Текст книги "Колыхание времён. Книга 3. Прошлое в будущем"

Колыхание времён
Книга 3. Прошлое в будущем
Виктор-Яросвет

© Виктор-Яросвет, 2016

© Виктор Григорьевич Вялков, фотографии, 2016

ISBN 978-5-4483-1765-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга третья

Вступление

Что-то крикнул Яросвет, повернулся и пошёл… без оружия, по пояс голый, в сторону наёмников, всё, ускоряя ход.

– Скорей ребята, а то не выдержат. Всех убьют. Он обращался только к витязям своим.

Викинги догнали их, и плечо к плечу шли с росичами. Один из викингов меч протянул Яросвету. Он взял. Крики раздавались рядом. Между деревьев было видно, что на поляне в сотне шагов, держит оборону с трёх сторон небольшая группа витязей. Но силы были не равны, и витязи, кто ранеными, а кто и убитыми, падали на землю, но и легионеров на земле лежало много.

«Славно бьются» – подумал Яросвет, выскакивая на поляну и сразу в бой вступая, крикнул:

– Гуляем!.. Браты!.. За Навнушку, за Роську, что Навна родила уже. Всем указую жить, чтоб Роську оберечь.

– А-а-а! – ответила поляна, и сеча разгорелась с новой силой.

Яросвет, пылая огненными волосами, как смерч кружился по поляне, уже с двумя мечами и не было того, что бы могло остановить его. Наёмники бежали в страхе, но Яросвет не унимался, он уже между деревьев в гуще врага, и бьёт, и бьёт, и бьёт. Крики ужаса по лесу полетели, да такие, что и витязи и викинги остановились в изумленье. Увидели, что наёмники уж далеко и с ними бьётся Яросвет, побежали следом догонять.

Через полуверсты лес вдруг кончился и на большой, большой поляне лагерь противника открылся вдруг. И тысячи их было.

– Возвращайтесь! – крикнул Яросвет витязям своим и викингам на их наречье. – Я вас догоню.

Остановились вои на опушке, поняв, что проиграли. Во первых они устать успели и не уйти от легионеров им – те сильные и свежие вояки, да и много их.

Крикнул снова Яросвет:

– Идите же, я задержу их – и викингам на их наречии: – Один указал всем жить и сохранить ту девочку, что нам отдал. Она дочь Неба, хоть и человеком рождена.

Не останавливаясь и не оглядываясь даже, он летел навстречу сотням воинов. Опять, как смерч, ворвался в лагерь – крушил, рубил, кричал:

– Навна-а! Смотри, как я к тебе иду.

Враги опешили сначала, но стали, чуть опомнившись, дружнее нападать на Яросвета. Были все они бывалыми, жестокими вояками, но Яросвета одолеть не могли. И удивлялись воеводы, не понимая, кто это?.. Будто сам бог с небес спустился.

Что-то крикнул воевода, и легионеры отступили, взяв Яросвета в плотный круг. Он краем глаза уловил, что витязи и викинги уж далеко. Наёмникам их не догнать. И понял вдруг, что враг не будет больше нападать, просто уничтожат стрелами его.

Он остановился, тяжело вздохнул и посмотрел на небо. На востоке солнце поднялось над лесом, лучами заиграло на лице, будто маня его к себе, указывая, что там, где солнце – дом его, и родина его и Роськи, Навны и витязей его. О Горе подумал почему-то… не видел… где он?.. Да… вспомнил – он остался в Гималаях. Придёт ещё на Русь, и назовут его там СвятоГором.

Хотел дойти до края земли… вот и дошёл. С ним встретимся видать в конце времён. А где же он… конец времён?.. Улыбнулся Яросвет. Как интересно – Гор шёл до края земли и… дошёл… наверное, а он до конца времён идёт и дойдёт, конечно, а что же дальше?.. там… за концом времён.

Первая стрела в плечо попала. Всё – уходить пора. Подумал, что, исчезнув, озадачит ворога ещё. Пока опомнятся, и викинги подтянутся и соберутся вместе. Тогда легионерам их не одолеть. Стрела вторая угодила в ногу. Закричал вдруг Яросвет, да так, что вздрогнула земля. Где он только что стоял, вспыхнул столб огня, поднялся до небес и… разорвался тысячами искр горящих. Где-то в лагере пожар начался. Земля будто горела вся, усыпанная языками пламени.

Ужас наполнил лагерь, все кинулись бежать, сталкиваясь и ругаясь. Кто-то уже горел, кто-то в безумии махал мечом, разя своих же, кто-то за глаза держался, внезапной вспышкой ослеплённый. С запада внезапно туча накатилась, и гром загремел… вдруг ливень начался, а на востоке солнце ярко светит, словно смеётся над грозой, в потоках воды играет зайчиками света.

Дождь кончился внезапно, и появилась радуга, украсив небо дивной перекличкой спектра всех цветов. Все, кто были на земле, упали на колени, побросав мечи, потому, как радуга меняться стала. Это уже не радуга, а женщина прекрасная, в платье пылающем из света.

Увидели её и викинги и витязи. Кто-то из витязей сказал:

– Навна это – душа и мать Росы, а значит россов.

Кто-то добавил:

– Всё закончилось, видать!..

А Тимофей, что шёл впереди, верстах в двух, Роську над головой поднял и крикнул:

– Всё начинается сейчас!

Нина смотрела на пылающее небо, на котором ещё играли иногда зарницы, но вспышки шли по убывающей, и цвет от них уже не радугой сиял, а белым, чуть лиловым светом. Рядом Виктор.

– Всё закончилось! – она сказала.

– Не кончилось, а началось… Эпоха новая родилась, и назовут её эпохой Света и Любви. Тысячами лепестков один в другом по всей Земле расти и разрастаться будет.

– А нам что делать?

– Жить и наслаждаться жизнью. Надежде помогать растить Венеру. Когда падшим… гм-м… ангелицей была – жуть, какая вредная, – на Нину посмотрел лукаво и, оправдываясь будто, – А щас ни чего – краса-а! – и засмеялся весело, обнимая и целуя Нину, вдруг закружился в вальсе по террасе с ней, что-то крича и радуясь тому, что родились, не умирая!

Глава первая

Елена стояла у открытого окна и смотрела вдаль на солнце, которое вот-вот скроется за горизонтом. Куда оно уходит и зачем? Может быть, кому-нибудь дорогу осветить в подземном царстве, может просто хочет отдохнуть от трудового дня. Ведь не легко ему пришлось сегодня. Пришлось тучи пробивать лучами, чтобы люди, наконец, его узрели. Солнце то увидели, увидела Елена – царица, но царица не только Илиона, но и войны большой, о которой будут помнить тыщу лет.

Почему так получилось, ведь ни когда она зла не желала ни кому, но вот уж много лет идёт война. Конечно, их невозможно победить или почти, но, сколько горя принесла война, страданий, зла. Сколько героев породила. Но героев ли?.. На горе целого народа не трудно подвиг совершить. Убил пару десятков искалеченных и стариков, и вот уже герой.

Кто они? – воспетые Гомером. Герои? А может и не герои вовсе, а преступники, каких земля не знала до них и после них. Сколько героев, псевдо богов и, даже богов породила эта страшная война? Трудно судить, легче воспеть «героев», даже если и не герои они вовсе.

Елена не знала Гомера, не знала ни чего того, что после будет, но позади осталось десять лет войны. Остались в прошлом два мужа, осталась… мечта, быть может. Любила ли она?.. Наверное, любила, но всё осталось где-то далеко – сама любовь сгорела в пламени страдания и горя.

– Елена – ты грустишь? – услышала она.

– Да, мой милый! – помолчала чуть – Я решила, что ты должен выдать меня ахеям.

– Нет! Не отдам тебя я ни кому!

– Почему? Город сохраним… людей.

Подошёл Дейфоб к Елене, взял за подбородок, посмотрел в глаза. Увидела Елена в них огонь какой-то дикий, обняла его, тихо сказала:

– Ахеям помогает Зевс, да и другие боги.

– Что ж, придётся нам встряхнуть богов. – Помолчал. – Или Олимп совсем разрушить.

– Ты что задумал, мой Дейфоб? Лучше прислушайся к своей супруге.

– Ты кто? – вдруг спросил Дейфоб.

– Я!.. Я?.. Не знаю-у!

– Ты человек – царица, но ты и Навна! Ты богиня! Что смертные хотят? Они лишь думают, что велики… почти бессмертные и, не где-то, а здесь на земле троянской. Да будет им земля пристанищем последним.

– Ты не Дейфоб?

– Не только, я кое-кто ещё, – крикнул кому-то: – Собраться всем на площади, я буду говорить.

Он не оглянулся даже, но знал, что будет выполнен указ. Поцеловал Елену:

– Тебе придётся на себя всё взять, – пояснил – Оборону града. Я ненадолго отлучусь, дня на три – опять поцеловал в глаза, которыми она недоуменно смотрела на него.

– Благодарю тебя – богиня! – встал на одно колено – Благослови! Пойду с богами биться.

Елена с ужасом смотрела на него, но руку опустила на голову, сказала тихо:

– Благословляю на подвиг и на битву!

Договорить он ей не дал, поднялся, взял за руку и на балкон увлёк. В низу на площади стояли люди. Дейфоб руку поднял в приветствии, или призывая к тишине. И… наступила тишина.

– Слушайте меня троянцы. Десять лет уж длится битва с ахейскими царями, но это не их земля – это наша земля. Погибло много славных воев, пора закончить битву. Повелеваю! – Слушайтесь Елену, я на Олимп, с богами, что ахеям помогают, биться. Если не вернусь через три дня и три ночи… Елена выйдет к ворогу сама!.. – посмотрел нежно на неё – Мы вместе так решили.

И тишина! Зазвенела громче, чем самый страшный грохот… Поклонились в пояс людям, что на площади стояли, повернулись и пошли в покои. Сзади площадь будто взорвалась от крика. Все поняли, что разрядка наступила, кончилась неопределённость, решенье принято и оно достойно восхищенья.

Вечер наступил. Загорелись факелы и в городе, и в поле в стане противника. Три дня было дано троянцам, чтобы подумать и выдать ворогу Елену. Зачем нужна была Елена им? Об этом, кажется, не знал ни кто. Сейчас она лишь поводом была для продолжения войны, не более.

Дейфоб Елену проводил в её покои.

– Я приду сейчас. Дам распоряжения защитникам, посты проверю или укажу, чтобы проверили, потом вернусь к тебе.

Она кивнула:

– Я буду ждать… Только скажи – кто ты?.. и почему всё изменилось?

– Что?

– Будто Елена я и ещё кто-то.

– Ещё богиня и охота за тобой идёт большая и не только на земле, но и на небе.

– А ты?

– Потом Елена! Верь мене, любимая жена! А то, что я твой муж не только на земле, но и на небе!.. вернусь, сама узнаешь.

Он встал, зажёг светильник и быстро удалился. Елена села на кровать, задумалась надолго. Понимала – что-то изменилось в ней, да и муж её – Дейфоб, будто стал другим. А может быть, она не замечала просто. Отметила, что ждёт его нетерпеливо. Так было не всегда – война как будто притупила чувства и вот вдруг вспыхнула любовь огнём червонным, прожигая сердце, да и не только сердце – тело всё.

Она будто горела вся. В уме мелькали имена и целые картины, даже события, не совсем понятные, но знакомые, словно через всё сама прошла – везде была и всё умела.

– Ты кто сейчас? – услышала вдруг голос мужа.

– Как это… кто?

– Вообще-то более всего сейчас похожа-а… на Елену, – засмеялся – и на Навну!

– Кто она? Будто знаю и совсем не знаю.

– Узнать себя довольно сложно, но… – подумал – это и не надо, если просто будешь делать то, что я скажу. Ведь Навна уйдёт… и я уйду – останется Елена и Дейфоб – так оставайтесь ими.

– Но я люблю! Безумно, как девица, как…

– Вот и люби. У тебя до полуночи времени…

– Для чего?

– Для того, чтобы Елена так любила, как ни кого и ни когда. Пусть эти три часа запомнятся Дейфобу и Елене на всю оставшуюся жизнь.

Заплакала Елена и опустила голову свою:

– Я забыла… – и с ужасом уже – Забыла, что могу любить и быть любимой. Люди должны любить. Зачем они воюют?

– Пытаются любовь убить, но это не только люди.

– А кто?

– Я сам пока не знаю до конца, но разберусь, поверь.

– Я верю! Милый! До полуночи мало времени у нас осталось.

– Мало?.. Нет – Елена! Иногда одно мгновение бывает вечным. А три часа? Это бесконечность вечностей, я покажу тебе не только негу любви – саму любовь, что обнимает вечность.

– Ты говоришь такое, что сердце не вмещает – мне ни кто и ни когда не говорил, что…

– Молчи Елена – любовь не любит слов – описывать её не надо, надо просто созерцать.

– Но я люблю тебя – мой царь!

– Вот и люби, но не царя, да и не как царица, а как сама нежность и любовь. Стань ею и растворись в пространстве радости самой и счастья.

– Как это? – она заплакала – Как нежность! Я не знаю…

– Как женщина простая, как человек свободный от забот, печали, суеты и прочих этикеток мира.

– Так не бывает!?. – она обняла мужа и целовала, целовала, целовала, трепеща, как девица, а не жена и не царица.

Дейфоб смотрел на обнажённую Елену. Кто она? Причина для войны? Чтобы на этой причине появились всевозможные «герои». Что нужно было в Илионе Одиссею, или Ахиллу, или Аяксу? Да ни чего! Им было нужно возвести себя в ранг бессмертных или почти, или героев. Что они хотели, чем обогатились в стане разоренного народа? Да ни чем, но оставили легенды о себе, как о героях.

Пора закончить бал псевдо героев, но как? Как защититься? Как победить? Но троянцам остаётся лишь погибнуть с честью – в безвестности, не как герои, ибо мёртвые не говорят. Посмотрим, дальше будет что, удастся, может быть всё по местам расставить. Он тихо, боясь Елену разбудить, поцеловал в сосок груди. Та улыбнулась, глаз не открывая.

– Мне пора Елена, через три дня вернусь. – Встал, оделся и, не оглядываясь, вышел.

Не видел, как Елена смотрела ему вслед. То, что испытала в неге любви, было не блаженство даже, а что-то выше. Она увидела царство богов, жила в нём, и не с человеком, а с богом, и любила всё и всех – неужели это возможно?.. Было не всё понятно, да это и не важно. Ей казалось, что она жила не час, не два, а много-много лет или столетий.

Дейфоб к воротам подошёл с восточной стороны. Он не понимал или не всё, но знал, что боги ему помогают. Это боги не олимпа, а другие, или кто-то, кто даже богов сильнее. От такой безумной мысли в пот бросило его. Это ж, куда идёт он – сказал такое, но возможно ль это?.. Стражник, что у врат стоял, вытянулся перед ним, но он по дружески похлопал по плечу его:

– Открой ворота. Я выйду, закрывай, не жди – сегодня не приду.

– Там Аякс! Как ты пройдёшь?

– Увидишь сам, только ни кому не говори.

Он вышел за ворота и стал подниматься вверх, будто шёл по лестнице, ведущей в небо. Охранник изумлённо смотрел вверх, пока Дейфоб не скрылся в тёмном небе. А он и сам не понимал, что происходит. Он просто поднимался в небо. Костры и факелы, зажжённые и у противника, и в городе защитников, остались далеко внизу. Они всё удалялись, пока не скрылись в темноте.

И вдруг Дейфоб почувствовал, что он смотрит на себя откуда-то из глубины себя – как странно! Силу почувствовал такую, что гору мог перевернуть или не только гору. И вот остались далеко и город, и противник. Остановился, увидел гору. На вершине той горы было светло, но этот свет не проникал далёко. Он освещал то, что внутри какой-то сферы. Вуаль цветов переливалась на границе этой сферы.

– Олимп! – тихо сказал. Сердце в груди заколотилось, будто в разнос пошло и пересохло в горле,

Подошёл к колышущей вуали и… шагнул, дыханье, затаив!.. И что это?.. Тьма исчезла. От горизонта и до горизонта мир стоял прекрасный. В небе высоко сияло солнце, а он в саду среди цветов, благоуханий и музыки самой природы.

Недалеко увидел храм прекрасный и Дейфоб направился туда, меч обнажая… Зачем?.. Подойдя, к стене прижался возле входа, осмотрелся, но подозрительного не увидел ни чего и хотел броситься в храм, но будто кто остановил его.

– Дальше я Дейфоб! Я – это ты, но не на земле – на небе – и человек Дейфоб место уступил небесному себе, меч в ножны бросил и зашёл внутрь храма.

Увидел ложе, чистоты небесной, На ложе возлежала дева – богиня, есно! Опять в себе услышал: – «На небе Яросвет ты» – и деве:

– Вот это да! Афина!.. Собственной персоной! Здравия тебе!

Дева, что на ложе возлежала, повернулась не спеша, с достоинством божественным каким-то, на Дейфоба посмотрела свысока, но удивление скрыть не могла:

– Дейфоб?.. – помолчала, недоуменно, глядя на него, – Смертный?.. Ты как сюда попал?

– Тебя увидеть захотел и Зевса мечём пощекотать.

Афина поморщилась, с презрением в глазах:

– Интересно-о! Ты же червяк!..

– Я это уже слышал, только тот, кто сказал мне это… покоится, то есть совсем исчез. Ты не ругайся, а лучше пригласи к себе на ложе… Не каждый день героя видеть можешь – всё лже герои больше глаза твои прекрасные мозолят.

– А ты герой?

– И жестокий очень. Пришёл к вам за Елену отомстить и за народ троянский.

– Вот как? Интересно! Много тысяч лет живу, а такой наглости от смертных?.. – чуть замешкалась, – Да!.. Мир изменился! Ты по видимому понял, что жить тебе осталось три дня и ночи три, включая эту. И вообще, ты мне надоел – пора заканчивать – и руку было подняла…

Но Дейфоб ударил мыслью так, что Афина от неожиданности, как кукла заводная подскочила, отлетела, ударившись о спинку ложе.

– Люблю из баб лепёшки делать, бить о стены, да и издеваться, наслаждаясь тем, как они прощенья просят. А если эта баба, ещё и богиня, то просто радостью душа пылает.

Она недоуменно на него смотрела:

– Ты не Дейфоб!.. Но кто?

Он силой мысли вновь приподнял её и бросил с силой в стену, – через мгновение был рядом, меч обнажил, подставил к горлу:

– Как думаешь, могу тебя убить?

Надменно Афина посмотрела на него – страха не было в глазах – презрение одно.

– Интересно самому?..

Она вновь попыталась сконцентрироваться и – или исчезнуть, или уничтожить смертного, превратить в букашку, но почувствовала такую тяжесть в теле, что даже пальцем не смогла пошевелить.

– Здесь убивать не буду. В Атлантиду сходим. Там сразимся, где ты родилась.

Вот здесь то вздрогнула Афина, поняв, что этот незнакомец знает, где уязвимы боги Олимпа, хоть и не все, но она то точно.

– Что ты хочешь? Имя назови своё, герой!

– Дейфоб я просто и хочу увидеть Зевса.

– Я здесь! – услышал голос сзади.

– Прекрасно!.. – отпустил Афину, бросил в ножны меч и повернулся, – А ты ничуть не изменился, всё тот же громовержец, только звук пустой и похоть…

– Червяк! – и молния к Дейфобу устремилась, но тот остановил её на пол пути. Зевс продолжал давить и… молния метнулась с силой. Дейфоб отступил чуть в сторону… Афина вскрикнула и испарилась – удар пришёлся прямо в грудь.

– Кто ты? И что ты хочешь, смерд?

– Фу!.. какая невоспитанность… то «червяк», то «смерд»!.. И далее, кто я не важно, а хочу… историю, что создаёте вы, исправить.

– Эх, как замахнулся молодец! Но это невозможно. Всё написано в скрижалях.

– Да, но в матрицу вирус можно ввести.

– Ты знаешь и о матрице?

– Знаю! Более того, чтобы тебе понятно стало, я вне её или над ней.

– Но это невозможно.

– Возможно – я до и после. Кому ты служишь, Зевс?

– Прошлому величию Земли!

– А я сын вечности самой, а вечность заключает всё в себе. В усладах и величии своих, вы утеряли силу знания и чуть сильнее смертных стали.

Зевс побагровел от злости, да и от дерзости Дейфоба и молнию огня метнул опять. Стрела вошла в Дейфоба, окрасила его в пурпурный цвет, назад белым лучом метнулась к Зевсу. Тот, схватившись за живот, упал.

– Чё горячо? Это тебе за Илион и за Елену, – пожал плечами, – Думал тут боги… а тут… какие-то…

Зевс приподнялся чуть, Дейфоба перебил:

– Что ты намерен делать? Матрицу нельзя переписать.

– Нельзя богам! А человеку?.. можно, если использовать те пять процентов свободной воли.

– Ты человек?

– Да! Из грядущего-о… – не успел Дейфоб договорить, как все боги Олимпа оказались со всех сторон.

И он почувствовал, что силы покидают тело, начал падать на колени.

– Пора! Хотел договориться, но видать не суждено совсем рассудок потеряли-и – и провалился вниз, прожигая пол храма, исчезая вовсе. В том месте, где он провалился, воронка появилась. Ни кто даже не успел понять, как и что, как с огромной скоростью были втянуты в воронку и исчезли в ней следом за Дейфобом.

Три дня прошло. Сегодня Елена должна уйти из града, если Дейфоб не придёт.

– Где ты милый мой? – хотела выйти в город, но не пустила стража.

Три дня все подчинялись, а тут, как будто подменили всех. Наивные – думают, что если выдадут её, уйдут вражьи дружины. Вздохнув, пошла переодеться. К чану небольшому подошла с водой, воды ладонями набрала, в себя плеснула.

Полностью разделась, с тумбочки кинжал взяла и положила рядом. Походила чуть по комнате, опять взяла кинжал и села на кровать. Здесь она последний раз ласкала Яросвета. «Но почему Яросвета, а не Дейфоба»? – подумала недоуменно. Пыталась что-то вспомнить: – «Ах!.. Это ж в грёзах неги был Яросвет, а она была там не Елена – Навна»!

– Спасибо Яросвет-Дейфоб за ночь блаженства! – и занесла кинжал, чтобы убить себя, но кто-то взял её за руку и… увидела Елена… его!.. Кинжал упал на пол.

– Боже!.. Дейфоб?..

– Я пришёл, родная!

Она кинулась ему на шею. Он нежно гладил волосы её.

– Ты чё надумала? Убив себя, ты и меня убила б тоже.

– Я не хотела в плен.

Он отошёл, чуть отстранив её. Елена голая стояла перед ним. Дейфоб прошёлся, разглядывая её внимательно со всех сторон:

– Ты чё разделась? Меня ждала на ложе?.. – лукаво улыбнулся.

Елена посмотрела на себя, смутилась наготы своей, руками грудь одну прикрыла.

– Отвернись, пожалуйста, бесстыдник, – покраснела до корней волос.

Но Дейфоб, не обращая на её упрёк внимания, стал раздеваться сам:

– Нет уж – не отвернусь! Как можно не воспользоваться слабостью твоей… даже раздевать не надо. Э-эх, чё сам дорогой не разделся?.. Облажался, есно.

Она недоуменно посмотрела:

– Дейфоб? Такого наглого не видела тебя.

– Во как!.. Это я наглец?.. Сама разделась, ожидая, а я… ещё и наглый оказался… да уж… куда мир катится?..

К ней подошёл уже раздетый:

– Елена! Милая моя супруга! Хочешь, покажу тебе…

– Хочу! Конечно! Но могут зайти сюда…

– Не могут! Умрёт любой, кто попытается нам помешать, – и они упали на кровать…

Из неги любви их вывел голос за дверями. Кто-то требовал открыть. Дейфоб встал, тяжело вздохнул и начал одеваться, показал Елене, чтобы оделась тоже.

– Вот нахалы и отдохнуть спокойно не дают.

В дверь уже ломились, кричали, угрожая:

– Елена открывай – иначе выломаем дверь и голую тебя к твоей родне отправим, а прежде через строй пропустим.

Дейфоб прислушался и понял, что это его заместитель кричит. Злобу решил сорвать за то, что не его вместо себя оставил, а Елену. Он подошёл к двери, меч обнажил, щёлкнул затвором, чуть отступил назад. Дверь широко открылась, и в проёме появился воевода… опешил, увидев самого Дейфоба.

– Ты… ты… Как здесь оказался?

– Молчи!.. Урод!.. Лучше повтори, что только что кричал?

Воевода оправдываться начал неуклюже, вдруг отскочил, меч выхватил из ножен и кинулся в атаку, но не успел и шага сделать, как Дейфоб пронзил его своим мечом. Тот медленно стал падать, выронив свой меч, руками пытаясь ухватиться за Дейфоба.

За дверями стражники стояли, глядя то на Дейфоба, то на умирающего воеводу.

– А вы тоже умереть хотите?

Все, как по команде пали на колени:

– Царь наш! Не убивай нас, мы…

– Ладно!.. Идите и объявите людям, что я вернулся, и скоро выйду к людям, и буду говорить. Пусть соберутся воеводы все… Уберите этого отсюда, – показал на тело воеводы. – Пошли Елена одеваться, чтоб к людям выйти

Дейфоб с Еленой стояли на балконе. Внизу стояли люди, приветствуя. Он руку поднял, заговорил:

– Слушайте! – подождал, пока толпа утихнет – Будем биться. Боги Олимпа Ахеям не помогут – они далёко меня ищут. Пока опомнятся, воды немало утечёт. Готовьтесь к обороне – это будет последней нашей битвой, я вам обещаю.

И наступила тишина, которая вдруг взорвалась, будто гора упала. Люди кричали:

– Слава! Слава! Слава!

Дейфоб чуть помахал рукой, и они с Еленой удалились в соседнюю комнату, где их ждали воеводы. Сходу начал говорить:

– Будем биться. С восточной стороны, где горы, мало их, там слаб противник. Вот там и ударим. Хватит сидеть в осаде, будем клевать их и днём и ночью. Всем место укажу в строю, и ещё, кто ослушаться посмеет – предателем считаться будет. – Посмотрел на всех внимательно, – Может, кто, что сказать желает?

Вперёд вышел воевода, что защищал восточные ворота:

– Там гонцы от ахеев.

– Что они хотят?

– Требуют тебя.

– Зови.

Воевода вышел – через минуту вернулся и с ним двое. Послы представились. Один назвался Минелаем, другой Одиссеем.

– Зачем пришли?

– За ответом, – ответил Одиссей.

– Нет! Так и передайте.

– Тогда умрёте все.

Дейфоб презрительно поморщился и указал:

– Выбросите их из града, пусть уходят – и Одиссею – Видать Панелопа напрасно ждёт тебя.

Одиссей с вызовом посмотрел на Дейфоба.

– Но помолись своим богам, может, уговорят меня, тебя в живых оставить.

Вспыхнул Одиссей огнём:

– Мы город ваш с землей сравняем, сам напросился.

Но Дейфоб больше не уделял внимания послам, повернулся, Елену взял под руку и удалились. Когда вошли в покои, он спросил:

– Иду Елена в битву, прямо сейчас!..

– Ты погибнешь, что делать буду без тебя?

– Не погибну! Хотя… – подумал, – Пошутим чуть с Аяксом.

– Как это?

– Выдавать пойдём тебя, а… узнаешь всё. Объясню, пока идём к вратам восточным.

Вышли в город. Их люди стали окружать, но Дейфоб остановил порыв. Воевод к себе позвал, на ходу распоряжения давал о чём-то. Так незаметно подошли к воротам. Взошли на стену, осмотрели стан противника. Сила была немалая. Увидел стенобитные орудия в долине небольшой. Они всё ближе подходили, готовились по-видимому к штурму.

– Аскорт! – крикнул кому-то.

К ним подошёл мужчина молодой, остановился сзади.

– Я здесь.

– Бери две сотни лучников… пойдём Елену выдавать.

– Нет! – заявил Аскорт.

Дейфоб опешил, повернулся, на Аскорта посмотрел…

– Не понял… как это-о?

– Не пойду царицу выдавать. Ты сам гонцам сказал, что нет, а если ты решил вдруг, то я говорю тебе…

– Постой Аскорт возмущаться. Мы пойдём – не я решил, сама Елена, – наклонился, и тихо: – Мы понарошку. Разведаем, чуть потревожим и назад. С ней нас подпустят ближе.

– А если её…

– Не если – мы то зачем! Готовьтесь! – и Елене – Пошли… царица!..

Две сотни вышли из ворот восточных. Впереди Дейфоб с Еленой. Вышли пешие, коней давно всех съели, да и троянцы уже забыли, как биться в открытом поле, нападать, идти на штурм. Всё защищались, не выходя из града. Все были чуть напряжены, но луки висели сзади, в ножнах мечи мирно покоились. Будто и не хотели они биться.

Вот уже дошли до середины от противника – осталось чуть меньше, чем полёт стрелы. Дейфоб остановился, прикидывая, сколько бежать до стенобитных орудий. Успеет ли опомниться Аякс. Его шатёр находился в глубине лагеря. Если он там, то пока опомнится, поймёт – они успеют добежать, а… вот он впереди. Сам вышел царицу встретить.

– Мне передали, что ты передумал. Почему? – крикнул Аякс.

– Решил тебе её отдать – другим не верю, – откликнулся Дейфоб.

– Пусть идёт!

Дейфоб обнял Елену, тихо шепнул:

– Пройдёшь двадцать шагов, запнись как будто и упади.

– Поняла я всё! Пожелай удачи лучше.

– Иди родная – ночь твоя сегодня будет. Иди с мыслями об этом.

Елена отстранилась, повернулась и пошла к Аяксу. Она увидела, как из укрытий орудий стенобитных, выходили посмотреть её войны врага. Подумала, что очень уж они не осторожны, но поняла и то, что вои её не кинутся в атаку, это их честь заденет, что есть этикеты, этикетки и не более того.

Девятнадцать, двадцать – пора… действительно запнулась, будто кто подставил ей подножку. Сильно ударилась рукой, лицом же чуть в землю вовсе не зарылась, даже на мгновение сознанье потеряла, услышала в последний миг:

– Елена-а-а!!! Убили-и!.. Бей их други. За царицу-у!..

Над головой царицы стрелы засвистели.

– Вперёд! – услышала над головой голос Дейфоба., как ей показалось.

Мимо бежали её вои, стреляли на ходу из луков. В лагере врага раздались крики, ругань, вопли. Началась паника, а троянцы рубились возле орудий стенобитных. Кое-где пытались единицы оказать сопротивление, но были смяты просто.

Дейфоб остановил троянцев, приказал ломать орудия или поджечь. Всё происходило с какой-то неимоверной быстротой.

– Отходим други!.. – крикнул Дейфоб.

Ещё по три стрелы отправили троянцы в стан противника и так же быстро повернули к городу. На ходу Дейфоб поднял Елену – не потащил, а взял на руки. Сзади войны прикрывали их. Как только скрылись за воротами, Дейфоб поставил на ноги Елену и будто удивился, улыбаясь:

– Живая?.. А я то думал, да и не только я… мы все, – к ней наклонился и тихо: – Ты молодец!

Достал платочек и вытер ей лицо, всё так же заговорщицки ей улыбаясь.

– Это ты подножку мне подставил? – спросила… Навна. – Припомню!

Приставил Яросвет палец к губам своим и вместе с ней поднялся на стену.

В стане противника опомнились как будто. Пять орудий горели, и не просто – пылали пламенем, да так, что понял, что потушить их не успеют всё равно. Возле костров больших лежало много трупов. Кто-то пытался ползти, кто-то о помощи кричал и, более того, и это главное – урон немалый был и в центре стана. Стрелы, пущенные в стан врага от орудий стенобитных, дело сделали своё. Каждая стрела почти достигла цели. И это видели не только у ворот восточных, со стен смотрели тысячи людей, которые были готовы только умереть, но биться, чтобы жить?.. разучились вовсе.

Елена сжала сильно руку мужа, пыталась посмотреть в глаза. Он остановил её порыв:

– Подожди Елена, это ещё не всё. Сейчас увидишь.

От лагеря к орудьям стенобитным бежали сотен пять легионеров, по-видимому, спасать Аякса. Поняла Елена – это его лучшие из лучших и самые преданные. Аякс приподнялся, встал на колени. Было видно, что он ранен – стрела одна торчала из плеча, другая из бедра.

Когда до костров осталось совсем чуть-чуть, около сотни «мёртвых» встали вдруг – это были троянцы – стрелы их в упор расстреливали хвалёных легионеров. Почти ни кто не скрылся – просто не успели. Гул над городом раздался – гул радости и мести.

Елена прыгнула на шею мужу, как девчонка, поцеловала в губы. Он не отстранился, только улыбнулся:

– Это сотня Аскорта!

Внизу ворота открывали – почти весь град встречал героев.

Дейфоб увидел, что от Одиссея, не понимая, что происходит у Аякса, направилась большая часть отряда, вероятно на помощь.

– Это ж хорошо Елена-а – ты будь здесь и на виду всегда. Я скоро-о-о! – и побежал к Аскорту, что-то сказал ему и вот уже отряд Аскорта пробирался сквозь толпу людей к северным воротам. Выбрались на улицу центральную и побежали дальше бегом. У ворот их встретил воевода Дарий с вопросом:

– Что происходит?

– Сейчас узнаешь. Бери две сотни и… с ними в бой пойдёшь, – крикнул охраннику ворот: – Открывай, и ждите нас, даже если враги будут нажимать, не закрывайте, пока не услышите мой приказ или кого-либо из воевод своих

Он понимал, что войны, разгорячённые победой, усталости не чувствуют. Это потом, когда пройдёт азарт, упадут без сил. Выбегая из ворот, увидел, что легионеры Одиссея обнаглели так, что находились рядом со стенами почти – на полёт стрелы, не больше. Отметил, что это хорошо, недалеко бежать.

Пробежав шагов пятьдесят, первые ряды упали на колени и натянули луки. Сотни стрел вдруг устремились в стан противника. Стреляли все. Когда запас стрел был почти исчерпан весь, бросились в атаку и добивали тех, кто был ранен или ещё жив. Как смерч прошёл по краю лагеря, уничтожая всё. Но опомнились легионеры, да и было больше их. Организовали быстро строй и бросились в атаку.