Текст книги "2084*"

– Понятно, сэр.

– Еще вопросы?

– Да, сэр. Каким образом можно отсюда уехать?

– Вы можете воспользоваться рейсовым автобусом до города Флоренс, который проходит здесь каждые полчаса, или заказать машину с водителем или без. О вашем решении вы должны сообщить мне сегодня до четырех часов. Изъятые при аресте личные вещи и документы будут переданы вам завтра утром в восемь. Выход с территории исправительного учреждения в 10.00. Если вопросов больше нет, можете идти.

– Вопросов нет, сэр. Благодарю вас, сэр.

В дверях уже стоял охранник. В серой форме.

В эту ночь Алекс почти не спал, еле дождался подъема. Позавтракал, не видя того, что ест. Когда принесли одежду, переоделся и не без удивления отметил, что немного поправился. В бумажнике оказалось около трех сотен наличными, банковская карточка, водительские права. Джентльменский набор начинающего вольную жизнь бывшего заключенного.

Ровно в десять появился охранник. Они прошли по лабиринту коридоров с дюжиной стальных дверей, и Алекс вышел из ненавистного серого блока и дальше за ограду на улицу.

Солнце уже сияло вовсю. Столько лет он видел его только на экране, но сегодня и пасмурное небо не смогло бы его огорчить. Свершилось. Прощания не было. Не с кем прощаться.

Машина уже ждала на стоянке – обычного вида синий седан «Шевроле». Рядом стоял водитель. Среднего роста паренек лет двадцати пяти с пышной гривой волос. На нем майка поло с эмблемой фирмы на груди и шорты того же цвета, что и машина. После ненавистного серого любой цвет радовал глаз. Можно было бы и без водителя, но после такого перерыва просто сесть и поехать на машине с новой, наверное, электронной начинкой Алекс не решился. По привычке он все же занял водительское кресло.

Паренек, представившийся как Джерри, уселся рядом на пассажирское место и за три минуты все объяснил. Мало что изменилось. Управление – проще некуда. Называешь пункт назначения, определяешь среднюю скорость и даешь команду «Старт». Остальное дело робота. Похоже на то, что и раньше было, но панель оформлена иначе, добавилось несколько мониторов, центральный стал больше, кнопок почти не осталось. Обычная система поиска – отели, рестораны, магазины, банки и чего душе угодно, планирование остановок. Не заблудится, привезет куда надо по оптимальному маршруту.

Первой остановкой Алекс определил банк в Колорадо-Спрингс, чтобы разобраться с деньгами. Потом в магазин – прикупить на первый случай что-нибудь из одежды.

Поехали. Машина вырулила на шоссе и покатила. На монитор Алекс не смотрел, разглядывая все вокруг. В Колорадо он бывал не раз, катался с друзьями на лыжах в Скалистых Горах, но не на здешнем юге и обычно зимой. Как давно это было. Горы и сейчас были рядом, а дорога вилась по холмистой равнине. Красиво, особенно после опостылевших стен тюрьмы.

Джерри прервал молчание.

– Сэр, при желании вы можете перейти на ручное управление – классический мультиступенчатый вариант. Достаточно произнести: «Смена режима» и выбрать из предлагаемых вариантов «Ручное управление». Машина очень послушная, система безопасности надежна в любом режиме. Наша фирма использует самые современные модели. Без подзарядки или замены блока питания можно в стандартных условиях проехать около 500 миль.

– Спасибо, пусть сама везет. У нее хорошо получается, – только теперь Алекс обратил внимание на ровный загар своего спутника и жутковатую в сравнении с ним бледность своего лица в зеркале над ветровым стеклом. Но поразило не это. В ушах Джерри блеснули сережки с камешками, которые прятались за его длинными волосами.

«Из «цветных», – мелькнуло в голове. Цветными в их кругу окрестили представителей ЛГБТ-сообщества. Тем более, что сограждане, которых в давние времена здесь называли цветными, а потом политкорректно переименовали в афроамериканцев, эмигрировали из штатов в первых рядах. В основном, отправлялись они на свою историческую родину в африканские страны. Африка, благодаря, в том числе, и притоку этих экс-американцев, пережила период бурного экономического подъема. Переселенцев из штатов там стали называть амероафриканцами. Не обидно, скорее, даже уважительно.

Публика, конечно, была разношерстная. Немало и плохих или не очень хороших парней с криминальным прошлым. Но в большинстве своем нормальные люди, неплохо образованные. Были среди мигрантов и дипломированные специалисты, и бизнесмены с солидным опытом. Такое вливание помогало африканским странам выходить из бедности, развивать экономику, создавая современное производство и туристическую инфраструктуру с уникальным сочетанием экзотики и комфорта. Результаты не заставили себя ждать. Любители путешествий со всех концов планеты щедро финансировали этот бум, оставляя здесь приличные деньги.

Тогда покинули страну и остальные небелые ее жители. Эти тоже отправлялись по домам – в Азию и Латинскую Америку. А в Штаты съезжалась их смена – новые «цветные». Общаться с одним из таких даже после долгого одиночества у Алекса особого желания не было. Ничего личного. Просто не хотелось.

Скоро въехали во Флоренс. Субботнее утро, улицы пустынные, малоэтажная застройка, типичная для американской глубинки. Проехали городок и попали, судя по указателю, на шоссе Ветеранов Вьетнамской войны.

Дорога вела на север к Колорадо-Спрингс, пейзаж не изменился. До города было рукой подать и скоро машина припарковалась у банка. За несколько минут Алекс решил первую проблему – получил новую карточку и взял часть денег наличными. Сидевший у входа в операционный зал клерк, увидев слишком бледное для середины лета лицо клиента, проглотил вопрос, почему он так долго не менял карточку. Сообразил, наверное.

Из банка отправились в магазин, где Алекс кое-что купил, вспоминая виденное в рекламных роликах. Ехать сегодня в Денвер, где его никто не ждал, смысла не имело. Решил остановиться где-нибудь по дороге и попробовать связаться с Питером. Выбрал небольшой отель «Вершины» в городке Касл-Рок милях в тридцати от Денвера. Там Джерри можно отпустить. Претензий к нему не было. Внимательный и корректный инструктор знал свое дело. Но знал он и место, куда подал машину, и о том, кого во «Флоренс» содержат. Его настороженность была понятна, хотя он и старался ее скрыть.

Выехав из Колорадо-Спрингс, миновали Академию ВВС, закрытую по иронии судьбы в 2054 – в год ее столетия. Открыли академию при Президенте Эйзенхауэре, командовавшем во Вторую мировую войну союзными войсками в Европе. Когда реальной угрозы стране не стало, новые военные летчики больше не потребовались. Да и ВВС практически не осталось. Академию превратили в музей, но и его скоро закрыли, когда расходы на содержание стали превышать доходы от редких посетителей. И чего это вспомнилось? Не иначе, память себя тестирует.

Внимание Алекса привлек коптер, пролетевший в северном направлении. Такой же он видел и над шоссе Ветеранов. Должно быть, дорожный контроль. Предполагать иное оснований не было, но любая форма контроля Алекса настораживала. Избавиться от напряжения, которое он сам счел паранойей, смог только когда беспилотник скрылся. Расспрашивать Джерри желания не было. Внешне водитель выглядел вполне нормальным, но вот сережки…

Скоро машина подкатила к отелю и остановилась на парковке. Приехали.

– Спасибо, Джерри. Дальше я поеду сам.

– Да, сэр. Как пожелаете. Я обязан напомнить вам, что машина арендована для поездок в пределах штата, но изменить условия можно, связавшись с диспетчером. С ним вы решите и другие вопросы, если возникнут. Оставить машину и оплатить аренду можно там, где вам будет удобно в любое время. Сумму увидите на мониторе. Вот, пожалуй, все. Если нет вопросов, готов вас покинуть.

– Вопросов нет. Еще раз благодарю, Джерри. Вы толковый парень. Отлично выполняете свою работу, – назвав Джерри парнем, Алекс немного смутился, но этот малый или кто он там есть, антипатии не вызывал, и Алекс, улыбнувшись, протянул ему руку, – всего хорошего.

– Благодарю, сэр. До свиданья. Желаю успеха.

Когда Джерри скрылся за углом, Алекс вспомнил, что не дал ему чаевых. Но не бежать же за ним теперь.

Касл-Рок вытянулся вдоль трассы, разделившей его на две части. Отель был рядом с дорогой. Два этажа, ресторанчик в пристройке, небольшой летний бассейн. Других строений рядом не было. Портье поинтересовался, бронировал ли Алекс номер, что предполагало скидку. Но и без заказа можно было выбрать любой этаж. Алекс предпочел верхний и сказал, что пока не знает, когда уедет, возможно, через 1-2 дня. На его вопрос, почему небольшому отелю дали такое звучное название, портье объяснил, что все номера оборудованы уникальными установками, подающими воздух, соответствующий заданной высоте и другим природным особенностям по выбору гостя. По умолчанию воздух в номере – сосновая роща на высоте одной мили. Изменить его можно, задав новые параметры на пульте или по телефону. Портье не без гордости сообщил, что, благодаря этой особенности, отель имеет много постоянных клиентов.

Комната была просторная с письменным столом и баром. Особенно обрадовала большая ванна-джакузи. За плотной шторой – балкон, с которого видны заснеженные вершины. На столике – монитор. Удастся ли с кем-нибудь связаться? Вошел в систему, задал поиск Питера. Ура! Получилось. Отправил короткую записку.

Ответ пришел почти сразу: «Привет, братишка. Сижу и жду от тебя вестей. Знал, что выходишь, но без подробностей. Теперь вижу, где ты. Оставайся на месте. Больше никого не ищи, не пытайся связаться и не звони. Все в порядке. Скоро буду. Надеюсь, что завтра. До встречи».

Свершилось. Завтра, уже завтра он все узнает. Пит написал, что все в порядке. Слава Богу. Алекс пытался успокоиться, но получалось плохо. Больше почты не было. Где сейчас Пит, не определишь. Нужно набраться терпения, только где его взять? Расслабиться помогла теплая ванна с белоснежной пеной, в которой он нежился не меньше часа. Можно было спуститься в бассейн, но купальных трусов не было, а отлучаться из отеля Алекс не решился. Включил экран. Каналов много, нашел новости. И тут ничего интересного – репортажи о прошедших и анонсы предстоящих местных событий вперемешку с рекламой. Прогноз обещал солнечные дни с умеренной жарой. Колорадо славен обилием солнца.

Питер объявился на следующий день после полудня. Ворвался в номер и едва не задушил Алекса в железных объятьях.

– Какой ты бледный, но, в общем, ничего – выглядишь не так уж плохо. Извини, несу, Бог знает что. Это ты, братишка, это ты…

Пит был старше всего на два года, но всегда вел себя, как и полагается старшему брату, которого надо слушаться. Этому шутливому превосходству Алекс не противился. Братья отлично понимали друг друга, и лишних слов не требовалось.

Пит осмотрел номер.

– Ты куда-нибудь выходил?

– Вчера пару раз в ресторан и сегодня на завтрак.

– Кто-нибудь заходил?

– Горничная – застелить постель и прибраться.

– Душновато здесь. Пойдем на балкон.

Система горного воздуха работала хорошо, но Алекс сообразил, что на балконе говорить удобнее. Они уселись в шезлонги лицом друг к другу.

– Вижу, ты все понял. Видеокамеры везде. В общественных местах, отелях, ресторанах, магазинах их никто и не прячет. Работают круглосуточно. А где видео, там и слышио. Понятно, что так обеспечивается общественная безопасность. Но и остальное от их глаз и ушей не скроешь. За эти годы Большой брат никуда не делся. Скорее, наоборот – стал ближе к народу. Приходится с этим считаться. Аппаратура, о которой знаешь, не так страшна. Маловероятно, что они успели оборудовать балкон, где штатные камеры не предусмотрены. Как назло, детектора для выявления этой техники я сюда не взял. Но это не важно, когда соблюдаешь предосторожность. Сейчас достаточно просто убавить свою громкость, звук приглушить.

– Само собой. Забудусь – напомни. Откуда прилетел? Где наши – родители, Мария? Написал, что все в порядке. Не томи, рассказывай. Я заждался.

– Все нормально. Мама и папа в Англии, Мария в Штатах. Хорошо сидишь? Есть новость не для слабонервных.

– Что случилось?

Питер улыбнулся.

– Держись за подлокотники. Ты уже одиннадцать лет папа – у вас с Марией в 2073 году родилась дочка. Сообщить тебе возможности не было. Судебная власть не посчитала необходимым доводить это до тебя, сославшись на то, что Мария твоей женой официально не является. Спорить с ними бесполезно.

Алекс словно окаменел. Потом встал, снова сел и снова встал. Наконец обрел дар речи.

– У меня дочка? Фантастика! Как зовут?

– Никогда не догадаешься. Ее имя Александра или просто Алекс.

– Как? Александра? Мария просто молодец! Боже правый, я папа! Малышка Алекс! Вот это да! Хорошо, что вчера ты не написал. Я бы ночь не спал. Я отец. Чудо! И в мыслях такого не было. А как Мария, где она? Когда мы увидимся?

– Сядь и успокойся. Все будет хорошо.

– Ты чего-то не договариваешь.

– Все хорошо, но не так просто. Не дрейфь – все под контролем, мы со всем справимся. Если я говорю, так и будет.

– С чем справимся? Давай без загадок. Ты меня пугаешь. Что с ними?

– Живы и здоровы, и теперь все будет хорошо. Ничто и никто помешать нам не сможет. Дай на тебя наглядеться.

– Где они? Позвонить можно?

– Возьми себя в руки. Пока нельзя. Не отсюда.

Алекс перешел на шепот:

– Говори все, как есть. Я спокоен и хочу знать правду.

– Успокоился? Так-то лучше.

Алекс кивнул.

– Когда тебя увезли из города, мы не могли ничего узнать. Информации не давали, ссылаясь на формулировку «полная изоляция». Даже Джо не мог пробить эту стену. Он сказал, что похожее определение «без права переписки» было в СССР при диктатуре Сталина. Люди исчезали, многие навсегда. Есть у кого учиться. Но до такого, слава Богу, наши не дошли. На запросы отвечали, что ты жив и находишься в тюрьме особого режима. Это сохраняло надежду.

– Почему ты не говоришь, где Мария и Алекс? Как странно звучит: где Алекс? Будто я про себя спрашиваю. К этому еще надо привыкнуть.

– Ничего, привыкнешь. А с ними все в порядке. Мария знает, что тебя выпустили, и будет ждать звонка и тебя самого сколько надо. Страшное позади, но и себя и близких мы должны оградить от неприятностей.

– Дочка наша с ней? Что ты молчишь?

– Я узнал, что Мария беременна, когда она была на седьмом месяце. Перезванивались мы регулярно, но о том, что ждет ребенка, она не говорила.

– Бедная девочка. Нелегко ей приходилось.

– Не то слово. В этом положении нужен постоянный медицинский контроль, но обращаться к незнакомым врачам Мария боялась. Последствия могли быть разные. Через знакомых нашла опытного специалиста, который ее наблюдал. Когда скрывать беременность стало трудно, она оставила работу. Сбережений хватало, деньги ей не требовались. Когда я обо всем узнал, стал приезжать при первой возможности. В Штатах у нее кроме нас никого нет, и оставить ее одну было нельзя. Родителям решили ничего не говорить. Им и без того было трудно. После суда прошло всего несколько месяцев. Помочь Марии они ничем не могли.

– Столько всего сразу. Хорошо, что ты был на месте.

– Я посоветовался с Джоном, и он сказал, что рожать лучше в Канаде. Это избавит ее и ребенка от многих проблем. Так и решили. Но вышло по-другому. Я приехал за месяц до предполагаемого срока. Все шло нормально, отправились мы на моей машине и были уже в Миннесоте, когда у Марии начались схватки. Опыта по этой части у меня нет, но я понял, что нужно срочно в больницу. Мария держалась, терпела, как могла. Направились в Рочестер, где находится знаменитая Клиника Мейо. Я нашел нужный госпиталь, и Марию сразу увезли в родовое отделение. Мне оставалось только ждать. Утром в отель позвонили: все прошло нормально – у меня дочь. И здесь я оплошал. Поблагодарил и ляпнул, что ребенок не мой. Сорвалось с языка. Имя отца Мария не назвала, понимая, что твое положение может ухудшить ситуацию. Дочку ей не отдали. Правильной матерью такая женщина быть не может. Ребенка передали в службу опеки. Как всегда, помог Джо, который разобрался в ситуации. Детей разрешено иметь лесбиянкам – либо после искусственного оплодотворения из специального фонда, либо приемных – из домов ребенка. Для пар мужского рода возможен только второй вариант. Родители и дети должны быть одного пола. Смесь доморощенной евгеники и идиотизма. Мария строгим требованиям блюстителей нравов не отвечала. Но и лишить ее родительских прав оснований не было. Мы оставались в Рочестере еще десять дней. Узнали адрес дома ребенка и установленные там порядки. Поскольку родительских прав Марию не лишили, ей позволили выбрать девочке имя. Мария получила также возможность регулярно ее навещать.

– Дом этот в Рочестере?

– Не в самом городе, а в нескольких милях.

– Малышка сейчас там?

– Сейчас она уже не малышка, хотя тебе это все представить трудно. Ты же ее никогда не видел. В шестилетнем возрасте Алекс перевели в школу-интернат неподалеку. Мария переехала в Рочестер, где живет все эти годы. Видишь, как получилось. Худшего не произошло – Алекс могли отдать приемным родителям. К счастью, лесбийские пары не захотели брать ребенка с непонятной родословной. Ложка меда в сложной судьбе этой чудной девочки. До сих пор не могу простить себе ту оплошность.

– Не ты виноват, Пит. Их бездушие не знает границ. Негодяи! И они – победители, они празднуют…

– За Алекс не беспокойся. Девочка умная, в школе учится хорошо, а специальное сексуальное просвещение начинается с двенадцати лет. Мария регулярно с ней видится, но забрать дочь пока не удалось. Теперь заберем. Скоро обнимешь дочурку. Джо, должно быть, уже там. Если потребуется, и мы подключимся. Тебя в документах Алекс нет. Иначе и Мария могла бы оказаться сейчас под колпаком.

– А обо мне Алекс знает?

– Мне Мария об этом не говорила, и я не спрашивал. Не переживай, все образуется. Алекс очень похожа и на тебя, и на Марию, и вообще вы все друг на друга похожи. Сам скоро убедишься.

– Не вини себя, Пит. Ты столько для нас сделал. Я и сейчас без тебя не знал бы, что делать. Никогда не сомневался, что ты меня не бросишь.

– А ты бы бросил? Ты и сам такой.

– Поэтому ты не женат?

– Какие мои годы! Просто не встретилась еще такая девушка, как твоя Мария. Все впереди. Ты первый подарил родителям внучку, но я наверстаю. Посмотрим еще, кто кого.

– Из уваженья к вам не смею сомневаться, – вспомнил Алекс шутливое выражение их юности.

Пит был рад, что к брату возвращается чувство юмора. «Так-то лучше», – подумал он с облегчением.

– Теперь о наших делах. Ты освобожден условно, но как опасный преступник должен оставаться под контролем. Не знаю точно, как они работают, но что работают, знаю точно. Там не дураки, но и мы не лыком шиты. Я ведь тоже кое-чему учился. Но в отличие от них у нас нет права на ошибку, каждый шаг надо просчитывать. Не сомневайся, все сделаем как надо.

– Ты о Федеральной Службе Контроля? У меня есть предписание, но там ничего особенного.

– Потом посмотрю, но не питай иллюзий. Ты не под стражей, но и не свободен. Это не одно и то же. Бояться нечего, но помнить надо. Расслабься, на тебе лица нет – весь бледный, – Пит попробовал перевести все в шутку.

– Да, на меня все смотрят как на пришельца. Хотя пришельцы, скорее, должны быть похожи на тебя – крепкие и загорелые, или, на крайний случай, какие-нибудь зеленые.

– Лишь бы, не голубые, – Пит пытался поднять брату настроение.

– С тобой-то все нормально. Кровь с молоком.

– Да и тебе грех жаловаться. Легкого загара только и не хватает.

Пит в самом деле выглядел здорово – высокий спортивного сложения джентльмен. По отцовской линии все мужчины в их роду были как на подбор. В семье миссис Кронин тоже мелких не было. Но Алекса волновало другое.

– У тебя фото Алекс есть?

– С собой, к сожалению, нет. Не додумался. Точнее, не все успел. Времени было мало. Смартфона тоже нет, он сейчас в Калифорнии. А смотреть по сети не стоит. Скоро сам увидишь свою девочку. Потерпи немного.

– А мама с папой? Где они?

– Оба здоровы, у них все в порядке. Живут в Англии, и для полного счастья им не хватает только вас с Марией и внучки, которую они видели только на мониторе. Скоро и они свое счастье получат.

– А как папа отреагировал на имя внучки?

– Ты папу не знаешь? Он сказал, чем больше будет Алексов, тем лучше. Предложил и мне сменить имя.

– Да, он за словом в карман не лезет. А что мама?

– Она сказала, что категорически против смены моего имени, что вместо этого я должен позаботиться о том, чтобы у нас в семье Алексов прибавилось естественным путем.

– Милые мои. Как я по ним соскучился. Они, наверное, постарели.

– Оба переживают за тебя, но стараются вида не подавать. Конечно, эти годы не могли пройти для них бесследно, но держатся молодцом. Папа после переезда в Англию много работает и гордится тем, что востребован. А мама, как это всегда было, о нем заботится. Даже в деловые поездки иногда с ним отправляется. Они стремятся всегда быть в форме и, слава Богу, серьезно не болели.

– Обо мне ты им сообщил?

– Вчера позвонил, обрадовал. Мама, когда услышала, что ты вышел, минуты три просто молчала. Представляю ее состояние. Я ее успокоил, как мог, сказал, что скоро приедем. Позвонить они нам пока не могут, но я об этом предупредил заранее, чтобы не беспокоились. Хотя они могут поговорить с Марией. Скоро ты и сам им позвонишь, а потом и увидишь.

– Неужели, это мне не снится? Пробуждение было бы страшным.

– Я могу тебя ущипнуть, да боюсь, что синяк останется. Жаль, что загореть не успеешь, а то был бы неотразим.

– Твоего загара на двоих хватит.

– А может, подгримируем тебя малость. Здесь любой макияж на раз сделают. Сам себя не узнаешь.

– Тебя давно не били? Не нарывайся.

– Это я так, к слову, чтобы разговор поддержать. Испытывать судьбу не буду, хотя не помню, чтобы ты когда-нибудь брал верх.

– У тебя провалы в памяти? В этом возрасте? Ладно, пусть будет так, а то мало ли что.

– Ты мне все больше нравишься. К встрече с нашими будешь, как огурец.

– Хорошо бы. Ты все понимаешь, а я знаю пока слишком мало, но уже есть от чего голову потерять…

– Еще бы. Покажи-ка свое предписание, путевку в свободную жизнь. Посмотрим, что к чему.

Алекс принес сложенный листок, и Пит пробежал его глазами.

– Стандартные условия парол – твоего вида досрочного освобождения. Для нас сейчас важен срок твоего прибытия к месту проживания – десять дней. Должно хватить. Остальное не так интересно. Разве еще то, что переехать из Колорадо ты мог бы потом только туда, где живут твои родственники. Это уже теплее. Да, только, чтобы выдать тебе разрешение на выезд из Колорадо, здешние власти должны подготовить и передать в штат, где ты намерен жить, кучу бумаг. В том числе и анализ твоего поведения, что предполагает твое длительное проживание под надзором полиции. Вот это уже нам не подходит. Жить здесь тебе не придется. К родственникам ты поедешь, но не с их разрешения. Выходит, что стать законопослушным гражданином в Америке тебе не суждено. У тебя есть уважительная причина – закон с тобой обошелся жестко, даже жестоко, и ты имеешь моральное право отнестись к нему соответственно. Готов?

– Еще сомневаешься? Уверен – ты знаешь, что делаешь. Так всегда было, старина.

– В тебе я не сомневался. Итак, нам предстоит дальняя поездка.

– Что я должен делать?

– Так-то лучше. Велика вероятность, что все твои перемещения могут отслеживаться. Пока делать это было просто. Заказная машина, да еще с водителем дала федералам массу возможностей. Где ты сейчас, знаю не только я, но теперь игра пойдет по нашим правилам. Они, думаю, знают, что я здесь. И это не проблема. Ежу понятно, что мы с тобой встретимся, и потому откладывать встречу не имело смысла. Важно, чтобы ты не успел наделать ошибок. Извини, но в этих делах я понимаю больше.

– Нечего извиняться. Я вижу.

– Спасибо, сэр. Я так, на всякий случай. Ты смартфон еще не купил?

– Нет, времени не было.

– Отлично. Самый простой способ контроля – отслеживание связи. Тебе и звонить никому не надо. Где ты, известно, даже когда трубка выключена. Ее включают без проблем, ты и не заметишь. Трубку можно перевести в режим микрофона и прослушивать твои разговоры. Это делают давным-давно. Когда-то, чтобы отсечь контроль извлекали питание. Теперь надо удалить память. Пока помогает. Но и над этим работают. Правда, не в Штатах – здесь некому. Самое верное в критической ситуации – выкинуть аппарат. Если бы ты зарегистрировал новую трубку, туда автоматом загрузились бы данные со старой. Все остальное, что федералам интересно, есть в их базах. Все под колпаком. Они твердят, что законопослушным гражданам ничто не угрожает, а персональная информация используется в интересах безопасности и лишь в исключительных случаях. Но какой случай исключительный, они же и определяют. Наш случай как раз такой. На свободу вышел опасный преступник. Хорошее поведение в тюрьме не означает, что ты исправился. Раз они могут так считать, мы обязаны это учитывать.

– Значит, позвонить не сможем?

– Не сейчас. Рисковать не стоит. Есть разные возможности. Можно связываться по сети, желательно, с общедоступного компьютерного терминала – на вокзале, в кафе, в отеле. Специальные программы запутывают следы звонков, шифруют разговоры и сообщения, но ими владеют только продвинутые хакеры. Есть и другие способы. Для тех, кто оказался где-то без трубки, продаются разовые аппараты без регистрации. Они рассчитаны на определенное довольно короткое время работы или общую продолжительность разговоров. Не хочешь оставлять следов – покупай за наличные. В особых случаях отслеживаются и все твои абоненты, старые и новые. А если контроль еще и визуальный, твои контакты ни анонимная трубка, ни комп не скроют. Знаю это точно – работал в коммуникационных компаниях. Методики сохранились. Мария знает от меня, как действовать в разных ситуациях.

– Это интересно, но теперь, когда ты здесь, уже, наверное, не актуально.

– Ты, кстати, выбрал удачный отель и номер. Ни напротив, ни по сторонам ничего нет, открытая местность. На балконах штатную прослушку не устанавливают из экономии, а специальную, как я уже говорил, не должны были успеть. Поэтому здесь можно было бы говорить почти свободно, если бы не один пустячок.

– Ты о чем?

– Наклонись и не оглядывайся.

– Опять загадки.

Пит наклонился и понизил голос.

– Несколько минут назад к отелю подъехала машина и припарковалась как раз напротив твоего балкона. Ничего особенного. Но из нее до сих пор никто не вышел. И этому тоже можно найти объяснение. Приехали за кем-то, а он еще не вышел. Возможно. Или машину привел робот по заказу. Тоже возможно.

– Ты сам нашел на все ответы, мистер Пи.

– Точнее – возможные ответы. Но есть и другие. Например, машина оборудована микрофоном, который можно разместить не только в салоне, но и снаружи и направить, куда угодно. Может такое быть?

– Может.

– Правильный ответ. Стекла очень темные – есть ли кто в машине, не видать. Проверять пойдем?

– Это вопрос или предложение? – в тон ему спросил Алекс.

– Надеюсь, теперь понятно, почему я завел скучный разговор о контроле. Ты молодец, проявил завидное терпение.

– Не буду врать, что был в восторге, но лишних знаний не бывает.

– И это тоже правильный ответ.

– Предлагаю пойти перекусить. Ты с дороги, а я за компанию.

– Ты мои мысли читаешь. Ответ принят. Оценка – очень хорошо.

– Почему не отлично?

– Из вредности. Пойдем, пожалуй, перекусим.

3

Маленький зал. Дюжина столиков, по большей части свободных. За остальными несколько пар солидного возраста и компания молодых людей. Было время ланча, и две официантки дефилировали между столиками и барной стойкой, за которой виднелось окно в кухню.

Пит выбрал столик в углу у окна, откуда просматривался весь зал. Он указал глазами на трех парней, сидевших через два столика тоже у окна. Чуть дальше пила кофе еще одна мужская пара. Эти больше других подходили на роль федералов. Хотя пока опасаться, вроде бы, нечего, говорить решили только на нейтральные темы. Алекс внимательно изучал меню.

– Столько лет провел в Колорадо, но с местной кухней так и не познакомился. Может, ты что посоветуешь? – шутка получилась грустная.

– Все позади, Алекс, и не вернется. Этой еды я тоже не знаю. Возьму, пожалуй, зеленый салат и стейк.

– Не обращай внимания, я привыкаю потихоньку. Попробую гриль по-ямайски, который на картинке смотрится аппетитно.

Девушка приняла заказ, сразу принесла минералку и сок. Никто интереса к братьям не проявлял.

– Значит, родители в Англии. Давно перебрались?

– Пришлось долго уговаривать. Особенно маму, ни за что не хотела уезжать. Убеждали, как могли, что здесь она ничем тебе не поможет, а для папы нормальной работы нет, и не предвидится. Статьи и книги, которые он писал, печатались за границей. Почти год ушел на уговоры. В конце концов удалось. Зато теперь я спокоен. В Англии все как прежде.

– Где они живут?

– Знакомое тебе место – Оксфорд.

Дома шутили, что учебу в Англии Алексу предопределили еще до рождения. В США нормальных университетов уже не было, а когда выяснилось, что младший сын унаследовал интерес отца к литературе, сомнений не осталось. Так сразу после школы Алекс оказался в Оксфорде.

– Оксфорд?! Отлично! Об этом можно только мечтать.

– Папу там знают и уважают, и когда стало известно, что он намерен уехать из Штатов, одно из первых приглашений пришло оттуда. Именно тогда мама сдалась.

– Оксфорд я вспоминаю часто. Сам знаешь, чему учат в наших школах. О том, что происходит за пределами Америки, я имел смутное представление. В Оксфорде поразило множество студентов-иностранцев. Были и выходцы из стран Европы, которых на карте уже не найдешь.

– Остальной мир у нас мало кого интересовал. У тебя была литература, у меня – электроника. А у большинства вообще ничего не было.

– Я открывал Европу по книгам. Реальность оказалась иной. Но такого я и представить не мог.

– Сел на своего конька, профессор!

Пит понимал, Алексу надо дать выговориться.

– Не ерничай, лучше послушай. В Оксфорде я почувствовал себя неучем. Белой вороной быть не хотелось. Решил взять курс современной истории, но не пришлось. Повезло с тьютором – наставником, из тех, которые там опекают школяров. Дэвид Блэкхилл был всего на десять лет старше, но для меня он стал воплощением образованности, мудрости и вообще совершенства. Казалось, он знает все на свете. Дэвид научил меня учиться, познавая мир, не предлагал готовых решений. Я старался смотреть на все его глазами. Через пару семестров уже мог бы выступать на семинаре. Новейшая история Европы оказалась даже не драмой, а трагическим эпосом.

– Тебе повезло. В Монреале у нас были классные профессора, но за рамки предмета они не выходили. Такой тьютор и мне бы не помешал. Рядом с тобой я чувствую себя, как когда-то ты рядом со своим опекуном.