Текст книги "По прозвищу Викинг"

Уже прощаясь, Вадим вытащил удостоверение, полученное им от полковника Руэнтоса. При виде его Сергей Сергеевич расстроился. Оказалось, что эта карточка очень полезна и удобна в Сьерра-Марино. Обладатель ее получает практически индульгенцию на свои действия на территории государства. Он имеет право ношения и применения оружия, использования любых средств связи и транспорта. Все государственные и частные организации обязаны оказывать помощь хозяину удостоверения.

Единственное отличие документа – его цвет. У Викинга был синий фон. Это означало, что, в отличие от обладателей красных карточек, штатных работников департамента грозного полковника, он не мог без суда и следствия расстреливать террористов на месте преступления. Он с удовлетворением принял данную информацию к сведению. К такому комиссарскому мандату еще бы «наган»…

Вадим направлялся к себе в номер и на перекрестье аллей встретил Надежду Алексеевну. При виде его начальница сделала независимое лицо и попыталась гордо проследовать мимо. Сделать ей это не удалось. Вадим быстро догнал женщину.

– Надежда Алексеевна, как ваши успехи? Есть что-то новое?

– А вас это очень интересует?

– Ну, как же, ведь мы занимаемся одной работой.

– Дело-то, может быть, и одно, а вот конечные цели у нас, вероятно, разные.

– Надежда Алексеевна, извините, но я вас не очень понимаю, – изумился Вадим.

– А что здесь понимать? У каждого из нас свое руководство, и, следовательно, задачи поставлены разные. Мое мнение такое, что работать нам необходимо порознь, тем более вы это уже активно воплощаете в жизнь. Что еще хотите услышать от меня?

Вадима в принципе устраивал такой расклад, но была совершенно непонятна открытая неприязнь, звучавшая в голосе собеседницы.

– Помилуй бог, о чем вы говорите? Какие конечные результаты? Какие задачи? Если можно, обьясните, в чем дело?

– Я не собираюсь ничего объяснять. Мне незачем разыгрывать перед вами комедию. Если хотите, играйте ее сами.

Викинг прекрасно знал, что с женщинами, тем паче по вопросам взаимоотношений, спорить бесполезно. Им необходимо сначала дать выплеснуть свои эмоции, а уже потом пробовать решать что-то конструктивно. Он решил поменять тему разговора.

– Какие у нас планы на завтра?

– Какие планы у вас, не знаю, а я рано утром выезжаю на ранчо Хосе Диоса и буду работать с его родственниками.

Эти мероприятия несколько расходились с планами Вадима. Он решил подыграть Надежде Алексеевне.

– Мне вы разрешите не сопровождать вас в этой поездке? Есть некоторые данные, которые необходимо проверить. Кстати, я надеюсь, что вы едете не одна?

– Пожалуйста, я уже сказала, что вы можете заниматься чем угодно, только пока не мешать мне. – На слове «пока» Надежда Алексеевна сделала ударение. – А за заботу спасибо, сопровождающие нашлись. Со мной едет следователь из департамента и наш переводчик.

Она развернулась и пошла к гостинице, оставив Вадима в крайнем изумлении.

Вадим попытался найти вразумительное объяснение немилости, в которую нежданно попал. Пусть он задавал несанкционированные вопросы Руэнтосу, но неужели каждый свой шаг необходимо согласовывать с ней? Абсурд… И эти совершенно непонятные слова о различных целях. Понятно, что конечные результаты по делу у нас действительно различаются, но она вряд ли об этом может догадываться.

На следующий день с утра Вадим посетил Национальный банк столицы. Процедура снятия денег много времени не заняла. Запрос по коду в цюрихский банк, подтверждение счета, перевод через океан – и двадцать тысяч долларов легли в «дипломат», позаимствованный для этой цели у Сергея Сергеевича. Затем была прогулка на Центральный телеграф и звонок на Кипр. Механический сонный голос автоответчика пролопотал что-то по-гречески, а затем на родном русском произнес:

– Оставьте ваше сообщение после звукового сигнала.

Протяжный с переливами гудок, короткий, согласно инструкции, доклад:

– Викинг вариант номер один выполнил.

Для порядка он повторил эту фразу еще раз. Отбой. Короткие гудки.

В посольстве царила суматоха. С улицы все выглядело вполне пристойно, однако уже на проходной его попросили срочно позвонить в приемную посла и переговорить со вторым секретарем, то есть Сергеем Сергеевичем. Голос у того был одновременно растерянным и злым.

– Произошло нападение на автомобиль в тридцати километрах от столицы. Погибли следователь из департамента Руэнтоса и водитель. Посольский переводчик без сознания, в тяжелом состоянии. Надежда Алексеевна исчезла.

Глава 5. Какие удивительные ночи

У подъезда резиденции посла стояли два огромных джипа с вооруженными людьми. На дверках Вадим увидел знакомый герб – перекрещенные мечи, окруженные пальмовыми ветвями. Такие гости в посольство зря не приезжают. Нападение на машину и похищение Надежды Алексеевны, похоже, подняли на ноги все силовые ведомства Сьерра-Марино. Вадим обратил внимание еще в городе, что на улицах появились патрули Национальной гвардии, но не придал этому факту значения. А оказалось, что все это напрямую относится к российской стороне и к нему лично.

Нападение на автомобиль с Надеждой Алексеевной и ее похищение, а по-другому эти действия охарактеризовать нельзя, Викинг принял как вызов. Начинала складываться пока не очень понятная, но уже реальная картинка. Слежка с первого дня прибытия их в Сьерра-Марино, интерес, проявленный целенаправленно к Надежде Алексеевне, а не к нему. То, что данные события связаны или не связаны с проведением расследования по делу Осколовых, можно оценивать пятьдесят на пятьдесят.

С одной стороны: зачем похитителям прибывший следователь, не очень крупная, пусть и официальная фигура? Выкуп – как-то несерьезно. Помешать расследованию? Но его уже проводит контора Руэнтоса. Принять во внимание фактуру Надежды Алексеевны и предположить, что какой-то местный падишах, очумевший от любви, решил заполучить ее в свой гарем? Выглядит смешно.

С другой стороны, если похищение связано с проводимым расследованием, личность Викинга почему-то оказалась абсолютно неинтересной для террористов, а ведь организовать нападение на него было проще простого. Он в одиночку за прошедшие два дня намотался по городу достаточно, и никто не проявил ни малейшего интереса к его персоне. Можно даже обидеться за такое невнимание.

Вариант, что похищение связано с предыдущей профессиональной деятельностью Надежды Алексеевны, довольно зыбкий. Какого рожна террористы или братва Сьерра-Марино полезет в разборки по российским криминальным делам? Они если и слышали про Россию, то не более чем на уровне балалайки и медведей на улицах Москвы.

Вариант гарема и выкупа можно оставить без комментариев, пока эти версии сами не вылезут наружу. Завязки по прокурорской деятельности надо постараться проверить. Пока есть только одна указательная стрелка – темно-синий «Мустанг» из конюшни Эрнандо Арриана. Вот с него и следует начинать. Придется лезть в пасть тигру или, может быть, крокодилу, если это ближе к местным тропическим условиям.

Не аллигаторов, но две разинутые хищные пасти Викингу пришлось увидеть намного раньше. Еще в приемной посла из-за резной деревянной двери он услышал громкие крики. Испуганная дама в старорежимном шиньоне, секретарь посла, оторопело сидела за столом, неестественно выпрямившись, словно она проглотила аршин. Испуганный же референт забился в угол огромного, как аэродром, дивана. Обстановка для них была явно непривычная.

Из тихой дипломатической обители доносились отрывки отнюдь не литературной лексики на посконно-русском и не менее народном испанском, сермяжные языковые корни которого Вадиму были знакомы. По доносившимся фразам чувствовалось, что у высоких сторон имеются глубокие познания в такого рода речи. Это было немудрено. Руэнтос прошел с юных лет казарму, а уважаемый оппонент – его превосходительство посол, до дипломатической карьеры, а еще раньше – партийной работы, начинал трудовую деятельность на Магнитке мастером цеха.

Глубоко вздохнув, словно прыгая в прорубь, Викинг открыл без разрешения находящегося в полуобморочном состоянии секретаря массивную дверь и окунулся в густую атмосферу скандала. Злые и донельзя раскрасневшиеся лица посла и полковника Руэнтоса обратились на вошедшего. Чувствовалось, что высокие стороны приустали в прениях и появление нового лица внесло свежую струю в их беседу. Тем более что это лицо хоть и косвенно, но относилось к конфликту.

Оба превосходительства вызверились на Вадима и начали орать на него на двух языках, обвиняя во всех грехах и требуя объяснений. Вадим прекрасно знал основополагающий закон взаимоотношения с руководством: если начальник на тебя зол, дай ему проораться и лишь после этого переходи к делу. Было, правда, еще одно достойное продолжение этого закона: если начальник слишком долго кричит и тебе это надоело, начинай катить на него бочку сам.

Вадим так и поступил. Минуты две он стоял по стойке смирно и выслушивал беспредметную ругань в свой адрес. Потом набрал в легкие воздух и начал орать на присутствующих сам, причем попеременно на двух языках. Эффект был потрясающий. Оба номенклатурных работника уже забыли, когда на них повышали голос. Они застыли в изумлении, точно как экзальтированная дама за дверью в приемной. Сергей Сергеевич, сидевший в углу в кресле, прикрыл лицо рукой и затрясся в беззвучном смехе. Закончив испано-российский монолог, Вадим уже спокойно обратился к присутствующим:

– Я думаю, сеньоры, ругаться мы все умеем, но конкретные вопросы этим не решим.

– Вы что себе позволяете? – первым опомнился посол. – Как вы разговариваете с руководством? Я вас в двадцать четыре часа в Союз отправлю!

По старой привычке он перепутал Россию с СССР. Потом еще вспомнил, что к тому же не является начальником Вадима, и удрученно замолчал.

Руэнтос, набычившись, сжал кулаки и с шумом втянул в себя воздух, готовый взорваться. Чувствовалось, что если он сорвется, то начнется маленькая, но кровопролитная война. Викинг на всякий случай перенес тяжесть тела на правую ногу, чтобы среагировать на открытие боевых действий. Однако полковник неожиданно для всех громко и раскатисто захохотал. Отсмеявшись, уже спокойным тоном, обращаясь к послу, Руэнтос сказал:

– А ведь он прав. Чего мы кусаем друг друга? Никто из нас не виноват в случившемся. Пора за дело приниматься, а не обвинять парня в чужих грехах. У кого есть какие мысли и предложения?

Такой подход, судя по реакции присутствующих, устраивал всех. Для начала Вадим попросил подробно рассказать о нападении.

События произошли примерно в половине десятого утра. Автомобиль из департамента забрал в посольстве Надежду Алексеевну и переводчика и направился в горное селение Антариба, откуда был родом Хосе Диос и где на небольшом ранчо и сейчас жила его семья. До встречи с Хервасио Аррианом он содержал небольшую плантацию табака. Жил совсем не богато, и основной причиной ухода к герильерос было желание если не разбогатеть, то хоть как-то уйти от нужды.

Социальными идеями Диос никогда не увлекался. Природный ум и умение работать быстро вывели его в число близких к Хервасио людей. Тот же источник доложил, что Хосе довольно часто появлялся у себя на ранчо, навещая семью.

Группа, состоящая из сотрудника департамента Руэнтоса, переводчика, Надежды Алексеевны и водителя, около девяти часов утра выехала в Антариба. В десять часов сначала в районное полицейское управление, а оттуда в департамент поступил сигнал о перестрелке на горной дороге. Оперативная группа прибыла на место происшествия около одиннадцати часов. Была обнаружена машина с множеством пулевых пробоин, трупы сотрудника департамента и водителя, а также российский переводчик в бессознательном состоянии.

Несмотря на то что все происходило недалеко от оживленной автострады – автомобиль свернул с нее и проехал буквально пару километров, свидетелей произошедшего нет. Первичный осмотр места трагедии показал, что налетчики двумя машинами, судя по протекторам, джипами, блокировали автомобиль и расстреляли находившихся там людей. Сопротивление могли оказать только сотрудники полковника, но осмотр магазинов их пистолетов указал, что оружие они не успели вынуть из кобур. Характер и расположение пулевых пробоин показывали, что все выстрелы нападавших были направлены в переднюю часть машины, то есть на водителя и сидевшего рядом с ним оперативника.

У переводчика огнестрельных ранений нет. Нанесены сильные удары в область головы и шеи. Сейчас парень находится в госпитале Святого Августина, где еще не приходил в сознание. Надежда Алексеевна исчезла.

В одиннадцать часов был дан сигнал перекрыть дороги и усилить патрулирование в районах, прилегающих к месту происшествия, и в столице. Положительных результатов эта акция не принесла.

Руэнтос закончил свою информацию и внимательно посмотрел на присутствующих.

– Какие будут мнения о произошедшем?

Все сидели и молчали. Сергей Сергеевич первый подал голос:

– Мне кажется, что российская сторона никакий версии предложить не может. Вы более информированы о криминальной жизни в Сьерра-Марино. Посольство готово оказать помощь необходимыми сведениями о жертвах происшествия.

Полковник Руэнтос встал.

– Я примерно так и думал. О ходе расследования случившегося мы вас проинформируем, – холодно сказал он и обратился к Вадиму: – Мне хотелось бы побеседовать с вами отдельно. Надеюсь, господин посол не будет против? Я приношу извинения за свой несколько эмоциональный разговор, но, как мне показалось, темперамент российских дипломатов не намного уступает в горячности латиноамериканскому.

Посол кивнул, принимая извинения, и стороны, несколько минут назад поливавшие друг друга, как только могли, вежливо и почти дружелюбно попрощались, крепко пожав руки. Викинг вышел из кабинета следом за грозным полковником. В приемной царила все та же обстановка всеобщей оцепенелости. Референт проводил испуганным взглядом вышедшую пару и, тихонько постучав, юркнул в кабинет посла.

Отдельного помещения у Вадима не было, и они уединились в его номере. Полковник уже совсем неофициальным тоном сказал:

– Дипломатия закончилась. Теперь я хочу услышать от тебя более конкретно, что ты скажешь по поводу этого нападения.

Викинг, не раздумывая, откровенно выдал, что у него только один вариант – надо прокачивать Эрнандо Арриана. Руэнтос вскочил со стула и начал нервно ходить по номеру.

– Я не могу без явных и весомых улик начинать какие-либо действия в отношении Эрнандо. Он слишком серьезная фигура в экономике и политике Сьерра-Марино. Если я к нему сейчас сунусь, то завтра уже буду стоять на ковре у Президента, и хорошо, если при этом погоны не слетят с моих плеч. Кстати, можешь смеяться, у меня также, кроме этой версии, ничего нет. Что будем делать?

Викинг решил идти ва-банк. В конце концов, он ничего не терял. Если действовать нелегально, как он и предполагал, то Руэнтос по долгу службы мог пресечь это. Но если они найдут общий язык, то Вадим обретет могущественного друга.

– Я самостоятельно начинаю разрабатывать эту версию, – твердо сказал Викинг. – Альтернативы нет. Как понимаю, мне нужно рассчитывать только на свои силы. Но заинтересованы в этом мы оба, и от вас сегодня может понадобиться информация.

– Техническое обеспечение, транспорт, оружие. С этим как?

– Я уже нашел канал снабжения.

– Домингос? – Руэнтос раздраженно дернул плечами.

Викинг с удивлением взглянул на полковника. Оказывается, мулат из Галереи современного искусства был хорошо ему знаком. Ничего не оставалось, как подтвердить предположения Руэнтоса.

– Надеюсь, у него не будет неприятностей?

– Пока нет. Со временем я его все равно достану!

– Что будет потом, меня не очень волнует.

– Когда планируется акция и какая подстраховка необходима с моей стороны?

Это был достойный разговор двух профессионалов, с полуслова понимающих друг друга. Они обговорили способы и каналы связи и информации. Времени до старта оставалось ничтожно мало, а Викингу необходимо было еще многое успеть.

Первым пунктом был звонок Деду. Спецсвязь посольства через две минуты вышла на телефон Олега Петровича. Он, как всегда, был краток.

– Как твои дела?

– Появились непредвиденные осложнения.

– Непосредственно по твоей работе?

– Конкретно нет, но я обязан вмешаться.

Вадим обрисовал ситуацию с нападением на автомобиль и изложил Деду просьбу о проверке последних уголовных дел, которые вела Ломейко. Надежд на интересную информацию было мало, но чем черт не шутит, может, что-то и вылезет. Дед хмыкнул в телефон и задумался. Вадим знал характер Олега Петровича и его повадки. Если он так хмыкал, значит, дело сложное, но выполнить его возможно. Молчание длилось недолго.

– Ладно, попробую. Тебе когда это нужно?

– Вообще-то еще вчера, но до вечера потерплю.

– Сделаем. Контакт с Галереей уже был?

– Да. Все нормально. На поставщика вышел. Предварительно переговорили. Сейчас созвонюсь и сделаю заказ. Работать начну сегодня. Жаль, что теряю время на постороннее дело, но вынужден это сделать.

– Хорошо. Информацию по прокурорским делам получишь часов в восемнадцать сегодня через шифропочту. Что-то не очень хочется мне, чтобы ты влезал в эту кухню.

Голос Деда неожиданно громко загремел в телефоне, и Вадим на всякий случай отставил трубку подальше от уха.

– Смотри у меня… Я так и знал, что ты, разгильдяй, обязательно ввяжешься в какие-нибудь разборки и начнешь бандитствовать. Все должно быть нормально. Ты меня понял?

Вадим поднес микрофон к своим каблукам и по-уставному щелкнул ими, чтобы услышал Олег Петрович, а потом громко прокричал в телефон:

– Так точно!

В ответ Викинг услышал только глухие гудки. Так, одно дело двинулось. Следующий телефонный звонок пришлось сделать из телефона-автомата рядом с посольством.

Вадим прошел три квартала и остановился рядом с фонтаном. Смуглые ребятишки плескались под струями, омывающими бело-розовые мраморные плиты. Над ними на мощном постаменте высилась скульптура Нептуна, смахивающего добрым лицом на Хемингуэя, только с более длинной бородой. Русалки, лежащие у ног грозного царя морей и океанов, по фактуре и колориту напоминали пышными рубенсовскими формами местных красавиц. Чувствовалось, что вдохновение автора зиждется на незыблемом принципе: девяносто процентов мужчин любят полных женщин и только десять процентов – очень полных.

За спиной раздался автомобильный сигнал. Викинг оглянулся и увидел, что из потрепанного микроавтобуса ему машут рукой. Он не спеша подошел к машине, залез в салон и сел в кресло. Стекла в микроавтобусе отливали зеркальной тонировкой, и снаружи невозможно было рассмотреть, что делается внутри. Худощавый парнишка с волосами, заплетенными во множество косичек, небрежно спросил:

– Это ты должен встретиться с Домингосом?

Викинг подтвердил это. Парнишка кивнул головой и вытащил из кармана цветастый платок из плотного материала. Он завязал Вадиму глаза, и микроавтобус отправился в путь.

Поездка продолжалась около тридцати минут. Судя по ее продолжительности и частым поворотам, Вадим понял, что они покружили некоторое время по городу и выехали на окраину Сьерра-Марино – последние минут десять автобус трясся по неровной, явно грунтовой дороге. Так же с завязанными глазами ему помогли выйти из машины, и он ощутил, что находится в каком-то помещении. Повязку с глаз сняли. Привыкнув к свету, Викинг увидел, что стоит в просторном металлическом ангаре.

Сопровождающие провели его между контейнерами и штабелями деревянных ящиков, открыли стеклянную дверь, закрашенную серой краской, и завели в большую захламленную комнату. Навстречу Викингу из-за стола встал знакомый мулат и, широко улыбаясь, сделал несколько шагов навстречу. Рукопожатиями они обмениваться не стали.

Домингос занимался торговлей оружием и снаряжением, которое в данный момент было необходимо Вадиму. Канал связи с ним через Галерею Викинг получил в отделе.

Они присели к столу. Сопровождающий с косичками и вошедший следом водитель микроавтобуса остались стоять около двери. Домингос достал листок бумаги, ручку и передал их Викингу. Он продолжал улыбаться, что не делало его физиономию, покрытую шрамами, более приветливой. Вадим быстро набросал список необходимого и передал листок мулату. Тот начал читать, и улыбка медленно сползла со смуглого лица. Потом, взяв ручку, начал писать рядом с каждым пунктом цифры. Колонка опускалась все ниже, и под чертой появилась довольно интересная сумма. Полюбовавшись на нее, Домингос еще раз пробежал взглядом по списку, пририсовал для большей наглядности рядом с итоговой цифрой значок доллара и протянул листок Викингу.

Стоимость оружия и оборудования оценивалась в двенадцать тысяч «зеленых». Мулат несколько напряженно следил за реакцией клиента. Викинг потянулся к ручке и цифру двенадцать исправил на пятнадцать. Домингос удивленно посмотрел на него.

– Прибавка за срочность, – сообщил ему Вадим. – Весь комплект мне необходим сегодня вечером к двадцати двум часам.

Домингос вытаращил глаза, закатил их, показавая огромные белки, и бешено замотал головой.

– Это невозможно! – Он схватил листок и начал нервно тыкать в него ручкой. – Вот это есть, это тоже. Ночник нужно заказывать. Это есть, а это – опять же заказывать…

Викинг накрыл рукой список и медленно, выделяя каждое слово, повторил:

– Весь комплект мне необходим сегодня в двадцать два часа. Ты все понял?

Домингос уже более осознанно посмотрел на Вадима, сделал паузу, обдумывая его слова, и, тяжело вздохнув, ответил:

– Я понял. Сегодня ты все получишь. Вопрос о деньгах не задаю. Тебя рекомендовал достойный человек, и разговариваешь ты тоже серьезно. Я тебе верю.

– Меня также заверили, что ты надежный партнер. Думаю, глупые решения принимать не будешь – ты понял, о чем я говорю. Тем более твои услуги мне, возможно, еще понадобятся.

Домингос поднял левую руку вверх, словно произносил клятву, как Президент на инаугурации, положив правую на список оружия. Вадим усмехнулся:

– Хорошо, верю! – потом кивнул головой в сторону безмолвно стоящих у дверей охранников: – Твои люди заберут меня там же, у фонтана, в половине десятого вечера и отвезут на место встречи. После передачи товара вы меня доставите туда, куда я скажу. Еще дополнительно, за отдельную плату… – Вадим вытащил из кармана деньги и отсчитал пять стодолларовых купюр. – Машина джип и катер должны до рассвета ждать меня. Места, где они должны находиться, укажу после получения товара. Если они мне не понадобятся, контракт с вашей стороны все равно будет считаться выполненным и возврата денег не потребуется.

Мулат лишь кивнул в ответ. Домингос просчитывал что-то в уме, бросая взгляд на листок, на Викинга, на своих нукеров. Он вскочил со стула.

– Времени у нас мало, и терять его не стоит. Все будет так, как ты просишь. – Он протянул ладонь для рукопожатия. – До встречи. Мои люди тебя отвезут назад, а вечером заберут.

Домингос, уже не обращая внимания на клиента, стал набирать номер на мобильнике. Выходя из комнаты, Викинг слышал, как Домингос громко кричит в трубку и срочно требует какого-то Бернарда. Процесс пошел.

Обратный путь оказался намного короче и занял не более пятнадцати минут. Сопровождающие развязали ему глаза и выпустили из микроавтобуса у того же фонтана, где плескалась ребятня под надзором грозного Нептуна. В посольство Вадим попал около восемнадцати часов. Первым делом он отправился к шифровальщикам. Материалов от Деда пока не поступало, и они договорились – как только почта придет, ему сразу об этом сообщат.

Едва он зашел в номер, раздался телефонный звонок. Сергей Сергеевич, узнав о его появлении, немедленно явился в гостиницу. Разговор начался на повышенных тонах.

– Объясни мне, что происходит? Ты понимаешь, что отвечать за партизанщину придется не только тебе? Знаю, что волку-одиночке проще, но в конце-то концов спросят со всех. Я должен быть хоть немного в курсе твоих действий. После сообщения в Москву о случившемся руководство меня уже задергало. И их главный вопрос: что хочет предпринять Викинг?

Вадим посмотрел на взволнованного и расстроенного Сергея Сергеевича и совершенно спокойно спросил:

– А ты сам что хочешь предпринять?

Второй секретарь посольства несколько озадаченно глянул на собеседника.

– На данный момент мы готовим официальный запрос в МИД и Президенту Сьерра-Марино…

– И ждете повторения истории с Осколовыми. Потом будете отправлять цинковые ящики в Россию. Я правильно понял?

– А ты предлагаешь силами посольства устроить облаву на террористов?

– Я ничего не предлагаю. И прошу лишь одного – не мешать мне. То, что произошло, считаю, касается непосредственно меня. Более того, это похищение может быть как-то переплетено с предыдущими событиями. А может, и нет, но все равно мешает работе по делу Осколовых. Своему руководству я тоже доложил, как и ты. Истерик и заламывания рук у них, в отличие от твоих чистоплюев и их подчиненных в твоем лице, не наблюдалось. Можешь доложить, что не смог передать мне пожелания и увещевания. Не успел.

– Пойми меня правильно. Непродуманными действиями ты можешь инспирировать международный скандал, и расхлебывать его придется посольству. Что сделать для исключения этого?

– Я уже сказал. Первое: меня уже нет – исчез вслед за Надеждой Алексеевной, испарился… Второе: мои действия хоть и неофициально, но согласованы с Руэнтосом. В его поведении жлобства и трусости не наблюдается, как у некоторых наших чинуш, не будем в них тыкать пальцем. И третье: если сможешь, окажи посильную помощь, подстрахуй. Не сможешь, обижаться не буду. Только не мешай.

– Что от меня требуется?

– Пока не знаю. У самого полной картины нет. Сейчас жду информацию из Москвы и от полковника Руэнтоса. Может, что-то прояснится.

Телефонный звонок прервал беседу. Шифровальщик доложил, что пришли материалы на его имя. Дед почти не опоздал. Теперь оставалось узнать, есть там что-то интересное и нужное для дела или это пустышка.

Три листа печатного текста – последние дела, которые вела Надежда Алексеевна. Убийство чиновника в Санкт-Петербурге – по делу не пляшет; незаконное акционирование, то есть передел собственности на алюминиевом комбинате – тоже мимо. Последнее дело… Так, теплее, теплее, а вот и совсем горячо!

Вадим перечитал несколько раз скупые строки. Картинка начинала складываться. Хотя и не до конца ясная, но уже проглядывающая сквозь мутное стекло.

Он передал листок с информацией Сергею Сергеевичу и стал наблюдать за его реакцией. Тот внимательно изучил записи и поднял глаза на Викинга:

– Ты уверен, что это их работа?

– Я ни в чем не уверен. Но такие совпадения сами собой не появляются. Кроме того, у нас и пути другого нет.

Последнее дело Надежды Алексеевны, с которого ее сняли и отправили в почетную ссылку в Сьерра-Марино, было связано, как Вадим в общих чертах слышал от Старикова, с нефтяным бизнесом. Если конкретнее и без особых подробностей, то выявлялась хищническая приватизация, предоставление ничем не обоснованных налоговых льгот, увеличение квоты вывоза сырья за рубеж, взятки крупным чиновникам и депутатам Думы для проталкивания «нужных» законов.

В постскриптуме, по стилю – размышлениях Деда или его аналитиков, делались предположения, что Надежда Алексеевна слишком глубоко влезла в эту грязь и на кого-то нажали, чтобы приглушить дело. Среди основных фигурантов в деле была нефтяная компания «Сибвест», а в перечне физических лиц являлись знакомые фамилии ее хозяев, братьев Монтуровых, один из которых прибыл на переговоры в Сьерра-Марино.

Напрашивалась довольно банальная по российским меркам схема с оттенком экзотики. Неугодный следователь отстранен от ведения дела, убран подальше, а там и вовсе исчез. Тем более что подвернулся случай исполнить это в далекой стране. Довольно просто, почти изысканно. И определенные тропинки в этих краях нашей братвой натоптаны… А с такой не очень великой фигурой разбираться не станут. Если смогли сломать расследование, то уж гибель следователя в лапах разъяренных тропических экстремистов будет носить чисто проходной героический эпизод в исторических анналах Генпрокуратуры. Еще одна жертва мирового терроризма пала на боевом посту. Честь и вечная память!

Сергей Сергеевич был настроен более скептически. Не отрицая реальность версии, он оставлял вероятность совпадения. Викинг не стал вступать в дискуссию, а только попросил узнать, где сейчас находится пресловутая делегация Монгола. Хотя визит не носил официального характера, посольство, как правило, отслеживало путь немногочисленных российских туристов, и, кстати, это была прерогатива службы второго секретаря. Сергей Сергеевич отправился выяснять этот вопрос.

В дверь постучали. Посыльный принес с проходной пакет. Руэнтос выполнял свои обещания. Его разведка работала оперативно. План поместья Эрнандо Арриана и пояснительная записка к нему давали, в общем, подробную, хотя в некоторых деталях несколько поверхностную информацию. Викинг начал прорабатывать черновой план акции. Окончательный вариант будет принят уже на месте.

В материалах был особо выделен раздел об организации охраны. Вадима заинтересовала фигура начальника службы безопасности Эрнандо Арриана некоего Франца Таузара. Он характеризовался как высококвалифицированный специалист. Некоторое время работал в департаменте контрразведки Сьерра-Марино, но оказался замешан в каком-то темном деле и был отправлен в отставку. У Арриана работает уже семь лет и пользуется его особым расположением и доверием. У Руэнтоса есть информация, что Таузар непосредственно организовывал для хозяина ряд не очень чистых, с точки зрения закона, акций, но доказать это юридически невозможно.

Сергей Сергеевич принес неутешительные известия. Монгол с товарищами поселился в отеле «Амбассадор». Вчера утром они провели встречу в Министерстве топлива и энергетики. После этого посетили нефтяной терминал в порту и провели переговоры с чиновниками таможенного департамента. Далее в запланированном регламенте их работы в течение трех дней значились переговоры с крупными местными бизнесменами. Однако после ужина в фешенебельном ресторане они убыли в неизвестном направлении. В отеле не ночевали. В настоящее время местонахождение делегации определить не представляется возможным.

Викинг рассчитывал на лучшие новости, но не все просто и быстро получается. Сквозь землю они не провалились, все равно всплывут. А пока он начнет с Эрнандо Арриана, как и планировал. Тропинка натаптывалась именно оттуда.

В посольстве все дела закончились. Наспех перекусив, в половине десятого Викинг стоял около знакомого фонтана. Тот же старенький микроавтобус подкатил к кромке тротуара, и дверь в салон распахнулась. На этот раз глаза завязывать не стали. Покрутившись по городу для выявления «хвоста», не заметив ничего подозрительного, вышли на западное шоссе и быстро по нему покатили.