Текст книги "От Москвы до Твери. Речное путешествие"

Конаково

Поблизости от Конаково (в 4 км) на правом берегу р. Волги в селе Карачарово сохранился комплекс бывшей усадьбы князя Г.Г.Гагарина с большим парком, заложенным в 1860-х гг. Село Карачарово было основано еще в ХV в. В 1485 г. великий московский князь Иван III присоединил Тверское княжество к Московскому; в его походе особенно отличились два брата, обрусевшие татары, – Амвросий и Мефодий Карачары. Иван III за ратные подвиги подарил братьям Карачарам земли на берегу Волги. 300 лет имение принадлежало роду Карачаров. Потомки обрусевших братьев владели поместьем до середины ХVIII в. В начале XIX в. поместье Карачарово принадлежало помещику Георгию Сонну, которого крестьяне прозвали «жестоким зверем» и убили. С середины ХIХ в. до конца 1917 г. владельцем Карачарова был князь Г.Г.Гагарин, талантливой художник, друг А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова. После событий 1917 г. усадьбу национализировали и разместили в ней совхоз, потом в ней устроили дом отдыха (1937), пансионат «Карачарово». В 1951 г. в этих местах купил дом известный русский писатель, знаток и любитель русской природы И.С. Соколов-Микитов (1892–1975), который проводил здесь каждое лето, рассказывал друзьям о красотах природы в окрестностях Карачарово. К нему в гости приезжали известные деятели литературы, в том числе А.Т. Твардовский, К.А. Федин. В 1996 г. в пансионате Карачарово побывал А.И. Солженицын. На территории бывшей усадьбы в 1984 г. открыли два источника минеральной воды (питьевая минеральная вода для лечения желудочно-кишечного тракта, а также для принятия минеральных ванн). Это позволило организовать здесь лечебно-оздоровительный центр. Функционирование этого центра и появление современных построек несколько умалили прелесть усадебного комплекса. Усадьба Карачарово стала частью солидного курорта кардиологического профиля на берегу р. Волги. Курорт «Карачарово» включает санаторий, пансионат, дом отдыха. Большой популярностью пользуются водолечебница курорта на 40 ванн и лечебно-плавательный бассейне. В бывшей усадьбе Карачарово практически полностью сохранились огромный (6,6 га), раскинувшийся вдоль берега р. Волги, регулярный парк, главный усадебный дом, ряд других построек. Теперь многие хорошо отзываются об этом курорте, но единицы из единиц знают о достойной жизни князя Г.Г. Гагарина, много сделавшего для благоустройства и процветания усадьбы «Карачарово», а главное – верно и плодотворно служившего России.

Славу усадьбе Карачарово принес именно князь Г.Г. Гагарин. Помещица С.А. Дашкова в 1858 г. купила у наследников помещика Г. Сонн имение Карачарово. Вскоре С.А. Дашкова вышла замуж за князя Г.Г. Гагарина, и они стали жить здесь. Гагарин был влиятельным, уважаемым и состоятельным человеком, вице-президентом Петербургской Академии художеств (в 1859–1872), действительным и почетным членом Русского археологического общества (с 1878). Он был талантливым рисовальщиком, живописцем, неутомимым исследователем искусства. В 1832 г. 22-летний князь познакомился на балу у князей Вяземских с 33-летним А.С. Пушкиным, стал одним из первых иллюстраторов произведений поэта (например, его акварель на мотивы стихотворения «Перед испанкой благородной…» ныне можно увидеть в Торжке в музее А.С. Пушкина). Из-под пера художника вышли иллюстрации к произведениям А.С. Пушкина – поэмам «Кавказский пленник», «Пиковая дама», «Песнь о вещем Олеге», стихам. Рисовал Гагарин и друзей, своих и поэта. Сохранился сделанный им в 1833 г. портрет Анны Алексеевны Олениной (1808–1888), которая вдохновила Пушкина на создание нескольких великолепных лирических стихотворений, ставших шедеврами русской поэзии. Г.Г. Гагарин в 1834 г. познакомился с М.Ю. Лермонтовом, вслед за ним поехал на Кавказ, куда был сослан поэт. На Кавказе князь Гагарин (какое-то время жил с Лермонтовым в одной палатке) написал ряд картин из жизни народов Кавказа, изобразил батальные сцены Кавказской войны, создал портреты людей из окружения Лермонтова и даже доделывал рисунки поэта. Гагарин участвовал в боях против горцев и за храбрость получил орден Святой Анны III степени с бантом. В конце 1830-х гг. появились рисунки Гагарина «Демон», «Казак Зотов и др.». Гагарин вошел в историю прежде всего как иллюстратор произведений А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, ряда других поэтов и писателей. Гагарин в 1858–1893 гг. неоднократно приезжал в Карачарово. Он умер во Франции, но по его завещанию был похоронен в России, недалеко от его усадьбы Карачарово.

О князе Григории Григорьевиче Гагарине (1810–1893) в наши дни в Карачарово напоминает 2-этажный дом с барельефом, возведенный в XVII в. в виде итальянской виллы, где жила семья Гагариных.

Г.Г. Гагарин был не только художником, но и архитектором, прогрессивным деятелем. Он оставил свыше двух тысяч созданных им акварелей, рисунков, картин. Его произведения хранятся в Русском музее, Третьяковской галерее, музее А.С. Пушкина, Тверской областной картинной галерее. Родился Гагарин в Петербурге, детство и юность провел в Италии, где проходила дипломатическая служба его отца, который был советником посольства при русской миссии в Риме. Талант живописца раскрыл в Григории Гагарине художник К.П. Брюллов. Великий живописец, прославившийся впоследствии полотном «Последний день Помпеи» и др., был завсегдатаем дома отца Гагарина – литератора, любителя и знатока искусства. Брюллов дал мальчику первые уроки живописи, а сам написал 12 портретов членов княжеской семьи Гагариных. В Риме, начиная с шестилетнего возраста, мальчик уже осваивал технику акварели, создавал неплохие пейзажи. В 1832 г. Гагарин приехал в Россию и определился на службу в канцелярию Министерства иностранных дел. В 1841 г. Гагарин получил орден «В награду личной храбрости и хладнокровного мужества». Император Николай I приказал зачислить его в гусарский полк поручиком. Гагарин стал известным в Петербурге художником, замеченным и обласканным критикой, автором рисунков и художественных полотен. Высокую оценку его творчеству дал В.Г. Белинский, назвав его «великим художником и знатоком России», художником, кому «повинуется русская действительность, русская природа».

В 1859 г. Гагарина избрали вице-президентом Петербургской академии художеств. Последние два десятилетия своей жизни он был действительным и почетным членом Русского археологического общества, издавал альбомы орнаментов, печатал статьи о древнерусском искусстве, расписывал церкви и по-прежнему рисовал. Князь Гагарин подолгу жил в Карачарове, с удовольствием обустраивал свое имение. При его непосредственном участии по типу лондонского Гайд-парка был создан обширный регулярный парк с более чем 50 аллеями; из них от центра парка лучеобразно расходятся 8 основных аллей – липовая, сосновая, березовая, дубовая, кленовая, осиновая, еловая, ясеневая. До наших дней сохранились лишь несколько аллей.

Г.Г. Гагарин. Литография 1865 г.

В 1850-е годы были периодом расцвета творчества и общественной деятельности князя Гагарина. По просьбе великой княгини Марии Николаевны он расписал Мариинский дворец в Санкт-Петербурге. В 1853 г. он расписал в византийском стиле собор в Тифлисе. Он спроектировал немало церквей, сам часто руководил их строительством, расписывал интерьеры храмов на Кавказе, в церкви села Сучок в своем имении Карачарово.

Недалеко от усадьбы Карачарово, в селе Сучок, при церкви была открыта школа. Основные расходы по ее содержанию несла семья князей Гагариных, которые пригласили для работы в этой школе двух учительниц – сестер Никоновых из земской школы. В школе обучались около 80 крестьянских детей. Иногда ученики из дальних деревень оставались ночевать, им здесь обеспечивали уход и питание. В усадьбе Карачарово Гагарин написал иконы во имя Святителя Николая, создал много картин и рисунков. Умер Гагарин во Франции, но завещал похоронить себя в имении Карачарово. Его последняя воля была исполнена. Дети привезли прах отца и похоронили на кладбище близ села Сучок. Но его праху не суждено было спокойно покоиться на родине. После осенних событий 1917 г., в могиле князя варвары искали золото и бриллианты, не нашли. А в 1932 г. кладбище попало под затопление при строительстве Московского моря. Могила Г.Г. Гагарина была перенесена. В наши дни старинная надгробная плита треснула. Трудно поверить, что здесь лежит князь, известный общественный деятель, уважаемый человек своего времени, талантливый художник, с иллюстрациями которого мы знакомимся со школьных лет, изучая произведения А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Неясно, чем руководствовались те, кто перезахоронил Гагарина в 1930-е гг. на берегу Волги в отдалении от его усадьбы Карачарово. Вспоминается могила любимой собаки князя, которую Гагарин почтительно оформил неподалеку от усадебного дома в память о своем псе, который погиб в битве с соколом. Этот памятник собаке неплохо сохранился и представляет явный контраст с запущенной ныне могилой самого князя-художника. Сотрудники санатория «Карачарово» рассказывают, что нескольколет назад, кажется из Бельгии, приезжал правнук князя Гагарина. Увидев плачевное состояние могилы его известного предка, он ужаснулся и пообещал не оставить ее без своего внимания. Гагарины – старинный княжеский род, потомки основателя древнерусского государства Рюрика, все его представители достойно служили России. Сын князя Г.Г. Гагарина – князь Григорий (1850–1918) был юристом, избирался Клинским уездным предводителем дворянства. Второй сын – князь Андрей стал первым директором Политехнического института, был в советский период репрессирован и расстрелян. В Санкт-Петербурге до сих пор живут потомки князя Г.Г. Гагарина.

В окрестностях Конаково и в 35 км к юго-востоку от Твери, на берегу р. Волги и на автостраде Москва – Санкт-Петербург расположено село Городня, имеющее давнюю историю, ценные памятники. Это село сложилось на месте древнего славянского городища Городня. Поселение первоначально называлось Вертязин, Городень, Городец, Городок на Волге, но прижилось название Городня. Первое письменное упоминание об этом поселении относится к 1312 г., тогда здесь тверской князь Михаил подписал договор о мире с новгородцами. Городню неоднократно разоряли ордынские ханы, а позже литовские феодалы. Через Городню проходил водный путь из Новгорода в суздальские земли. Это способствовало развитию здесь многих ремесел и торговли. В ХIV в. значение Городни резко увеличилось, она стала крепостью, сторожившей устье реки Шоши. Об особом положении этого населенного пункта говорит и то, что в ХV в. здесь был монетный двор тверских князей Ивана Михайловича и Бориса Александровича. Здесь печатали серебряные и медные монеты, которые называли «деньга Городненская». С утратой Тверью независимости Городня долгое время оставалась небольшим городком на волжском торговом пути и на дороге Москва – Тверь – Новгород. Посол австрийского императора в России, словенец Сигизмунд Герберштейн (1486–1566) писал о нем в 1521 г., называл его «Геродин-город, стоящий на Волге». В 1569 г. Городню разорили войска опричников царя Ивана Грозного, который не ясно почему, но заподозрил ее жителей в измене ему. Так начался со второй половины ХVI в. закат Городни. В Смутное время (начало ХVII в.) город и его окрестности подверглись страшному разорению. Городня утратила статус города и стала дворцовым селом. Здесь жили царские рыбаки, которые вместо оброка были обязаны поставлять к царскому двору рыбу. В селе возникли постоялые дворы, трактиры, лавки. Царь Петр I подарил Городню своему любимцу – князю А.Д. Меншикову, а когда тот попал в опалу, село снова стало дворцовым. В ХIХ в. Городня еще продолжала жить ямским и рыбным промыслами, но с появлением железной дороги обе эти сферы занятости местных жителей потеряли свое значение. В Городне проездом из Москвы в Петербург побывал А.С. Пушкин, отсюда он впервые увидел великую русскую реку Волгу. Здесь останавливались проездом А.Н. Радищев, И.А. Крылов, А.Н. Островский. В книге «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищев посвятил Городне одну из глав, показал трагедию рекрутского набора именно в главе «Городня».

До наших дней в Городне сохранилось несколько ценных архитектурных памятников, главные из них: поразительной красоты церковь Рождества Богородицы (1391) с интерьером, оградой и воротами (ХIХ в.), а также Путевой дворец (ХVIII в., арх. П.Р. Никитин), включающий главный корпус, два флигеля, ограду с воротами. Этот Путевой дворец был построен в стиле барокко по «образцовому» проекту П.Р. Никитина в 1788–1789 гг.; в первой трети ХIХ в. он был перестроен в стиле позднего классицизма под почтовую станцию (проект арх. Л. Руска); теперь в этом здании размещается больница. Белокаменную церковь Рождества Богородицы в 1380 г. заложил великий князь Тверской Михаил Александрович в память о своем предке Михаиле Ярославиче Тверском, мученической смертью погибшем в Орде. Но получилось так, что стала церковь памятью о всем великом княжестве Тверском: храм Рождества Богородицы в Городне – единственный памятник старины, сохранившийся от Тверского княжества. В то время это был соборный храм Вертязина городка, защищавшего подступы к Твери со стороны Москвы; в подклете церкви существовал престол во имя Святого Николая Чудотворца. Церковь во имя Рождества Богородицы, построенная во второй половине ХIV в., после пожара 1412 г. была отстроена заново, на новом подклете по повелению тверского князя Бориса Александровича. Эту перестройку завершили до 1425 г., затем церковь расписали. Многие жители Твери и ее области помнят духовное торжество, которым стало празднование 600-летие храма во имя Рождества Богородицы в селе Городня в сентябре 1990 г., когда в храме служил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в сослужении многочисленного духовенства. Тогда это был первый приезд на Тверскую землю Предстоятеля Русской Православной Церкви за целые триста лет. Храм повидал немало войн и лихолетий. Он уцелел в Смутное время начала XVII в. и позже, в том числе в советский период, в грозные дни Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. В 2004 г. была выпущена серебряная монета из серии «Памятники архитектуры России», на одной из сторон этой монеты изображена церковь Рождества Богородицы в селе Городня. До наших дней эта белокаменная, 4-столпная, 3-абсидная церковь (первоначально имевшая позакомарное покрытие) надежно притягивает внимание всех людей. В 1745 г., после очередного пожара, ее перестроили, пристроили кирпичную трапезную и колокольню; были ее переделки и в ХVIII – ХIХ вв. (тогда уничтожили фресковую роспись ХV в.; но ее фрагменты частично сохранились на внутренних откосах некоторых окон и в южной алтарной апсиде). Часть фрагментов фресок этой церкви теперь можно увидеть в Тверской картинной галерее. Уникальные фрески в церкви Рождества Богородицы в Городке позволяют представить особенности древней фресковой живописи на Тверской земле.

Теперь все мало-мальски грамотные люди знают о большой культурной значимости и художественной ценности фресок. Есть фрески и тверские, они являются важной частью культурного наследия России. Тверские фрески – это прежде всего памятники тверской церковной настенной живописи ХV – ХVI вв. Они выполнены в смешанной темперной технике, основой которой является роспись по сырой штукатурке (собственно фреска), затем детали росписи прописывались «по-сухому». Техника выполнения фресок такова: на стену с нанесенным слоем известкового грунта острым инструментом наносились очертания будущих композиций, затем краской выполняли рисунок и приступали к живописным работам, которые необходимо завершить, пока не высохнет штукатурный левкас, – т. е. художественные работы непременно ведутся на влажной основе, что требует от художника большого мастерства. Тверские фрески были открыты в 1903 г. в процессе археологических раскопок собора Михаила Архангела и Никольской церкви в г. Старице; эти фрески были написаны в начале ХV в. Фрагменты этих фресок хранятся в Тверском государственном объединенном историко-архитектурном и литературном музее. Орнаментика фресок Старицы связана с творческой переработкой балканских изобразительных мотивов. Особый интерес представляют уникальные фрески именно церкви Рождества Богородицы в селе Городня. Колорит тверских фресок построен на смягченном контрасте красновато-охристых, коричневых и холодных белесых, голубых, зеленоватых тонов; на этих фресках сочетаются миниатюрные и большемерные изображения. Тверские фрески ХVI в. представлены единичными памятниками, среди них фрагмент фрески с алтарной стены южной апсиды Вознесенского собора Оршина монастыря (около 1567 г.), хранящийся в собрании Тверской областной картинной галереи.

Городня. Пейзаж с церковью Рождества Богородицы

С Городней и бывшей Городенской волостью связано имя поэта Спиридона Дмитриевича Дрожжина, родившегося в 1848 г. в деревне Низовке, что стояла у впадении реки Шоши в Волгу. В 1937 г. в связи с созданием Иваньковского водохранилища дом поэта перенесли в поселок Новозавидовский. Бедность не позволила будущему стихотворцу окончить даже сельскую школу, и он одиннадцатилетним мальчиком отправился на заработки. Скитаясь по России, Дрожжин часто навещал родную деревню Низовку, а затем жил в ней до конца своих дней – до 1930 г.

Окрестности Конакова связаны с развитием и становлением отечественной промышленности сыроварения и маслоделия. Во второй половине ХIХ в. именно здесь Н.В. Верещагин, тогда в большой мере в Корчевском уезде, делал шаги по созданию этой промышленности; в историю сыроварения вошли местные селения Видогощ, Александровка, Едимоново, Отроковичи и др.

Николай Васильевич Верещагин (1839–1907) – основоположник русской промышленности сыроварения и маслоделия, организатор первой в России молочно-испытательной лаборатории для определения качества молока, специалист по молочному животноводству, основатель первых русских сыроварен на артельных началах, предприниматель, общественный деятель, брат художника Василия Верещагина (1842–1904). Н.В. Верещагин родился в Череповце, а первые годы детства провел в отцовском имении Пертовке на берегу р. Шексны в Череповецкой губернии. Когда Николеньке минул десятый год, его вместе с братом Василием (будущим художником-баталистом) отправили в петербургский Морской корпус. В 1854 г., когда Николай был уже произведен в гардемарины, союзные войска высадились под Севастополем, а в следующем году соединенный англо-французский флот явился в непосредственной близости русской столицы тех лет. Летнюю (а точнее – боевую) практику гардемарин Верещагин проходил на канонерке «Бурун», несколько раз участвовал в перестрелках с противником и по представлению адмирала Мофета получил первую свою награду – бронзовую медаль с надписью «На Тя, Господи, уповахом, да не постыдимся во век». Новое царствование Н.В. Верещагин встретил уже мичманом, а в 1858 г. получил дозволение начальства в порядке исключения посещать лекции в Петербургском университете.

Н.В. Верещагин окончил Петербургский университет (1864), изучал сыроделие в Швейцарии. В 1865 г. основал на Тверской земле в селе Видогощ первую в России крестьянскую артельную сыроварню. В 1868 г. основал еще 13 артельных сыроварен, в том числе в Тверской губернии – целых 11. В том же году в старинном Тверском селе Едимонове (в 20 км от Конаково) в имении барона В. Корфа организовал Образцовую ферму молочного скота, в 1871 г. при ней открыли Школу молочного хозяйства на 30 учеников (в ней к началу ХХ в. было подготовлено более одной тысячи мастеров сыроваренного и маслобойного дела). Н.В. Верещагин создал свыше 60 трудов по молочному животноводству и артельному изготовлению молочных продуктов. Был почетным членом Московского общества сельского хозяйства. Подвижническая жизнь Н.В. Верещагина была полна трудностей, непонимания его благих начинаний. Но он думал в первую очередь о благе России, а не о себе и своих доходах, работал на будущее страны и во имя улучшения жизни его соотечественников.

Состояние молочного скотоводства в стране в начале семидесятых годов XIX в. заставляло желать лучшего. Русский рынок тогда знал лишь дешевые и скоропортящиеся молочные продукты – творог, топленое и соленое масло, – которые почти даром отдавали на всех зимних базарах, ведь они неподходили для экспорта. Сыры в России варили только иностранцы и секреты русским не выдавали. Когда выпускник Морского корпуса Н.В. Верещагин перешел в Петербургский университет и начал слушать лекции профессора А.В. Советова, он пришел к выводу, что только заботы об улучшении отечественного скотоводства могут преобразовать хозяйство северных русских губерний. Тогда он, по совету своего отца, поехал в Вологодскую губернию на выучку к швейцарскому сыровару. Тот отказался учить молодого помещика, цинично отговорившись: «Научи вас, русских, делать сыр – нам делать нечего будет». Мало помог и сыродел Лебедев из Царского Села. Сыр у него выходил неважный, со множеством глазков на срезе, что является серьезным недостатком. К тому же Лебедев пожаловался, что и его учил швейцарец, потому многие из секретов варки и вызревания сыров, приготовления сычуга от него скрыл. Понятно, почему: ни одна страна в мире тогда не платила такой высокой цены за швейцарские и голландские сыры, как Россия.

Пришлось Н.В. Верещагину отправиться на учебу в Швейцарию в артельные сыроварни. Ему сразу понравились их чистота, бодрый сырный запах, серьезность и основательность молочного дела в швейцарских селах. Ему понравилось, что ухаживали за скотом там только мужчины, они же доили коров, а сыроделие было настолько выгодным, что были села, где крестьяне хлеба не сеяли: весь навоз шел на луга, которые они берегли. Мысль открыть подобные артели в России показалась Н.В. Верещагину столь близкой укладу крестьянской общины и артельному характеру русского мужика и даже легко осуществимой, что он отказался от своего прежннго плана заняться частным сыроварением в Пертовке, чтобы разбогатеть, как богатели все швейцарские сыровары в России. Верещагин задумался над программой обогащения русского крестьянина через кооперацию.

Вернувшись в Россию, Н.В. Верещагин написал брошюру «О сыроделии и сыроварных ассоциациях в Швейцарии», надеялся печатным словом привлечь внимание к артельному труду. Но оценили его брошюру только в ученых кругах, никакого действия на практическое сельское хозяйство она не оказала. Человек вспыльчивый и нетерпеливый, Н.В. Верещагин решил поехать с женой Татьяной Ивановной в Тверскую губернию, чтобы внедрить опыт на практике.

Окрестности тверских сел Отроковичи и Едимоново славились прекрасными заливными лугами, дешевым сеном, неплохим местным скотом и близостью к железной дороге. А главное, два помещика оставили Тверскому земству наследство, которое завещали на развитие крестьянских земледельческих промыслов, а так как у Н.В. Верещагина и жены денег на открытие собственного дела не было, пришла идея понравиться земству и попросить завещанные капиталы на организацию артелей и школу сыроделов. Вдвоем с женой они открыли первую в России артельную сыроварню, о чем гласит дошедший до нас договор с крестьянином Сивым из тверского села Отроковичи. Эта сыроварня вскоре начала приносить доход, от поставщиков молока не было отбою. Успех окрылил Верещагина. Он послал за свой счет за границу для изучения молочного дела товарищей по Морскому корпусу: Владимира Бландова – в Голландию, Григория Бирилева – в Швейцарию.

Крестьянская Россия мгновенно отреагировала на появление в Тверской губернии артельных сыроварен и молочных заводов. К Верещагину в селение Александровка пошли ходоки из Ярославской, Вологодской, Архангельской губерний. Он разработал устав товарищества для содействия распространению артельного изготовления молочных продуктов. Цель товарищества – устраивать сыроварни и молочни в тех местах, которые будут найдены для того удобными, содействовать сбыту продуктов, устраивать ссудные кассы, выдавать артельщикам ссуды под залог молочных продуктов. При его помощи в России были организованы новые молочни. Только за два года открыли десять в Тверской и четырнадцать в Ярославской губерниях. Были открыты сыроварни в Архангельской, Новгородской, Курской, Вологодской, Вятской губерниях.

В школе Верещагина варили сыры: бацштейн, бри, камамбер, чедер, сухие (для посыпки макарон), французские, английский честер, эментальские, очень дешевый, но вкусный, особенно с ржаным хлебом, сыр из сыворотки, называемый французами сере. Честер был наиболее товарным сыром, англичане охотно покупали его по 2,5–3 тысячи пудов в год на сумму до 30 тысяч рублей. К тому же времени относится и создание им знаменитого «Парижского масла». Сегодня мало кому известно, что честь изобретения этого великолепного по вкусовым и диетическим качествам масла с тонким ореховым привкусом принадлежит не французам, а именно Н.В. Верещагину. Как-то, сбив масло из перегретых сливок, он вдруг с удивлением распробовал его ни на что не похожий аромат и вкус. Сделал небольшую опытную партию – масло пошло нарасхват. Верещагин понял, что родился новый сорт масла. Чтобы придать ему вес в глазах обывателя, Верещагин решил назвать его «Парижским». Мы знаем это масло как «Вологодское».

Н.В. Верещагину принадлежит инициатива экспедиции академика Л.Ф. Мидендорфа, капитальный труд которого положил начало новому взгляду на русскую породу молочного скота. Он объехал с профессором Зегельке (в то время крупнейшим датским ученым-селекционером) северные русские губернии в поисках новых пород скота. Вывод профессора Зегельке был неожиданный для русских скотоводов: «Подобной молочности Европа не знает». Это не означало, что ярославские, вологодские, холмогорские коровы и коровы в других северных русских губерниях были удойнее, чем в Западной Европе, но одно и то же количество корма местные породы оплачивали сыром и маслом лучше, чем многие прославленные европейские породы. К тому же у них и молоко было жирнее, и белка было больше.

Директорство в едимоновской молочной школе и повседневная работа на ферме не мешали Н.В. Верещагину писать статьи о сыроварных ассоциациях в Швейцарии и Америке, следить за развитием молочного дела в Европе, командировать за границу ученых, химиков, сыроделов (нередко на свои личные деньги), организовывать лаборатории, читать доклады об условиях сбыта коровьего масла на заграничных рынках, поднимать вопросы высшей сельскохозяйственной школы в России, решать по ходу дела множество практических проблем. Когда возникла необходимость в пароходной линии для перевозки экспортного масла и сыра, Верещагин добился у правительства ее открытия. Понадобились льготные железнодорожные тарифы для экспортеров артельной продукции – Верещагин хлопотал о снижении тарифов. Не хватало гигиенической, герметично закрывающейся посуды для молочных артелей – Верещагин поехал в Швецию, вызвал оттуда мастеров и устроил завод в Москве. Узнав об изобретении Лавалем сепаратора, Верещагин поехал к изобретателю и, одним из первых среди маслоделов, оценив аппарат по достоинству, заключил с ним договор, который дал возможность русским артелям покупать сепараторы со скидкой. Благодаря Верещагину к артельному сыроварению подключились Сибирь и Кавказ. В его молочной школе вместе с русскими учились буряты, латыши, грузины, осетины, чуваши, мордвины.

Н.В. Верещагин

По инициативе Н.В. Верещагина в Москве и Петербурге были построены склады артельных сыроварен, которые через несколько лет начали ворочать миллионами. И все это было сделано им бескорыстно, ради общего дела. Кто-то получил прибыль с завода молочной посуды, кто-то от торговой сделки с фирмой «Альфа Лаваль», кто-то со складов, а Верещагин же жил только на скромное жалованье директора едимоновской молочной школы, которое ему платило Тверское земство, и доходы от своей фермы. Дух самоотречения, служения делу, России, народу был Н.В. Верещагину присущ всю его жизнь. Он испытывал постоянную нужду в деньгах, как и его брат-художник, и не раз просил Тверское земство покрыть его производственные затраты. Но Верещагин никогда не раскисал, а приступал к поиску путей преодоления трудностей. Было время, когда из-за нехватки специалистов, бесхозяйственности, злоупотреблений, низкой санитарной культуры почти все верещагинские артели распались. Противники кооперации ликовали. Вот тут-то и сказался сильный характер Верещагина. Почти в одиночестве он продолжал свое дело с упорством христианского подвижника и добился во второй половине девяностых годов ХIХ в. стремительного возрождения молочной кооперации. Например, в Западной Сибири с 1895 по 1906 г. экспорт масла вырос почти с нуля до 350 тысяч пудов, а в целом по Сибири – до двух миллионов пудов.

Отметим важнейшую особенность русской кооперации, заложенной Н.В. Верещагиным в ее основание: молочная кооперация создавалась им не корысти ради, а ради обогащения России через обогащение крестьянина. Кто-то другой на месте Верещагина скупал бы, наверное, у крестьян лишнее молоко, снимал с него сливки, делал сыр и масло и стремительно богател. Так вело себя большинство заезжих сыроделов. Крестьяне, особенно в посты (210 дней в году), охотно продавали бы молоко русскому «сырнику». В молочной кооперации Верещагина был совершенно противоположный принцип. Заимев сепаратор и узнав секрет варки сыров, он не стал обирать крестьянина, чтобы обагатиться лично (как делают многие нынешние предприниматели-бизнесмены и чиновники), а стал вовлекать в артели как можно больше крестьян, чтобы с помощью кооперации сделать их зажиточными. Для этого в уставе молочных артелей действовал пункт, строго-настрого запрещавший сыроварам принимать в переработку покупное молоко. В молочную можно было сдать только молоко, полученное от своих коров, добытое своим трудом. Это правило отсекало скрытое ростовщичество, спекуляцию любителей поживиться за счет трудового человека. Ведь пуд (16 кг) переработанного молока уже в первые месяцы существования едимоновской артели приносил от продажи масла 51 копейку дополнительной прибыли; когда же здесь стали варить тощий сыр, прибыль с пуда молока поднялась до одного рубля. Скупая у крестьян молоко, перекупщик, не держа коровы, не кося сено, получал бы возможность брать с каждого пуда перекупленного молока один рубль прибыли; крестьянин же, продавая ему молоко, своей законной прибыли лишался бы и нищал.