Текст книги "Проект «Реактор Жизни». Фантастическая наука"

Сердце послушала и опять что-то не так. Ритма нет, есть пульс, нет ритма, стукнет пару раз и замирает, опять быстро, быстро три, четыре раза, опять замирает на секунду… что это?.. Измеряла пульс в минуту, всё нормально – семьдесят шесть ударов.

– Тебе надо ложиться на полное обследование, – заключила Нина, произнесла, как приговор.

– Как это, ложиться?.. – Виктор встал, стал спешно одеваться, – не в жизнь не лягу, нашла инвалида, – повернулся к ней и уже категорически – больше не заманишь в кабинет ни под каким предлогом.

Нина вплотную подошла к нему, она была психологом хорошим, на плечи положила руки, и пристально глядя в глаза, тихо произнесла.

– Успокойся, Витя, это же на пользу. Сам же говорил вчера, что что-то изменилось. Разве сам понять не хочешь?

Виктор почувствовал подвох, ответил:

– Не хочу. Это равно, как знать день и час своей смерти… – пояснил, – когда не знаю, что может произойти, опыт проходит безупречно, когда предполагаю просто, помеха возникает, а ты мне сейчас хочешь сомнение впихнуть?.. Не получится, вот и всё, – закончил Виктор категорически, чуть помолчав, добавил: – не мешай мне, Нина, я прошу тебя.

– А если что-нибудь с тобой случится?

– Я один, никто ничего не потеряет.

– А мама, папа, братья, сёстры?

– Я что, ребёнок что ли?.. они живут и пусть живут и будут счастливы.

– А ты жестокий, считаешь, что… – слова не нашла, – отодвинулся от всех, легче жить, считая, что одинок и никому нет дела, придумал, чтобы не грузиться.

– Может и так… – согласился Виктор.

– Ладно, смирилась Нина, – тогда просто расскажи, что вчера происходило, как ночь прошла?..

– Не расскажу, ты же доктор и во всём, что хоть немного от нормы отступает, ищешь болезнь или что похуже.

– Не буду искать – лёгким движением провела по голове чуть волосы взъерошив, – понять хочу уровень риска. Вот что, ты садись, я кое-что тебе сначала расскажу и покажу, а ты подумаешь, надо ли быть со мною откровенным.

Виктор сел. Нина прошлась по кабинету, почему-то в лаборантскую ушла, вернулась, выглянула в коридор и, наконец-то устроилась напротив. Пока он ничего не понимал и главное, что отметил, что и не хотелось понимать, он всё ещё плавал в субстанции первичной полевой, будто купался в океане состояний, ощущений и переживаний квантового состояния сознания. Ему, конечно же, хотелось рассказать, но категоричность Нины его остановила и эта тайна собиралась где-то в груди, как ком горящий, стала давить сердце.

Нина сидела и просто наблюдала. Казалось, она чувствует его всего, его волнение, упорство, и глубокий внутренний покой, который не срывался даже в волнениях рассудка.

– Ты в лаборантскую зачем ходила?

– Просто так.

– Не просто, ты платье сняла… жарко стало?

– Подглядывал?

– Нет, но видел, правда, не чётко, как мелькание моментов.

Нина не смутилась, поняла, что он уже рассказывает о себе, сам того не понимая. Она была врачом прекрасным и в разных направлениях знаний медицины.

– Как видишь?..

– Я просто дышать перестаю – вздохнул глубоко, – и дышу-у, но не понимаю это, наверное, могу и не дышать. Но всё равно, когда дышать перестаю, и сердце замирает, нахожусь там, где желаю, не телом, а сознанием, но как будто телом, потому что сознание так же видит, слышит, осязает, обоняет и всё остальное…

– Стоп, остановись!.. Ты никому не говорил?.. – Нина всё прекрасно поняла и у неё было задание выявлять таких для секретных заданий.

– Нет.

– И не рассказывай, иначе заберут в разведку, и все твои исследования кончатся на этом.

– И тебе не рассказывать?

– Только мне и я сама приду к тебе или ты ко мне домой, чтобы не было прослушки.

– А что, есть в кабинете?

– Нет вроде, верят мне, но… попробуй посмотреть, что у директора в кабинете происходит.

Вспышка и мгновенная «картинка» чётко увидел Виктор всё, будто в мгновенной съёмке, но в подробностях мельчайших, только рассказать хотел, но Нина его остановила…

– Молчи, только скажи, видишь или нет?

– Вижу-у… точнее, видел, как только ты спросила, сразу проявилось.

– Теперь слушай. Помнишь, первый раз предложил о импульсной лазерной накачке чистой энергией человеческого тела?.. – Нина замолчала, о чём-то вспоминая.

– И что?

– Тогда вы разрабатывали устройство капсулы по образу и подобию материнского чрева. Ещё ходили не по разу в день на консультации ко мне. Я тогда сама прочитала много новой литературы, чтобы понять уже на фоне ваших знаний. Тогда вы мне сделали маленький макет, полный аналог капсулы, что ты приготовил для себя.

– Ну и что?.. – Виктор всё ещё не понимал.

– Он ведь был рабочий, и я его использовала в своих интересах.

– Как это?

– Провела опыт. Это было ещё до того, как ты в первый раз лёг в свою капсулу. – Нина встала, протянула ему руку, – пошли, покажу кое-что.

Виктор руку протянул свою, подумал, что она с ним, как с ребёнком, спрятал руку в карман.

– Ты чё, как с ребёнком, я и сам дойду, не сомневайся.

– Да-а?.. ладно – она уверенно в лабарантскую пошла, он следом. Подошла к шкафу и достала из коробки аналог капсулы большой, положила на кушетку.

Увидел Виктор в стеклянной капсуле, которая была открыта, белую крысу. Она была неподвижна, но чувствовалась жизнь, точнее, какие-то невидимые признаки.

– И что это?.. – почему-то шёпотом Виктор спросил.

– Я ввела её в квантовое состояние жизни, как тебя и вот итог, из этого состояния вывести обратно не смогла.

Виктор неуверенно смотрел, то на Нину, то на крысу, которая не шевелилась даже, но была живая.

– Ты её в скафандр одевала что ли?

– Нет, но в этом нет необходимости, дыхание прекращается само собой, тело получает всё необходимое через лазерные лучи импульсной накачки, важно, наверное, информационное наполнение луча.

– Это ты как узнала?

– Вот на крысе и узнала, и ты сейчас это подтвердил, вроде и дышишь, а нет необходимости при этом.

– А сердце?

– Сердце бьётся, но ритм его меняется. Останавливается и начинает биться, когда есть необходимость.

– А когда есть необходимость?

– Я не знаю, но думаю, что перерыв может продолжаться от секунд и до тысячелетий.

Виктор стоял ошарашенный, полностью поражённый увиденным.

– Ты хочешь сказать, что я так же мог зависнуть?

– Да.

– А как ты знаешь, что она живая?

– Много признаков. Она не живая в том виде, как мы понимаем жизнь, как бы в летаргическом сне, но таком глубоком, что будто мертва.

– А это откуда знаешь?..

– Знаю, не дура ведь.

– А-а!.. не дура, точно, раз я всё ещё разговариваю с тобой.

– Теперь понимаешь процент риска?

– Понимаю, но этот процент не меняет ничего – пристально на Нину посмотрел, – теперь жизнь моя никчемная только от тебя зависит.

– А я о чём. Так что слушайся меня во всём, что бы ни сказала.

– Нет.

Нина недоуменно посмотрела на него.

– Не убедила?

– Убедила, но это твои проблемы, раз взялась следить за моим здоровьем.

– Как?.. – Нина начинала злиться.

– Как следила – посмотрел на крысу, – ты её не гладила, не целовала, вот она и обиделась, ушла в кому, а мне просто стыдно после нежности твоей где-то оставаться.

Нина пропустила юмор.

– Я пытаюсь понять, как вывести её из сна, знаний не хватает. Может, поможешь?

– Как и чем?

– Понять, почему так произошло.

Но Виктор не слышал, мысль в сознании взорвалась, будто лучами информации разлеталась по вселенной, а мозг образ понимания формировал.

– Как Египетские мумии!.. – осенило, вдруг заключил её в свои объятия, радостно смеясь.

– Ты чего?.. – стала Нина вырываться.

– Ничего. Ты вот что, крысу береги, она сейчас наш талисман.

– Какой талисман?

– Сколько времени прошло, и как долго продолжался опыт?

– Недолго, минут пятнадцать, как поместила в капсулу, ты иногда дольше пребываешь, а спит уж три месяца почти.

Виктор смотрел на Нину заговорщицки…

– Заколдованная крыса!.. надо найти средство, чтоб расколдовать, тогда нам самый страшный враг не страшен – посмотрел лукаво, – всё просто, Нина, надо с раствором поработать. Что, если его сделать не жидкостью, воздушным, например, или совсем эфирным? Направляем газ на вражье войско, через пятнадцать минут все спят, собрал оружие, проснулись, но в плену, – засмеялся весело, – шучу я, Нина. Ладно, я пошёл к директору, ты не уходи, скоро вернусь.

Нина ещё что-то сказать хотела, но видя, даже физически, как искрами сверкает голова, промолчала. Она понимала, что у него в голове идеи роем вьются, спросила только:

– Ты куда?

– Сказал же, к Александру Николаевичу. Только ты не вздумай меня ложить на обследование, а то усну, как эта крыса. Надо сначала антисон изобрести, потом можно и ложиться.

– Так вроде не уснул ведь.

– Это только потому, что ты меня, как спящего красавца целовала. Ух ты-ы!.. это же, как в сказке, поцелуешь, расколдуешь, только вот вроде, как всё наоборот должно быть…

– В сказке же не просто поцелуй, а поцелуй любимого, это же сама любовь…

– Или любимой, Нина. Вот, опять себя разоблачила. Я пошёл, найдём причину, ты не сомневайся, я же сегодня вышел и хожу, хоть и не совсем, будто сплю и не сплю одновременно. Потом решим, а на мене проверим.

Он уже точно знал, что выводить из такого сна его придётся Нине. Как это будет, он ещё не знал, но определил направление продолжения опыта.

Глава 3

Свой опыт Виктор строил на основе новейших открытий лазерной импульсной накачки ткани пространства высокоэнергетическими квантами энергии и на допуске голографического строения всего Сущего. Пока учёные доказывали наличие или отсутствие тёмной материи или энергии, он назвал просто – ткань пространства и взял это определение за основу.

Что он заметил, так это то, что в точке воздействия лазерным лучом или несколькими лучами на ткань пространства, что является первичной субстанцией, как ответная реакция по периферии воздействия создаётся низкочастотная среда обитания (так назвал), как микроклимат для образования материальных частиц, атомов, молекул, клеток и целого организма, согласно информационному коду воздействия.

Вот здесь-то он взял за основу создания материального образа – «точка», «тире», из которых мог создать любой образ, но это было только в разработке. Пока же он пытался понять и по возможности, научиться управлять и не только в виде объективного образа, а в виде того первичного импульса лазерной накачки, который и создаёт этот образ.

То, что происходит в объективной реальности, является только ответной реакцией ткани пространства на импульс накачки высокоэнергетическими квантами энергии, чтобы понять механизм накачки и далее кристаллизации первичной субстанции в любой объективный образ от атома и даже нейтрино до совершенного существа, планеты, звезды, галактики.

Если это удастся, то исчезнут многие проблемы человечества, так как появится возможность создавать любой объективный образ, как бы напечатать на принтере, в случае человека «напечатать» в пространстве всё необходимое для жизни. В семидесятые годы двадцатого столетия эти технологии были ещё весьма слабы и в большинстве не принимались официальной наукой, но Виктор искал аналог в собственном организме.

Задача такая – выйти в полевую (квантовую) форму сознания, исследование и выход к источнику лазерной импульсной накачки ткани пространства высокоэнергетическими квантами. Далее уже просто, как считал – наличие наблюдателя в полевой форме жизни создаёт условия для образования частиц. Наличие наблюдателя является условием перевода низкоэнергетических квантов энергии (волн) в высокоэнергетические и при определённой среде обитания кристаллизация квантов энергии в объективные формы.

Он искал зацепку, и однажды его осенило, было очевидно, что кристаллизация ткани пространства, которая находится везде, в объективную реальность очевидна в развитии и росте плода. Получается, что семя, помещённое в определённую среду (воду), начинает развиваться в процессе своего роста, как кристаллизация ткани пространства. От чего это зависит и почему?.. Понял, что через механизм формирования плода в объективный образ, он может выйти к источнику создания того или иного объекта, и понять механизм формирования событий и далее, архивация этих событий, согласно голографического строения сущего в частицы вещества любой сложности.

Именно это открытие сблизило его с Ниной, только она, как врач, могла поведать все подробности и условия формирования плода во чреве матери. Почему, именно, человека, а не семя растения или?.. Ставя себя в режим подопытного кролика, понимал, что исследовать точно можно только свою природу существования. Он не может чувствовать внутреннее состояние той же крысы, может только свои и проанализировать, в том числе.

Опыт с крысой у Нины завис, и Виктор не был уверен, что сможет вывести её из летаргического сна, но этот опыт давал им возможность манипулирования ситуацией и выбивание средств для проведения своих более углублённых разработок. Через неделю, как они поведали об опыте с крысой, о тех возможностях и в военных целях, в том числе, исчезли многие проблемы. Их требования выполнялись почти без ограничений, проект был назван – Реактор Жизни – иВ-аН и проходил под грифом – «Совершенно секретно». К лаборатории была приставлена усиленная охрана, как и, конкретно, к ним.

Он понимал, что это значит и опасался такого пристального внимания и даже не к себе, а к Нине. Выходит, он её подставил и теперь у них только один выход – выработать свой интеллектуальный потенциал в полной безвестности до последней капли, последней идеи. С этого момента они перестают принадлежать сами себе. Но Виктор не знал самого главного, того, что Нина уже является нештатным агентом Государственной Безопасности и ведёт негласное наблюдение за многими сотрудниками лаборатории.

Но как только она поняла неразрывную связь с Виктором в процессе разработок нового проекта, решила признаться, чтобы не было никаких недомолвок и подозрений. Вспомнила, как он говорил, что любые сомнения, страх, недоверие мешают чистоте проведения любого опыта, а ей сейчас никак нельзя было в чём-либо сомневаться по отношению к нему.

Некоторое время она оттягивала разговор, но эта тайна всё сильнее давила сердце. Виктор, особенно после выхода из капсулы казался настолько беззащитным, что было стыдно до глубины души. Он, как маленький ребёнок и сталкивается с её коварством и обманом, хоть она его и берегла и никому ничего по отношению его не раскрывала. Понимала, что сейчас в лаборатории опасно раскрываться, решила пригласить к себе домой, но поняла вдруг, что муж её один из тех, кто так же служит в Службе Безопасности, ведь, именно, через него, даже конкретно он уговорил её подписать соответствующие документы.

Решила напроситься к нему в гости, можно было, конечно, выбрать день, когда муж на смене, но как бы это выглядело?.. Виктор пригласил, хоть и очень растерялся, на работе всё официально, а дома как?.. Но договорились, что она навестит его в субботу, а в пятницу он сымитирует недомогание и уйдёт с работы раньше. Она, как его ведущий врач, будет обязана навестить и проверить его состояние.

Виктор проснулся рано, хоть и генеральную уборку небольшой квартиры сделал ещё вечером. Более того, по пути нарвал небольшой букет цветов и поместил их в единственную вазу, что у него была. Вазу с цветами водрузил на стол, достал из холодильника бутылку шампанского, не зная, что с ней делать… может это неприлично, даме предлагать вино?.. получается, как попытка соблазнения?.. Долго сомневался, но так ничего и не решил, спрятал обратно в холодильник. К нему, конечно же, и раньше приходили женщины, но как-то всё по пути, чуть коснутся его жизни и исчезнут, словно мотыльки в ночи.

Нина не женщина, вернее, хоть и женщина, но не исчезнет, точно, поэтому возникла какая-то ответственность, как ему казалось или что-то иное, которое обязывает быть более откровенным и правдивым. Размышляя так, он пытался притушить своё волнение, что появилось неизвестно почему. На работе так свободно, почему иначе дома?..

Так ничего и не придумал, решил просто заболеть по настоящему, там видно будет. Самое главное и скверное было то, что он не знал истинную причину её визита, об амурной связи даже думать запрещал себе, казалось, это оскорбляет её честь. Время уже десять, вот-вот придёт… разволновался так, что заболела голова, решение пришло мгновенно, просто пошёл и приоткрыл входную дверь, сам разделся и лёг на кровать под одеяло.

Только лёг, зазвонил входной звонок, инстинктивно хотел встать, чтобы встретить, но вспомнил, что раздет… во, попал, сам себя в угол загнал, теперь ничего не оставалось, только болеть по-настоящему…

– Входите, открыто-о.

Но Нина уже вошла, в дверях стояла, насторожённо смотрела на него:

– Ты что, на самом деле заболел?..

– Да-а – со слезами в голосе ответил Виктор, ненавидя сам себя.

Она быстро повернулась и вышла в коридор обратно, оттуда раздался её голос:

– Я сейчас, разденусь только, потерпи немного, – она была уже не женщиной, врачом, – у тебя лекарства есть какие-нибудь, градусник?..

Виктор промолчал, краснея всё сильнее. Через минуту Нина появилась вновь, бесцеремонно села на кровать к нему, наклонилась и ко лбу губами прикоснулась, задержала чуть прикосновение, всё поняла, украдкой улыбнулась, посмотрела, как на беззащитное дитя, погладила по голове, ласково произнесла:

– Мой маленький, прекрасный человечек!.. такой ты беззащитный, как только что родился.

Виктор промолчал опять, во рту всё пересохло.

– Ничего страшного, градусник с лекарствами не требуются, но лечение необходимо, – улыбнулась мило.

– Какое лечение?

Нина встала, отправилась на кухню.

– Ты лежи пока, я сейчас что-нибудь придумаю, если у тебя есть из чего – увидела цветы, – у-ух ты, какие красивые!.. где взял?..

– На улице, вчера ещё. Там много растёт.

– Любишь цветы?

– Не знаю-у, но вроде как люблю. – Он думал, как исправить ситуацию. Надо вставать, одеться, но в голову ничего не приходило. Нина на кухне в холодильнике копалась, что-то доставала, выкладывала на стол, там было кое-что, холодильник пустым не был.

– Я сейчас, приготовлю что-нибудь, а ты вставай и одевайся, поешь, и мигом твоя болезнь пройдёт. Ты переволновался просто, наверное, ночью что-то произошло, у меня так же бывает, когда волнуюсь или нервничаю сильно.

– Нет, ничего не произошло, всё, как обычно, только вот, всё думал, что за разговор у тебя ко мне, да ещё и конфедициональный?.. – он уже оделся, отправился на кухню к ней.

Как только подошёл с намереньем помочь, Нина повернулась и сказала тихо:

– Иди, умойся, я сама соберу на стол, только скажи, куда, в комнате или на кухне?

– В комнате, конечно, там же светлее и цветы.

– Хорошо, иди и не мешай. Зачем пришла, я тебе потом скажу, не торопи меня, – в глазах грусть появилась.

Виктор пристально на Нину посмотрел:

– Мне кажется, я знаю причину твоего визита, можешь не раскрываться, потому что всё естественно, понятно, если сопоставить все детали жизни.

– Ладно, посмотрим твою проницательность, хотя, что я говорю, и так знаю.

Виктор ушёл. Как только он удалился в ванную, быстро собрала на стол, у него, в принципе, всё было готово, лёгкий завтрак на одну персону, она есть не хотела, просто посидит. В холодильнике видела бутылочку вина и шампанское. Решила, что вина немного можно, а вот шампанское исключила сразу, оно символизирует праздник или радостную встречу… в общем, не тот случай, собрала и села дожидаться.

Ждать долго не пришлось, Виктор вышел, уже полностью уверенный в себе. В душе благодарил её за непосредственность, простоту и понимание, понимая, что её видимая раскрепощённость являлась средством защиты и от скованности, в том числе, врачебная практика научила многому её.

Подошёл к столу, разлил вино в стаканы понемногу:

– За удачу, Нина!.. за нашу удачу!

Нина взяла стакан к его стакану прислонила:

– За удачу, Витя.

Закусили, и Виктор заговорил без предисловий:

– Я знаю, Нина, какая ты есть на самом деле для меня – выдержал небольшую паузу, глядя в глаза, – может даже лучше, чем ты знаешь себя, во всяком случаи, в моменты нашего контакта.

– Как знаешь?.. Человек не может знать мысли другого человека.

– Зачем?.. важно знать отношение в конкретный момент времени.

– И ты знаешь?

– Да.

– Что скажешь о мене сейчас?

– Клубок противоречий слила в один сосуд – все чувства, состояния, сомнения, проблемы и думаешь, как же тебе признаться в том, чего не совершала, – засмеялся тихо Виктор.

– И чего же я не совершала?

– Ну, я не знаю, могу только предположить, учитывая условия нашего существования. Например, то, что ты не только обязана наблюдать за моим здоровьем, но и-и… просто следить, а после докладывать о явных отклонениях от нормы кому-нибудь – помолчал немного, может мужу, он ведь у тебя в Службе Безопасности работает.

Нина не удивилась почему-то, проговорила тихо:

– Нет, не ему.

– Неважно, принцип охраны это, Нина, и ты не подходишь на такую роль, но им ведь не понять. Вспомни Сахарова. И если ко мне внимание такое, значит ценят. А то, что ты приставлена ко мне, так это для меня удача просто.

– Удача?

– Ты единственная, кого я вижу, как бы объёмно или глубоко, – задумался немного, – вижу состав твоей души, психические состояния.

– Всегда?.. – Нина чуть-чуть заволновалась.

– Нет, конечно, да это и не нужно, скучно станет жить, романтика исчезнет. Я просто знаю, что ты не предашь меня в критический момент, не бросишь, не оставишь, всё остальное значения не имеет. В момент исследований уверен на все сто процентов. Это не комплимент, это твой образ жизни, мораль и честь, так ты считаешь.

– А как же наблюдение?.. не оскорбляет?

– А никак, надо, наблюдай, даже докладывай, что это меняет?.. и что о мене поведать можешь?

– О чём говоришь, как относишься к жизни, к Родине, к науке.

– Вот и докладывай, как есть. Тебя не станут слушать, у них критерии другие, разговоры о науке им не интересны, а другого ты ничего не слышишь от меня. Тут Нина, для меня другое важно, чтобы из личных побуждений, зависти, например, неприязни, донос не написали, грязный донос, а ты-ы!.. вот поэтому я рад, что ты со мною рядом.

Нина освобождалась от скованности всё сильнее, стало спокойно и уютно. Выпитое вино теплом распространилось в теле. Вот и всё решилось, он снял с души противоречия и стыд, можно уходить, но даже шевелиться не хотелось. Виктор сидит и всю квартиру озоном будто наполняет, дышать становится легко, спокойно, хоть и вся комната наполнена психическим разрядом, но разряд не возбуждает, а будто массажирует её психические состояния лёгкими прикосновениями, наполняет смыслом, и не важно, каким смыслом, просто красотою отношений. Ещё раньше замечала, что при общении с ним, понятие смысла жизни теряет смысл и все мысли, чувства не описываются, не анализируются, никак не называются, просто существуют.

– Тебе надо идти?.. – грустно спросил Виктор.

– Нет!.. но надо-о.

Виктор засмеялся:

– Вот ведь русский человек, в одной фразе два смысла – нет и надо, отрицание и утверждение одновременно. И, самое главное, что собеседник понимает, если тоже русский.

Нина засмеялась, встала и по комнате прошлась.

– Если ты позволишь, я побуду у тебя ещё немного?

– Позволю?.. ты не видишь, как я рад?

– Вижу, – вдруг сменила тему, – тебе уже двадцать пять, почему не женишься?

Виктор замолчал, даже затих душою, будто из комнаты совсем исчез. Нина поняла, что зря такой вопрос задала, какую-то струну души задела, которую он от себя скрывает даже, подошла и села, так же тихо налила вина:

– Выпьем, и я пойду.

Встрепенулся Виктор, взял стакан и выпил залпом.

– Не встретил такую же, как ты.

– А я то здесь причём?.. – Нина опешила.

– Не при чём, но-о… давай о другом поговорим – сменил Виктор тему.

– О чём?

Нина выпила вино, поставила стакан на стол, закусывать не стала, вино сухое, лёгкое на вкус.

Он загорелся вдруг, взял её за руку:

– Вот смотри, ты сейчас вопросы задавай, я буду отвечать, любые вопросы, только так, как ты умеешь задавать.

– Хорошо – растерялась Нина, – что происходит на Земле в глобальном смысле, скоро наступит Коммунизм?

Ответ мгновенен.

– Вижу, волки и шакалы всюду, рычат, но не подходят.

– Куда не подходят?

– К горе большой с вершиной белоснежной, такой большой, что вершина порой прячется за облаками. Стоп… они основу разрушают.

Наступила тишина, Нина с беспокойством смотрела на него.

– Какую основу?

Виктор покрылся лёгкой испариной от напряжения, вдруг заговорил опять:

– Вот что, беда грозит Земле, беда большая, коричневые тучи закрывают солнце.

– И что?.. ты разъясни подробней, – разволновалась Нина.

– Когда запуск проекта – «Гранит-3М»?.. – сам же ответил, – через три года, но его не будет. Надо что-то делать, Нина.

– Что-о? – уже чуть не плакала она. Виктор сейчас казался ей безумцем. Рука, которую держал, от боли онемела. Вдруг ослабил хватку, у Нины картины в сознании поплыли. Он молчал, она смотрела широко открытыми от удивления глазами, и она видела, как рушатся основы государства или даже жизни на всей Земле, видела, как с гор лавины снега сходят…

– Что это, Витя?

Виктор руку отпустил и уже совсем спокойно:

– Это то, что происходит относительно Земли и на всей Земле, ты ведь так поставила вопрос. Картины не смотри, они только символы сознания, как ты воспринимаешь те или иные состояния. У меня они одни, у тебя могут быть другие, но по смыслу понимания человеком.

– Откуда ты всё это знаешь?.. и, вообще, ты интригуешь.

Улыбнулся Виктор:

– Вот тебе и ответ, почему всё ещё не женился, кому я нужен со своими заморочками?.. только дурочка последняя жить со мною согласится.

– Как я, – развеселилась Нина.

Виктор тоже засмеялся.

– Почему, как ты?

– Мне нравится с тобой общаться, заморочки разгадывать твои…

Виктор опять ушёл от шутливого разговора.

– А знаю я из тех же выходов в квантовое состояние сознание. Просто всё, то что ты здесь чувствуешь, переживаешь, например, сомневаешься, грустишь, радуешься или любишь, в полевой форме сознания формы обретает, символические формы осознания.

– Значит, ты всё это из проекта вывел?

– Не только, в опыте иначе, там нет символов, они потом, когда сюда приходишь, появляются, есть глубина не усмотрения, а понимания, и есть абсолютно всё, куда внимание направляю, то и вижу или чувствую, а если проще, просто знаю.

– А на счёт Земли, такие страсти, что это?

– Версия событий или одна из версий, самая вероятная на настоящий момент жизни.

– И всё так плохо?.. а ты такой спокойный?..

– Плохо, но знаем, значит вооружены, а спокойный я, так мозг лучше работает, сейчас независимо от моего желания, ищет варианты.

Мелькнула мысль у Нины…

– Вопрос. Что происходит с моей крысой?.. – взяла его за руку. Интуитивно Нина поняла его возможности, решила использовать, главное, чтобы неожиданно.

Ответ мгновенно прозвучал:

– Просыпается-а… голодная до колик в животе.

– Надо идти, кормить.

Виктор засмеялся.

– Завтра, Нина. Не умрёт, пусть очухается сначала. Лучше думай, как будем объяснять.

– Ты же сейчас руководишь проектом.

Виктор понял всё, он сделал открытие, но только для себя, как же он таких же, как сам, готовить будет, где найдёт?.. Понял главное, что он теперь и без капсулы может менять состояние своего сознания. Надо будет всё обосновать и теоретикам отдать на разработку и продвигаться дальше. А что дальше?.. Нину подключать, прежде вводить её в состояние полевой формы сознания. Теперь это возможно почти без риска, если Маруська (так условно называли крысу) проснулась, а она проснулась, то вопрос решён. Повернулся к Нине:

– Ты сейчас просто слушай, я буду говорить, чтоб не забыть.

– Что говорить?

– Ты мне определила точку информационного воздействия на ткань пространства, эта же точка становится гипотетической точкой выхода в полевую форму сознания, и я вижу ситуацию с этой точки зрения.

Так с Землёй, вопрос и я почувствовал себя центром Земли, далее глубокая вспышка, знание десятков, может сотен версий, вариантов, но чётко проявляется одна, устремляется из центра на поверхность и устремляет сознание куда-то ввысь, светом распространяется вокруг Земли, это и есть квантовое состояние сознания. Мозг улавливает игру волн, что символами проявляются в сознании, как происходящие события. Все эти образы рождаются или выходят из начальной точки воздействия… но я не вижу её в пространстве?.. что же это за точка?

– Может момент времени?.. – предположила Нина, – она как бы есть, и нет…

Виктор вскочил со стула, обнял Нину, приподнял и закружил по комнате:

– Точно, точно, а я то чё, такой тупой… – остановился, на пол её поставил, – настоящее мгновение, а точку зрения формирует произнесённый образ, в нашем случае, твой вопрос про Землю.

Нина не дышала даже, видя, как сияет Виктор, не мешала мыслям проявляться.

– А Маруська?

– Я почувствовал себя мгновенно ею, только в виде состояний, будто собрал в себе, проснулся, почувствовал, что голоден безмерно. Но ты меня не отвлекай, что-то упустил с первым вопросом… Мгновение, мгновение – это «точка», где «тире»?..

– Какое тире?

– Из точки образ не создать, нужно, как минимум, две составляющих, подумал чуть ещё, в голову ничего не лезло, – ладно, надо не мешать, сознание само найдёт ответ.

Нина поняла, что Виктор успокаивается, хоть голова всё ещё искрами сверкает.

– У тебя голова не болит от таких прозрений?

– Нет, наоборот, будто становится пустой и бесконечной, – но смутился вдруг, устыдившись своего порыва, сел, опустил глаза, – извини меня, что-то разошёлся я…

Нина подошла, улыбнулась мило, налила вина в стаканы:

– Выпей лучше, легче станет, всё очень хорошо…

Виктор выпил.

– Нам чаще встречаться надо, ты во мне открываешь массу идей, и понимается быстрее, ты-ы, как чистый ручеёк.

– На работе каждый день встречаемся.

– Да, на работе… как с выходом в полевую форму жизни?..

Теперь у Нины застучало сердце:

– Готова, хоть сегодня.

– Давай завтра, приходи с утра, причина есть, Маруську надо накормить, – улыбнулся, встал, по комнате прошёлся, видно было, что его всё ещё колотит.

Нина встала:

– Пойду я, Витя.

– Я провожу тебя.

– Нет, нет, не надо – посмотрела с просьбой, – пожалуйста. – Ей вдруг стало страшно, хотелось броситься к нему в объятия…

– Хорошо, – смирился Виктор, – за всё тебе спасибо.