Текст книги "Не сдаваться, бороться и побеждать. Том 1. Чужбина"

Тут вновь зазвонил телефон. Он взял, стал слушать. Коротко ответил:

– Есть, прибыть на совещание.

Затем, повернувшись к гостю, сказал:

– Я должен уйти по делу, начальство вызывает. На сколько времени, сказать не могу. Вы посидите, Конрад Вильгельмович, подождите минут десять-пятнадцать, больше не ждите, на всякий случай я подпишу Вам пропуск. Если уйдете, то звоните завтра к вечеру. Весь день, к сожалению, буду занят, вечером и продолжим наш разговор. Дверь просто захлопните, замок запирается автоматически. Не прощаюсь.

Сергей Миронович открыл сейф, вытащил какую-то папку, махнул рукой и ушел.

Посидев минут пятнадцать, изучая еще раз фотографии и данные системы пожарно-охранной сигнализации, Конрад, наконец, принял решение. Встал, вытащил из коробки пару модернизированных неизвестным поджигателем гранат, сунул их в пакет, сверху прикрыл вытащенными из своей папки несколькими файлами, прихватил пропуск и пошел. У входа постоял некоторое время, наблюдая за контролем. Довольно быстро выяснил: если проходящий по внешним признакам и поведению не выделялся и идет в группе не менее четырех человек, шансы на то, что усталый прапорщик вздумает его проверить, практически ничтожны, правда для этого не надо идти ни первым, ни последним. Так и поступил. Вскоре, отдав пропуск, вышел из здания без всякой проверки. Подойдя к своей машине с дремлющим водителем, сказал:

– Сергей, давай в клинику где мы сегодня уже были, помнишь!

– Обижаете, Конрад Вильгельмович. У меня отличная память. Улица Малая Пироговка, дом 7.

Его быстро пропустили к Аркадию Сигизмундовичу. Тот встретил в своем кабинете, изучающе посмотрел на него, вздохнул, молча из сейфа достал колбу, разлил в две какие-то посудинки с делениями, протянул:

– Прими, Конрад Вильгельмович, и я с тобой, а то смотрю, аж почернел.

Когда тот выпил, продолжил:

– Твою жену мои специалисты осмотрели, крупных травм нет, разрывов тоже. Конечно, шок, да еще какой, есть. Ну такое, после такого рода эксцессов, всегда бывает. О ней позаботился психолог, сделал успокоительное и еще кое-что, ну конечно, влагалище тоже обработали. На мой взгляд, если не считать психологической травмы, физических травм, по крайне мере крупных, нет. Но я должен вас предупредить: такое, к сожалению, быстро не проходит, следы остаются надолго. Многое теперь от Вас лично зависит. Мы ее тут недельку подержим, психолог с ней эти дни плотно поработает, что сможет, то подправит. Ну и ты тоже – цветы, конфеты, любящие и ободряющие разговорчики, и все такое. Учти, от тебя теперь многое зависит, в том числе сохранится ли Ваша семья. Ты сейчас у нее – главная опора в этой жизни. Ну а деньги? Окончательно рассчитаемся, когда ее сможешь забрать. Ориентируйся на неделю, но это зависит от хода ее реабилитации. Если понадобится, посоветую, где ей надо пройти соответствующий курс восстановления. Сейчас тебе нет смысла к ней идти, она спит и спать будет до завтрашнего утра. Если что, то у меня есть твой телефон – позвоню.

Утром Конрад встретился со своим юристом, планировали, как лучше сделать. Тот сразу посоветовал передать фирму во временное доверительное управление на то время, в течение которого Конрад оформит жительство в Австрии и сможет переоформить документы на фирму уже в новом государстве или в каком-нибудь офшоре. Почти день они просидели, разрабатывая этот план и прикидывая необходимые бумаги. Уже вечером созвонился с Сергеем Мироновичем, тот предложил встретиться, но не в Министерстве. Договорились посидеть в одном тихом ресторанчике, так и сделали. Полковник опоздал, но ненамного. Как только заказ был сделан и официантка закончила сервировку стола, сразу же «пошла» беседа. Сергей Миронович спросил о состоянии здоровья жены и чем занимался сам Конрад. Выслушав, задал вопрос:

– Я рад за Вашу супругу. Нужна ли какая-нибудь помощь? У меня есть такие возможности.

Конрад отрицательно покачал головой:

– Нет, в этом вопросе я справлюсь сам.

– Имейте мое предложение в виду. Насчет реализации Вашего плана, это хорошо, что Вы сразу же взялись за организацию переоформления Вашей фирмы на зарубежного владельца. Сколько времени по Вашим расчетам это может занять?

– От недели до десяти дней.

– Конрад Вильгельмович, а Вы подумали насчет безопасности Центра, Вас, Вашей жены и того, кому Вы передоверили управление на это время?

– Пока нет, но, в свете развития событий, считаю это необходимым.

– Я тоже хочу предложить Вам одну из групп специалистов этого дела. У них условия следующие, кстати, вполне приемлемые: триста долларов в сутки на человека и еще четыреста их командиру тоже в сутки. Они, поверьте, профессионалы очень высокого класса, я в этом не раз убеждался.

Конрад быстро прикинул в уме складывающую сумму и согласно кивнул головой:

– Когда они могут приступить к работе?

Полковник вытащил сотовый, набрал номер, поприветствовав, предложил:

– Никита, сможешь подъехать для разговора в ресторан «Русская изба»? Хорошо… значит через два часа?.. Будем ждать.

– Ладно, этот вопрос решили, во всяком случае, полагаю, мне он не откажет. Пойдем далее. В нашу дежурную часть в десять вечера вчера из одной частной клиники поступило сообщение об огнестрельном ранении двух сотрудников частной охранной фирмы. Пострадавшие, как Вы думаете, кто?

Конрад жестко ответил:

– Штык и Бутса.

– Правильно, именно они, а характер ранения тот, о котором мы говорили с Шепелявым. Пострадавшие объяснили:

– На них напали неизвестные, когда они возвращались с дежурства домой. Пытались отобрать машину. Во время потасовки нападавшие несколько раз выстрелили в них. Об нападавших ничего толкового не могу сказать, так как было темно. По этому факту заведено уголовное дело по нескольким статьям. Но думаю, оно закончится «висяком». Далее, сегодня в одиннадцать тридцать в своей машине расстрелян неизвестными наш Шепелявый, вместе с ним погиб водитель и телохранитель. Вот тут уже намечен нужный нам след. О киллере мои парни уже кое-чего накопали. Этим делом занимается Останкинский отдел, я с ними в полном контакте. По Вашему вчерашнему заявлению принято решение начать следственные мероприятия. Они у меня под контролем. Небезызвестный Вам господин Севан сейчас либо ударился в бега, либо тоже ликвидирован по вполне понятной причине. Лично мне кажется, что последнее – вероятнее всего. По всему видно, пошло отрубание следов к фармакологу. Мне кажется, Конрад Вильгельмович, Вы у него на очереди, если, конечно, он не получит проблему. Вот теперь о ней. Я вчера Вам изложил свое видение ситуации. Вы, очевидно, подумали над моими словами и приняли решение. Не буду Вас пытать – это Ваше личное решение. Но мой Вам совет, совет специалиста. Если Вы решитесь на создание у этого господина крупной неприятности, то не обращайтесь к видным профи. Скажу честно, о них многое уже известно, их индивидуальный почерк уже достаточно изучен и вполне может быть идентифицирован. Я понятно говорю?

Конрад кивнул головой в знак согласия.

– Также не рекомендую Вам обращаться и к самоучкам, таковых сейчас на этом рынке полно. Как правило, все дела с ними кончаются провалом. Как быть в этом случае? Готовых рецептов у меня нет, но надо думать и решать. Нерешаемых проблем в наше время нет, если есть деньги.

Сергей Миронович принялся излагать разные варианты. Так и шла эта беседа, перемежаемая кухней и напитками этого заведения. Однако она через некоторое время была прервана приходом крепкого, с военной выправкой мужчины лет под сорок с внимательным изучающим взглядом и мужественным лицом. Сергей Миронович обнялся с пришедшим, представил:

– Никита. Он, Конрад Вильгельмович, именно тот, кто поможет Вам обеспечить нужную безопасность.

Никита внимательно посмотрел в глаза Конраду и протянул руку. Рукопожатие было крепким, но в тоже время уважительным. Похоже, он был неплохим физиономистом и прилично разбирался в людях, мог оценить их, что называется с первого взгляда.

Сергей Миронович махнул рукой официантке, и, когда она подошла, сам сделал заказ для Никиты. Пока та готовила и сервировала, полковник и пришедший обменивались разными репликами. Из них Конраду стало ясно – это бывшие сослуживцы из какой-то элитной части, причем Сергей Миронович был вынужден уйти из нее по случаю какого-то тяжелого ранения, но их связь и дружба не прервалась. Как только стол был окончательно сервирован уже на троих, полковник «взял бразды правления застольем» в свои умелые руки, произнес пару соответствующих тостов, но затем все быстро свернули к деловой части встречи, изложив пришедшему суть просьбы. Никита внимательно выслушал своего друга, принялся задавать Конраду уточняющие вопросы. Закончив, подвел краткий итог:

– Вы знаете наши условия? Вам их Сергей Миронович изложил? Согласны? Для принятия окончательного решения, мне нужно осмотреть Ваш Центр, клинику, в которой лежит Ваша жена. Знать распорядок дня, – тут он усмехнулся, – поминутно, вплоть до, тут уже извините, и хождения в туалет Вас, Вашего доверенного. Прокатиться на ваших машинах. Водители будут те, кто станет отвечать за Вашу безопасность, таково наше условие. Пусть Ваши водители не обижаются, но в таких ситуациях за рулем должен быть профессионал.

Конрад согласно кивнул головой и предложил:

– Не будем тянуть время, тем более что послезавтра мне надо быть в другой стране. Вы можете проехать со мной сначала до Центра, а затем в клинику, а завтра с утра уже заняться машинами?

Никита удовлетворенно усмехнулся.

– Люблю, когда все решается по-деловому. Я готов следовать. Жду Вас на стоянке.

Никита и полковник вышли, а Конрад, подозвав официантку, расплатился и тоже вышел. Вскоре, распрощавшись с Сергеем Мироновичем, он и Никита на разных машинах ехали к Центру. Там спец сначала обошел все здание внутри, даже обследовал подвал, все входы и выходы, осмотрел окна первого и второго этажа, затем обошел здание снаружи, изучил окружающие здания. После этого занялся системой видеоконтроля и наблюдения, а также охранно-пожарной сигнализацией. Заняло у него это ни много, ни мало почти полтора часа. Как только он закончил обследование Центра, по предложению Конрада попили чая, причем, к удивлению хозяина, Никита почти треть банки сгущенки вылил прямо в чашку с крепко заваренным чаем и с удовольствием выпил. Увидев удивленный взгляд, пояснил:

– Знаете, привык на прошлой службе, в разных обстоятельствах приходилось пить чай, вот такой лучше всего помогает: и бодрит, и сытость придает, и силы прибавляет.

Затем они поехали в клинику, машину Конрада вел сам Никита. В клинике повторилась та же ситуация. И снова она заняла не менее полутора часов. Аркадий Сигизмундович только удивленно взирал на эти смотрины. Завершилось это обследование в кабинете владельца клиники, опять задержавшегося в ней из-за необходимости понаблюдать больного. Никита, надо отдать ему должное, очень толково объяснил Аркадию Сигизмундович все недостатки принятой в клинике системы безопасности. Тот только удрученно развел руками.

– Надо же, а мне объяснили, что это наиболее современный и эффективный способ.

Никита пожал плечами.

– И чего же надо сделать, дабы закрыть эти прорехи?

– Давайте сделаем так, я завтра подошлю к Вам одного специалиста, он все расскажет и, кроме того, возьмет на себя охрану жены Конрада Вильгельмовича.

– Зачем, она же в клинике, здесь безопасно.

– Для мало-мальски профессионала Ваша защита ничего не стоит, уж поверьте мне.

Аркадий Сигизмундович беспомощно посмотрел на гостей:

– Вы это серьезно? Разве, после того, что уже с ней случилось, может еще что-то произойти?

– Конрад Вильгельмович так считает, и мне думается, у него есть основания, поэтому он и попросил нас взять ее под охрану, пока она здесь находится. Мой специалист, если мы решим все наши вопросы, будет здесь, у вас завтра в восемь утра. Прошу Вас оформить его формально на какую-нибудь должность без, так сказать, содержания. Но поесть все-таки придется давать, да выделить какой-нибудь кабинет. Через сутки его сменит другой на этих же условиях, затем они снова поменяются и так на весь срок, определяемый нашим заказчиком.

– И сколько же, Конрад Вильгельмович, это может продлиться?

– На все время ее лечения и, пожалуйста, Аркадий Сигизмундович, все Ваши неудобства, связанные с нахождением сотрудников фирмы в клинике, будут оплачены. Цену Вы определите сами. Я лично приношу Вам свои извинения, к сожалению, ситуация складывается таким образом, что я вынужден принять такие меры. И еще, мне послезавтра придется отбыть в другую страну суток на двое-трое. Поэтому, я попрошу Вас, очень попрошу, помочь Анне в это время. Но не мне учить такого профессионала, как вы.

Хозяин клиники только покачал головой, но довольно быстро спохватился:

– Конечно, конечно, Конрад Вильгельмович, мы сделаем все, что в наших силах и, разумеется, если Вы решили принять дополнительные меры по защите Вашей супруги, то это Ваше право. Мы со своей стороны сделаем все возможное, дабы помочь Вам в решении этого вопроса.

– Спасибо, Аркадий Сигизмундович, я не сомневался в Вашей порядочности и очень надеюсь на Вашу, неоценимую для меня и моей супруги, помощь. При окончательном расчете Вам все возместится, заверяю Вас.

Владелец клиники только развел руками и спросил:

– А завтра Вас ждать?

– Да, ближе к вечеру, днем буду очень занят.

В машине Никита предложил:

– Может, заедем ко мне в офис и окончательно завершим наши переговоры? Время-то не терпит, как я понимаю.

– К сожалению, Вы правы. Согласен, поехали.

Офис Никиты был довольно скромным, правда, напичканным сигнализацией. Он занимал несколько комнат нижнего этажа одноподъездного дома. Две из них были переоборудованы под его кабинет и, так сказать, личную комнату. Никита вывел на экран монитора типовой договор, принялся двумя пальцами, но довольно быстро, вписывать в него реквизиты Заказчика с голоса гостя и перечень предоставляемых услуг. После этого быстро все просчитал, допечатал окончательную цену и протянул набранный текст.

– Прочтите, внесите свои изменения, если таковые найдутся. Затем мы их обсудим вместе и либо примем, либо будем добиваться совместного консенсуса.

Конрад взял три листка, принялся внимательно их изучать. Опыт у него в этом деле был немалый. После прочтения внес с пяток изменений и с десяток редакционных правок. Никита внимательно выслушал их, по нескольким у него не было возражений, а вот по другим принялся обстоятельно объяснять, почему он настаивает на сохранении предлагаемого им варианта. Обсуждение было сравнительно недолгим, всего минут двадцать. Уже готовый, исправленный вариант был прочитан обеими сторонами и подписан ими же. Оба также приложили свои печати. Конрад выписал чек на обслуживающий его фирму банк с оплатой аванса. На этом и расстались. Никита лично проводил его, на прощание предупредив, что завтра с восьми уже начнется служба его сотрудников. И к этому времени нужно предпринять все необходимое для начала работы. Кроме того, вместе с ним прибудут еще двое, которые будут обеспечивать безопасность Конрада Вильгельмовича, а также безопасность доверительного лица. Перед тем как уехать, Никита передал ему таблетку:

– Вот, Конрад Вильгельмович, проглотите. Никакой алкотестер после десяти-пятнадцати минут не сможет зафиксировать следов алкоголя в Вашем дыхании. Но, конечно, при анализе крови, то, что выпивали, уже не скроешь. Поэтому поезжайте, стараясь не нарушать никаких правил. В тех случаях, если Вас все-таки задержат, сразу же звоните мне, вот мой номер. Я подъеду и решу этот вопрос. Ведь Вы уже наш клиент и это теперь наша обязанность. Сами не вступайте с ними ни в какие перепалки, а просто позвоните и дождитесь. Все ясно?

Они пожали друг другу руки и распрощались.

Утром Никита и еще трое чем-то очень похожих на него мужчин подъехали к входу в офис. Их встретил сам Конрад и старший охраны. Оставив одного из приехавших мужчин со старшим, Никита прошел к нему в кабинет. Туда же вскоре вошел Фридрих, временный управляющий. Никита представил ему одного из своих сотрудников, а Конрад объяснил:

– В связи с создавшейся ситуацией я принял решение на время усилить безопасность Центра и руководящий состав. Вы – в их числе. Представленный Вам господин, сотрудник фирмы, с которой по этому вопросу заключен контракт, будет осуществлять Вашу охрану до того момента, пока в этом будет необходимость. Прошу Вас следовать его указаниям, он – профессионал высокого класса.

Фридрих еще раз окинул спеца взглядом, пригласил его следовать за ним. Затем уже настала очередь и самого хозяина Центра. Ему был представлен в качестве телохранителя оставшийся мужчина. Тот внимательно наблюдал за ним, но помалкивал. Никита усмехнулся:

– Владик у нас молчун, но уверяю Вас, специалист – каких еще надо поискать. Дай бог, чтобы Вам не пришлось в этом убедиться.

После этого Никита попрощался и уехал. Они остались вдвоем. Конрад спросил:

– С чего начнем?

– Мне нужно осмотреться и покататься на Вашей машине, это займет не менее часа. Затем произвести нужные регулировки и замены. Это придется делать уже в нашем гараже с нашим автомехаником. Сейчас точно не могу сказать, сколько на это понадобится времени, но думаю, не менее трех часов. В это время Вам придется быть только в Центре, наружу не появляться.

– Ясно, Владик, мне как раз и понадобится время для решения здесь наших вопросов.

Он позвонил по внутреннему:

– Степан, передай ключи, документы от моей машины приехавшему специалисту, он – мой телохранитель и в то же время-водитель. Ему надо ознакомиться с машиной. Его зовут Владик.

Телохранитель кивнул головой и ушел. А Конрад пригласил к себе в кабинет юриста и принялся с ним дорабатывать план, документы по переоформлению фирмы на иностранного владельца. Его план был довольно простым. Главное в нем заключалось в обмене одного пакета акций его Центра на другой – в инофирме. Выбор такой фирмы для него не был проблемой. В свое время он обзавелся в Австрии собственным торговым центром. Тогда его немецкие родственнички решили «придавить» его в торговле с Западными странами, используя те рычаги, какими они обладали. Фактически они осуществляли всю торговлю его поставками лекарственных средств и солей Восточно-Сибирских озер через специально организованную ими фирму. Вот и пришлось ему делать свою. Правда, тогда он записал на себя девяносто пять процентов акций этого центра, а пять других пришлось отдать тому, кто представлял фирму, был, так сказать, записным владельцем. Об этом мало кому было известно – ничего не поделаешь-, коммерческая тайна, свято соблюдаемая экономическим и правовым сообществом этой страны. Сей центр довольно успешно проработал уже несколько лет и имел высокую репутацию как деловой и надежный торговый партнер. После хоть и не длительных, но мучительных раздумий, прикидок и расчетов решил: всю свою долю акций Московского Центра в размере пятидесяти процентов плюс одна акция обменять на такую же долю акций Австрийского центра. Оставшуюся часть, принадлежащую Анне, он посчитал нужным не переоформлять пока, главное, увести контрольный пакет акций. В принципе, такие сделки были довольно частыми и особого интереса в правовых органах обеих стран не вызывали, тем более что центры не являлись экономическими монополистами и их доля в сегменте лекарственных средств в обеих странах не превышала нескольких процентов. Конечно придется платить, такие сделки облагаются определенным налогом, но ничего не поделаешь, в противном случае можно потерять все, в том числе и жизнь. С австрийской стороны он не видел особых препятствий. О необходимых для этой сделки документах он уже знал из вчерашнего разговора с австрийским коллегой. Осталось их только успеть приготовить. А вот в России – тут, конечно, можно ожидать всякого и, прежде всего, от органов занимающихся подобными операциями. Конечно, проще всего было оплатить какой-нибудь посреднической конторе, которая напрямую связана с чиновниками этих органов. Она – эта контора, такие вещи проделывает, не в пример законопослушным гражданам, гораздо, гораздо быстрее! А чему тут удивляться, если такой конторой заправляет, да и то чисто формально, дочь, сын или, на худой конец, племянник того, от кого зависит подпись и печать. Тут только плати, вопрос в цене. Если нужно быстро и без длительного нудного хождения по кабинетам получить разрешение, то будь любезен – расплачивайся и не удивляйся такому чиновничьему бизнесу. Эти ребятки все поставили на денежный поток. Место, а главное, порядки позволяют заниматься им без всякой оглядки на кого бы то ни было, ну, конечно, если только знаешь, сколько и кому оставить вот за такое закрывание глаз на абсолютно противозаконные действия. Всё это, конечно, было не в диковинку Конраду, такое творилось при этом режиме «сплошь и рядом». Тщательно обдумав свои действия, он решил начать оформление сделки с Австрией. Поэтому ему надо уехать туда с готовым пакетом документов. Вот для этого он и вызвал юриста. Когда тот объявился, он ему перечислил все необходимое для этого пакета. Тот не стал задавать каких-либо вопросов, ибо понял еще из вчерашнего разговора, какое решение принял хозяин Центра. Договорились, юрист идет к себе и готовит документы, а Конрад будет на постоянной связи с ним и, в случае какой-либо необходимости, тут же придет на помощь. Поговорив с юристом более часа, отпустил его, принялся и сам за подготовку бумаг по своей части. От этой заботы его оторвал уже Владик. Тот объявился с докладом:

– Машина осмотрена, все имеющиеся недостатки и некачественные детали, узлы заменены, все регулировки сделаны.

Ему нужно знать дальнейший распорядок дня шефа. Конрад взглянул на час-, была уже середина дня. Пригласил Владика присесть и объяснил: сейчас они пообедают в столовой Центра, затем поедут в клинику к больной жене, по дороге заехав за цветами и продуктами. В клинике, не считая дороги туда, обратно и заезды в магазины, он планирует пробыть около часа. Затем вернутся в Центр, где ему надо собраться для командировки в Австрию, в которой планирует пробыть двое суток. В Австрию он летит без телохранителя, там он бывал много раз. Затем он на служебной машине поедет для решения одного вопроса. Владику же надо в двадцать один час быть в Конном переулке около дома номер три. Приехать туда он должен на машине, которую сам же регулировал.

– Там мы обменяемся машинами, я поеду в аэропорт, а Вы, Владик, вернетесь в Центр и до моего возвращения, о котором я извещу, свободны.

Он начал было возражать:

– Я не могу Вас отпустить в аэропорт одного, это против наших правил, шеф будет очень недоволен.

– Объясните ему – это мое решение и на мою ответственность. Идите в столовую, пообедайте и ждите меня, поедем в клинику.

Как только тот ушел, вызвал доверительное лицо. Когда Фридрих вошел в кабинет, пригласил его сесть. Объяснил:

– Фридрих, у меня нет времени на какие-либо объяснения. Прошу тебя сделать все, как я просил. Сразу же закажешь одно место в любом классе, какое только есть, на рейс до Вены. Желательно улететь что-то около двенадцати ночи. За билетом пошлешь Надежду, она знает, как всё это делается, обеспечь ее транспортом. Надо, чтобы билет был у нее на руках. Вот мой заграничный паспорт со всей необходимой атрибутикой. Затем в двадцать часов ты с билетом направляешься в аэропорт. Едешь не на машине, а на общественном транспорте. Вот только до метро тебя должны довезти на какой-нибудь «центровской» машине. Далее поездом до аэровокзала. Приходилось так ездить?

Фридрих утвердительно кивнул.

– В здание аэропорта не заходишь, а начинаешь ждать меня возле стоянки частных машин. Я подъеду на своей машине, заберу свои документы, билет на самолет, учти, это важно, и ухожу в аэропорт, ты же на моей машине возвращаешься в Центр. Ну а далее, оставляешь ее и уже едешь к себе домой. Как только получишь на руки билет, мне тут же сообщи. Я буду в Центре до двадцати часов. Все ясно?

Фридрих, хотя и был удивлен заданием шефа, не стал ничего спрашивать, а только ответил:

– Все ясно, Конрад Вильгельмович. Будет выполнено так как Вы приказали.

– Ну, тогда все, до встречи.

В клинике он зашел сначала к Аркадию Сигизмундовичу, тот что-то объяснял симпатичной даме в халате. Увидев его, он тут же прекратил свои объяснения и отправил ее со словами:

– Вам все понятно, Светлана Сергеевна, делайте, как я приказал. Через два часа все анализы мне на стол.

Затем подошел к гостю, улыбнулся:

– Цветы, конфеты – это хорошо. Ей очень нужны сейчас положительные эмоции. А скажите-ка мне, по какому принципу Вы все это выбрали?

– Я брал то, что Аня любит.

– Ну что же, будем надеяться, Вы это знаете.

Он походил по кабинету, снова вернулся к столу, взял какие-то листки, принялся молча их читать, хмуря свои седые брови. Закончив, поднял голову на гостя:

– Значит, такие у нас дела, уважаемый Конрад Вильгельмович. Времени еще прошло очень мало, дабы делать какие-либо выводы. Одно могу сказать, динамика – в нужном направлении. Но вот с какой скоростью пойдет восстановление психического состояния, мы пока сказать не можем. Сейчас я распоряжусь, чтобы Вас провели к ней в палату, времени Вам отводится не более двадцати минут. Не удивляйтесь, сейчас она может, да скорее всего так и есть, находиться под воздействием специфических лекарств. Отсюда ее вялость, сонливость. В таком состоянии ей придется пробыть, как минимум, дней пять. Важно, впрочем, это уже наша специфика, чтобы ее нервная система сама начала работать на восстановление, но для этого ей надо помочь. Вот на сие и будет затрачено это время. Предупреждаю, никаких напоминаний, никаких тревожных сведений и прочее. Вы меня поняли?

– Я-то все понял, но как быть? Мне срочно надо отбыть по делам в Европу. Отложить никак нельзя, уж поверьте, так складывается ситуация. Улетаю сегодня ночью. Пробуду там, надеюсь, конечно, не более двух-трех суток.

– М-да, Конрад Вильгельмович, оказалось, как любил говорить наш профессор, действительно, проблема…

Он задумался, покачивая головой, наконец, подняв голову, посмотрел гостю в глаза:

– Я понимаю, Вы не из тех новых, которые ради своего бизнеса готовы «перешагнуть через все», в том числе и человеческое, божеское. Раз так складывается обстановка, нам ее придется решать. Что-нибудь с Иосифом Александровичем – это наш специалист – психиатр, надумаем. Не оставим Вашу Аню одну. Но мне думается, Вам придется сюда звонить. Возможно, мы разрешим Вам с ней короткий телефонный разговор. Попрошу Вас сегодня ей ничего не говорить о Вашем отъезде. Мы сами подготовим ее, объясним.

Следующие полчаса Конрад беседовал с худощавым, около шестидесяти лет мужчиной, тем самым Иосифом Александровичем. Тот дотошно его опрашивал о ее склонностях, характере, любимых цветах, музыке, песнях и прочее, прочее. Выпытав из него все, чего ему надо было знать, он предложил Аркадию Сигизмундовичу:

– Думаю, минут пятнадцать им пообщаться не повредит. Только учтите – никаких отрицательных эмоций, сообщений и прочее!

И обратясь к Конраду:

– Вам ясно?

– Ясно, Иосиф Александрович, меня уже предупредили.

Аркадий Сигизмундович снял трубку и попросил:

– Наденька, зайди. Надо проводить гостя в палату номер восемь. Насчет вазочки к цветам позаботься. А Вы, Иосиф Александрович задержитесь, у меня к Вам разговор, надо обсудить один вопрос.

Он встал, подошел к гостю:

– Конрад Вильгельмович, до свидания. Помните, о чем мы с Вами договорились. Со своей стороны обещаю, мы сделаем все возможное, что зависит от нас.

Они обменялись рукопожатием. Кивнув головой на прощание психиатру, Конрад пошел вслед за молодой девушкой, вошедшей в кабинет.

Палата была одноместной, в ней много было цветов, на стенах, помимо разных приборов, были картины, в основном пейзажи русских равнин, полей и речек. Аня, похудевшая, с темными кругами под глазами, лежала в халатике на кровати и безучастно смотрела в окно. Повернулась к вошедшему мужу только после того, как он ласково позвал ее:

– Анхен, это я. Пришел к тебе.

В ее глазах мелькнула радость, они стали наполнятся слезами. Надежда тут же отреагировала. Достала из кармана пакетик, сыпанула на ладошку таблетку и протянула вместе со стаканом, наполненным водой:

– Выпейте, а потом и пообщаетесь. Врач разрешил Вам не более пятнадцати минут.

Повернувшись к топчущемуся Конраду, одобряюще улыбнулась, взяла из его рук букет, вышла и вскоре вернулась с вазой и цветами. Небольшая палата сразу же стала наполняться ароматом роз. И этот аромат тут же подействовал на Аню, ее ноздри затрепетали, губы задрожали, она протянула неожиданно исхудавшие руки:

– Конрад, ты пришел… Я так ждала… Ты не забыл мои цветы.

Он обнял ее, прижал теплое мягкое тело, расцеловал мокрые от слез глаза, губки… Они замерли в объятиях. Надежда смущенно вздохнула и неслышно удалилась. Он высвободился из ее объятий, принялся выкладывать на небольшой столик, стоявший возле ее кровати, принесенные фрукты и те сладости, которые, как он помнил, она очень любила. Аня смотрела на него и все порывалась помочь, но он только поглаживал ее, как маленькую девочку, по голове и приговаривал:

– Все будет хорошо, Анхен. Все будет хорошо. Ты только поправляйся, а потом мы с тобой поедем в хорошие места, где ласковая природа, хорошие люди.

В ответ на эти слова она только грустно покачала головой. Выложив все принесенное, не зная, что дальше делать, взял несколько мандаринов, кисточку винограда, сходил, помыл и принес на тарелке. Принялся как ребенка кормить и чего-то рассказывать, а что – и сам не очень-то понимал. Да, похоже, и она тоже. Но звук его голоса, такой доброжелательный, заметно оживил ее. Сонливость, вялость куда-то стали исчезать. Она сидела, грустно смотрела на него и пыталась улыбаться. А Конрад все говорил, все кормил, вернее, подсовывал ей дольки, ягодки. Так и прошло отведенное им время. Вошла Надя, с деловым видом внесла какой-то прибор, строго взглянула на них, обратилась к Конраду:

– Вам придется покинуть Вашу жену, у нас сейчас предстоит процедура.

– Аня, встрепенувшись, бросилась к нему.

– Конрад, забери меня с собой! Мне так плохо без тебя!

Надя внимательно принялась объяснять:

– Больная, Вам надо немного полечиться, совсем недолго, и затем Вы – здоровенькая, вернетесь к своему мужу. А ему врач разрешил, я это слышала, посещать Вас, так что ждите его и поскорее выздоравливайте. При этом она буквально выталкивала Конрада.

Уходя, он не мог отвести своего взора от беспомощных, полных любви и боли, глаз его Ани. От ненависти к этим ублюдкам, которые сотворили с его женой такое, он даже скрипнул зубами. Но, быстро овладев собой, ободряюще помахал рукой и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Все еще переживая увиденное, быстрым шагам вышел из клиники, уселся в машину. Владик, посмотрев ему в лицо, только вздохнул и спросил: