Текст книги "Собрание сочинений. Рассказы и повести для детей"

Спина, которая загорела

В пионерлагере я решил загорать. Пусть все скажут: смотрите! Каким был, а каким стал!

Кто куда, а я майку долой, чтоб никто не заметил. И ползком, ползком в сторону. В первый день солнца не было. И я всё под дождём сидел. Зря, правда. Но я думал, солнце появится. Один день, в общем, зря пропал. Ну а потом пошло дело. Солнце вовсю светило. И я вовсю загорел. Спина просто чёрная стала. Как раз время всем показать.

Показываю спину Славке. А он ничего не говорит.

– Ты что, не видишь, – говорю, – спина у меня какая?

Он внимательно посмотрел и говорит:

– Пупырчатая.

– А ещё что видишь?

– А-а-а… – говорит, – теперь вижу.

И как даст мне по спине ладонью!

– Большой комар, – говорит, – сидел.

– Да ты ещё погляди.

– Больше нет комаров, – говорит.

И ушёл.

Показал спину Димке.

– Видишь?

– Вижу, – говорит. – Спина.

– А больше ты ничего не видишь?

– Ничего там больше нет, – говорит.

Поругались мы с ним.

Стёпку встретил. Показываю ему спину.

– Видал? – говорю.

– И я так могу, – говорит.

И тоже выгнул спину.

Я как заору:

– Да что ты – не видишь, что спина у меня загорелая?!

– Ну и что? – говорит.

Повернулся и пошёл. Смотрю я на его спину и вижу, что она у него здорово загорелая. Ничуть не меньше моей. Только вот почему он её никому не показывает – непонятно!

Не везёт

Прихожу я домой из школы. В этот день я как раз двойку получил. Хожу по комнате и пою. Пою себе и пою, чтоб никто не подумал, что я двойку получил. А то пристанут ещё: «Почему ты мрачный, почему ты задумчивый!» Отец говорит: «Чего он орёт?» А мама говорит: «У него, наверное, весёлое настроение, вот он и поёт». Отец говорит: «Наверное, пятёрку получил, вот и весело на душе человеку. Всегда весело на душе, когда какое-нибудь хорошее дело сделаешь». Я как это услышал, ещё больше заорал. Тогда отец говорит: «Ну ладно, Вовка, порадуй отца, покажи свой дневник». Тут я сразу петь перестал. «Зачем?» – спрашиваю. «Да ладно уж, – говорит отец, – показывай, чего там, я вижу, тебе очень хочется дневник показать». Берёт он у меня дневник, видит там эту двойку и говорит: «Ты гляди, получил двойку и поёт! Этого ещё не хватало! Что он, с ума сошёл? Ну-ка, Вова, иди сюда! У тебя, случайно, нет температуры?» – «Нету у меня, – говорю, – никакой температуры…» Отец развёл руками и говорит: «Тогда придётся тебя наказать за это пение…»

Вот как мне не везёт!

Надоедливый Миша

Миша выучил наизусть два стихотворения, и не стало от него покоя. Он залезал на табуретки, на диваны, даже на столы и, мотнув головой, начинал сразу читать одно стихотворение за другим.

Один раз он пошёл на ёлку к девочке Маше, не снимая пальто, влез на стул и стал читать одно стихотворение за другим. Маша даже сказала ему: «Миша, ты же не артист!» Но он не слышал, дочитал всё до конца, слез со стула и был такой довольный, что даже удивительно!

А летом он поехал в деревню. В саду у бабушки был большой пень. Миша залезал на пень и начинал читать бабушке одно стихотворение за другим.

Надо думать, как он надоел своей бабушке!

Тогда бабушка взяла Мишу в лес. А в лесу была вырубка. И тут Миша увидел такое количество пней, что у него глаза разбежались.

На какой пень становиться?

Он здорово растерялся!

И вот такого растерянного бабушка его привела обратно.

И с тех пор он не читал стихотворений, если у него не просили.

Как я боялся

Когда я впервые шёл в школу первого сентября в первый класс, я очень боялся, что меня там будут сразу что-нибудь сложное спрашивать.

Например, спросят: сколько будет 973 и 772? Или: где находится такой-то город, который я не знаю, где он находится. Или заставят быстро читать, а я не смогу – и мне поставят двойку.

Хотя родители меня уверяли, что ничего подобного не произойдёт, я всё равно волновался.

И вот такой взволнованный, растерянный, даже напуганный я вошёл в класс, сел за парту и тихо спросил своего соседа:

– Писать умеешь?

Он покачал головой.

– А девятьсот семьдесят три и семьсот семьдесят два можешь сложить?

Он покачал головой и испуганно на меня посмотрел.

– А быстро умеешь читать?

Он совсем перепугался, чуть под парту не полез. Читать он совершенно не умел.

Я кое-как читать умел, но всё равно боялся.

В это время учительница спросила меня, как моя фамилия, а я решил, что меня сейчас заставят быстро читать или слагать большие цифры, и сказал:

– Я ничего не знаю!

– Чего не знаешь? – удивилась учительница.

– Ничего я не знаю! – крикнул я испуганно.

– А как зовут тебя, знаешь?

– Не знаю! – сказал я.

– Ни фамилии своей, ни имени не знаешь?

– Ничего не знаю! – повторил я.

В классе засмеялись.

Тогда я сквозь шум и смех класса крикнул во всё горло:

– Свою фамилию и своё имя я знаю, но больше я ничего не знаю!

Учительница улыбнулась и сказала:

– Кроме имени и фамилии, никто вас больше спрашивать ни о чём не будет. Пока ещё никто из вас почти ничего не знает. Для этого вы и пришли в школу, чтобы учиться и всё знать. Вот с сегодняшнего дня мы и начнём с вами учиться.

Тогда я смело назвал свою фамилию и своё имя.

Мне даже смешно стало, что я сначала боялся.

А сосед мой назвал своё имя и фамилию раньше, чем его об этом спросили.

Ёлка и заяц в придачу

Я люблю Новый год! В Новый год всюду ёлки. В Новый год всегда весело. В Новый год всем подарки дают. У нас много игрушек в ящике, много разных шаров, золотых цепей. Скорей бы их все на ёлку! Сегодня мама сказала:

– Пойдём сходим за ёлкой.

Я оделся, и мы пошли.

Навстречу нам мальчик вёз ёлку на санках. У него была очень хорошая ёлка. Густая.

– Вот такую хочу! – крикнул я.

– Хорошая ёлка, – сказала мама.

Она спросила, где мальчик купил свою ёлку.

– За углом, – сказал мальчик. – Вон там, за углом. Целый час выбирал.

Он был очень доволен.

– Спасибо, – сказала мама.

– Пожалуйста, – сказал мальчик. – Вон там, за углом. – Он махнул рукой. – На автобусе. Шесть остановок.

Мы с мамой сели в автобус.

Там ёлки только что кончились. На снегу валялось несколько веток.

– У меня суп на плите, – сказала мама. – У меня в тазу мокнет рыба. Я не могу таскаться за ёлкой. Придётся ждать папу.

Мы вернулись домой без ёлки.

Папа был дома. Он сразу решил:

– Едем к Коле. Подыщем там ёлку. Там сейчас трассу прокладывают. Рубят лес.

Дядя Коля – папин брат. Он лесник.

Я люблю ездить в гости к дяде Коле. Я там в лесу зайца видел. У дяди Коли суп из сушёных грибов. Сколько хочешь варенья.

Я запрыгал от радости и запел:

– Я еду к дяде Коле, где зайцы и разные птицы, варенье, и ёлки, и суп из сушёных грибов!

– И охота вам, – сказала мама, – тащиться в такую даль! За какой-то ёлкой, когда можно купить ёлку в городе.

– Ты в городе с ним уже была. И почему-то вернулась без ёлки! Ребёнку нужна срочно ёлка! Новый год на носу, а он без ёлки!

– Ну да! – сказал я. – Как же так!

– У нас вечером гости, – сказала мама. – Ты не забыл?

Мама сердится.

Папа уже в пальто и шапке.

– Мы успеем ещё сто раз вернуться. К двенадцати-то уж мы вернёмся!

Ох и люблю я папу! Он-то знает, как мне нужна ёлка. Он-то знает!

В поезде было много народу. Я занял место возле окна. Шёл снег. Потом снег пошёл такой сильный, что залепил всё окно, и в вагоне стало совсем темно.

Кто-то сказал:

– Ишь повалил!

«Вот и хорошо! – думал я. – Ох и здорово! Сколько снегу! Вот это зима! Эх и покатаюсь же я на санках! Эх и поваляюсь в снегу! Давай, снег, иди, иди! У меня завтра начнутся каникулы. Мне нужен снег. Много снегу!»

И снег всё шёл за окном и шёл. Как будто бы он для меня старался. Я всё всматривался в окно, дышал на стекло, чтобы хоть что-нибудь увидеть.

Мне показалось, что я вижу лес, и я крикнул:

– Вон ёлки! Вон ёлки!

– Ишь крикун, – сказал кто-то.

– Мы едем за ёлкой, – пояснил папа. – Вот он и обрадовался.

– Рубить? – спросил дед в полушубке.

– Ага, – сказал папа.

– Не советую, – сказал дед.

– Почему? – удивился папа.

– Он ещё спрашивает, – сказал дед. – Вы что, не понимаете? Ваш сын может ещё не понять. Но вы-то, конечно, должны понять. Вам-то должно быть понятно. Поймите! Ведь пока ёлка вырастет, пройдут годы! А её топором. Что уж тут не понять!

– Да погодите вы, – говорит папа. – Я вас понял. И с вами согласен. Но тут дело совсем другого рода. Мы не такие варвары…

– А топорик с собой прихватили, да?

– Дайте сказать! Вот заладили!

Дед махнул рукой и замолчал.

– Мы знаем, – сказал я, – где можно рубить. И дядя Коля знает.

– Ну, рубите, рубите, – сказал дед. – Только как вы её повезёте? Любой вас остановит.

– У нас будет квитанция, – сказал папа. – Успокойтесь, пожалуйста.

– Я-то спокоен, а вот как вы? Едете на такое дело!

– Да успокойтесь вы, – говорит папа.

– Я-то спокоен, – говорит дед.

– Не беспокойтесь, – говорю я.

– Вот ещё! – говорит дед. – Он меня успокаивает. Полюбуйтесь!

– Вы посмотрите! – сказала какая-то женщина. – Какие растут боевые дети! Прямо диву даёшься.

Поезд подходил к станции. Дед стал собираться. Он взвалил на спину мешок, сказал: «Ну и народ!» – и, не попрощавшись ни с кем, ушёл.

– Суровый дед, – сказал кто-то.

– Не щадят лес, – сказал толстый дядька.

Тогда папа всем рассказал про дорогу, как прокладывают её в лесу, потому рубят лес, – и все были довольны.

А толстый дядька дал мне конфету. И пожелал чудесной ёлки. И успокоил папу, чтоб он не расстраивался.

Потом в вагоне зажёгся свет. У папы шапка свалилась на пол. А он спит себе. Я поднял шапку, папа проснулся.

– Я беспокоюсь, – говорит папа, – успеем ли мы вернуться.

– Успеем, – говорю я.

Я стараюсь увидеть в окно что-нибудь. Но я ничего не вижу. Иногда проносятся огоньки. И это всё. Всё-таки в поезде ехать скучно. Сначала кажется интересно, а потом вовсе неинтересно. Особенно если ночью едешь. Днём хоть в окно что-нибудь увидишь, а ночью так ничего не увидишь. Я думал о том, сколько нам ещё ехать, как вдруг папа мне говорит:

– Ну, вот мы и приехали!

Мы выходим на станцию. Звёзд в небе полным-полно. И лёгкий снежок летает. Тишина.

– Ох и темень же, – говорит папа, – кажется, нужно сюда, в эту сторону.

Мы идём по дорожке между ёлками, и папа освещает путь фонариком. Мне трудно идти. Сколько снегу! Я иду по колено в снегу. Потом папа берёт меня на руки.

– Ох и тяжёлый же, – говорит папа; он поднимает меня и сажает на плечи. И вот так мы идём.

Вон дом дяди Коли. Одно окно светится. Значит, он дома.

Стучим в окно.

Дядя Коля – огромный, до потолка. У него большущая борода, как у Деда Мороза. У дяди Коли большие руки. Он протягивает нам руки. Улыбается. Обнимает нас. Папа ему говорит:

– Вот, нежданно-негаданно!

Я сразу спрашиваю:

– Есть суп с грибами?

– Есть, – отвечает дядя Коля.

– А варенье?

– Конечно есть.

– А в лесу волки есть?

– Для тебя всё есть, – говорит дядя Коля.

Дядя Коля нас угощает. У дяди Коли всё очень вкусное. Я бы всё ел и ел – до того всё вкусно!

– Ребёнок объестся, – говорит папа.

– Не мешайте ему, – говорит дядя Коля. – Он знает, что делает.

Я, конечно, знаю, что делаю. Я прошу ещё варенья. Дядя Коля даёт мне ещё варенья. И я чувствую, что уже не хочу.

– Он совсем мало ест, – говорит дядя Коля.

Я съедаю своё варенье. И мы все идём за ёлкой.

Я всматриваюсь в темноту. Ёлок здесь много. Но мне хочется зайца увидеть. Но я зайца нигде не вижу. Как ни всматриваюсь в темноту.

Дядя Коля нам говорит:

– Вот здесь строят дорогу. Она пройдёт через весь этот лес. Это будет большая дорога. Я всю жизнь прожил здесь в лесу. Со зверями и птицами. Для меня это чудо какое-то.

– Выбери ёлку нам, – говорит папа, – а то мы не успеем на поезд. Ты не знаешь, когда последний поезд?

Дядя Коля нам выбирает ёлку.

Мы идём с ёлкой на станцию. Дядя Коля нас провожает.

Он не хочет, чтоб мы уезжали. Попозже приедет тётя Вера. Она привезёт гостинцев из города. И мы можем здесь встретить Новый год.

– Мы с удовольствием, – говорит папа. – Но ведь ты знаешь Варвару. Потом, у нас гости. Мы обещали вернуться.

Дядя Коля хочет, чтоб мы остались, но он прекрасно знает Варвару. И не обижается.

Дядя Коля нас провожает до станции.

Мы стоим на перроне, а дядя Коля пошёл узнать, скоро ли будет поезд. Он возвращается и говорит, что там что-то случилось на линии, там какой-то снежный занос, поездов пока в город не будет. Из города, может быть, будет поезд, но, может быть, тоже не будет. Так что тётю Веру мы ждать не будем. А сейчас же сядем за стол в избе и проводим пока старый год.

– Боже мой, – говорит папа, – нас ждут гости. Нас ждёт Варвара. Все ждут нашей ёлки. Какой скандал!

– Мы позвоним туда со станции.

Дядя Коля идёт звонить.

– Ну, вот и всё, – говорит дядя Коля. – Я всё объяснил, и всё в порядке.

– Что сказала Варвара? – волнуется папа.

– Она поздравила всех с Новым годом.

– Это правда? – говорит папа.

– Ещё бы, – смеётся дядя Коля.

Мы идём обратно. Мне, конечно, жалко маму. Она о нас там беспокоится. Она всегда о нас беспокоится. Но, в конце концов, мы мужчины. Мы встретим здесь Новый год, в лесу. К тому же здесь не так плохо. Здесь даже, по-моему, хорошо.

Входим в дом.

– Ну, как ты ведёшь себя? – спрашивает дядя Коля.

– Ой, – говорю, – хорошо веду!

– Это правда?

– Как будто, – говорит папа.

Вот он какой, мой папа! Он никогда меня не подведёт!

Дядя Коля ходит по комнате и что-то ищет. Он что-то ищет, а я смотрю и, конечно, не знаю, что он ищет. Дядя Коля просунул руку за шкаф, и вдруг я вижу: он держит зайца! Настоящий заяц! С большими ушами!

Я всю жизнь мечтал о зайце!

Я взял зайца и крепко держу. Такой симпатичный заяц! Ну просто прелесть!

Дядя Коля мне говорит:

– Ты не жми его так. А то задушишь. Ты держи его за уши.

– Как это так – держать зайца за уши? Если меня, например, держать за уши?

Дядя Коля смеётся:

– Вот чудак! Он же заяц! Держи его за уши!

Но я не стал держать зайца за уши. Хоть он и заяц. Мало ли что он заяц!

Вдруг заяц вырвался и побежал.

– Вот видишь, – смеётся дядя Коля. – Нужно было держать его за уши!

Я искал зайца по всей избе. Опрокинул банку с вареньем.

Папа сказал:

– Зря ты дал ему этого зайца. Он теперь тут всё перевернёт.

– Пусть радуется, – говорит дядя Коля, – пусть себе переворачивает. Пока Веры нет.

Папа ставит ёлку в угол.

Я ищу зайца.

– Отдохни немного, – говорит папа, – ты погляди, какая ёлка!

Ёлка вся в тепле оттаяла и искрится.

Папа повесил на ёлку конфеты. Дядя Коля берёт будильник и вешает его тоже на ёлку. Будильник тикает на ёлке.

Дядя Коля опять накрывает на стол. А папа вздыхает.

– Как всё получилось, – говорит он. – Как-то странно всё получилось.

– Ты не рад? – спрашивает дядя Коля.

– Нет, я рад, – отвечает папа.

– Так в чём же дело!

Я тоже рад.

Я ищу под кроватью зайца. Вон он там в угол забился. Сейчас я его достану!

Я очень рад. Как я могу быть не рад? Я так рад! У меня такой замечательный заяц! Такая ёлка! Вы просто не знаете, как я рад!

Папа просит ещё позвонить домой.

Дядя Коля идёт второй раз на станцию, возвращается и говорит: тётя Вера у нас, они с мамой готовятся к Новому году, они будут вместе встречать Новый год, и всё, в общем, в порядке.

– Не совсем в порядке, – вздыхает папа.

– Да ну тебя, – говорит дядя Коля.

– А гости? – спрашивает папа.

– И гости там, – говорит дядя Коля.

– Чёрт знает что, – вздыхает папа, – они там, а мы здесь…

– Да что ты, – говорит дядя Коля, – наоборот: мы здесь, а они там.

Подумаешь, гости! Они и без нас обойдутся. Зато у меня заяц есть. А был бы я дома с гостями? Не было бы никакого зайца. Я, правда, люблю, когда гости. Но зайца я даже больше люблю.

Дядя Коля наливает вино в бокалы и говорит:

– Скоро будет двенадцать. Мы выпьем за Новый год. Самый лучший и самый счастливый…

А я беру зайца за уши, тихонько открываю дверь и выпускаю его в лес.

Пусть он встречает Новый год со своими зайцами.

Я сейчас приду

– Ты умеешь читать? – спросил я Ваню.

– Умею, – ответил Ваня.

– Прочти-ка вот здесь, – сказал я и дал ему в руки книжку.

Ваня вернул мне книжку и тихо сказал:

– Я сейчас приду…

Я долго ждал Ваню, но он не вернулся.

Я нашёл Ваню в кухне. Увидев меня, он хотел влезть в ведро. Он, наверное, думал в нём спрятаться.

Я остановил его.

– В чём дело? – спросил я. – Что с тобой?!

– Я не умею читать… – сознался Ваня.

Команда

Скоро выйдем на лёд в боевом составе!

Коля и Витя выздоровели от гриппа. Митя выздоровел от коклюша. Андрюша тоже выздоровел. Гена приехал из Москвы, где он жил с родителями три года. Саша, загорелый как чёрт, вернулся с отцом, послом, из Индии.

Сашу мы никак не ожидали. Хоккейная команда из шести человек состоит, а он седьмым оказался, то есть лишним.

Мы ему спокойно объясняем:

– Ты извини нас, но ты седьмой. Мы тебя не можем включить в свою команду. Откуда мы знали, что ты приедешь!

– В какую команду? – спрашивает.

– Известно в какую, не в пожарную же!

– А зачем мне в команду? – спрашивает.

Мы как заорём:

– Да ты что?! В команду не хочешь?!

Он перепугался и говорит:

– Хочу, хочу!

– Но мы тебя взять не можем.

– Почему?

– Вот чудак, потому что ты седьмой!

– А вы какие? – спрашивает.

– Мы укомплектованная команда.

Он в затылке почесал и говорит:

– А я?

– А ты седьмой!

– Ну и что?

Мы ему говорим:

– Раз ты русских слов не понимаешь, мы тебя даже запасным не возьмём.

Он рот скривил, весь задрожал от злости, сплюнул в нашу сторону и говорит:

– Катитесь-ка вы все от меня колбаской!

Красный стал. Так ничего и не понял.

Оказалось, мы ещё забыли Толика. Он такой тихий, и мы его из виду выпустили.

– Может быть, шахматами займёшься? – спрашиваем.

– Могу, – говорит, – и шахматами заняться.

– А мы тебя хотели в команду взять.

– Ладно, – говорит, – берите.

– Только у нас места нет.

– Ну и не надо, – говорит, – не берите.

– Ты ведь даже не знаешь, какая у нас команда!

– Берите, мне не жалко, – говорит.

– И нам не жалко, только ты, пожалуйста, не переживай.

– Да я и не переживаю.

– Знаем мы тебя. На вид не переживаешь, а внутри с ума сходишь.

– Тогда берите, – говорит.

– Сознайся, правда ведь с ума сходишь по нашей команде?

Он молчит.

Мы к нему вовсю пристали, чтобы сознался.

Он молчал, молчал, а потом головой мотнул, – сознался.

Мы его запасным взяли.

Настал день встречи с соседним двором.

Светит солнце. Тепло. С крыш каплет. Настроение у нас боевое. Спортивная форма на высоте. А вместо катка лужа…

Саша, загорелый как чёрт, ходит вокруг лужи и улыбается.

Коля говорит Вите:

– Когда мы с тобой гриппом болели, лужи не было. Может быть, это Сашина работа? Может быть, он солью посыпал?

Ни с того ни с сего над Митей стали смеяться:

– Эх ты, из-за своего коклюша весь хоккей прокашлял!

Он разволновался и снова закашлял.

Андрюша встал в лужу и говорит:

– Тут ещё немножечко льда осталось, может быть, всё-таки удастся сыграть?

Хотя ясно, что не удастся.

Гена говорит:

– Если бы я знал, я бы из Москвы не уезжал, там совсем другая обстановка. – И со всей силой швырнул сосулькой в смеющегося Сашу.

Мы долго вели разговоры, всё в том же духе, никак не могли от лужи отойти.

Вдруг Витя говорит:

– Ребята! Давайте футбольную команду собирать, раз так вышло.

Его все поддержали, даже обрадовались.

Мы стали тут же футбольную команду собирать, чтобы в долгий ящик не откладывать. По всем правилам – одиннадцать человек.

Гена кричит Саше:

– Иди сюда! Не бойся!

Тот не идёт.

Мы ему кричим:

– Иди, иди сюда, мы тебе ничего не сделаем!

Он не идёт.

– Я! – кричит. – Могу! Вас всех! Такой сосулькой забросать! Что вы у меня вдребезги разлетитесь!!!

– Да никто в тебя сосулькой бросать не собирается, у нас к тебе дело есть!

– Я с вами никаких дел иметь не желаю! – отвечает. – Я вас ещё сосульками не так закидаю, подождите!

– Да отстань ты со своими сосульками, – говорим, – закидай, пожалуйста, у нас к тебе серьёзное предложение.

А он громадную сосульку оторвал от водосточной трубы и грозится.

С трудом его уговорили, он сосульку бросил, и мы к нему подошли. Зовём его в нашу футбольную команду, а он упирается.

– Так, так… – говорит, – теперь у вас положение изменилось, так вы ко мне пришли? Катитесь вы колбаской!

– Смотри, – говорим, – потом пожалеешь! Мы тебя даже запасным не возьмём!

А он своё:

– Не выйдет у вас это! Не пройдёт!

Толик очень удивился, что он теперь футболистом будет.

– А раньше кем я был? – спрашивает.

– Раньше хоккеистом.

– Когда же я им был?

Он, оказывается, не знал, в какую команду мы его вначале включили. Ему, оказывается, всё равно было: состоять в какой-нибудь команде или не состоять.

Пошли по квартирам собирать недостающих.

Сплошная морока с этими недостающими!

Если бы мы в футбол уже играли, они бы умоляли взять их в команду, а когда мы к ним заранее пришли, они упираются. Мы даже к малышам обратились.

Один малыш говорит:

– А вы мне в копилку положите пять копеек?

Мы ему обещали, и он дал своё согласие.

Другой малыш сказал:

– Сейчас у меня со временем туго. Я способный пианист, усиленно упражняюсь на рояле. Обещать вам не могу, но постараюсь. Только не вратарём. Не имею права портить руки о мяч.

Витя возьми да скажи:

– А ноги тебе портить можно? – Взял способного музыканта за уши да потянул.

Малыш завыл, а Коля сказал:

– Я его, кажется, по телевизору видел, он на рояле играл.

Витя говорит:

– Подумаешь! Нас тоже скоро по телевизору покажут! Всю команду.

Пенсионер дядя Петя Макагонов выразил желание стоять в воротах, раз у нас такое критическое положение. Хотя он и пошутил, но мы ему вполне серьёзно отказали.

Забавный инцидент произошёл с Галей Хорошайловой. Она узнала, что мы футбольную команду собираем, за нами увязалась, претендует на роль центра нападения.

Мы ей объясняем:

– Ну кто ты такая, посмотри на себя!

Она говорит:

– Я центр нападения.

Мы смеёмся, а она в ответ:

– А вы дураки!

Еле-еле от неё отвязались.

Одиннадцатого игрока мы долго найти не могли, как вдруг появляется во дворе бывший хулиган Николай Богданов. Я сразу ему предложил встать на воротах.

А он мне как щёлкнет в нос, да с такой силой, что слёзы из глаз потекли.

– Я, – кричит, – тебе покажу! Как надо мной издеваться!

Мы от него разбежались в разные стороны и за сараем собрались.

Неожиданно дядя Петя появился, схватил Богданова за руку и говорит:

– Вместо того чтобы исправиться, ты опять за старое!

Богданов задрожал и говорит:

– Буду, буду стоять на воротах!

Дядя Петя говорит:

– Я и то согласился, а ты кривляешься, ишь ты какой важный!

Но как только дядя Петя его отпустил, Богданов отбежал на почтительное расстояние и стал орать:

– Ловите! Ловите! – и по водосточной трубе полез на крышу.

Дядя Петя вздохнул и говорит:

– Пропадёт человек, а жаль. Ничего, мы за него возьмёмся. А вы не печальтесь, ребята, я вам своего внука из пятнадцатого дома приведу, он будет счастлив.

– Только вы никому ни слова, что он не из нашего двора, а то скандал будет.

Дядя Петя сначала не понял, почему скандал будет, а когда разобрался, что подлог получается – чужих игроков переманиваем, а сами от имени своего двора выступаем, засмеялся и говорит:

– Никому на свете не скажу, можете на меня положиться.

Мы на него целиком положились и всей командой пошли есть мороженое.

А потом Саша вынес свой новый индийский мяч во двор, и мы его гоняли по лужам, лупили что есть силы по сосулькам, вовсю тренировались.

Устали и отправились в соседний двор договариваться о встрече.