Текст книги "Любовь по-драконьи"

Глава 6

– А-а-а-а! – истошный визг, отразившись от стен и потолка узкого прохода, больно резанул по ушам.

– Ну что еще? – практически прорычала я, оборачиваясь.

– Там лежачая кышь!

Я глянула в сторону, в которую указывал трясущийся Аленкин пальчик.

– Ну, летучая мышь, и? – обреченно вздохнула я.

Просто из трехсот метров потайного хода мы прошли, дай сил Богиня-Мать, сто, и это была уже пятая остановка. Мы исправно тормозили перед каждым пауком, имевшем глупость свить паутину на нашем пути, и мне приходилось сбивать липкие нити своей фатой за неимением иного инструментария. Потом на ходу я эту самую паутину судорожно отчищала, но не успевала я снять с фаты (благо серой) последнюю ниточку или ее ошалевшего владельца, как раздавался новый визг. И вот опять. Оставалось только надеяться на то, что строители Истариона догадались сделать шумоизоляцию, иначе я даже боюсь представить, что подумают обитатели замка.

– Он мну пожрат! – уверенно заявила Аленка и с самым упрямым выражением лица попятилась.

– Это фруктовая мышь, – заверила я девчонку, но вы пробовали когда-нибудь сдвинуть с места упершегося осла?

Кажется, сегодня мой наряд фаты лишится. Я с тоской посмотрела на уже изрядно помятый и запылившийся кусок органзы и в очередной раз замахнулась им на мирно спящее животное, в душе молясь, чтобы оно полетело в противоположную от Аленки сторону, иначе я рисковала оглохнуть в этом чертовом «междустенье».

От несильного удара мышь резко проснулась, естественно, испугалась и логично в данной ситуации обгадилась, благо хоть только на фату, ну а после свершения своего грязного дела она рванула прочь с дикими воплями. Внушительной длины когти намертво запутались в ткани, и фата полетела за мышью. Несколько мгновений мы с ней перетягивали ткань, как канат, а потом такого издевательства не выдержала моя прическа. Шпильки разлетелись в разные стороны и с дробным стуком и тихим звоном посыпались на пол. Разбились, с ужасом поняла я. Орочьи государства обычно залежей полезных ископаемых не имели, потому и традиционные украшения делали из того, что было им доступно, то есть из стекла.

Тяжелые каштановые пряди упали на плечи. Все, это конец! Явиться на обед простоволосой я не имела права, это приравнивалось к пренебрежению к хозяину, а не явиться – тем более. Идти искать новый комплект шпилек или на худой конец плести косу времени также не было.

– Марин, ты мну ругаясь? – осторожно уточнила Аленка, подойдя поближе. И ведь даже пауков бояться перестала, вон один прямо у нее перед носом болтается. – Не ругаясь, – не получив никакого ответа попросила она и подергала меня за руку. – Я ненарядно!

Ругаться на нее?! Да это все равно что орать на снегопад – совершенно бессмысленно, и сейчас я лишний раз убедилась в том, что Алена – не человек, а стихийное бедствие. Не нарочно она? Конечно же, не нарочно. Лавины тоже сходят с гор случайно и не по собственной воле.

Я перестала отрешенно пялиться на стену и повернулась к переселенке, Аленка попятилась. Кричать на девчонку я не собиралась, я ее убить в данный момент хотела, а еще заплакать. И какое из двух желаний сильнее, сказать было сложно, а потому я просто молча скрипнула зубами, развернулась и быстрым шагом пошла в нужную мне сторону, больше не оборачиваясь. Серая фата так и осталась сиротливо лежать на полу, а вокруг нее в неярком свете хризофоровых светильников сверкали острыми гранями осколки разноцветного стекла.

Аленка бодрой рысью скакала сзади и благоразумно молчала. Теперь ее не пугали не только пауки, но и «лежачая кышь», которая, отлетев от ненормальных барышень на приличное расстояние, угнездилась прямо над выходом из потайного хода. Подойдя к двери, я глянула в глазок. Не хватало еще, чтобы кто-то вспомнил о том факте, что я прекрасно знаю пусть и не все, но довольно многие тайны Истариона, а сеть официальных, так сказать, служебных проходов – это лишь одна из них.

Легкое нажатие на выступающий камень слева от двери, и с тихим шорохом проход открылся, а мы с Аленкой оказались в небольшой нише, скрытой от посторонних глаз кадкой с раскидистой пальмой. До южной столовой оставалось всего лишь метров сто пятьдесят по витражной галерее, соединяющей между собой центральную и южную части замка[5]5
  Поскольку Истарион изначально строился как условная столица Три-десятого государства, то замок был рассчитан на то, что в нем не только будет проживать правящий род, но также располагаться и различные министерства, поэтому строился он на вершинах нескольких пиков. Таким образом получалось, что Истарион разделен на части. Центральная была жилой, а вокруг располагались административные. Между собой части замка (а если смотреть объективно, то отдельные замки) соединялись крытыми галереями.


[Закрыть], но даже их преодолеть без приключений нам была на судьба.

Единственным достоинством орочьих нарядов можно было назвать обувь. Мягкие вязаные цветастые тапочки на толстой кожаной подошве по удобству не уступали моим любимым кроссовкам, а посему, схватив Аленку за руку, я быстрым шагом шла по галерее, не обращая внимания на причудливые узоры на полу, которые солнце рисовало бликами через разноцветные витражи.

– Ай! Марин! – взвизгнула сзади Аленка.

– Ну что опять случилось? – обреченно поинтересовалась я у переселенки, в очередной раз понимая, что неприятности сегодняшнего дня, похоже, только начинаются.

– Мну нога поломал, – жалобно пропищала девчонка, усиленно хромая на правую конечность. – Мне бегать не мог.

Богиня-Мать, за что?! Пришлось подхватывать Аленку за талию, практически вешая на себя, и со скоростью увечной черепахи тащить через галерею, показавшуюся просто бесконечной. Над входом в южный замок висели часы, которые неумолимо сообщали, что опоздали мы безбожно. Если десятиминутная задержка еще худо-бедно вписывалась в регламент при наличии уважительной причины, то двадцать – это уже ни в какие ворота.

А может, не ходить? Свалить все на Аленку с ее вывихнутой ногой? И только я об этом подумала, как возле резной массивной двери нос к носу столкнулась со Свэном.

Он что, кругами шел?! Но спрашивать было невежливо, а потому я молча присела в глубоком реверансе и даже умудрилась изобразить нечто подобное висящей на мне Аленкой.

– Марина Владимировна, у вас все хорошо? – подозрительно поинтересовался дракон, разглядывая нашу живописную композицию.

– Спасибо, Мессир, все прекрасно, – беззастенчиво соврала я, отлепляя от себя переселенку и прислоняя к стенке, но только так, чтобы это было не сильно заметно.

– В таком случае прошу.

Я думала, что он сейчас откроет нам дверь, пропустив вперед, но, кажется, Свэн решил надо мной поиздеваться. Дракон чуть склонил голову в легком поклоне и предложил мне руку, не принять которую я не могла, а под руку с монархом могли ходить только родственницы или фаворитки. И какой статус этим жестом он хотел мне присвоить, гадать не приходилось.

– Эй, а моя? – мигом возмутилась Аленка и ловко вцепилась в другую руку дракона, практически повиснув на нем. – Мну болель! Помочь мну! Мну ходить нога свернуть!

По мгновенно сузившимся глазам Мессира было ясно, что он бы тоже не прочь что-либо Аленке свернуть, но, на наше счастье, двери перед нами уже распахнули, а посему как-то изменить ситуацию Свэн уже не мог. И даже несмотря на явный гнев монарха, я впервые была благодарна Аленке за ее беспардонное вмешательство.

Так мы и вошли в гостиную, где запоздалого обеда дожидалась целая толпа нелюдей, среди которых ожидаемо были вчерашние родственники, Шан с Лирой, уже под ручку (видать, случка прошла успешно), Линда и… О нет! Как же я могла забыть?!

С сегодняшнего дня на Третьем континенте проходил ежевесенний праздник Солнца, который длился целую декаду и сопровождался шумными гуляниями, ярмарками, а также ежегодным слетом глав всех дистриктов Патроната. Мы умудрились опоздать на первый официальный приветственный обед в честь почетных гостей! И пусть самым почетным на этом обеде был Патрон, но и он по непонятной мне причине тоже задержался. Пять лет назад я бы наивно решила, что дракон специально бродил кругами, чтобы спасти меня от позора, но тогда я была маленькая и глупая и искренне считала себя хозяйкой Истариона только на том основании, что спала с его владельцем.

На нас уставились пятнадцать пар удивленных глаз. Где это видано, чтобы монарх являлся свету одновременно с двумя фаворитками?! Конечно, по уму, Патрон имеет право творить все, что захочет, но… дурной тон. К тому же мой внешний вид был далек от идеала, одни только распущенные волосы чего стоили! Престарелый рыжий гном даже головой укоризненно покачал, отчего косички в его бороде зазвенели на разные лады вплетенными в них колокольчиками, и этот звук вывел всех из прострации. Главы бывших государств, а ныне дистриктов Патроната, склонились в низком поклоне, образуя для нас живой коридор, по которому с самым невозмутимым лицом, будто так все и должно быть, проследовал Свэндал, гордо, словно королеву, ведя под руку меня и таща за собой на буксире хромающую Аленку.

Когда мы проходили мимо младшей сестры Свэна, мелкая вредина исподтишка дернула меня за край сарафана и, когда я скосила на нее взгляд, с хитрющей улыбкой многозначительно подвигала бровями. При этом ее черные огромные красивые глазищи буквально лучились лукавым любопытством. Ой-ей! Кажется, в стенах Истариона мне стоит опасаться еще и ее. Давняя подружка меня теперь живой не выпустит, пока не удовлетворит свое любопытство, а учитывая то, что драконы личности увлекающиеся… Так, какой тайный ход в южной части ближайший к столовой?

Поскольку данный обед был приветственным и торжественным, а не просто «покушать в приятной компании», то предварял его фуршет, накрытый в малом зале, в который мы и попали из гостиной. Небольшое (по меркам драконьего замка) помещение в это время ярко освещалась солнцем через высокие стрельчатые окна. Солнечные зайчики, отраженные от помпезной и вычурной позолоты стен, плясали повсюду. Порой даже казалось, что они осязаемы и можно одного из них поймать, если подставить ладонь. Столы были накрыты легкими закусками и аперитивами, и именно туда и направилась (читай – ломанулась) основная часть гостей. Нас с Аленкой Свэн подвел к самому дальнему угловому столику и, слегка кивнув, покинул. Радушный хозяин обязан уделить внимание каждому гостю, ради чего, собственно, эти перебивающие аппетит фуршеты и задумывались. На мое счастье Линду перехватила Лирелла, в то время как Шан присоединился к брату, и вместе они начали неспешно обходить приглашенных, уделяя каждому по две минуты времени на разговор.

Удивительно, но даже это прописано в драконьем этикете. Нашла я как-то этот неподъемный фолиант у Свэна под кроватью.

– Зачем? – неподдельно удивилась тогда я. Насколько мне известно, Свэндал с самого раннего детства мечтал зверски изничтожить эту реликвию, которую его заставляли зубрить, но дракон меня удивил.

– А ты думаешь, моя голова, как Окно, подключена к информационному подпространству? – раздраженно бросил он и завалился на кровать рядом со мной. – Я же не артефакт, чтобы все помнить! Заглядываю иногда перед важными мероприятиями.

– Так ты же хотел менять систему, – напомнила я.

Дракон тяжело и как-то очень устало вздохнул.

– Знаешь, малыш, как оказалось, не все, что нам кажется нелогичным, таковым является, а некоторые вещи вообще лучше не трогать, чтобы не разрушить все до основания. Любая мелочь всегда является основой чего-то большего, а уж оно в свою очередь может быть гарантом стабильности.

– Загрузил! – засмеялась я.

– Могу помочь расслабиться, – с самым серьезным выражением лица сказал дракон, а в неимоверно притягательных черных глазах в это время начинали плясать бесенята.

– Марин, оно вупырь? – вырвала меня из воспоминаний Аленка своим громким шепотом.

– Алена! Не упырь, а вампир, – возмутилась я и, глянув на переселенку, поняла, что лучше бы я все-таки доломала ей ногу в галерее и мы с чистой совестью отбыли в лазарет, находящийся в противоположной части Истариона. Судя по всему, вампиры – еще одна «фича» этого треклятого иномирного «фантази», типун ему на язык и чесотку на руки!

– Марина Владимировна, нехоле кого видать! – к нам с самой широкой и обаятельной улыбкой приближался высокий стройный блондин с бледной кожей и алыми глазами. Длинные клыки влажно поблескивали в лучах весеннего солнца.

– Нехоле видать, Дыракуль, – поприветствовала я вампира и по совместительству моего бывшего педагога по формированию водных потоков в Классической Айларской Магической Академии Три-четвертого государства. Хотя сейчас моя милая КАМА З/4 наверняка называется как-то по-другому.

– Нехоле видать, прынцысска, – поприветствовал Аленку вампир и, схватив девчонку за руку, слегка прикусил за запястье.

– Ай! – взвизгнула она в такой тональности, что у меня заложило уши, на ближайших столиках зазвенели бокалы, а все присутствующие недовольно покосились на нас.

– А не хае в морду, Дыракуль, – попросила я старого знакомого не пугать девушку. – А нешось она тобы схарщит.

– Марин, оно кусаться! – возмутилась переселенка, предъявляя мне абсолютно целое запястье с чистой белой кожей. – Мну сейчас упырь?

Упырь ты по жизни, вздохнула я и тихо пояснила:

– Алена, во-первых, не ори и веди себя прилично! А лучше вообще притворись слепоглухонемой ветошью. У вампиров укус – это приветствие. Таким образом Дыракуль показал чистоту своих намерений по отношению к тебе. Что-то вроде «мои клыки не причинят тебе вреда».

– Так мне стать упырь или не? – продолжала допытываться девчонка.

– Нет, – удивленно пожала плечами я, в то время как сам предмет разговора, пряча улыбку в широких усах, внимательно прислушивался. – Вампиром можно только родиться, причем лишь в семье вампиров. У них физиология принципиально отличается от человеческой. К тому же люди несовместимы ни с одним другим видом.

– А укусиль ядовитый слюна и превращаться? – удивленно заломила бровки домиком переселенка.

Тут уж не выдержал сам вампир и, беззлобно посмеиваясь, объяснил Аленке прописные истины:

– Ядый плюй – тож про рептилький, та и то апосля ты не привруташися, а помираньки. А вомпэр – тож блаародный тварь, – важно поднял он палец к потолку.

– А кровь есть? – тут же заинтересовалась Аленка, довольная оказанным ей вниманием.

– Есть, – серьезно покивал Дыракуль.

– Так есть! – заявила она и, откинув фату, подставила бедному блондину шею. Дыракуль чуть не поперхнулся вином, которого в этот момент хотел глотнуть.

– Алена! – простонала я. – Во-первых, вампиры пьют кровь только синташей, которые водятся на их территории, а во-вторых, предложение испить крови делает жена мужу в спальне. И больше нигде и никогда они не пробуют кровь других представителей разумных рас!

– Так пивать! – заявило это недоразумение, а мужчина все-таки подавился. Повезло, что Аленку не слышали соседи!

– Дыракуль уже женат! – привела я последний аргумент, надеясь на порядочность переселенки, и, по счастью, не прогадала. Девочка сникла, забавно надула губки, закуталась обратно в свою фату и отвернулась к столу, все свое внимание уделив закускам.

– Сенькаю, – одними губами поблагодарил меня блондин и деловитым шепотом поинтересовался: – Бабезьяна?

Я в очередной раз тяжко вздохнула и кивнула. Еще какая бабезьяна, в смысле переселенка. После этого вампир стал смотреть на девушку чуть более снисходительно, все-таки переселенцам на первых порах прощали многое. А далее он как ни в чем не бывало с вежливой улыбкой поинтересовался, как обстоят дела у меня со спиральными потоками. Вспомнил же! Педагог до мозга костей, и как его только Свэн на Шестой дистрикт назначил?

Увы, но ответить вампиру мне было нечего, ибо магию пришлось забросить. И кстати…

– Дыракуль. Я намедни выжимайксь до нули, а резерф отолстель. Оно як?

– А апосля жижи туточки лапаль?

– Лапаль! – уверенно кивнула я. Ведь действительно после магического истощения я вдоволь напилась воды из крана и умылась.

– Та це ш прокачка! – широко улыбнулся вампир. – Некароший, но фуфективный срество резерф подняти. Рискофка в том, шо апосля, коль не успывати родну стыхию полапаль, могешь на нули и замираньки, то бищ повыгорати нафик. А для не выгорати нужон еще магичка, чтоб собой поделильсь.

Что ж, тогда можно сказать, мне повезло. Вот только кто тот маг, который спас меня от выгорания, поделившись силой? Из вариантов только Свэн, но… что-то сомнительно. Хоть он и признавал всегда, что маг я талантливый, но излишнюю мою самостоятельность не очень жаловал. Дракон скорее позволил бы мне по незнанию выгореть и лишиться хотя бы такого жалкого преимущества.

– Марин, – вновь подала голос Аленка. – Оно магичка шарить?

– Шарить-шарить, оно училька, – совершил тактическую ошибку Дыракуль и был всецело захвачен в плен переселенкой, которую вампир интересовал уже не с матримониальной, а сугубо с научной точки зрения, ибо обучать Аленку магии всерьез до сих пор никто не решался. Она и с самыми элементарными заклинаниями умудрялась коллапс устроить, что уж говорить о более сложных бытовых.

Пока девчонка не видела, я состроила Дыракулю суровую мину и провела ребром ладони по шее, недвусмысленно намекая на то, что я с ним сделаю, если он додумается научить Аленку хотя бы одному серьезному заклятию. Блондин понятливо подмигнул и углубился в дебри научной дискуссии. По счастью, понимали Аленка с Дыракулем друг друга прекрасно. Просто шестой и третий айларские относились к одной языковой группе, и вампирский всегда и всем казался просто исковерканным эльфийским. Так ли оно на самом деле, никто не знал, зато моя попаданка с ее «фефектом» прекрасно понимала собеседника, а он в свою очередь – ее.

Я ненадолго выдохнула и расслабилась. Если совсем повезет и Аленку усадят между мной и Дыракулем, то я даже могу умудриться поесть за обедом. Правда, в свое везение верила я мало, а оттого решила не обделять вниманием канапе на столе, тем более что эти маленькие бутербродики на шпажках я любила с детства, и сегодня, как по заказу, ассортимент был из моих самых любимых. Но не успела я дожевать третье канапе, как Дыракуль, отвлекшись от беседы, глянул мне за спину и заговорщическим шепотом произнес:

– От и твоя ривнифка чапает.

«Да какой он мне кавалер?!» – хотелось возмутиться, но к нам уже приблизился Мессир, который смерил моего визави внимательным холодным взглядом и обронил:

– Монсеньор Эдиани, с вами хотел переговорить монсеньор Гизарди.

– Ужо испарильсь, – примирительно поднял руки вверх вампир, хитро подмигнул нам и… испарился, оставив после себя лишь облачко теплого пара. Эх, спиральные потоки! К своему великому сожалению, этот способ телепортации на короткие расстояния я так и не успела освоить.

– Марина Владимировна, вы не скучали? – вежливо поинтересовался дракон.

Конечно же нет, я поесть пыталась!

– Монсеньор Эдиани не позволил скучать, – вместо этого вежливо ответила ему.

– Я заметил, – протянул Свэн. Было видно, что ему очень хочется задать следующий вопрос, о чем мы говорили, но дракон молчал. Что это? Ревность? Скорее всего. Только в исполнении ящеров ревность равносильна собственническим чувствам, а к своей собственности данный индивид причислил меня давно, вот только я с таким положением дел оказалась не согласна.

– Монсеньор Дыракуль говорил с нами о магии, – решила все-таки уточнить. Не дай Богиня-Мать, еще и приятелю ни за что прилетит монаршей благодати, особенно учитывая то, что Аленка на полном серьезе сдала Свэну легенду о якобы измене с другом, а Дыракуль с Мессиром мало того что учились на одном потоке, так потом еще и преподавали вместе в Академии, будучи аспирантами.

Взгляд мой бездумно блуждал по залу, лишь бы только не смотреть на блистательного Мессира. В лучах весеннего солнца его бриллиантовый пиджак в буквальном смысле ослеплял, отчего приходилось постоянно щуриться. Интересно, эта сорока в брюках специально такой наряд из вредности напялила или он просто не подумал. Тайна! Умы драконьи неисповедимы. Я давно уже перестала пытаться их понять, попросту уверившись в том, что… я не люблю драконов!

С другого конца зала мне приветливо помахал рукой рыжеволосый красавец. Я тут же сделала вид, что его не заметила, но лучше бы уж кивнула в ответ, ибо этот самоубийца, споро распрощавшись с собеседниками, стремительно двинулся в нашу сторону.

Богиня-Мать, этот чертов день когда-нибудь закончится?!

– Кого я вижу! – оказавшись рядом с нами, радостно воскликнул невысокий кряжистый дракон с огненной шевелюрой, которая на концах серебрилась пепельным цветом. – Марина… Владимировна, – с запозданием добавил он отчество, поймав на себе пристальный взгляд Свэна, – вы к нам вернулись?

– Увы, но нет, – развеяла я надежды старого друга. – На континент мы с моей подопечной прибыли для проведения научного исследования и, как только работа будет окончена, сразу же отправимся обратно.

– Да? Очень жаль, – неподдельно расстроился дракон, не замечая, с каким пристальным вниманием его изучает Патрон. Да-да, Винд – глава рода Армор и по совместительству правитель бывшего Три-восьмого государства, а ныне Монсеньор Восьмого дистрикта – был нашим общим со Свэном другом. Он часто гостил в Истарионе, и мы с ним, пока Свэндал был занят делами государственными, излазали весь замок и близлежащие горы вдоль и поперек. И порой наши вылазки не проходили бесследно: знамо ли дело – двое молодых перспективных магов шалить изволят.

– Без… вас в Истарионе стало скучно.

– Скорее спокойно, – ровным голосом сообщил Свэндал, но если он хотел таким образом меня задеть, не вышло! Я давно уже распрощалась с высокогорьем и перестала считать «Замок в облаках» своим домом.

– И как долго будет проводиться это ваше исследование? – не терял надежды Винд, каждым новым вопросом все больше и больше уверяя Мессира в том, что именно он виновник всех бед.

– Возможно, декаду, может быть, две, – уклончиво ответила ему. А если честно, то я бы с превеликим удовольствием сбежала отсюда прямо сейчас. И даже спустилась бы с гор самостоятельно, только бы не видеть этого холодного змеиного блеска в глазах Свэндала. После того как он впервые посмотрел на меня так, как на вещь, наши отношения закончились. И закончились они не очень хорошо. Для дракона, во всяком случае, а зная их мстительную натуру, сейчас, когда я всецело оказалась в его лапах, хорошего ждать не приходилось.

– А где сейчас вы проживаете? – вновь задал очередной неудобный вопрос Винд. Вот что можно подумать, когда молодой и совершенно холостой дракон интересуется местом проживания посторонней ему девушки?!

– Марина Владимировна сейчас проживает в Два-четвертом государстве, – ответил за меня Свэн.

– В Два-третьем, Мессир, – поправила я.

– Да-да, точно! – неопределенно покрутил запястьем дракон, будто назойливую муху отгонял. – Простите, немного запамятовал.

Ты – да и запамятовал?! Да не смеши мои тапочки! На моем веку забывал этот ящер только бесконечные правила этикета, да и то лишь потому, что сам в свое время считал его, как Аленка, пережитком прошлого. Снова меня проверял? И кстати…

– Мессир, я бы хотела уточнить, наш статус подтвержден? – осторожно поинтересовалась у Патрона.

Мессир задумался. Демонстративно так. На целую минуту, за которую мое сердце, бешено стучащее в горле, чуть не разорвалось на кусочки, и он со своим обостренным слухом наверняка все слышал.

– Сегодня с утра я связывался с Университетом имени Ульриха Четвертого, и там действительно подтвердили ваш статус, – безэмоционально, с истинно королевской выдержкой, улыбнулся мне Свэн, а я чуть не выдохнула вслух.

Богиня-Мать! Неужели?! Неужели скоро все закончится?! Закончится, и я смогу с чистой совестью свалить из Истариона домой и забыть, как страшный сон, про всех драконов в общем и Свэндала в частности! И даже черт с ним, что придется написать для отвода глаз какой-нибудь бред по особенностям психики жителей Третьего континента. Пороюсь в библиотеке и как прилежная студентка сварганю «на коленке» из трех умных трактатов один. Чай, не один курсовик так писался. К тому же у жителей Третьего, на мой взгляд, лишь одна особенность – шибанутый на всю голову дракон у власти!

– В таком случае, Мессир, – присела я на дрожащих от радостного возбуждения ногах в низком реверансе, – я бы хотела просить вашего разрешения покинуть Истарион в ближайшее время, чтобы начать работу как можно скорее.

Надеюсь, затаенная радость не сильно сквозила в моем голосе? Но, подняв взгляд на дракона, я осеклась. Столько злорадного самодовольства плескалось в черных как ночь глазах.

– К сожалению, проректор Университета смог подтвердить мне только ваш статус студентки четвертого курса кафедры адаптологии на факультете межрасовой конфликтологии и общей психологии. Он также сообщил, что некая переселенка Алена действительно курируется вами во время прохождения ею финальной стадии адаптации, и это является темой вашей дипломной работы.

У меня внутри все оборвалось. Это конец! Нет! Это КОНЕЦ!!! Потому что прилюдное вранье Мессиру – это уже не опоздание на обед, а посему и преступлением является уголовным и карается лишением свободы на срок от двух лет. Кажется, после этого обеда отправлюсь я прямиком в подземелья и максимум, на что смогу рассчитывать в ближайшие несколько лет, – на Кэпэзэ повышенной комфортности.

Винд, все это время молча стоявший рядом, в удивлении переводил взгляд с дракона на меня и обратно.

– Ребят, а что случилось, – шепотом поинтересовался он, так, чтобы никто не услышал. – Вы чего?

Естественно, ему, привыкшему к нормальному общению между нами, сейчас было дико слушать все эти разговоры о статусе и скором отъезде.

– К сожалению, – проигнорировав старого друга, равнодушно продолжил Свэндал, а я приготовилась уже услышать свой приговор, – магистр Хвальц на месте отсутствовал, а потому вашу миссию на Третьем континенте подтвердить не смог.

И пускай прозвучала последняя фраза как «пусть твоя шитая белыми нитками легенда просуществует еще немного», для меня это была отсрочка и все-таки надежда. Надежда на склероз и сообразительность старого магистра, от чьих слов теперь зависела моя жизнь. Да-да, именно жизнь, ибо после заключения меня в лучшем случае вернут в тот курятник, из которого я пять лет назад сбежала на другой континент, а становиться одной из множества наложниц в гареме Мессира я не собиралась! И пусть мне это даже будет стоить жизни!

– Магистр Валериус приболел, – неспешно проговорил Патрон, – а потому меня просили обратиться вновь через несколько дней, и раз уж ваше пребывание в Истарионе вынужденно затягивается, я бы хотел пригласить вас участвовать в праздновании дней Солнца.

– Здорово! – опять по-свойски попытался влезть Винд, но был осажен свирепым взглядом. Признаться, даже я струхнула, хотя и знала, что гнев дракона направлен не на меня.

«Еще одно слово, монсеньор Армор, – утробно прорычал на драконьем Свэн, – и вашему роду придется выбирать нового главу».

От такой откровенной и недвусмысленной угрозы рыжий окаменел лицом, но тут же склонился в низком почтительном поклоне.

«Прошу меня простить, – отстраненно произнес Винд. – И разрешите откланяться?»

Свэн лишь небрежно кивнул, после чего наш друг выпрямился и, не оборачиваясь, стремительным шагом направился прочь.

Обиделся, поняла я, грустно глядя ему вслед. Хотелось плакать, потому что Винд был той частью моей «драконьей истории», по которой я действительно скучала. Такого друга, как он, у меня никогда не было и больше уже не будет.

Я повернулась к Мессиру, и на краткий миг мне показалось, что он, также как и я, с тоской проводил взглядом друга. Присмотрелась внимательнее к этому холодному отстраненному лицу жесткого монарха – вроде показалось. И рада я этому факту или нет, сказать сложно. Хотела ли я сейчас увидеть перед собой прежнего Свэна? Того, с которым мы вместе с молодым Армором покоряли вершины и искали сокровища высокогорья? И да, и нет, ведь увидь я в этом холодном чужом мужчине прежнего, дорогого мне, смогу ли я опять уйти?! Лучше не проверять – больнее будет!

– Уж коли вы согласны с моим предложением, – усмехнулся ящер, – разрешите сделать вам небольшой подарок в честь праздника.

И он все-таки выудил из нагрудного кармана ожерелье. Признаться, я отвела взгляд в сторону: противно было даже смотреть на украшение, оскверненное прикосновениями другой. Драконы всегда были мастерами пыток, будь то боль физическая или духовная.

– Марина Владимировна, вам не нравится? – иронично спросил Свэн.

Он еще и издевается! Собрав волю в кулак, я все-таки глянула на «подарок».

– Лунный камень? – удивленно подняла брови, рассматривая бусы в три нити из слегка мутного камня, в глубине которого солнечные лучи будто тонули.

– По-моему, вам идет, – легкомысленно обронил дракон, нацепляя на меня ни много ни мало, а бусы из тотемного камня рода Амиррен. И понимай как знаешь: то ли он все-таки презрел все правила и обычаи, то ли…

– А мну пожрат давать? – как обычно, «вовремя» влезла Аленка, отлепившись от стола с закусками, на котором она успела изничтожить все съестное и… Богиня-Мать, выпивку!

Свэн смерил ее снисходительным взглядом, наградил меня иронично-сочувствующим и громко произнес:

– Прошу к столу.

Лакеи распахнули двери столовой, дракон предложил мне руку, и мы чинно двинулись в главный зал южной столовой. В целом дальнейший обед прошел на удивление спокойно, не считая только того, что в самом проходе нас каким-то чудом нагнала изрядно хромающая Аленка, которая, запнувшись о край своей фаты, придала нам с драконом должное ускорение при прохождении дверей. Свэн всегда был мужчиной надежным, вот и сейчас он умудрился не только устоять на ногах сам, но и поймал нас с переселенкой почти у самого пола. Потом Аленка влезла вперед меня на почетное место во главе стола, куда меня планировал в очередной раз усадить скрипнувший зубами Свэн, но ругаться и выгонять ее, по счастью, не стали. Слуги довольно быстро поменяли расстановку табличек с именами, и с обеих сторон от крайне довольной собой девчонки усадили меня и Дыракуля, который любезно взял на себя обязанности ухаживать за дамами и развлекать их беседой. Я даже успела поесть до того, как Мессир объявил обязательную программу мероприятий, после которой мне уже кусок в горло не лез.

Итак, на завтра запланировано посещение ярмарки с целью покупки всем бескрылым чиркашей[6]6
  Чиркаш – искусственно выведенный вид горгулий. Получены в результате привития лошади некоторых модифицированных генов летучей мыши. В результате получилась хищная крылатая лошадь с клыками и крайне скверным нравом. Обычно используются редкими бескрылыми жителями и гостями драконьих государств для передвижения между замками.


[Закрыть] для воздушной охоты, которая пройдет уже послезавтра! В этот момент, глядя на ухмыляющуюся в другом конце стола рожу дракона, я поняла с убийственной ясностью, что он действительно издевается. Таким довольным я видела его в последний раз, когда Свэн с блеском защитил диссертацию. А сейчас он предвкушал развлечение, и оно обещало быть знатным, ведь ящер прекрасно помнил тот факт, что крови я боюсь до умопомрачения, а данная охота, судя по его улыбающейся морде, планировалась очень кровавой, и в конце всем гостям предстояло еще и испить крови жертвы. И отказаться было нереально, в противном случае хозяину было бы нанесено смертельное оскорбление.