Книга: Записки народного судьи Семена Бузыкина - Виктор Курочкин

Автор книги - В. Курочкин после войны закончил Ленинградскую юридическую школу и занимал должность народного судьи в одном из поселков Новгородской области в 1949-1951 гг. Тогда еще судье нужно было заручиться поддержкой избирателей.

...Сегодня была моя последняя встреча с избирателями льнозавода. Как и все предыдущие, она прошла в теплой, дружеской обстановке, если не считать одного маленького недоразумения. Одна старушка перестаралась. Ее никто не просил выступать, она сама вылезла к трибуне и заявила жалобным голоском: — Давайте выберем его в судьи. Парнишка он молоденький, жить ему тоже хочется… — И заплакала...

Герой "Записок" - Семен Бузыкин приехал в с. Узор и счастливо избрался на должность судьи. Об интересных делах, об отношениях с сельчанами и рассказывает эта книга. Стиль рассказа - Гоголево-Чеховско-Лесковские зарисовки на тему колхозной жизни.

— Молод ты еще, ох как молод! Жаль мне тебя Поэтому хочу дать три напутственные заповеди. Они слишком примитивны, но если ты за них будешь держаться, то, может быть, просидишь свои три года, до следующих выборов. Первая заповедь — не бери взяток, вторая — не залезай в государственный карман, и третья — не лапай девок, с которыми будешь работать...

Мы смеемся вместе с автором над первыми судебными заседаниями незадачливого Бузыкина, сочувствуем его неудачливой любви.

...Когда я разъяснил решение суда, Сухоребров согласно кивал головой и поддакивал: «Так, так, понятно гражданин судья», а потом спросил, как быть теперь с его собакой. Сейчас ее отдаст ему Семенов или придется забирать с милиционером? Я сказал ему резко и категорически, что собака Семенова, а он на нее никаких прав не имеет. Сухоребров швырнул на пол шапку и пригрозил, что пойдет выше, до Москвы, а животину свою все равно отсудит, и стал настойчиво просить, чтобы, пока он будет ходить по судам, отобрать у Семенова собаку и наложить на нее арест, чтоб тот ее не продал или нарочно бы не испортил. Это поставило меня в тупик. Требование Сухореброва было законным, но я не знал, как его удовлетворить. Позвонил начальнику милиции и попросил помочь мне наложить на лайку арест. Начальник милиции заявил, что у него для арестованных собак нет камер — не положено, и посоветовал оставить временно собаку у хозяина под сохранную расписку до вступления решения суда в законную силу. Но Сухоребров и слушать не хотел о расписке. Этот коротконогий мужичонка проявил такую энергию, упорство и знание законов, что я растерялся. Передо мной стоял хитрющий сутяга, который способен на любую пакость, и я трусливо пошел ему на уступки. Я предложил истцу с ответчиком найти человека, которому бы они на время доверили собаку...

Но, несмотря на оптимизм героя, его легкое отношение к жизни, книга оставляет очень горький осадок. Не один раз я перепроверяла события книги по историческим источникам, и в момент когда у жителей деревень изымают излишки, и когда заставляют их участвовать в государственном займе - только бы тогда не было голода, только бы не было крестьянских волнений.

Все повествование состоит из чередующихся рассказов про судебные будни, про народных заседателей, про колхозников. Отдельно публиковался трагический рассказ "Яба" - прозвище одного из героев, любившего говорить: "Я бы сделал ...."

Если описание нищеты, грязи, безысходности очень органично вписываются в повести В. Курочкина о войне, то в рассказах о жизни послевоенной эти описания выглядят еще страшнее. Их невыносимо больно читать. У этих маленьких людей не только будущего нет, но и даже мечты о нем.

Пытался бороться за них Семен Бузыкин, да не вышло у него. Как не вышло изменить жизнь у вечно бегущего осенний марафон его тезки.

Ф. Абрамов рассказывал, что как-то раз В. Курочкин похвастался, что придумал первую фразу повести. -Какую? - «Братья Бузыкины шли по Невскому».