Текст книги "Всего лишь сметана"

ВСЕГО ЛИШЬ СМЕТАНА

                               рассказ

Претендент родился в 1929 году в Прибалтике. Его отец и мать были крупными, здоровыми, с детства хорошо питающимися людьми. Родители отца жили на хуторе и вели своё хозяйство. Они снабжали семью сына хорошими продуктами, среди которых особое место занимала сметана. Сметана вкусная, питательная, густая, в которой стояла ложка. Такого же высокого качества были и масло, и мясо с хутора, впрочем, как и почти со всех прибалтийских хуторов.

Сметану Претендент, будучи мальчишкой, поглощал в больших количествах, ибо отличался отличным аппетитом, рос крепким, рослым, подвижным. В десять лет он смотрелся на тринадцать, а в тринадцать на все восемнадцать. Но когда ему исполнилось тринадцать Прибалтику оккупировали немцы, и такая внешность провоцировала вполне естественные для того времени вопросы: почему молодой здоровый парень шляется без дела, не воюет, или, на худой конец не отправлен работать в Рейх? От греха его отправили на хутор. И там он ел любимую сметану "вёдрами". Кругом бушевала война, людей убивали, калечили… люди голодали. Впрочем, Прибалтика не голодала. Хуторское сельское хозяйство успешно решало продовольственную проблему даже в условиях войны и оккупации.

Когда война кончилась и Прибалтика стала советской, мощный юноша занялся боксом и быстро добился успехов. Он являл собой само физическое совершенство и буквально подавлял на ринге соперников. В двадцать лет он, не находя равных себе на Родине, поехал в Москву, чтобы провести бой с самым сильным боксёром своей новой страны, со знаменитым русским чемпионом.

Чемпион родился на десять лет раньше Прибалта. Его родители тоже были крупными и хорошо питались. Но когда он родился отца уже не стало – тогда в России часто убивали тех, кто хорошо жил и ел досыта. Матери пришлось тяжело работать, отказывать себе, чтобы прокормить сына, ведь он рос быстрее сверстников, и пищи ему требовалось много. Он тоже очень любил сметану… Но в Советской России сметана была редкостью и только разбавленная, и он, если матери удавалось её добыть, никогда не мог наесться ею вдоволь. Однако его талант кулачного бойца оказался настолько велик, что на ринге он недополученного в детстве питания не ощущал. Да и как ощутить, ведь он сражался со своими соплеменниками, которые тоже выросли на разбавленной сметане, молоке, недоедали масла, мяса… Правда на ринге он крушил не только своих, приходилось и зарубежных… Но иностранцев, он на голову превосходил талантом, бил их хорошо кормленных, весом по сто и более килограммов, сажал на пятую точку. В тридцатых и сороковых годах он не встречал себе равных нигде. Когда они сошлись на ринге, Чемпион и Претендент, первый был на вершине славы, про его нечеловеческой силы удары ходили легенды, не выиграть, а просто выстоять против него все три раунда даже лучшие боксёры страны считали большой удачей…

                                    2

Тогда боксёрские поединки устраивались в Цирке. В тот вечер Цирк зрители заполнили до отказа. Народ, не избалованный зрелищами, пришёл на бои боксёров и в первую очередь на заключительный поединок тяжеловесов. Конечно, пришли посмотреть на Чемпиона. Никто не сомневался, что он одержит очередную победу и обязательно нокаутом, и скорее всего в первом раунде. Его соперника, молодого Претендента в Москве никто не знал, и потому ему отводилась незавидная роль «мальчика для битья».

В стране и тогда и потом к Прибалтике относились настороженно, с недоверием: в Союз только в сороковом году вступили, "зелёных братьев", немецких приспешников только-только из лесов выкурили, да и народ в этом не по-советски ухоженном, чистом краю даже не пытается изображать пламенную любовь к советской власти.      Потому и жаждал московский болельщик увидеть, как Чемпион вышибет дух из этого изнеженного сопляка. Почему-то после победы в той войне в России утвердилось общественное мнение, что на Западе люди и морально и физически намного хлипче советских, то бишь русских. Ну уж, а в кулачном бою, тем более…

Чемпион хмурясь появился на ринге под гром оваций. Ширококостный, с голым бритым черепом, он не отличался привлекательной внешностью и скорее олицетворял грубую физическую силу, нежели благородного бойца. Угрюм он был оттого, что в некоторой степени потерял вкус к тому, что умел лучше всех в стране, к боксу. В Союзе равных ему соперников не было, а за рубежом… Ему уже исполнилось тридцать и не за горами время, когда придётся сходить с ринга. Чемпион хотел успеть покорить ещё одну, последнюю "вершину". Он послал письмо Хозяину страны с просьбой разрешить вызвать на бой чемпиона мира среди профессионалов, американского негра, тоже считавшегося непобедимым. Это была мечта Чемпиона, смысл жизни его последних лет – стать первым в мире. Увы, усатый Хозяин-грузин просьбу отклонил, не желая видеть в своей стране ни малейших атрибутов капитализма, даже в виде профессионального спорта. Он любил борьбу. Бокс… кавказцы не знали в нём толка…

Претендент скинул халат… Его плечи широки, руки мускулисты, талия относительно тонка, ноги мощные, но не тяжёлые. Мышцы играли при каждом движении… Холёный красавчик сразу вызвал неприязнь, ведь в зале большинство зрителей воевали, голодали, были ранены, больны, искалечены… Публика с нетерпением ждала, когда Чемпион начнёт бить, а то и калечить его, бессовестно красивого и здорового для такого тяжёлого времени…

На Чемпиона соперник не произвёл впечатления, не увидел он в нём чего-то особенного. Что он, женщина, чтобы восхищаться идеальными пропорциями, красотой мужской фигуры? Сам он никогда не слыл красавцем. На заре карьеры ему говорили, что у него совсем не боксёрская фигура: слишком массивный таз, недостаточно длинные руки, да и росту не мешало бы добавить…

Чемпион выходил на ринг и доказывал всем, что у него есть то, что с лихвой компенсировало и недостаток роста, и длины рук, и всего прочего. Удары… невероятной резкости и силы свинги, хуки, джебы… Таким ударам нельзя научиться, натренировать, ими его наделил Бог, также как и свойством наковальни, невосприимчивости к ударам противника. С годами к этому добавился опыт, умение менять темп боя…

Претендент знал о нечеловеческих ударах Чемпиона, но не боялся. Удар ведь надо суметь провести во время боя, а он верил в свою подвижность, технику, его ведь очень трудно "достать". К тому же в Прибалтике он тоже не встречал даже приблизительно равного себе, победы давались легко, непринуждённо. Он побеждал и ровесников и боксёров старше себя. Они все быстро уставали, не выдерживая предложенного им темпа. К третьему раунду он делал с ними всё что хотел, оставаясь совершенно свежим, легко "танцевал", передвигался так, будто обладал весом "пера", а не имел под сто кило – много хорошей сметаны съел он, много энергии было закачано в его организм, чудо организм, каковым тоже награждает сам Бог. Потому он не сомневался, что и этот старик-чемпион наверняка выдохнется к третьему раунду и чемпионом станет он, молодой, красивый, талантливый…

Они не видели друг-друга в деле, были спокойны и уверены, не сомневаясь в успехе. Претендент даже в самых смелых фантазиях не мог предположить, что за удар у Чемпиона, а тот – насколько вынослив его молодой соперник. Если бы знали… Наверное вели бы себя тогда по-другому, и бой бы не получился таким необычным, зрелищным, о котором потом говорили и помнили долгие годы.

                                    3

С ударом гонга Претендент завёл свой обычный «танец» с имитацией движений туловища и постоянной работой выставленной вперёд левой руки. Чемпион напротив начал с ленцой, передвигаясь вроде бы неуклюже, по-медвежьи. Со стороны казалось, что он значительно тяжелее, медлительнее соперника. На самом же деле Чемпион, будучи ниже ростом, весил девяносто килограммов, а Претендент девяносто пять.

Короткие прямые левой Претендента, джебы, сразу же стали достигать цели, тем боле

...

конец ознакомительного фрагмента