Текст книги "Рабыня по имени Гдэя"

Поэтому первым делом, поднявшись из-за стола, кэп направился в рубку, и бдительно поглядывая по сторонам, включил бортовой комп. Полюбовался на зеленую полоску связи и отправил послание на секретный адрес. Единственному человеку, в котором был уверен больше, чем в себе. Совершенно безобидное на первый взгляд письмо, да и на второй – тоже. Никто чужой никогда не смог бы прочесть вложенной в нем информации.

Но Макс точно знал, его поймут и обязательно придумают, как помочь.

Глава 3

Ответ пришел через три часа. В нем была всего пара слов: – «Вариант 3 б», и только капитан знал, что они означают. Их направляли в запасной порт прибытия, и, хотя идти нужно было чуть дальше, зато ни какой-нибудь недоброжелатель, ни даже Татьяна Ивановна ничего не знали об этом изменении планов.

Сведениями Макс поделился только с Игнатом, и с того момента для них началась горячая пора. Они постоянно следили за всем и за всеми, спали и ели по очереди, наращивая скорость и постепенно меняя курс. И когда в обед третьего дня на горизонте начала расти темная полоска земли, это стало неожиданностью почти для всех членов экипажа.

Особенно изумилась Нора, которая все это время вела себя с командой холодно и высокомерно, и упорно не прекращала попыток доказать Максу, что никакой размолвки между ними нет, и они по-прежнему жених и невеста.

Сорвалась, и то, ненадолго, она лишь однажды за ужином, когда Макс в очередной раз демонстративно встал из-за стола, едва Нора уверенно села рядом.

– Я не понимаю, – вскипела взбешенная его неуступчивостью блондинка, – неужели ты настолько глуп, чтобы сменить меня на эту чумазую обезьяну?

– Во-первых, – играя желваками, процедил капитан, – не смей оскорблять команду. Во-вторых, мы расстались, и ты не имеешь никакого права совать свой нос в мою личную жизнь. И в третьих, не забывай, что в трюме для некультурных пассажиров имеется карцер.

Нора с размаху шлепнула тарелку об пол и пулей вылетела из-за стола, но уже на следующее утро сидела по обыкновению на палубе в шезлонге в крошечном бикини и посылала Максу самые соблазнительные улыбки.

И рассмотрев поднимающиеся на горизонте холмы, означавшие скорое окончание путешествия, ибо отсюда они возвращались в Москву самолетом, Нора даже побелела от ярости.

– Ты же сказал, – шесть дней? – прошипела она ядовитой змеей.

– Но ты настолько достала, – Макс не отказал себе в удовольствии уколоть надоевшую блондинку, – что я не спал и не ел… стоял у руля, чтобы побыстрее вернуться домой.

Нора снова умчалась в свою каюту как угорелая, и безотказный Лёша поспешил следом, послав капитану укоризненный взгляд.

А к обеду она выплыла оттуда в китайском кимоно с длинными, до самого маникюра рукавами и букетиком искусственных цветов в волосах. Подошла к столу, окинула взглядом капитана, по обыкновению севшего между матросами и встала напротив, позади стула Ильи.

– Как мне кажется, на таком расстоянии от берега даже ваша гребаная антенна должна ловить инет, – заявила Нора совершенно неожиданно, холодно рассматривая насторожившихся мужчин. – Поэтому вы сейчас отдадите мне свои мобилы и будете сидеть смирно, пока я звоню. Иначе вот этому красавчику придётся испортить вам аппетит.

Блондинка подняла руку, в которой блеснул дулом маленький, но от этого не менее смертоносный Смит и Вессон девятого калибра, и направила его в затылок Ильи.

– Пожалуйста, вот тебе мой телефон – мягко произнесла скользнувшая к ней Гдэя, минуту назад возившаяся на камбузе, – только убери эту штуку. Я боюсь.

– Давай я помогу, – Леша подобострастно заглянул в глаза Норы, – подержу телефон… или пистолет.

– Бери телефон, – недобро усмехнувшись, процедила Нора, – набирай номер, – семь, девятьсот шестнадцать…

Матрос покорно набрал номер и осторожно подал гаджет своей повелительнице, тихо буркнув что-то непонятное.

– Ты о чем? – Подозрительно прищурилась блондинка.

– Говорю, мобильник у нее паршивый… звук еле слышно.

– Найди у кого-нибудь другой, – велела Нора, прижав телефон к уху, и, забывшись, чуть приподняла вторую руку.

Всего на ладонь, но Илья вдруг исчез, провалился под стол. И тотчас под правый локоть Норы снизу мощно ударил кулак ее безотказного поклонника, выбивая плечевой сустав. От острой боли блондинка взвыла пожарной сиреной, и, роняя гаджет и оружие, свалилась на пол.

Рабыня молниеносно подхватила пистолет и свой телефон и отпрянула в сторону.

– Держите его, – примчавшийся из рубки Игнат не разбираясь врезал Лехе так, что тот отлетел к борту, и выхватил у Гдэи оружие.

Сунул в карман, и вместе с подоспевшим кэпом сдернул с воющей Норы кимоно. На пол посыпались мотки капронового шнура, какие-то подозрительные пакетики и конвалюты с лекарством.

– Отлично снарядилась… – задумчиво пробормотал Макс и вдруг оглянулся на Лешу, – ты что, ничего не видел?

– Откуда? – потирая скулу, мрачно буркнул тот, – она одевалась в ванной.

– Может… запереть его в карцере? – кровожадно ухмыльнулся механик.

– Нет, – запретил Макс, у которого неожиданно снова возникло стойкое ощущение неправильности происходящего, – лучше вправь ей руку… пока не опухла. А ты иди за мной… получать люлей.

– Некогда сейчас с люлями разбираться, – заявил Алексей неожиданно жестко, едва они оказались в кают-компании, ближайшем свободном помещении. – Вот тебе знак, мне дали на такой случай, и слушай внимательно. Ее нужно тщательно обыскать и запереть в карцере. А как только войдем в порт, дать выпивку со снотворным. Нельзя позволить ей устроить скандал, тогда мы до Москвы не доберемся. Летим втроем… это приказ. Проверь, если хочешь.

Макс верил словам матроса безоговорочно, он и сам так думал. И знак, который мог дать только тот самый друг, это подтверждал. Как и обидное до скрипа зубов понимание собственного просчета. Он снова поставил знак минус вместо плюса, и, хотя мог легко объяснить эту ошибку хронической усталостью и в хлам вымотанными Норой за два месяца нервами, но оправдывать собственную слепоту все же не желал. Мог бы и раньше понять, что даже внешний вид Лёши не соответствует сыгранной им роли.

Слишком хорошо накачаны мышцы под растянутой выцветшей футболкой, слишком уверены движения и, самое главное, умен взгляд светло-голубых глаз. Не смотрят так лохи, влюбленные в коварных богатых наследниц.

– И кэп… без обид. Ты умный мужик… и честный… если бы я тебе раньше признался, спалил бы на раз. Театр – не твое, уж извини.

И по тому, как чуть покровительственно он улыбался, Макс понял, пред ним профи, и кроме всего прочего, он еще и лет на пять старше, чем записан в документах. Следовательно, босс специально сунул его в команду? Значит и второй тоже профи. Но это ведь легко проверить?

– А Илья? – спросил одними губами и получил утвердительный кивок.

Ну вот все и стало на свои места… но уходя, капитаном он все же оставит Игната. Это будет справедливо. А девчонку заберет… нечего ей болтаться в море еще неизвестно сколько, пока парни приведут «Альбатроса» в порт приписки.

Когда он вернулся к столу, там сидели только Игнат и Гдэя. Пинцетами осторожно выуживали из кучки разномастные пакетики и раскладывали по полиэтиленовым мешкам.

– Ничем не могу порадовать, – мрачно сообщил Игнат, – тут и опий и марихуана… и еще чего только нет. Она собиралась подставить тебя по полной… ты же знаешь, что в этих местах за наркотики смертная казнь. Леха сейчас обыскивает ее каюту и вещи. Вот потому и нужна была ей громкая помолвка… а пока мы тут плаваем, где-нибудь наверняка уже зарегистрировали ваш брак. За деньги все делают. И доказать можем только мы… и наши записи. Но теперь я не дал бы и рубля за свою жизнь. Поэтому Гдэю забери с собой… выдай ей контракт, тут многие нанимают прислугу.

– Ее я и так забираю, а насчет яхты – вернется Леша, обсудим, – сразу принял решение Макс. – Возможно поставим на ремонт… или сдадим на хранение, позже решим. А всех вас заберем с собой… я своих людей не бросаю.

– Нора кричала… – тихо произнесла рабыня, – что поздно мы спохватились, раз она успела кому-то позвонить, им уже известно наше расположение.

– Дура была, дурой и осталась, – фыркнул Игнат, – даже если у них стоит наготове вертолет… пока доберется до нас – мы будем далеко. Тем более, идем вовсе не туда, где ждут. Ну а чем ближе мы к берегу – тем больше вокруг судов. И похожие яхты в этих водах не редкость. Ни один дурак не решится нападать наобум… можно крупно нарваться.

– Не беспокойтесь, – появившийся Алексей принес аккуратный чемоданчик и поставил на стол, – никуда она не позвонила. Я забил неправильный номер.

– Прости… – помолчав, огорченно повинился Игнат, – до меня не сразу дошло.

– Ни до кого не дошло… – довольно буркнул Леха и покосился на скромно помалкивающую рабыню. Потом распахнул чемоданчик и показал смятые упаковки с уже знакомыми пакетиками, – думаю, тут все. Она очень предусмотрительно таскала всё в отдельной сумке. Сейчас найду несколько железяк потяжелее и утоплю все разом… жаль, сжечь нельзя. Рыбы еще нажрутся…

После чемоданчика за борт полетели пистолет и телефон блондинки, только симки Алексей оставил, и капитан не сомневался, что контора, выучившая этого парня, сумеет выудить из них все возможное и даже невозможное. Последними, опасаясь пристрастного обыска на таможенном пункте, утопили разные шпионские камеры Норы. И отправились пить чай в кают-компанию.

– Можно спросить, – устроившись в мягком кресле, задумчиво спросила Гдэя, – а почему вы раньше тут не ели?

И изумленно приподняла бровь, услыхав дружный мужской смех.

– Из-за нее, – пояснил Алексей, – из-за «хозяйки». Она тут такие правила выкатывала… пока Макс не озверел. Никто не должен входить, пока она ест… никто не может первым брать с блюда еду, стюард должен стоять за ее плечом и подливать напитки по щелчку пальца.

– Не только поэтому, – хмуро поправил кэп, – эти заскоки я бы стерпел. Но когда она каждый раз выворачивает на стюарда и кока полные еды салатницы и супницы, быстро начинаешь понимать, что очень скоро кают компания пропахнет застарелым маслом и луком. Бедолаги мыли тут диваны и полы по три часа, но они не успевали просохнуть, как Нора снова поливала каким-нибудь соусом. И когда в одном порту она вышвырнула с яхты кока, а в другом – стюарда, и даже мне не удалось его уговорить, пришлось наложить на кают-компанию табу. И в ее собственную спальню я тоже запретил таскать подносы… хотя скандал был грандиозным.

– А Лёше позволил… – мгновенно поймала нестыковку Гдэя.

– Пошел на компромисс… – Макс налил в свой стакан лимонад и сделал несколько глотков, – лучше потом нанять клининг вычистить каюту, чем выносить за столом ее хамство… терпение и так уже давно сдохло.

Матросы молча кивнули, полностью согласные с мнением своего кэпа, и отправились по своим делам. Ушел и Макс, у него оставалось четыре часа до вахты и нужно было попытаться уснуть. А смуглая рабыня собрала посуду и отправилась на камбуз, должность кока только со стороны кажется легкой и хлебной.

Следующие сутки берег стремительно приближался. Вокруг теперь то и дело пролетали быстроходные катера и огромные, медлительные плавучие базы, собирающие дань с сейнеров и сдающие в порт горы ящиков с готовой продукцией.

Нора больше не бесновалась, постоянно находясь в сонном состоянии. Вяло завтракала, принимала душ и снова валилась в гамак, подвешенный в карцере Лёшей. Как он объяснил спутникам, – «чтобы на ней не появилось случайных синяков». И все отчетливо понимали, что избежать разбирательств вряд ли удастся. Но все равно упорно держались за принятый план, истово надеясь дома, на заснеженной родине, найти защиту и помощь.

Поэтому просто паковали вещи, безжалостно оставляя все лишнее, и вместе обдумывали каждый возможный поворот грядущих событий.

И наконец настал момент, когда капитан решился сообщить другу, что до прибытия в пункт назначения им осталось всего три часа.

– Макс… – волнуясь, спросила рабыня застывшего в ожидании ответа начальника, – помнишь… ты обещал исполнить одну просьбу?

– Конечно. И чего ты хочешь?

– Если нам удастся… добраться до Москвы… пожалуйста, возьми меня с собой на встречу со своим боссом?

– Ладно, – кивнул он, не задумываясь, все равно собирался так сделать.

Михаила очень интересовала тема потерявшихся за границей русских подростков, и он никогда не откажется поговорить об этом с живым свидетелем. Иди жертвой… там станет ясно. Спрашивать босс умеет виртуозно.

Телефонный звонок раздался неожиданно, как выстрел, несмотря на то, что они все его ожидали. Вмиг смолкли позади тихие разговоры, перестал шаркать шваброй матрос, решивший мыть пол именно в этом месте, и даже море как будто притихло.

– Алло? – чуточку утомленный знакомый голос друга звучал уверенно и спокойно, выдавая простые, понятные указания и наполняя душу ощущением свободы. – Все понял?

– Да, спасибо, – с чувством отозвался Макс и услыхал в ответ усталый смех.

– Это тебе большое спасибо… но все потом. Главное – продержитесь… последний бой… сам знаешь.

Голос смолк, а капитан еще с минуту молчал, успокаивая сердце. И ведь понимал прекрасно, что команда с нетерпением ждет его слов, но не смог собраться вот так, сразу.

– В общем так, – он наконец обернулся к ним и широко улыбнулся, – уходим все. Вещей берем по одному чемодану, нужно запаковать в мусорные пакеты. Остальное придет почтой. Надеваем белые брюки и рубашки с коротким рукавом. Нору тоже нужно переодеть. На все – полчаса. Время пошло.

На самом деле времени у них оказалось еще меньше, сине-белый катер береговой охраны вывернул навстречу на пять минут раньше. Но они все успели. И Нору нарядили в белый костюм, и даже выдали ей рюмку коньяка с ломтиком лимона.

– Вау… – сонно пробормотала блондинка, одним махом приговорив золотистый напиток, и протянув рюмку, требовательно приказала, – повторить.

– Немного позже, дорогая, – приторно улыбнулся ей Леха, – после прогулки. Сейчас мы едем кататься на лодке.

Моторная шлюпка с шестью парнями в белых костюмах и фуражках уже пенила след в их сторону. А вскоре четверо из прибывших стояли на вымытой до скрипа палубе.

– Капитан? – на английском спросил самый старший, плотный кореец с узкими щелочками умных глаз – Пусть четверо садятся, а мы пока подпишем документы.

Макс кивнул Игнату и тот понятливо подхватил под локоть Гдэю. Следом за ними в лодку спустились двое матросов, получивших от гостей белые фуражки. Оставшиеся в лодке корейцы мгновенно завели мотор и умчались к своему катеру. Чтобы через пять минут вернуться впятером. Кэп к этому времени успел подписать доверенность на перегон судна, а Илья прицепил к тали сеть с серыми мешками. На этот раз на яхту поднялись трое, и вместо них тотчас спустили груз. А потом и Нору, пытавшуюся погладить по голове молоденького симпатичного матроса.

– Моя девушка немного… не рассчитала, – виновато объяснял Леха по-китайски, как выяснилось, корейского он не знал.

Однако корейцы не обижались, понимающе кивали и улыбались, словно с ними каждый день разговаривали на языке соседей.

Макс спускался в шлюпку последним, до боли боясь поверить в успех операции. И несколько минут, пока лодка несла их к катеру, бдительно помалкивал, тайком оглядывая акваторию огромного порта. Но ни одно из сотен снующих тут судов не мчалось к ним, оглушая сиреной и заваливая приказами встать на якорь. Наоборот, все старались прошмыгнуть мимо как можно незаметнее.

Первая часть команды уже устроилась в тесной кают-компании, наслаждаясь прохладой кондиционера, горячим чаем и персиковым пинсу. Леша ловко устроил подопечную в уголке дивана, сунул ей в руки бокал с лимонадом и втиснулся рядом. В ближайшие пару часов забота о Норе была его важнейшей задачей, и Илья с Игнатом не зря держались поблизости, готовые в любой момент подхватить или удержать непредсказуемую блондинку.

Теперь Макс волновался лишь за то, как команда будет объясняться с хозяевами судна, однако вскоре выяснилось, что Гдэя болтает с ними довольно бойко.

– Еще по-китайски и пилиппино могу, – пояснила она кэпу, – только читаю плохо. Ну и английский, конечно. Я в кафе разносчицей работала.

Он только молча кивнул. А что тут сказать, работать в кафе разносчицей для русской девчонки, явно увезенной с родины каким-то смуглым мачо – еще очень хорошая работа. Не многим так повезло. Большинство крутится у шестов и сидит за стойками баров, ожидая клиентов. А Гдэе, скорее всего, нужно сказать за удачу спасибо маленькому безвестному племени, взявшему девчонку под защиту. Хотя, и этого нельзя утверждать с уверенностью, пока не ясны все перипетии ее судьбы.

Глава 4

Высадки на причал Макс опасался сильнее всего. Все-таки трудно ничем не насторожить аборигенов, каждый день встречающих на пристани ребят из таможни. Поэтому он с тревогой следил за приближающимися пирсами, и вздохнул с облегчением, когда катерок приткнулся к самому окончанию металлической конструкции, где уже ожидал юркий микроавтобус.

Едва увидев эту машину, капитан проникся благодарностью к корейцам, не упустившим из виду никаких мелочей. Окон, кроме водительских и лобовых, в автобусе не оказалось, а задняя дверца была предусмотрительно распахнута, и новоявленные таможенники ныряли с трапа прямо в нее. Сразу же сдавая отслужившие свое фуражки. Шустрые узкоглазые парни споро подсадили Нору, забросили багаж и захлопнули дверцу.

Молчаливый шофер тут же прибавил газу и автобусик, везущий необычайный груз, ловко завилял по пирсу. Макс напряженно следил за водителем до тех пор, пока машина не выскочила на запруженную техникой трассу и не влилась в плотный поток. Вот теперь его начало постепенно отпускать и появилась надежда, что через день или чуть больше они все же увидят заснеженные крыши родного города.

О том, что будет дальше, капитан пока не хотел даже думать. И без того знал, что просто и легко клещ по имени Татьяна Ивановна от него не отступится. Куда уж ему, если сам Михаил Павлович не сумел от нее отвязаться… а он не только старше компаньона и друга, но и намного опытнее и осмотрительнее.

Они познакомились больше десяти лет назад, случайно купив соседние помещения под бизнес. Михаил приобрел большую часть магазина и начал торговать дисками и видеокассетами, а Макс в отдельном небольшом помещении, на которое едва хватило денег за вырученную квартиру, устроил мастерскую. Чинил мелкую технику и делал ключи, печатал документы и размножал бланки. Там и спал, на втиснутой в подсобку старой тахте. Отдавать за съемную комнатку деньги, которых никак не хватало на расширение, ему не давала жаба.

С соседом отношения сложились, Макс никогда не спорил по поводу совместного ремонта санузла или проводки, а Михаил подкидывал ему клиентов, беспардонно рекламируя рукастого мастера. И хвалил не только ремонт техники, но и умение управлять мелкими водными судами, выросшее из пацанского непреходящего увлечения.

И с предложением объединиться и начать новый бизнес он пришел тоже именно к Максу.

– Диски скоро сдохнут, – сказал уверенно, – за границей уже никто не покупает. Флешки лучше, проще и несут больше. Я буду срочно продавать магазин, пока он в прибыли. Но продавать площади выгоднее одним куском… если начнем искать покупателей отдельно – потеряем оба. Ты своего потолка уже достиг… тебе надо расти. А мне нужен умный зам, которому я могу доверять. Ты подходишь… я присматривался…и даже специально проверял. Извини… в делах иначе нельзя. Так вот… тут недалеко продается отдельно стоящий цех, там сейчас выпускают разную фигню… а мы сначала откроем заправку и мойку, потом шиномонтаж. У меня друг в этом деле… все связи даст, и на первое время пару толковых работников. Купим на паях, поделим акции. Тебе тридцать процентов, мне семьдесят. Конечно, придется брать кредит… но зато сразу пойдет прибыль. Но думай быстро… у меня покупатель наклюнулся.

Макс думал быстро. Целых десять минут. Америки сосед ему не открыл, он и сам о подобном задумывался, но возможностей и поддержки не хватало. А вот так, с опытным и честным в делах человеком можно было рискнуть… и он согласился. И теперь не жалел ни о чем… кроме невезения, обрушившегося на компаньона и одновременно босса. Сначала у Михаила заболела жена… как-то резко.

Хотя Макс ее почти не знал, да и встречал очень редко. Молодой заместитель директора просто ненавидел ходить по приемам, обедам, тусовкам и клубам. Его личные интересы начинались в эллинге, который он купил после того, как осознал, что даже маленькой яхте нужно место. Ну и ему самому… чтобы полежать безмятежно в шезлонге у распахнутого окна, спокойно разглядывая паруса, когда от постоянной круговерти начинает портиться настроение.

В тот раз он приехал на работу в понедельник именно из эллинга, отдохнувший и довольный, и не сразу заметил мрачный взгляд босса. Хотя помочь все равно ничем бы не смог, это оказалось никому не под силу. Любимая женщина Михаила была той еще партизанкой, и молча пила сильные анальгетики, не признаваясь мужу в своих недугах. Уберечь хотела… сразу и бесповоротно решив отказаться от операции. Впрочем, она была права… как после объяснил Максу знакомый врач, но Михаилу-то от этого было ничуть не легче. Он по характеру боец, и не привык сдаваться перед обстоятельствами.

Миша перевернул бы всё и всех… запер бы жену в клинику, уговорил на хирурга… и она это знала. И выбрала спокойные часы семейного счастья.

Казалось, трудно представить удар тяжелее… но судьба саданула еще раз. Через два года он внезапно лишился дочки и после этой потери так до конца и не отошел. Первое время так вообще пугал старых друзей отсутствующим мрачным взглядом и необычайной молчаливостью. Они даже спиртное убрали из своих баров и столов, опасаясь потерять его окончательно. Однако спиваться Михаил не собирался, зато почти потерял интерес к своему любимому бизнесу. Хорошо еще Макс к тому времени уже полностью освоился и заматерел, но ему пришлось практически в одиночку бросаться во все дыры как на вражеские амбразуры.

А босс чаще сидел в своем загородном доме, играя в детские стрелялки, изредка мотаясь в самые подозрительные места и встречаясь с самыми неожиданными людьми. Второй зам, Роман Игоревич, сначала приходил к Максу с осторожными предложениями отправить босса лечиться, но Макс чуть не отправил его самого… в травматологию. И считал, что тот все осознал и угомонился, но однажды обнаружил возле босса Татьяну Ивановну.

Как вскоре выяснилось – она была частным психологом, и нанял ее именно Рома, чтобы помочь Михаилу выбраться из депрессии. И босс вроде бы выбрался… начал регулярно ездить в офис, занялся расширением фирмы. А вскоре женился на своем личном враче и даже принял ее в штат специалистом по стрессовым ситуациям. Однако женщина больше сидела в его кабинете, все решительнее вмешиваясь во все дела, и исподволь, очень осторожно и тонко пытаясь показать, что ее муж не совсем адекватен.

Вспомнив ее рыбий, непрошибаемый взгляд, полные лжи и притворства слова и подлую привычку появляться тихо, как мышка, там, где не ждали, Макс скрежетнул от ненависти зубами. И тотчас, опомнившись, отбросил прочь тягостные воспоминания.

К черту прошлое… сейчас нужно думать о настоящем. А оно у них хотя вроде и начинает складываться неплохо, пока еще зависит от тысяч различных случайностей.

Капитан оглядел своих людей, спящую на сиденье Нору, щебечущую о чем-то с водителем рабыню и выдохнул свободнее. За передним окном мелькали дома и магазины переполненной народом и транспортом улицы, но полицейские, следившие за порядком, взирали на их маленький автобус совершенно равнодушно.

– Капитан, – вернулась на свое место Гдэя, и Игнат тотчас обернулся к ним, – водитель говорит, пассажиров в самолет не заявляли, это спецрейс. Только груз. И нас слишком много… поэтому они приготовили ящики. Три штуки. Вон сбоку лежат. Нору, меня и еще кого полегче предлагает разместить в них. А остальные будут изображать грузчиков. И он сам. Правило простое, в самолет ящики и мешки несут трое – возвращаются двое. Желательно столкнуться на лесенке, чтобы создать суету. Обычно за ними никто не следит… но на всякий случай, лучше подстраховаться. Последний мешок он сам принесет и сам уйдет.

– А вы там не задохнетесь?

– Они наделали дырочек, – отмахнулась девчонка, – главное, чтобы Нора несвоевременно не проснулась. А как только самолет ляжет на курс, вы нас выпустите. За полчаса не сваримся.

План Максу очень не понравился… хотя и решал самую главную проблему. Напрочь отрезал всякую вероятность отследить, куда делась команда «Альбатроса». Можно было даже не сомневаться в весьма значительных возможностях ушлой жены босса. Добравшись наконец до его денег она могла нанять сколько угодно шпионов и спецов разных темных дел, ради того чтобы удержать в руках очень прибыльный бизнес, который уже почти открыто считала своим собственным.

– Хорошо, – скрепя сердце согласился он, – а как закрываются ящики?

– На скотч. Но сбоку есть ременные ручки, можно переносить по двое или трое.

Матросы выслушали его очень внимательно и тут же решили, что третьим «грузом» станет радист Захар, сухощавый парень среднего роста. Потом осторожно переложили багаж так, чтобы ящики оказались под рукой, осмотрели их и исправили мелкие оплошки. Добавили подушечки под голову, свернув их из смятых пакетов, определили, в какую сторону «грузу» лучше лечь ногами, и как удобнее его переносить.

– Подъезжаем, пригнитесь, – скомандовала Гдэя, взявшая на себя роль посредника между беглецами и корейцем, – не сильно. Чтобы лиц не рассмотрели.

Небольшой частный самолет стоял на дальней взлетной полосе, и Макс снова перевел дух. Неважно… кто им ворожил… главное, постарался предусмотреть любые случайности. Как оказалось, иногда взятки далеко не зло в обычном понимании.

Загрузились быстро и слаженно, словно тренировались не один месяц. Дружно выдохнули, когда дверь мягко встала на место и трап поехал прочь. Еще раньше, лихо развернувшись, умчался автобус, унося человека, имени которого они не знали, но благодарили от всей души.

– Пора? – Спросил Игнат, когда самолет, легко оторвавшись от бетонной полосы, развернулся на северо – запад.

– Еще немного… – по-русски попросил второй пилот, выглянув из кабинки, – мы пока не получили подтверждение.

Пришлось ждать, корейские правила пропуска частных судов имели особые детали. Однако и тут все обошлось, и вскоре чуть распаренные зайцы пили холодный лимонад, удобно устроившись в мягких креслах. Нору, которой перед погрузкой добавили снотворного, уложили на кровать в одном из спальных отсеков, и поспешили забыть о ней на ближайшие шесть часов. А если повезет – то и до конца пути.

Второй пилот вышел из кабины минут через десять, загадочно оглядел пассажиров и официально заявил:

– Поскольку стюардесс на судне нет, позвольте мне сообщить вам необходимую информацию. Наш полет будет протекать на высоте пять тысяч метров, в направлении российской границы. Через час сорок минут мы пересечем границу, еще через час – совершим посадку на аэродроме Благовещенска. Там вас встретят. Теперь о насущном. В буфете есть напитки и закуски, если среди вас имеется стюард – ему будет несложно разобраться.

– Я смогу, – уверенно заявила Гдэя.

– Отлично. И последнее, в России намного прохладнее, чем в Корее… поэтому для вас приготовили куртки и осеннюю обувь. Джинсы, надеюсь, в вашем багаже найдутся? Старайтесь не надевать слишком дорогих… согласно документам, вы бригада сезонных рабочих.

– А не слишком ли подозрительно… возить в таких самолетах работяг? – ехидно ухмыльнулся Игнат, – и вообще… откуда мы летим?

– Из Владивостока. – коротко ответил пилот, – А везем вас попутно… основной груз – ценные детали для ремонта оборудования. В общем, вам все понятно, занимайтесь.

Все же взятки и связи – великая вещь, хмыкнул Макс и отправился искать свой чемодан. Попутно он распаковал вещи Норы, нужно было найти брюки потемнее для нее и рабыни.

Через три часа команда сидела во вполне современном, стеклянном аэропорту и жевала пирожки с картошкой. Очередной частный самолет, на котором команде предстояло лететь дальше, приземлился несколько минут назад, и пилоты занимались какими-то понятными только им делами. Пассажиров по тайным приметам нашла стюардесса, собрала документы и исчезла, но Макс сидел спокойно, как изваяние. Едва оказавшись на земле, он сумел дозвониться до босса, и получил четкие, как на войне указания.

Зато беспокоился Алексей. Нора, спавшая на его плече, время от времени начинала возиться, и он все сильнее опасался ее пробуждения. В том, что блондинка устроит скандал, никто не сомневался, и все было бы намного проще, если команда летела обычным рейсом. Сдали бы ее в полицию, вместе с багажом и спокойно улетели. Но теперь придется уговаривать и тащить в самолёт, привлекая внимание скучающих пассажиров.

– Дай ей глотнуть, – рабыня подала Лехе маленькую кружечку и незаметно подмигнула, – успокаивающее.

Тот с сомнением покосился на незнакомое питье, явно не желая испытывать его на подопечной. Однако Нора завозилась снова, попыталась освободиться из его объятий, и матрос мгновенно сделал выбор. И только напоив блондинку неизвестной жидкостью, тихо поинтересовался:

– Где ты это взяла?

– Всегда с собой ношу, – беспечно улыбнулась она, – это безвредное снотворное из трав. Племя койнаш пользуется только таким. Мне матушка дала в дорогу. Всего три капли в лимонад… и человек спит, как младенец.

– Странное племя… – задумчиво пробормотал Макс, – про него нигде ни словечка не написано, а оно живет, варит свои зелья… кого-то покупает, кого-то продает…

– Это не этническое… а социальное племя, – негромко возразила Гдэя, – и про него известно всем… кому нужно. Им правят добрые матери… и они принимают под свою опеку всех, кому нужна помощь, кто потерялся и остался один… выкупают насильно проданных и помогают выбраться обманутым или заблуждающимся.

– Матери Терезы… – изумленно буркнул Леша.

– Нет… не так. Они ничего не дают даром… просто помогают в тяжелую минуту найти выход из тупика. Мне, например, нашли работу… в кафе, где было двое наших. И я работала спокойно, знала, что никто не обидит, – возразила девчонка, – многие живут так годами, некоторые окрепнут и уходят. Но уходя, обязательно оставляют все, что могут… для следующих.

– Неплохо бы и нам завести такое племя, – хмуро усмехнулся Игнат, – чтобы точно знать, куда идти в случае беды. И кому можно помочь, если есть чем. А то в этих благотворительных акциях сплошная показуха. Увешанные брюликами жабы жрут лобстеров и фуа-гра, якобы заботясь о калечных детях и рассуждают о том, какой тупой у них народ. Не ценит добродетелей, не падает в ножки, не лобызает ручки… когда они бросают ему обглоданные кости и обноски с барского плеча.