Текст книги "Сказки-рассказки бабушки Вики"

Сказки-рассказки бабушки Вики
Вилен Гай

© Вилен Гай, 2023

ISBN 978-5-4498-7850-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сказки-малышки

Сказка про то, чего не видно

В одном старом доме, в темных сенях, за серыми дверями есть черный чулан. В этом черном-пречёрном чулане, жил…

Ой, а кто же там жил? Как же можно рассказать о том, кого не видишь?!

Постойте-постойте! Кажется, я что-то вижу. В дальнем углу, две маленькие точки пугливо мерцают. Пищит, скребется. Да это же мышка! Мышка-Норушка!

– Здравствуйте, мышка! Не подскажите ли нам, кто живет в этом Чулане?

Зашуршала лапками мышка и пронеслась мимо, бросив напоследок свой пугливый писк.

И снова чернота, в незнакомом чулане, без звуков и силуэтов. Ничего не видать, никого! Не потому, что там пусто, а оттого, что темно. Темнота эта, чернее черного. Черней ночи без звезд и луны. Черней сажи из трубы, комнаты без лампочки и окна.

Так что сказки конец, а кто слушал – молодец!

Но, как же не хочется прощаться. Да и зачем, если мы – фантазеры! И у нас еще целая куча сказок, ларец рассказок. Садимся, ложимся удобней, и слушать начинаем.

Сказка про капризулю

За большим книжным шкафом скрывается маленькая страна Капризулия. Все жители там меньше мизинца. С грустными лицами, надутыми губами, заплаканными глазами и растертыми, красными носами. Они не шутят, не играют, беседы не ведут, а только слезы льют. Из домов своих редко выходят, по городам не бродят, а уж из страны вообще боятся выбираться. Однако! Бывают такие дни, когда ворвавшийся внезапно сквозняк подхватывает маленькую Капризулю и уносит далеко-далеко. Кружит она до тех пор, пока на пути не попадается маленькая девочка или маленький мальчик. Вот тут-то Капризуля хватается своими цепкими ручками за волосы, поселяется в ухе и… Вот тогда уже слезы льются градом у девочек и мальчиков. А что же Капризуля? Она сидит на ушке, свесив ноги. Болтает ими и радуется. А чего же ей не радоваться, ведь вокруг нее солнышко светит, птички поют. Это не темный уголок в зашкафной стране, а большой яркий МИР. От этого ее унылое личико становится светлым, веселым и красивым. Не-то, что у Маши, Саши или Даши…, носы которых краснеют, губки пухнут, а глазки теряют цвет, превращаясь в мутные болотца. Чем дольше плачь, тем больше Капризуля. Она растет как на дрожжах. А ее подопечный уменьшается и уменьшается. И одним хмурым вечером, является Король Капризуль, со своей свитой. Он уводит с собою того, кто слезы льет беспричинно, кто трет нос, кто поднимает крик, кто стал маленьким и угрюмым, чье лицо опухло от мокроты. Ему, Королю, все равно как тебя зовут. Главное – ты Капризуля!

И жить должен, не с мамой и папой, не в своей комнате, спать не в своей кроватке, а в его стране, Капризулии. Под шкафом, на ножках которого всегда весит паутина. Пауки-ткачи ткут ее беспрерывно, чтобы маленькие Капризули не могли выбраться на волю.

Сказка про Косокриво

В одной маленькой деревеньке, с забавным названием КОСОКРИВО, все домишки стоят вкривь и вкось, усмехаясь кривенькими оконцами. Там дороги плутают и за углы забегают, упираясь в склонившиеся заборы. Дома с трубами набекрень, ставнями наперекосяк, с лесенками собранными кое-как. Жители там смешные – не стриженные и не чесанные, не мытые и не бритые. Туфли не чищены, вещи не глажены. Носки разные, рукава и штанины разной длины. Пуговицы оборваны или висят на одной нитке. За чтобы они не брались, все у них из рук валится, да кое-как получается. Усмехаются жители, ухмыляются и, подбадривая друг друга говорят:

– Сойдет и так!

Если ты не стараешься, любой работе ухмыляешься, если начав дело – бросаешь, да постоянно повторяешь: Сойдет и так! То, рано или поздно, одна из дорог, приведет тебя в Косокриво. А оттуда-то, выхода нет.

Сказка про белоручку

– Солнышко! Ты собрала игрушки? – крикнула мама из кухни.

– Не-а! – ответила голубоглазая Даша, пяти лет, с копной непослушных волос и россыпью веснушек на носу. Оглянулась, сморщила носик и побежала по своим, детским делам.

– Лапушка! Ты убрала свои вещи в шкаф?

– Не-а! – ответила Дашенька, надула губки, махнула рукой и убежала.

– Милая! Ты сложила карандаши в коробку?

– Уууу! – прогудела Дашуня, и добавив: – Не-а! – пострыляла ими в разные стороны.

– Даша, пора мыться и спать ложиться!

– Ага! – ответила Даша, открыла кран, намочила по пальчику на каждой руке, протерла глаза, подумала и, помыв ладошки, потерла нос и губы. Вошла в спальню и села на кровать, морща лоб, раздумывая о своем, о девичьем.

– Ты умылась, Дашенька?

– Да! – ответила девочка и головой кивнула.

– Почему у тебя коленки и локотки черные?

– Они загорелые!

– А почему игрушки везде валяются?

– Им так больше нравится!

– Отчего вещи разбросаны?

– Проветриваются.

– А карандаши, альбомы, книги? Ты у меня, не Даша, а какая-то Неряша!

– Вовсе нет, мамочка! Просто у меня ручки маленькие!

– Да нет, ты – Белоручка!

Дашенька посмотрела на ладошки, закивала, улыбаясь и показывая их маме: —

– О-да! Они, мои ручки, беленькие-чистенькие!

Покачала головой мама и ушла, ничего не ответив.

Сказка про Пудовочку

В одном маленьком городе жила была Пудовочка. И была она близняшкой, той самой Дюймовочке, только об это мало кто знал. Дело в том, что появились они в один час семечком подсолнуха, у совсем старой волшебницы, которая ко всем своим умениям, была практически слепой. И вот, когда она отдавала одно семечко бедной женщине, обратившейся к ней за помощью, то не заметила, как второе упало на пол. Вымела его старуха из хаты, ветер отнес его в городок, одна хозяйка подняла и посадила, в надежде к осени вырастить огромный подсолнух, из семян которого она бы вырастила уже десяток, затем из половины выдавила бы масла и… так далее. Поливала женщина саженец, ухаживала и в августе появился цветок. Большой, тяжелый, все к земле клонился. Радовалась женщина, ожидая богатый урожай. Вот только не обнаружила она в нем семян. А было это так. Одним утром, когда цветок стал таким большим, что уже не выдерживала ни одна подпорка, женщина уложила его бережно на землю и, полюбопытствовала, раздвинула листики и нашла там ребенка. Обрадовалась бы она этой находке, если бы не ожидала совершенно другого урожая. Но женщина была доброй, приютила девочку, кормила и поила, щедро и много. В то время как сестра ее съедала половинку зернышка в день, выпивая глоток росы, Пудовочка опустошала тарелку каши, закусывая булочкой и запивала чашечкой молока. Чем старше становилась девочка, тем меньше места оставалось в доме, а со временем пришлось ей строить огромный амбар, да свозить возами сено со всей округи, чтобы ей было на чем спать. Пудовочка была очень красивой девочкой, только это мало кто замечал, боясь поднимать к ней голову и заглянуть в ее глаза. А глаза у нее были огромными как озера. С ней почти никто не говорил, потому что голос ее звучал как контрабас и ей вторили все собаки в округе, испуганно прячась в будках и высовывая лишь свои морды. А еще она была добрее всех и помогала не получая даже простого спасибо. Стоило застрять обозу на размытой дороге, Пудовочка тут как тут, одной рукой поднимет, да перенесет в сухое место. Вол упадет в канаву и тут Пудовочка спешит помочь. Подхватит животное за рога, да поставит на травку дальше пастись. Случались и беды – чихнет девочка, нет у соседей крыш. Кашлянет – завалятся вокруг заборы да молоденькие деревья. Посчитали люди, что от нее бед больше, чем помощи и, собрав в дорогу мешок с хлебом, прогнали прочь. Шла Пудовочка оглядываясь, надеясь – окликнут, попросят вернуться, заявив – пошутили. Чем дальше удалялась, тем меньше становилось надежды найти друзей. А уж о муже она вообще не мечтала.

В то время, когда к ее сестре Дюймовочке слетались, сбегались женихи, от Пудовочки разбегались и прятались. Кроты срочно зарывали ходы и уползали поглубже, потому что, шагнув, Пудовочка засыпала норку. Мыши спешили покинуть полевые домики и прогрызали себе норки в домах людей. Жучки и паучки разлетались в разные стороны и тоже поселялись на чердаках и крышах домов. Заметили люди это и ахнули. Запасы испорчены, погреба заполонили грызуны, чердаки покрылись паутиной. Решили вернуть Пудовочку, да было поздно, ушла она далеко в горы.

Пудовочка была так огорчена, что лила слезы несколько суток, пока не образовалось прекрасное озеро, с голубой, пресной водой. Стали забегать сюда животные – попить вкусной водички и если попадали в беду, Пудовочка помогала и пряталась в пещерах горы. Укрывалась днями, а как приходила ночь, выходила, присаживалась на берегу и снова плакала. Слезы ее не заканчивались. А вот вокруг озера стала пышно расти трава, за ней небывалой красоты цветы и подниматься все выше и выше в горы. Появились кусты, за ними деревья. Через год ее уединения, у подножья гор, где обитала Пудовочка, шумел прекрасный сад, укрытый белыми и розовыми цветочками. Разнесли птицы весть. Проверить их песню, прилетели эльфы. Им очень понравился уголок, решили они перебраться в это место, назвав его сказочной страной Эльфиной.

Никто из них не заметил Пудовочку. Съев свой запас хлеба, не желая видеть неблагодарных людишек, девочка ничего не ела, а лишь пила воду из озера своих слез. Когда же на деревьях слетел последний цветок и поспел первый плод, Пудовочка вышла из своего укрытия и вкусила его. Этот божественный вкус заставил девочку прикрыть глаза от удовольствия. Возле ее уха что-то жужжало. Она отмахнулась, не открывая глаз, но жужжание не прекратилось, а перемещалось. Пудовочка открыла глаза и вертела головой, пытаясь понять, что это такое происходит. Крутила головой и вдруг увидела на ветке маленькое существо. Приблизила голову, существо отодвинуло листочек, на котором сидело. Секунда, вспорхнуло и понеслось прочь. Пудовочка подумала, что ее снова испугались, побежала прочь, споткнулась о корень дерева и упала, прямо у кромки озера. Зажмурилась от боли, а когда открыла глаза, то встретилась с испуганным взглядом, очень красивых, больших глаз, чуть синее воды озера. Присмотрелась и поняла – это она сама смотрит на себя. Поправила волосы, цвета золотого зерна, расправила старенькое платьице, местами порванное, поднялась, оглянулась на себя еще раз и пошла прочь, печалясь. Ей показалось, что она очень красива. Вот только проверить этого не могла – не было у нее ни друзей, ни семьи. Уснула пораньше, решив на заре пойти к воде еще раз, поплавать, себя еще раз разглядеть, ну и покушать вкусные плоды, названия которых она не знала.

Проснулась заря. Пудовочка, не смогла за ночь сомкнуть веки и на пять минут, раздумывала над своей долей. Поэтому, как только первый лучик раздвинул черноту ночи, пошла к берегу.

Попила воды, зашла в воду, поплавала, вымыла волосы и вернулась на берег. Когда платье ее просохло, зашла в сад. Съела один плод, сорвала второй, присела под деревом. Вокруг шуршали листочки и травинки. К ним добавился новый звук, за ним второй, третий. Пудовочка припомнила, когда она жила с людьми, то так пели птички, свистел кузнечики. Прислушалась и улыбнулась. Весь этот гомон, сливался в вопрос:

– Кто ты, прекрасное дитя?

– Я Пудовочка. – прошептала она, боясь испугать птиц.

Вот только это были не птицы, это были Эльфы. Они сидели на веточках, прилетев все-все, и желали с ней подружиться. Пудовочка заметила их, сидела, не шевелилась. А они, осмелев, закружили вокруг нее, подлетая и представляясь. Последней была Дюймовочка. Рядом с ней был прекрасный принц, он воскликнул:

– Как ты похожа на мою жену, Дюймовочку!

– Дюймовочка – это я. – представилась эльфина. – И ты, правда, похожа на меня, словно сестра.

– Может она и есть твоя сестра? – спросил принц.

– Не знаю. Я же выросла в цветочке, который женщине подарила волшебница, а затем меня похитили жабы. А ты где выросла?

– Не помню.

– Женщина, которая меня вырастила, давала мне пить нектар и росу, кормила пыльцой.

– А я выпала из цветка подсолнуха. И женщина, которая нашла меня, кормила всем, что ела сама. Много-много раз на день. А когда я выросла, то меня прогнали.

– Бедняжка! – запели эльфы. – Оставайся с нами!

– Разве я могу? Вы такие прекрасные, а я такая огромная.

– Ты всего лишь выше нас.

Пожала Пудовочка плечами, вздохнула, понимая, что деваться ей некуда и пообещала:

– Я буду стараться вам не навредить.

К следующему утру эльфы сшили ей новое платье и добыли прекрасные туфельки. В которых Пудовочке пришлось учиться ходить. Ей было с ними так хорошо и прекрасно, что она стала все чаще улыбаться, а затем и смеяться. А через год, эльфы пригласили ее попутешествовать. Пудовочка нашла себе новых друзей, таких же высоких, как и она. Однако сестру Дюймовочку, с эльфами, она не забывала и всегда приходила на помощь, ну и просто в гости.

Сказка про… семейку монстриков

Жила-была семейка Монстриков, очень необычных, страшненьких, ужастненьких и… трусливых. Боялись они всего и друг друга в первую очередь. Целыми днями они прятались, выбираясь из своих укрытий лишь ночью. Но, стоило где-то мелькнуть свету, как они замирали, застывали и не дышали.

Однажды вечером случилось непредвиденное. Ночь спустилась на землю, погасли огни и монстрики зашевелились, решив размяться и хоть немного побеседовать.

– Доброй ночи! – проскрипел монстр стол. Он был отцом братьев близнецов, монстриков-стульев.

– И вам, и вам! – слышался шепот со всех сторон, углов и даже из кухни.

– Ах! – вздохнула монстрик-гардина, чихнула и выглянула между сестер-штор, впустив каплю света с улицы.

– Ой, ой! – понеслось со всех сторон и тут же все затихло.

Монстрики замерли и настороженно ждали.

Гардина плавно упала, шторы недовольно сдвинулись. И только самый главный монстр-шкаф, скрипнув дверью, прошептал:

– Уважаемое Кресло! Мне не хотелось бы вас пугать, но на вас напало что-то неведомое доныне и непонятное.

– Ох-хо! – испуганно издало кресло. – Мне срочно нужна помощь! Кто-то может мне помочь?!

Однако монстрики молчали, зажмурив глаза и навострив ушки. Кресло же пыжилось, кряхтело, пытаясь разглядеть того, кто на него напал, но у него не получалось.

– Отчего же вы молчите? Мы же семья. Мы же дружим! Хотя-бы скажите мне кто на мне?

Легкий скрип, кряхтение и тишина. Совсем немного, но креслу это показалось вечностью. И вдруг все услышали мягкий шелест, такой тихий и нежный, а за ним ласковый голосок.

– Я так понимаю, разговор идет обо мне. Прошу прощение, только я не думал нападать. Нас не познакомили. Я – плед. Меня просто забыли здесь, а может и оставили.

– Плед? – уточнило кресло.

– Плед? – сыпались вопросы со всех сторон. – Что вы такое? Откуда прибыли?

– Я жил в шкафу, до сегодня. Я небольшое, тонкое одеяло.

– Да-да! – высунуло уголок старенькое, знакомое монстрикам одеяло. – Плед наш родственник. Холода идут, вот его и взяли, укрывать малыша.

– Укрывать малыша? – снова испугались монстрики. – Это – какого же? Это – чьего же? У стола сыновья взрослые, внуки-пуфы тоже не малыши. У шкафов ящички… – перечисляли и перечисляли монстрики.

– Хлоп-хлоп, ха-ха, хлоп-хлоп! – закатился в большую комнату мяч. – Какие же вы смешные! А еще Монстрики! Разве вы монстры, раз света боитесь, жмуритесь и дрожите, глаза жмурите?

– Вы кто, вы кто?! – слышалось со всех сторон.

– Я – мяч! Я тут давно, пылюсь под кроватью.

– Подомной?! – скрипнула удивленно кровать из спальни.

– Ага! Под вами, уважаемая. Я там лежал давно, с тех пор, когда хозяева наши перестали быть детьми. А теперь у нас появился новый малыш. И он будет со мной играть. Так что прекращайте трястись и скрипеть. Подпевайте колыбельке, чтобы Малыш наш сладко спал, а днем играл!

– Мы попытаемся. – скрипнул, зевая главный монстр-шкаф, легонько хлопнул дверцей и повторил, отвечая за всех. – Постараемся!

Сказки

Приключения Калошки или очень познавательная сказка

Жила-была маленькая Калошка.

Ой! Ну, конечно же, не так! Жили да были две маленькие Калошки, сестренки-близняшки, Правая и Левая. Обитали они в своей коробке, в большом магазине, где днями было очень людно и много-много света. А ночью, все затихало, и когда крышка закрывалась, сестренки засыпали. Они были очень похожи, но вот характером совершенно разные. Левая – спокойная и покладистая, она радовалась каждому дню и всему удивлялась, чтобы не происходило вокруг. А Правая была любознательной мечтательницей. Ей так хотелось поскорее отправиться в путешествие, что она просто не могла устоять на месте и постоянно сваливалась с полки. Если же их обходили стороной и не вытаскивали на свет, то она, лежа в коробке с приоткрытой крышкой, все равно выискивала кусочек большого Мира и фантазировала, фантазировала…

Левая Калошка только вздыхала, на постоянное бурчание сестренки, да вечерами повторяла:

– Угомонись, а! Вот купят нас, находишься-набегаешься. Дай хотя бы сейчас выспаться.

– Какая же ты вредина! – отвечала ей Правая, но тут же улыбалась и прижималась к щеке сестрички своим лакированным носом, представляя тот загадочный большой Мир. Как они, с сестрой, встретятся с ним, и он полюбит их и подарит множество впечатлений. Впечатлений…

Каких? Да, разных! Лёжа в своей коробке Калошка не задумывалась над этим, она, размечтавшись, засыпала, и снились ей яркие, красочные сны. Там, в своих снах, она бегала по полям и долинам, утопая в сочной, высокой траве. Такой, как была изображена на стене напротив полки, на которой они с сестрой частенько красовались. Там, в своих снах, она умывалась теплым, музыкальным дождиком, который так часто видела за большим окном их дома-магазина. Там, в своем сне, она неслась, подобно лодке по веселой реке, распевая песни с родничками, что приплывали с ней познакомиться. И было это так же весело, как в экране большого телевизора, что работал в соседнем отделе.

– Какая же ты неугомонная! – вздыхала ее сестричка, Левая Калошка. – Вот не выдумывала бы себе распрекрасный Мир, а послушала бы лучше, что говорит опытная, повидавшая виды Обувь, заходя к нам в гости.

– Скажешь тоже – опытные! Да они старые и усталые! А говорят всякую ерунду, что бы тебя, несмышлёную, запугать. Что бы ты спряталась. Что бы нас не увидели и не купили. Потому что, если нас купят, им придется уйти на пенсию! Да, да, именно на пенсию и поселиться в темном чулане!

– Ой, не знаю, не знаю! Мне кажется, что это ты легко смотришь на жизнь.

– Сестра! На Жизнь и надо смотреть легко и счастливо. Трудности придут сами.

– Эхе-хе. – вздохнула в ответ Левая Калошка и, ничего не ответив, закрыла глаза.

Летели недели, за ними месяцы. Сменялась погода за окном. Деревья сбросили свои белые шубы, умылись и озеленились. Калошки больше не выходили на «работу», красоваться на витрине, лежали в коробке, обнявшись. И если Левая, зевнув, уснула, решив так коротать свой век, то Правая, поспав совсем немножечко, отодвинулась от сестры и потихонечку, помаленечку, чтобы не разбудить ее, старалась выбраться. Она задирала и задирала свой носик, пока крышка не сжалилась над ней и не сдвинулась в сторону. Совсем немного. Но ей и этого было достаточно. Она видела Мир. Она ловила рассказы всех тех, кто забегал, заходил, заглядывал в магазин. И ждала, ждала, ждала…

Однажды, когда сон совсем одолел Правую Калошку, яркая вспышка света ворвалась так неожиданно, что Калошка, еще не проснувшись как следует, сжала веки и перестала дышать, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Люди гомонили, обувь кряхтела, и сквозь все это пробивалось одно, самое волшебное слово – ДОЖДЬ!

– Дождь! – вскликнула Правая Калошка. Да так громко, что сестра ее подпрыгнула.

Они снова стояли на почетном месте, в центре большой витрины, рядом с изящными туфлями, неразговорчивыми ботинками и зазнавшимися сапогами.

– Дождь! – повторила Калошка, словно получила самый большой подарок.

Сестра отмолчалась, да и что она могла сказать, ведь этих дождей уже видано-перевидано.

Остальная обувь покосилась на нее, достаточно долго и потеряла к ней всякий интерес.

– Хочу их! – заявила маленькая девочка, с голубыми, веселыми глазами, соломенной челкой, прикрывающей лоб, с завитушками волос, торчащими в разные стороны и танцующими веснушками на носу. – Я хочу их!

– Милая! – наклонилась к ней мама. – Давай хотя бы войдем в магазин.

– Давай войдем. Но, я хочу их!

– Родная, что в них привлекательного? Это же Калоши!

– Нет, это не калоши, а Калошки! И они, они…. Они прекрасные!

– Черные и угрюмые.

– Не правда! – стояла на своем девочка. – Они самые изя… изя..сные!

– Какие?! – засмеялась ее мама.

– Такие, как твои туфли!

– Изящные? – усмехнулась мама. – Это они-то?!

– Они! – твердо заявила девочка. – И я хочу их!

– Вот куда ты будешь в них ходить? Они же только для дождя?

Левая Калошка позевывала, не вникая в разговор за стеклом, а вот Правая, слыша его прекрасно, так мило улыбалась, подмигивая девочки, что яркая звездочка, отражающаяся от светильников на ее носу, постоянно плясала, чем привлекала девчушку еще больше.

– Пожалуйста, давай войдем в магазин, а то на нас уже все смотрят. Выберем самые красивые туфельки или ботиночки. Я куплю тебе все, что понравится.

– Мне нравятся ОНИ! И я хочу их примерить.

– Хорошо, ты их примеряешь. И сама поймешь, что калоши это не то, что надо тебе. В конце концов, это не модно.

Они вошли. Выбрали несколько пар, девчушка все примеряла, подбегая к витрине, кивала Калошкам, словно говоря: «Не волнуйтесь, мы вас купим!»

Наконец мама была довольна и шагала к кассе.

– Мамочка, а калошки?!

– Ты несносная девчонка! – заявила мама и добавила: – Иди, меряй и пойми, наконец, разницу.

И девочка надела их. Радостно смеясь, бегала и прыгала, топала и плясала. Все покупатели, продавцы и просто прохожие мимо отдела, улыбались и ахали. Калошки же так нежно поскрипывали, подпевая ей, что девчушка не могла остановиться.

– Ну, все, все, хватит! Померяла и будет! Нам еще плащик тебе купить.

– Мамочка, я не могу их бросить! – заявила девочка. Тут же прищурила глаз и хитро улыбнувшись, добавила: – А самое главное – на улице дождь! Мамочка, ты же не хочешь, чтобы мои новенькие туфельки намокли и расквасились? А потом зима. Или ты хочешь, чтобы мои валеночки промокли и я заболела? Я же знаю, мамочка, ты этого не хочешь.

– Ну, ты и хитрая! Бери уже, свои калоши!

Калошки сестрички поселились в маленьком уютном доме. У них появилась свое место на полочке в прихожей, самое центральное, среди всей обуви. Но они не загордились. Они скромно стояли тут с вечера до утра. А днем, днем они бегали по лужам и… Правая радостно чвякала, распевая веселую осеннюю песню. А Левая, вздыхала и повторяла:

– Вот он, твой красочный Мир! Холодный, мокрый, серый и полон опасностей.

– Ничегошеньки-то ты не понимаешь. – отвечала ей Правая. – Он невообразимо интересен. И совсем, совсем не опасен!