Текст книги "ВДВ. Как выжить и победить в Афгане"

– Эти камни лежат как солдаты на поле брани, – высказался Черный.

– У тебя, Вячеслав, вечно какие-то странные сравнения, – сказал Павел.

– А вы посмотрите повнимательнее на них с высоты! – не успокаивался лейтенант.

Присмотрелись, – и точно: издалека камни были похожи на лежащих людей!

– Вот в этих камнях и надо выбрать место для засады, – подтвердил свое решение ротный.

Вдруг Павел громко сказал:

– Смотрите, местные уносят от перевала трупы.

Действительно, небольшая группа людей уносила трупы в сторону кишлака. Пытались рассмотреть, есть ли у людей оружие. Однако все местные были без оружия.

– До захода солнца их обязаны похоронить, такой у мусульман обычай, – прокомментировал эту картину Черный.

– Ну и хрен с ними, пусть уносят и хоронят. Это их земляки, вот пускай и хоронят, – сказал Евсюков. – Самое главное, чтобы местные не раскрыли наше присутствие на горе.

И тотчас до их слуха снова донеслись звуки боя, который проходил от них где-то в пяти-шести километрах внизу. По понятным причинам группы «духов» в любой момент могут появиться как на перевале, так и около кишлака, но нельзя было исключать того, что они могут появиться и около позиции разведчиков. Боевые действия прекращались на некоторое время, а затем снова начинались. Наблюдатели, которым выпала такая доля, продолжали прислушиваться и всматриваться в том направлении. Наиболее интенсивная перестрелка отмечалась в районе боевых действий ферганцев. Вертолеты и боевая авиация практически в течение всего светлого время суток трудились в том районе: бомбили и стреляли, улетали, а потом снова прилетали, и вновь бомбили и стреляли. К вечеру стрельба стала потихоньку стихать, а потом и вовсе прекратилась. Командир роты, как только стемнело, отправил взвод в засаду. На этот раз на боевые действия ушел взвод лейтенанта Черного. Часа через два или чуть менее того разведчики точно вышли в район, облюбованный ими днем, разделились на две подгруппы и стали ждать. До солдат доносился слабый шум водопада и ленивый собачий лай из кишлака, который был в полутора километрах от места засады. Разведчики доложили ротному по радио о готовности к работе. Иногда в районах, где днем проходил бой, в ночном небе виднелись пунктиры трассеров, поднимающихся высоко в небо. «Это наши, – думали про себя разведчики. – Могут себе позволить смолить длинными очередями!» Тогда Родина-мать действительно на военные нужды для своих сыновей денег не жалела.

Из кишлака вдруг донесся злой собачий лай. Разведчики насторожились. Через некоторое время в темноте показались силуэты людей. Их пересчитали: «Один, два, три», – их оказалось всего трое.

– Берем живьем или уничтожаем? – шепотом спросили парни командира.

– Вы что? Только живыми! А если уж не получится, тогда уничтожаем; вообще-то лишний шум нам не нужен, – ответил лейтенант.

Место для захвата выбрали удачно, среди камней, которые ночью не вызывали подозрений у проходящих мимо людей. Местные привыкли к этим камням, поэтому шли спокойно. Тропа проходила мимо камней, а затем начинала разветвляться: одна отворачивала к водопаду и далее шла в горы в направлении северных провинций, другая вела вниз к ущелью. Взаимодействие среди разведчиков было отработано за долгую совместную службу, и поэтому захват «незнакомых» прошел молниеносно и без особого труда. Они и вякнуть не успели, а были уже обезоружены и связаны. Мятежники не оказали разведчикам особого сопротивления при захвате. Сопротивлялись они как-то вяло, будто не по-настоящему. Повязав «духов», разведчики на некоторое время притаились, прислушиваясь. Лишняя осторожность – разведчикам подруга. Кругом по-прежнему было тихо, и после паузы разведчики быстро поднялись на гору вместе с пленными. Наверху их уже ждали. Провели предварительный допрос, на уровне приобретенного в Афганистане словарного запаса. Как всегда, когда с задержанными начинают разговаривать по-человечески, они начинают придумывать всевозможные небылицы. Когда разведчики задали им вопрос, «А зачем вы при себе имели оружие?» ответ был: «В горах все оружие имеют». Одним словом, несут всякую хренотень! В конце концов это стало надоедать, и кто-то из разведчиков предложил командиру:

– Может, надавать под бока для разговорчивости?

Командир сказал:

– Не надо. Просто у нас нет переводчика, поэтому им многое не понятно.

Бойцы удивились такому ответу ротного, обычно резкого и несдержанного в подобных ситуациях. Сейчас, здесь, он показался им миротворцем!

Пленных еще некоторое время помучили невнятными вопросами и доложили вниз руководству. Те немного посовещались и распорядились: «Утром пораньше спустите пленных пониже от вершины, подберите площадку для посадки вертолета и встречайте его, а заодно получите воду и продовольствие». Одна разведгруппа, прихватив с собой пленных и трофеи, начала спуск вниз до рассвета, чтобы не демаскировать наличие людей на вершине. Бойцам тогда казалось, что их присутствие не было вскрыто местными жителями. По крайней мере разведчики старались на вершине горы вести себя тихо. Рано утром появился обещанный вертолет. Разведчики быстро выгрузили воду и продовольствие, а в пустую кабину затолкали пленных с трофеями. Вертолет тут же чуть поднялся вверх и, вписываясь в рельеф горы, заскользил вниз. С горы при снижении он был похож на сказочное чудище. Взвалив припасы на спину, разведчики медленно стали подниматься на прежнюю позицию, путь до которой занял не менее часа. Вся гвардия их с нетерпением дожидалась, – и не так их, как воду. Хотя разведчики были не так далеко от водопада, но подход к нему был очень неудобен. Водопад находился на другой стороне перевала, и в пути было бы наверняка потеряно полдня.

Только стали распределять провизию и воду, как внизу с новой силой вспыхнули боевые действия. Авиация на этот раз применялась интенсивно. Ближе к обеду Перков сказал:

– Смотрите, в район боевых действий летит пара Ми-8.

Стали гадать. Одни говорили: «Везут продовольствие и боеприпасы!» Другие высказывали более мрачные прогнозы; самым худшим был тот вариант, что в районе боевых действий появились потери. К концу дня настроение у разведчиков незаметно и само по себе испортилось. То ли погода виновата (а дальше в горах собирались тучи), то ли вертолеты, которые нагнали тоску. В мрачном состоянии и без настроения прошел еще один день боевых действий. Стрельба потихоньку стихала, по крайней мере ее не было слышно. А может быть, она перенеслась подальше, в другой район? В районе горы наступила тишина, затем незаметно подошел вечер, а за ним ночь и следующее утро.

В один из дней лейтенант Черный с Ветчиновым, маскируясь за камнями, лежа наблюдали за перевалом и вели непринужденный разговор о жизни, – как она сейчас там в Союзе, без них. Остальные солдаты взвода отдыхали. Ротный еще в первый день определил каждой группе: кто за какой сектор наблюдения несет ответственность. Лейтенант смотрел в бинокль, а Сергей невооруженными глазами. Вдруг Черный протянул разведчику бинокль и сказал:

– Серега, посмотри левее перевала. Что-то камни там, кажется, какие-то подозрительные.

Сергей медленно навел бинокль на местность, но ничего подозрительного не увидел. Камни как камни, таких в районе перевала тысячи. Но вот один камень пошевелился и тут же превратился в сидячего человека. Рядом еще один камень зашевелился. Посчитал: один, два… пять, шесть, а вот и седьмой!

– Товарищ лейтенант, это душманы, семь человек, отдыхают. Откуда они появились здесь и куда направляются?

– Наверное, ночью появились, – сказал лейтенант. – Продолжай наблюдать, а я сгоняю за ротным.

Лейтенант на четвереньках, как ящерица, юркнул в камни и через минуту вернулся с Евсюковым.

– Дай посмотреть!

Разведчик на местности показал ротному направление и передал ему бинокль.

– Вижу, но только одного, – сказал ротный.

Чтобы особо не обидеть командира, разведчик сказал ему:

– Это как бы дежурный, а остальные, укрывшись накидками, рядом отдыхают. Вот они и кажутся камнями.

– Ну, что будем делать? – как бы советуясь вслух, спросил командир.

– Давай быстро спустимся, окружим и накроем огнем, а может, и пленного прихватим, – предложил взводный.

– Нет. Во-первых, до них не так и близко, километра полтора. Во-вторых, нам позицию никак нельзя раскрывать. Давай лучше доложим вниз. Пусть пришлют вертолеты, те и разберутся с душманами, а мы с горы понаблюдаем, – радуясь своей смекалке, сказал ротный.

Радист передал координаты места лежки душманов вниз. Пока там доложили Слюсарю, пока тот принимал решение на атаку вертолетами, «духи» проснулись от сна, потянулись и стали сворачивать «базу». Бойцы внимательно продолжали наблюдать за действиями душманов и с беспокойством посматривать в сторону Баграма: не появятся ли на горизонте вертолеты. Мятежники тем временем еще некоторое время посовещались, как бы дразня своим спокойствием «шурави» и обговаривая свои дальнейшие намерения, а затем потихоньку стали подходить к перевалу. Видя такую картину, разведчики не на шутку встревожились: ведь уйдут! Ротный запросил: «Где вертолеты?» – «Вылетели», – ответили снизу. – «Душманы почти на перевале!» В это время бойцы уловили приближающийся гул вертолетов, который с каждой секундой нарастал. «Духи» из-за шума водопада слишком поздно увидели «вертушки». Первая очередь «нурсами» как корова языком слизала двух последних душманов. Остальные все-таки успели перейти перевал и скрыться с глаз разведчиков. Дальше вертолеты работали за перевалом: поднимались вверх, а потом резко бросались вниз, выпуская очередь за очередью. Звуки разрывов гулко долетали до разведчиков, которые смотрели за происходящим как будто в кино. Снизу заинтересовались результатами, и ротный доложил, что за смерть двоих «духов» может поручиться, а по остальным вертолеты бьют, но «мы результат не наблюдаем».

– Почему не ведете наблюдение? От страха попрятались за камни, что ли? – пошутили снизу.

– Мы ведем наблюдение, но вертолеты работают за перевалом. Если разрешите, мы проверим и после доложим результат, – предложил Евсюков.

Последовала небольшая пауза.

– Докладывают комдиву, – сказал лейтенант Перков. Вскоре разведчики получили категорический приказ: оставаться на своих местах и продолжать выполнять ранее полученную задачу.

– То-то! А то шутить надумали, – буркнул командир.

И все-таки разведчикам не терпелось узнать результаты работы вертолетов. Ротный сначала было заколебался, но разум взял верх, и он сказал свое твердое командирское «нет». Обсуждали это событие почти до вечера. Особенно всех заинтересовало, как здесь могли оказаться душманы? И опять сколько людей, столько и предположений; каждый хотел видеть себя полководцем. На следующий вечер группа еще раз спустилась вниз, но уже ближе к кишлаку, и организовала засаду. И каково же было вначале удивление, а потом ужас пацанов, когда им вновь попался один из троих ранее захваченных в плен!

– Как в штабе группировки могли додуматься до такого, чтобы отпустить пленного, когда мы находимся далеко от базы?! – ругался взводный. – Такое мог устроить только бестолковый оператор! А где был Климов, начальник разведки?

Пленного опять поволокли к себе наверх. Все разволновались не на шутку, увидев его во второй раз. Доложили вниз: «Вы что творите? Почему отпустили пленного?», – а в ответ: «Он работает на ХАД (контрразведку)[14]14
  Сокращение от «Хэдамате эттэлаате доулати» (Служба государственной информации; язык дари).


[Закрыть], а те двое тоже их люди. Его отпустили для выполнения какого-то задания». Ротный им доказывал, что местный, наверное, рассказал кому надо о присутствии чужих. «Не рассказал и не расскажет. Вы лучше выполняйте свою задачу», – посоветовали из штаба. Офицеры переглянулись и пожали плечами. Каждый стал домысливать услышанное про себя. И все же результат этой засады, несмотря на заверения начальства, добавил разведчикам настороженности и волнения. Однако приказ есть приказ, и его надо выполнять. Пусть разведчикам не хотелось выполнять этот приказ, но местному вернули его пистолет и отпустили. Насколько позволяла темнота, они проследили за ним: тот медленно ушел не в сторону кишлака, а по тропе к перевалу. Разведчики пошутили: «Доброжелатель ушел выполнять какое-то особое задание на севере!»

Пробыли бойцы на этой Манду-горе больше недели. Это уже порядком надоело, и парни уже стали иногда говорить: «Не забыли про нас?» Их слова будто бы дошли до комдива, и на следующий вечер ротный сообщил взводным: «Утром будем спускаться к своим вниз». Ночь прошла спокойно. С рассветом разведчики стали не спеша собираться в обратный путь. Они уже не стали особо маскироваться, – ведь все главное осталось позади. В это время ротный увидел Ветчинова, и его осенила идея.

– Сергей, чтобы лишний груз с собой не тащить, проведи со старшими расчетов «агсов» практическую стрельбу по спланированным целям!

И хорошо, что затеяли стрельбу. Разведчики перестали суетиться и устремили свои взоры в сторону цели, чтобы поглазеть на результаты стрельбы. Вдруг кто-то из разведчиков крикнул:

– «Духи»!

Все как по команде залегли.

– Где ты их видишь?

– Да вот же они!

Теперь их увидели все. Шли они наверх со стороны водопада, надеясь застать бойцов врасплох. Все-таки местные вскрыли присутствие на вершине горы чужих и шепнули кому надо, – по крайней мере так думали разведчики. Душманов было человек сорок, может, чуть меньше. В камнях мятежников трудно сосчитать, да и не до этого тогда было. Шли они быстро и уверенно, вначале без стрельбы, а когда осталось метров четыреста-пятьсот (в горах труднее определять расстояние), открыли огонь из стрелкового оружия, но не прицельный. Пули со свистом пролетали над головами. Разведчики пока не отвечали, но когда банда зашла на участки, которые были пристреляны из АГСов, Ветчинов что есть силы заорал старшим расчетов, чтобы те своими телами давили на станину гранатомета. Дело в том, что гранатометы были на скальном грунте. Те команду выполнили, и он выпустил по душманам из одного, а затем из другого гранатомета по полной кассете. «Духи» такого не ожидали. Они вынуждены были залечь, и стали в ответ вести огонь из-за камней из стрелкового оружия и громко кричать «Аллах Акбар!», подбадривая себя. В том, что у них были потери, бойцы не сомневались. Разрывы гранат наблюдались именно на том участке, где душманы находились. Старшие расчетов быстро зарядили гранатометы и снова открыли прицельный огонь. На этот раз мятежники дрогнули и стали медленно отползать, но продолжали стрелять в сторону разведчиков. Стреляли они, скорее всего, от страха, возникшего у них от неожиданного отпора, а потом и вовсе стали убегать. Разведчики «мочили» по ним вдогонку из пулеметов и автоматов до тех пор, пока остатки банды не скрылись за ближайшим скальным холмом. Солдаты молча переглянулись и снова стали через прицелы оружия напряженно всматриваться в сторону холма, где скрылась банда. Евсюков приказал взводу лейтенанта Черного обойти холм по левому склону горы и разведать, в какую сторону ушли остатки банды. В этом случае разведчики немного недооценили врага. Мятежники не торопились отступать. «Духи» за холмом перегруппировались, получили большой нагоняй от главаря и стали по левому склону горы снова карабкаться наверх. Движение «духов» заметили разведчики, которые открыли пулеметно-ружейный огонь. Душманы залегли и в ответ стали стрелять из-за камней снизу вверх, в то же время продолжая громко кричать «Аллах Акбар!» Пули, ударяясь о камни, с визгом отскакивали от них. Этот визг заставлял разведчиков вздрагивать и прижиматься к камням.

Выкурить оттуда душманов стрелковым оружием было трудным делом! Ротный приказал Ветчинову стрелять из гранатометов по залегшим в камнях мятежникам. Сергей выстрелил одну гранату – оказался небольшой перелет.

– Ну а теперь, гады, держись! – заорал боец и выпустил длинную очередь по камням, из-за которых отстреливались мятежники. Тотчас раздались крики и стоны раненых. Среди духов началась паника, а потом они и вовсе стали быстро скатываться вниз. Оставшиеся гранаты Сергей выпустил в одну очередь, и по всей видимости очень удачно, потому что разрывы накрыли практически всю площадь, на которой находились мятежники. На этот раз остатки банды навсегда удрали с поля боя, разбежались по ближайшим оврагам и больше не пытались атаковать и стрелять в сторону разведчиков.

Утро, несмотря на свою прохладу, оказалось для бойцов очень жарким. Солдаты вытирали пот со лба, а у многих, кто во время боя был без курток, через одежду проступил пот. Все же пришлось разведчикам свою миссию выполнить до конца. Держа оружие наготове, они медленно стали спускаться к тому месту, откуда стреляли по ним мятежники. То там, то здесь лежали бездыханные тела. Во время боя на горе воины Масуда потеряли 9 человек.

– Это хорошо, что мы не проспали и вовремя обнаружили «духов», – успокаивали себя разведчики.

– Скажите спасибо Ветчинову. Если бы не гранатометы, то нам пришлось бы туго, – сказал им ротный.

Спуск с горы по времени был значительно короче, чем подъем, – но все равно идти было нелегко. Ведь шли по территории военных действий и при движении соблюдали правила войны. Внизу разведчиков уже дожидался командир дивизии. Он похвалил их за успешно выполненную задачу и мельком взглянул на трофеи, как бы проверяя, не зря ли им была объявлена благодарность. Далее он продолжил:

– Задачу мы в этом ущелье выполнили, мятежники потеряли в общей сложности более сотни человек. К сожалению, нам тоже не удалось избежать потерь. Имеются погибшие и раненые, – генерал достал папиросу, закурил и, затянувшись дымом, сказал: – Давайте пока приводите себя в порядок и готовьтесь к маршу, – и ушел в сторону командного пункта.

Как только комдив отошел от разведчиков, начальник разведки подозвал к себе ротного и что-то стал ему объяснять. Тот молча кивал головой и лишь иногда возражал. Офицеры, посматривая в их сторону, понимали, что разговор идет по «пленному», которого захватили второй раз, – тогда ротный по радио нагрубил начальнику. Вот сейчас за этот разговор Евсюков по полной огребал от Климова. Евсюков вернулся от Климова какой-то взъерошенный, собрал офицеров и о чем-то долго с ними беседовал. Разведчики тем временем почистили оружие и привели в порядок свой внешний вид, который за время пребывания на горе подзапустили.

После обеда офицеров роты пригласили на командный пункт командира дивизии. Слюсарь отдельно поставил разведчикам задачу, которую предстояло выполнять при совершении марша по ущелью в пункт постоянной дислокации. В его словах было одно:

– Основное внимание обращаю на то, что недобитые банды шатаются вдоль всего ущелья, и поэтому не исключены нападения и обстрелы колонны. – Он сделал небольшую паузу и продолжил: – Не исключены и минирования дороги.

Весь остаток светлого времени разведчики отвели для подготовки техники к совершению марша. Рано утром по давно отработанной схеме первыми движение начали разведчики с саперами на борту. Часа через два мятежники начали обстрел тыловой походной заставы с ближайших от дороги невысоких гор. Десантники, не останавливая движение колонны, с ходу шандарахнули по вершинам гор из крупнокалиберных пулеметов, – и сразу наступила тишина. Главное со злостью и вовремя огрызнуться, – тем более когда возвращаешься домой и не хочется втягиваться в серьезную драку.

Ущелье стало сужаться, впереди показался знакомый небольшой мост. Снова для саперов есть работа. Осмотр моста на предмет минирования саперы проводили осторожно, под прикрытием разведки. Только съехали с моста, как сразу саперы обнаружили противотанковую мину советского производства. Ее зацепили кошкой, веревкой оттащили подальше от дороги и подорвали. Взрыв гулким эхом полетел в горы и где-то в ущелье затих. Округа от взрыва всполошилась. В ближайшем зачуханном кишлаке залаяли собаки, но колонна без остановки двигалась вперед. Через некоторое время впереди показался кишлак Руха, – а это, как было известно, самое беспокойное место. Неприятное соседство, когда совершается марш домой! Про этот кишлак ходили плохие слухи. Мотострелки ни разу не могли спокойно через него пройти: всегда мины, обстрелы. В ущелье угрозу представляли все кишлаки, и, самое главное, их неплановая застройка. Трудно быть командиром, когда в такой ситуации начинается бой. Обзора практически нет, о каком-нибудь маневре разговора вообще нет, управление боем затруднено. В такой ситуации как хочешь, так и воюй. А ведь и воевали, и неплохо.

По радио кто-то из офицеров предупредил, что рота где-то на подходе к Рухе и надо быть готовыми к самому худшему. Бойцы напряглись до предела и, как бы это ни показалось странным, опасный кишлак прошли без стрельбы и без подрыва. Парни даже немного удивились: они были готовы в кишлаке воевать, и не получилось. На командный пункт доложили, что Руху прошли. Внимательно осматривая дорогу и прилегающие к ней высоты, проехали еще километров десять. В этот момент разведчики услышали: что-то неладное начинает твориться с двигателем. Да и водитель занервничал. Так и есть, непредвиденная остановка. Последовала команда взводного: «Стой! Усилить наблюдение!» Водитель Львов тем временем быстро открыл силовое отделение и обнаружил в одном из двигателей обрыв патрубка. На устранение неисправности ушли считаные минуты. За время, которое ушло на ремонт, мимо бронетранспортера проехало всего несколько машин. Скорость в колонне была маленькая, и через пару минут, устранив неполадки, Львов, по огородам и виноградникам обгоняя впереди идущие машины, занял свое место в строю. О непредвиденной остановке докладывать на КП и ротному лейтенант не стал. Разведчики продолжали вести наблюдение, но подозрительного в округе ничего не было.

По радио передали, что тыловое охранение снова подверглось обстрелу. Завязался бой. Остановили всю колонну. Ближайшие роты развернулись в обратную сторону и поспешили на помощь: хорошо, что местность в этом месте позволяла совершить маневр. Бой продолжался около часа. Если бы не вертолеты огневой поддержки, бой продлиться мог бы и дольше. Затем прошли еще один кишлак, население словно вымерло, даже собаки не лают. «Дурной это знак!» – подумали разведчики и расслабляться не стали. Машины продолжали движение, и вдруг нате вам, – происходит подрыв фугаса под днищем БТР. Те, кто находился в следующем БТР, потом сказали ребятам, что машину взрывом приподняло и на скорости как тараном швырнуло в стену ближайшего дома. Экипаж словно по команде выскочил из машины и изготовился к бою. Впрочем, возможно, и была чья-то команда, – но оглушенные взрывом солдаты какое-то время ничего не слышали. Секунды неожиданности прошли, разведчики оглянулись, посмотрели друг на друга и как-то одновременно воскликнули: «Где командир?» – а его не было! Не было и водителя Львова, и старшего техника роты. На секунду солдаты как-то растерялись, а потом словно по команде бросились назад, вовнутрь БТРа. Там они увидели своих раненых, брошенных ими же после первых секунд взрыва. От этого бойцам стало стыдно, и они бережно помогли раненым выбраться из машины, положили их на носилки. Подоспевший врач оказал им первую медицинскую помощь. Доложили на КП о случившемся.

– Потери есть?

– Нет, только раненые.

– Сколько?

– Трое.

– Ладно, вызываем вертолеты. Подготовьте площадку!

Когда разведчики немного пришли в себя после взрыва, дело чуть было не дошло до разборки с саперами, – хотя разведчики с ними крепко дружили, вместе бывая на операциях. Все же в этой ситуации саперы наслушались в свой адрес много неласковых слов.

– От вас, мудаков, требуется одно: не пропустить мину на дороге. Мы же вас всегда надежно прикрываем, а вы, гады, нашего командира чуть не угробили!

Сержант Гусько так вообще пригрозил сержанту-саперу, что по приезду на базу разберется с ним.

– Вот так, когда дело касается жизни, и долгая дружба уходит на задний план, – сказал Ветчинов.

По большому счету, конечно, здесь была очевидна вина саперов. Чего греха таить, за долгий путь они приустали, зрение притупилось, вот и «прошлепали» мину.

Местность, где произошел подрыв, была очень не приспособлена для посадки вертолета. Высокая плотность глинобитных построек, зеленых насаждений и поливных огородов, – все это вместе мешало выбрать место для посадки вертолета. Тем временем раненые продолжали страдать, а бойцы, здоровые мужики, им ничем помочь не могли. Они как могли подбадривали своих друзей: «Потерпите немного, подберем площадку, чтобы вертолет посадить, и тут же вас отправим в госпиталь!»

В этот момент, глядя на страдания раненых, некоторые разведчики ощущали такую злость и так зачесались руки, что им захотелось выместить ее на жителях кишлака. Все же, немного поостыв, бойцы взяли себя в руки. И правда, при чем здесь простые и бедные местные жители? Хотя на все сто процентов местные симпатизировали бандитам…

Осмотрев кругом всю местность, ротный по радио доложил комдиву, что подходящей площадки для вертолета поблизости нет.

– Ну и какие твои действия? – спросил Слюсарь.

– Будем двигаться дальше и выбирать место для посадки вертолета, – ответил Евсюков.

Генерал дал добро. Раненых бережно загрузили в другой БТР, подорванную машину взяли на буксир, и колонна двинулась дальше. Порой солдаты даже забывали об осторожности и высовывались из машины по пояс, так им хотелось побыстрее высмотреть подходящую площадку для приема вертолета. Пришлось проехать еще километров восемь, пока они не увидели подходящую площадку. К склонам гор выслали БТРы для прикрытия площадки и стали ждать. Ожидали недолго. При подлете вертолетов площадку обозначили красными дымами. Один вертолет со второго захода совершил посадку, а второй оставался в воздухе и барражировал над площадкой и колонной группировки до тех пор, пока разведчики не перенесли своих товарищей в «вертушку». Кто-то из разведчиков вовремя вспомнил про фотоаппарат, и когда командира взвода с бойцами на носилках несли в вертолет, сделал снимок. Под взглядами бойцов вертолет тут же взмыл в воздух и взял курс на Кабул.

Конечно, разведчики второго взвода были несколько удручены тем, что остались без своего командира. Обязанности командира взвода командир роты поручил временно исполнять сержанту Гусько. Через некоторое время послышалась команда «по местам». С очень хреновым настроением разведчики поехали дальше. Еще два подозрительных места пришлось осмотреть саперам. Их тревога была не напрасной: сняли три мины, одна из них была противопехотная. На этот раз колонне дали команду «стой», – мол, впереди работают саперы. Разведчики насторожились и в ожидании худшего приготовились к бою. Подразделения при остановке колонны по давно отработанной схеме распределили между собой сектора, ярусы обстрела указанных высот. Саперы крючьями сорвали мины с места, оттащили подальше от колеи и там же в какой-то яме на каждую мину положили по стограммовой тротиловой шашке и подорвали. В ущелье взрыв казался очень мощным. В воздух взметнулся огромный столб черного дыма, и раскаты понеслись по ущелью в оба конца. Местное население, наблюдавшее за колонной с крыш ближайших домов, от неожиданности взрыва словно ветром сдуло! У другой категории местного населения по поводу взрыва было совсем иное мнение. Их «давила жаба» и страх отчета перед главарем о неудавшейся диверсии и плохой маскировке мест установки мин. После уничтожения мин колонна продолжила движение.

Через пару часов ротная колонна благополучно подошла к выходу из ущелья и остановилась. К разведчикам подошел Климов и распорядился, чтобы две группы спешились и заняли господствующие высоты, которые как бы прикрывали вход и выход из Панджшерского ущелья. На высотах бойцы находились до тех пор, пока не вышла из ущелья вся группировка. После этого разведчики стали было собираться, чтобы начать спуск вниз, и тут со стороны высоты, на которой находилась группа Перкова, послышалась сильная стрельба. Сержант Гусько дал команду взводу:

– А ну живо обратно наверх!

На высоте парни залегли и стали наблюдать. Стрельба на соседней высоте не прекращалась. Расстояние между высотами метров триста, но все равно ничего не видно, что там происходит. Сержант по радио запросил соседей:

– Что у вас там случилось?

– Небольшая группа душманов решила бить по «хвосту» колонны, но не сообразила, что высоты уже заняты.

Судя по всему, душманские «стратеги», не желая мириться с потерями, решили дать «шурави» бой во время движения колонны. Но что-то у них «не срослось». Возможно, мятежников слишком высоко загнали в горы и под рукой у них не было достаточного количества нужных людей для организации атаки. Ведь сами же главари в атаку на русских не пойдут? Тогда, наверное, ими было принято решение организовать нападение на колонну на выходе из ущелья. Но и здесь у них что-то не получилось. По всей видимости, душманы опоздали с выходом и уже не успевали занять высоты. Видя, что группировка уже выходит из ущелья, а задачу надо выполнять, они попытались обстрелять десантников с ближайшей высоты. Просто обстрелять, внести суматоху в колонну, – ведь если колонна остановится, то, возможно, удастся подобраться ближе и поджечь хотя бы одну или несколько машин. Но «духи» не учли то, что на господствующей высоте уже находятся русские. Как только они сунулись на высоты, так сразу по зубам и получили. Поэтому мятежники обозначили нападение стрельбой по «хвосту», а затем что есть духу стали уносить ноги, потому что на них обрушился шквал огня сверху. Душманы «академий не оканчивали», но твердо усвоили: кто в горах выше, тот и победитель. В этом бою на выходе из ущелья банда потеряла двух своих бойцов. Конечно, эти потери для банды, где с людьми особо не считались, были ничтожными, – но все же они вошли в актив разведчиков.

К исходу дня группировка дивизии сосредоточилась на окраине Чарикара и стала готовиться к ночлегу. Батальону ферганского полка[15]15
  Имеется в виду 345-й гвардейский парашютно-десантный полк, сформированный после расформирования 105-й гвардейской Воздушно-десантной дивизии в 1979 г..


[Закрыть] Слюсарь разрешил после короткой остановки продолжить движение к себе на базу в Баграм, до которого было рукой подать. В лагере у разведчиков появилось достаточно времени для того, чтобы осмотреть подорванный БТР. Их глазам представилась ужасная картина: днище было вогнуто вовнутрь, рядом зияла небольшая дыра, в некоторых местах треснула броня, левый двигатель вырвало из гнезда. Честно говоря, товарищам, которые в то время находились внутри бронетранспортера, еще повезло. А ведь последствия могли бы быть гораздо хуже!

Утром группировка продолжила марш в сторону Кабула. Подорванную бедолагу не бросили, а взяли на буксир и тащили до самой роты. Через пару дней ее оттащили в ремонтную мастерскую, а там мастера – золотые руки, отремонтировали БТР и вернули в строй, к разведчикам. Он еще долго продолжал служить разведчикам, как боевой товарищ, – и нес звезду на борту.