Текст книги "24 рецепта успеха. Опыт лучших"

Фарид Мухаметшин: Какой бы ты ни был начальник, а с людьми советуйся

Многое о человеке говорит его «второе имя». В детстве Фарида Мухаметшина сверстники называли Татарин. И это «имя» определило его дальнейшую судьбу. Всю жизнь он защищает интересы нашей республики, чтобы в обновленной России Татарстан занимал достойное место. Наша беседа – с одним из долгожителей политического олимпа о том, как он достиг успеха в политике и жизни.

О фамилии

– Фарид Хайруллович, что вы знаете о своих предках?

– К сожалению, своих предков до седьмого колена не знаю. Известно лишь, что по линии матери это были простые крестьяне из Альметьевского района. Отец и вовсе сирота. Его мать была польских кровей. Она выросла в Сармановском районе. Рано овдовела. Была, говорят, очень красива, к ней начали свататься. В те времена жизнь в деревне была тяжелая и голодная. Молодая вдова приняла предложение деревенского муллы Мухаметши стать четвертой женой. В семье муллы сынишка Хайрулла и в самом деле не голодал, научился читать и писать. И когда спрашивали: «Чей сын?», ответ был: «Мухаметши». Вот откуда пошла наша фамилия. Отец Хайрулла Динкаевич был полковым связистом на Великой Отечественной войне. О том, как он воевал, говорят боевые награды – у него их немало. Мама Магинур Мирзияновна была сестрой супруги фронтового друга. Они воспитали троих детей. У меня две сестры – Альфия и Раиса. Жили родители достойно. Отпраздновали золотую свадьбу.

– Кто дал вам уроки нравственности, научил принципам общения и поведения?

– Родители. Отец был строгий. Фронтовик. Партийный работник. Но сегодня без слез невозможно читать его письма маме, когда он отдыхал в санатории. Что за язык! Что за чувства! «Маhинурым – күз нурым!» («Магинур – свет моих очей!» – В.Я.). Эти письма – духовное богатство нашей семьи.

– Каким было самое яркое воспоминание вашего детства?

– С ностальгией вспоминаю один жаркий летний день. Я еще в школу не ходил. Папа работал в райкоме партии, часто выезжал в район. Как-то заехал домой на лошади, усадил меня в тарантас, и поехали мы с ним до самой околицы нашей деревни. В эти минуты я был самый счастливый в мире человек! Потом отец сказал: «Все, хватит, улым! Беги домой!» И по горячему песку босиком, ноги в цыпках, я как на крыльях полетел домой. Память об этом осталась на всю жизнь.

– Какие книги оказали самое большое влияние на вас?

– Я рано научился читать – в пять лет. Читал на русском языке, татарского тогда не знал. Как все мальчишки, глотал книги о войне, истории, увлекался Жюлем Верном. Самое большое впечатление было от знакомства с русской классикой – Пушкиным, Толстым, Чеховым…

Сегодня люблю читать мемуары известных полководцев, больших политиков.

– О человеке многое говорит его прозвище в детстве. Какое было у вас?

– В школе я был единственным татарином. К тому же отец до четвертого класса стриг меня наголо. Поэтому одноклассники называли меня Татарином. И на эту свою «партийную кличку» я всегда охотно отзывался.

О карьере

– Ваша карьера сложилась благополучно. Сегодня вы на вершине законодательной власти. Какая дорога привела вас к успеху?

– Случайностей не бывает в таком вопросе. Если кто-то случайно попадает во власть, он не случайно из нее выпадает. Самый большой старт мне дали родители. Думаю, это основное – хорошее семейное воспитание и пример родителей. В 16 лет начал работать токарем, трудился с нефтедобытчиками, газовиками, буровиками. Меня интересовал сам процесс добычи нефти.

– Что вам лично удалось сделать в большой политике для нашей республики?

– В свое время удалось переубедить Председателя Верховного Совета Российской Федерации Руслана Хасбулатова, что в столь длительных переговорах с Москвой нами движет не желание отделиться от России. Не раз с ним встречался. Это были тяжелые времена. Помню, как выступил на эту тему перед депутатами Верховного Совета Российской Федерации. В самолете написал выступление на трех листах, а потом один лист потерялся. В итоге я отложил бумаги в сторону и с трибуны говорил, глядя в зал. Хотел, чтобы слушавшие меня депутаты поверили в искренность наших целей. Татарстан бурлит, потому что хочет видеть новую Россию, с сильными регионами, которые могли бы самостоятельно решать многие свои вопросы. Донести этот посыл было непросто. Ни один депутат Верховного Совета из Татарстана не осмелился, не встал и не поддержал меня. А я так рассчитывал на это! Наоборот, один из наших депутатов заявил: «Кровью пахнет! Будет война между татарами и русскими!» Я выступил как мог убедительнее: «Никакой войны не будет! Мы берем на себя эту ответственность. У нас опубликован документ о том, что мы за целостность России».

– Что почувствовали, когда узнали о положительных результатах судьбоносного для нашей республики референдума 21 марта 1992 года?

– Вздохнул с облегчением. Ведь нам, руководству республики, угрожали. Я очень переживал: как народ проголосует? Когда сообщили, что 61,4 процента населения проголосовали «за», обрадовался. Поздравили с Минтимером Шариповичем друг друга: «Теперь у республики начинается другая жизнь».

– Вы на редкость обаятельный и харизматичный человек. Часто улыбаетесь, излучаете доброжелательность, всегда открыты к диалогу. А как переживаете сложные жизненные ситуации?

– Иду домой пешком, чтобы остыть, разложить все в голове. По договоренности с женой стараюсь дома служебные проблемы не обсуждать. Осмысливаю происходящее.

– Какие уроки дало вам столь длительное пребывание во власти?

– Все мы с годами меняемся. Но как говорил наш замечательный драматург Туфан Миннуллин: «Надо сохранять свой хребет». А еще я на всю жизнь запомнил мудрый совет Минтимера Шариповича Шаймиева: «Прежде чем куда-то голову сунуть, подумай, как ее оттуда вытащить. Не обещай невозможного. Будь разумным. Будь практичным».

– Что такое добро и зло во власти?

– Добро, когда власть, выверяя каждый шаг, принимает решения ради большинства с учетом мнения меньшинства. Зло – это злоупотребление. Когда встаешь у руля и начинаешь больше думать о себе, чем о людях. Мое кредо – больше думать о людях, чем о себе.

– Что себе запрещаете, находясь на политическом олимпе?

– Запрещаю иметь в близком кругу друзей, которые чем-то себя скомпрометировали. Запрещаю себе высокомерие – это плохая черта в человеке. Значит, он неподготовленным пришел к власти, должности.

– Какое место сегодня на планете Земля занимает Татарстан?

– Звезда Татарстана в последние годы разгорается все ярче. Республику начинают узнавать во всем мире. Раньше нас знали только как место, где учился в Казанском университете Владимир Ульянов (Ленин). Сегодня нас узнают как республику с мощным потенциалом, замечательным народом. Нам по плечу не только чемпионаты мира. По многим показателям Татарстан занимает передовые позиции.

О семье

– Какие женщины вам нравятся? Что цените в своей жене?

– Как любой мужчина, хочу видеть женщину красивой, ухоженной, опрятной. Моя жена Луиза – настоящая татарка. Она очень скромна. Вперед мужа никогда не выступает. Ни-ког-да! Когда я был первым секретарем, министром торговли, премьер-министром, были соблазнительные для женщины возможности, например, что-то купить раньше других. Но жена никогда ни словом, ни делом не позволяла себе этого. За это я ее очень ценю. Мне Бог дал хорошую жену. Она очень порядочный человек. Ауру семейного благополучия, которая была в ее семье, в моей, передала нашим детям и внукам.

– В чем секрет успешных отношений в браке между мужчиной и женщиной?

– Возьмем мой пример. До брака Луиза была уважаемым инженером на работе. Когда мы поженились и сели обсуждать, как жить дальше, она сказала: «Вижу, на работе у тебя получается – тебя поддерживают, тебя выдвигают. Поэтому я буду обеспечивать твой тыл – заниматься семьей и детьми».

– Кто вам говорит, что вы неидеальный человек?

– Жена. И она имеет на это право.

– Какой вы отец?

– Видимо, не очень хороший ввиду своей занятости и командировочного образа жизни. Но жена создала в нашей семье культ отца: «Что папа скажет…» Я за это ей благодарен. В татарской семье уважение к старшим – традиция.

– Дети оправдали ваши надежды?

– Сполна! Они выросли такими, какими мы хотели их видеть: воспитанными, заботящимися о нас.

– А какой вы бабай?

– Ловлю себя на мысли, что к внукам отношусь с большей любовью, чем к детям. 9 Мая ходил с ними на акцию «Бессмертный полк». Мы воспитываем внуков в уважении к тому поколению семьи, которое было до них.

– А что вы делаете после работы, вечером в домашнем кругу?

– Если прихожу не поздно – легко ужинаю. И как правило, проходим с супругой пять-семь километров по Боровому Матюшино.

– Как следите за своим здоровьем?

– Особо никак не слежу. Только в питании мы с женой придерживаемся строгой диеты – ограничиваем жиры, мясо, следим за весом. В остальном, как все. Зачихал, заболел – пью обычную таблетку.

О счастье

– Какими были самые счастливые мгновения вашей жизни?

– Их было немало. Я был счастлив, когда родились мои дети. Мечтал, чтобы первенцем был сын. Он родился, и я дал ему звонкое имя Дамир – «да здравствует мир». Был счастлив, когда в Московском Кремле при Ельцине удалось подписать договор между Россией и Татарстаном. И в эти дни я счастлив тем, что, когда мы летели в самолете с Шаймиевым после церемонии награждения его званием «Герой Труда России», Минтимер Шарипович сказал мне: «В этом слитке золотой звезды ваше участие тоже немалое».

– Вы боитесь старости?

– Я старости не боюсь. Готовлю себя к тому, что если Бог даст мне долгую жизнь, то надо достойно ее прожить до самого последнего дня.

О вере

– Вы верующий человек?

– При социализме нас воспитывали в понятии, что Бога нет. Знаете, во мне живет чувство, что должна быть справедливость, которая зависит больше не от тебя, а от Всевышнего, если он есть… Я всегда обращал внимание на то, что наше общество не делает выводов из прошлых уроков. Если бы был Бог, так он бы наставил на путь истинный. Нашлось бы правильное решение проблем, которые возникают в жизни каждого человека. Видимо, путь к Богу у каждого свой, у меня, наверное, он длиннее, чем у других.

О разном

– Каким было самое большое приобретение в вашей жизни?

– Горжусь тем, что когда мне было за сорок, я выучил родной татарский язык. Я чувствовал себя ущербным, уязвимым без родного языка. Это одно из моих личных достижений.

– А самая большая утрата?

– Потеря отца. Он был для меня и наставником, и духовником. Когда мы с сыном опускали его тело в могилу и стали подниматься, Дамир, посмотрев мне в глаза, вдруг сказал: «Папа, бабая нет, теперь в роду ты старший. Какая ответственность на тебе и на мне!» Тогда я почувствовал, как глубоко переживает мой сын потерю близкого нам человека.

– Что для вас значит дружба?

– Быть рядом не только в радости, но и в беде. Это доверие и уважение друг к другу. Друзей много не бывает. У меня они еще с комсомольских времен.

– Чего вы терпеть не можете?

– Предательства и лжи. Этого в моей жизни было достаточно.

Об отдыхе

– Вы заядлый рыбак. Какую самую большую рыбу поймали?

– Два года назад с пирса в Боровом Матюшино на спиннинг поймал щуку на восемь с лишним килограммов! Это мой личный рекорд!

– По российской традиции часть мужского населения немало времени проводит в гараже. А вам-то это зачем? Приводить в порядок ваш ретроавтомобиль ГАЗ-21 «Волга»?

– Я всегда любил технику. У меня в детстве был забавный случай. Отец очень хотел купить мне баян. А я уперся: хочу велосипед! Два дня катался на велосипеде. А потом поехал за хлебом. Вышел из магазина с буханкой – велосипед украли! Тогда отец прочитал мне целую лекцию о том, что пользы от баяна было бы больше. Но во мне заложена тяга к технике. В гараже я отдыхаю головой. Люблю возиться с машиной, искать, где поломка, устранять ее. Счастливейшие часы! Выхожу из гаража отдохнувшим.

– А что еще умеете делать своими руками?

– Многое. Я главный гладильщик белья дома. Кроме мужских рубашек, глажу все! Когда женился, так и сказал жене: «Брюки свои и твои буду гладить я! Остальное за тобой». Все часы в доме завожу я, все приемники чиню, лампочки меняю – мужская работа на мне.

О мечтах

– Как вы думаете, в чем смысл жизни?

– Для меня он в том, что я как мужчина нашел свою вторую половинку, создал семью, родил детей, появились внуки.

– О чем еще мечтаете?

– Чтобы Татарстан успешно развивался, было у нас больше согласия, понимания, доверия к власти. Какой бы ты ни был начальник, а с людьми советуйся. Куда бы я ни приехал, иду к людям, стараюсь быть в гуще народа. Бывает, предупреждают: «Не ходите к ним! Зададут тяжелые вопросы». Как же я не пойду? Это же наши люди, пусть вопросы и неудобные. И даже если помочь не смогу, то выслушать обязан.

– А в личном плане о чем мечтаете?

– Мечтаю побывать на свадьбе у внуков, увидеть, какие семьи они создадут, как будут счастливы.

– Какого Мухаметшина мы не знаем?

– У меня неуемный характер. Жена, когда слышит «Поехали туда!», «Поехали сюда!», в сердцах говорит: «Стареть не умеешь!»

2017 год

Римма Ратникова: Почему женщине в политике интереснее, чем на кухне

Женщина в политике – явление малоизученное. Что толкает ее туда? Как она добивается в политике успеха? Почему ей там интереснее, чем на кухне? Об этом наш разговор с Риммой Ратниковой – депутатом Государственного Совета Республики Татарстан.

История первая: родители

– Римма Атласовна, в свое время вы пришли в журналистику из номенклатурной семьи. Ваш отец был видным партийным функционером – первым секретарем Кукморского райкома партии. Вы добились успеха и признания в журналистской среде. И вдруг в 49 лет пошли в большую политику. Почему?

– Отец был потрясен тем, что я решила стать журналистом. Он, как большинство чиновников, терпеть их не мог, называл шелкоперами. Тем не менее мешать не стал. Он поддерживал меня всегда, был моим другом. Не скрою, политика интересовала меня всегда, но пробиваться локтями я никогда не умела. На выборах в Госдуму в 2003 году работала в пресс-центре избирательного штаба «Единой России», которая тогда только становилась на ноги. Видимо, это и был мой шанс. На выборах в Госсовет в 2004 году меня включили в партийный список. Затем Фарид Хайруллович Мухаметшин предложил депутатам избрать меня его замом. В политику стремятся многие, но приходят и остаются единицы. Не у всех получается. Политика – занятие интеллектуальное. И для меня сегодняшней более увлекательное, чем журналистика.

В моем характере преобладает умение адаптироваться к меняющемуся миру. Вот сейчас на нас навалился кризис. Надо сесть и подумать: как ему не поддаться? что я могу?

– Вы стартовали в жизнь из благополучной по советским меркам семьи. Это тоже, наверное, определило ваш интерес к политической карьере?

– Трудно сказать. Мое детство до пяти лет прошло в деревне. Мама учительствовала, отец был председателем колхоза. Когда папа учился в партшколе, мы с мамой снимали квартиру в доме, где даже деревянного пола не было. Спали на глиняном полу. В углу комнаты теленок, возле печки в корзине гусыня, которая щипала всех проходивших мимо. Папа увез нас с мамой и сестренкой из этого темного дома в новую жизнь. Из-за папиной службы мы переезжали с одного места на другое – Мамадыш, Сабы, Кукмор, опять Мамадыш. Везде надо было заново входить в коллектив, заявлять о себе. Это формировало во мне характер. Дружила в основном с мальчишками. У меня и свидетелем-то на свадьбе был писатель Ахат Мушинский. Я благодарна родителям: в нашем доме всегда было много книг, бывали знаменитые татарские писатели, артисты. Помню, как ездили на природу после концертов Ильгама Шакирова, Альфии Авзаловой, хотя тогда, конечно, я не осознавала величия момента. Жили родители довольно аскетично, стараясь привить детям стремление к знаниям. Папа, хоть и был первым лицом в районе, не умел да и не хотел создавать в доме излишества, красивый быт. Когда он уже был на пенсии, я спросила его: «Папа, почему у нас ничего нет: ни дачи, ни машины?» На что он мне ответил: «Кызым, зато я сплю спокойно».

– В советские времена партия рулила всем. Стоило только вашему отцу взяться за телефонную трубку, и перед вами уже в юности открылись бы такие возможности!

– Приведу такой факт. В моем школьном аттестате одни пятерки, но медаль я так и не получила из-за того, что в девятом классе по химии вышла четверка. Казалось бы, что стоило папе – первому секретарю райкома, позвонить в школу? Но ему это даже в голову не пришло! Хотя медаль давала возможность дочери поступить без экзаменов в любой вуз. Ну все-таки один раз отец воспользовался своим положением и помог мне. После университета меня распределили на работу в районную газету в отдел сельской жизни. Одногруппники рассмеялись, когда узнали, куда я еду: «Ну-ка, Римма, скажи, сколько у коровы сисек?» И мы, дипломированные журналисты, начали спорить: сколько? Отец, услышав, задумался: «Опозоришься, дочка…» И пошел наверх просить за меня. Так я попала в республиканскую молодежную газету «Комсомолец Татарии», где мне пришлось в роли корреспондента начинать с нуля. Выяснилось, что жизни я не знаю и мало что умею. На планерках ругали. Я ревела. Но не в моем характере опускать крылья. Года через два я уже была делегатом всесоюзного форума молодых журналистов, а спустя годы – главным редактором этой газеты. Имя в журналистике я, конечно, заработала. Но признаюсь, что мне больше удалось проявить себя как организатор – редактор, директор информагентства.

– Тем не менее вы и сейчас не ушли из журналистики. Многие годы являетесь председателем Союза журналистов Татарстана. Зачем вы совмещаете работу в парламенте с работой в союзе?

– Ответ простой – меня выбирает журналистское сообщество. И я очень дорожу этим доверием, потому что у депутата должно быть еще и дело для души. В 1995 году мы вместе с коллегами спасли Союз журналистов от распада. На этом памятном съезде меня и выбрали председателем. Желающих «уволить» Ратникову с этого поста, где нет никаких пряников, было немало. Помню, мне угрожал даже один из очередных министров. Сегодня Союз журналистов Татарстана – знатный бренд, нас знают, уважают и в российском сообществе.

История вторая: родословная

– Во многом судьба человека определяется его родом, семьей. Как это проявилось в вашей биографии?

– По общепринятому мнению, я – папина дочка, все лучшее почерпнула от него. Папа жил по принципу «Боишься – не делай, а взялся – не бойся». Очень актуально, ведь в политике порой приходится делать весьма непопулярные вещи.

Мама всегда находилась в тени отца, который был ярким нестандартным человеком. А недавно мне сообщили, что среди моих предков по материнской линии Ризаэтдин Фахретдин, выдающийся татарский ученый и богослов. Я не поверила своим ушам и вначале прогнала исследователей. Знаете, сейчас много предложений состряпать именитую родословную. Но неожиданно мама и вся ее родня подтвердили: да, мы из этого рода. Сейчас я пытаюсь это переосмыслить и изучаю свою родословную.

– Почему же родители не рассказали вам о предках?

– Эта тема в маминой семье была под запретом. Никто из взрослых не рассказывал детям о прошлом. Только наша прабабушка, прожившая, кстати, более ста лет, как-то проговорилась, что во время крестьянского бунта ее наряды вынесли на вилах. «Их было семнадцать больших узлов», – сокрушалась эби. В 90-е годы мама рассказала, в 1937 году, будучи ребенком, она наблюдала, как старшие всю ночь жгли в бане какие-то важные документы, рукописные книги. В ее роду были муллы, помещики, просветители, учителя… Девичья фамилия моей мамы Чапаева. Видимо, эту фамилию взяли для того, чтобы показать лояльность к власти. Мне кажется, страх за своих близких живет в ней поныне.

История третья: карьера

– Мама носила фамилию Чапаева, ваша девичья фамилия Булатова, а по мужу вы Ратникова. Любопытная закономерность!

– Железная леди, да? Однажды, еще в советские годы, рассматривали меня на одну большую должность и забраковали. Сказали, она добрая, не справится. Доброта, стало быть, недостаток. Но «звереть» я умею от несправедливости или когда кто-то мешает воплотить в жизнь хорошее дело. А что касается фамилий, они и вправду добавляют сил.

– Большие политики заметили вас, когда вы стали редактором республиканской газеты «Молодежь Татарстана» в 1989 году.

– Да, такой свободы творчества, как в 90-е годы, мы не испытывали никогда! Как редактору мне доставалось и от своих, и от чужих. Во мне же глубоко сидело: то, что мы делаем, делаем в интересах республики. Счастье, что со мной в редакции были единомышленники. С юношеским задором газета «кусала» правительство, парламент. Когда Минтимеру Шариповичу вручали высшую российскую журналистскую премию «Серебряный лучник», он сказал: «Это премия Президенту Шаймиеву за победу над самим собой». Здорово сказано! Действительно, ни от него, ни от других высоких лиц не было никаких звонков, указаний, что писать, как работать. Только однажды с присущей жесткой интонацией мне было сказано: «Вы слишком долго испытываете терпение Президента!» 90-е годы стали для меня хорошей политической школой.

– Что же вам позволило взлететь наверх?

– Наследственность? Да. Стартовые возможности? Да. И конечно удача. Я ведь понимаю, что в Татарстане есть женщины талантливее, умнее меня. Помог, наверное, и здоровый карьеризм, хотя в свое время это было ругательное слово. Для меня же оно означает плановое строительство своей жизни. Меня нельзя назвать человеком, который плывет по течению. Я могу без страха войти в любую самую недружелюбно настроенную аудиторию и начать диалог. Мне нравится находить общий язык с разными людьми. А главное, я могу и хочу помогать людям.

– В Государственном Совете вы не почувствовали себя чужой среди своих?

– Когда меня избрали депутатом, думаю, у многих прогнозы на мой счет были неутешительными. «Скоро ваши голубые глаза посереют», – предупредил меня один из долгожителей Госсовета. А через полгода работы услышала от коллег: «Смотри-ка, вошла как нож в масло!» Очень многому училась у Фарида Хайрулловича, он, конечно, политик высочайшего уровня. У Валентины Николаевны Липужиной, других коллег.

Вот мы только что простились с депутатами третьего созыва. Прошедшие пять лет Госсовет был нашей общей семьей. Если честно, расставались со слезами на глазах. Потому что здесь очень человечная обстановка.

– Ваша коллега бывший вице-спикер Госдумы РФ Ирина Хакамада считает, что «единственный допускаемый во власть тип женщины – это женщины-солдаты. У них нет личных амбиций. Они не сомневаются. Они пашут на износ. На них валят самую неприятную работу». Это так?

– Во власти все солдаты – и женщины, и мужчины. Иначе власть будет «рыхлая». А то, что женщины во власти пашут на износ, – это сущая правда. Кроме умения красиво говорить, во власти надо уметь претворять сказанное в жизнь. Взвешивать то, о чем говоришь и что реально можно воплотить. Иначе получится болтология, а не политика. Жизнь у законодателя не такая жизнерадостная, как показывают по телевизору. Процесс создания закона долгий, скрупулезный, я бы даже сказала, нудный. А про то, что дома всегда наготове походный чемоданчик, я уж не говорю.

Возможно, успех женщине-политику дается труднее: обязанностей у нее по жизни больше. Жизнь депутатская не состоит только из политики. Депутат, в том числе и списочник, привязан к своему округу. У меня это Кукморский район, который так любил отец. Земляки очень часто ко мне обращаются. Сегодня на моем столе кипа заявлений о трудоустройстве, конечно, не только от жителей Кукмора. Я рада, что смогла подставить свое депутатское плечо, когда строились новая школа и ледовый дворец в Кукморе, когда нуждались в капремонте дом ребенка в Казани и другие объекты. Иногда люди, обратившись к депутату, становятся потом близкими. Одна из моих подшефных – Рита Галеевна Загирова, ветеран войны, разведчица. Человек беспокойной души, истинная татарка. Ей давно за восемьдесят, но за пять лет моего депутатства мы с ней построили мост для ее односельчан в Сармановском районе, спасли уникальный родник. Конечно, эти добрые дела не делали своими руками, но были их моторчиком. Теперь пытаемся отремонтировать памятник погибшим воинам во дворе одной из казанских школ. Надо успеть к юбилею Победы.

История четвертая: жена

– Много ли внимания уделяете макияжу, прическе, гардеробу?

– Говорят, как-то Хиллари Клинтон вышла в свет без маникюра. И журналисты написали: она настолько не уважает общество, что позволяет себе являться с неухоженными ногтями. Мои критики – мои близкие. Муж ругает за то, что мало улыбаюсь с экрана (мол, жизнь такая тяжелая оттого, что политики угрюмые). Мама недавно увидела меня по телевизору без должной прически и звонит: «Тебя что, после бани снимали?» Так что все должно быть по Чехову, раз все время на виду. Хотя в шорт-листы самых стильных женщин я никогда не попадала и, к слову сказать, не стремилась. Два года назад с парламентской делегацией мы были в Казахстане. Я взяла с собой обычный гардероб, преимущественно зеленых тонов. И была поражена строгости дресс-кода этой восточной страны, сделавшей прорыв в будущее. Поразили высокая образованность, владение языками, абсолютно европейский вид всех, с кем мы встречались. Теперь мои наряды черных тонов.

– Мы вас часто видим по телевизору – на трибуне, в президиуме… А какая из политика жена?

– Раз со мной почти 30 лет живет муж, значит, я не самая плохая жена. Володя очень добрый человек, порядочный. Работает оформителем. Не умеет от жены ничего скрывать, и заначек у него не бывает. И я все, что нужно для дома, семьи, делаю. Хотя домашние, конечно, ревнуют меня к работе. Но не ревнуют к успеху – это главное.

– Смешанный брак – это непросто: две религии, две разные культуры… На чем держится ваш союз?

– Думаю, на уважении мужа ко мне, на его доверии. И на моей безграничной ответственности и терпении. Ну и на любви, наверное, на привязанности. Если хочешь сохранить семью, надо уметь прощать. Надо уметь задвинуть подальше спесь – кто ты да кто я. Не замечать недостатков. А иногда наорать, как полагается настоящему Тельцу. Порой, конечно, я завидую женщинам, которые умеют быть абсолютно свободными. Я так не умею.

– Какие блюда обычно готовите? Есть ли у вас фирменный рецепт?

– Я люблю татарскую кухню: суп-лапшу, бэлиши. Правда, редко теперь готовлю сама. Из последних удач – гусь в «рукаве», приготовила сестре на юбилей. Значит так. Берем гуся, опаляем его и кладем в сильно соленую воду на сутки-полтора. Затем тщательно моем, сушим льняной салфеткой, натираем специями. Набиваем черносливом, яблоками, морковью, зашиваем – и в специальный «рукав». Готовится в духовке часа два с половиной-три, в зависимости от величины гуся. Ну пальчики оближешь!

– Уйти в отпуск для вас значит…

– …встать на горные лыжи. Это заслуга моего мужа Володи, который увлекся ими со студенческих лет, тогда еще бомонд про такой отдых и не слыхивал. Больше трех лет, стиснув зубы и сжав кулаки, я училась кататься на горных лыжах. Муж меня не жалел, высмеивал. Но в итоге мы с ним объездили все горнолыжные курорты Советского Союза, катались в Европе. И сейчас отдыхать в горах, на лыжах мне безумно нравится. Хотя у депутатов каникулы летом, это вносит свои коррективы в планы.

История пятая: сын

– Вы публичный человек. Тем не менее мало кто знает, что несколько лет назад стали мамой…

– Да, в нашей семье появился малыш. Мы усыновили мальчика, который изменил мой внутренний мир. Я и не подозревала, что во мне столько материнской любви!

– Как вы, женщина, увлеченная карьерой, решились на такой шаг?

– Мы с Володей давно уже шли к этому, помогали дому ребенка, где я член попечительского совета. Да все что-то мешало: то работа, то быт заедал. Несколько лет назад мама рассказала историю, как она меня рожала. Рожала дома. Времена были ударные. Решив, что роды прошли удачно, все убежали на полевые работы – май на дворе. У мамы же началось сильнейшее кровотечение. Двое суток она пролежала без сознания. И тут, на наше счастье, в деревню пришла медсестра, которая решила навестить роженицу. К этому времени и я, и мама уже были на волосок от смерти. Что нас спасло? Если Аллах меня оставил в живых, значит, для какой-то миссии? Не скрою, была и эгоистичная мысль: мол, на старости лет ребенок станет нам опорой. Но с первых дней, окунувшись в материнские заботы, я многое поняла. Мне вдруг открылось: я могу все отдать этому человечку! Причем бескорыстно, не рассчитывая, что это с благодарностью вернется на старости лет. Не забуду нашу первую встречу: его серый балахон, бесцветные глаза… А сейчас, спустя почти два года, мы с сыном единое целое! Он и внешне как две капли воды стал похож на меня, и глаза у него такие же голубые! Когда Лека говорит: «Тут мой дом», «Мама, блюблю», «Папа, блюблю» – у меня все тает внутри. В первые дни совместной жизни, помню, укладывала его спать. Пою тихонько: как хорошо, что у меня есть сыночек. Ребенок заснул. И вдруг приподнимается и обнимает меня за шею. Вот так началось наше единение. Настройка на одну волну…

2009 год