Текст книги "Брызги шампанского"

Пудель продолжал лаять. От громкого шума у Джейн закружилась голова.

– Гуччи, дорогой, – засюсюкала Шампань, грациозно опускаясь на колени и лаская собаку, – ты проголодался, да?

Заключив источник невыносимого шума в объятия, она вышла из гостиной.

Джейн прошла следом за ней в сверкающую белизной кухню. Шампань стала рыться в громадном суперсовременном холодильнике выше ее ростом. По-видимому, чудо техники, как и его хозяйка, уже несколько суток не видело ничего съестного. Единственным воспоминанием о провизии были пустые бутылки из-под пива, засунутые горлышками в коробку из-под печенья, стоящую в углу.

– Есть!

Распахивая один за другим совершенно пустые шкафчики, Шампань наконец наткнулась на консервную банку. Когда она вывалила ее содержимое перед пуделем, Джейн поняла, что это не «Педигри».

– Это же паштет из гусиной печени, – удивилась она.

– Разумеется, – не моргнув глазом, подтвердила Шампань. – Гуччи его обожает. А я сама его терпеть не могу. Чертовски от него жирею. К тому же это так жестоко по отношению к гусям – запихивать им в горло всякую гадость. Прямо как при лечении анорексии.

Встрепенувшись, Джейн достала блокнот и карандаш.

– Лучше упомяните про мою новую клевую машину, – заметив это, прогудела Шампань.

– Про какую машину? – спросила Джейн.

– Ту, что стоит на улице. Видели? Белый спортивный кабриолет.

Джейн вспомнила, что у подъезда действительно стояло какое-то чудовище на колесах.

– Дорогая игрушка, – насмешливо произнесла она, внутренне терзаясь от зависти.

– О, не такая уж и дорогая, – елейным голосом возразила Шампань. – Если честно, машина досталась мне по дешевке. Вместе с послепродажным обслуживанием, – игриво добавила она, оглядывая Джейн с ног до головы из-под опущенных ресниц. – Так что, если можно, мне бы хотелось упомянуть о ней в своей колонке.

– Хорошо, – кивнула Джейн, недоумевая, какое послепродажное обслуживание требовалось совершенно новому автомобилю. Наверное, из сервисного центра приедет специалист, который покажет Шампань, куда вставлять ключ зажигания. Или…

Тут вдруг Джейн осенило, что машина, скорее всего, досталась Шампань бесплатно. Вот уж действительно выгодная сделка, подумала она, яростно ткнув огрызком карандаша в блокнот и сломав грифель.

Во входную дверь кто-то нетерпеливо позвонил.

– О, мать твою, это Ролси, – простонала Шампань, вскакивая. – Прошу прощения, мне пора бежать. Мы сейчас улетаем в Нью-Йорк. Но, по-моему, мы уже разобрались со следующей колонкой, правда?

Она буквально потащила Джейн к двери. Как раз в этот момент достопочтенный Ролло Харботтл торжественно внес свои зубы в гостиную. При личном знакомстве наследник стекольного концерна оказался еще более омерзительным, чем на газетных снимках. Как Шампань не противно к нему прикасаться? Да, Ник порой бывает грубоватым, но, по крайней мере, у него лицо не похоже на плетеную корзину. И сегодня вечером, радостно подумала Джейн, он наконец возвращается из Брюсселя. Будем надеяться, с большой коробкой бельгийского шоколада.

4

Джейн положила трубку, оглушенная разочарованием и злостью. Полдня она бегала по магазинам, а затем весь вечер провела на кухне, готовя праздничный ужин в честь возвращения Ника. И вот сейчас он позвонил и сказал, что задерживается. Но не на несколько часов. А еще на целый день.

– Завтра состоится учредительное заседание бельгийского комитета в поддержку грузовых автоперевозчиков, которое я просто не могу пропустить, – известил ее Ник сквозь треск в мобильном телефоне.

Расстроенная, Джейн вернулась на кухню. Тесто, воспользовавшись телефонным разговором, намертво прилипло ко дну формы, а острый соус «путанеска», который, надеялась она, придаст интимный привкус встрече, подгорел. Джейн давно поняла, что готовка не входит в число ее сильных сторон. С другой стороны, а что входит?

Впрочем, размышляла Джейн, отскребая дряблую белую массу, на кулинарном поприще она все же не последняя: есть еще Тэлли. Если не брать в расчет трех ведьм «Макбета», на свете еще не было такой неумелой стряпухи. Джейн на всю жизнь врезался в память тот вечер в Кембридже, когда Тэлли пригласила ее на домашний ужин.

– Что это? – спросила Джейн, недоуменно уставившись на обугленный кусок хлеба, истекающий липкой сладкой жижей.

– Специальное блюдо шестого класса, – с гордостью ответила Тэлли. – Батончик «Марс», запеченный в тесте. Два куска хлеба обмакиваются в подсолнечное масло, потом между ними засовывается батончик «Марса». Все это кладется на пару минут в микроволновку. В школе мы их обожали.

При мысли о Тэлли, «Маллионзе» и недостающем миллионере Джейн ощутила укол стыда. После бутылки вина на пустой желудок все казалось так просто. Днем, на трезвую голову, стало ясно, что эта проблема представляет определенные трудности. Полистав записную книжку, Джейн поняла, что среди ее знакомых нет не то что миллионера – тысяченера. Из ее знакомых ближе всех к роскоши подобралась Аманда, бывшая подруга по Кембриджу, вышедшая замуж за какого-то банкира и сменившая тесную конуру в дешевом районе на шикарную шестикомнатную квартиру с прислугой в престижном Хэмпстеде. У Джейн мелькнула мысль возобновить старую дружбу.

Снова зазвонил телефон. Джейн бегом бросилась к аппарату. Неужели Ник передумал?

– Привет, это я, – послышался в трубке похоронный голос Тэлли.

– А я как раз вспоминала тебя, – сказала Джейн, надеясь, что ее голос звучит бодро.

– Наверное, это потому, что после возвращения мамочки «Маллионз» превратился в огромный излучатель телепатической энергии, – угрюмо заключила Тэлли. – Пока я сейчас разговариваю с тобой, мама разжигает ритуальный костер во славу убывающей луны, а Большой Рог со всеми необходимыми почестями сооружает на конюшне меркурийскую арфу.

– Что?

– Ты все равно не поймешь. Достаточно сказать, что эта штуковина основывается на плане Стоунхенджа[16]16
  Крупнейшая мегалитическая культовая постройка (1900 г. до н. э.), в Англии считается древнейшей астрономической обсерваторией.


[Закрыть] и геометрии магического квадрата планеты Меркурий.

А венчает ее, в прямом смысле, камень из древнего городища Чизринг в Корнуолле.

– Нет! – воскликнула Джейн.

– Увы! Судя по всему, это должно принести в наш дом гармонию и мир, но, уверяю тебя, для меня, мистера Питерса и миссис Ормондройд это равносильно объявлению войны. Проклятие!

– Что у тебя случилось? – встревожилась Джейн.

– Я лучше побегу. Только что упала дверь в бильярдный зал.

По-видимому, сейчас Тэлли требовалась не только моральная поддержка.

Если честно, ей самой тоже неплохо бы немного взбодриться. Предательство Ника едва ли способствовало созданию праздничного настроения.

Вернувшись в крошечную гостиную, Джейн с грустью посмотрела на пламя свечей, дрожащее от тянущего из-под двери сквозняка. Бросив взгляд на аккуратно упакованный скромный подарок по случаю возвращения Ника домой (новые запонки), она вдруг испытала острый приступ жалости к самой себе. Бокалы, сверкающие в отблесках горящих свечей, только и ждали, чтобы их наполнили шампанским и каким-то там «Пуйи», купленным после мучительно долгого раздумья в дорогом магазине «Сейфуэй».

Налив себе джина и разбавив его тоником, Джейн решила провести вечер, лежа на диване и читая любовный роман. В конце концов, судя по всему, уютно устроиться в обнимку с книжкой Джилли Купер – это вся сексуальная жизнь, на которую ей можно сейчас рассчитывать.

Десять минут спустя Джейн, погрузившаяся в приключения похотливого телевизионщика и его своенравной взбалмошной любовницы, вдруг вынуждена была вернуться к серой действительности. Причина этого находилась вверху. Приподняв голову, Джейн прислушалась. Доносившиеся из квартиры сверху гулкие удары заставили ее вздрогнуть. Похоже, там разверзлась преисподняя. Похоже, Том решил поиграть в салки со стадом слонов, обутых в туфли на платформе.

Джейн снова попыталась сосредоточиться на книге. У телевизионщика и его сладострастной подруги наступил период горячих постельных сцен. Джейн жадно следила за чужими вздохами и стонами. Грохот наверху продолжался под аккомпанемент глухого ритма музыки.

Крепко схватив старушку Джилли за корешок, Джейн старалась сосредоточиться на сюжете, но через десять секунд, отчаявшись, отбросила миссис Купер и, выскочив из квартиры, взбежала вверх по лестнице и забарабанила кулаками в дверь Тома.

Дверь открылась, и Джейн увидела Тома с обнаженным торсом и раскрасневшимся лицом.

– Привет, – улыбнулся он, отбрасывая с блестящего от пота лба прядь волос.

При этом Джейн успела мельком заглянуть ему под мышку, и у нее в паху что-то вспыхнуло, подобно газовой горелке.

– Привет, – ответила она, переминаясь с ноги на ногу. – Э, вообще-то вы очень шумите, и…

– Правда? Простите, ради бога! Я просто собираю вещи. Видите ли, я переезжаю отсюда.

– Переезжаете?

Джейн посмотрела на статную фигуру, заполнившую дверной проем. Мускулистый, загорелый торс Тома вдруг показался ей очень лакомым.

– Да. Я перебираюсь в Нью-Йорк. Если быть точным, завтра. Я как раз закончил собираться.

– О! Хорошо!

Джейн вдруг ощутила непреодолимое желание рухнуть перед Томом на колени, умоляя его производить столько шума, сколько это в человеческих возможностях.

– Что ж, счастливого пути, – сказала она, пятясь от двери. – До свидания.

Ну вот, не успел начаться фильм под названием «Мимолетные встречи», как он уже заканчивается. И если бы от этой встречи был хоть какой-то толк! – Пока, – беспечно бросил Том, закрывая дверь. Джейн вернулась к себе домой. Теперь там царила полная тишина. Больше нет абсолютно никаких причин снова подниматься наверх. Постояв у окна, Джейн вздохнула и принялась убирать со стола. На улице еще было светло; угасал безликий серый вечер, типичный для Клепхэма.

Джейн с мольбой подняла взгляд к пятнистому потолку, испорченному поколениями переполнившихся через край ванн, сломанных душей и наступающей сырости. Она попыталась усилием воли заставить Тома взорвать тишину оглушительным грохотом, сотрясающим дом до основания, – но тщетно. Нет – Джейн встрепенулась, вслушиваясь. Что-то настойчиво стучало в окно у нее за спиной. Наверное, ветка дерева.

Вот только за окном деревьев нет. Ничто живое не росло в сыром, темном закоулке, именуемом садиком, на который Ник не обращал внимания ровно столько времени, сколько жил в этом доме. Может, это насильник. Джейн стремительно развернулась, непроизвольно хватаясь рукой за горло. За окном маячил какой-то темный, неправильной формы предмет. Он-то и производил этот стук в оконное стекло.

Джейн осторожно приблизилась к окну. Неизвестный предмет, похоже, висел на веревке. Подойдя ближе, Джейн разглядела, что это кофейник. Из него торчала белая полоска бумаги. Джейн неистово набросилась на запоры, пытаясь открыть облупленную, обшарпанную, замшелую раму. Схватив дрожащей рукой записку, она разгладила клочок бумаги на столе, на котором еще догорала одна свеча.

«Приношу извинения за шум, – было выведено решительным почерком темно-синими чернилами. – Могу я пригласить вас на ужин, чтобы попросить прощения?»

Сердце Джейн провалилось вниз. Колени задрожали. Следует ли ей хранить верность Нику и отказаться от предложения Тома? Но Ник променял ее на съезд своих жалких грузоперевозчиков. В голове у Джейн зазвучал рассудительный голос: «Зачем идти ужинать куда-то, если у тебя дома уже накрыт стол?» По личному опыту ей было хорошо известно, что соус «путанеска» откликнется на хороший уход: если добавить в него томатной пасты, лишь легкий запах дыма будет напоминать о едва не случившейся катастрофе. Тесто – ну, оно и есть тесто. А с салатом из свежих помидоров и каким-то там «Пуйи» и так все в порядке.

Джейн стремительно, чтобы не успеть передумать, бросилась наверх и, постучав в дверь, выпалила свое приглашение.

– Все будет готово через полчаса, – запыхавшись, закончила она.

– Договорились, через полчаса, – протянул Том. – Мне что-нибудь захватить?

– Главное, чтобы вы сами пришли, – улыбнулась Джейн, тотчас же ужаснувшись собственной радости.

Внезапно ее захлестнуло ужасное предчувствие, что, как только Том перешагнет порог ее квартиры, у нее начнется синдром застенчивости: «Будьте добры, присаживайтесь» и «Попробуйте кусочек».

Вернувшись к себе, Джейн бессильно прислонилась к двери, терзаемая стыдом и раскаянием. «Возьми себя в руки, – успокоил ее рассудительный голос. – Судя по твоей реакции, можно подумать, что ты танцевала обнаженная при свечах, а потом слизывала языком крем с его тела. Успокойся, ты только пригласила Тома на ужин». Джейн постаралась справиться с волнением и тут же со страхом подумала: полчаса. Пять минут на стол и двадцать пять на то, чтобы ее внешность производила такой же ошеломительный эффект, как электрический разряд в 2000 вольт.

Двадцать минут спустя Джейн, полная отчаяния, все еще стояла в спальне, примеряя и отвергая все свои наряды. В конце концов она решила, что Том удивится, увидев ее переодевшейся, и снова натянула джинсы и белую льняную блузку. Осталось всего десять минут. Джейн лихорадочно расчесала волосы, с маниакальной тщательностью вычистила зубы, подновила стертую помаду на губах и наложила новый слой туши на ресницы. Как всегда, гораздо больше времени ушло на то, чтобы счистить щеточкой предыдущий слой. Осталось пять минут.

– А-а! – простонала Джейн, тщательно обрабатывая себя дезодорантом без запаха и обильно поливая «Шанель № 19».

Три минуты.

Ворвавшись на кухню, Джейн откупорила бутылочку шампанского. «Стыд и срам, но на готовку у меня времени нет», – подумала она, глядя на укоризненно белеющее тесто.

Ровно в назначенное время раздался стук в дверь. С бешено колотящимся сердцем Джейн открыла дверь и увидела Тома, размахивающего бутылкой «Моэ и Шандон».

– Это вместо извинения, поскольку вы не позволили сводить вас в ресторан, – заявил он. – Шампанское холодное, поэтому можно начинать прямо сейчас.

Пока Джейн дрожащей рукой разливала шампанское по бокалам, Том направился к книжным полкам.

– Так, что мы читаем? – спросил он, выбирая «Черчиль: человек и миф» и «Джон Мейджор, каким я его знал».

– Не слишком увлекательное чтиво, – сказала Джейн.

Даже Ник так и не смог одолеть книгу про Мейджора.

– С другой стороны, – добавила она, – меня об этом лучше не спрашивать. Политика – это не для меня. Ник постоянно злится на меня, потому что, говоря его словами, меня интересует только длина юбок Чери Блэр.

– Юбки Чери Блэр имеют решающее значение, – строго произнес Том, и Джейн не поняла, издевается ли он над ней. – Я так понял, Ника нет дома, правильно?

Неужели у него в глазах действительно появился хитрый блеск?

– Откуда вы узнали?

– Элементарно, дорогой Ватсон. После того как вы – совершенно справедливо – сделали мне выговор по поводу шума, я приложил ухо к полу и прислушался.

Ухмыльнувшись, Том опрокинул бокал с шампанским в свое вместительное горло.

– Да. Ник в Брюсселе.

Она рассказала про учредительное заседание бельгийских грузоперевозчиков. Том вопросительно поднял бровь.

Покончив с книгами Ника, он перешел к библиотеке Джейн. Та мысленно произнесла одну из редких благодарственных молитв, обращенных к своему отсутствующему возлюбленному. Как хорошо, что Ник не оставил ей места для любовных романов! Бестселлеры в мягких переплетах вынуждены были довольствоваться местом на полу, а на нескольких квадратных дюймах книжных полок, выделенных ей, Джейн расставила старые потрепанные томики Китса, Йитса, Элиота и Шекспира, которых изучала в университете. И сейчас время от времени она раскрывала эти книги, напоминая себе, что и у нее когда-то были мозги.

– Читая Йитса, я сознаю всю безнадежность своих потуг стать писателем, – вздохнул Том.

– Вы тоже пишете? – ахнула Джейн. – Как это романтично! И над чем вы сейчас работаете?

Том усмехнулся:

– Не думаю, что в этом есть хоть какая-то романтика.

Джейн мысленно пнула себя под зад. Ну как она могла сказать такую глупость!

– Речь идет о серийном убийце, едущем на машине по объездной дороге вокруг Абердина, – пояснил Том. – Он нюхнул несколько доз кокаина, его немецкая овчарка-некрофил спит на заднем сиденье, ему скучно. И вот убийца внезапно решает ехать следом за одной из машин. Как только машина останавливается у заправочной станции, убийца быстро подходит к водителю и делает свое дело. Собака не отстает от него. Обоим это развлечение очень понравилось, и они начинают следить за другой случайно выбранной машиной и, как только она останавливается, наносят удар. Потом они едут за грузовиком, и так далее, и так далее, пока наконец убийца и собака не падают в машине с моста Хамбер-бридж в реку. – Умолкнув, Том торжествующе посмотрел на Джейн. – Это своеобразная метафора, изображающая наше общество, пронизанное насилием и неуверенностью в завтрашнем дне, а также случайный характер принимаемых нами решений. Нередко приводящих к смерти.

У Джейн внутри все оборвалось. Никогда в жизни она не встречала такого отвратительного сюжета.

– Эта книга – что-то среднее между «На дороге» и «Холодной кровью», поэтому я думаю назвать ее «Холодная дорога», – сияя, закончил Том. – А вы что думаете?

Джейн собрала остатки мужества.

– Если честно, на мой взгляд, хорошего тут мало, – сказала она. – Точнее, это просто ужасно. Я терпеть не могу подобные книги.

Не успев произнести эти слова, Джейн уже о них пожалела.

Том отвернулся к книжным полкам. Его плечи заходили вверх и вниз. Джейн поняла, что он борется с собственными чувствами.

– Извините, – смущенно произнесла Джейн, трогая его за плечо. – Я не хотела…

Том резко обернулся. Его глаза блестели, губы дрожали. Джейн догадалась, что он едва сдерживает смех.

– Этот сюжет, – ухмыльнулся он, – предложил мне недавно мой агент. Он сказал, что только так я могу начать зарабатывать деньги.

– Фу, – несколько успокоившись, фыркнула Джейн. – Что до меня, определенно, я такое не куплю.

– По-видимому, коммерческий успех книги определяется степенью шокирующего воздействия на читателя, – сказал Том. – А я, если честно, предпочел бы писать любовные романы-бестселлеры. Вижу, у вас солидная коллекция.

Значит, он все же заметил Джилли Купер. Том лучезарно улыбнулся. Джейн дрожащей рукой снова наполнила его бокал пенящейся жидкостью.

– Да, точно. Я уже вижу сюжет. – Том театрально закатил глаза. – Нуждающийся писатель снимает на несколько недель квартиру на втором этаже, а на первом живет прекрасная блондинка, живет вместе со своим дружком, не понимающем своего счастья. – Он помолчал. – За романтическим ужином при свечах писатель знакомится с девушкой и влюбляется в нее, но на следующее утро ему нужно лететь в Нью-Йорк.

Джейн опустила пунцовое лицо к бокалу с шампанским.

Ей уже приходилось читать о сексуальном возбуждении, но раньше она, имея опыт общения только с Ником, понимала под этим только то, что ей хочется, а ему нет. Но сейчас все было совершенно иначе. Казалось, самый воздух между Джейн и Томом был насыщен энергией. Ей представилось, что, если она прикоснется к нему, сверкнет ослепительная электрическая искра. Мысли о Нике отступили на задворки сознания. Затихли, умолкли.

Джейн украдкой взглянула на Тома из-под ресниц с тройным слоем туши. Ее гость держался с непринужденным обаянием фотомодели, рекламирующей одежду марки «Келвин Кляйн», но только у Тома это получалось совершено естественно. Его волосы как минимум день не встречались с расческой, джинсы протерлись на коленях. Самым убедительным свидетельством полного отсутствия тщеславия была футболка, громко заявляющая: «Какой-то идиот съездил в Лондон и привез мне оттуда только эту дурацкую футболку».

– Мне всегда хотелось знать, кто покупает такие вещи, – сказала Джейн, прерывая затянувшееся неловкое молчание.

Том недоуменно посмотрел себе на грудь.

– Купил ее на распродаже, – сказал он. – Если честно, она мне нравится. Я нахожу весьма романтичным намек на то, что люди возвращаются из Лондона, груженные экзотическими подарками, которые невозможно достать в другом месте.

Он улыбнулся.

– Э… не хотите ли за стол? – спросила Джейн.

В конце концов, именно еда и составляет смысл сегодняшнего вечера. Не так ли? Том вежливо кивнул:

– С удовольствием. Но не могли бы мы сначала немного побеседовать? Я считаю, что поддерживать разговор за столом совершенно невозможно. Стоит мне только поднести вилку ко рту, как меня сразу же о чем-нибудь спрашивают.

Поразительно! Он хочет с ней говорить! Джейн принялась лихорадочно рыться в памяти, соображая, когда в последний раз по-настоящему разговаривала с Ником. Или, если точнее, в первый.

– Если не ошибаюсь, мы говорили о моем будущем бестселлере, – небрежно произнес Том, зажигая сигарету и, прищурившись, глядя на Джейн. – Итак, на чем мы остановились? – Он снова посмотрел на потолок. – Ах да! – Он выпустил несколько идеальных колечек дыма. – Писатель приходит вечером к очаровательной блондинке и влюбляется в нее, но он понимает, что на следующее утро ему предстоит уехать, а у девушки есть кавалер, так что у них ничего не выйдет. – Умолкнув, Том посмотрел на Джейн и состроил гримасу. – А жаль!

Невозможно было определить, говорит ли он серьезно. Так или иначе, Джейн захлестнула волна разочарования.

– И все-таки, – соскользнув с кресла на пол, Том прополз на четвереньках по ковру к Джейн, примостившейся на краешке дивана. Заглянув ей в глаза, он обхватил ее лицо руками и коснулся губами ее рта. – И все-таки писатель решает похитить один мимолетный поцелуй.

Джейн застыла в напряженном возбуждении.

Нежно обведя кончиком пальца ее скулы и губы, Том снова прильнул к ним поцелуем.

Мысли Джейн стайкой вспугнутых воробьев заметались в голове. Он не имеет на это права. Но, почувствовав, как язык Тома осторожно проник сквозь податливо раскрывшиеся губы, она обрадовалась, что он на это решился.

– Ты поступаешь так со всеми, с кем только что познакомился? – выдавила Джейн, когда Том оторвался от нее, чтобы отдышаться.

– Нет, разумеется. К тому же мы знакомы уже давно.

– А как же твоя подружка?

– У меня никого нет.

Джейн понимала, что он лжет. Наверное, та девушка на лестнице была его агентом, да?

– Ближе к делу, как же твой возлюбленный? – насмешливо спросил Том.

Его руки проникли Джейн под рубашку. Они были холодные и сухие, в отличие от рук Ника, неизменно обладающих температурой и влажностью, но никак не чистотой, горячих полотенец, которые подают в индийских ресторанах. Язык Тома, как это ни удивительно, был свободен и от рек слюны, сопровождавших редкие попытки Ника поиграть в хоккей в ротовой полости.

– Его нет в Лондоне, – сказала Джейн.

Приняв решение переспать с Томом, она совершенно успокоилась. Ну что плохого может быть от одного мимолетного, безумного, порывистого и совершенно бесперспективного флирта? Кроме того, Ник сам виноват в том, что она поддалась искушению. Разве не так?

Джейн смело заглянула в чистые глаза, находящиеся всего в нескольких дюймах от ее лица.

– Только давай сначала выясним один момент, хорошо? – сказала она, когда рука Тома, осторожно раскрыв «молнию» ее джинсов, занялась обследованием трусиков.

– Ты о чем? – растерянно пробормотал Том. – Презервативы у меня есть.

– Нет, кое-что еще.

Джейн без сопротивления позволила ему осторожно уложить ее на ковер. Слава богу, она совсем недавно довольно прилично его пропылесосила. И, слава вдвойне, она побрила под мышками. Губы Тома потянулись к ее твердеющему соску, и Джейн вдохнула головокружительный аромат: базилик, чуть приправленный морской солью.

– Так в чем дело? – повторил Том.

Его язык выписывал захватывающие пируэты вокруг соска. Джейн учащенно дышала, чувствуя, как каждая нервная клеточка ее тела поет торжественный гимн, а внутри разливается расплавленный металл.

– Это ведь всего-навсего приключение на одну ночь, правда?

– Конечно. – Том тряхнул головой, прогоняя со лба выбившуюся прядь, и улыбнулся. – Все это слишком здорово, чтобы длиться долго.

– Значит, утром ты обо мне и не вспомнишь?

– Искренне на это надеюсь.

– Ну тогда все в порядке.