Книга: Синий фонарь - Виктор Пелевин

Чаще это нечто среднее между «Архипелагом ГУЛАГ» и «Зеленым слоником», но иногда под смысловой коростой из крови и дерьма виден щербатый покосившийся гипсовый пионер, из ран которого прорастают живые цветы.

"Затворник и Шестипалый" - это чистый буддизм. И до того наглядный, что прямо хочется расправить крылья.

"Принц Госплана" вволю утолил мой голод по отсылкам на компьютерные игры в литературе (вот люблю и всё) и в который раз напомнил о (не)реальности мира, образ которого психика каждого из нас формирует по-своему. Очень.

"Вести из Непала" просто включили внутренний вой на полную громкость. И пусть.

"Девятый сон Веры Павловны" - любопытная солипсистская штука.

"Луноход" - часть "Омон Ра", причём лучшая. Нравится плавность переходов, хочется так уметь писать.

"Спи" - мой любимый. Именно так я и живу с детства, постоянно это вижу и чувствую. Давно разучилась просыпаться, а может, никогда и не умела. Но лечь и лежать в направлении к цели точно могу и буду. Именно такие рассказы нужны, чтобы не повторить концовку.

Далее повесть «Синий фонарь» навеяла тёплую ностальгию, детские истории ужасов.. Ляпота. Но в то же время автор даёт нам тему для размышлений (именно она не даст вам спокойно уснуть ночью): «А вдруг вся наша жизнь сейчас протекает во мне?» И снова неожиданная концовка, которую совсем не ждал. 

Одним из рассказов на выбор я взяла про увлекательную жизнь сарая, но тут я, уже наученная пелевинской прозой, почти сразу же догадалась, что каждый из нас сарай номер 12 и у каждого в голове свои тухлые бочки.

Я не любитель отечественных авторов, но Пелевин смог завоевать небольшой кусочек в моем сердце 

Ощущение, что Пелевин играется в литературу, как в игрушку: а ну-тка я напишу о живом сарае ("Жизнь и приключения сарая номер XII")! А теперь о человеке, живущем в компьютерной игре ("Принц Госплана")! А что, если алкаша сделать генсеком ЦК КПСС ("Реконструктор")? И всё бы ничего - литература и есть нескончаемое поле для манёвра и эксперимента - только я не вижу живой необходимости в такого рода бредовых сюжетах. Просто похоже на брошенный самому себе вызов: "Набросаю как можно более странный, сложный план и - напишу!". Доходит до того, что некоторые планы перходят черту допустимой сложности и попросту оказываются нечитаемыми: рассказы "Спи", "Мардонги" и "Луноход" как будто написаны под ЛСД.

Некоторые другие творения близки к абсурдности, но всё же доступны к пониманию - в них задумка ясна, надо только свыкнуться с оформлением, что сделать лично мне почти не удалось. Например, дикая идея скрестить "Двенадцать" Блока с наркоманами на паре страниц "Хрустального мира" кажется не такой уж чумовой. Науч.фантастичное "Откровение Крегера" напоминает "Город" Саймака с телепортацией на Юпитер, только у Пелевина это делают СС-вцы. В "СССР Тайшоу Чжуань" воплощается страх многих о завоевании России китайцами. Всё полотно "Музыки со столба" - сплошной глюк нажравшихся мухоморов мужиков, а "Миттельшпиль" - симбиоз шахмат и транссексуалов. Как видите, фантазия автора так и брызжет. Настолько, что ты весь мокрый и хочешь скорее обсохнуть. [здесь же: "Вести из Непала" и "День бульдозериста"]

0 претензий к рассказам "Синий фонарь" и "Онтология детства". В обоих даётся взгляд из замкнутого пространства: из больничных (лагерных?) палат, где рассказывают страшилки, и из тюремной камеры, чей обитатель вспоминает о детстве - соответственно. Они и менее шизоидные, и более простецки-человечные, чем остальные рассказы сборника. И хотя в них тоже присутствует элемент фантастичности, он выражен неявно и его вам не суют прямо в морду.

"Синий фонарь", "Жёлтая стрела"... Что следующее? "Красная кнопка"? "Зелёная миля"? "Белый пудель"? Промеж двух цветных пелевинок (так можно называть любую книгу Пелевина - "пелевинка") у меня ещё застряла "Священная книга оборотня", которую, будь моя воля, я бы тоже, как и этот сборник, выкинул из памяти. Итого после трёх читок впечатление не из лучших. 2 только что прочитанных горьковских рассказа уже нравятся больше, чем весь "СФ". (Пред)последний шанс растопить лёд - наполочная (=лежит на полке) "Жизнь насекомых" .

2017-й начался с цепочки Левин - Пелевин, и за неимением какого-нибудь Шепелевина почитаем ка Максима Горького. Отмоемся от постмодерна душистым мылом классической прозы.

Лично мне понравился сборник, но очень сложно представить человека, которому бы понравился каждый рассказ из него. Спектр смыслов и проблем не расширяется, а будто насыщается. Плотность смысловой нагрузки растёт от рассказа к рассказу, и порой приходится прибегать к эзотерике, чтобы как-то облегчить нагрузку, скинув то, что требует объяснения, именно на эту эзотерику.

Однако! Каждый рассказ является своей реальностью. Реальностью абсурда. Но можно ли назвать Пелевина постмодернистским Кафкой? Не думаю. В произведениях Кафки больше выражения проблем путём постройки абсурдного мира. У Пелевина же абсурдный мир - лишь оправдание уехавшим куда-то вдаль мыслям, но это не чернит рассказы. Просто расширяет смысловую нагрузку там, где она кажется не особо уместной.

P.S. первый рассказ выглядит сетапом, когда остальные выглядят панчлайном. В первом рассказе говорится о том, что человек, который думает о смерти без альтернативы думы, на неё уже обречён. Остальные рассказы заставляют думать именно о ней, о смерти.