Текст книги "Убийство в доме на холме"

Глава 11

В воскресенье после обеда Нэнси с Чарли на поводке пошла в церковь, где проходила ежегодная Рождественская ярмарка Дэдли-Энда. Бабушка отправилась туда еще ранним утром, чтобы все надлежащим образом приготовить вместе с Глорией и другими членами деревенского Комитета по организации мероприятий. Эта ярмарка всегда привлекала множество местных жителей, однако нынешний год обещал побить все рекорды.

Нэнси с Чарли вошли в церковь, украшенную к Рождеству и уже превратившуюся в оживленный улей. По периметру квадратного помещения были расставлены столы, ломившиеся от рождественских атрибутов – самодельных елочных украшений; носков, которые вешают на камин; вкусно пахнущих сладостей; вязаных шарфов. Ну и, как водится, стоял лоток с выпечкой, всегда остававшийся в ведении церкви, для которого Джейн и Люси приготовили печенье. В углу возвышалась ярко освещенная рождественская елка, из динамиков в глубине помещения лился голос Мэрайи Кэри. Комнату украшали мишура и китайские фонарики, из кухни доносился пьянящий аромат глинтвейна. При виде всего этого Нэнси решила как можно быстрее украсить и магазин.

– Нэнси! – позвала ее бабушка, стоявшая у лотка с выпечкой. – Ты когда-нибудь видела, чтобы на нашу ярмарку стекалось столько народу? Думаю, нетрудно догадаться, почему сегодня буквально вся деревня отважилась выбраться из своих домов, – добавила она, когда внучка подошла ближе и с интересом посмотрела по сторонам.

– Похоже, сюда съехались все, кто живет в радиусе десяти миль. Кто бы мог подумать, что убийство окажется таким прибыльным?

– Ну, будем надеяться, что наш книжный лоток будет пользоваться успехом, – сказала Джейн и кивнула в сторону Пенелопы, которая по обыкновению им заправляла. – Кстати, Глория, а сколько мы запросим за лимонный пирог?

Нэнси оставила бабушку заниматься делами, а сама направилась к лотку «Смертельной развязки». Пенелопа выложила на нем подборку книг – несколько затейливых изданий классической Агаты Кристи в твердом переплете, всегда считавшихся отличным подарком на Рождество, ряд новинок детективного жанра, пару томиков о Шерлоке Холмсе в мягкой обложке плюс подарочные издания самых популярных серий. Сама она сидела на табурете, то и дело пытаясь отогреть дыханием руки в перчатках без пальцев.

– Какая же здесь холодрыга. Я выпила уже две чашки горячего шоколада, чтоб было потеплее.

Увидев, что Чарли с явным интересом принюхивается, Нэнси протянула руку и похлопала его по спине.

– С такой уймой народу церковь вмиг прогреется. Надеюсь, мы сможем многое из этого продать.

Дела в магазине шли хорошо, однако Нэнси понимала, что им нельзя почивать на лаврах; в эпоху Интернета книжная торговля была делом очень даже непростым, а ей совсем не хотелось подвести отца.

– Конечно сможем. В конце концов, сейчас у всех на уме одни убийства, – тихо ответила Пенелопа.

– Если хочешь, я могу остаться и помочь.

– Да нет, я и сама справлюсь, – весело ответила Пен. – А ты походи вокруг, порадуй себя каким-нибудь угощением и…

Она подалась вперед и добавила:

– И, естественно, попытайся разузнать какие-нибудь подробности касательно убийства. Мы же не хотим, чтобы это пари выиграл Джонатан.

– Я понимаю, к чему ты клонишь, – рассмеялась Нэнси. – Поэтому по мере возможности буду рада стереть с его физиономии эту туповатую самодовольную улыбку.

– Вы с ним всегда чего-нибудь не могли поделить. Помнишь, когда нам было лет по десять, каждый из вас в своей наглости дошел до того, что стал пинать другого прямо у дома старой миссис Нортон. Она устроила Джонатану настоящую взбучку, когда ты упала и ободрала коленку.

– А бабушка потом, чтобы извиниться, испекла миссис Нортон торт, – усмехнулась Нэнси. – Как же она тогда на нас сердилась.

Раньше они с Джонатаном то и дело втягивали друг друга в разные неприятности, и она надеялась, что этого больше не повторится.

– Девушки, вы нигде не видели Джонатана? – спросила подошедшая к ним миловидная брюнетка.

– Сегодня нет, – ответила Нэнси на вопрос Кейт.

– Я думала, он будет здесь.

– Он сказал, ему надо работать – ты же знаешь, убийство в доме Ротов теперь стало для него главной темой.

– Он только и делает, что работает, – вздохнула Кейт. – Ладно, схожу к нему, может, он дома.

Затем повернулась на каблуках и стала протискиваться сквозь толпу к двери.

– Она заслуживает парня получше Джонатана, – заметила Пенелопа.

– Он не стремится сделать кому-то больно нарочно, – преданно встала на защиту друга Нэнси, – и воспринимает все не так, как остальные.

Мысли о Ричарде она от себя гнала. Да, он уже уехал из Дэдли-Энда, но она, не в состоянии с собой ничего поделать, все вспоминала его слова о том, что им больше не надо терять друг друга из вида. Что же с ней будет, если он вернется в ее жизнь? На этот счет у нее не было никакой уверенности.

– Знать бы только, с чего это, – пробормотала Пенелопа.

– Что?

– Ничего, – ответила ей подруга, на этот раз уже громче. – Гляди-ка, сюда идет мистер Смит, спорим на что угодно, это издание «Убийства в „Восточном экспрессе“» ему понравится.

С этими словами она схватила книгу и помахала мужчине рукой.

Нэнси улыбнулась и предоставила подруге возможность самой довести дело до конца. Та прекрасно ладила с покупателями в возрасте, и Нэнси ничуть не сомневалась, что сегодня будет продано немало книг, – а если учесть, что по воскресеньям они обычно не работали, то это определенно был бонус. Нэнси решила приглядеть рождественский подарок Пенелопе. Кроме того, ей надо было подобрать что-нибудь и для бабушки.

– Ну хорошо, Чарли, с чего начнем?

Она потянула за поводок и тут же рассмеялась, увидев, что пес принюхивается к лотку с товарами для домашних животных. Подошла к нему и купила новую игрушку, которую Чарли тут же схватил в зубы, явно не желая дожидаться Рождества. После чего приобрела пакетик собачьего угощения, но спрятала его в сумочку, чтобы потом положить в предназначенный для него носок.

Нэнси направилась к лотку с товарами по уходу за телом, кремами и солью для ванны, подумав подарить бабушке и Пен что-нибудь такое на праздник. Побаловать себя всегда приятно.

– Здравствуй, Нэнси, – поприветствовала ее сидевшая за столом Дженни.

Она жила в Дэдли-Энде, сколько Нэнси себя помнила, хотя и много ездила по ремесленным ярмаркам, продавая духи собственного производства.

– Слышала, ты в пятницу тоже была на вечеринке. С тобой все в порядке? Наверное, было ужасно увидеть… такое.

– Это точно, – согласилась Нэнси. – Я даже представить не могла, что здесь может случиться подобное.

– Ты права. Но стоит появиться новому лицу, как с ним тотчас возникает такая вот проблема, верно я говорю? – глубокомысленно изрекла Дженни. – Держи, тебе понравится.

С этими словами она протянула ей понюхать бутылочку пены для ванны.

– Я так и ждала от этой женщины каких-то неприятностей, как и моя тетушка.

Нэнси заинтересованно подняла глаза.

– Слушай, я и забыла, она ведь работает в Рот-Лодже.

– Все правильно. Вот уже почти тридцать лет. Она у них экономка. Там же и живет. Сейчас она в самом ужасном состоянии, как и остальная прислуга. Ты и сама можешь представить, какое для них это было потрясение, и все такое прочее.

– Тем более что наверняка весь дом наводнила полиция, – произнесла Нэнси, стараясь не особо демонстрировать свой интерес, и, в ожидании ответа Дженни, стала перебирать содержимое с ароматной продукцией.

– Они торчали там все выходные. Ее дважды вызывали на допрос. Для нее это такой стресс. А ведь она уже немолода. Хотя все так же наблюдательна и умна, раз заправляет всем их домом, – подмигнула она Нэнси. – По ее словам, с ними всеми обращаются как с преступниками. Полиция утверждает, что это наверняка кто-то из списка гостей, ведь дворецкий у входа у всех проверял приглашения. Никого другого там не было. Ну и, разумеется, кроме Ротов, у нас вообще вряд ли кто знал Люси, то есть никогда раньше с ней даже не встречался, правда? Поэтому по общему убеждению под подозрением оказалась вся прислуга.

– Всегда говорят, что это кто-то из близких, – ответила Нэнси.

– Даже не хочу об этом думать, – вздрогнула Дженни. – Остается лишь надеяться, что вскоре семью Ротов оставят в покое. Хотя со слов моей тетушки я не думаю, что кто-то из них так уж потерял сон после случившегося. Разве что Гарри.

– Я и правда слышала, что они были от нее не в восторге. – Нэнси протянула Дженни бутылочку геля для душа с запахом лаванды. – Заверни, пожалуйста, я возьму ее бабушке. А другую для Пен, только уже с ароматом ванили. И еще по бутылочке этой пены, у нее такой невероятный запах.

– Отличный выбор. Сейчас я тебе все упакую, – сказала Дженни и взяла рулон оберточной бумаги. – А вообще ты права, тетушка тоже говорила, что они ее особо не жаловали. Ты же сама знаешь, что такое богачи, им обязательно подавай кого-то из их собственного круга. Вспомни, как они всегда держались в деревне особняком. Все такие важные и влиятельные. Наверняка презирали ее за то, что она работала в баре. Бедная девушка.

– А может, это сделал не член семьи, а человек из ее прошлого? – предположила Нэнси, протягивая деньги за подарки.

Она подумала, что ответственность за смерть Люси, скорее всего, лежит на ком-то из Рогов, но при этом считала своим долгом по возможности сохранять объективный подход, дабы точно знать, что мимо ее внимания не прошел кто-то другой.

Дженни протянула ей две красиво упакованные коробки.

– Зачем вообще было приглашать на вечеринку всех этих гостей? Я лишь надеюсь, что с моей тетушкой все будет в порядке. Мне невыносима сама мысль о том, что под крышей дома, где она живет, может скрываться убийца. Я предложила ей переехать и пожить у меня, но она ответила, что в этом случае ее уволят, и осталась там.

– Будем надеяться, полиция вскоре найдет виновного.

Дженни, похоже, в этом очень сомневалась.

– Этот старший детектив-инспектор Браун у нас тоже человек новый. Как по мне, он, судя по виду, вряд ли отличит принца от вора.

Нэнси улыбнулась. Коренные жители деревни никогда не доверяли чужакам, что давало им с бабушкой лишний шанс в расследовании этого убийства. И раз уж они обе родились и выросли здесь, то почему бы им на пару не вычислить злодея?

– Спасибо тебе, Дженни. Надеюсь, с твоей тетушкой все будет хорошо.

– Она у меня человек сильный. И если преступник вознамерится причинить ей вред, то, думаю, в итоге он будет иметь бледный вид.

В этот момент к лотку подошел кто-то еще, и Нэнси отошла, закусив губу при мысли, что убийца может нанести новый удар. Согласившись отправиться утром в дом на холме, она даже не подумала, что может вновь оказаться под одной крышей со злодеем. По ее жилам побежал адреналин, погнав галопом пульс, хотя страха как такового в груди не было – одно только возбуждение.

Возможно, она и правда просто перечитала детективов в детстве.

Глава 12

– Может, мне пойти с тобой? – спросила Джейн, закусив губу, когда они с Нэнси в понедельник утром позавтракали. – Я начинаю бояться, что мы слишком поторопились заключить с Джонатаном это пари.

– Я ведь только посмотрю библиотеку, как обещала Маркусу Роту. Буду внимательно за всем наблюдать и все слушать. И обещаю тебе не привлекать к себе лишнего внимания.

– Как ужасно думать, что там может оказаться человек, способный на убийство, – вздрогнула Джейн.

– Знаю, поэтому нам надо позаботиться о том, чтобы виновный был найден. Ты же сама говорила, мы не можем допустить, чтобы кто-то еще ушел от правосудия. Чтобы повторилось то же самое, что и с папой.

Джейн с серьезным видом кивнула.

– Правда твоя. Просто мне не хочется, чтобы ты опять возвращалась в этот дом. Ты точно уверена, что мне не надо пойти с тобой?

– Думаю, это может вызвать подозрения, к тому же тебе надо будет открыть магазин. Когда закончу, я приеду прямо туда и рисковать не буду, обещаю. Если это был человек, знакомый с Люси, у него были личные мотивы. Какой ему резон желать зла мне?

Нэнси храбрилась, но при этом здорово нервничала: одно дело чисто умозрительно рассуждать о том, кто мог столкнуть Люси вниз, и совсем другое – оказаться с ним лицом к лицу. Она надеялась использовать на практике знания, почерпнутые из любимых детективов, и не пойти на попятный. Как она и обещала бабушке, надо всего лишь сосредоточиться на книгах – они еще никогда ее не подводили.

– Ну что же, тогда будь осторожна, а если почувствуешь что-то неладное, сразу же оттуда беги.

– Ладно, – пообещала Нэнси, – ну все, мне пора идти.

Она поцеловала бабушку в щеку, взъерошила шерстку Чарли и вышла из их уютного когтеджа в отчаянно стылое утро.

К тому времени, как впереди замаячили широкие ворота Рот-Лоджа, Нэнси совершенно промерзла, несмотря на шерстяное пальто, шарф и теплые ботинки. Притихший дом утопал в тумане, представляя резкий контраст с тем вечером, когда в нем зажгли все огни и весело нарядили для вечеринки. Сегодня он выглядел так, будто погрузился в траур, и Нэнси подумала, что так оно, верно, и было.

Дрожащим пальцем облаченной в перчатку руки она нажала кнопку звонка, звук которого тотчас окружил ее со всех сторон, будто эхом.

– Слушаю вас.

– Э-э-э… Я Нэнси Хантер, пришла по приглашению Маркуса Рота, – произнесла она в микрофон, надеясь, что хозяин дома не забыл о ее обещании посмотреть сегодня их библиотеку.

Поэтому когда раздался тихий гудок и перед ней стали открываться ворота, она облегченно вздохнула.

Потом сделала глубокий вдох, собрала всю свою храбрость и двинулась вперед по подъездной дорожке. Под ногами хрустел гравий. Входная дверь открылась еще до того, как она к ней подошла.

– Входите, мисс Хантер, – сказал высокий, худощавый пожилой человек, с головы до ног одетый во все черное.

Нэнси переступила порог и замерла. В центре холла стоял полицейский, охранявший место убийства Люси, отгороженное специальной лентой. Девушка вздрогнула. Помимо ее воли в голове сначала вновь всплыл образ прекрасной Люси Рот, лежавшей с мертвенно-бледным лицом, в котором не осталось даже капли жизни, и зрелище ярко-красной крови, стекавшей на черно-белый шахматный пол. Когда на него ступила Нэнси, ее до мозга костей пробрал ледяной холод. Скорее всего, эта картина теперь будет преследовать ее до конца жизни.

– По большому счету, за выходные полицейские все свои дела закончили, но пока им не хочется, чтобы мы здесь к чему-то прикасались, – объяснил у нее за спиной тот самый человек, закрывая входную дверь.

Полицейский смотрел на нее с непроницаемым выражением на лице. Нэнси хотела было одарить его улыбкой из разряда «меня совершенно не в чем подозревать», но испугалась, как бы он в этом случае не счел ее истеричкой. И поэтому вообще не сказала ему ни слова.

– Меня зовут Фрэнк, я дворецкий Ротов, – вежливо произнес мужчина, впустивший ее в дом, дабы привлечь ее внимание. – Сюда, пожалуйста.

У него был почти тот же аристократический акцент, что и у семьи, которой он служил. Нэнси подумала, как вообще работается в доме, где хозяева могут позволить себе дворецкого в наше время. Так или иначе, но зарабатывать подобным образом на жизнь наверняка было странно. Нэнси очень сомневалась, что смогла бы постоянно быть у кого-то на побегушках. И надеялась, что ему по крайней мере хорошо платят.

– Этот дом такой большой, что сориентироваться в нем очень непросто, – сказала она, когда дворецкий повел ее в библиотеку.

Вокруг царила какая-то зловещая тишина, и кожа Нэнси под пальто покрылась мелкими пупырышками. Интересно, а куда подевалась остальная прислуга?

– Давайте я вам помогу, – сказал Фрэнк, выдержав паузу. – Впереди у нас библиотека, рядом с ней кабинет мистера Рота, а дальше по коридору кухня. Там же располагается лестница на второй этаж, – добавил он и указал в ту самую сторону, куда во время вечеринки удалился Уилл. – За вашей спиной гостиная, уже известная вам с того вечера, а на противоположном конце еще одна лестница наверх.

Затем он показал на дверь у библиотеки.

– Там, внизу, расположена дамская комната, а в конце столовая. На втором этаже спальни для членов семьи и гостей, на самом верхнем живет прислуга. Сюда, пожалуйста.

Направляясь за ним в библиотеку, Нэнси вбирала в себя каждое слово. Она совсем не ошиблась, предположив, что любой из членов семьи мог оказаться на втором этаже, столкнуть Люси вниз, а потом выйти к гостям аккурат к торжественной речи Маркуса. Ей вспомнилась шутка бабушки насчет того, что Люси Рот убил дворецкий. Сама она такого, разумеется, представить не могла – мужчина был неторопливым и квелым, явно за чертой пенсионного возраста. Мог ли он вообще перебросить через перила молодую и здоровую Люси Рот? Так или иначе, теперь у нее появился шанс выяснить, известно ли ему что-то вообще.

– А вы давно служите у Рогов? – спросила она его.

– Сорок лет, мисс, – ответил Фрэнк, гордо поднял голову и толкнул перед собой дверь библиотеки.

– Это же целая вечность. Происшествие на вечеринке, должно быть, стало для вас настоящим шоком.

– Вы совершенно правы, – степенно проговорил он. – Я был наверху. Для проведения торжества привлекли компанию по организации мероприятий и целую толпу официантов, поэтому нам с миссис Харпер, можно сказать, выпал выходной. Мы сидели на третьем этаже и играли в карты, услышали вой сирен, спустились в холл и увидели, что произошло. Для нас это стало страшным потрясением.

– Могу себе представить, – сочувственно прошептала Нэнси, подумав о том, что после этих слов их с миссис Харпер можно вычеркнуть из списка подозреваемых.

Если его слова, конечно же, были правдой, хотя Нэнси могла руку дать на отсечение, что он не врал. И подумала, что даже если ты работаешь на семью столько лет, тебя все равно не приглашают на торжества, вместо этого веля не показываться на глаза. В каком же странном мире они все живут.

– Мистер Рот к вам вот-вот присоединится. Могу я вам что-нибудь предложить, мисс? – спросил дворецкий, отходя на шаг в сторону, чтобы Нэнси могла пройти в библиотеку.

– Если вас не затруднит, я бы не отказалась от чашечки чая, – ответила она, оглядывая библиотеку и опять изумляясь, насколько та была внушительна.

– Разумеется, нет, – с живостью в голосе заверил дворецкий и закрыл за ее спиной дверь, отчего Нэнси немного подпрыгнула.

– Да соберись ты, – вслух прошептала она себе, быстро повернулась и стала внимательно оглядывать помещение, в котором, кроме нее, пока никого не было, открывая душу для своих любимых книг, чтобы они ее успокоили.

В сумочке зажужжал телефон, она вытащила его и прочла сообщение от Джонатана.

Удачи тебе в твоих шпионских делах. Я иду в полицейский участок, может мне там. кто-нибудь что-то сообщит. Когда освободимся, увидимся в книжном магазине!

Нэнси захотелось, чтобы он сейчас оказался рядом и помог ей – она даже толком не знала, с чего начать. Непохоже, чтобы где-то в мире существовал учебник по этому ремеслу. Она сняла пальто, положила на стул сумочку и решила извлечь из своего визита сюда как можно больше. Даже если ей просто придется провести время в компании собранных здесь книг, это уже будет здорово, но наткнуться на что-нибудь, способствующее расследованию убийства, все же гораздо лучше.

За ее спиной вновь распахнулась дверь, она обернулась и увидела шагнувшего к ней Маркуса Рота. Он был небрит, облачен в темный костюм и казался бледным.

– Когда Фрэнк доложил о вашем приходе, мисс Хантер, я немало удивился. Во всей этой суматохе у меня совершенно вылетела из головы моя просьба к вам посмотреть нашу библиотеку. Пожалуй, мне следует спросить, не хотите ли вы немного отложить это дело, пока… одним словом, пока все немного не уляжется? Не хочу, чтобы пребывание в этом доме доставляло вам тревогу.

– Не беспокойтесь, я не боюсь, – ответила Нэнси, надеясь, что ее слова прозвучат спокойнее, чем она чувствовала себя на самом деле.

Нэнси очень хотелось казаться уверенной и хладнокровной, однако осознание того, что где-то совсем рядом с ними притаилась смерть, сбивало ее с толку.

– Но если мое присутствие мешает или вам хочется побыть одному, я все пойму. Мне не показалось, что… Одним словом, я подумала, что если вы немного отвлечетесь, это пойдет только на пользу. Или это было ошибкой?

Маркус подошел ближе и быстро пожал ей руку.

– Я очень рад, что вы так подумали. Последние пару дней превратились в кошмар наяву, впрочем, полагаю, вы и сами без труда можете это представить. И провести немного времени в библиотеке за разговором о книгах – это как раз то, что мне в данный момент необходимо. Поэтому благодарю вас, что пришли.

– Не стоит благодарности, – пробормотала Нэнси, вдруг испытав невероятный приступ чувства вины из-за своих истинных мотивов.

И тут же попыталась встряхнуться: она пришла сюда ради Люси. И, кроме этого, больше ничто не имело значения.

– Ну что ж, с этим решили. Я попросил миссис Харпер приготовить нам чай, чтобы мы могли посидеть и поговорить о том, что бы вы могли здесь сделать.

Нэнси устроилась в большом красном кресле, на которое Маркус ей указал, вспомнила Дженни, племянницу миссис Харпер, с которой они виделись на ярмарке, и подумала: нельзя ли поговорить с экономкой и выяснить, есть ли у нее какие-то сведения о происходившем в доме все это время. Девушка ничуть не сомневалась, что прислуга Ротов знала гораздо больше, чем могла предположить семья.

– Как ваши близкие справляются с этим горем? – спросила его Нэнси.

– Здесь воцарился совершеннейший хаос. То, как убийство на корню подрывает домашний уклад, понимаешь, только когда оно произойдет.

– Полагаю, так оно и есть, – ответила Нэнси, удивляясь своей способности с такой легкостью говорить о случившемся.

Ее собеседник, похоже, ничуть не горевал о Люси Рот, и лишь сожалел, что это преступление нарушило привычный образ их жизни. И вновь о себе напомнила та изоляция, в которой Люси оказалась в этом семействе. Неужели, кроме Гарри, больше никому не было дела до того, что ее больше нет? И в кого на этом фоне превращались остальные домочадцы – в бесчувственных, чужих людей или же в убийц, что гораздо хуже? А к какой из этих двух категорий относился Маркус? Его следовало включить в список подозреваемых?

Он, похоже, прочел выражение на ее лице.

– Не поймите меня превратно, дорогая мисс Хантер, случилась ужасная трагедия, которая нас страшно потрясла. Просто я не понимаю, почему полиция с таким упорством говорит, что к этому приложил руку кто-то из нас. Вы можете себе такое представить? Это же смешно! А в итоге настоящий убийца попросту разгуливает на свободе.

Он говорил гневно, не веря, будто кого-то из Ротов можно в чем-то заподозрить, и Нэнси прекрасно видела его пылкую убежденность, что это невозможно. Кто знает, он просто отрицал очевидное или же за этим преступлением на самом деле стоял не член семьи, а чужак?

– Они, вероятно, решили, что это обязательно кто-то из ее близких. Скажите, а на вечеринке был кто-то, знавший ее еще до того, как она приехала сюда?

– Список приглашенных составляла моя невестка Джессика, и я даже представить не могу, чтобы она позвала домой кого-то… сомнительного. Насколько мне известно, семьи Люси лишилась давно, все ее друзья остались во Франции, поэтому, кроме Гарри, у нее никого не было, – со вздохом сказал Маркус, но тут же опомнился и добавил: – И нас, конечно же.

Стало быть, Нэнси не ошиблась – Люси в этом семействе оказалась в изоляции. У нее не было никого, кроме мужа и новой семьи, которая не встретила ее с распростертыми объятиями и не проявила к ней ни малейшего интереса. Поэтому неудивительно, что на вечеринке она казалась такой одинокой. Какой ужас. Нэнси ощутила в душе искру решимости позаботиться о том, чтобы к Люси хоть кто-то проявил интерес и добился торжества справедливости. Ради нее она сделает то, чего не смогла сделать ради отца. Кому-то обязательно надо было встать на ее сторону, даже если это не исправит прошлые ошибки.

Не успела Нэнси продолжить свои расспросы, как раздался стук, дверь библиотеки отворилась, и на пороге выросла небольшого роста блондинка, державшая в руках поднос с чаем. Увидев, что это не миссис Харпер, внимание которой можно было бы попытаться привлечь, Нэнси испытала разочарование.

– Благодарю вас, Натали, – произнес Маркус, когда та поставила на стол между ними поднос.

Девушка кивнула, бросила на гостью быстрый заинтересованный взгляд, опустила голову и вышла.

– Бедняжка, – сказал Маркус, когда за ней вновь закрылась дверь, – она здесь уже около года, все это время помогала Люси устроиться на новом месте, работая с ней самым тесным образом. Думаю, случившееся дается ей очень нелегко.

Нэнси отложила в памяти, что с этой девушкой тоже надо поговорить – если они с Люси действительно были близки, то у нее могли быть собственные соображения по поводу того, кто и почему ее убил. Маркус протянул ей изящную чашечку на блюдце из просвечивающего, тонкого китайского фарфора, который точно понравился бы бабушке, а вторую взял себе. Помимо прочего, на подносе стояла и тарелка с печеньем. Нэнси подумала, что если тебе постоянно прислуживают, то к этому в конце концов привыкаешь.

– Ну хорошо, давайте не будем больше обо всех этих неприятностях, лучше поговорим о книгах. Полагаю, как тема для разговора это гораздо интереснее, – сказал Маркус, попивая чай маленькими глотками.

Нэнси полагалось быть разочарованной, хотя сама она вряд ли могла это сказать, убеждая себя, что пришла сюда единственно ради библиотеки. Хозяин дома рассказал ей, что его жена влюбилась в фамильную библиотеку Ротов, как только ее увидела.

– По правде говоря, я думаю, это стало одной из причин, заставивших ее выйти за меня замуж, – добавил он, тихо засмеявшись.

Нэнси недоумевала, как он может говорить с такой теплотой о своей жене и так холодно о Люси Рот.

– Она долгие годы пополняла ее, питая к книгам неподдельную страсть, но когда она нас покинула, мне стало очень трудно переступать этот порог. Мы уже давным-давно не покупали ничего нового, и я знаю, что ее это очень опечалило бы.

– Да, библиотеки надо развивать и расширять, – согласилась Нэнси. – И дело даже не в том, чтобы покупать последние бестселлеры, здесь нужно проявлять заботу о самом сердце библиотеки, приобретая только те книги, которые вы хотите у себя иметь, взяв за основу те, что у вас уже есть.

– Совершенно верно, – кивнул Маркус. – Я рад, что вы пришли, поскольку ни малейшего понятия не имею, с чего начать.

– Мне бы первым делом посмотреть ваш каталог, убедиться, что он не устарел, и получить представление, какие книги у вас уже имеются. Потом подумаем, чем вашу библиотеку можно пополнить.

– Отличная идея, как по мне, – улыбнулся он, – теперь, думаю, самое время обсудить ваше вознаграждение…

– Нет-нет! – быстро возразила Нэнси.

Она была готова умолчать, что истинная причина ее появления здесь объяснялась желанием помочь Люси, но брать за это деньги ей казалось неправильным.

– Поскольку книги вы будете покупать через наш магазин, это и будет моим вознаграждением. Поверьте, мне это доставит истинное удовольствие.

– Но вам может потребоваться несколько дней, – нахмурился Маркус. – Я не могу не компенсировать вам столько потраченного времени.

– Ну хорошо, давайте вернемся к этому вопросу, когда закончим, – поспешно сказала Нэнси.

Не успел Маркус выдвинуть против этого новое возражение, как дверь за ними опять открылась, заставив хозяина дома повернуться.

– А, Уилл. Мисс Хантер пришла вдохнуть в нашу библиотеку новую жизнь.

Уилл Рот переступил порог. На нем были джинсы и кашемировый джемпер, волосы зачесаны назад, на подбородке щетина. На него последние два дня, похоже, тоже давили тяжким грузом – он выглядел таким же изможденным, как и отец.

– Рад видеть вас снова, – вежливо произнес Уилл, – будете нашим местным книжным червем.

Маркус встал:

– Теперь, мисс Хантер, меня ждет пара встреч. Вы не будете возражать, если я на какое-то время оставлю вас в одиночестве, чтобы вы могли составить о библиотеке первое впечатление? Каталоги лежат наготове на письменном столе, а если вам больше по душе современные средства, там же найдете ноутбук, – добавил он с выражением лица, которое красноречиво свидетельствовало о порицании этих самых современных средств труда.

– Я отлично со всем справлюсь сама, – ответила Нэнси, – единственное, могу напрочь потерять здесь счет времени.

– Ну совсем как моя жена, – широко улыбнулся Маркус. – Когда накроют на стол, я пришлю к вам Фрэнка. Вы, разумеется, с нами пообедаете. Заодно вернемся к вопросу о вашем вознаграждении, – добавил он, подкрепив свои слова решительным взглядом.

Нэнси слегка улыбнулась.

– А ты, Уилл, не отвлекай девушку, пусть она лучше займется делом.

– Да я и не собирался, – ухмыльнулся тот.

Маркус вздохнул, кивнул Нэнси и поспешно вышел из комнаты. Когда за ним закрылась дверь и они с Уиллом остались вдвоем, Нэнси подумала, стоит ей беспокоиться по этому поводу или нет. Однако Уилл, судя по виду, был совершенно расслаблен.

– Ну что же, будем надеяться, он приобретет через ваш магазин уйму книг. И утомительная же это работенка – разбирать пыльную могилу, – сказал Уилл, усаживаясь в то самое кресло, с которого до этого встал его дед.

Нэнси пожала плечами, хотя и сама лелеяла в душе такую надежду.

– Я люблю книги, так что мне это в радость.

– Полагаю, это одно из условий для того, чтобы владеть книжным магазином. Вы что же, всегда жили в этой деревне?

– Да, всю свою жизнь, – кивнула Нэнси.

– Я уехал из этого дома в возрасте восемнадцати лет, и если честно, то просто не мог этого дождаться. Сначала в Оксфорд, потом перебрался в квартиру в Лондоне. И вот теперь опять с нетерпением жду, когда смогу туда вернуться. Там у меня работа, там вся моя жизнь, но сейчас я торчу здесь.

– А почему вам так захотелось уехать? Я хочу сказать, этот дом… он просто великолепен, – с любопытством спросила она.

– Единственное, что в связи с этим мне приходит на ум, это выражение «золотая клетка», – ответил Уилл. – Здесь даже пальцем нельзя пошевелить так, чтобы об этом все не узнали.

Нэнси вновь стало жаль Люси. А она, прожив в Рот-Лодже полгода, тоже почувствовала себя в той самой ловушке, что и Уилл?

– Вам, вероятно, трудно со всем этим справиться, – сказала девушка, внимательно глядя на Уилла и по-прежнему стараясь выяснить характер их взаимоотношений с Люси.

Они были любовниками или ненавидели друг друга?

– Что тут сказать… Гарри до сих пор в истерике, мама почти не встает с постели. Отец с дедушкой делают все от них зависящее, чтобы семья вконец не расклеилась, плюс к этому к нам каждый день шастает полиция. Я понятия не имею, как могу быть во всем этом замешан, но они категорически отказываются отпустить меня домой. Гарри мне, конечно же, жаль, но когда он заявился с ней после знакомства, продлившегося целых пять минут, я сразу сказал ему, что добром это не кончится.