Текст книги "Гимны забытых созданий"

Гимны забытых созданий
Вета Янева

© Вета Янева, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Реальность не покачивается, она раскачивается туда-сюда, пока не перевернется. Она и реальностью-то является довольно условной: ты же не называешь реальностью мамин дом в Подлесье – ну, так что Мир-то тебе этим термином приелся.

Сигарета с шипением погасла в пепельнице.

– Мне вообще ничего не приелось, это ты у нас на этом заморочен. Тут-то нет, а там вот набедокурил.

Форточка открылась, и дым, ликуя, воссоединился с серыми облаками. Снаружи мелкими иголками заморосил дождик.

– Неа, я просто верен делу.

– Какому, к черту, делу?! Ты вдохновился одиночеством, чиркнул пару строк и поехал! Не стоило тогда мутить всю эту канитель вокруг себя и нести чушь про реальность! Все было бы, но потом, а тебе – нет, надо было..! Что ты там делать-то будешь один?

– Скучать. Там безумно тоскливо, и я пользуюсь всем, чтобы оттуда вырваться.

Чашки с кофе дымились, претендуя на замену сигаретам. Апрельский ветер разносил по улицам старый мусор да полусгнившие листья. Тихо звенел колокольчик на амулете, покачивающемся у окна.

Холод и тепло соединялись воедино, и стекло шло легкой дымкой.

– Скучать… Твоя скука нам всем аукнется, это точно. Но выбора нет, куда ты – туда и я, ты знаешь, так что делай, что хочешь.

Он помолчал с секунду, наблюдая за городом.

– Все равно придешь сюда.

Часть первая

Пустой остров
Юпитер

«Город будет уничтожен кометой».

Юпитер сидел на вершине холма и смотрел на крохотную точку, которая наверняка и являлась злополучной небесной твердью.

«Город будет уничтожен кометой», – вот что сказали по новостям полмесяца назад.

Это звучит как начало дешевой песенки.

Такую могла бы выкрикивать серенькая блондинка, скачущая по сцене в красном платье и распевающая что-то вроде: «Город будет уничтожен кометой, и выхода у тебя здесь нету, и нам не найти ответа, настанет конец света!».

Да, эта чепуха отлично бы сюда подошла, даже рифма прекрасно-паршива.

Юпитер допил газировку, смял стаканчик и бросил его в специальный отсек. Нельзя мусорить, даже в апокалипсис. Кто знает, как это обернется. Взмах крыла бабочки и все такое.

Он развернул свою «летающую тарелку» и поехал прочь. К огромному сожалению, она по сути своей не являлась неопознанным летающим объектом, а была всего лишь мотоциклом, расписанным под космический корабль.

Юноша скопировал дизайн из какого-то старого фильма про пришельцев, и теперь потрепанный мопед смотрелся далеко не так уныло. А чтоб хоть кто-нибудь понимал (хотя уже некому, чего это он), что роспись изображает, пришлось нарисовать в окнах инопланетные мордашки. Получилось странно, но возиться с оформлением уже до смерти надоело, и он оставил все как есть. Он-то знает, на чем ездит, а это главное.

«НЛО» промчался по дороге мимо зеленых елей, где в паре километров к югу возвышался пустой город.

Впереди, прямо за знаком «Осторожно, крутой поворот! И обрыв!», дорога резко уходила вправо и вниз. Низенький забор символично ограждал асфальт от резкого спуска. Юпитер нажал на педаль, мотор возбужденно заревел, и мотоцикл на полной скорости помчался к оврагу.

До поворота оставались считанные секунды. Тут уж взвешивай все за и против, и думай о том, как это все будет глупо в конечном итоге.

Юпитер резко повернул направо, сбавил скорость, и мотоцикл, накренившись на бок, остался на спасительной дороге.

А втайне (за!) он все ждал, когда же управление его ослушается, когда же он не успеет нажать на педаль. Но, к счастью, (или сожалению) всегда успевал.

Он проехал еще пару километров, петляя по узкой тропинке между деревьями и царапая ветками бок мотоцикла. Добравшись до окраины города, нежно погладил самодельную табличку, возвещавшую «Град Обреченный».

Юпитер окрестил так город, когда обнаружил, что остался совсем один.

– Как же здесь скучно… – вздохнул он и еще раз взглянул на небо. – Какой же чертовски скучный способ устроить Апокалипсис!

Комета упрека не поняла и продолжила упорно двигаться к земле.

Юпитер включил «тарелку» на полную скорость и пронесся сквозь город мимо исполинов-строений с мертвыми окнами-глазами, прямо к своему дому. Сделав тройное сальто, и сбив чей-то почтовый ящик, он затормозил у двери и, широко ее распахнул, а потом крикнул в полный голос:

– Хей, Эспер, я дома!

Не дождавшись ответа, он комично хлопнул себя по лбу и закатил глаза.

– Ах, да. Тебя же нет.

Вот так неловко, он чуть было не забыл.

Надо заглушить мотор.

Он, наверное, ведет себя как сумасшедший.

Юпитер слез с мотоцикла и размял затекшие ноги. Он бы мог, конечно, заехать на этой махине в дом, как делал раньше, но смысла особого не видел: все равно не украдут. Да и паркет от следов шин чистить не хотелось, хотя опять же – зачем?

Юноша зашел в квартиру. Он (они, когда-то) жил на первом этаже высоченного дома, где дверь была рядом с подъездом. «Отдельный вход для особо избранных», – как говорил брат.

«Вход для избранных» вел в однокомнатную квартиру. Небольшая прихожая утыкалась прямо в гостиную – по совместительству спальню. Спал Юпитер на зеленом мягком диване, который теперь почти никогда не раскладывал, а раньше не складывал. Слева находилась дверь на кухню, а чуть дальше стоял комод. Одежды внутри лежало немного – она в основном была художественно разбросана по всей квартире. Синяя футболка, например, висела на крючке для картин, прекрасно оттеняя собой салатовые стены.

Юпитер снял футболку со стены и кинул в ящик. Проверил бензин в генераторе. Пока хватает.

Этот генератор он притащил неделю назад. Пришлось везти его с ближайшей фермы, а потом перечитать кучу справочников, чтобы понять, как его подключить. Кое-как, с многочисленной руганью на самого себя, много лет назад упорно прогуливающего физику, он разобрался.

Результат того стоил: теперь у него был свет по вечерам и свободный доступ к розеткам. Правда, генератор непрерывно жужжал и пах бензином, но Юпитер уже привык: окно пошире и все – чистый воздух.

Он откинул ногой пустую коробку из-под пиццы и отправился на кухню. Холодильник практически пустовал: в нем лежала только головка сыра (наполовину съеденного и уже твердого) и упаковка бекона. Последний грозил испортиться завтра, и Юпитер кинул его на сковородку: не пропадать же добру. Он включил газ, зажег огонь, оставил мясо жариться. Залез под кухонный стол и нашел там быстрорастворимую лапшу.

Все, что остается: есть, спать, читать книги и гулять. Примерно так ему представлялась жизнь в деревне.

Он положил бекон на тарелку и залил вермишель кипятком. Налил воду в кофеварку. Тоскливая механика действий – ну и к чему все это?..

А поужинать можно на улице, на том крошечном клочке свежей травы и цветов, что посадила много лет назад какая-то бабуля, кажется, мама хозяина квартиры. Он взял с собой книгу «О скитаниях вечных и о Земле». Книгу эту он выбрал из-за чувства злой иронии к происходящему.

Закончив с ужином, он отбросил тарелку прочь (к чему спешить мыть посуду, если апокалипсис?), лег на траву, взял в руки чашку с кофе и погрузился в чтение. Краем глаза заметил мелькнувшую за брошенной машиной тень, но, когда он обернулся, там было пусто. Как всегда.

Солнце уже зашло за горизонт, точнее, за многоэтажки, потому что в этом злополучном городе почти не видно горизонта. Юпитер встал с прохладной травы и отправился обратно в дом. Закрыл за собой дверь на замок, то ли по привычке, то ли на всякий случай – он сам не понимал – и пошел в ванную.

Он принял самодельный душ. Так как вода в кран больше не поступала, юноша просверлил дырки в пластиковом ведре, куда заливал слегка нагретую воду. Не то, чтобы удобно, но приемлемо.

Помывшись, кинул взгляд на зеркало. Ничего нового он там не увидел: ни героической ауры последнего выжившего, ни вековой мудрости во взгляде – все те же чуть раскосые темные глаза, черные волосы, острый нос. Разве что лицо чуть осунулось, но в такой ситуации этого не избежать.

Юпитер оделся, вышел из ванной, взял из угла старую акустическую гитару и сел на диван. Настроив инструмент, он начал играть. По вечерам он любил играть что-то грустное, меланхоличное, разрывающее душу и доводящее особенно впечатлительных персон до слез. По утрам – совсем другое, но сейчас-то был вечер. Он сыграл «Мое тело – это клетка», спев всю партию и пожалев, что у него нет ни скрипки, ни скрипача для такой эффектной третьей части. Затем он исполнил «Эй, ты» и «Танго смерти». Его голос, все еще слишком мягкий и юношеский, не очень подходил под такие песни. В его исполнении они звучали немного эстрадно, но поскольку его никто не слушал, то было все равно.

Но раз уж так, то последней песней на сегодня будет «Лимонное дерево». Изоляция – идеально.

Огромная бетонная масса мертвого торгового центра безразлично поприветствовала гостя. Казалось, манекенам нужен лишь повод, чтобы встрепенуться и ожить. Они стояли за пыльными витринами в неестественных позах, всем своим видом показывая превосходство над эвакуацией. Одежда на пластиковых телах порвалась: видимо, кто-то пытался приватизировать себе дорогие футболки, но не смог или не успел.

Юпитер вошел в крутящиеся двери. Точнее, в дыру, которую пришлось проделать тараном: без электричества двери сразу забыли о своем предназначении.

Грязный кафель и потолки где-то там, над всем.

Когда Юпитер был ребенком, они с братом часто мечтали спрятаться в магазине, а с наступлением ночи выйти и веселиться в полностью пустом помещении.

Но желаниям свойственно сбываться совсем не так, как ты этого хочешь, и теперь юноша многое бы отдал, чтобы не оказываться здесь. Пустые темные витрины только отталкивали, а вещи, которые можно взять, были не нужны.

Точнее, только одна.

Юпитер поднялся по мертвому эскалатору на второй этаж. Взглянул вниз, на магазин одежды. Движение – быстрое, но вполне реальное. За кассой кто-то стоял, а затем исчез.

Юноша напрягся. Ему бы получить точный ответ. Потому что знать, что ты шизофреник намного лучше, чем сомневаться в этом. А он сомневался, потому что повзрослел.

Но, так или иначе, тень не была такой уж значимой: они были всю жизнь и теперь только появлялись чаще.

Шаги гостя гулким эхом раздавались по зданию.

И вот – тот магазин, который ему нужен. Двери закрыты (зачем?), так что придется делать еще один таран.

Ножки лавочек были прикручены к полу, будто кому-нибудь могла прийти мысль их украсть, а вот цветочные горшки оказались подвижными. Искусственная трава в жалости не нуждалась, и Юпитер швырнул вазу в стекло. Звон осколков оглушил остров.

Подошвы кед хрустнули на битом стекле. Юпитер вошел внутрь.

Магазин «Все для туризма» предлагал выживать в дикой природе с фляжками, палатками, огнивом, рюкзаками и удочками. Половину растащили сами продавцы, чтобы торговать краденым на пирсе. Без особой надежды Юпитер перелез через стул и подошел к отделу с надувными лодками. Пустому отделу. Он сел на колени и пошарил рукой под стойкой, но там оказалось пусто: никакого резерва.

Он оглядел помещение в поисках плавающих предметов. Нет, ничего. Тоскливое осознание: «я знал, что так и будет» навалилось на его плечи.

Стекло снова хрустнуло. Юноша обернулся, сумев заметить дымку, ускользающую за угол.

– Да отвалите вы от меня! – раздраженно выкрикнул он в пустое пространство.

Слова разнеслись по пустым коридорам, но никто их не услышал.

Он проснулся не то утром, не то днем: часы уже давно не работали в этом доме.

Встал, потянулся, оделся и сделал какое-то подобие зарядки, дабы совсем не облениться.

Генератор в углу издал предсмертный хрип и затих. Сонный юноша лишь махнул на него рукой – без чашки кофе заниматься домашними делами он не будет – это точно!

Спотыкаясь обо все подряд, он поплелся на кухню. Три раза попытался запустить кофеварку, пока не сообразил, что электричества больше нет. Выругавшись, полез искать раритет – турку. Последний раз Юпитер ей пользовался лет в пятнадцать, когда отчего-то решил следовать путем романтика: ходить в походы, играть на гитаре и варить кофе вручную. От пути романтика осталась только гитара, ибо на походы не было ни времени, ни денег, а на кофе в турке – умений и нервов.

– И вот, настал твой час… – пробормотал он и залил в джезву воду. Насыпал две ложки кофе и поставил на огонь, благо, плита была газовая, а баллон еще почти полон.

Сев на стул, Юпитер стал ждать. Завтракать не хотелось, да и продукты закончились: снова придется мародерствовать в магазинах.

Вот тебе и жизнь, полная приключений, слоняешься туда-сюда совсем один, и даже выжить не пытаешься, только поесть. Все ложь, все эти истории про Апокалипсис. На деле – скука смертная. А надо было ехать, надо. Так нет. Даже его последняя ошибка в жизни будет очень глупой и скучной.

Юноша прикрыл глаза и прислушался к тишине. Только бульканье турки и собственное дыхание нарушало идеальную пустоту этого мира.

Вдохновение свободой тоже проходит. Какая же свободная у него клетка, и как это романтично, прям в Робинзоны записывайся!

А с Эспером все было бы совсем по-другому. Поспать что ли, он хоть там есть.

Внезапно где-то будто зашипела кошка. Юпитер открыл глаза и обнаружил, что кофе выбрался из заточения, расплескавшись по всей плите. Выругавшись, юноша выключил конфорку.

От кофе осталась ровно половина.

Юпитер перелил горький напиток в чужую, но любимую чашку, и выпил все за два глотка.

– Так, теперь твоя очередь! – обратился он к генератору и проверил канистры из-под бензина. Все пять были пусты.

– Что, день без хорошего кофе обречен на провал? – Юпитер вздохнул, взял две пустые канистры и вышел из дома.

Интересно, говорить самому с собой – это уже все, приехали?

И все кошки разбежались, ни одной на улице не видел, так бы хоть завел, было бы с кем поболтать.

Так нет, бесконечный монолог.

Он не хотел идти пешком сквозь город, слишком уж это грустно. Можно доехать до ближайшей заправки, откуда он и брал бензин, а заодно и заправиться. Мотоцикл оказался мокрым: ночью шел дождь. Юпитер выругал себя за глупость, открыл отсек для мелочей, вытащил оттуда тряпку и символично стряхнул капли с железных боков. Сел на сиденье, убрал подножку, положил канистры в корзину сзади и завел мотор. На пульте управления засветились разнообразные табло и кнопочки – в общем-то, бесполезные, ведь «НЛО» прекрасно управлялся рулем, двумя рычажками, да педалью. Мотоцикл довольно заурчал, предвкушая поездку.

– Помогите!

Фатальные галлюцинации! Это не у него ли в голове?

– Помогиииитеее!

Уже нет.

Юпитер запоздало вздрогнул и оглядел улицу, но та оказалась пустой. Все-таки померещилось.

– Помоогитеее… – прохрипели совсем уж близко.

Из ближайшего переулка вышел огромный мужчина. Он шатался из стороны в сторону, бормоча что-то несуразное под нос. Красная рубашка была заляпана темными пятнами, а в густой бороде запутались ветки и остатки еды. На лице мужчины играла блаженная улыбка, а взгляд старался сфокусироваться на юноше, но получалось плохо. Мужчина волочил по земле еще одно тело, поменьше, взяв его за обе руки.

– Слыш, малец, помги бедной девочке, – мужчина подошел совсем близко и протянул Юпитеру второе тело.

«Тело» оказалось молодой девушкой в бессознательном состоянии. Юпитер машинально протянул руки, и незнакомый человек небрежно свалил на него ношу. «НЛО» пошатнулся, но выдержал.

– Может… – голос юноши сорвался, он кашлянул и начал снова. – Может, ее хотя бы на диван положить?

Человек! Хоть такой, но человек! Даже два. Чудесно, он-то был уверен, что один.

– Как хочшь. Не. Подержи пока, – мужчина зашатался еще сильнее и издал странный звук, который обычно вырывается у заправских алкоголиков. – Ты мне скажи, эт твой дом? Мне срочно надо в сортир.

Даже если это не его дом, вряд ли кто будет возражать.

– Э… Прямо и направо.

– Пасиб, – человек скрылся в квартире и, судя по звуку, его тут же стошнило.

Юпитер оглядел девушку. Та, слава всему, дышала, но ее руки были крепко связаны веревкой.

Черт! Надо что-то делать! Или не надо? Вдруг это ее друг? Вдруг у них такие порядки – таскать и швырять? А может, это вообще ее отец? Или дядя? А вдруг он спятил и решил ее съесть? Или помочь? Ей нужна помощь, явно – у нее вон, веревка на запастьях. Но вот спасет ее, а она проснется и скажет, что он болван и что у них такое вообще нормально. А вот оставит ее тут – а этот бугай ей ногу съест. Потом-то он ее спасет, но куда без ноги… Ой. Юпитера-то он тоже съест. Он выглядит как мясник. Может, разбудить ее и спросить, в опасности ли она… Столько паршивых планов появляется в голове, как наступает опасность!

Он постарался растолкать девушку, но та не просыпалась. Юноша услышал, как человек в квартире, явно разрушая все вокруг, закончил со своими делами и теперь рылся на кухне.

– Эй, малец, мне нужен очнь острый нож, иначе ничего не выйдет, – мужчина зазвенел посудой.

В момент, когда пьяный бугай требует нож, ситуация становиться очень плохой.

– Так. Больше нет времени. Если я все испорчу – исправлю позже, – сказал Юпитер бессознательному телу и нажал на педаль.

Секунду «НЛО» соображал, что от него требуется, а потом резко поехал, набирая скорость.

– Я сам нашооол! – последнее, что услышал Юпитер от странного человека.

Юпитер всегда считал, что поездка с девушкой на мотоцикле должна быть легкой и веселой, но физика была с ним не согласна. При резком старте девушка чуть было не упала на землю, а Юпитеру пришлось перехватить ее за талию и отпустить управление, отчего «НЛО» резко вильнул вбок. Кое-как выровняв транспорт, Юпитер взял курс на реку – прямо за ней начинался лес. Из-за ветра длинная коса девушки била юношу по лицу, и ему пришлось обернуть ее волосы вокруг ее же шеи. Опасно, конечно, но по-другому никак.

Побег неуклюжий, это надо признать.

Впереди виднелся вечнозеленый лес. Широкая река голубой лентой петляла вокруг небольших островков, а серый город оставался позади. Юпитер взглянул на стеклянные этажи последних небоскребов – в них отражалось солнце и небо, отчего дома становились гораздо симпатичнее.

Вот теперь можно предаться восторгу: только что он нашел людей, совершил побег, спас девушку, а теперь несся на сумасшедшей скорости навстречу заходящему солнцу!

Он рассмеялся. Самое время.

– Ты довольна? – обратился он девушке. – Я совершил великий побег от злобного существа в компании прекрасной девы! Я бы сам сочинил об этом легенду, как только спустимся. Теперь нас с тобой ждут потрясающие приключения, как очнешься, конечно. Долгое путешествие и опасность! Правда, нам придется влюбиться в конце приключения: герои всегда влюбляются в конце, но это ничего, разберемся как-нибудь! Конечно, если…

Его вдохновленную речь прервал противный писк, исходивший от панели управления.

Юпитер взглянул на щиток. Один экран грустно светился красным и интригующе мигал.

– Так, это тормоз? Скажи мне, что это не тормоз! – Юпитер нажал на педаль, и мотоцикл слегка сбавил скорость.

– Наверное, это фара сломалась или еще чего! – закричал Юпитер девушке.

Та осталась безучастной.

Город плавно перешел в степь, а затем они пересекли мост.

Юпитер соображал. Где им можно затормозить, и как вообще поступать дальше? Не каждый день у него на руках оказывается кто-то без сознания, а в такой ситуации мудрый совет мог дать разве что брат, но он далеко.

Может, найти врача? Раз есть эти двое, значит, могут быть и другие. Но ближайшее поселение находится в километрах пятидесяти. Конечно, можно вернуться в город… Но ехать без ограничений, с ветром по пути; куда же это деть?

Перед машиной промелькнула серая тень. Юпитер резко повернул руль и нажал на педаль – мотоцикл сделал поворот вокруг своей оси, вылетев за пределы дороги. Еще пару секунд юноше удавалось ехать по резкому склону, пока на его пути не встретилось бревно, послужившее трамплином. Отчего мотоцикл подлетел на пару метров, а Юпитер, не выпуская девушку, упал вниз и покатился по склону, к темным деревьям.

Услышал грохот падающего мотоцикла, треск деревьев и хруст чего-то живого. Он кружился, девушка кружилась, мир кружился. Их спуск остановила хиленькая березка, в которую Юпитер врезался, ударившись головой. Мир остановился и потемнел.

В реке отражалось заходящее солнце, переливаясь всем оттенками красного. Где-то в ветвях пел пересмешник. Редкие мелкие грызуны перебирались с места на место в поисках пищи. А одна сломанная, колючая ветка упала прямо на задремавшего зайца, отчего тот недовольно встрепенулся и поскакал прочь, искать место поспокойнее.

Юпитер лежал на сырой, холодной земле. Он пытался открыть глаза, но видел лишь голубовато-зеленые пятна, мелькавшие перед ним. Поэтому сейчас он коротал время в темноте.

Из носа шла кровь, она стекала по скуле и капала на землю. Юноша нашарил левой рукой горсть мокрой земли и положил себе на переносицу, за неимением лучшего варианта. Пошевелил всеми конечностями, каким-то чудом он ухитрился ничего не сломать при падении. На мгновение он испугался, что сломал шею и осторожно пошевелил головой – вроде, все в порядке. А была же еще девушка!

Осторожно приподнялся на локтях, перевернулся, встал на колени, поискал вслепую рукой и наткнулся на дерево. Держась за него, Юпитер медленно поднялся и снова открыл глаза. Мир вокруг кружился и плясал. Юношу затошнило. Он постоял так еще немного, пока все вокруг не пришло в норму, и огляделся. Никаких признаков «тарелки» или несчастной девушки. Ну, если приехали они со стороны реки, то и искать нужно у реки, верно? Юпитер пошел в сторону города, по пути нашел гриб: съедобный, как ему показалось. На всякий случай прихватил с собой и побрел дальше.

Вот они, инстинкты выживания. Он как умирающий грибник, верный своему делу.

Но вдруг она очнется голодной (если вообще очнется, падение-то не слабое было), а у него ничего нет? И надо прекратить звать ее «девушка», как будто нет синонимов.

Хотя в голову приходило только «человеческое создание», что еще хуже.

Через пару метров он заметил «тарелку». Мотоцикл закопался носом в землю почти на четверть, оставив за собой длинный след из вспаханной травы и сломанных веток. Недалеко от машины лежала девушка.

Хоть бы была жива, хоть бы была жива, хоть бы была жива…

Юпитер подошел к ней, присел рядом и осторожно проверил дыхание.

Ух, Жива.

Юноша облегченно выдохнул и осторожно потряс беднягу за плечо. Та резко отрыла глаза и села.

Пару секунд они молча смотрели друг на друга.

– Ура, ты жива! – улыбнулся юноша. – И даже цела. Если ты проголодалась, у меня есть гриб, – он продемонстрировал девушке находку.

– Я не буду есть эту гадость, – отрезала она и потерла ушибленное колено. На ее руках все еще была веревка. – Это ты меня связал?

Юпитер покачал головой. Девушка нахмурилась.

В ее длинной русой косе запутались обломки веточек. Синий свитер порвался на локтях, короткая юбка и полосатые чулки испачкались в траве и земле. Слегка вздернутый нос был весь в грязи, а на щеках, усеянных веснушками, красовались алые царапины.

– Ешь его сам, – посоветовала она юноше и встала. – А я пока поищу что-нибудь.

Тот призадумался, пожал плечами и откусил небольшой кусок от шапочки, показывая, что зря она отказывается. Гриб оказался не таким вкусным, как хотелось бы.

– Ну не сырой же, в самом деле! – девушка резко выхватила у него добычу и отбросила прочь.

Юпитер грустно посмотрел грибу вслед. Навыки выживания на нуле.

Девушка оглядела сперва себя, затем Юпитера, а потом уже «тарелку».

– Это твой? Конец ему, – она подошла к мотоциклу и осмотрела металлический корпус. – Только на запчасти.

– Жаль, на нем было здорово ездить. Это, вообще-то, пятый раз, когда он так разбивается. Хотя бы не загорелся.

– А остальные загорались?

– Ну… вообще-то нет, но мне казалось, что они всегда загораются после аварий. И он не совсем мой: я нашел его на острове, еще в самом начале. Одолжил покататься. Думаю, хозяин не против. Был. Теперь у него нет мотоцикла.

Юноша поднялся с земли. Он оказался на целую голову выше своей собеседницы.

– Нам нужно разобраться во всем, найти убежище, нож и еду. Я голодная.

– Так был же гриб.

Девушка обреченно вздохнула.

– Пойдем, поищем что-нибудь. Заодно расскажешь, как я здесь оказалась.

– Хорошо. Подожди только, с «тарелкой» попрощаюсь.

Его спутница удивленно подняла бровь, но ничего не сказала.

«Характер нордический» – так обычно говорят про подобную реакцию на происходящее безумие.

Юпитер подошел к скончавшемуся транспорту, открыл встроенный ящик и достал оттуда перочинный нож, стаканчик из-под лимонада, скотч и нитки. Похлопал «тарелку» по корпусу и вернулся к девушке. Открыв перочинный нож, он разрезал веревки на ее руках. Девушка, поморщившись, потерла занемевшие запястья.

– Вон город, – она показала за реку. – Пойдем туда.

Юпитер кивнул. Он еще не очень хорошо соображал – по его идее – канону – прочно засевшему в голове, девушка должна была быть рассеянной, злой, грустной, или хотя бы испуганной, но она вела себя, будто они старые знакомые, которые просто не туда заехали, чисто по воле случая. Его это обескуражило.

– Эй! – ее голос выдернул его в реальность. – Ты чего застыл?

– Ох, прости. Я просто еще не очень в себе, – он сделал руками странное круговое движение, которое должно было объяснить его состояние.

– Да, ты бледный, – согласилась девушка и прищурила свои голубые глаза. – А ну-ка, сядь.

Юпитер послушно шлепнулся обратно на землю. Девушка осмотрела его голову.

– Ты же в курсе, что у тебя кровь течет? – она показала свою ладонь, испачканную красным. – Тут рана, на голове. Но она небольшая, не волнуйся.

– Я не волнуюсь.

– Ну и хорошо. В твоем мотоцикле нет ткани или салфеток?

– Нет, я все лишнее вытащил.

– Тогда я сейчас.

Юпитер смотрел, как его спутница подбежала к реке, разулась, сняла свои длинные чулки и прополоскала их в воде. Не выжимая, она принесла их назад и положила юноше на голову.

– Не очень, конечно, но сойдет на первое время. Так мы идем в город?

– Только не в южную часть. Там тот странный мужик.

– Какой странный мужик? Ты вставай, надо идти хоть куда-нибудь, а то сейчас стемнеет.

– Есть, сэр! – Юпитер приложил ладонь к виску, отдавая честь, и снова встал. – Пойдем вдоль реки, выйдем на дорогу, а там посмотрим.

Они пошли сквозь поломанный кустарник к берегу. Юпитер обернулся и помахал рукой своей несчастной «тарелке».

– Так что там с мужиком? – повторила его спутница.

– Ах, да. Тебя притащил странный мужик, связанную. Он, кажется, был сильно пьян – все время шатался и говорил как-то несвязно, да и пах не розами. Он бросил тебя мне на «тарелку», а сам пошел искать нож. Я думал сначала, что это твой папа или еще кто, но уж больно он был страшным для этого. Жутким, в смысле, ты не подумай, что твой папа может быть страшным… В общем, как только он нож нашел, я тебя быстро оттуда утащил.

– Ага… Нет, я никакого мужика не помню. Я вообще-то заснула в постели, а проснулась тут. А почему мы упали? Ты врезался во что-то?

– А.. Нет, я старался что-то или кого-то не сбить. Я не разглядел, что или кто это был, но летели мы красиво. Наверное.

– Оу.

– Ага. Но чинить теперь некому, так что…

– Ну да. Смотри, а вот и дорога.

Они встали у длинного моста. Справа, за рекой серым забором возвышался город, слева густел лес.

Пейзажи хорошо отвлекают внимание, когда голова гудит, а разговор не клеится.

– Мы можем остановиться в каком-нибудь доме на окраине города, – предложил Юпитер. – Ко мне пока идти нельзя – эта маниакальная пьянь наверняка все еще там.

– Хорошо. А как мы попадем внутрь? Наверняка все заперто.

– Если заперто – разобьем окно. Поиграем в анархистов. Все равно нас уже никто не арестует!

Девушка усмехнулась. Они шли по мосту. Черный город тонул в закате, внизу журчала река, а вдалеке шумел океан.

– На удивление спокойное продолжение такого суетливого вечера, как ни странно, – сказал Юпитер, глядя на пролетающих птиц.

Чайки надрывались от радости. Весь мусор теперь их, и никакие злые люди его не заберут.

Хоть кто-то счастлив.

Девушка, щурясь, смотрела на волны.

– Да, красиво, – согласилась она. – Слушай, как тебя зовут?

– С этого надо было начинать, – засмеялся юноша. – Меня зовут Юпитер.

– Меня Диана. Или Ди, мне так даже больше нравится.

– Очень приятно! – Юпитер с торжественным видом протянул Диане руку.

Девушка улыбнулась и пожала ее.

Они вышли на окраину мегаполиса, на ту самую часть, где небоскребы еще не захватили пространство, оставив место частным домам. Такие дома могли позволить себе только очень богатые люди, поэтому зачастую они были роскошными: в каждом не менее трех этажей и двенадцати комнат. Первый попавшийся Юпитеру и Диане стоял прямо у дороги – самый маленький и скромный из всех. Бледно-желтый, с красной кирпичной крышей и пластиковыми окнами, выкрашенными под дерево. Одно окно было нараспашку, а вот калитка оказалась заперта, и им пришлось перелезть.

– Ну вот зачем они заперли калитку? – возмутилась Ди. – Наверняка еще и дом заперли.

– Распространенное сочетание жадности и глупости. Или надеются когда-нибудь вернуться.

– Вот это вряд ли. Тем более что дом мы оккупируем, – Диана уже стояла за забором.

Юпитер спрыгнул к ней.

Они подошли к открытому окну и заглянули внутрь. Перед ними предстала самая обыкновенная гостиная на свете: белые обои, деревянный пол, кожаный диван и телевизор на полстены.

Как из каталога вырезали и вставили.

Скука.

– И зачем им такой огромный ящик? – спросил юноша и, подтянувшись, перелез через подоконник. Затем он протянул руку Ди, и втянул девушку внутрь.

– Может, тут жил фанат фильмов. Я бы посмотрела тут что-нибудь: совсем как в кинотеатре, – она отряхнула свои многострадальные колени от грязи.

Вдохновившись ее примером, Юпитер символично потер свои почерневшие ладони и проверил рану у себя на голове.

– Черт! Ди, я, кажется, потерял твои чулки.

– Ну и фиг с ними! – махнула рукой девушка. – Главное, кровь перестала идти. Может, найдем в этом доме, чем обработать.

Юпитер щелкнул выключателем. Свет не отреагировал.

– Ну, и как ты думал, это сработает? – Диана подняла бровь. – Нет людей – нет электричества.

– У меня вот был генератор. Может, тут тоже есть какая-нибудь запасная штука, дом-то богатый.

Он вышел в коридор и тут же налетел на платяной шкаф.

– Да блин! – юноша вернулся в гостиную, потирая ушибленный лоб. – Мы несем потери, Диана… Ди. Огромные потери нашего здоровья в этой войне за выживание.

– Да, с такими темпами от твоей головы вряд ли что-нибудь останется.

Она вошла в полукруглую арку, которая служила своеобразной дверью между гостиной и кухней. Кухня, опять же, оказалась одной из тех, которые все время печатают в каталогах для счастливых семей. Собственно, на столе как раз лежал один из таких каталогов – совсем фантазии у людей нет. Интерьер был увеличенной и объемной версией обложки: деревянные ящики с железными вставками и прозрачными стеклышками, идеально чистые столешницы, бежевая плитка на стенах и такой же бежевый, может, чуть светлее, кафель на полу.