Текст книги "Мастер, Елизавета и другие"

Елизавета и Мастер задают вопросы о любви и судьбе человека

Елизавета сидела перед зеркалом и медленно расчёсывала волосы. Она вспоминала ночь, проведенную с Мастером. Он показал себя опытным любовником, понимающим чувства женщины и имеющим способность её удовлетворить. К сожалению, Елизавета ещё ни разу в своей жизни не испытывала сексуального удовлетворения, что было связано с её здоровьем. Она к этому привыкла, поэтому в постельной встречи с Мастером не ожидала стремительного прорыва в женское физическое счастье. Но желание отдавать себя этому человеку она интуитивно ощутила практически сразу. Это было главным для первого сексуального знакомства. Дальше должны пойти перестройка, подстройка, налаживание внутренних связей, это длительный процесс, интересный сам по себе. Для его продолжения и развития необходимо раскрывать сердца, доверять и верить, пытаться избавиться от страха, думать о том, что механизм соединения двух людей определяется Богом, именно Он держит людей вместе, потому что Сам сводит их.

Елизавета представляла серьёзные отношения между мужчиной и женщиной в нескольких измерениях. Первым была длина, под которой она понимала время, то есть, сколько Богом отведено прожить вместе. Второе – высота как стремление постигать истину и идти к высокодуховному, божественному. Третье – глубина, измеряемая степенью взаимного понимания и полной открытостью. Четвёртое – это широта всеохватывающей и всепоглощающей любви. В этих измерениях два человека соединены невидимыми нитями, благодаря которым между ними появляется духовная близость, сплачивающая и охраняющая вера, вне зависимости от возраста и расстояния между ними. Всему этому нельзя противиться, закрываться, иначе внутренние блокировки рано или поздно дадут о себе знать, и тогда начнутся душевные метания. Они-то и разрушают даже самые крепкие семейные союзы.

Мастер так глубоко не думал о последствиях проведённой с Елизаветой ночи. Что было – то было, а что будет дальше – жизнь подскажет. Мужчины к сексу относятся более спокойно и не строят каких-то дальнейших планов. «Насколько мы всё-таки разные, во всём, и в сексе тоже, – подумал Мастер. – Женщина ищет в нём возбуждение, чтобы почувствовать лёгкость в теле и готовность летать. Мужчина, наоборот, добивается успокоения от сексуального возбуждения, и после него ощущает приятную усталость и завершённость. По-видимому, это связано с природным предназначением мужчины и женщины. После секса он свою детородную функцию выполнил, она только приступает к её выполнению».

Мастер ехал в автобусе в книжный магазин забрать заказанные им книги. Утро было раннее, зимой в Питере светает поздно, часов около десяти, и у людей, едущих на работу, настроение было мрачное, темнота создавала ощущение недосыпа. «Вот так, – подумал Мастер. – Каждый тянет по жизни свою лямку, как говорится, от судьбы не уйдёшь.

А все ли из едущих в автобусе людей нашли свою судьбу? И, вообще, что такое судьба и когда она даётся человеку: изначально при рождении или он сам её находит? А может быть не находит, а просто с ней встречается, вернее, сталкивается?» Вихрь вопросов завертелся в голове Мастера. Ему нравилось, когда они к нему приходили внезапно, не связанные с окружающей обстановкой, отрывающие его от серой будничности. Вопросы заставляли уходить мыслями в приятное далёко. «Вот, к примеру, жизнь двух известных оперных певцов-баритонов. Один родился в многоквартирном доме, на первом этаже которого располагалась школа искусств. Родители (папа – инженер, мама – медицинский работник) отвели туда шестилетнего мальчика учиться музыке. Он добросовестно её изучал, играл на фортепьяно и, после возраста возмужания, у юноши прорезался замечательный голос. Он поступил в институт искусств, его подхватили опытные учителя, юноша начал выступать на отечественных и международных конкурсах, везде завоёвывал первые места и в результате стал всемирно известным оперным певцом. Это тот пример, когда можно сказать, что человек родился со своей судьбой». Мастер, проталкиваясь в автобусной тесноте, выскочил из автобуса на несколько остановок раньше своей. Его заинтересовали пришедшие на ум мысли, и хотелось обдумать их на свежем воздухе, пройдя не спеша по пока ещё пустынным улицам. «Второй пример, – продолжил Мастер. – Мальчик родился на окраине города, на улице, застроенной небольшими частными домиками. До возмужания улица стала главным местом времяпровождения мальчишки. Друзья-товарищи, пацанское братство, игры в казаки-разбойники, драки с компаниями из соседних районов, уличный футбол. Затем школа, футбол уже за школу. Войдя в возмужалость – игра в городской команде, а потом лестное приглашение в серьёзный футбольный клуб. Казалось, вот она судьба, ан нет! Как-то после победы в игре (отмечали её, как обычно, на свежем воздухе), среди присутствующих случайно затесался один футбольный фанат, профессиональный музыкант. И когда он услышал заздравную песню, исполненную футболистом, то подошёл к нему и выразил своё восхищение. Но уже не забитым мячом, а его голосом. На следующий день он почти силком потащил футболиста в музыкальное училище, и отсюда началось всемирное восхождение известного оперного певца. Он нашёл свою судьбу, или, вернее сказать, столкнулся с ней. А что было бы, если в той весёлой компании не оказался заезжий музыкант? Или футбольный матч бы проиграли? Да и выигрыш, по сути дела, произошёл случайно: защитник, бросившийся наперерез нашему футболисту, споткнулся, и тем самым дал ему возможность с близкого расстояния пробить по воротам. А если бы защитник не споткнулся?» Мастер засмеялся. Вот к чему он пришёл – неловкость футбольного защитника привела другого человека к судьбе, давшей ему славу, а миру великого певца.

Так что же собой представляет судьба? Набор случайностей или Божий промысел? В первом случае судьба имеет земной смысл и в ней господствует Его Величество Случай. Во втором смысл становится запредельным, божественным и в нём властвует Господь Бог. «В своё время, к концу жизни, к божественному смыслу пришёл Лев Толстой и начал искать ответ о предназначении человека в православной вере, – Мастер решил опереться на классика. – Как я предполагаю, он его так и не нашёл. Как и многие другие. Но кто-то ведь должен его понять! К примеру, тот же самый протопоп Аввакум, положивший жизнь на свою веру в Бога. И в этом было его предназначение». Мастер попал в круг мыслей, из которого не было видно выхода. «Это как в науке проблема вечного двигателя, – Мастеру пришло на ум сравнение. – Его невозможно создать. Но он существует. Однако его существование невозможно объяснить. А раз невозможно объяснить, то его нет. Круг замкнулся».

Аналогия с вечным двигателем успокоила Мастера. Если мировое научное сообщество смирилось со своей проблемой, то почему и ему, писателю средней руки, не смириться перед понятием судьбы?

Алексей Михайлович и Аввакум в споре между собой. В чьей правде прячется истина?

«Ох, ошибся Алексей Михайлович с Аввакумом, не сгибается он, а ещё более крепнет. В своих челобитных к нему уже не униженно просит, а требует и угрожает Божьим наказанием. А от этого становится страшно. Алексей Михайлович вспомнил последнее Божье наказание – моровую язву 1654–1655 годов, прошедшую по русским селениям, городам и монастырям. Тогда в его любимом Звенигороде погибла половина населения, а в Москве и того более. Сам Алексей Михайлович вместе со своей семьёй прятался от болезни в Вязьме, полгода в ней прожил, там и дочка Анна родилась, царство ей небесное. Недолго прожила, пяти лет не исполнилось, как Бог её к себе призвал.

«Не дай Бог вновь такого повторения, спаси и сохрани нас Матерь Божия, заступница наша, – прошептал Алексей Михайлович и, повернувшись к иконе Божией Матери, стал просить Её о защите православного народа. – Надо дать указание по всем храмам и монастырям, пусть молятся о защите Светлой Руси от болезней». Эта мысль напомнила ему о непослушании монахов Соловецкого монастыря, отринувших новые обряды. Воспоминание вызвало неприятные чувства. Вот уже три года стоят стрельцы под стенами монастыря, чтобы привести к порядку монахов, да без толку. Понимал он почему: сочувствуют стрельцы монахам, сами в душе остаются старообрядцами, вот и нет толку от их стояния, а только один вред. Ведь монахам стали помогать разбойники Стёпки Разина, уцелевшие после подавления восстания казаков. А что если бунт вспыхнет с новой силой?

Да тут ещё Аввакумушко развернул бурную деятельность, сидя в Пустозерском остроге. Рассылает по всей Руси свои письма, народ возбуждает. «Опять-таки, кто передаёт его письма на волю? – Вновь неприятные мысли пришли к Алексею Михайловичу. – Стража, конечно. И там поддерживают старообрядчество, а значит, выступают против него, царя Московского». Ведёт Алексей Михайлович с Аввакумом нескончаемый заочный спор. «За что Богу наказывать меня и дом мой? – спрашивает его мысленно Алексей Михайлович. – Ведь я радею за народ русский и в православии истинном его содержать хочу». А Аввакум ему из-за тридевяти земель отвечает: «Почто истину в неправде содержишь? Сего ради открывается гнев божий на вас и бысть ты наказан от Бога и все царство твое». И думает Алексей Михайлович: «Чья правда истиннее? Твоя или моя?» А Аввакум ему как гвозди в гроб вбивает: «Мы за свою правду страждем и умираем и крови своя проливаем». Царь ему в ответ угрожает: «Ещё больше крови прольёте, коли мою правду не поддержите». Аввакум на угрозы царя спокойно отвечает, жалеет его, как несмышлёныша: «Жаль нам твоея царские души и всего дома твоего, зело болезнуем о тебе, да пособить не можем, понеже сам ты пользы ко спасению своему не хочешь». Ах, как хочется царю, чтобы и там, в своих вкопанных в землю срубах, молились о здравии его! Но спокойно, в силу правды своей, отвечает ему Аввакум: «Ну, государь, благословляю тебя благословением последним, а потом уж прости». Сжалось сердце Алексея Михайловича, чувствует слабость своей правды, слышал вчера он крик юродивого на паперти церкви в след ему: «Не та вера правее, которая мучит, а та, которую мучат!» А через юродивых порой сам Бог глаголет. «Ох, нехорошо всё складывается, – мучается добрый человек царь Алексей Михайлович. – Как хотелось спокойствие и порядок в государстве навести, ан нет, не складывается дело». И правду вещает Алексей Михайлович. С его приходом на царский трон русскому народу, измученному татарским игом, жестокими царями-Иванами, был дан глоток свободы. В 1649 году было принято Соборное Уложение законов русского государства. Цель его создания, как кодекса права, стало уравнение всех пред законом: «… чтобы Московского государства всяких чинов людям от болшаго до меншаго чину суд и расправа была во всяких делех всем ровна». Собрал тогда Алексей Михайлович Земский Собор, подписались под Уложением его представители, а затем утвердил его сам царь.

За реформами в светской сфере Алексей Михайлович решил провести и реформы в церковном сообществе. В Москву стали приходить книги, изданные в Украине и Литве, ранее запрещённые дедушкой Алексея Михайловича, патриархом Филаретом, который стремился поставить защитный барьер русскому православию от западного влияния. Вслед за книгами начали приезжать и представители украинской церкви. С их помощью предполагалось начать образование московитов путём создания школ.

Но любая свобода для одних даётся за счёт ущемления других. Получившие свободу быстро к ней привыкают, и её становится мало. В свою очередь ущемлённые в свободе не хотят терять свои былые преимущества. Возникает конфликт интересов, и те, кому свободы оказалось мало, идут на провокацию. Государство с поддержкой ранее ущемлённых слоев населения стремится восстановить порядок и в результате становится душителем свободы, которую само же и предоставило. Вот это и случилось в царстве Алексея Михайловича. Как ему, болезному, дальше жить, как народом править? Ни ласка, ни сила не помогают. А на крылечке его дворца уже новый 1669 год топочет. Что он принесёт царю и народу русскому?»

Целитель учится лекарству

Телефонный звонок застал Целителя на кухне. Он только позавтракал и собирался отправиться по домашним делам в город.

– Привет! – раздался в трубке знакомый смешливый голос. – Ты готов немного поработать с нами?

Целитель понял, что это были Помощники Разума. В последнее время они его заставали в самых неожиданных местах, поэтому утренний звонок на домашний телефон был для Целителя более благоприятным, чем, например, учёба на улице перед чугунным бомбардиром.

– Да, конечно, – квакающим голосом ответил Целитель, и этот голос сразу испортил ему настроение.

– Скажи мне, пожалуйста, почему я с тобой разговариваю таким противным голосом? – не удержался он от вопроса.

В ответ услышал смешок.

– Мы, Помощники, всегда вдвоём с тобой работаем, один в тебе, а другой снаружи. Поэтому говоришь не ты, а он. Это нужно в качестве некоторой настройки. Дальше ты можешь молчать, общение возможно и напрямую, без слов. Однако сегодня тебе надо говорить, поскольку мы организуем связь по слуховому каналу.

Целителю стало неприятно, что кто-то или что-то находится в нём и проводит какие-то действия.

– Не переживай, твоему организму это не навредит, а порядка в мозгах станет больше и, главное, всё, что нужно, запишется в твою память накрепко.

«Вот, оказывается, почему я так хорошо стал запоминать уроки Помощников», – мелькнуло в голове Целителя.

– Так чем сегодня займёмся? – проквакал он.

– Будем учиться ставить и поддерживать канал связи между объектом и Высшими Силами. Ты ведь в первую очередь Проводник, а во вторую – Целитель.

– И для этого нужен телефон? – спросил Целитель.

– Это один из каналов связи, помимо визуального и осязательного, которые ты уже освоил. На одном конце ты, на другом я, как некий объект, к которому должны подключиться Высшие Силы. Нам будет помогать тот, кто находится в тебе. Как тогда, когда мы учили тебя плавать по реке времени.

– И тогда во мне тоже кто-то был? – с некоторым чувством неприязни и даже брезгливости спросил Целитель. – Почему мне об этом не сказали?

– Конечно, был. Всегда, когда мы с тобой занимаемся, в тебя кто-то из нас вселяется. Иначе ты бы всё так быстро не усвоил, – опять хохотнул Помощник. – Но раньше ты был не готов к восприятию этого.

«Вот почему после каждого занятия с Помощниками у меня появляется чувство освобождения. Меня покидает тот, кто во мне сидит», – сделал очередную заметку Целитель.

– Ладно, перейдём к делу. Представь себе, что ты смотришь в трубочку одним глазом и видишь через неё свет. Представил?

– Да.

– Теперь ты начинаешь понемногу расширять трубочку, чтобы можно было смотреть уже не одним глазом, а двумя. Вот так, расширяй, расширяй… Правильно, у тебя получается. Что ты теперь видишь?

– Магазин, вернее внутреннее помещение магазина.

– Правильно, я нахожусь в универмаге. Это ты наблюдаешь общую картину. Теперь выбери из множества объектов один, который тебе интересен.

Целитель среди покупателей заметил молодую женщину, которая находилась в отделе нижнего дамского белья.

– Выбрал.

– Хорошо, объект интересный, – хохотнул Помощник.

Теперь в трубе, через которую смотрел Целитель, видна была только молодая женщина и всё, к чему она прикасалась. Всё остальное пропало. Женщина зашла в примерочную и начала раздеваться, чтобы примерить бельё.

– Теперь переходим к следующему этапу. В объекте исследования ты должен выбрать нужную для тебя систему, или место, к которому будут подсоединены Высшие Силы. Выбрав её, ты как бы говоришь: «Вот оно» и это место высвечивается на объекте.

Целитель увидел, как на груди женщины у её левого соска появилось красное пятнышко.

– Молодец, – похвалил Помощник. – Теперь время для тебя, объекта и Высших Сил будет разное. Ты остаёшься в реальном времени, для объекта оно останавливается, а Высшие Силы начинают путешествие во времени. И ты должен поддерживать эту связь, пока они не закончат своё путешествие. Об окончании они дадут тебе знать изменением цвета пятнышка на объекте. После этого ты мог бы прервать связь, но этого делать нельзя. Если объект одушевлённый, то резкое окончание может привести его к стрессу, если объект просто материальный, то положительный эффект от работы Высших Сил может уменьшиться, либо вовсе пропасть. Ты должен дальше поддерживать связь с объектом не менее времени работы Высших Сил в том измерении, в котором был ты. В данном случае мы Высшие Силы не привлекали, а говорили с тобой порядка пяти минут. Так что можешь полюбоваться объектом ещё пять минут.

Целитель смотрел, как женщина крутилась возле зеркала в примерочной, выбирая себе бюстгальтер. Ему так и хотелось ей подсказать, какой лучше.

– Ну вот, совместили приятное с полезным. Какие будут вопросы? – спросил Помощник.

– Как я могу найти объект?

– Ты должен его, во-первых, знать. В данном случае связь произошла потому, что в тебе был второй Помощник, и мы знали друг друга. Во-вторых, на связь должны согласиться объект и ты, иначе связи не получится. Сегодня если бы я не вошёл в женщину, ты бы не смог с ней наладить связь. Ну и, наконец, должен быть какой-нибудь канал: осязательный, визуальный или слуховой. Для налаживания канала можно использовать ваши технические достижения, к примеру, телефон.

– Как я могу поддерживать связь с объектом, если он – человек?

– Путём осязания, визуально или разговоров на любую тему. Сегодня ты говорил со мной, а я был в объекте. Ты, как Целитель, можешь говорить о здоровье человека, и даже рассказывать, как происходит его лечение. А можно и на посторонние темы. Главное – сохранять связь пока работают Высшие Силы и после их работы. Ведь ты Проводник.

– То есть получается, что я ничего сам не делаю?

– Ты не прав. Ты находишь объект в зоне своей ответственности. Делаешь диагностику его заболеваний. Уговариваешь его на столь необычное лечение. Устанавливаешь связь с Высшими Силами и поддерживаешь её, пока они работают. Продолжаешь удерживать связь для терапевтического воздействия на больного, контролируешь его состояние до окончания курса лечения, который может состоять из нескольких сеансов. И, наконец, ты ответственен за то, чтобы не навредить больному.

– А как я могу связаться с Высшими Силами?

– Выйти со своим желанием на всеобщий Разум и получить разрешение на лечение. Ты ему должен рассказать, что это за человек, какая у него болезнь и на какой она стадии. Разум даст согласие только в случае, если лечить человека целесообразно.

– Всё понятно. А можно посторонний вопрос?

– Валяй.

– Какие вы на вид? – осторожно спросил Целитель.

Смех раздался с двух сторон.

– На твой вид нас нет. Пока!

Целитель почувствовал облегчение. «Смешливые ребята, – подумал он. – На мой вид, то есть, на мой взгляд, их нет. Ну да, в наших четырех измерениях их нельзя изобразить. Всё ясно и понятно». Однако какой-то неприятный осадок от сегодняшнего разговора с Помощниками Разума остался. Целитель призадумался. «Что такого они сказали, из-за чего появился осадок? То, что кто-то вселяется в него, когда его чему-то учат? Неприятно, но это же для дела. То, что основное лечение проводят Высшие Силы? Но это тоже правильно, я сам тонкое тело человека по времени пока перемещать не могу. Что же тогда? Стоп, вот оно, что ему не понравилось! – Целителя озарило. – Слова Помощника, что я в первую очередь Проводник, а потом уже Целитель. Целитель направлен только на благое дело, Проводник может быть использован и для других дел, в том числе и не благих. Неужели и такой вариант предусматривает всемогущий Разум?»

Елизавета о роли мужчин в жизни женщины

В девичьей компании Елизаветы, образовавшейся ещё в школьные годы, пять подруг. Только одна из них к тридцати годам вышла замуж, да и то не за русского парня, а за немца, с которым жила в Берлине. Остальные искали себе пару или надеялись, что их найдут. Надежда с каждым годом тускнела, хороших женихов на небосклоне Венеры не просматривалось. Когда девочки собирались вместе отметить какую-нибудь дату, тема женихов была самой злободневной. Ведь они имели всё для начала семейной жизни: молодость, красоту, образование, престижную работу, питерскую жилплощадь и, наконец, огромное желание. Да и претензии к кандидатам в женихи были не так уж высоки, принцев никто не ждал, а хотелось встретить нормального здравомыслящего русского парня. Но девичье здравомыслие не совпадало с мужским образца начала двадцать первого века. Семейные заботы в него не входили, свобода от брачных обязательств стояла на первом месте. Секс приветствовался, но без последствий. Затем в списке приоритетов шла работа – престижная, но не до самозабвенья. Третье место занимало желание «оторваться» в отпуске в каком-нибудь месте, о котором много говорят. Вот, пожалуй, и всё. Основную часть вечернего свободного времени у современного юноши занимало общение с себе подобными в социальных сетях, бытовые удобства обеспечивала мама. Папа, как правило, жил с другой женщиной или уже отдыхал на том свете.

– В советское время основное требование к жениху было простое – он должен быть непьющим, вернее, не сильно пьющим, – начала обсуждение животрепещущей темы Галя. – Остальное было не столь важным, государство давало возможность жить всем примерно одинаково.

– От этой одинаковости мужики потом зверели и, чтобы озверение погасить, начинали пить, как лошади, – продолжила Марина. – Ну, это было уже потом, после свадьбы.

– Сейчас их под венец и арканом не затащишь, – мрачно констатировала Саша.

Все ей молча посочувствовали. Она прожила почти десять лет с уже взрослым мужчиной в так называемом «гражданском» браке, и в результате ничего не нажила: ни детей, ни квартиры. Ждать у моря погоды больше не было ни сил, ни желания. Они расстались, и ей пришлось вернуться вновь в материнское гнездо.

– Козлы они все, – подвела традиционный итог обсуждения Галя. – Им от нас нужно только одно: потрахаться, вот и всё.

Елизавета молча слушала подруг. Всё уже давно было высказано, и не однократно. Это понимали и другие девочки, поэтому говорили без эмоций, спокойно и обречённо. В этом и заключался ужас их положения. Сама Елизавета имела две или три возможности выйти замуж, но давала отказ – потенциальные женихи не отвечали её требованиям. Их было всего два. Первое и основное: он должен быть мужчиной-мужчиной. На их сленге повторение одного слова означало максимальное выражение его качеств. В данном случае мужских. Сама Елизавета воспитывалась без отца. Когда ей исполнилось три года, папа поехал за поиском лучшей жизни в Америку, промотался по ней пятнадцать лет, ничего, кроме американского гражданства там не приобрёл, и вернулся обратно в Россию. За время своего американского путешествия он позабыл свою жену и дочь, поэтому прибился к своей уже престарелой маме. Сейчас «папа-американец» подрабатывает частным преподаванием английского языка и ждет, когда придёт срок выхода на американскую пенсию, чтобы за её счёт жить (почему-то?) в Болгарии.

Второе требование Елизаветы выполнить было уже сложнее: она хотела, чтобы её избранник понимал жизнь так же, как понимает её она. Это требование являлось практически невыполнимым, особенно в сочетании с первым. Сложность требований к перспективным женихам Елизавета компенсировала своими обязательствами: она будет верна своему избраннику до конца жизни и посвятит ему всю себя без остатка. В том, что она сможет выполнить свои обязательства, Елизавета была уверена. К роли жены она стала себя готовить чуть ли не с начальной школы.

Она помнит, как переживала в третьем классе, что не умеет готовить и (вдруг!) не сможет накормить своего мужа.

Свои требования Елизавета не афишировала перед подругами, она понимала, что на фоне тотального отсутствия хоть каких-то женихов, они будут смешны. Но в этом и была их сила: судьба любит побаловаться неожиданностями и они приходят сами. Вот этих неожиданностей Елизавета и ждала всю свою девичью жизнь. В летние светлые ночи она выходила на балкон съемной квартиры, смотрела вдоль 8-ой линии Васильевского острова и представляла появление своего избранника. Начитавшись эзотерической литературы, она была уверена в том, что мысли и желания материализуются, главное верить в желаемое. Веришь в плохое – и оно придёт, веришь в хорошее – и оно сбудется. Вера – это основа всего и, в первую очередь, основа жизни человека.

Прошедший год стал самым тяжёлым в жизни Елизаветы. Проблемы со здоровьем, копившиеся последние лет пять, вырвались наружу и убивали не только светлые надежды, но и саму жизнь. Елизавета металась между врачами и жила среди лекарств, которые не помогали, а затягивали в зловещую трясину. Елизавета внутри себя кричала «Помогите!» и протягивала руку, но никто её не слышал. Ни мать, которая жила одна в спальном районе Москвы и совсем не понимала проблем своей дочери, ни «бабулёк» (так она называла бабушку), любящий её, но занятый своим сыном – биологическим отцом Елизаветы. Больше никого у Елизаветы не было.

И вот (наконец-то!) появился тот, кого она ждала всю жизнь: мужчина-мужчина! В глазах Елизаветы он был всемогущ, от него исходила неведомая для женщины сила, покоряющая её и заставляющая безропотно склониться перед ним, отдаться полностью, не требуя ничего взамен. Даже помощи! Он сам всё поймёт, и сам всё сделает, чтобы ей стало хорошо и легко, а она ему будет служить и от этого получать счастье.

Мужчина, которого Елизавета про себя называла «Мастер», был такой же «особенный», как и она, и понимал жизнь, как понимала она.

Он говорил о том, о чём думала она, он делал то, что хотела она. В силе своих чувств, Елизавета не замечала, что его слова и желания она воспринимала как свои, а его мысли ловила до их обличения в слова. Всё это стало раскрашивать её серую жизнь в яркие краски.

Мастер видел, как оживает возле него эта женщина-ребёнок. Он понял, насколько был прав в своём выводе, когда только с ней познакомился: это был девственный пласт, который нужно было или не трогать вовсе, или обрабатывать в полной мере. Он его тронул, и теперь назад хода не было. Хватит ли у него сил? Сможет ли он справиться с этой дикой природой, требующей не просто «как бы» работы, а работы ежедневной и даже ежеминутной? И что будет с ней, если он окажется слаб? И что будет с ним, если он потратит на неё свою, не такую уж большую, оставшуюся жизненную энергию? Буйство жизни столкнулось с её мудростью. Что получится в результате столкновения? Кто на этот вопрос может ответить? Пока никто.