Текст книги "Русские заветные гадания, заговоры, привороты"

Русские заветные гадания, заговоры, привороты
(Автор-составитель Вера Надеждина)

© Подготовка, оформление. Харвест, 2007

* * *

Введение

В древности люди всецело зависели от состояния окружающей их природы. Они наделяли природные стихии душой и разумом и поклонялись им. Верили, что при помощи определенных заклинаний, «заповедных» слов и действий можно овладеть светлыми силами и темными, господствовавшими над ними. Считая все окружающее живым, человек, например, в тени своей видел нечто живое, как бы часть самого себя, точно так же он смотрел на свое изображение и даже на имя.

По мнению язычников, дождь, град, молния, гром, ураганы, землетрясения происходят не сами по себе, а посылаются на землю соответствующим каждой стихии божеством. Древние поклонялись Солнцу, Луне, звездам, духам лесов, морей, рек, гор и т. п.

Наши предки тоже были язычниками. Более тысячи лет прошло с тех пор, как славяне по примеру своего князя Святого Владимира приняли христианство. Сейчас редко кто назовет себя язычником, а между тем очень многие до сих пор верят в существование русалок, леших, домовых, ведьм, колдунов, знахарей, в таинственную силу заговоров.

У славян гадание было весьма популярно, и им преимущественно занимались жрецы, ведуны, знахари, ворожеи, кудесники и колдуны. Даже в Библии и то мы встречаем неоднократные случаи гадания. Русские гадания особенно распространились в эпоху теремного затворничества. В длинные зимние вечера сенные девушки, боярыни и боярышни коротали время и пытались проникнуть в область таинственной судьбы и разгадать свое будущее.

Гадание или ворожба – процесс увлекательный, таинственный и… опасный. Им занимались и славянские волхвы, призывая сверхъестественные силы открыть будущее. Постепенно это занятие крепко вошло в народную жизнь, да и не только в народную. Авантюристы всех времен и народов граф Калиостро, Сен-Жермена блестяще использовали страстное желание человека заглянуть в будущее.

Гадали в любое время, но самыми «верными» считались гадания на святках – святые дни (с 7 по 19 января н. ст., особенно в самые «вещие» дни – Васильев вечер (31 декабря/13 января) и крещенский Сочельник (5/18 января).

Объяснение, почему в это время гадания имеют наибольшую достоверность, может быть различным. Во-первых, с наступлением нового года человека особенно остро интересует будущее: события, которые ожидают его и близких в новом году. Во-вторых, в этот период нечистая сила – черти, лешие, банники, домовые и прочие – наиболее активны и доступны для контакта. Ведь именно от них получают ответ на вопросы во время гадания. Поэтому гадательнице важно соблюсти особые правила поведения и предпринять меры предосторожности: дождаться пения петуха, перекреститься, вовремя сказать «чур», чтобы не погибнуть или не сойти с ума.

Гадали о жизни и смерти, болезнях, погоде и урожае, о богатстве и благополучии семьи, но самой трепетной и получившей наибольшее развитие темой было, конечно, замужество и суженый: каков он и как скоро свадьба.

В гадании всегда остается место для фантазии, творческого озарения. За всеми символами много недосказанного, и пробелы в толковании должен восполнить сам гадающий. Обычно с облика и манер человека, которому гадают, считываются соответствующие образы, подпитывающие фантазию ворожеи или гадалки. Гадая себе, гадательница верит исключительно своим чувствам.

Магия и гадания в русской народной обрядности

Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали:

За ворота башмачок, Сняв с ноги, бросали, Снег пололи, под окном Слушали, кормили Счетным курицу зерном, Ярый воск топили.

В. А. Жуковский

Гаданием называют ритуал, направленный на контакт с потусторонними силами для получения сведений о будущем. Разнообразные способы его представлены в актах процессов о колдовстве XVI–XVII вв., а также в памятниках славянской книжности – так называемых гадательных книгах, специально служивших для предсказания будущего (XIV–XVII вв.). В них упоминалось о бросании костей, бобов, о литье воска или олова, гадании по внутренностям животных, по тени, по встрече, по псалтыри и другие.

Жизнь русских людей проходила в соответствии с народным календарем, который представлял собой систему членения, счета и регламентации годового времени. Он организовывал всю хозяйственную и бытовую деятельность, определял чередование будней и праздников. В его основе лежал церковный календарь – святцы, в которых каждый день посвящался одному или нескольким святым.

Святцы определяли время христианских праздников, постов и мясоедов. Содержательная же сторона народного календаря, интерпретация праздников, а также сопровождающие их обряды, различного рода предписания, запреты, приметы, поверья были обусловлены не столько христианским вероучением, сколько представлениями, характерными для славянского язычества. Календари бытовали в устной форме или в так называемых месяцесловах, лунниках, включавших в себя списки праздников и связанных с ними примет. В народном обиходе встречались и деревянные календари (резы, бирки), на которых даты праздников и важнейшие события жизни отмечались зарубками.

Гадали в основном вечером или ночью, стараясь успеть до первого крика петуха, это делали поодиночке или собираясь небольшой группой – девушки, старики или вся семья.

В гаданиях использовалось множество разнообразных предметов домашнего обихода, сельскохозяйственных орудий, украшений, растений, цветов, а также ритуальная пища – хлеб, блины, хлебные крошки, кутья, каша. Все они выступали в символическом, а не бытовом значении. Так, например, кольцо, венок, платок считались символами брака, зерно – материального достатка, уголь, зола – печали и болезни, щепотка земли – смерти. Главными атрибутами святочных гаданий были блюдо, кольца, которые в него складывали, и платок, которым им накрывали. Кольца вынимали из блюда под пение подблюдных песен: девушки, исполняя очередной куплет, рассказывали владелице кольца о ее будущем.

Благослови, Боже, нам перстни затресть.

Ой люли!

Нам перстни затресть, нам песни запеть.

А чей перстенек, того и песенка.

Кому вынется, тому и справдится.

В песнях предсказывались богатство, замужество или несчастье, безбрачие. Это были песни-метафоры, предсказания в них передавались через символические образы: хлеб (зерно), квашня с хлебом, жемчуг, золото предвещали благополучие, довольство, достаток; ворона (коршун), сидящая на избе, – смерть; расстилание полотна – работа у чужих людей; сани – нежеланный уход из родного дома; брачный венец, яхонт, сокол, голубка, кочет – скорое замужество:

Идет кузнец из кузницы.

Ты кузнец, ты кузнец!

И ты скуй мне венец!

Из остаточков мне

Золот перстень,

Из обрезочков мне

Булавочек.

Уж и тем-то мне венцом

Венчатися,

Уж и тем-то мне кольцом

Обручатися,

Уж и теми булавками

Притыкатися.

По всей Руси девушки гадали на святки с помощью башмака, который бросали за ворота. Нос упавшего башмака якобы указывал направление той деревни, в которую девушка выйдет замуж. В деревнях были люди, которые занимались гаданием «профессионально» и слыли колдунами. К ним обращались в крайних случаях. Колдуны часто пользовались специальными книгами, представлявшими собой сборники предсказаний, примет, толкований снов, или гадали по картам, костям, бобам, камням.

В поисках лучшего способа узнать судьбу женская фантазия была практически неисчерпаема…

На Севере девушка пекла блин (сосень) и… клала его еще тепленьким под платок на голову, после чего, ни с кем не разговаривая, выходила рано утром в Крещение в село и выспрашивала имя жениха у первого встречного.

В поисках контакта с духами гадающие снимали с себя нательные кресты и пояса, развязывали все узлы на одежде, девушки распускали косы, выходили из дома не перекрестясь, шли молча, иногда босиком или в одной рубашке, к месту гадания тайком, чтобы никто не видел, гадали зажмурившись, прикрыв лицо платком. В то же время предпринимали защитные меры против нечистой силы: очерчивали вокруг себя круг кочергой, лучиной, ножом, надевали на голову глиняный горшок. При коллективных гаданиях держали друг друга за мизинцы.

Для гадания избирались «нечистые» места, где, как считалось, обитает нечистая сила: заброшенные дома, нежилые помещения (баня, овин, хлев, подвал, чердак, сени), кладбища. Они должны были соответствовать пониманию гадания как общению с потусторонними силами и выбирались в пограничном пространстве между «своим» и «чужим» миром: печь, порог, угол дома, забор, ворота, перекрестки, межи, места возле воды, проруби, колодец.

Время, считавшееся благоприятным для гадания, тоже характеризовалось переломное, как пограничный период, когда открыта граница между тем и этим светом: основная масса гаданий приурочена к святкам, когда приходят с того света души умерших и активизируется нечистая сила.

По народным обычаям гадали в новогодние ночи с 31 декабря на 1 января, по старому стилю – в ночь с 12 на 13 января, а также в Святочную неделю, то есть неделю после Рождества, отмечаемого 7 января, и в Крещенье (19 января).

Проводились также предрождественские гадания, в дни зимних святых: Екатерины (25.XI), Андрея (30.XI), Варвары (4.XII), Николая (6.XII), Люции (13.XII). Реже гадали в весенне-летний период: в Юрьев день, на Пасху, Троицу, Ивана Купалу.

Наилучшим временем считались вечер, полночь и раннее утро до восхода солнца или до первых петухов. Гадали во время свадьбы и крестин, похорон и поминок, при дожинках и переезде в новый дом, при выполнении повседневных хозяйственных работ: выпечке хлеба, выметании мусора, растапливании печи и т. п.

Сейчас, особенно в городе, нет строгого соблюдения правил гадания относительно времени и места гадания, да и само оно за многие столетие потеряло практическую значимость, перейдя в разряд развлечений.

Люди хотели получить ответы на вопросы о жизни, здоровье, смерти членов семьи, о погоде, урожае, приплоде скота, о богатстве и бедности, о судьбе отсутствующих родственников… Но самыми популярными были брачные гадания, совершаемые молодежью (преимущественно девушками). Им и посвящена книга.

При гадании о женитьбе и замужестве девушки стремились узнать имя будущего супруга, внешний вид, возраст, характер, профессию и материальное положение, кто в семье будет главой, сколько и какого пола будут дети, кто из супругов дольше проживет и т. п.

Практически все подобные гадания сопровождались произнесением определенных сакральных слов (заговоров), а некоторые и исполнением песен (подблюдных и игорных).

Знаками судьбы, на основании которых можно было делать соответствующие предположения, служили сновидения, случайно доносящиеся звуки, произнесенные кем-то слова, отражение на гладкой поверхности, очертания тени, формы растопленного воска, олова, вылитого в воду белка, поведение животных или насекомых, состояние зеленых или увядших растений, четное или нечетное количество предметов и другие признаки или символы.

Существует множество способов «настоящих» гаданий. К примеру, на вещий сон. Для этого нужно чистой расческой расчесать на ночь волосы и положить ее под подушку со свежей наволочкой. Перед тем как заснуть, следует пытаться представить образ желанного человека. Он и приснится во сне.

Типичный гадательный обряд состоит из трех частей: подготовительных действий, получения знака судьбы и толкования его. Например, чтобы приснился вещий сон, девушки клали под подушку или под кровать часть обрядовой пищи или размещали предметы, обладающие магическими свойствами (прутья от веника, ключ и замок, гребень, зеркало, пояс, мужские штаны), ставили чашку с водой, осыпали кровать или подушку зерном, произносили специальный заговор, приглашая суженого явиться. Вещий сон могли вызвать также умывание водой, принесенной из девяти колодцев, вплетание в косы или подкладывание в постель растений, подметание перед сном пола в направлении от порога к углу, обегание дома в обнаженном виде. Это варианты подготовительной части ритуала.

Основная часть гадания связана с толкованием полученных знаков: словесных образов, предметов и их признаков. Очень популярны были гадания по звукам: гадающие ходили слушать на перекрестки, к проруби, колодцу, выходили на порог дома: лай собаки указывал, с какой стороны прибудет жених, стук топора сулил беду и смерть, музыка – свадьбу, топот коня и скрип телеги – дальнюю дорогу. Но не только прислушивались к случайным звукам, но и провоцировали их сами: стучали по забору, воротам, стенам хлева – если в ответ животные подавали голос или слышался собачий лай, то это служило добрым знаком.

Распространен был обычай подслушивать чужие слова. Девушки гадали таким образом, стоя в воротах своего дома, или бегали под окна соседних домов, прислушиваясь к чужому разговору. Такие слова, как «иди», «возьми», «спеши», «скорее», означали замужество; а «сядь», «останься», «не ходи» – девичество. Девушки часто сами спрашивали имя первого встречного, чтобы узнать имя жениха.

Большая группа гаданий связана с бросанием предметов в воду, колодец, на дерево, на крышу или перебрасыванием их через голову. В толковании значение придавалось расположению предметов, их движению по воде. Например, башмак, упавший носом к порогу, предвещал замужество.

Символика предметов играла первостепенную роль при коллективных гаданиях. В сосуде, горшке или под блюдом размещались хлеб, зерно (символизирующие удачу и богатство), уголь, зола (болезнь и печаль), земля, песок, щепка (смерть), кольцо, венок, чепец, ветка (замужество). Гадающий с завязанными глазами наугад выбирал один из предметов или это делал за всех ведущий. Другим вариантом было вынимание из одного сосуда личных вещей, принадлежащих гадающим (колец, бус, лент, платков, поясов), под пение специальных песен, предсказывающих в метафорической форме будущее владельцу вещи.

Многие гадания основаны на толковании поведения домашних животных или насекомых. Например, девушки бегали ночью к овцам, пытаясь нащупать одну из них наугад: если оказывалась белая, то жених будет блондином, если черная – чернявым. В другом варианте гадающие вносили в дом животных (курицу, петуха, собаку, кошку) и предлагали им каждый свой кусок хлеба или горсть зерна: чье угощенье будет съедено первым, того первым ждет вступление в брак.

Если принесенное животное уходило в сторону двери, это расценивалось как предвестие свадьбы, если в угол дома – продолжение девичества. О нраве будущего мужа, приплоде скота, о погоде гадали по поведению пауков, тараканов, муравьев, божьей коровки.

Особое место в практике русских народных гаданий занимала баня. Это – не только место, где очищается тело, но и где очищается и возвращается в интимное лоно традиций душа. Современная культура практически лишила нас радости приобщения к банному ритуалу.

Русские гадания в бане говорят о том, что душа может отправиться на встречу с темными, низшими силами (чертом), которые чаще всего должны помочь в осуществлении эротических, сексуальных желаний. Но может она и очиститься для возвышенных переживаний братства. Эти переживания таили в себе множество оттенков – от сугубо прагматических (осуществление сделок, принятие деловых решений, установление партнерства) до мистических – духовного союза с себе подобными (вековечная идея мистического братства). Еда и питье в бане поэтому тоже приобретают совершенно особую ауру. Это способ приобщения к сверхиндивидуальным силам.

Мылись в бане до восхода солнца, говоря, что и ворон перед этим днем купает детей своих… Всходя на полок, приговаривали: «Хрещеный на полок, нехрещеный с полка». Выходя из бани, оставляли на полке ведро воды и веник для «хозяина» (байника) и, перекрестившись, произносили: «Тебе, баня, на стоянье, а нам на здоровье!»

С развитием оккультных традиций, к концу XIX в., распространилось и спиритическое («spiritus» – дух) гадание на блюдечке. На бумаге по кругу выписывали буквы, на блюдце или стаканчике – отмечали точку. Блюдце переворачивали, ставили в центр, клали кончики пальцев на край и вызывали духа, обычно какого-нибудь государственного деятеля, философа или короля, скажем, Наполеона или Аристотеля. Ответы его читались в движении отмеченной точки по буквам. Ночью, при свечах, в жутковатой обстановке сеанса, при дрожащих руках присутствующих и опытном ведущем (медиуме) дух вызывался несложно. Но, к сожалению, он никогда не знал больше, чем сами присутствующие, и в ответах был примитивен. Первая буква обусловливала вторую, первые две – третью и так далее. Впрочем, в современных беседах с духами (фактически, с самими собой) пытаются применить «модернизацию», подсоединяя к блюдцу провод от электросети. Уверяют, что духи сразу становятся гораздо разговорчивее.

В русской же деревне гадание считалось греховным делом, после которого следовали очищение святой водой, исповедь и причащение. Чтобы яснее представить, какую роль вообще имели гадания в повседневной крестьянской жизни и каким образом выглядели «настоящие гадания», поговорим подробнее о святках – тех днях в году, когда нечистая сила особенно охотно делилась знанием будущего с желающими знать таковое сельчанами.

Зимние святки

В чашу с чистою водой Клали перстень золотой, Серьги изумрудны, Расстилали белый плат И над чашей пели в лад Песенки подблюдны.

В. А. Жуковский

Святки считались молодежным праздником, отмечались по всей Руси и обычно вечером или ночью: день отводился для повседневной работы, а с наступлением темноты крестьяне откладывали дела и совершали обряды. Запрет на вечернюю работу касался всех, его нарушителям выказывалось неодобрение всем деревенским обществом. Считали, что работающего в святки накажет Бог: у человека, который в святочные вечера плетет лапти, скот будет кривой, а у шьющего одежду он ослепнет. Тот же, кто занимается в святки изготовлением обручей, коромысел, полозьев для саней, не получит приплода скота.

Святочный цикл воспринимался как пограничный между старым и новым солнечным годом, как «плохое время», своего рода безвременье. Старый год уходил, а новый только начинался, будущее казалось темным и непонятным. Верили, что в это время на земле появлялись души умерших, а нечисть становилась особенно опасной, так как граница между миром людей и враждебным им миром нечистой силы была размыта. Представления о «плохом» времени нашли отражение в названии «страшная неделя» применительно ко второй половине святок; первая ее половина, которая начиналась Рождеством Христовым, называлась святой неделей.

Языческие представления соединились с христианскими: в легендах рассказывалось, что Бог открыл врата ада, чтобы бесы и черти тоже могли попраздновать Рождество.

«Игумены и попы възбраняют вам от игрищ неподобных диавольских, от плескания; зане тая игрища неподобственная, еллиньская суть». Даже хлопание (удары) в ладоши церковь, таким образом, рассматривала как «эллинские» и тем самым «сатанинские» развлечения.

Святки были насыщены различного рода обрядами, магическими действиями, запретами, гаданиями. Самым ярким обрядовым действием было колядование – театрализованное зрелище, сопровождавшееся пением песен-пожеланий, величаний хозяевам. Колядовали обычно в ночь на Рождество, на Васильев день, в Крещенский сочельник. Молодежь устраивала игрища, на которые приглашались парни и девушки из других деревень. Развлечения и игры этого периода носили ярко выраженный эротический характер. Кроме того, в Крещение в больших селах проходили смотры невест, то есть показ девушек брачного возраста в преддверии следующего за святками месяца сватовства и свадеб.

«В семый четверок по пасце собираются жены и девицы… под березы … и, поклоняясь березам, учнут песни сатанинские, приплетая, пети и длан– ми плескати и всяко бесятся». Иначе говоря, в женско-девичьи обряды троицко-семицкого цикла («завивания березки»), судя по текстам XVII в., входило хлопание в ладоши, сопровождаемое озвучиванием текста (исполнением песен). Таким образом, даже современные девичьи игры с хлопками, возможно, «коренятся» в летних языческих обрядах, где обычными (если не главными) участниками являлись девушки.

В обрядности так называемых страшных вечеров (во вторую неделю святок, после Васильева дня) с особенной силой развивалась тема прихода в мир людей умерших родителей, а также разного рода нечисти.

В рождественский сочельник на деревенских улицах Центральной и Южной России около каждого дома жгли костры из соломы, навоза, чтобы погреть родителей, якобы приходивших в деревню к своим потомкам. В некоторых селах средней полосы Европейской России в костры бросали липовые веники, чтобы покойники могли попариться в бане. «Родителей» приглашали также на главные святочные трапезы, проходившие поздно вечером в канун Рождества, Васильева дня и Крещения. На стол для них ставили кутью из распаренных зерен пшеницы и ягод, овсяный кисель и блины, т. е. блюда, характерные для поминальных трапез. Верили, что «родители», обогретые и накормленные потомками, обеспечат им процветание в наступающем году. Приход нечистой силы разыгрывался в ряженье и играх, характерных для святочных вечерок.

Магические действия по защите людей и их домов от нечистой силы были особенно характерны для второй недели святок, ближе к Крещению. В эти дни более тщательно, чем обычно, подметались избы, а чтобы в мусоре не спряталась нечистая сила, его выносили подальше от деревни. Дома и хозяйственные постройки окуривали ладаном и окропляли святой крещенской водой, на дверях и воротах ставили мелом кресты; обходили с топорами скотину, выпущенную хозяевами в Крещение из хлевов на улицу.

Главные святочные мероприятия – колядование и ряженье.

Колядование – обрядовый обход домов во время святок. Его совершали накануне Рождества, Васильева дня, Крещения. Парни и девушки, иногда молодые женатые мужчины и замужние женщины собирались в небольшую группу и обходили крестьянские дома. Возглавлял их мехоноша с большим мешком. Колядовщики делали обход в определенном порядке, называя себя непростыми гостями, приносящими хозяину дома радостную весть о том, что родился Иисус Христос. Они призывали достойно их встретить и разрешить под окном «покликать Коляду», т. е. спеть особые благопожелательные песни, называвшиеся в одних местах колядками, в других – овсенями, виноградьем. После исполнения песен они просили вознаграждения. В редких случаях, когда хозяева отказывались слушать колядовщиков, те порицали их за жадность. В целом к приходу колядовщиков относились очень серьезно, с удовольствием принимали все величания и пожелания, старались их, по возможности, щедро одарить. «Непростые гости» складывали дары в мешок и отправлялись к следующему дому. В больших селах и деревнях к каждому дому приходило по пять-десять групп колядовщиков.

Ряженье – элемент народных праздников, обрядовое и игровое переодевание с использованием масок. Оно было обязательным компонентом святок, но являлось и составной частью развлечений на Масленице, весенне-летних и осенних празднеств, на свадьбах. Участники ряженья в разных губерниях назывались по-разному: ряженые, нарядчики, наряжонки, окрутники, шуликуны, халявы, хухольники. Они могли изображать различных животных и птиц: козу, медведя, лося, волка, лисицу, журавля; представителей чужой, некрестьянской среды: барыню, барина, фельдшера, цыгана, татарина, еврея; разного рода изгоев человеческого общества, скитающихся по свету: нищих, калик перехожих, бродяг, разбойников, странников; кузнецов, мельников, коробейников; а также представителей потустороннего мира: смерть, покойника, кикимору, черта, беса, ведьму. Ряженым полагалось быть в таком костюме, который смотрелся бы как странный, диковинный, ни на что не похожий. Они надевали на себя шкуры животных, вывернутые мехом наружу шубы и шапки, накидывали на плечи рогожу, соломенные маты, обвешивались ветвями деревьев, подпоясывались лыком. Во многих случаях одежка ряженого могла состоять из «морхотья», «лохмотья», т. е. старой, рваной, грязной одежды, истоптанной обуви, а также одежды, не соответствовавшей полу и возрасту ряженого. Последнее было очень широко распространено: парни переодевались в женскую одежду, женщины – в мужскую. Иногда освобождались от одежды вообще. Некоторые прикрывали только верхнюю часть тела, оставляя обнаженной нижнюю, или же в ходе игры сбрасывали всю одежду, оставаясь голыми.

Ряженье входило и в свадебный ритуал. На второй и третий день после брачной ночи ряженые, аналогичные персонажам календарных праздников, приходили в избу молодоженов к пирующим гостям, разыгрывали сценки, идентичные святочным.

Ряженье в русской деревне считалось делом греховным и опасным, а маски – нечистыми, погаными, вредоносными. Особенно страшно, по представлениям крестьян, было переодевание в покойников, нечистиков. Эту роль исполняли только мужчины, в основном по жребию. После праздника всем участникам полагалось пройти обряд церковного очищения или окропить себя святой водой. После святок парни и мужчины, активно участвовавшие в ряженье, должны были искупаться в иордани – проруби, освященной в Крещение.

В святки происходили игрища (субботки, сборища, святочная вечерка, сходбище, пирище) – посиделки молодежи, проходившие в святки. Они начинались на следующий день после Рождества и продолжались поочередно во всех окрестных деревнях вплоть до крещенского сочельника. Очевидцы называли их «парадными балами», когда отменялась любая работа. Девушки убирали свои прялки, с которыми ходили на осенние посиделки. Молодежь надевала самые лучшие наряды, стараясь щегольнуть перед жителями других деревень. Без приглашенных гостей не обходилось ни одно игрище: их сажали на почетные места, им в первую очередь пели величальные песни, местные парни старались оказать внимание гостившим девушкам, а местные девушки – занять чужих парней.

Святки праздновались всеми, но в основном молодежью: на всей территории России был распространен обычай новогоднего обхода домов молодежью или детьми. «В Рязанской губернии ходят толпами под окна просить пирогов. Впереди всех идет девица, называемая мехоноскою; она-то несет кошель для пирожного сбора; она-то предводит толпу и распоряжается дележом сбора».

Подобные обходы в течение святок проводились трижды: в рождественский сочельник, под Новый год и накануне Крещения. Каждая семья ожидала колядовщиков, приготавливала для них угощение и с неподдельным удовольствием выслушивала колядки:

Коляда, коляда!

А бывает коляда

Накануне рождества.

Коляда пришла,

Рождество принесла.

А дай бог тому,

Кто в этом дому!

Ему рожь густа.

Рожь ужиниста!

Ему с колосу осьмина,

Из зерна ему коврига,

Из полузерна – пирог.

Наделил бы вас господа

И житьем, и бытьем,

И богатством…

Дай тебе, господи, На поле природ, На гумне примолот, Квашни гущина,

На столе спорина,

Сметаны ти толсты,

Коровы ти дойны!

Кто не даст пирога —

Сведем корову за рога,

Кто не даст хлеба —

Уведем деда,

Кто не даст ветчины —

Тем расколем чугуны!

После шумного, веселого обхода домов молодежь собиралась в посиделочной избе и устраивала общую пирушку – съедали все, чем их одарили односельчане.

До сих пор представление о святках связывается с посиделками. Посиделки, вечерки, беседы устраивались еще с Николина дня или Покрова, но приобретали праздничный характер с Рождества.

На рождественские посиделки девушки и парни приходили из разных деревень, разодетые в лучшие платья, иногда приносили их с собой в узелках и несколько раз переодевались. Девушки, не имевшие большого числа сарафанов и шуб, занимали их у более богатых людей, а потом за это отрабатывали хозяевам, дававшим одежду на время святочных игрищ.

Молодежь, «разодетая в новые рубахи, чтоб избежать неурожая, собравшись в избе, пляшет под дуду, слушает сказки, перекидывается загадками, а главное – рядится, или «окручивается», и гадает о своей судьбе».

Во время святок собирались на игрища, избы для которых откупались парнями. «Выкупом» служили либо деньги, либо работа по хозяйству. На начало XX в. корреспондент газеты «Архангельск» зафиксировал откупание избы не парнями, а девушками: «…девушкам трудно: они заботятся об устройстве вечеринок. Им надо нанять комнату для танцев, собрать денег, запастись свечами, керосином. Девушки сначала дом наймут, а потом идут славить… Каждый хозяин поднесет им копеечный, чаще двухкопеечный калач, деньгами». Только бедняк отдает свой дом для вечеринок. Такие вечеринки с устраиваемыми на них играми проходили всю неделю: от Рождества до Крещения.

В откупаемых избах пели песни и играли. Во время некоторых игр, «когда девки выходили на улицу, парни путали им нитки». Обычно играли в «Чижика-пыжика», «Со святой воды вскочила», «Люб ли сосед», «Со вьюном хожу», «Слепушку», «Голосянку», «По-за городом царевна».

Прототипом этих акций выступает свадебный обряд. Неженатые парни формами игрового поведения демонстрируют бесшабашность и ухарство, тем самым меняя свой социальный статус. В этих играх соединяются элементы народной комедии и эротические мотивы: «…на игрищах обрывал нитку на прялке у девки, за которой ухаживал. Если он ей люб был, то она его всего ниткой обвязывала.»

Подобные игры позволяют молодым лучше узнать друг друга, приглядеться, обозначить возникшие симпатии и развить их. Поскольку святки совпадают по времени с древнейшими периодами плодородия, то и вести себя следовало соответственно проявлять мужскую активность и готовность выбрать себе невесту. «По вечеринкам разъезжают женихи и выбирают себе невест. Момент для этого самый удобный, т. к. на вечеринке присутствует весь наличный состав девушек данной деревни».

Родители проявляли невиданное усердие в надзоре над дочерьми: праздные разговоры и открытые свидания не допускались вовсе. «Многие святочные игры позднее перешли в детскую аудиторию «Молчанка», «Шепотки»… и благодаря этому они дошли до нас.

Загадывание загадок, видимо, когда-то носило магический характер, исконный смысл такого действа постепенно забылся, но традиция сохранила и сам тип вопросно-ответных песен и древнейшую форму исполнения их: двумя группами девушек в виде своеобразного диалога.

Вопросы «лаются» одной стороной, а другая только отпевает (отвечает):

Загануть ли,

Загануть ли,

Да красна девка,

Да краснопевка,

Да семь загадок.

Да семь мудреных,

Да хитрых мудрых,

Да все замужеских

Да королецких

Да молодецких?

Это вопрос, который «лается» одной стороной. Другая же отпевает:

Да загони-ко,

Загони-ко,

Да красна девка,

Да краснопевка,

Да семь загадок,