Текст книги "Код команданте"

Глава 3

В действительности у меня не было никакого конкретного плана этой вылазки на природу. Ситуация развивалась сама по себе, мне лишь оставалось согласиться и принять тот или иной вариант действий, или, наоборот, не принять. Из палаточного лагеря кадетов мы вышли под завистливые взгляды остающихся мальчишек. Прошли мимо пирса с катерами охраны и яхтой и двинулись по берегу вниз по течению реки. На ходу я поближе узнал второго своего сопровождающего. Звали его Граниус или попроще – Гран. Был он из небольшого приморского городка, в котором находилась база имперского флота. Отец мальчика служил механиком на одном из вспомогательных судов. Внешне Гран отличался от своего друга Эла в первую очередь соломенного цвета волосами, голубыми глазами и был немного повыше ростом. Переносицу и верх щёк мальчишки украшали пятнышки веснушек. Вполне симпатичный пацанёнок для своего возраста.

Пройдя километра четыре, мы оказались далеко за периметром охраняемой зоны. Именно в этом месте на реке стоял на позиции один из катеров охраны. Карту окрестностей я помнил неплохо, излазил здесь за эти годы всю округу, хоть экземпляр её лежал в моём рюкзаке на всякий случай. Объявив привал, вызвал по рации катер. На нём решил перебраться на расположенный ближе к противоположному берегу и ещё ниже по течению большой остров. Заросший хорошим лесом, с красивыми песчаными берегами, да ещё и отдалённый от населённых пунктов, он представлял собой прекрасное место для «дикого» отдыха. Там была и замечательная рыбалка, и в изобилии водилась разная дичь. К тому же остров был внушительных размеров: в самом широком месте достигал десяти километров, а в длину тянулся на все сорок с небольшим. Своими размерами он напоминал мне один из островов на реке Амур в моём родном мире, где мне пришлось начинать службу лейтенантом.

Катер высадил нас на небольшом симпатичном пляже. Ночь я решил провести здесь, не углубляясь в лес. К тому же время уже близилось к вечеру и надо подготовить место для ночлега, да и об ужине для своей команды подумать. Сам я обошёлся бы галетами и кипятком, но мальчишек надо накормить в любом случае.

– Кадеты, вы проходили теоретический курс выживания в незнакомой местности. Считайте, что сейчас у вас практическое занятие. В аварийных комплектах есть всё необходимое для такого случая. Ставлю задачу: здесь мы будем сегодня ночевать. Я пойду в лес и постараюсь подстрелить что-нибудь к ужину. Ваша задача обустроить место нашего бивака, а конкретно где мы будем спать, и где мы будем готовить ужин, если будет из чего. Заготовить дрова для костра – главная и самая необходимая задача в подобной ситуации, потому что огонь, особенно в прохладное время, это жизнь. Ну а натаскаете дров и разберётесь с местом для ночлега – попробуйте добыть что-нибудь съестное. В ваших аварийных комплектах для этого есть всё необходимое. Сухой паёк не трогать. Задача понятна?

– Так точно, господин команданте!

– И вот ещё что… – я поморщился, – на время нашего путешествия я буду называть вас Эл и Гран, или Элик и Граник, вы можете называть меня просто господин Май. Договорились?

Мальчишки переглянулись и кивнули.

– Вот и славненько! Ну, я пошёл, а вы тут займитесь. Пока солнышко жарит, можете раздеться и загорать, но в воду лезть не разрешаю.

Оставив свой рюкзак, проверил настройки лука, легко ли достаются стрелы из колчана, подмигнул мальчишкам и пошагал в лес. Бывали мы на этом острове раньше и с Ильмаром, и с императором Димой. Правда, высаживались в другом месте, но разве это имеет значение, ведь территория та же самая. А на этом острове всегда водилась мелкая дичь типа кроликов и малых оленей, хрюлов (по-нашему – диких свиней, только небольшого размера) и похожих на барсуков зверьков под названием «лесни». Кроме того в изобилии гнездились утки, фазаны и даже здоровенные птицы, похожие на диких индеек. Тут их почему-то называли «дикая курица». Короче говоря, умереть от голода на этом острове мог только абсолютно ленивый и ничего не умеющий человек.

Наслаждаясь свежим воздухом и щебетанием птиц, я не стал далеко отходить от оставшихся на берегу мальчишек, тем более, что не успел отойти от берега и сотни шагов, как в траве заметил притаившегося кролика. Кролики здесь, кстати сказать, были весьма специфические. Тёмно-серого цвета, иной раз почти чёрного, они отлично были видны как зимой на снегу, так и летом в траве. Заметив опасность, замирали на месте, как вкопанные, прижав голову к земле. Но уши при этом торчали торчком, как локаторы и выдавали место зверька. Так и сейчас, заметив кроличьи уши, я пригляделся и различил притаившегося кандидата на ужин. Коротко свистнула стрела, и я прицепил первый трофей к поясу.

Возвращаться обратно на берег не спешил, пошёл дальше в лес. В одном месте из высокой травы вспорхнули с полдюжины рябчиков, громко хлопая крыльями скрылись за деревьями. Пройдя ещё дальше, наткнулся на свежие следы хрюла, но самого зверя, как ни высматривал, не увидел.

Пройдя сквозь полосу густого кустарника, неожиданно оказался на берегу удивительно красивого озера. Имеющее форму почти правильного эллипса, в длину оно растянулось примерно на полторы сотни метров, а в ширину на пятьдесят-шестьдесят и было заполнено удивительно чистой и прозрачной водой. Стоя у уреза воды, я видел каждую песчинку или травинку на несколько метров от себя. Даже было видно, как колышутся плавники у окунька, проплывавшего в трёх метрах от меня. Солнце едва коснулось вершин деревьев, и его лучи щедро падали в озеро, создавая впечатление, что вода в его центре светится сказочным золотистым цветом. Поразительная красота!

Часть дальнего от меня берега озера поросла камышами, и в них поселились с десяток утиных семей. Несколько выводков утят плавали за своими «мамами» по зеркальной глади озера. Мамы-утки вовсю занимались воспитанием потомства, но я не заметил ни одного селезня. Куда подевались папы этих малышей? Добывать на ужин уток, оставляя утят сиротами – это натуральное браконьерство. Но вот парочку селезней подстрелить не мешало бы. Скорее всего, они сейчас пасутся где-то на реке или на протоке за островом и прилетят только в сумерках. Жаль.

Полюбовавшись ещё какое-то время видами внезапно найденного озера, попробовал воду рукой – тёплая, и пошёл дальше, надеясь добыть ещё чего-нибудь к ужину. А сюда я ещё вернусь с мальчишками. Не сегодня, но, может, завтра. Место уж больно красивое!

Обошёл вокруг озера дважды, постепенно отдаляясь от него. Уже заканчивая второй круг, подходил к небольшой группе кустов. Издалека было понятно, что это кусты банальной чёрной смородины, которой в этом мире росло не так уж много. Находке я обрадовался – будет, чем заварить чай. Ягоды ещё не созрели, но они мне и не нужны вовсе. В котелок для чая бросают не ягоды, а стебли, тогда чай получается не только вкусный, но и красивого красно-коричневого цвета. Не теряя времени, достал нож и срезал три прута, очистил от листьев и сунул в колчан со стрелами. Прошёл ещё немного вперёд, и тут удача снова улыбнулась мне – заметил неподалёку торчавшую из травы голову фазана. Фазаны в этом мире были такие же тупые, как в моём. Заметив опасность, они замирали на месте, видимо в надежде, что таким образом хорошо замаскировались или спрятались. Не шелохнувшись, стояли и наблюдали. Если же опасность всё равно приближалась, когда оставалось до неё совсем близко, они начинали убегать. Именно убегать, а не улетать. Улетали фазаны редко.

Сделав вид, что ничего не заметил, чтобы не спугнуть добычу раньше времени, бочком переместился за ближайшее дерево и уже оттуда пригляделся внимательнее. Рассмотрев среди травы разноцветные перья хвоста, облегченно вздохнул – петушок. На курочек фазанов летом я никогда не охотился, резонно считая, что летом они должны высиживать яйца и растить своих птенцов (или цыплят). Ну а на петушков можно и поохотиться, потому что до следующего года им уже настоящим делом заниматься не нужно. Потихоньку достал стрелу и изготовился к стрельбе. Рывком вышел из-за дерева, мгновенно прицелился и спустил тетиву. Фазан не успел пуститься наутёк… Что ж, охота сегодня была удачная!

Вернувшись на берег, вышел из-за кустов не сразу, понаблюдал немного за кадетами. А они, натаскав огромную кучу плавника, ломали его для костра. Тонкие ветки поддавались легко, а вот сломать те, что потолще, было не так-то просто, но ребята старались. Со стороны они были похожи на обычных деревенских ребят, готовящих дрова для костра, а где-то рядом на берегу у них должны быть удочки. Ну, так могло показаться со стороны. Стройные мальчишечьи фигурки белели незагорелой кожей и делились пополам лишь контрастными к ней короткими чёрными трусиками.

Сломав пополам очередную коряжину немалого размера, мальчишки решили передохнуть. Элик поднял фляжку и сделал из неё глоток, а Граник рядом с явным удовольствием вытянулся, потягиваясь, и тут же взвизгнул от неожиданности. Элик брызнул из фляжки на живот товарищу. Тут же началась игра в догонялки. Граник быстро догнал Эла и отобрал у него фляжку с водой, щедро стал лить её на товарища. Теперь уже Элик верещал и отбивался. Оба мальчишки заразительно смеялись, что я даже позавидовал их беззаботности. Так же и мы играли когда-то в детстве с друзьями на берегу реки Суры, куда я приезжал на каникулы. Тогда у нас были популярны игры не только в войнушку, но и в индейцев, и в мушкетёров, и много ещё в кого. Понаблюдав немного за резвящимися мальчишками, вышел на берег.

– Ко мне, мои верные семинолы! Ваш Оцеола вернулся с охоты с богатой добычей и по этому поводу в стойбище объявляется праздник! Ну, или, по крайней мере, устроим сытный ужин.

Мальчишки тут же подбежали ко мне и приняли все охотничьи трофеи.

– Ого, вот это кролик! Такой здоровый! А это что за птица?

– Это фазан. Мы запечём его на углях по-индейски.

– А кролика?

– Пожарим на вертеле.

– А по-индейски это как? Индейцы – это кто?

В этой реальности не существовало индейцев, поэтому всё, что я говорил, мальчишкам было совершенно непонятно. Ну да мне не привыкать рассказывать всякие истории. Уже два десятка лет я этим занимаюсь постоянно.

– Индейцы – это такой гордый народ, живущий в гармонии с природой. Воины и охотники. У них кожа красноватого оттенка, поэтому их ещё можно называть краснокожими. Увидев, как вы резвились, я вспомнил, как мы когда-то играли в индейцев с мальчишками. Была такая книжка – «Оцеола – вождь семинолов», вот её я и вспомнил. Так что, думаю, вы не откажетесь поиграть в индейцев вместо банального похода «куда начальство поведёт». Или вы против?

– Мы согласны, только если расскажете про этих индейцев!

– Конечно расскажу. А пока покажите, как вы устроили стойбище нашего племени.

Сухого плавника они заготовили достаточно много. Даже сделали шалаш, как их учили на уроках выживания из имеющейся в аварийном комплекте веревки и куска тонкой полиэтиленовой плёнки. От дождя в таком шалаше укрыться можно, а вот спать не очень удобно – натаскать травы на постель они или не догадались, или не успели. Но я всё равно похвалил их. Всё оружие, одежда и снаряжение было аккуратно сложено в шалаше.

Чтобы продолжить игру мне оставалось только раздеться, что я и сделал. Бельё у меня было абсолютно такое же, как у кадетов – свободные короткие чёрные трусики с резинками вокруг ног, поэтому через пару минут я уже ничем от них не отличался, если не считать, что моё тело уже покрывал лёгкий загар. Пока я раздевался, мальчишки смотрели на меня с каким-то недоверием.

– Что, не думали, что сам команданте вдруг возьмёт и разденется перед вами? – с улыбкой поинтересовался я, чем ещё больше смутил обоих. – А я вот, оказывается, такой, как и вы, мальчишка. Ну, почти, как вы.

Осмотрев своё «племя» я понял, что чего-то не хватает. Достал из шалаша рюкзак, порылся в нём и нашёл моток ленты красного цвета. Когда-то кусочками такой ленты я отмечал нужные места, где надо было… впрочем, сейчас это неважно… Шелковистая лента была шириной около полутора сантиметров. Отрезав кусок, завязал её на голове – получилось очелье. Отрезал по куску ленты и передал мальчишкам, чтобы и они повязали их на свои головы. После этого выдернул из хвоста фазана несколько перьев, три из которых воткнул в свои волосы за очелье справа и по одному перу прикрепил за ленты мальчишкам.

– Нарекаю тебя именем Быстрый Олень, – объявил Гранику, закрепляя перо, и сразу следом за ним Элику: – Отныне твоё имя будет Летний Ветер.

– А какое имя будет у вас?

– Разве я не сказал? Оцеола.

– Что оно означает?

– Не помню точно, но, кажется, Сын Солнца.

– Ух, ты! Круто! А почему я Летний Ветер?

– Когда тебя поливал водой Быстрый Олень, а он получил своё имя за то, что быстро догнал тебя, ты смеялся так заразительно, что у меня возникла такая ассоциация. Летний ветер – он такой же весёлый и шаловливый. Довольны?

Оба тут же закивали головами.

– Кто-нибудь умеет что-нибудь готовить? Хоть самую простую пищу?

– Я только бутерброды делал и ещё яичницу жарил, – сказал Элик.

– Я могу картошку сварить, – добавил Гран.

– Негусто… может, ввести в корпусе уроки поварского дела, как думаете? А то вот попадёте в ситуацию, как сейчас, но без меня, а рядом ни курятника, ни огорода с картошкой… Как я потом вашим родителям объяснять буду, почему вы вдруг похудели? Каждый мужик, а тем более охотник или воин, должен уметь найти пропитание в любой ситуации. Это значит, он не только должен уметь поймать кого-нибудь, но и приготовить, чтобы не жевать сырого кролика. Надеюсь, это вам понятно. Любой индеец, к слову, уходя в лес или в степь с одним только ножом, мог выжить в любую погоду и сколько надо времени. И не просто выжить, но и выполнить свою задачу.

– Можно вопрос? – Элик, как на уроке поднял руку. – А эти индейцы всегда только в трусах ходили?

– Нет, они носили одежду из шкур животных. Умели шить из них штаны и рубахи, а ещё на ноги делали мокасины – тоже из шкур. Но это взрослые. Такие мальчишки, как вы… как мы, носили только короткие юбочки из тех же самых шкур, этого им было достаточно. Вас в шкуры я наряжать не собирался, но если у вас есть такое желание – можете сами добыть оленя и сделать себе из его шкуры одежду. Я возражать не буду. Только на карабин не рассчитывайте, у индейцев были только ножи, томагавки и луки со стрелами. Томагавки – это такие боевые топоры, чтобы знали, а то ведь всё равно спросите.

Следующие полчаса мы посвятили поиску полезных трав, которые можно есть или чем сдабривать пищу. Вблизи берегов рек можно найти дикий лук или дикий чеснок, в траве, кроме ягод типа земляники, встречается мята. Ну а заодно рассказал про крапиву и сныть, попавшиеся нам по дороге, как и какую еду можно приготовить из них. Поиски наши увенчались успехом – мы нашли несколько пучков дикого лука. На сегодня хватит и этого. Пора приступать к приготовлению ужина.

Тушки кролика и фазана я подготовил сам, показывая кадетам, как это делать правильно. Соль, перец и кое-какие специи у нас с собой были, так что невкусный пресный ужин нам не грозил. Костёр разожгли тоже современным способом – спичками. Как и обещал, кролика мы зажарили на вертеле, выдержав тушку предварительно около часа посоленной и поперчённой. Фазан же, уже подготовленный, завёрнутый в крупные листья травы, наподобие наших лопухов, ждал своего часа.

Отсутствием аппетита никто из нас не страдал, поэтому от кролика быстро остались одни косточки. Пока расправлялись с ним, подоспел чай в котелке, воду для которого взяли прямо из реки. Стоит ли говорить, что такого чая, заваренного смородиновыми веточками, мальчишки никогда не пили. Ну а когда дрова прогорели, в угли была закопана тушка фазана, вкуснейший запах которого не заставил себя долго ждать.

Мы не удержались… Хоть и хотелось мне фазана оставить до утра на завтрак, но пока он готовился, мы, хоть только что слопали втроём кролика, но от исходящего от костра запаха буквально захлебывались собственной слюной. В таком состоянии, сами понимаете, трудно ограничиться только лишь маленьким пробным кусочком. В общем, фазан вскоре разделил участь кролика. Ничего, на завтрак что-нибудь придумаем.

Потом я сказал разжечь медленный, но широкий костёр на береговом песочке. На вопросы о цели такого большого костра я лишь улыбался, отвечая, что узнают позже. Вечер выдался тёплым и, на удивление, без комаров или других кровососущих насекомых. Мы даже не оделись, так и сидели на берегу в индейских нарядах, глядя на яркие звёзды в ночном небе. Ещё огни стоящего на якоре в полукилометре от нас катера охраны оживляли ночную реку, и один раз прошёл ярко освещённый огнями пассажирский теплоход. За это время я постарался как можно больше узнать о мальчишках. Память, конечно, выдала установочные данные их личных дел, но официальные данные всего лишь статистика, которая не объясняет привычки, характеры ребят, их пристрастия и интересы. Получился вечер вопросов и ответов. Причём пришлось отвечать не только кадетам, но и мне на их вопросы.

– Оцеола, у тебя так много шрамов на теле, как будто ты всю жизнь воюешь, – с уважением и завистью сказал Граник.

– Дядя мне рассказывал, что одно ранение вы получили в бою вместе с ним, когда на вас было покушение по дороге в столицу, – тихо произнёс Элик и показал пальцем на шрам на моём боку: – Вот этот, кажется. Правда?

– Да, был такой эпизод в моей жизни, – я кивнул. – Семнадцать лет назад, на мою машину напала боевая группа первого герцога. Они устроили засаду на дороге. Это было как раз перед вторым его мятежом. За два или три месяца до него. Твой дядя в тот раз вовремя подоспел на выручку. Но пулю я успел словить, хоть в пылу боя не сразу заметил.

– Не сразу? Это как? Разве можно не заметить, что тебя ранила пуля? Это же больно!

– В пылу сражения, когда организм выплескивает в кровь адреналин, не каждое ранение можно заметить сразу. Вот и я не заметил, а потом как-то сразу всё поплыло перед глазами, навалилась боль, и я отключился. Очнулся уже в госпитале весь перевязанный и обмотанный проводами датчиков.

– А вот этот шрам от чего? – Гран показал на плечо.

– Это осколок от противотанковой реактивной гранаты. Ещё до первого мятежа люди герцога устроили нападение на нас с императором. Взорвали машину из гранатомета. Мне достался осколок, очнулся, опять же, в госпитале. У каждого шрама своя история и среди них нет ни одной весёлой. Да, воины, запомните навсегда, в ранениях нет ничего весёлого, да и героического, подчас, тоже мало.

Мальчишки посидели молча, а потом Эл решился задать вопрос, который я давно ждал.

– Вы воевали вместе с моим дядей, когда нас ещё на свете не было; вы дружили с самим императором, когда он был мальчиком; вы воевали во всех последних войнах и конфликтах на наших границах, но… почему вы всё время остаётесь мальчиком? Вы уже давно должны вырасти и стать взрослым.

– А что вы слышали обо мне на эту тему?

– Много чего говорят… – смутился Элик.

– И, всё-таки, что говорят?

– Ну, некоторые говорят, что вы продали душу дьяволу, поэтому вас нельзя убить и за это вы останетесь ребёнком навсегда, – негромко сказал Гран.

– Или ещё, что вы сами колдун и сами заколдовали себя когда-то, чтобы подружиться с мальчиком императором. Но чего-то там напутали с заклинанием и поэтому не можете снова стать взрослым, – смущаясь, добавил Эл.

Честно говоря, о таких слухах мне докладывали. Можно, конечно, посмеяться над ними, но проблема всё равно останется. Люди не могут объяснить, почему я не взрослею, и это многих пугает.

– Вы тоже так думаете? Что я или колдун, или продал кому-то душу?

– Нет, что вы! – мальчишки смутились и опустили головы.

– А кто я, по-вашему?

– Мы не знаем… – еле слышно сказал Гран.

– Дядя как-то случайно сказал, что вы пришли из другого мира, где были взрослым, но при переходе границы между мирами стали мальчиком и снова стать взрослым просто не можете, – Эл смотрел мне прямо в глаза. – Это правда?

– Что ещё говорил твой дядя?

– Когда я уезжал поступать в корпус, он сказал, что если у меня будут какие-нибудь нерешаемые проблемы, я могу обратиться к вам, и вы поможете.

– Почему не обращался?

– Проблем таких не было.

– Это хорошо, что не было. А что ещё говорил о том, почему я не взрослею?

– Не знаю… Получилось так, что я случайно подслушал разговор дяди и папы, но они меня тогда почти сразу заметили и больше про вас не говорили. Дядя о вас всегда говорил только хорошо, и что Империя многим переменам обязана вам.

– Ну, это он приукрасил мои заслуги. Чтобы вы не боялись, скажу сразу, что я не колдун и никому не продавал свою душу. Так что ничего вам не грозит. Хотя нет, если будете плохо учиться, то могу выгнать из кадетского корпуса, но в остальном можете не волноваться.

– Я и не боюсь, – сказал Эл.

– Я тоже не боюсь, – тут же добавил Гран.

– Вот и хорошо. Давайте я расскажу вам историю про мальчика, который отказался становиться взрослым. Хотите?

– Хотим!

Я знаю только одну историю про отказавшегося взрослеть мальчика – это, конечно, Питер Пен. Её я пересказал в этот летний вечер двум притихшим мальчишкам, с жадностью ловившим каждое моё слово. Да простит меня автор, но в моём пересказе было много отсебятины, а не только описанных им классических приключений с пиратами, феями и полётами по воздуху. Но, думаю, история от этого только выиграла, что было заметно по лицам моих слушателей.

– Я бы тоже не отказался полететь в такую страну, – мечтательно сказал Гран, когда история закончилась.

– К сожалению, такая страна только в сказках.

– А Вы? Вы-то живёте по-настоящему! – глядя в ночное небо, произнёс Элик.

– Я? В самом деле, а что я? Твой дядя прав. Он – один из немногих, кто знает, что я был когда-то взрослым. Но теперь я снова мальчик и Грандзоор – моя Нетландия. Или, если сказать точнее – моя сказка. Теперь к ней прикоснулись вы двое и я не знаю, хорошо это или плохо.

– Что может быть плохого в том, что мы что-то узнали про вас? К тому же вы почти ничего не сказали.

– Не знаю я, что будет, ребята. Знаю только, что лучше бы я вам ничего не говорил, лучше бы вы ничего не знали. Может, ничего не будет, а, может, что угодно случиться. Дайте мне слово, что ни с кем не будете делиться тем, что от меня узнали и узнаете ещё, потому что многое из этого государственная тайна Империи.

– Даю слово – никому и никогда не скажу то, что узнал от вас! – Элик встал и сказал эти слова с серьёзным выражением лица.

Блики на лице от догорающего костра добавляли к словам таинственности и даже какой-то тайны, и обещание становилось уже не просто обещанием, а тайной клятвой. Гран последовал примеру друга и, встав, произнёс точно такие же слова, слово в слово.

– Вот и хорошо! А теперь смотрите, для чего мы разложили большой и медленный костёр!

Угли почти до конца прогорели и лишь местами светились красноватым светом. На угли нагребли с разных сторон слой песка, застелили его одним покрывалом, положили под головы рюкзаки, а оружие прикрыли от росы рядом. Улеглись все трое на это покрывало и укрылись вторым. Не прошло и пяти минут, как все трое почувствовали идущий от земли, точнее – от засыпанных песком углей, жар. Хотел сказать ребятам, что так же жарко спать на натопленной русской печи, но в этом мире нет русских, и нет похожих печей, мальчишки меня бы не поняли. Так зачем бередить их умы неразрешимыми вопросами.

Мальчишки уснули не сразу, долго ворочались, бока припекало знатно, но вскоре попривыкли. Шептаться не решились, видимо, каждый обдумывал услышанное сегодня. Кто сказку, а кто и другое. Но я дождался, пока оба сонно засопели и только тогда позволил себе встать, отойти от ребят и связаться с катером охраны. Я дважды во время своего рассказа мальчишкам заметил, что с катера подавали сигнал о выходе на связь. Ничего неожиданного я не ждал и просто пропустил оговоренное время выхода на связь. Просто не хотел прерывать рассказ. Если бы что-то случилось, катер просто подошёл бы к берегу, ну а раз не подошёл, то всё нормально.

– На связи, – я включил рацию.

– Вы пропустили сеанс, команданте.

– Знаю. Но мы были у вас на виду.

– Да, мы хорошо видим место вашей стоянки.

– Что-нибудь срочное для меня есть?

– Только доклад дежурного по объекту. Ничего не случилось.

– Ну и ладушки! Я спать. Вы там смотрите, чтобы к нам спящим никто не приближался. В случае чего включайте сирену, она и мёртвого поднимет.

– Да, так и сделаем, не беспокойтесь.

– Всё, отбой. Утром сообщу планы на день, пока не загадываю.

Мальчишки крепко спали, или весьма убедительно делали вид, что спят, потому что, когда я поправлял на них покрывало, мне показалось, что Элик уж слишком усердно сжимает веки. Ну да пусть играется, будет потом, что порассказать приятелям, когда вернёмся. Лег с краю, прикрывшись покрывалом по грудь, расслабил все мышцы и почти сразу заснул, включив внутренние часы на пробуждение в шесть утра. Так и будет, если что-то не разбудит раньше назначенного времени. Эту полезную привычку я приобрёл ещё в прошлом своём времени, в родном мне мире, когда командовал пограничным кораблём. Здесь она тоже пригодилась.