Текст книги "iКона. Стив Джобс"

Глава 3
Вперед, пираты!

Выездные семинары менеджеров компании проводились на шикарных курортах. Днем мы посещали семинары, а вечером отправлялись в бар и танцевали там до упаду. Это не было похоже на работу.

Фил Ройбал

В январе 1979 г. вырисовались последние ключевые элементы общей картины деятельности компании.

Чуть позже наступят времена, когда Стив Джобс станет очень прижимистым в денежных вопросах и откажется продавать продукты со скидкой как дистрибьюторам, с которыми сотрудничал, так и людям, поддерживающим его и внесшим свой вклад в развитие компании. Однако на первых порах Стив был более великодушен. Он продал Apple II по себестоимости человеку по имени Дэн Филстра из Бостона, будущему владельцу компании по выпуску программных продуктов. Теперь, в 1979 г., Дэн снова появился в поле зрения Стива с программой, созданной двумя его коллегами. Она позволяла пользователю вводить числовые данные в ячейки, строки и столбцы и затем выполнять с этими данными необходимые операции – умножать, находить среднее арифметическое и т. д. С ее помощью можно было создавать большую таблицу чисел, в которой отображались, например, данные о продажах по каждому месяцу квартала или показатели каждого торгового агента в том или ином регионе. Читатель наверняка узнает описание: это программа создания и обработки электронных таблиц – первая из серии программ подобного типа, ставших сейчас такими привычными. Возможно, больше всего в ней поражало одно важное свойство, которое и обеспечило широкую популярность электронных таблиц. Оно состояло в том, что при изменении значения одной ячейки все результаты почти мгновенно автоматически пересчитывались.

Наряду с уже существующими преимуществами компьютера Apple II – встроенным языком программирования, возможностью расширения вычислительных операций и дисководом – программа Visicalc, предложенная Дэном Филстрой, стала последним из факторов, превративших этот персональный компьютер в продукт первой необходимости. Когда осенью 1979 г. программа Visicalc вышла на рынок, она превратила компьютер в настоящий инструмент ведения бизнеса, к тому же работала она только на Apple II. К моменту появления версий аналогичных программ для других платформ компания Apple заняла место бесспорного лидера на рынке персональных компьютеров.

В следующем году объем продаж продуктов компании снова вырос в два раза. По сути, у Apple Computer не было конкурентов.

Несмотря на все успехи, Стив Джобс не был счастлив. Компьютер Apple II был детищем Воза. Стив хотел сделать машину, которая стала бы известна всем как компьютер, созданный именно им, Стивом Джобсом. Он хотел доказать всем, что способен это сделать и что Воз не единственный компьютерный гений в Apple Computer.

В своем воображении Стив уже видел новую вычислительную машину, которая должна была превзойти все созданное до сих пор, и даже то, о чем можно было мечтать. Он даже придумал для нее имя. Руководствуясь непостижимыми, не поддающимися пониманию соображениями, Стив Джобс решил дать новому компьютеру имя ребенка, которого он до сих пор отказывался признать своим, – Лиза. На протяжении многих лет сотрудники компании играли в такую игру: придумать правдоподобное объяснение того, что означают буквы LISA на компьютерном жаргоне. Людей, которых эта игра могла бы ввести в заблуждение, практически не было.

По мнению Брюса Тоньяццини, занимавшегося разработкой программного обеспечения для компьютеров компании Apple в начале ее деятельности, стремление Стива руководить собственным проектом, по всей видимости, было обусловлено сильным чувством неудовлетворенности. «Марккула никогда не давал Джобсу никаких полномочий. Изначально никто даже не думал о том, что Стив руководит чем-то. Он часто появлялся то тут, то там, и разражался тирадами. Однако мы все оставались в компании потому, что работали не на него. Мы работали на Марккулу или на Скотти, но не на Стива. Если бы нам пришлось подчиняться непосредственно ему, мы все бросили бы компанию».

Чтобы составить бизнес-план создания компьютера Lisa, Стив обратился за помощью к Трипу Хокинсу – специалисту по маркетингу, которого Apple наняла сразу же после получения им диплома магистра делового администрирования. Стив сказал Трипу, что в этом плане должна быть продумана возможность «создания вычислительной системы стоимостью 2000 долларов на базе процессора с 16-разрядной архитектурой» – мощного компьютера, напоминающего по своим функциональным возможностям хорошо сконструированные вычислительные системы компании Hewlett-Packard. Для реализации этого замысла Стив нанял двух инженеров из компании HP, которые отвечали за проектирование новой машины.

Прекрасные намерения! Список того, что понадобится Стиву Джобсу для их реализации, и так был достаточно длинным и продолжал расти. Но поскольку Стив занимал должность вице-президента компании по научно-техническим и проектно-конструкторским работам, его требования неизменно выполнялись независимо от того, насколько обоснованными они оказывались.

Тем временем Стив изобрел хитроумный план, как приоткрыть дверь в волшебную страну, «Священный Грааль» научно-исследовательских работ в сфере компьютерной техники, – в высшей степени засекреченный исследовательский центр компании Xerox в Пало-Альто – Xerox Palo Alto Center, который называли (иногда едва ли не с благоговейным трепетом) Xerox PARC. Одна неподтвержденная версия гласит, что Стив встретился с руководством Xerox Development Corporation (XDC) – подразделения Xerox, которое специализировалось на венчурных инвестициях, – и сказал: «Я предоставлю вам возможность вложить в Apple миллион долларов, если вы приоткроете завесу секретности над Xerox PARC». Стивен Бирнбаум из XDC утверждает, что такого не было. Однако как бы там ни было, Стиву удалось получить от Xerox PARC приглашение для себя и некоторых других представителей Apple посетить исследовательский центр Xerox. Возможно, основная причина заключалась в том, что в XDC согласились вложить в Apple 1 миллион долларов в обмен на 100 тысяч акций компании.

В то время в Xerox PARC начались работы над созданием новых технологий для персональных компьютеров, однако специалисты компании еще не могли разобраться, как применить их выдающиеся идеи в недорогих вычислительных машинах. В PARC надеялись, что интерес компании Apple к их разработкам станет основой объединения усилий двух компаний в решении этой задачи. Однако ничего подобного не произошло.

В Xerox PARC состоялось несколько совещаний, на которых определили условия допуска представителей Apple в святая святых компании. И вот наступил день, когда Стив, Скотти, компьютерный гений Билл Аткинсон и еще четыре сотрудника Apple в сопровождении охраны попали в демонстрационный зал. Научный сотрудник PARC Ларри Тесслер так вспоминает об этом: «Я думал, передо мной группа программистов-энтузиастов, на самом деле ничего не понимающих в теории вычислительной техники. Мне казалось, что они не смогут разобраться в том, чем мы занимаемся, и будут просто смотреть, как по экрану скачут какие-то забавные изображения».

Вместо этого Тесслер увидел совершенно другую картину. «Аткинсон очень внимательно всматривался в экран, наклонившись через мое плечо и едва не уткнувшись в него носом… Он рассматривал все с большим интересом. А Джобс нетерпеливо мерил шагами зал, постоянно делая какие-то нервные движения. Он был очень взволнован.

Затем, увидев, что я могу делать на экране, и понаблюдав за этим около минуты, он буквально начал бегать по залу, выкрикивая: “Почему вы с этим ничего не делаете? Это же потрясающие вещи! Это революционные идеи!”». Тесслер пришел в замешательство от поведения сотрудников Apple, а те, в свою очередь, были потрясены технологиями, разработанными специалистами Xerox PARC. «До сих пор еще ни один человек из тех, кто уже видел демонстрационную версию разработок, не интересовался нашими идеями так глубоко – почему в заголовке окна присутствуют те или иные графические объекты, почему всплывающее меню имеет именно такой вид и т. д.»

По мнению Аткинсона, группа пришла в благоговейный трепет от увиденного по следующей причине: «По публикациям в отраслевой прессе я знал, какие теоретические принципы лежат в основе того, чем они занимались. Но дело было в том, что все это работало и выглядело почти совершенным. Нам казалось, что если они смогли это сделать, то сможем и мы. Это вызвало у нас желание действовать, поставив перед собой цель, достижение которой стоило больших усилий».

В тот день представители Apple увидели дисплей, на экране которого пользователь выбирал режим работы не посредством ввода замысловатых команд через клавиатуру, а перемещая указатель к требуемому объекту на экране, кроме того, они увидели отдельные окна для каждого документа, а также экранное меню. В наши дни все это – стандартные средства взаимодействия пользователя с компьютером, но тогда это было что-то невероятное. До этого управление работой компьютера осуществлялось посредством ввода команд через клавиатуру, а на экранах дисплеев, как правило, не отображалось ничего, кроме букв и цифр. Специалисты Xerox PARC разработали графический пользовательский интерфейс (graphical user interface – GUI, как стали называть его позже). Он отличался от всего, что можно было увидеть на экране раньше, и, более того, действительно выполнял свои функции. В дополнение ко всему на компьютере, созданном в исследовательском центре (компьютер Alto), устанавливался текстовый редактор, выводивший страницы документов на экран дисплея в том виде, в каком они должны были быть изображены после распечатки на принтере; на этом компьютере работала также программа создания графических изображений и построения чертежей. Его отличительным свойством было наличие нового интерфейса для подключения к локальным сетям (получившего название Ethernet), что давало возможность обмениваться файлами и информацией между вычислительными машинами, расположенными в одном офисе.

Самое большое впечатление на представителей Apple произвела мышь – небольшое приспособление, передвигая которое, можно было управлять положением указателя на рабочем столе. Это устройство нельзя назвать новинкой, так как Дугласу Энгельбарту удалось предвосхитить будущее, создав прототип компьютерной мыши еще в 1960 г. в рамках проекта, которым он занимался для Стэнфордского исследовательского института (SRI – Stanford Research Institute), а также для Управления перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ (DAPRA – Defense Advanced Projects Agency). Тем не менее специалисты Xerox PARC усовершенствовали данное устройство и сделали его действующим электронным продуктом, в отличие от демонстрационной версии Энгельбарта.

Ларри Тесслер не раз показывал эти разработки многим людям. Однако группа представителей Apple действительно отличалась от всех остальных. «Меня поразило, – рассказывал Тесслер, – что они задавали самые умные и проницательные вопросы из всех, которые мне довелось слышать за годы работы в Xerox. Раньше я не слыхал таких вопросов ни от кого – будь то сотрудник компании Xerox, профессор университета или студент. Вопросы ребят из Apple показали, что они понимают смысл происходящего, все тонкости наших разработок. К концу демонстрации я уже знал, что брошу работу в Xerox и уйду в Apple». И Тесслер действительно поступил так, став вице-президентом Apple с дополнительными полномочиями руководителя исследовательского отдела.

Возвращаясь в Купертино, Стив Джобс, все еще под впечатлением увиденного, повернулся к Биллу Аткинсону и спросил, сколько потребуется времени, чтобы сделать то же, что они увидели, для компьютера Lisa. Аткинсон, блестящий программист, который, однако, не имел опыта в разработке операционных систем и пользовательских интерфейсов, ответил: «Ну, примерно около шести месяцев». Он закончил работу через пять лет.

Современные пользователи персонального компьютера многим обязаны энтузиазму, появившемуся у сотрудников Apple после посещения исследовательского центра Xerox PARC. Однако, как оказалось впоследствии, он отрицательно сказался на проекте Lisa.

Специалисты, работавшие над реализацией этого проекта, вели себя высокомерно, и вскоре это стало очевидным для остальных сотрудников компании. Тот, кто не носил оранжевого значка проекта, не мог даже войти в помещение, в котором работала эта элитная группа, – прекрасное новое здание на Бендли-драйв в Купертино. Однако элитарность не гарантирует результатов. «Мы все просто сошли с ума, – рассказывал Хокинс. – Все. Стив в том числе. Проект “Lisa” стал похож на какую-то кухонную раковину, в которую мы пытались сливать все, что только можно. В итоге себестоимость компьютера, которая первоначально была установлена в 2 тысячи долларов, существенно превзошла эту цифру. И на момент выхода на рынок он стоил 10 тысяч долларов.

Мы недооценили два важных фактора: каких затрат все это потребует и сколько понадобится времени».

В этот период особенно ярко проявилась поразительная противоречивость личности Стива. С одной стороны, он мог каждый день приводить в ярость людей, с которыми работал, и быть на удивление непостоянным в своих собственных суждениях; с другой – поддерживал пламя в умах и душах самых талантливых сотрудников компании. Трип Хокинс рассказывал: «Одним из его самых любимых высказываний о компьютере Lisa были такие слова: “Мы сделаем его таким, что он оставит свой след во всем мире”. Сейчас эта идея кажется в какой-то степени нелепой. Однако люди объединились вокруг нее, особенно инженеры, которые провели всю свою предыдущую жизнь где-то в закрытой лаборатории, не получая удовольствия от работы.

Стив обладает почти пугающей способностью видеть перспективу. Когда он верит во что-то, сила его предвидения может буквально смести с его пути все возражения, проблемы и препятствия. Они просто исчезают».

Хокинс убежден, что причина, по которой компания Apple добилась успеха, заключается в следующем: «Мы действительно верили в то, чем занимались. Главное – мы делали это не ради денег, а с целью изменить мир».

И это случилось, конечно. Но не с компьютером Lisa.

К 1980 г. численность персонала компании Apple выросла до 200 сотрудников, затем до 600, а еще через некоторое время превысила тысячу работников, которые трудились на предприятиях в Техасе, Ирландии, Сингапуре и Калифорнии. Для большинства этих людей компания уже не была местом, где они страстно стремились реализовать свой потенциал, а просто работой, которую престижно указать в своем резюме.

В конце лета организационная структура Apple снова неожиданно изменилась. Компания так разрослась, что стала слишком громоздкой. Под покровом тайны Скотти и Марккула вместе с некоторыми другими ключевыми менеджерами разработали новую организационную структуру, состоящую из трех подразделений. Предполагалось, что в компании откроют подразделение по производству вспомогательного оборудования, которое должно заниматься выпуском принтеров, дополнительных печатных плат и особенно новых дисководов для гибких магнитных дисков, разрабатываемых в компании. Компьютеры семейств Apple II и Apple III планировалось выпускать в рамках подразделения под названием «Системы на базе персональных компьютеров».

И наконец, выделялось еще одно подразделение, названное «Профессиональные офисные системы», которое должно было заниматься одним проектом – компьютером Lisa Стива Джобса.

После поездки в Xerox Стив вернулся с твердой решимостью включить все возможности, с которыми он познакомился, в свой компьютер. Однако «профессиональные» компьютерные специалисты не соглашалась с этим и яростно боролись против его планов. В конечном итоге Стив выиграл эту битву, но проиграл войну. Вместо того чтобы назначить его главой подразделения по выпуску профессиональных офисных систем, эти обязанности были возложены на Джона Кауча, прежнего вице-президента по разработке программного обеспечения. В конце лета на собрании высших должностных лиц компании план объявили всем менеджерам, в том числе и Стиву. Это оказалось для него публичной пощечиной. Стив рассчитывал на пост вице-президента подразделения по разработке новых продуктов, что сделало бы его бесспорным руководителем проекта «Lisa». Теперь у него отнимали все полномочия, отстраняя тем самым от повседневной работы, которую он любил, и от единственного, что он знал и умел, – создания новых вычислительных машин, а также вдохновлять и в то же время выводить из себя маленькие команды из тщательно подобранных специалистов.

Чтобы смягчить удар, в новой организационной структуре компании Стива назначили председателем совета директоров. Скотти и Марккула пытались объяснить ему, что он нужен на этом посту в связи с выпуском новых акций компании. Тот факт, что компанию, которая на тот момент стоила 100 миллионов долларов, возглавляет двадцатипятилетний симпатичный любимец средств массовой информации, мог привлечь широкое внимание к ее акциям и существенно повысить их стоимость во время проведения процедуры первичного размещения акций (initial public offering – IPO).

Том Хокинс вспоминает: «Стива действительно оскорбили. Его потрясло, что Скотти сделал все это, не проинформировав и не проконсультировавшись с ним, – ведь это была его компания, в конце концов! Кроме того, он не мог смириться с тем, что потерял непосредственный контроль над проектом “Lisa”. Его просто трясло от ярости».

Хуже того, Джон Кауч ясно дал понять, что не желает, чтобы Стив вмешивался в проект «Lisa». Точка.

Впервые Стив оказался в столь унизительном положении. Позже в его жизни будут и другие разочарования, но для того, к кому судьба так благоволила, кто уже стал медиазвездой, это первое разочарование, по всей вероятности, было особенно горьким. Впрочем, произошедшие события изменили всю его дальнейшую жизнь. И это не преувеличение.

Вторая неделя декабря 1980 г. оказалась для Стива особенно бурной. В понедельник от рук сумасшедшего фаната погиб бывший участник группы Beatles Джон Леннон. В пятницу на фондовой бирже началась продажа акций компании Apple.

Акции Apple Computer общей стоимостью 4,6 миллиона долларов распродались на бирже в течение одного часа. Так произошло самое успешное первичное размещение акций за всю историю; впервые, после того как в середине 1950-х годов Ford Motor Company стала открытой акционерной компанией, количество акций по подписке превысило намеченное к выпуску количество акций.

Первые инвесторы очень хорошо заработали на акциях Apple, среди них и компания Xerox, которая вскоре продала свой пакет акций Apple. Стив Бирнбаум, специалист по венчурным инвестициям Xerox, рассказывал: «Как правило, в качестве одного из элементов инвестиционного процесса компания предоставляет нам план развития на пятилетний период. Хорошие компании проходят такой путь за семь лет. В случае Apple поставленные задачи были выполнены и даже перевыполнены за полтора года». В свое время Xerox вложила в Apple 1 миллион долларов, что принесло ей, по словам Бирнбаума, более 30 миллионов долларов прибыли. Он и сейчас поражается тому, «как два очень молодых человека без высшего образования, без денег и опыта» смогли менее чем за пять лет построить компанию, вошедшую в список Fortune 500.

За одну ночь состояние Стива Джобса увеличилось до 217,5 миллиона долларов, что сделало его одним из самых богатых людей страны, самостоятельно добившихся таких больших успехов. Он стал сказочно богат. В то время среди публики часто повторялось приписываемое Стиву высказывание, источник которого никто никогда не назвал (другими словами, Стив, возможно, никогда этого и не говорил, но это было так красиво, что ему следовало это сказать). В общем, Стив как будто бы сказал: «Когда мне было 23, мой чистый капитал составлял один миллион долларов. Когда мне исполнилось 24, он превысил десять миллионов. В 25 лет я имел больше сотни миллионов».

Когда впоследствии Стива спросили о том, как богатство повлияло на его жизнь, он назвал вынужденную необходимость быть всегда «на виду». «Есть десятки тысяч людей, имеющих по миллиону долларов чистого капитала, – сказал он. – Есть тысячи людей, у которых по 10 миллионов долларов. Но количество тех, которые имеют 100 миллионов, не превышает ста человек».

Стив Джобс был не только сверхбогатым человеком, но еще и самым молодым миллионером. Для публики он стал кумиром – симпатичный молодой холостяк с обаятельной улыбкой, первопроходец в области компьютерных технологий, предопределивший судьбы мира, в котором мы все живем. Он делал это с такой неудержимой энергией, что иногда манера его поведения была в какой-то степени грубой. Тем не менее со временем все сгладилось. Сейчас такой стиль поведения можно даже рассматривать как один из факторов притягательности личности Стива.

С материальной точки зрения Стив теперь мог иметь все, что заблагорассудится. Но важнее было то, что деньги принесли ему власть. В прежние времена устойчивость позиций самого Стива была неразрывно связана с силой его идей. Раньше, если он не мог убедить Скотти, Марккулу и других высших руководителей компании, его идеи относительно создания новых продуктов, а также связанные с этим задачи, которые он ставил, не получали никакой поддержки. Отныне все должно было измениться. Сейчас у него появился инструмент власти, и он сумеет укрепить свои позиции в компании и сможет рассчитывать на лояльное отношение окружающих. Стив понимал силу алчности и собирался воспользоваться этим свойством человеческой натуры.

Однако по какой-то причине людей, лояльных по отношению к Стиву в прошлом, не включили в эту формулу. Он отказал в предоставлении преимущественного права на покупку акций компании многим соратникам, вместе с ним стоявшим у истоков компании. Это странное, поистине необъяснимое решение повлекло за собой взрыв негодования и раздражения со стороны членов его же команды, которые хотя и выражали определенное недовольство манерой его поведения, но все же, не жалея сил и времени, день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем обеспечивали успех компании в самом начале ее существования. Билл Фернандес, один из первых сотрудников компании, в числе первых ее и покинул, обнаружив, что не имеет права на преимущественную покупку акций, тогда как новым инженерам это право предоставили. Он рассказывал: «Я понял, что так и буду тянуть на себе всю рутинную работу и навсегда останусь не более чем специалистом, хорошо владеющим своей профессией». (Впоследствии Билл вернулся в компанию.)

Крис Эспиноза и Рэнди Виггинтон также не получили от компании никаких акций, но не остались в проигрыше. Будучи человеком щедрым и справедливым, в 1980 г. Воз начал продавать (часто со скидкой) принадлежащие ему акции Apple; он назвал этот план «Wozplan» – «план Воза». Согласно ему, Воз уступил около восьмидесяти тысяч акций, что составило приблизительно треть его активов. Они были проданы членам его семьи и многочисленным друзьям и знакомым, которые это заслужили (а иногда и нет), – в том числе и человеку, который занимался строительством недвижимости и поддерживал с Возом дружеские отношения.

Прижимистый Стив попытался объяснить это робостью сооснователя компании. «Воз дошел до того, что начал раздавать акции кому попало. Воз не умеет говорить “нет”. Многие воспользовались этим». Достаточно сдержанное критическое замечание от человека, демонстрирующего невероятную скупость в вопросах предоставления преимущественного права на покупку акций компании, даже несмотря на то что это могло сделать членов его семьи и друзей невероятно богатыми. Он отказался сделать это и для Крис-Энн и Лизы, удостоверившись в том, что юридический документ, требующий от него оказывать материальную помощь дочери, подписан и скреплен печатью до того, как состоялось первичное размещение акций. На протяжении многих лет, когда Крис-Энн время от времени оказывалась без средств на содержание дочери и находила в себе смелость попросить Стива хотя бы о небольшой помощи, он неизменно ей отказывал.

В 1980 г. в компании Apple по-прежнему работал давний друг Стива Дэн Коттке, с которым он учился в колледже, путешествовал по Индии и жил в одном доме в Купертино. Коттке несколько раз просил Стива продать ему акции по льготной цене. «Он сказал мне, чтобы я обращался с этим к своему начальству». Коттке был так расстроен сложившейся ситуацией, что перед самым началом проведения процедуры IPO на фондовом рынке обратился к Марккуле и Скотти. Они согласились с тем, что Коттке заслужил такое право, и предоставили ему две тысячи акций. Но это были крохи по сравнению с тем, что имели обычные инженеры, которые пришли в компанию после Коттке.

Стив умышленно препятствовал предоставлению права на приобретение акций компании по льготной цене одному из своих самых старых друзей. Это выглядело так, будто он хочет продемонстрировать свою власть и доказать, что именно он – настоящий хозяин компании. Однако была еще одна, более весомая причина. Коттке со свойственной ему добротой подставил Крис-Энн свое плечо, когда та тяжело переживала разрыв со Стивом.

Так или иначе, Стив пришел к выводу о том, что преданность – именно то, что имеет первостепенное значение в отношениях между людьми. Интеллект и преданность – вот те качества, по которым он начал оценивать людей. Коттке обладал первым из них, но, по мнению Стива, не прошел тест на преданность. Если Коттке не демонстрирует преданности к Стиву, дверь для него будет закрыта.

Грубое отстранение Коттке от участия в процедуре IPO стало первым примером того, какие требования к своим друзьям, помощникам и сотрудникам Стив предъявлял и тогда, и сейчас. Становясь частью мира Стива Джобса, вы должны демонстрировать лояльность ко всему, что он делает. В некоторых случаях это был почти приговор Джобса к пожизненной ссылке в «Сибирь».

Когда наступил сезон праздников 1980 г., Стив почувствовал неустроенность своей личной жизни. Он только что подписал документы о выплате материальной помощи ребенку, но не предпринимал никаких попыток увидеться с дочерью. Казалось, он не может закончить реконструкцию своего дома в Лос-Гатос, и дом оставался почти без мебели и без внутренней отделки. На работе он мог быстро принимать решения относительно эстетического оформления выпускаемых продуктов, но в личной жизни был весьма нерешителен. Более того, он начинал понимать, что его не удовлетворяет неблагодарная роль в компании, – роль «талантливого менеджера без портфеля». На мысли об этом его навел проект «Lisa», стремительно приближающийся к завершающему этапу без его участия.

Затем его внимание привлек компьютер, который находился на стадии разработки и который он пытался «похоронить» несколько месяцев назад. Этот экспериментальный компьютер был продуктом интеллектуальной деятельности «человека эпохи Возрождения» и специалиста по компьютерной технике Джефа Раскина. Раскина наняли в компанию Apple для того, чтобы он готовил техническую документацию и составлял руководства для пользователей. В прошлом он был профессором Калифорнийского университета в Сан-Диего (преподавал программирование на языке Pascal Биллу Аткинсону) и органистом мирового класса. Со временем он, имея в своем распоряжении акции, полученные от Apple по льготной цене, за свой счет построил концертный зал в небольшом городке в горах Санта-Круз и давал там небольшие сольные концерты.

Джеф мечтал создать комнатный, недорогой компьютер, который стал бы доступен широкому кругу потребителей. Он организовал небольшую команду специалистов и с невероятной скоростью к Рождеству 1979 г. построил действующий прототип такого компьютера. Сохраняя приверженность названию всей компании, он дал своему детищу имя Macintosh, – своего любимого сорта яблок. Однако допустил ошибку: на самом деле яблоки назывались McIntosh. Джеф просто неправильно написал это слово. Тем не менее в долгосрочной перспективе это не имело никакого значения. Компьютер стал гораздо популярнее, чем яблоки, и после его выхода на рынок люди начали неправильно писать уже название этих яблок.

В представлении Раскина компьютер должен быть изделием, полностью помещенным в один корпус; он видел Macintosh как «тостер» – автономный аппарат без вспомогательных устройств. В купленном компьютере пользователь должен найти все, что ему необходимо. Кроме того, Раскин стремился обеспечить максимальную простоту и легкость применения компьютера. По его замыслу, пользователь должен сесть за него и сразу же начинать работу, не заботясь о загрузке программного обеспечения или вводе каких-то таинственных команд. Предполагалось, что компьютер должен быть достаточно легким, чтобы его можно было переносить, и стоить около 1000 долларов, из чего следовало, что компании Apple его производство должно обходиться не более чем в 300 долларов. В то же время он не видел никакой необходимости в графических средствах отображения информации и, само собой разумеется, манипуляторе типа «мышь». Из всего, что он видел в Xerox PARC, ему понравилось только одно – оконный интерфейс.

Материнскую плату для этого компьютера разрабатывал Беррелл Смит, похожий на гнома хакер-самоучка, который до этого растрачивал свой талант впустую в сервисном отделе компании. К эксцентричному, своеобразному человеку серьезные программисты относились с презрением. Замкнутый и агрессивно самоуверенный, он был сделан из того же теста, что и Воз, – другими словами, он относился к числу разработчиков, любящих все делать быстро. Кроме того, он умудрялся запоминать все элементы схемы печатной платы, после чего, как и Воз, минимизировать количество этих элементов. В этом и состояла суть проектирования цифровых схем – процесс, напоминающий магию.

Беррелл входил в круг людей, которыми окружил себя Джеф Раскин, собравший группу компьютерных инженеров «с огнем внутри», – подобных талантов не потерпели бы в любой другой компании, но именно они сделали Apple великой. Работая где-то в отдаленном углу «товарного поезда», в который превратилась компания к концу 1979 г. – началу 1980 г., под покровом ночи выискивая необходимые детали и комплектующие в технических лабораториях и похищая их оттуда, команда Раскина делала невероятно быстрые успехи.

Проект группы Раскина привлек внимание Энди Герцфельда – программиста, разрабатывающего программы для компьютера Apple II. В феврале 1980 г. он посетил лабораторию, впервые увидел прототип Macintosh и был очарован им. Он сел за рабочий стол и за одну ночь в каком-то бе-зумном порыве создал изображения, которые впоследствии разместили на экране прототипа. У него не было возможности присоединиться к команде Раскина, но в душе он стал одним из ее членов.