Текст книги "Против часовой"

Против часовой
Виктор Трошнев

На самом же деле никакого времени не существует,

нет никакого «завтра», есть только вечное «сейчас»!

Борис Акунин

Дизайнер обложки Павел Эдуардович Радзиевский

© Виктор Трошнев, 2017

© Павел Эдуардович Радзиевский, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4490-0744-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Плюс

Громада старого экскаватора, казалось, вот-вот рухнет. Но это бы полбеды. А беда в том, что вместе со мной. И я чётко осознавал, что рухнет точнёхонько на меня. Ещё бы. Ведь я болтаюсь, как мешок, уцепившись за этот самый ковш.

Здесь, на старой свалке, которую сталкеры гордо именуют Свалка – именно так, с большой буквы – полно техники, причём в самом разном состоянии. Некоторая сгнила настолько, что трудно определить, чем это было раньше, а кое-какие экземпляры блестят так, словно только что сошли с конвейера. Можно встретить даже работающие образцы. Стоит и молотит. И не бензина ему не надо, и не дизеля. Главное – что не глохнет. Как это происходит, никто объяснить не мог. Ему же от рождения четверть века, а то и лет пятьдесят, не меньше, ёлки, твою мать, иголки.

Учёные по этому поводу говорят что-то о перераспределении энергии, да только в Зоне все теории остаются теориями, практика намного интереснее. Я и сам такое видел к северо-западу отсюда. Синенький такой трактор. Выглядит, как и положено трактору в моём понимании. Задние колёса – большие, передние – маленькие, сверху труба выхлопная. И тарахтит. И не глохнет. Но желания забраться в кабину отчего-то не возникает. Наверное, жить хочется.

Отвлекаюсь. Тот трактор там, а этот-то здесь. И я на нём повис. Надо мной огромный, проржавевший ковш, а сделать, как я ни обдумываю ситуацию, ничего нельзя. Ну, то есть совсем ничего. Встрял. Надо было раньше сообразить и, пока ещё были силы, скинуть рюкзак – а в нём худо-бедно килограммов сорок всякой ерунды – подтянуться и забраться в ковш. Сиди, не хочу. Но задней мыслью все мы умны, а сейчас сил уже нет на то, чтобы себя поднять, а рюкзак снять никак не получается, пробовал. Он на мне надёжно зафиксирован. Сам же в этом и виноват. Лямка одна по пути сюда начала отрываться, слетала с плеча, поэтому я аккуратно скрепил её со второй лямкой и обвязал всё это вокруг пояса, думал, на привале починю. Не успел, теперь, вот приходится расплачиваться.

Чтобы не потерять «Грозу», засунул приклад автомата прямо в штаны, за пояс. Видок тот ещё. Вот бы напарники увидели! Оружие в штанах. Представляю, что бы я выслушал. Но, всё же, расстаться со стволом даже в такой ситуации – это последнее дело, ёлки-иголки. Он мне особо не мешает, хотя и в том, что помогает, уверять тоже никого не буду. Главное, что меня он не особо утяжеляет. Мой любимый «ОЦ-14» без гранатомёта весит меньше трёшки. Мне стало даже любопытно. А сколько же на самом деле весит автомат? Жив останусь, непременно выясню. А то таскаю его по Зоне столько лет, и никогда не задумывался.

Я висел, поочерёдно меняя руки, и понимал, что долго не продержусь. А внизу рыскали два матёрых кровососа, периодически проявляясь и исчезая. Наверх, к счастью, забраться не могли. Но легче мне от этого не становилось. Вся надежда была на то, что их рычание услышат напарники, но и она таяла. Сообщение о встрече на этом месте я отправить успел, оно ушло. А вот после того, как попал в переделку, кинул напарникам ещё и «СОС», но сталкерская сеть к тому времени уже висела.

В горле от жажды и страха пересохло так, что я даже крикнуть не мог. Вырывалось лишь какое-то шипение. Орать в Зоне нежелательно, но я всё же покрикивал. В итоге напокрикивался, голос сорвал к едрене фене. Кроме того, при падении сильно ударился лицом и расквасил губы. Время шло, а помощи, похоже, уже не дождаться.

Пальцы левой руки онемели, я снова перехватился правой. Перед этим успел посмотреть на свой ПДА. (Примечание: ПДА – Personal Digital Assistant – карманный персональный компьютер. Существует много разновидностей ПДА, от самых простых до очень продвинутых. Цена на них отличается в разы. Разработан либо специально для Зоны отчуждения, либо в Зоне отчуждения. В ПДА имеется интерактивная карта Зоны, вмонтирован счетчик Гейгера, детектор жизненных форм, диктофон, часы, будильник, камера, предусмотрен выход в сталкерскую сеть. Кроме того, ПДА фиксирует смерть владельца, извещает всех о причине и месте. Большинство КПК реагируют на близость аномалий, некоторые могут указать на место расположения невидимого артефакта.) Сетка всё ещё висит. Моё сообщение до сих пор не отправлено. Чтоб этому жадному гаду Скуперфильду слепая собака хрен откусила! Ну надо же было такое в сеть кинуть? Всё никак не поднимет денег, бедолажка.

Я снова поменял руку. Сколько раз так ещё смогу? Руки меняю всё чаще и чаще, а сил всё меньше и меньше. Сколько минут осталось? Будь проклят и этот миллион долларов, и висевшая сетка, и особенно барыга, который эту сетку подвесил, радиоактивное шило ему в зад. В зад?! Нет! В жопу ему это шило, кровососу поганому! Ёлки-иголки! В жо– пу!

Маска висела у меня на шее, а вот капюшон был наброшен на голову и мешал. Я судорожно дёргал головой, пытаясь его сбросить, но ничего не получалось. По капюшону стекали капли дождя и периодически попадали на лицо.

Попытался осмотреться. Ничего нового. За пеленой дождя даже туч не было видно. Серое, проклятое небо Зоны Отчуждения, не обещающее ничего, кроме неминуемой гибели.

Я очень надеялся, что мои напарники Малыш и Шутник могут быть уже где-то рядом, но сделать ничего не мог. От собственного бессилия было обидно до жути. Мозг искал выходы, но не находил.

Рычат, гады. Небось уже желудочный сок выделяют, твари, предвкушая скорый обед, или чего у них там в пищеварительном тракте его заменяет. Кровушки моей ждут, паскуды поганые.

Ещё раз смена руки и взгляд на ПДА. Ушло сообщение! Ушёл мой «СОС»! Ушёл!!! Я снова попытался крикнуть.

Ёлки, мать его, иголки! Из горла вырывалось лишь сипение.

Мне вдруг пришла в голову великолепная идея. Если хватит сил, можно попробовать. Я висел на правой руке, и в правом же кармане рюкзака у меня есть прочная капроновая верёвка с маленькой складной кошкой. Я всегда ношу её с собой, очень часто пригождается. Если я сейчас поменяю руку и смогу нормально действовать ею, то можно попробовать достать моток, открыть кошку, зацепить её за ковш и обмотаться верёвкой. Всё это вполне реально проделать и одной рукой, лишь бы она нормально работала. Ну повисну я на верёвке, и что? Отдохну, поболтаюсь. Зато руки будут обе свободными. А когда руки отойдут, можно либо подтянуться и по верёвке залезть наверх, либо всё же скинуть рюкзак. Он, конечно, кровососам не пригодится, да и мне его жалко, но жизнь-то дороже.

Что-то я размечтался, а силы тают. Я перехватился и потряс в воздухе правой рукой, поработав пальцами, чтобы быстрее забегала кровь по сосудам, а то онемела совсем. Нащупал боковой карман рюкзака и открыл клапан. Ёлки-иголки! Верёвка в правом кармане, если смотреть на рюкзак с другой стороны! Она в левом. В левом! Ну денёк! Ну, Скуперфильд, сука!

Ещё несколько минут, смена руки, и я лезу в карман рюкзака с другой стороны. Да! Она на месте!

Тут же я почувствовал, как неведомая сила притянула мою руку к туловищу и потащила куда-то в сторону. Меня дёрнуло, я не удержался и, испуганно пискнув, рухнул вниз, ярко представляя, как со всей дури падаю прямо на головы обезумевшим от голода мутантам.

Малыш

– Рота, подъём!!! – тумбочка рвёт глотку, но нам по барабану. Мы – дембеля. Неспешно поднимаемся, аккуратно уложенная форма ждёт у кровати. Не просто лежит. Штаны свёрнуты таким образом, чтобы ширинка была направлена в сторону входной двери. Таким образом мы повышаем обороноспособность страны.

Как-то к нам прислали нового зама по тылу. Казах в возрасте, майор Шакенов, с порога заявил, что штаны должны лежать гульфиком к выходу, потому что иначе мы нарушаем, вредители, а самое меньшее, что нас ждёт, это «губа». Гауптвахта, в смысле. Нас тут же захватят, и страна проиграет войну, ага. То, что никакой войны нет и не предвидится, его не смущало. А вот правильно уложенные штаны способны спасти и отразить. Идиот. Нет, а как его ещё назвать? У нас, к счастью, таких немного было, повезло мне с армией. Но штаны мы с тех пор только так и складывали. Смысл с ним ругаться? Он же целый майор, а мы всего лишь пушечное мясо.

Спецподразделение двенадцатого главного управления – небольшая точка, расположенная за границей, в маленьком дружественном государстве. Я об этом не рассказываю, бессрочная подписка о неразглашении и всё такое. Хотя кому теперь нужны секреты несуществующей страны? (Примечание: Двенадцатое главное управление Министерства обороны Российской Федерации – орган военного управления Министерства обороны Российской Федерации, отвечающий за ядерно-техническое обеспечение и безопасность.)

Но это была моя срочка. Оно, конечно, спецназ двенадцатого политуправления громко звучит, да только из нас суперменов не делали. Ну так, азы. Морду начистить я и до армии кому-нибудь мог, но тут это помогли на поток поставить. А ничему особому не учили. Да я так понимаю, и незачем. Мы ж не джеймсы, какие-нибудь, бонды, мы всего лишь в дружественной стране ракеты охраняли. С ядерными, надо полагать, боеголовками. Однако у меня во взводе из одиннадцати человек призыва только я поначалу ничего не умел. Да и почему попал на точку, не знаю. У нас так-то ребята крутые подобрались. Где-то от дзюдоиста до каратиста. Только один лыжник был, ну и я. Вероятно, по внешним данным меня выбрали. Но по физподготовке нас натаскивали неслабо. Я через полгода службы уже и дзюдоистов укладывал, и с боксёрами на равных был.

А военного билета нам не доверяли, режим секретности. Мне его уже на гражданке выдали, после дембеля, когда в Москву на грузовом «ИЛ-76» доставили. Оказывается, я стрелок-зенитчик ПЗРК – переносного зенитного ракетного комплекса. Вот это номер! В глаза не видел такого.

Сколько лет прошло, а армию до сих пор вспоминаю. Да и снится она мне частенько.

– Рота, подъём!!! – Я неспешно надеваю форму, натягиваю носки и следом берцы. – это воспоминание из той, из прошлой жизни. – Тревога! – Дневальный надрывает глотку не просто так.

А вот это уже серьёзно. Мы никогда не знаем, учебная тревога или боевая. До ближайшей базы НАТО – рукой подать. Фиг его знает, вдруг буржуи чего задумали. Это ж ещё при Союзе было. Холодная война хоть и на излёте, но всё же. Бойцы вылетают к оружейке.

– По коням, девочки! – капитан Рытиков бегает по коридору, и, даже глядя на него, понять, что же всё-таки произошло, пока невозможно. Встревожен капитан. По боевому расчёту я должен получить боеприпасы и доставить их в караулку. Караулка, по большому счёту, главное помещение на территории части. Мы якобы не знаем, что охраняем ракеты, но это секрет Полишинеля, шахты совсем рядом с караулкой, посты номер один и два. Огромные холмы с небольшим сараем на вершине – это вход в лифтовую шахту – и массивные, не меньше метра толщиной, ворота с обеих сторон холмов, завешенные маскировочной сеткой.

Как-то капитан по кличке Фонарик, я даже фамилии его не помню, типичный пиджак, непонятно каким образом угодивший к нам на точку, пытался показать, как во время обхода территории поста надо заходить в это самое помещение наверху. Он с серьёзным видом брал автомат «Калашникова», пристёгивал к нему штык-нож и, при входе, наносил колющий удар влево штыком и удар прикладом вправо. Надо полагать, он представлял, что по обеим сторонам от дверного проёма стоят злоумышленники и ждут часового, чтобы напасть на него. Смеялись над ним, конечно, но и жалели. Обделили его разумом не то при рождении, не то при обучении. Вроде и с высшего учебного заведения, а в голове – тараканы. То ли фильмов насмотрелся, то ли по жизни обиженный.

Ну да ладно.

Пискнул ПДА. Я лениво поднял руку. Небось, опять Семецкий погиб. Обычное дело.

Расположился я недалеко от Свалки. Почти в том месте, где Плюс встречу назначил. Но прямо туда не пошёл. Не люблю я Свалку. Там железа просто море и фонит оно всё, как четвёртый энергоблок. Обустроился, погрыз сухариков, приложился к фляжке, да и ждал.

Моросил дождь. Это здесь обычная и, даже, привычная погода. Неподалёку от того места, где я сейчас был, в разные стороны расходились волны воздуха, указывая на то, что там притаилась гравитационная аномалия. Границы её было видно отлично, безо всяких приборов. Проверять, что это такое, желания не было. Внезапно, над головой каркнула ворона. Я даже вздрогнул от неожиданности, так низко она пролетела. Других птиц я в Зоне никогда не видел, а вот ворон здесь полно. И они почему-то совершенно не поддались мутациям.

«СОС!» – Краткое сообщение от Плюса подкинуло меня на ноги. Напарник просто так на помощь не позовёт. Значит, что-то случилось! Я почти бегом бросился в сторону, где высились завалы техники. Бегать тут нельзя, но я шёл быстрым шагом, периодически бросая в подозрительные места гайки. В Зоне я новичок, но не совсем. В теории её хорошо знал, да и ребята поднатаскали за последнее время.

Движение заметил краем глаза и сразу присел. Медленно, не торопясь, не привлекая ничьего внимания. В том же направлении, что и я, в сторону Свалки, двигалась фигурка.

Шутник! Уф, я выдохнул. Девушка помахала мне рукой. Похоже, меня она заметила раньше.

Кто не знает, Шутник – это девушка. Да ещё какая! Красавица с рыжими волосами. Мила Йовович, Брюс Ли и Брюс Уиллис в одном флаконе. В том смысле, что отлично стреляет, великолепно владеет приёмами каратэ и всегда готова прийти на помощь. Она надёжный друг, напарник и вообще. Но чаще всего она маску не снимает, да и голос с хрипотцой, поэтому многие принимают её за молодого парня. Я с ней познакомился в сталкерском чате задолго до того, как окончательно перебрался в Зону. Тогда ещё служил в спецподразделении Международных изоляционных сил. Даже не подозревал, что она – это она, а не он. Переписывались, общались. В её сообщениях никак не определялось, что это девушка. А поскольку женщин-сталкеров в Зоне практически нет, у меня и в мыслях не было ничего такого. Когда встретился с ней на заводе «Росток», сказать, что испытал шок, это означает, ничего не сказать. Я-то всегда думал, что разговариваю в сети с мужиком, с юморным сталкером. Она и вела себя как парень, потому и прозвали Шутником, а не Шутницей.

Похоже, она тоже получила сообщение Плюса и спешила туда же, куда и я. Засмотревшись на меня, мой надёжный друг, напарник и вообще запнулась обо что-то и кубарем полетела через голову. Приподнявшись махнула рукой, мол, не жди, сама справлюсь. Я послушно кивнул и двинул туда, где ожидал какой-то помощи мой второй партнёр – Плюс. Этот – сталкер опытный, можно сказать в Зоне старожил, но вечно попадает в неприятности, как говорится, «по доброте душевной», постоянно влезает в истории, в которые ему совсем не надо. Вот и сейчас во что-то вляпался.

Я перепрыгнул с железной трубы на какой-то выступающий из поросшего травой склона металлический ящик, остановился и оглянулся. Шутник медленно ковыляла следом, наверное, ногу подвернула. Доберётся. Шагнул дальше и замер. Прямо передо мной стоял накренившийся и непонятно как держащийся в воздухе экскаватор – то самое место, где назначил нам встречу Плюс. Это одна из самых высоких точек Свалки. А вот откуда-то из-за него или из-под него доносилось рычание, которое я ни с чем и никогда в жизни не спутаю. Кровосос! Неужели мой напарник… Забыв об аномалиях, я, насколько мог быстро, почти прыжками, двинул к экскаватору.

Уф. Плюс был жив. Но висел сталкер на одной руке, едва удерживаясь на ржавом ковше старого экскаватора. Внизу под ним бесновались два здоровенных кровососа. Подняться и достать Плюса сверху они не могли. Только далеко в обход. Но и я не мог. Что же делать? Напарник так долго не продержится. Рюкзак он не скинул сразу, а теперь, вероятно, сделать это ему было уже не под силу.

Можно попробовать аккуратно залезть на экскаватор и спуститься в ковш. Но это займёт много времени, да ещё и железо скользкое из-за дождя.

Я рукавом стёр капли с лица, скинул рюкзак и достал из него верёвку, к которой была привязана складная кошка. Нужно Плюсу спасибо сказать, что капроновый моток теперь с собой ношу, это он научил. Или пускай сам себе спасибо говорит. Его же этой приспособой выручаю.

В общем, подготовив всё, что необходимо, я осторожно пробрался к экскаватору. Плюс извивался на одной руке, пытаясь что-то достать из кармана рюкзака. Сильно раскрутив кошку, я метнул её наискось. Верёвка обвилась вокруг туловища моего приятеля, примотав руку к торсу, он издал какой-то невнятный звук, похожий на писк и на хрип одновременно, и полетел вниз.

Шутник

Устала я. Тяжёлая ходка получилась. Успела к Колобку сбегать, он целую партию щупальцев кровососов на продажу приготовил. А его хуторок ещё попробуй найди. Деревенька смещается после каждого выброса. Ненамного, но смещается. Такая вот необычная пространственная аномалия. В общем, почти час убила, чтобы отыскать.

Ещё туман какой-то пополз. У Колобка болотце недалеко от дома. Когда тепло, испарения начинаются. А ещё низина. И вот туман этот скапливается, вообще не видно, куда идёшь. Он вроде по низу, но от этого не легче. Аномалий практически не видно. И каково идти, не отрываясь от ПДА, бросая одной рукой гайки, и при этом другой рукой держать оружие, поскольку мутантов в Зоне никто не отменял?

Про них лучше вообще не вспоминать. Только подумала, как услышала такой знакомый и противный визг. Закрутила головой, отыскивая возвышение, потому что спастись от этого визга можно только там, где повыше. Откуда здесь тушканы взялись, неизвестно. Они чаще всего под землёй встречаются, а не на открытой местности. Эти паскудные твари непонятно, от кого произошли, но поскольку были похожи на тушканчиков, то и называли их тушканами. Только были эти мутанты намного крупнее, сантиметров сорок, а то и пятьдесят в высоту. Часто собирались в такие стаи, что крысы обзавидовались бы. Мигрируя, съедали всё на своём пути. Хуже саранчи, поскольку жрали реально всё, в отличие от.

Впереди ничего, похожего на возвышение не было видно. Я попятилась. Это было оптимальным направлением для отхода, поскольку тропу я уже проверила, аномалий не было. Визг нарастал. Не, ну это уже слишком! Быть сожранной тушканами днём на чистом месте! Я развернулась и побежала. Хоть и нельзя бегать, но дорога была безопасной, я по ней проходила. А вот и дерево!

Подпрыгнув, я уцепилась за нижнюю ветку, но не успела подтянуться. Из тумана выскочили сразу две твари и в прыжке вцепились мне в правый ботинок. Они, в общем-то, не очень тяжёлые, но на мне ещё рюкзак! Как тут подтянешься? Я судорожно трясла ногой, да куда там. Очень мешал «Вал». Я ношу его без ремня, чтобы всегда был в руках, но сейчас это сыграло со мной злую шутку. Левой рукой, в которой был автомат, я обхватила ветку, повиснув на изгибе локтя, на правой пыталась подняться. При этом, продолжала мотать из стороны в сторону ногой. Случайно оторвав взгляд от висевших на моей конечности мутантов, я посмотрела в ту сторону, откуда они появились. И почувствовала, как волосы встают дыбом. Сквозь редеющий туман я увидела, что на меня катится волна мутантов. Сколько их там, сотни или тысячи? Впрочем, всё равно, и пары десятков хватит, чтобы от меня остался только рюкзак. Да и его не будет, лишь клочки. Я бросила мешающий мне автомат на землю – мне он сейчас ни к чему – перекинула левую ногу через ветку, с трудом вытащила свою «Гюрзу» и двумя выстрелами разнесла головы вцепившимся в мой ботинок мутантам. И только потом осознала, что они не просто вонзили зубы в подошву и голенище берца, они воспринимали кожу обуви в качестве еды. Не успели тушки долететь до земли, как я уже удобно устроилась на ветке, а хруст оповестил, что кто-то из их собратьев походя заморил червячка. Видимо, в книге тушкановских судеб им было написано быть съеденными своими крысячьими родственничками.

На дереве было уютно. Дождь почти не проникал сквозь листья. Я привалилась спиной к стволу, держась за ветку рукой и принялась наблюдать за мутантами. Минут пять подо мной колыхалось рыже-серое море. Не обращая на меня внимания, тушканы куда-то перемещались огромной стаей, или это было несколько стай, слившихся в одну? Не знаю, никогда их, к счастью, в таком количестве не видела. С ветки, на которой я сидела, они больше напоминали мигрирующих крыс. Не знаю почему, вероятно от страха, в голове всплыл анекдот про Золушку, которая позвонила фее в полпервого ночи и пьяным голосом сказала: «Алло? Фея? Я на балу просрала часы. Твои крысы разбежались, а я тебе из тыквы звоню». Вообще-то в оригинале анекдота было немного другое слово, пожёстче, а не «просрала», но я же девочка, я и это-то стесняюсь произносить, когда рассказываю. Хотя оригинал звучит по-настоящему смачно, мне, во всяком случае, больше нравится.

Наконец волна исчезла. Подо мной проскакали последние, отставшие от стаи мутанты. Я выждала ещё минут двадцать для верности, потом вернула «Гюрзу» на место, осторожно спустилась с дерева, подобрала «Вал», с которым ничего не случилось, как я и предполагала, и отправилась по маршруту дальше, чертыхаясь, поскольку не сразу смогла найти хутор Колобка.

Старый хрыч обрадовался мне, как ребёнок конфетке. Гости у него не часто бывают. А я ему провианта всякого подкидываю, сам-то он не выбирается почти.

– Привет, дочка! – Лысый, лопоухий сталкер держал в левой руке обрез, правую протягивал для рукопожатия и широко улыбался. – Ну как до тута добралась? А то я, вишь, опять переехал, – он захихикал. – Сместился на сколько-то градусов широты, да на сколько-то долготы. Географию в школе плохо учил, так что и не разберу, куды меня опять перекинуло. Тушканов видела? Миграция у них как-то. Прямо озверели совсем. Хотя они ж и так звери, куды больше-то? Кровососа, вона, сожрали. А я спрятался, пересидел. Ты как с ними разминулась? – Сталкер трещал без умолку, видно, что по людям соскучился. – Пойдём, по чайку, али чего другого, если захочешь. – Не дожидаясь ответа, Колобок убрал руку, развернулся и пошёл к гаражу, под которым в старом кессоне и обитал.

– Чайку попью, с удовольствием. – Я пошла за ним. – А вот чего другого, не обессудь, не буду. Знаю я твоё другое, от него помереть можно, а я не тороплюсь. Твоё другое пить можно только как в старом анекдоте, с криком «Помоги-и-те!».

Колобок снова захихикал, не останавливаясь:

– Ну, можешь своего, а то мне просто не с кем.

– Не, извини, но рановато ещё, а у меня дел много, и радиации вроде не успела хватануть, незачем лечиться.

– Ну, как знаешь, – Колобок не обиделся.

Я спустилась за старым сталкером вниз. Обстановка у него не менялась.

– Присаживайся, я сейчас. – Он суетливо метался по-своему очень даже небольшому помещению, разогревая чай, накрывая на стол.

– Извини, Колобок, я буквально на минутку. – Я опустилась на лежак, – дел и правда много. Хотела, не заходя на «Росток», успеть на Янтарь, к Максиму попасть, щупальца твои отнести, да ещё в одно место заглянуть надо, а оно совсем в другой стороне.

– Щупальца, положим, не мои, а мутантовы, – захихикал Колобок.

– Ну, неважно. Много их у тебя в это раз?

– А вот смотри, – сталкер хитро прищурился и вытащил из-под лавки полный рюкзак.

– Ого! – Я даже присвистнула. – У меня же своя поклажа под завязку, да ещё и второй рюкзачок тащить.

– Они ж не тяжёлые, – сталкер почесал плечом ухо, – ну, если хочешь, могу ополовинить, вторую часть потом заберёшь.

– Не-не-не, – я замотала головой. – Ещё раз к тебе ради этого тащиться особого желания нету.

Колобок снова захихикал:

– Ну, как знаешь. А я, если честно, хотел тебя заманить, ещё почаёвничать, а то сижу тут, один, как сыч.

– Не выйдет. – Я улыбнулась и поднялась. – Пора мне, Колобок, не обижайся.

– Ну, пора, так пора, – сталкер тоже поднялся. – Ты заходи, не забывай стрика.

Я похлопала по ПДА:

– Связь же есть, свисти, как новая партия готова будет, и я – тут как тут.

– Тута как тута, – Передразнил Колобок, помогая мне пристроить второй рюкзак. – Я тебе когда писал? А ты вона, только сейчас пришла.

– Ну, дела у меня другие были, ты ж понимаешь, у меня и другие дела бывают.

– Понимаю, – Колобок вздохнул, – ну давай, дочка, удачной дороги тебе.

– Бывай. – Я поднялась, потрясла рюкзаками, устраивая их поудобнее, и направилась к выходу.

На улице посмотрела на часы. Должна засветло обернуться. Максим – учёный, который покупал у меня щупальца – меня уже ждёт. И ждёт с нетерпением. Уж не знаю, для каких там опытов и экспериментов он использует эти части тела мутанта, но берёт их в любых количествах и недёшево.

Однако, до лагеря учёных ещё пилить и пилить. А последний Выброс знатно перемешал аномалии, так что дорога выдалась не самой лёгкой. Попробуй-ка, покидай гаечки с двумя рюкзаками за плечами.

И тут Скуперфильд первый раз запустил общее оповещение.