлевич достал из брюк случайно оставшуюся карточку гостя.

Портье лениво повернул этажерку с пустыми гнездами.

– Берите…

Перед Киреевым была его родная деревянная ручка с ключом. «Неужто я ее сдал?» – удивился он, но тотчас вспомнил свои мучения. Забыв про усталость и головную боль, он бросился мимо лифта. По лестнице, пробежал по коридору и открыл дверь номера.

Лихорадочно обыскал все, даже заглянул в душевую. Чемоданов нигде не было…

5 часов 10 минут

Пока следователь и эксперт осматривали номер, колдуя с баночками и кисточками и фотографируя обстановку, Бойцов устроился с потерпевшим в креслах холла. Он внимательно слушал сбивчивый рассказ, короткими вопросами направляя его в нужное русло. Случай был достаточно тривиальным. Даже тот проходной подъезд, на языке мошенников «сквозняк», известен. Но огорчения от этого Шура не почувствовал. Он был профессионалом, и запутанных и сложных дел не любил.

– Что будет теперь? – уныло спросил Киреев, разглядывая ногти на руке.

– Работать будем… – пожал плечами Бойцов. – Искать…

– И найдете? У меня ведь в пиджаке деньги были, билет на самолет, документы… Улетать завтра надо.

– Ну, если надо, значит, улетите, – невозмутимо пообещал Шура.

– Это как? – вспылил Киреев. – Без денег, вещей? В одной рубашке? Как я Саше покажусь?

– Дела семейные – это сфера личных интересов. Ваших личных, – спокойно уточнил Щура. – Как и что вы будете говорить супруге, нас не касается. А вот сколько у вас денег было, мне очень интересно.

– Много, – вздохнул Киреев. – И чеки были. Знаете, в «Березку»?

Бойцов кивнул. Своих чеков, правда, у него не было, но чужие время от времени искать приходилось.

– Не вспомните точно, во сколько вы вернулись в гостиницу?

– Около четырех утра. Удивительно, но ключ был у портье. Я его взял и поднялся в номер… Ну, а как в себя пришел – вам позвонил.

– Ясно…

Бойцов встал, сунул в рот «беломорину» из мятой пачки и пошел в номер. Примостившись у полированного стола, следователь писал протокол осмотра. Саша искренне пожалел его – теперь ему писать и писать…

Эксперт взглянул на вошедшего Шуру и виновато отвел глаза.

– Совсем ничего? – спросил Саша.

– Почти… В перчатках, наверное… Только тут вот, – он показал на пол, – небольшой следочек от половой краски. Свеженькая. На подметке, видно, принес. Да еще на подоконнике царапинка и ниточка. Может, перчатки нитяные?

– Может… – Саша открыл окно и выглянул. – Так, так… Вы тут давайте… Я пока прогуляюсь.

Выйдя из гостиницы, он наконец-то раскурил свою папиросу. Прохожих еще не было – слишком рано. Тишина, утренний покой.

Бойцов завернул за угол, нашел окна номера и стал внимательно осматривать газон под ними. Вскоре около лужицы нашелся след модного мужского ботинка, примерно 42-го размера. Газон был мягким после вчерашнего полива, и травка редкая. След отпечатался хорошо. Рядом еще один. Женской туфельки на шпильке.

Удовлетворенно улыбнувшись, Шура воткнул рядом со следами веточку. А что, он сейчас, пожалуй, похож на знаменитых детективов, может, для полного сходства еще лупу купить? Шура снова усмехнулся и направился к поломанному кусту. Под ним явно были видны вмятины, оставшиеся от падения тяжелых предметов.

Вернувшись в гостиницу, он послал сержанта доложить следователю о следах на газоне. Еще работы ему прибавилось…

5 часов 40 минут

Кто-то считает для работника уголовного розыска самым главным умение логически мыслить, кто-то – стальные мышцы. Что ж, и это необходимо. Но не менее важно уметь говорить. То есть не просто говорить, а разговаривать. Со свидетелями, пострадавшими, подозреваемыми. Так, чтобы люди рассказывали то, что порой и от родных утаивают. Не так это просто, «разговорить» людей. Порой после таких «разговоров» Шура чувствовал себя совершенно измотанным.

Сейчас, в конце дежурных суток, и вовсе сил не было. Тем более он все время помнил еще об одном важном деле. И все же…

– Капитан Бойцов, – представился он пожилому портье. Тот едва склонил голову и, кося глазами, заглянул в удостоверение.

– Слушаю вас?..

– Вы ночью выдавали ключ от 365-го?

– Извините, не помню.

– Около четырех утра. Ваш постоялец еще в одной рубашке пришел.

– А-а-а. Как же, как же, этого помню. Которого обокрали? – портье понизил голос, склонившись через стойку.

– Тот самый, – в тон ему ответил Бойцов, подчеркивая, что дело действительно почти тайное. – Так вы ключик выдавали?

– Я… Но у него была «визитка» – карточка наша. Ходят-то у нас как попало. А уж когда иностранцы останавливаются, те и вовсе…

– О загнивающем Западе – позже. Вспомните, кто сдал ключ?

– Не знаю…

– Как это? Давали вы. А принимал кто?

– Видите ли… Возраст… – портье замялся, – я пенсионер. Подрабатываю. Ночью-то тяжко все время сидеть. А о больших заездах известно заранее. Вот и прихватишь, бывает, час-другой.

– Ясно… Но кто-то же сидел здесь?

– Как же. Горничная, Короткова Екатерина Ивановна. Она у нас передовик, на Доске Почета…

– Она здесь?

– Да. Мы всегда вместе уходим.

– Это ваша жена?

Портье смущенно откашлялся.

– Я, видите ли, вдовец. Одному, знаете ли, трудно жить…

Короткова, пухлая моложавая женщина, сдавшего ключ помнила.

– А он аккурат один и сдавал, пока я сидела, – по-домашнему сложив руки на животе, рассказывала она Бойцову, – молодой такой, обходительный.

– С чемоданами?

– Да нет. С чемоданами я бы так не выпустила. Надо же номер принять. Правда, поинтересовалась я, куда ж, мол, ночью-то?

– Так, так, а он что?

– Отшутился. Говорит, к начальству вызывают. И подмигнул. Ясно, к какому-такому начальству по ночам ездят. И ушел. Все.

– Спасибо, Екатерина Ивановна. Если понадобится, узнаете его?

– А чего не узнать? Узнаю, если надо. Неужто это он все покрал? И не подумаешь, вежливый такой, культурный…

Бойцов снова вышел на улицу. Громко фыркая, мимо него промчался автобус. Показались первые пешеходы, спешащие на работу. День начинался. А с момента преступления прошло уже полсуток. Кто ж все это завертел?

Девица сыграла свою партию как по нотам. Только вот кто эти ноты написал? Версия об участии работников гостиницы, пожалуй, отпадает. Судя по всему, если это и была заранее приготовленная ловушка, то не на конкретное лицо, а так, кто попадется. Лишь бы богатеньким был, Буратинка. А страна дураков его уже ждала. И проводник хороший.

Впрочем, это лирика. А что же делать дальше? Здесь Бойцову никто ответить не мог. У каждого из их группы свои обязанности. Следователь оформит все бумаги, допросит пострадавшего, свидетелей. Эксперты все проверят. А он, капитан Бойцов, должен найти и задержать преступника.

Что ж, пора искать женщину! Ту самую, коварную Ларису. Может, в баре она частый посетитель? Надо проверить.

О чеках он уже предупредил. В «Березках» усилят контроль. Маловероятно, что может повезти, но вдруг… И о машине тоже. Таксист мог запомнить поздних пассажиров с чемоданами. Но этим займутся другие. Ему сейчас надо идти по главному следу.

6 часов 56 минут

Дверь долго не открывали. Бойцов было подумал, что никого нет, но тут замок щелкнул, загремела цепочка.

– Милиция? Так рано? Что случилось? – женщина с поблекшим лицом испуганно смотрела на удостоверение. Не дожидаясь ответа, она приоткрыла дверь, сняла цепочку, впустила раннего гостя. Отступила, прислонясь к косяку, придерживая одной рукой у шеи воротник халата, а другой попыталась пригладить растрепавшиеся со сна волосы. Глаза ее были настороженными.

– Что вам надо? – еще раз спросила она негромко.

– Поговорить, – коротко ответил Шура. – Извините, что так рано. Но дело не терпит отлагательств.

Женщина испытующе взглянула на этого большого милиционера, действительно помощь нужна, или просто прием такой у них?

– Пойдемте на кухню, – предложила она. – Только, пожалуйста, тише. Мои еще спят.

Через несколько минут она успокоилась и давала толковые ответы.

– Нет, не знаю я ее. То есть, видела несколько раз… Броская такая. А кто она, не интересовалась. Некоторые из таких девиц с барменшами знакомятся, считают нелишним. А эта нет, сама по себе.

– Вчера она долго перед тем, как с мужчиной уйти, сидела?

– Часа два. Да, два. Я как раз пошла в подсобку перекусить, народу почти не было. Тут она и села за стойку.

– Откуда вы знаете, что именно когда вы только отошли? Не за минуту же вы поели, а, Надежда Васильевна?

– Да я только собралась пожевать, слышу – разговор. Выглянула. Два парня рядом с ней, южно-кавказского типа. Раз посетители появились, я вышла. А она только села. В сумочке копалась и устраивалась поудобнее. Ну, сразу видно, только-только появилась. Она «шампань» себе заказала. А ребята ей – чего, дескать, такой дешевый пьете? Хотите, самое лучшее для вас закажем? Ну, тут она им и выдала… Их как корова слизала. Простоватые ребята. Когда я снова вышла – тут уже этот, импортный был. С ним-то она голубицей ворковала.

– Может, они раньше были знакомы?

– Да нет. Я сразу различаю, кто на какой стадии знакомства.

– Что они пили, не помните?

– Начали с крепкого. Точнее, он начал. Девица слабенькое пила и орешки заказывала. Ну, понемножку, понемножку, а на тридцать два рубля насидели… Бумажник у него хорош. Из крокодиловой кожи.

– …Из крокодила, значит… – задумчиво повторил Бойцов. – Это хорошо, что из крокодила… Выходить-то они куда-нибудь выходили?

– Как же, – усмехнулась Надежда Васильевна. – Столько всего выпить и не выходить? Не вытерпишь. И она бегала, и он.

«Вот здесь-то, – подумал Бойцов, – она и позвонила из автомата в вестибюле. Потом, когда они гуляли под луной, она уже от «миленка» своего ни на шаг не отходила.

– Может, кто из ваших постоянных клиентов ее знает?

– Вряд ли… Не с постоянными она приходила знакомиться. Завсегдатаи мои кто? Чаще всего студенты, кто в гостиничный бар со спиртным сумеет «просочиться». Ей же наверняка с иностранцами хотелось познакомиться. Она и того сначала за фирмача приняла. Где искала, дура. У нас ведь только тур-класс останавливается. Они сами каждую копейку считают и в магазинах всякую ерунду, которая у них дорого стоит, скупают. Так что, вряд ли… – Надежда Васильевна задумалась. – Какой там… Господи! Сама я, старая дура, все спросони забыла! У меня с этой куклой свой счет. На прошлой неделе парень к ней подходил. Настырный такой. Ну, она телефон свой дала.

– Откуда вы знаете?

– Так он, паразит, бумаги не нашел – на стойке нацарапал! Я его потом умаялась затирать.

– Затерли? – быстро спросил Шура.

– Да вроде незаметно. А так… Не помню уже.

– Поехали. – Шура поднялся.

8 часов 12 минут

Нина Титаренко, владелица телефона, впустила Бойцова сразу и безо всяких расспросов. Просто открыла дверь и, уже убегая на кухню, бросила без всяких пауз:

– Вы звонили, проходите, я быстро.

Шура протиснулся в узкую переднюю, раздумывая, с чего бы начать разговор. Нина снова неожиданно возникла перед ним в дверях, прихлебывая из чашки.

– Кофе хотите? – она уже говорила медленно, откровенно рассматривая Бойцова.

– Спасибо, нет, – соврал Шура. Кофе бы сейчас не помешал. Но он почему-то чувствовал себя неуютно под ее взглядами.

– Вот и хорошо, – Нина метнулась в комнату, на ходу поставив чашку на подзеркальник. – Простите, я ужасно тороплюсь. Некогда. Новые веянья… Начальник намекнул, что больше не будет закрывать глаза на опоздания. А как у вас?

Шура повернул голову, чтобы ответить, и замер. Многочисленные зеркала отражали практически все, что происходило в комнате. У Нины была хорошая фигура…

Ответ как-то выпал из памяти. Бойцов, от греха подальше, отвернулся и стал рассматривать выключатели. Нина, похоже, не слишком обращала внимание, отвечают ей или нет.

– Я по поводу вашей подруги, Ларисы, – уставившись на стену, не совсем уверенно начал он.

– Лариса? – быстро переспросила Нина. – Что-то не припомню… Это какая?

– Приятная такая, блондинка. Мы в баре познакомились…

– Ну и?..

– Да она просила кое-что… А телефон ее я неправильно записал, или он не работает. Хорошо, что ваш оказался… Случайно.

– Вот как? – Нина появилась в дверях, раскрывая губную помаду. Строгий костюмчик ей удивительно шел. – Извините, ради бога.

Она протиснулась мимо Шуры, который попытался, насколько это возможно, вжаться в стену, подошла к зеркалу. Крася губы, протянула:

– Как вы обворожительно велики и неуклюжи…

Шура не знал, что ответить. Мужчина он действительно был заметный. В кругу друзей его иногда ласково звали «Центнер». Но это дружеское прозвище было неточным. Несмотря на регулярные занятия спортом, вес у Бойцова давно перевалил за сто. Жена периодически переводила его на яблочно-кефирную диету – шкалы весов в медицинских кабинетах едва хватало, когда его взвешивали. Хотя толстым он не был. Так, в меру упитанный, двухметровый и симпатичный.

Через зеркало Нина еще раз внимательно посмотрела на него.

– А как вас, собственно, зовут? Мне вы почему-то не представились.

Шура смутился.

– Александр Алексеевич…

– Так вот, Саша, я ужасно не люблю отчеств, это старит, не правда ли?.. Вы меня, надеюсь, простите. Так вот, Саша…

Бойцов насторожился.

– …А как вы меня нашли? Это интригует.

– Один парень там ее знает, – бодро начал Шура…

– Ой, не надо, не надо… Не хотите, и ладно. Парень… Скажите прямо – она вместо своего дала вам мой телефон. Это в ее стиле. Из-за этого мы и расстались. Кстати, учтите, она не натуральная блондинка… Пошли, мне пора… – Нина распахнула дверь и достала из сумочки ключи.

У подъезда она с удивлением посмотрела на светлую «Волгу», к которой подошел Шура.

– Вы даже на машине? И с шофером? Какой гость… Вы мне нравитесь, Саша. Подвезете?.. Это очень мило с вашей стороны…

– Так где мне ее найти? – Бойцов грузно сел рядом с Ниной на заднее сиденье…

– Вы все о том же? Дома, где же еще, – усмехнулась Нина. – Мне к метро «Новокузнецкая», пожалуйста, а там я пешком… Наш шеф ревнив, а я не хочу его раздражать…

– И где ее дом… – с упрямством тянул свое Шура.

– Господи, и почему мужчин всегда интересуют такие пустышки? Если уж она вам так необходима – пожалуйста! Мы как раз едем в ту сторону… На Пятницкой живет… А что вы от нее хотите?

– Хочу предложить ей путевку…

– Ой, прелесть какая… Нет бы мне кто предложил. И куда, если не секрет? Ай, какой фасон, – Нина обернулась, чтобы посмотреть на какую-то модницу.

– В солнечное Коми, – плоско пошутил Шура.

Но Нина, кажется, не расслышала адреса…

– Да? – переспросила она, снова усаживаясь поудобнее. – А где это? Далеко? Новый курорт? Что-то я не слышала. А как там с питанием?

– Далеко… – буркнул Шура… – А питание гарантировано.

– Вот ее дом. Квартира 20… – показала в окно Нина. – Остановите здесь. Я выйду… А то наш лысый дурачок увидит. Представляете, он видит меня в машине с таким грандиозным мужчиной! Он у нас считает, что подвезти женщину на машине – высший подарок для нее… Время от времени на своих стареньких «Жигулях» кого-нибудь осчастливливает. «Кумир машинисток»… – фыркнула Нина. – Саша, вы мне очень понравились… Телефон есть, звоните.

– Непременно… – туманно пообещал Шура. – А что я услышу?

– Будет видно, когда позвоните… Спасибо…

Она хлопнула дверцей и легко застучала каблучками по асфальту.

– Ишь, коза… – прищурился ей вслед пожилой водитель.

– Разворачивай… – почему-то зло скомандовал Шура, – поедем на Пятницкую…