Текст книги "От Москвы до Твери. Речное путешествие"

Пригородные Химкинское, Клязьменское, Пяловское, Пестовское водохранилища играют особенно значимую роль в рекреационном обслуживании москвичей и жителей ближайшего Подмосковья. Максимально используют прелести Химкинского водохранилища жители г. Химки.

Первый город к северу-западу от Москвы – Химки — еще в 1830-х гг. был популярным дачным местом, с 1937 г. – это поселок городского типа, с 1939 г. – город. В ХVI в. здесь была вотчина Бориса Годунова. Город Химки, расположенный на берегу канала им. Москвы, на автомагистрали Москва – Санкт-Петербург, отделяется от столицы только полотном МКАД. Застройка Москвы и Химок срослась, это фактически одно урбанистическое образование. Химки – это крупный город с населением более 140 тыс. человек, научно-производственный центр. Преимущественное развитие в нем имеют машиностроение и металлообработка, промышленность строительных материалов, химическая, легкая, пищевая отрасли промышленности. Химки являются значимым центром ВПК (ведутся ракетно-космические разработки, производят ракетные двигатели), а также вузовским городом (Университет культуры, факультет Московского института приборостроения). На территории Химок не много архитектурных памятников, среди них особенно интересен главный дом бывшей усадьбы Патрикеева «Белые столбы» в стиле модерн (1905 г., арх. Ф.И. Шехтель).

Следующий крупный населенный пункт на север от Москвы, на берегу канала – средний по людности город (около 70 тыс. чел.) Долгопрудный. Он известен как город научно-экспериментальной специализации, является новостройкой советского периода. Город получил свое имя по находившейся здесь усадьбе Долгие Пруды, или Виноградово на Долгих Прудах. В Долгопрудном – значительном промышленном центре – работают заводы; машиностроительный, тонкого органического синтеза; фабрика театральных принадлежностей, камнеобрабатывающий комбинат, в том числе кирпичный завод и другие предприятия. Здесь расположены Московский физико-технический институт (Технический университет), Центральная аэрологическая обсерватория (открыта в 1940 г.), Агрохимическая опытная станция им. Д.И. Прянишникова.

В 2-х км от станции Долгопрудная находится бывшая усадьба Виноградово. Село Виноградово, давшее название усадьбе, впервые упоминается в документах в 1623 г. Его владельцем в те далекие времена был предок А.С. Пушкина – Г.Г. Пушкин, которого поэт упомянул в трагедии «Борис Годунов» и в стихотворении «Моя родословная»:

 
«Водились Пушкины с царями;
Из них был славен не один,
Когда тягался с поляками
Нижегородский мещанин».
 

Пушкиным Виноградово принадлежало с начала XVII в. до 1729 г. Архитектурный ансамбль усадьбы сложился в 1770-х гг., когда ее хозяином был генерал-аншеф А.И. Глебов. Вспоминая этого владельца усадьбы, снова удивляешься причудам российской истории. Императрица Екатерина II называла А.И. Глебова плутом и мошенником. 8 лет он был под следствием за хищения, тем не менее его произвели в генерал-аншефы. Он был среди тех, кто судил Е.И. Пугачева и подписал ему смертный приговор. В 60 – 70-х гг. XVIII в. на берегу пруда построили дом в классическом стиле и разбили регулярный парк, возвели (1772–1777) в классическом стиле каменную Владимирскую церковь, ставшую выдающимся произведением раннего классицизма. Ее проектировали, предположительно, или В.И. Баженов, или М.Ф. Казаков, а внешнюю и внутреннюю отделку осуществляли русские крепостные мастера. Одновременно с храмом были построены звонница, часовня и церковный дом. Эта церковь удивительна своим треугольным планом. Нижняя одноэтажная часть вписана в треугольник, а его центральная часть представляет высокий цилиндрический объем. Этот храм является одним из интереснейших архитектурных памятников. Великолепен интерьер храма с иконостасом, изготовленным в стиле барокко, с иконами XVIII–XIX вв. Рядом сохранился сильно перестроенный дом причта, прежняя богадельня. При храме сохранились остатки кладбища с надгробьями ХVIII – ХIХ вв., в том числе А.И. Глебова и Бенкендорфов.

Усадьба была реконструирована в стиле неоклассицизма (вероятно, к работам был привлечен арх. И.В. Жолтовский). В 1911–1912 гг. были построены новый усадебный дом, хозяйственные помещения, въездные ворота, мост, сохранившиеся до наших дней. Сохранился также парк (XVIII–XX вв.) с регулярной и пейзажной частями и остатками террасных прудов. Здесь подолгу гостили Г.Р. Державин, Н.М. Карамзин. Виноградово связано с великим русским баснописцем И.А. Крыловым.

Иван Андреевич Крылов (1769–1844) жил в этой тогда подмосковной усадьбе в 1803–1804 гг. и посвятил дочери владелицы именно этой усадьбы свои первые басни – «Дуб и трость» и «Разборчивая невеста». В те годы И.А. Крылову было 35 лет. Позади были детство, когда он едва не погиб во время пугачевщины – его отец защищал Яицкий городок от войска Е.И. Пугачева, служба подканцеляристом при почти нищенском существовании, служба в Казенной палате и в Горной экспедиции Кабинета ее величества в Петербурге, выход в отставку, участие в издании журналов «Зритель» и «Санкт-Петербургский Меркурий» (см. с. 174–172).

Владимирская церковь в усадьбе Виноградово. 1772–1777 гг.

И.А. Крылов. Художник К.П. Брюллов. 1841 г.

Крылов написал либретто комической оперы «Кофейница», пробовал силы в жанре трагедии и комедии. К 30 годам он увлекся карточной игрой, ставшей для него средством существования. И вот как раз в этот период жизни Крылов оказался в Москве и в Подмосковье, где написал свои первые басни, позже прославившие его. Так что Виноградово является чуть ли не колыбелью его таланта. В 1805 г. в Москве он познакомился с И.И. Дмитриевым и при его помощи напечатал в «Московском зрителе» три переводные басни, что стало началом его литературного триумфа в России.

На месте бывшего села Гнилуши (Тарбеево, Старбеево), теперь это территория города Долгопрудный, сохранилась на старом погосте деревянная Георгиевская церковь (1774), а на месте бывшего села Котово-Спасское – кирпичная Спасская церковь (1684 г.), возведенная на средства князя И.Б. Репнина при его усадьбе. В 1830-х годах у алтаря северного придела Спасской церкви построили часовню-усыпальницу князя Н.Б. Юсупова, владевшего усадьбой Котово-Спасское в конце XVIII – начале XIX вв.

Теперь мало кто помнит о князе Николае Борисовиче Юсупове (1750–1831), его прижизненной славе и баснословных богатствах, длинной (81 год) жизни, тщательный анализ событий которой приводит к плодоносным раздумьям. А на первый взгляд судьба этого князя – удачная карьера, разнообразные сферы деятельности, успех в обществе, богатая и счастливая жизнь. Н.Б. Юсупов был воспет великим А.С. Пушкиным в стихах «К вельможе». Все, что может дать судьба человеку, у Юсупова было, но он не всегда умел умно распоряжаться этим, отчего внешнее благополучие не заменяло ему стабильного внутреннего удовлетворения от внешне роскошной его жизни. В семейных архивах Юсуповых, гордившихся своим происхождением, основателем их рода назван Абубекир Бен Райок, потомок пророка Али, племянника Магомета. Потомки ногайского хана Юсуфа от русского царя Федора Ивановича в конце ХVI в. получили титул князей Юсуповых. Юсупов был одним из самых знаменитых и наиболее известных представителей этого знатного княжеского рода. Юсупов был министром Департамента уделов (1800–1816), членом Государственного Совета (с 1823 г.), Директором императорских театров (1791–1796), руководил Эрмитажем (1797), владельцем и строителем усадьбы Архангельское, был известен как меценат, владелец богатой картинной галереи и богатейшей библиотеки. Но с 1891 г. род их по прямой линии пресекся и титул князей Юсуповых перешел графам Сумароковым – Эльстонам.

Князь Н.Б. Юсупов. Художник Г.И. Новиков. Начало XIX в.

Н.Б. Юсупов был с детства записан в армию, в 7 лет произведен в корнеты, в 16 лет начал действительную службу и нес ее 3 года, затем он 9 лет путешествовал по Европе, где учился, расширял и повышал свой культурно-образовательный кругозор. Дидро, Бомарше, Вольтер были высокого мнения о нем. В 28 лет он вернулся в Россию с репутацией любителя и знатока искусств. В 32 года он стал русским посланником в Турции, затем имел дипломатические поручения в Венецию, Неаполь, Рим. Там он вел переговоры об управлении католической церковью в России, покупал по заданию императрицы Екатерины II (фаворитом которой он некоторое время был) произведения искусства, прежде всего – картины и скульптуры. Вернувшись в Россию, он управлял императорским театром, стеклянным и фарфоровым заводами. Юсупов нашел общий язык с императором Павлом I, который наградил его чином действительного тайного советника и Андреевской лентой, получил от него также командорство ордена св. Иоанна Иерусалимского, стал президентом Мануфактур-коллегии, с 1800 г. заведовал уделами. Затем он снова уехал за границу, а после 1812 г. был назначен главнокомандующим Кремлевской экспедицией Московской Окружной палаты, с 1823 г. стал членом Государственного Совета, а позже исполнял обязанности Верховного маршала. Будучи воспитанным и образованным человеком, он был востребован при четырех первых лицах в России: императрице Екатерине II, императорах Павле I, Александре I, Николае I. Все всегда отмечали его большой природной ум и блестящее образование, вот почему он был их советником.

Н.Б. Юсупов при его татарских корнях имел склонность к пышной, поистине азиатской роскоши, любил блеснуть своим богатством и сказочными сокровищами. При этом в жизни он был крайне расчетливым, трезвым, а нередко и просто скупым человеком. Но это позволило ему существенно умножить и без того громадное отцовское наследство. К концу жизни у Юсупова было более 20 тыс. душ крепостных (мужчин), и он точно не помнил, где и сколько у него имений. До самых последних лет он оставался любителем искусств, тем более, что с молодых лет общался за границей со знаменитыми художниками того времени: Грезом, Анжеликой Кауфман, Давидом, Кановой и др., всю жизнь собирал картины, а также книги.

Н.Б. Юсупов был очень богат и любознателен, при этом рано понял, что он фактически все, что желает, может купить: имения, крепостных, произведения искусства, внимание женщин. Имея чрезвычайно многое, он особенно и не стремился к чему-либо. С молодости став масоном, он лишил себя православной Благодати Господней, был увлечен иными стремлениями, чем чистыми идеалами, подражать которым учит Православие. Он жил главным образом ради себя и своих удовольствий, слабость к женщинам была его преобладающей страстью. Юсупов был более чем не равнодушен к актрисам. Балерина-красавица, на 32 года моложе его, Е.И. Колосова (1782–1869) была одной из его самых любимых пассий, хотя она была замужем за музыкантом М. Колосовым и имела дочь. Юсупов покровительствовал Колосовой, от него она имела сына, который после смерти отца воспитывался в одном из немецких пансионов. Когда Юсупову было 80 лет, его последней пассии, красотке-француженке, было 18 лет. Юсупов страдал и от чувств зависти. Так, он рассорился со своим другом графом Н.П. Шереметевым, также масоном и любителем театра и актрис, поскольку Шереметевский театр в Останкино тогда был самым совершенным и изящным в России, в нем играли самые красивые и талантливые актрисы того времени. Объекты внимания Юсупова многократно менялись, он сам не помнил всех женщин, сердца которых покорил. Юсупов особо не стремился иметь семью и наследников. Он женился на вдове своего родственника Т.В. Потемкиной, на 18 лет моложе его, урожденной Энгельгардт – племяннице князя Г.А. Потемкина. Но брачным союзом с ней не дорожил, хотя у них родился сын Борис. По-прежнему Юсупов расточал свое внимание разным женщинам и вскоре разошелся с женой без оформления формального развода. Его друзья и приятели постепенно уходили из жизни, со многими земными радостями из-за возраста ему самому пришлось расстаться. Из-за масонского прошлого он не мог смириться со скорым окончанием его грешной земной жизни и неизбежным неприобретением вечных благ на небе. Особой душевной близости у него с сыном Борисом не было, тем более, с внуком Николаем (1827–1891), на нем прямая линия их рода пресеклась. Подчинив свою жизнь в большей мере удовлетворению только своих интересов, страстей, желаний, он не научился серьезно думать и стабильно заботиться о других. Эгоистическое начало и принадлежность к масонам, приверженность масонским целям лишили его простого человеческого счастья, превратили (особенно на старости лет) часы его бодрствования в ожидание вечных мучений, прерываемых краткими периодами развлечений и забвений в балах, кутежах и пирах. В глубокой старости, брошенный в душевном плане всеми (ведь он сам мало о ком думал и заботился, все мысли были – о его личном удовольствии), он доживал свой век чуть ли не взаперти в своем московском доме, как мог, пытался развлекаться с актерками, жалел о скором конце его земной жизни. Больной и физически немощный он умер в страданиях и был похоронен по его завещанию в его скромном имении Спасское.

Жизнь Н.Б. Юсупова учит тому, что знатность и богатства не дают полного и стабильного счастья и радости человеку, если он озадачен главным образом достижением собственных радостей, уверен в продажности земных благ, не умеет думать, заботиться о других, помогать другим, тем более – стоящим ниже на социальной лестнице, а также более старым и немощным, неимущим и не сохраняет верность идеалам Православия.

В истории города Долгопрудного есть уникальные страницы. В 1931 г. около платформы Долгопрудная возник пристанционный поселок, началось строительство первой в СССР опытной дирижаблестроительной верфи, газового завода, агрохимической опытной станции. Первый созданный здесь дирижабль 7 ноября 1932 г. участвовал в воздушном параде на Красной площади, совершал опытно-агитационные полеты. В 1930-е гг. здесь плодотворно работал научно-исследовательский комбинат «Дирижаблестрой». В 1937 г. на нем был создан дирижабль «СССР В-6», который совершил беспересадочный полет (130 часов 27 минут) по кольцевому маршруту: Москва – Новгород – Белозерск – Горький – Ростов – Брянск – Курск – Воронеж – Пенза – Москва, установив мировой рекорд. В 1935 г. населенный пункт получил статус рабочего поселка, назывался он Дирижабльстрой. В 1938 г. строительство дирижаблей прекратили, тогда же поселок переименовали в Долгопрудный, который в 1957 г. стал городом.

К северу от станции Долгопрудная находится железнодорожная станция Хлебниково. Здесь в 1937 г. были созданы судоремонтные мастерские, превратившиеся со временем в Хлебниковский машиностроительный завод. Здесь, на берегу Клязьминского водохранилища, ремонтируют и ставят на зимовку пассажирские суда Московского пароходства. В 1930–1934 гг. в дачном поселке Хлебниково жил Н.Ф. Гастелло (1908–1941). В первые дни Великой Отечественной войны капитан Н.Ф. Гастелло геройски погиб, направив свой подбитый самолет в скопление машин и танков гитлеровцев, взорвав их вместе с самолетом. В Долгопрудном создан мемориальный музей Героя Советского Союза Н.Ф. Гастелло.

К западу от трассы канала, в долине р. Клязьма, находится международный аэропорт «Шереметьево», обслуживающий внутренние и международные рейсы, и поселок при нем. Аэропорт состоит из двух комплексов: «Шереметьево-1» (сооружен в 1965 г.) и «Шереметьево-2» (построен в 1979 г.).

В 30 км от Москвы к северо-западу от трассы канала, находится город Лобня, возникший в 1902 г. как небольшое селение, преобразованное в 1947 г. в поселок городского типа и в 1961 г. в город. Первые промышленные предприятия появились в Лобне в начале XX в. В 1926–1928 гг. здесь построили первый в стране механизированный кирпичный завод; число индустриальных предприятий стало расти. В 1960 г. в Лобню включили ряд прилегающих селений: Киево, Букино, Нестериха, Горки Киевские, а в 1975 г. – рабочий поселок Красная Поляна. В городе Лобня в его историческом районе Киево-Спасское, сохранилась красивейшая Спасская церковь, построенная около усадьбы генерал-поручика, графа И.И. Воронцова (1719–1786), на его средства в 1764–1769 гг. От усадьбы сохранились только флигель (XIX в.) и липовые аллеи парка.

Здесь в исторической местности в районе Красной Поляны 1–8 декабря 1941 г. шли жесточайшие бои с врагами. Благодаря мужеству советских воинов, несмотря на большие потери в живой силе и технике, атаки врага были отбиты, и фашистские танки остановлены в 20 км от Москвы. Красная поляна и близлежащие деревни были освобождены от захватчиков.

В 5 км от станции Лобня, на берегу небольшой реки Альбы, расположено село Чашниково (Нарышкиных). Первое упоминание о селе относится к 1585 г., тогда его владельцами были бояре Романовы. В 1688 г. Чашниково было пожаловано в вотчину боярину Льву Кирилловичу Нарышкину (1664–1705), брату царицы Наталии Кирилловны (жены царя Алексея Михайловича Романова и матери Петра I), по заказу которого была возведена знаменитая церковь в Филях в Москве. При Л.К. Нарышкине в селе появился боярский двор, а сохранившийся каменный храм, известный с 1585 г., перестроили в стиле барокко, добавив к нему два придела и колокольню. Ее шатровое покрытие было выполнено из деревянных стропил – это первый известный образец такой конструкции в Подмосковье (ранее похожие конструкции выполнялись из сужавшихся кверху венцов бревен).

Н.К. Нарышкина. Гравюра XIX в.

Род Нарышкиных был одним из самых знатных в России. Наталья Кирилловна Нарышкина (1651–1694) в 21 год стала женой 42-летнего царя Алексея Михайловича Романова. Воспитывалась она в доме А.С. Матвеева, известного сторонника европейской культуры и западного образа жизни. Неудивительно, что с детских лет будущего царя Петра I окружали многие предметы и игрушки иностранного производства. Постепенно и у него развилась склонность к заимствованию из Западной Европы того, что не умели тогда делать в России, а также появилось желание насадить в стране западноевропейские нормы, традиции, стереотипы жизни и поведения, причем нередко ценой пренебрежения, отказа от отечественных правил и традиций. Именно Нарышкины – через Наталью Кирилловну – привнесли в род Романовых страшную и неизлечимую болезнь – эпилепсию. (Припадки бешенства и другие формы проявления этой болезни были у царя Петра I; его сын Алексей был эпилептиком. Царевич Петр – один из 11 детей Петра I и Екатерины I – умер от эпилептического припадка; признаки этой болезни отмечались и у их дочерей – Анны и Елизаветы.)

Судьба представителей рода Нарышкиных является одним из многих примеров того, что место при властьпредержащих, их покровительство, обретение благодаря им собственного могущества и сохранение его любой ценой стоят слишком дорого. Нередко за это приходится платить жизнью, здоровьем, спокойствием. При царе А.М. Романове, а затем при его сыне – царе Петре I, Нарышкины получили очень многое, но и потеряли немало. Так, только во время стрелецкого восстания 1682 г. из пяти братьев царицы стрельцы убили двух (их мучили и подняли на копья на глазах у царевичей Ивана и Петра), остальных отправили в ссылку; их отца, Кирилла Полуэктовича, постригли в монахи. Всех оставшихся в живых Нарышкиных царевна Софья и ее родственники Милославские выслали из Москвы. (Противостояние Нарышкиных и Милославских не прекращалось с момента второй женитьбы царя А.М. Романова.) В 1682 г. Льву Кирилловичу Нарышкину (который с 1688 г. стал владельцем Чашниково) повезло – он был среди тех, кого отправили в ссылку. Позже, когда упрочилось положение его племянника, царя Петра I, Л.К. Нарышкина вернули в Москву. В 1690–1702 гг. он возглавлял Посольский приказ. Он занимал высокие посты в правительстве, но после смерти сестры (матери Петра I) в 1694 г. оказался на вторых ролях, от чего этот честолюбивый человек невероятно страдал, что и ускорило его кончину.

В 9 км к востоку от станции Лобня и на правом берегу канала, несколько в стороне от него, находится село Жостово – один из центров художественных кустарных промыслов, где изготавливают подносы из жести с лаковой росписью. Промысел начал развиваться в 30-х гг. XIX в., когда крестьянин села Жостово Ф.Н. Вишняков привез с Нижегородской ярмарки поднос, сделанный в Тагиле, и сам сделал похожий. Вскоре одна за другой в Жостово стали возникать небольшие фабрики и мастерские по производству расписных лакированных подносов из жести и изделий из папье-маше. Наиболее известными были фабрики Ф.Н. Вишнякова, О.Ф. Вишнякова, В.О. Вишнякова (дед, сын, внук), Е. Вишнякова. Вскоре и братья Гогины, Леонтьев и Беляев также занялись изготовлением расписных жестяных подносов. В 1960 г. открылась Жостовская фабрика декоративной росписи, она была создана на основе организованной в 1920-х гг. художественной артели «Металлоподнос». Теперь подносы из Жостово, на которых на однотонном фоне изображены цветы, плоды и орнаменты, известны во всем мире. При Жостовской фабрике организован музей.

Жостовский поднос

В 3 км к юго-востоку от железнодорожной станции Луговая и недалеко от пристаней Аксаково, Солнечная поляна, Степаньки Пяловского водохранилища находится село Федоскино – центр лаковой миниатюрной живописи. Шкатулки, ларцы, броши, расписные яйца заслужили всемирное признание. Однако слава эта пришла к Федоскино относительно недавно, а до этого на протяжении нескольких столетий жители села (которое является одним из самых древних в Подмосковье) занимались только земледелием и огородничеством. С середины XIX в. под воздействием фабричной промышленности здесь и в окрестных селах стали распространяться ремесла. Наибольшее развитие у местных жителей получил редчайший тогда вид художественного ремесла – изготовление лакированных изделий из папье-маше и металла с росписью. Начало промыслу было положено в 1795 г., когда купец П.И. Коробов наладил кустарное производство лакированных армейских козырьков. Затем в сельце Данилково, расположенном тогда рядом с Федоскино, в 1798 г. он основал первую в России фабрику лакированных изделий из папье-маше, выпускавшую главным образом табакерки для нюхательного табака. П.И. Коробов грамотно подошел к организации дела. Он съездил в Германию, в город Брауншвейг на табакерочную фабрику И.Г. Штобвассера и пригласил оттуда мастеров на свою фабрику в Россию, где у них появились ученики и последователи. Русские мастера стали украшать изделия изображениями отечественных сюжетов. К 1819 г. фабрика перешла в собственность зятя П.И. Коробова – П.В. Лукутина. С 1828 г. на изделиях фабрики начали ставить клеймо, и они стали повсеместно известны как «лукутинские». В 1904 г. последний из рода Лукутиных умер, и фабрика закрылась. Часть потерявших работу мастеров нанялась на фабрики Вишняковых, работавших в Жостово и близлежащем Осташково. Однако работой и условиями труда на новом месте они остались недовольны. Тогда они решили организовать свою, независимую от хозяев коллективную мастерскую, именуемую артелью. Мастера обратились за помощью к учительнице сельской школы села Федоскино Л.Д. Державиной, которая узнала в 1909 г., что фабрикант С.Т. Морозов (1862–1905) ранее выделил Московскому губернскому земству крупную денежную ссуду для поддержки трудолюбивых кустарей. В 1910 г. была образована «Федоскинская кустарная артель» мастеров-живописцев, и слава лукутинской миниатюры стала возрождаться. Их изделия получали золотые и серебряные медали на выставках в 1910–1913 гг. в Петербурге, Киеве, Казани, их с успехом продавали в России и за границей. Традиции миниатюрной живописи сохраняются у местных умельцев и в наши дни. В 1960 г. федоскинская артель была преобразована в фабрику миниатюрной живописи. Со временем был открыт работающий и сейчас Музей федоскинской артели (Музей лаковой миниатюры). В Федоскино не только производят художественные изделия, но и готовят новых мастеров – еще в 1931 г. была открыта профтехшкола миниатюрной живописи. В Федоскино сохранилась деревянная церковь во имя Николая Чудотворца (1875 г.).

Образец федоскинской лаковой росписи

В Федоскино родился А.Г. Железняков (1895–1919) – участник штурма Зимнего дворца в Петрограде в 1917 г., известная личность в годы Гражданской войны в России, анархист, примкнувший к большевикам, матрос Балтийского флота.

К северу от села Федоскино, недалеко от пристани Степаньково на Пяловском водохранилище, находится старая подмосковная усадьба Марфино, известная своей историей и архитектурным ансамблем. Усадьба сохранилась в относительно хорошем состоянии, с советского периода в ней размещается элитарный санаторий. Усадьба существует не менее 415 лет. Как свидетельствуют письменные источники, она известна с 1585 г.: в то время она называлась Шибрино и принадлежала видному деятелю XVI в. дьяку В.Я. Щелкалову. Современное название усадьба Марфино получила в конце XVII в., когда принадлежала воспитателю Петра I, князю Б.А. Голицыну. При нем была построена и сохранилась до наших дней церковь Рождества Богородицы (1701–1707 гг.), созданная крепостным архитектором В.И. Белозеровым; она является выдающимся памятником архитектуры начала XVIII в. Судьба талантливого зодчего оказалась трагической. Князь Б.А. Голицын заметил его дарования в черчении и рисовании и послал за границу для обучения разным наукам, где он их осваивал 5 лет. Знания и опыт, приобретенные в Париже, Белозеров хотел использовать у себя на Родине. Князь приказал ему построить в Марфино вместо деревянной церкви каменную. Утвердив созданный архитектором проект, князь уехал. Проверив расчеты, Белозеров решил изнутри укрепить тяжелый купол церкви пилонами и получил на то разрешение барыни. Когда князь узнал, что без его личного разрешения несколько изменили проект и построили пилоны, он велел высечь В.И. Белозерова розгами за самовольство. Ошеломленного мастера отвели под руки на конюшню, где после первых ударов в страшном душевном потрясении он умер от разрыва сердца (1707). Позже новые хозяева этой усадьбы – ими стали с 1728 г. графы Салтыковы – оформили могилу В.И. Белозерова, распорядились поставить на ней надгробный камень и высечь надпись.

Марфино. Усадебный дом. 1760 – 1770-е гг.

При новом владельце усадьбы – главнокомандующем (1764–1771) в Москве, московском генерал-губернаторе, победителе, казалось, непобедимого Фридриха II под Кунерсдорфом, фельдмаршале П.С. Салтыкове (1698–1772) – усадьбу заново перепланировали и отстроили. Был создан дворцовый ансамбль, в котором устраивались пышные празднества и грандиозные охоты. Здесь ставились любительские спектакли, в которых принимали участие В.Л. Пушкин (сам поэт и дядя великого русского поэта), Н.М. Карамзин (он даже написал водевиль «Только для Марфина»), баснописец И.И. Дмитриев и сам хозяин усадьбы. Во многие нелучшие моменты жизни П.С. Салтыков для восстановления душевных и физических сил уезжал именно в Марфино. Так произошло и в 1771 г., когда в Москве началась эпидемия чумы и произошел «Чумный бунт». После того как императрица Екатерина II отправила его в отставку, П.С. Салтыков поселился в Марфино, где прожил до своей смерти в 1772 г.

В 1812 г. французы разрушили эту великолепную усадьбу. В 1820-х гг. при новом владельце усадьбы генерал-поручике, директоре Петербургской Академии наук В.Г. Орлове (1743–1831) (брат фаворита императрицы Екатерины II Г.Г. Орлова) под руководством его крепостного архитектора Ф. Тугарова главный дом и флигели были восстановлены. В 1837–1839 гг. при графах Паниных произвели капитальную реконструкцию усадьбы. При графине С.В. Паниной (дочь В.Г. Орлова, 1772–1833) к работам в усадьбе был привлечен архитектор М.Д. Быковский (1801–1885) – ученик Д.И. Жилярди. Быковский создал единственный в своем роде ансамбль в формах псевдоготики николаевского времени, которым мы сейчас можем любоваться. Сохранились усадебный дом и два флигеля, в комплексе имеющие облик таинственного средневекового замка (флигели в 1940 г. разобрали из-за ветхости, а затем в точности восстановили), въездные ворота (1837–1839), два жилых здания для псарей – псарни в стиле классицизма (вторая половина XVIII в.), конный двор (XVIII в.), каретный сарай в стиле классицизма (XVIII в.), церковь Рождества Богородицы (1701–1707, арх. В.И. Белозеров), Петропавловская церковь в стиле классицизма (1770-е гг.), парк с регулярной и пейзажной частями. В прекрасном парке сохранились две беседки – одна полуротонда (раньше – музыкальный павильон), другая двухъярусная (исключительно интересный памятник садово-парковой архитектуры), двухарочный кирпичный мост (1770-е гг., 1837–1839 гг.) в стиле поздней псевдоготики, красивые лестницы, фонтан, у пруда белокаменная пристань с уникальными парными фигурами великолепных грифонов (фантастическое животное с туловищем льва, орлиными крыльями и головой орла или льва). И.И. Левитан (1860–1900) запечатлел окрестности Марфино на картине «Вечер».

М. Е. Салтыков-Щедрин

К северо-востоку от Марфино и Федоскино находится санаторий «Николо-Прозоровское». Здесь на базе деревень Шипилово и Николо-Прозорово в конце XVIII в. сложилась как архитектурный ансамбль усадьбаНикольско-Прозоровское. В это время она принадлежала генерал-фельдмаршалу князю А.А. Прозоровскому (1732–1809), отличившемуся в Семилетней войне с Пруссией в 1756–1763 гг. Князья Прозоровские владели этими землями в XVI–XVIII вв. С тех времен сохранились кирпичная оштукатуренная с белокаменными деталями Никольская церковь (1792) в стиле классицизма и парк из регулярной и пейзажной частей с двумя прудами, а также двумя садовыми павильонами. Наибольший интерес из парковых сооружений представляет грот XVIII в. В середине XIX в. при новых владельцах усадьбы Трубецких был создан интересный архитектурный ансамбль. От усадьбы Трубецких сохранились кирпичный оштукатуренный двухэтажный жилой дом и два флигеля XIX в. в стилизованных формах растреллиевского барокко. Главный корпус пришел в полный упадок в 1930-х гг., в 1950-х гг. его восстановили, изменив планировку. В советский период в бывшей усадьбе организовали школу, потом дом отдыха. Однажды здесь снимали фильм «Лес» по пьесе А.Н. Островского.

На трассе канала и Пяловском водохранилище находится селение Витенево. Эти места примечательны тем, что с 1861 г. до 1877 г. здесь в летние месяцы жил и работал Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (настоящая фамилия Салтыков, 1826–1889, см. стр. 178–180). В те годы он был вначале сотрудником, а затем фактически редактором некрасовского «Современника». Историю своего владения Витеневым он рассказал в 1-й главе сатирического произведения «Убежище Монрепо». В Витенево Салтыков-Щедрин писал «Историю одного города», «Письма из провинции», предпоследнюю главу (очерк «Выморочный») «Господ Головлевых», сатирический цикл «Помпадуры и помпадурши», хронику «Наша общественная жизнь», «Благонамеренные речи», «Экскурсии в область умеренности и аккуратности» и другие произведения. Писатель очень любил природу средней полосы России. «Перенесите меня в Швейцарию, в Индию, в Бразилию, окружите какою хотите роскошною природой, накиньте на эту природу какое угодно прозрачное и синее небо, я все-таки везде найду милые мне серенькие тоны моей родины, потому что я всюду и всегда ношу их в моем сердце, потому что душа моя хранит их, как лучшее свое достояние», – так описал он свои ощущения словами одного из героев «Губернских очерков». Хотя Салтыков-Щедрин происходил из помещичьей семьи, он жил на средства, которые зарабатывал на государственной службе или литературным трудом. Он одно время увлекался сельским хозяйством и даже пытался наладить его в Витенево, но в этом не преуспел. В конце концов он смирился и стал смотреть на Витенево как на место отдыха в летние месяцы. В Витенево в гостях у писателя бывали Н.А. Некрасов, И.С. Тургенев, А.Н. Плещеев. Покупка Витенево и связанные с этим расходы (деньги требовалось внести сразу) омрачили жизнь писателя. М.Е. Салтыков-Щедрин обратился к матери, от которой и получил требуемую сумму под заемное письмо; однако из-за натянутых отношений между ними мать предъявила письмо к оплате раньше оговоренного срока, и в результате судебного процесса писатель весной 1877 г. вынужден был продать Витенево, которое так любил. Главный дом усадьбы М.Е. Салтыкова-Щедрина не сохранился; он находился в парке, который теперь оказался на другом берегу канала. В советский период в Витенево долгие годы жил известный физикохимик академик И.А. Каблуков.