Текст книги "Аннкорт"

Дерек кашляет, снова пытаясь напасть. На этот раз удар нейтрализовать не получается, и я отшатываюсь от удара в сторону, держась за живот. Но Сандерса это не останавливает, и, пользуясь моим замешательством, он даёт пощёчину, отчего я падаю на пол. Я впилась короткими ногтями в пол, чувствуя, как в этот момент внутри что-то будто бы вскипело. В груди я почувствовала не привычную тревожность, а закипающую злость, я ещё могла дать отпор. Чувствовала, что внутри меня ещё было много энергии.

Дерек садится сверху, собираясь нанести новый удар, но я перехватываю его за шею, потянув на себя, ударяю коленом в пах и скидываю. Мои движения были неуклюжими, кроме того, капитан был тяжелее меня, и скорее всего поддавался. Я быстро встаю на ноги, немного пошатываясь, но всё также держа кулаки наготове. Дерек встаёт через секунду, сразу смеясь. Он напряжённо разминает шею, смотря на меня.

– Воу, не ожидал от тебя такого, – мы оба пытаемся отдышаться, смотря друг на друга. Я немного улыбаюсь, радуясь, что не всё так уж и плохо. Моё тело и мозг будто знали, что делать, и в какой-то момент я действовала на автомате, просто прикладывая силу. Странное чувство, но мне не хочется останавливаться, хочется ещё и ещё.

– Ты занималась спортом раньше? – спрашивает Дерек, перед тем, как мы спускаемся с корта, и останавливаемся около одной из груш.

– С детства танцевала и плавала, ходила в тренажёрный зал.

– У тебя есть база, это хорошо, я думаю, что если будешь усердно заниматься, то из тебя выйдет неплохой боец, – я поджимаю губы, пытаясь скрыть довольную улыбку. Похвала от Сандерса это что-то новое. – Ты плавала, а это важно для оценки твоей выносливости, кроме того опыт в танцах дал тебе преимущество в гибкости. Во время рукопашных это важно. Позже объясню почему.

Я кивнула, чувствуя гордость за саму себя. Значит не всё потеряно и у меня даже больше шансов на успех, чем мне казалось.

– Сегодня поработаем над силой ударов и несколькими лёгкими приёмами. Так как времени на подготовку у нас слишком мало – я буду учить тебя не так усиленно, но достаточно для того, чтобы ты смогла за себя постоять во время нападения, – я киваю, наблюдая за тем, как Сандерс надевает на руки круглые штуки для ударов. Я хмыкаю, думая, что начну сразу бить по груше, но, быстро понимаю, что сначала нужно настроить правильное положение кисти, чтобы не сломать руку.

В течение нескольких минут Дерек объяснял мне как правильно держать руку, и под каким углом наносить удары. Я внимательно слушала, и даже не задавала вопросы, так как у меня их попросту не было. Дерек оказался хорошим учителем.

– Итак, начинаем. Тебе всего лишь нужно ударять по боксёрским лапам с умеренной силой, постепенно увеличивая её. Однако я также буду проверять твою реакцию, поэтому тебе нужно будет избегать моих ударов. Помни про положение рук и ног, не усердствуй – начнём с малого. Готова?

Я вздыхаю, ставя руки перед собой и сосредотачиваясь на цели.

Казалось, что мы провели в блоке целый день, однако прошло всего четыре часа. Из-за ограниченного времени Дерек предупредил, что тренировки будут идти не менее трёх часов. Именно поэтому после четырёхчасового ада с Сандерсом и его вечными замечаниями-подколами, я чувствовала себя как выжатый лимон. Обед я благополучно пропустила, решив вместо этого воспользоваться душем. Однако голодать мне не пришлось.

– Можно поиграть в настольные игры и поесть, – предлагает Рикки, когда приходит ко мне после обеда с яблоком, который я умяла за пять секунд, находясь в душе.

Девушка без стеснения сидит на крышке унитаза, болтая со мной через шторку в ванной. Я выглядываю на секунду, заговорчески улыбаясь.

– Может тогда сходим в город? – я очень удачно вспоминаю о том, что там снова проходит ярмарка, на которую я хотела попасть. Рикки подхватывает эту затею, уходя к себе в комнату, чтобы переодеться. Мышцы после тренировки по-тихоньку начинают ныть, и даже страшно представить, что будет завтра утром.

.

В городке уже зажглись фонари и на главной улице висели разноцветные мигающие гирлянды. Гражданские – как их тут называют, каждый две недели проводят ярмарки, на которых можно поесть домашних пирогов, пообщаться с соседями, поиграть и потанцевать. Музыка была повсюду, как и улыбающейся, счастливые люди. К четверговой ярмарке обычно готовились за день, украшая небольшой городок, чтобы привнести хоть немного красок на Аннкорт.

Мы с Рикки проходим чуть вглубь главной улицы, чтобы взять чего-нибудь поесть. Под небольшим навесом расположены круглые столы и пластмассовые стулья. Рядом стояло несколько палаток, от которых исходил пар. Вокруг вкусно пахло едой и в животе тут же неприятно заурчало. Я вдруг вспомнила, что практически ничего не ела сегодня.

– Ощущение, что я сейчас умру с голоду, – посмеиваясь, произношу я, как только девушка берет меня за руку и тащит к палаткам. Глаза разбегаются от количества вкусностей. Здесь и большой чан с похлёбкой, и сэндвичи с большим количеством начинки, пунш, даже есть запечённая картошка с мясом. Единственный минус – еды было достаточно мало, так как продуктов на Аннкорте было не так много. Люди здесь не набивали себе пузо до отвала, а привыкали к малому количеству потребляемой пищи.

Однако на такие ярмарки «главные» выделяли чуть больше продуктов для того, чтобы люди порадовались и хорошо покушали.

– Угощайтесь, девочки! – приятная средних лет женщина протягивает нам тарелки с маленькими кусочками малинового пирога и предлагает суп в железной кружке.

– Спасибо вам большое, – хором произносим мы с Рикки и идём дальше. Набрав еды, наша душа успокоилась, и мы решили присесть. Кое-как найдя места, мы принялись за еду. В тот момент, когда ты голодный как волк, наверное, любая еда кажется невероятно вкусной, однако всё съеденное и впрямь было неплохо приготовлено.

– Я сама не часто здесь бываю, но мне нравится иногда приходить и расслабляться, – произносит Рикки, с улыбкой смотря на смеющихся детей за соседним столиком. Детей было много – иногда казалось, что даже больше, чем взрослых. Их эвакуировали в первую очередь, многие из них остались без родителей.

Вокруг всё кажется таким ярким, привычным – как и должно быть. Когда я была здесь в первый раз, то всё было таким же серым и мрачным, как и стены главного корпуса. Но сейчас мир будто бы стал чуть светлее, на лицах людей я видела спокойствие. Они были счастливы и благодарны, ведь всё ещё живы.

– Здесь такая атмосфера… Она другая, не хочу уходить отсюда, – решила я поделиться своими мыслями, допивая суп и принимаясь за десерт. Суп был скорее капустной кашей с одним маленьким кусочком курицы, но даже этого было достаточно.

– Завтра утром можно пойти в теплицу, собрать овощи, если будут. – произнесла Рикки, наблюдая за тем, каким взглядом я смотрю на капусту.

– Вы сами выращиваете?

– Конечно! – девушка засмеялась. – Я лично высаживала, но не все прижились. Поэтому капусты много, а картошки мало.

Я улыбаюсь.

– А курица? Это же она? – я показываю на единственный плавающий кусочек в кружке.

Форбс кивнула.

– Мы успели вывезти из нескольких деревень кур, была ещё коза, но она оказалась заражена, и пришлось оставить её там. За теплицей у нас курятник, но из-за скудных условий курицы редко несутся, поэтому мы стараемся чаще выезжать на охоту за мясом.

Мы вспомнили, что совсем забыли взять чай, поэтому я быстро сбегала и принесла нам одну на двоих кружку горячего несладкого чая. Вдалеке я заметила Йена, вошедшего под навес с компанией парней и приветливо помахала ему. Он улыбнулся и активно замахал в ответ, после чего они присели за один из только что освободившихся столиков. Дерека среди них я не видела.

– Понимаю тебя. – неожиданно произнесла Рикии. – Жизнь на Аннкорте далеко не сахар, есть очень много правил, которых ты ещё не знаешь и из-за них чувствуешь себя запертой здесь, но Аннкорт скоро станет и твоим домом. – Рикки складывает наши тарелки вместе и относит к небольшому контейнеру, куда скидывается вся посуда без еды. Мы ещё пару минут сидели молча, пока Рикки не решила потащить меня в имитированный тир.

На Аннкорте практически у каждого в доме было оружие, поэтому тир здесь, можно сказать, было развлечением. Отцы учили своих детей и жён стрелять, каждый раз радуясь, когда те попадали в цель. Под большим красным навесом могло уместиться, по меньшей мере, человек десять. В самом начале стоял длинный стол, в паре метров от которого в ряд железные банки или картонные фигурки, которые постоянно приходилось поправлять. Слабо горела жёлтая лампочка, из-за чего целиться было тяжелее. Рикки сразу подбежала в одному свободному ружью, вставляя приготовленные пули.

Я наблюдала за подругой, стоя за её спиной. Плечи Рикки напрягались каждый раз, когда она собиралась делать выстрел, но почти всегда попадала в цель. Мне так хотелось поговорить с кем-нибудь из жителей, поделиться с ними впечатлениями, что я решила воспользоваться моментом.

Как раз рядом со мной стоял мужчина привлекательной наружности, на вид ему не было и сорока пяти. Волосы на висках уже слегка начали седеть, а в уголках глаз и губ закрадывались легко заметные морщины. Взглядом он упёрся в двух детишек, державшись ружья. В его глазах я ясно видела тоску, даже несмотря на ту улыбку, которую он дарит своим детям, каждый раз, когда они оборачиваются на него после попадания в цель.

– Какие они молодцы, – я складываю руки на груди, слегка наклоняясь к мужчине и киваю головой в сторону мальчика и девочки лет десяти. Мужчина тут же переводит взгляд на меня, пару секунд осматривая, после чего скромно улыбаясь. Мне его улыбка показалась достаточно натянутой.

– Да, владеть оружием в наше время важно.

Благо через пару минут разговор завязался как-то сам собой. Чак – так звали мужчину – оказался вполне себе милым и дружелюбным. Он мало говорил, но много слушал, расспрашивая меня о моей жизни. Я не скрывала того, что оказалась здесь случайным образом недавно, и Чаку явно было интересно услышать мои историю. Он несколько раз задавал одни и те же вопросы, за что впоследствии извинялся, так как у него были некоторые проблемы с памятью.

Я лишь улыбалась, мельком наблюдая за тем, как Рикки втянулась и из раза в раз попадала точно в цель. После приезда я общалась в основном с ограниченным кругом людей, и хотелось бы поближе познакомиться с кем-то из города. Люди здесь казались мне достаточно милыми и улыбчивыми, кроме того, я ждала, когда меня переселят в обычный дом. Вдруг с кем-то из знакомых мне городских мы станем хорошими приятелями и соседями?

– А вы… здесь давно?

– Ох нет, мы приехали пару месяцев назад. Подруга моей жены рассказала ей об Аннкорте ещё давно, но мы не смогли попасть сюда сразу. Многие месяцы мы жили в доме, каждый раз выходили наружу, чтобы добыть еды, но это было, конечно, опасно, – взгляд его резко потух, и он стал потирать глаза руками. – Наши соседи также прятались у себя, но долго они не продержались, и однажды Кай с Сарой не вернулись с вылазки в город. Тогда их дочку мы взяли к себе, – он кивает в сторону темноволосой худой девочки. – После этого решили попытать удачу и ехать на Аннкорт, мы готовились к поездке много недель.

Мужчина глубоко вздохнул, поджимая губы. Я положила руку ему на плечо, успокаивающе поглаживая. Он улыбнулся мне, будто говоря: «Нет-нет, всё хорошо!», но я видела, как тяжело давались ему воспоминания. Они пережили сущий Ад, что говорить о девочке, потерявшей родителей так неожиданно и быстро.

– Я понимаю…

Чак передёрнул плечом, беря себя в руки.

– Дорога сюда была непростой, мы ехали на машине лесами несколько дней, и уже вблизи Аннкорта на нас напал Дир. Моя жена пожертвовала жизнью, чтобы спасти наших детей, – я обратила внимание на то, с какой уверенностью Чак произнёс «наших детей». – Мы бы не смогли ей помочь, поэтому бежали без остановки несколько километров, пока не вышли к воротам Аннкорта.

Свою историю Чак закончил быстро, стараясь ещё больше сократить конец. Эта тема всё ещё резала ножом по его сердцу, и мне было его невероятно жаль. Он смотрит на детей и улыбается сквозь едва-заметные слёзы, когда девочка зовёт его к себе, чтобы показать результаты. Чак прощается и уходит, заранее приглашая меня как-нибудь на чай в седьмой дом в пятую квартиру. Я ободрительно улыбаюсь ему, подходя обратно к Рикки, которая внимательно наблюдала за нашим разговором.

Чувствуя неприятное сдавливающее чувство в груди, я беру из рук подруги ружьё. Скольких людей не удалось спасти? Сколько людей умерли из-за какого-то глупого эксперимента, просто из-за желания обрести власть? Мне было жалко всех этих людей, было жалко себя и всё человечество, которое обрекли на страдания не по их воле.

– Даже если бы ты могла что-то сделать, – начинает Рикки, поправляя мои руки, чтобы я правильно держала оружие. – Ты не сможешь спасти всех. Мне знаком твой синдром спасателя, но иногда нужно уметь хладнокровно относиться к чужим проблемам.

Я кое-как прицеливаюсь, не особо затрачивая на это время, стреляю, и, конечно, промахиваюсь. Мысли были заняты совсем другим, сосредоточиться не удавалось.

– Знаю, но это так несправедливо.

– Знаю, – повторяет Рикки, ободрительно улыбаясь мне, после чего кивает в сторону целей, чтобы я пробовала снова.

Гуляя по этому небольшому городку, серому и мрачному, кажется, что люди здесь такие же. Однако на их лицах улыбки, они стараются держаться и благодарны просто тому, что сейчас живы, находясь в безопасном месте. Пусть не всё их устраивает на Аннкорте, но это можно пережить. Несмотря на то, что база не казалось такой уж и большой, людей здесь было много, всё они жили в обычных пяти-шестиэтажных серых домах, детский площадок было всего две – по дороге в город и совсем рядом с ярмаркой. На окраине всё ещё велась стройка – Рикки обмолвилась о том, что там строят ещё два или три жилых дома для людей, которым нужна будет наша помощь.

Я не могу судить о том, что происходит снаружи, потому что была там совсем немного, но, возможно, создание таких баз – лучшее решение, пусть люди и живут как в клетке. Здесь безопасно и генерал Форбс вроде бы делает всё для того, чтобы живущие здесь смогли начать всё заново.

Без того ужаса, что они пережили за стенами Аннкорта.

.

Позже вечером, когда я уже приняла душ и собиралась, наконец, провалиться в сон, в дверь постучали. Меня звали в кабинет генерала, что не могло не насторожить.

В кабинет меня сопровождал тот же парень, который караулил меня у двери с самого приезда. Чуть позже я узнала, что его зовут Скай, но разговора у нас с ним так и не получилось. Хмурый и недовольный, он старался меньше смотреть в мою сторону, а я не сказать, что была настроена на беседы. Сейчас меня волновало то, что Форбс позвал меня к себе так поздно. Что могло случится?

Парень кивнул головой в сторону двери, призывая входить. Я неловко постучала, и, дождавшись хриплого сердитого «да!», всё же вошла. В голове были только мысли о том, что я сделала что-то не так, что нарушила одно из правил, о которых и не подозревала.

В кабинете было мрачно, горела лишь настольная лампа, за тем же круглым столом сидел генерал и прямо напротив – Дерек. Форбс был недоволен, что легко было заметить по его нахмуренным бровям и взгляду исподлобья. Он сказал мне сесть, и начал, наконец, разговор.

– Мне доложили, что Хейли тренируется для выезда на охоту без моего разрешения, – его тяжёлый взгляд был направлен прямо на меня, отчего было неуютно, однако я решила не отводить взгляд, чтобы показать, что не боюсь. И отказываться от своей идеи не собираюсь. – Ты, вероятно, ещё не знакома с правилами Аннкорта, однако тебе следует уяснить главное – без моего позволения выходить за ворота не позволено никому. Всё решения, касательно вылазки наружу обсуждаются со мной, никаких принятий решений за моей спиной, – он выразительно посмотрел на Дерека, высокомерно смиряя его взглядом голубых глаз. – На первый раз я закрою на это глаза, но в последствие это будет рассматриваться как бунт.

Я удивлённо подняла брови, отводя взгляд. Руки так и чесались возразить, воскликнув: «Что за глупость?». Я считала, что моя безопасность – не их забота, они не имеют права удерживать меня здесь, если я хочу выйти. Кроме того, я специально договорилась с капитаном Сандерсом о подготовке к охоте, чтобы знать, как защитить себя. Это не безответственное желание ехать, а хорошо продуманный план действий. Однако Грегори так не считал.

– Капитан, я понимаю, что девушка не знакома с нашими правилами, но мне казалось, что вы считаетесь моим доверенным лицом не просто так. Что за самоуправство? – мужчина повысил голос, облокачиваясь на спинку своего кресла и внимательно наблюдая за Сандерсом. Тот не поднимал головы, рассматривая свои сложенные в замок руки. Я нахмурилась, ожидая, когда он ответит ему.

– Генерал, – всё же подал голос Дерек. – Я не говорил, что точно возьму её с нами. Для начала я хотел проверить уровень её физической подготовки и уже после выносить какие-то решения.

Грегори рассердился ещё больше, ударяя ладонью по столу, и вскакивая с кресла. Он зло смотрел на Дерека, который уже не стеснялся расправить плечи и противостоять напору своего генерала. Я вздохнула, потирая переносицу.

– О какой физической подготовке речь? Не прошло и месяца после её приезда, когда она чудом осталась жива, а сейчас ты решил, что она в состоянии ехать?

– Я… – начал было Дерек, но я тут же перебила его, не выдержав:

– Прошу заметить, что на тренировке я показала неплохие результаты, я могу за себя постоять и в здравом уме, чтобы самой принимать решения, – от злости сводило желудок. Ощущение, что я снова оказалась маленькой девочкой, за которую всё всегда решают взрослые, как будто моего мнения и не было вовсе. Это раздражало.

Мне не хотелось быть ведомой кем-то, подчиняться и выполнять то, что не хочу. Генерал упрямо смотрел на меня, видимо, ожидая, когда я отведу взгляд. Однако мне удалось выдержать и на этот раз сдался он.

– Ты согласилась остаться здесь, а значит находишься под нашей защитой. За воротами – каждый сам за себя, и тебя, дорогая, защищать будет некому.

Он старался говорить, как можно мягче, но я видела как челюсть его сжимается от негодования, а взгляд мечет молнии. Я сложила руки на груди, упрямо смотря на Форбса.

– Вы оставили меня здесь сами, я ни на что не соглашалась, – сначала я сказала об этом, но только потом подумала, тут же закусив губу. – Я благодарна вам… правда, но позвольте мне хоть что-то решать самой. У меня есть некоторые идеи касательно Аннкорта, которые я бы могла предложить, и я хочу и дальше тренироваться…

Я не знала зачем заговорила про собственные идеи, но, кажется, это немного усмирило гнев капитана. Он сел обратно в кресло, откашлялся, переводя взгляд с меня на Сандерса и обратно. Было видно, что все эти пару минут Форбс обдумывал ситуацию, почёсывая бороду и глубоко вздыхая время от времени.

– Зачем тебе понадобилось выходить наружу? Разве ты не всё там уже увидела? – неожиданно задал вопрос генерал, холодно смотря на меня. Я замялась, так как даже самой себе не могла чётко ответить, ломая над этим голову уже несколько дней. Действительно, для чего? Что я хочу там увидеть? С минуту я думала, но не придумав ничего лучше, ответила:

– Я очень плохо всё помню, хочу убедиться в том, что снаружи на самом деле опасно и Аннкорт – единственное убежище, где я могу быть в безопасности. Вероятно, я смогу что-то вспомнить…

Я не была уверена в том, что говорила и просто надеялась на удачу. Меня будто тянуло за ворота, будто там есть что-то, что я должна знать. Тяжело объяснить это чувство, но внутри будто всё хотело вырваться, сбежать и узнать что-то, что необходимо. Возможно, это любопытство? В моей душе была лишь надежда на то, что генерал сжалится, и я смогу усмирить своё любопытное нутро.

– Предположим, я разрешаю, но, если с тобой что-то случится, то мы предупреждали, – Форбс глубоко вздохнул и непроизвольно махнул рукой, говоря нам возвращаться в комнаты. – Дерек, на тебе теперь двойная ответственность, в особенности следи за Рикки, она слишком уж любит нарушать установленные мной правила. Я приду на последнюю тренировку, посмотрю насколько безопасно будет Хейли ехать.

Я вздохнула, пытаясь спрятать довольную улыбку. Отлично, осталось только хорошо подготовиться и тренироваться с большим усилием. Выйдя из кабинета, мы с Сандерсом вместе пошли по коридору. Наши комнаты находились не так далеко друг от друга, поэтому мы чаще всего с столовой или тренировки шли вместе.

– Почему ты так легко разрешил мне поехать? – этот вопрос мучал меня с самого утра. Отчего же Дерек так сразу ответил согласием на мою просьбу? Неужели он не знал о возможных последствиях?

– Надеялся, что ты в лесу потеряешься, – он по-доброму усмехается, с прищуром смотря на меня. Я закатываю глаза, улыбаясь, и ускоряя шаг. Что и следовало от него ожидать.

ГЛАВА 5

Будильник прозвенел ровно в пять утра, спустя всего четыре часа после того, как я заснула. Сегодня важный день – мы выезжаем на охоту. Дерек вчера обмолвился о том, что два дня мы будем на охоте с палатками, после чего заедем в город для того, чтобы разведать обстановку. Раз в три недели они небольшим отрядом выезжают в Хьюстон, чтобы найти возможных людей, которых можно было бы спасти и забрать на Аннкорт. Мне фантастически повезло, что именно в тот день они спасли меня.

Первым делом приняв душ, я решила проверить собранные вещи. Брать с собой можно было только небольшой рюкзак со всем необходимым. На стуле уже лежала новая спортивная одежда, броневик, ботинки на толстой подошве и перчатки. Я решила взять салфетки, зубную щётку и пасту, резинку, книгу, нож для самообороны, небольшую аптечку со всем необходимым, запасное бельё, рацию и ещё парочку незначительных вещей. Всё остальное: палатки, спальники, еда и питьё уже будет в машине.

На выходе из здания меня ждала Рикки в точно таком же «наряде», как и я сама. Броневик был неприятно тяжёлым, а сапоги немного натирали, однако на жалобы времени не было. В нашей небольшой поездке участвовало всего 12 человек, включая Рикки, Дерека и меня. Ехало две больших бронированных машины, в одну из которых посадили и нас. Буквально вчера мы с Сандерсом тренировались стрелять из винтовки, разбирали и собирали автомат, поэтому мне уже спокойно могли доверить оружие, как и другим.

Не сказать, что я преуспела в стрельбе, но радовалась тому, что попала хотя бы два раза из пяти. Тренировки три дня подряд по много часов вымотали меня, поэтому в машине я всеми силами старалась не заснуть. Рикки то и дело тормошила меня, или шептала на ухо глупые анекдоты, чтобы отвлечь.

Дорога до места по ощущениям заняла часа полтора, и за всё это время в ужасно трясущейся машине стало подташнивать. Ко всему прочему грузовик практически не проветривался, а останавливаться было запрещено. Поэтому, наконец, выбравшись, я смогла вздохнуть полной грудью, прислонившись плечом к одному из деревьев. Мы были глубоко в лесу, вокруг лишь шелест листвы и редкое пение птиц. Воздух был пропитан невероятным хвойным запахом, который пробирался в самые лёгкие и успокаивал душу.

Наш лагерь располагался на небольшой поляне, по кругу окружённый высокими деревьями. В середине на траве уже были следы присутствия.

– Эй, ты тут не на пикнике, – окликнул меня один из парней, вручая мне в руки палатку, которую мы с Рикки тут же начали собирать. Так как девушек в команде было только две, то мы и отвечали за еду, спальные места и в некотором роде «уют». Все четыре палатки также должны были стоять кругом ближе к деревьям. В одной палатке были мы с Рикки, ещё четыре и пять человек в двух других и одна маленькая для капитана.

Почему для Сандерса была отдельная палатка? Чтобы выделить его положение? Или он сам так захотел?

Кое-как собрав палатку, мы достали из машины всё необходимое для приготовления обеда, и выложили на стол, который Дерек поставил прямо по середине лагеря. Ребята в это время собирали вокруг нас палатку, натягивая навес, чтобы сделать здесь мини-кухню с общим столом. Мы старались не мешаться и просто смотрели как всё происходит. Еды у нас было немного: килограмм мяса, крупа и картошка, большой запас воды и несколько маленьких упаковок кофе.

– Не разгуляешься, – посмеялась я, когда мы стали думать, что приготовить. Вместо раковины у нас был тазик и ведро, а вместо крана – пятилитровая бутылка. Удобства минимальные, но для нас двоих самое то.

– Я уже скучаю по великолепным блюдам нашей столовой, – скорчила недовольное лицо Рикки, особенно выделяя слово «великолепным». Мне припоминается, что повар из меня примерно такой же, как и стрелок. Мама сама не очень любила готовить, и за вкусный ужин в семье всегда отвечал папа. Я лишь крутилась где-то рядом, воруя нарезанные овощи и перебивая себе аппетит.

– Можно приготовить суп, или просто сделать что-то с картошкой и пожарить мяса, – предложила я, почёсывая шею. В палатку зашёл Сандерс, оглядывая нас вопросительным взглядом.

– Скоро обед, есть идеи?

– Как раз думаем. – произнесла Рикки, доставая из мешка кастрюлю, – А ты иди-иди, не мешай, а то отбиваешь всё вдохновение.

Девушка непроизвольно махнула рукой, на что мужчина легко улыбнулся и вышел. Мне было интересно всё это время наблюдать за их тёплыми дружескими отношениями, поэтому не смогла удержаться от вопроса.

– Вы хорошие друзья, да?

Я открываю бутылку с водой, осторожно её наклоняю, чтобы наполнить кастрюлю. Рикки тем временем разбирается с мясом, доставая нож из сумки.

– Можно и так сказать, – девушка улыбается, начиная нарезать небольшими кусками мясо. – Он мне как брат, если ты об этом.

Я посмеиваюсь, смотря в лицо подруге, которая явно лукавит. Та лишь поводит плечом, сосредоточив всё внимание на мясе. Я поворачиваю голову в сторону, видя, как несколько парней собирают палки для розжига костра. Все они выглядят достаточно напряжённо, постоянно оглядываясь и проверяя обстановку вокруг.

Я же наоборот чувствовала себя в полной безопасности, будто мы просто приехали на отдых. В такие моменты на секунду забываешь то, что видела в городе и то, что рассказал капитан. Такой и была жизнь до всего произошедшего, и она была поистине прекрасна.

– Ничего так и не вспомнила? – неожиданно обращается ко мне Дерек, когда мы уже сидим за столом на обеде. Несмотря на то, что из нас с Рикки повара на троечку, похлёбка получилась сносной. Главное, чтобы было больше мяса, тогда она будет наваристой и сытной. Желудок сводило от голода, поэтому я старалась опустошить тарелку как можно быстрее.

– Неа, не знаю, это меня беспокоит, – я пожимаю плечами, отпивая кофе из кружки. Рядом сидящие парни также наблюдали за нашим разговором.

– Знаешь, есть специальные методики, чтобы вспомнить, – заговорил один из военных, кажется, его звали Нейт, – Проводятся какие-то махинации с мозгом, врачи забираются тебе в отдел памяти, пускают ток и пух! Ты всё вспоминаешь.

– Это не так работает, дурачьё, – тут же начал с ним спор сидящий с ним блондин – Руён. Это был высокий парень азиатской внешности с низким лбом и выделяющимся большим носом. Судя по всему, с Нейтом их связывала крепкая дружба, так как они всегда были вместе и достаточно двусмысленно переглядывались. Я улыбнулась своим мыслям, смотря в тарелку. Меня не сильно это волновало, но за их взаимодействием было интересно наблюдать. – Это, мало того, опасно, так ещё и глупо. Она по твоим советам и помереть может!

Я усмехаюсь, понимая, что теперь спор между парнями будет сложно остановить. Под всеобщий галдёж я решаю отойти в нашу палатку, чтобы немного отдохнуть. Отчего-то моя голова стала совсем туманной и захотелось спать. Возможно, не стоило так много усердствовать на тренировке, и уделить ночью время сну.

Вокруг стало подозрительно тихо, не слышно было даже птиц, что настораживало. Когда мы приехали, то в лесу я слышала хоть и редкое, но звонкое пение, а сейчас… Куда они делись? Моё внимание привлекает какой-то блеск чуть дальше палатки, и я решаю посмотреть не показалось ли мне. В целом, здесь же безопасно? Ребята буквально в паре метров и у меня при себе оружие. Думаю, что ничего плохого не случится, если я немного отойду. Пройдя от палатки метров пять, я поняла, что никакого блеска не было и мне в самом деле показалось.

– Что…

Я резко повернула голову, услышав совсем рядом какой-то шорох. Сердце сильно забилось в груди, а рука уже лежала на пистолете в заднем кармане. В один миг будто бы стало очень холодно, даже казалось, что шёл пар изо рта. Я растерянно огляделась по сторонам, чувствуя, как мурашки побежали по коже. Медленно я начала отходить назад, ближе к нашему лагерю. Вокруг снова стало тихо. Сделав ещё пару шагов назад, я поняла, что справа от меня что-то пошевелилось, а звуков, исходящих с обеденной палатки я больше не слышала.

Не успев ничего сделать, я оказалась поваленной на землю, придавленной телом огромного Дира. Из его пасти падали мне прямо на лицо липкие слюни, а его большие лапы раздирали броневик, пытаясь добраться до кожи. В спину впился камень, на который я упала, отчего хотелось вскрикнуть с первой же минуты.

Однако не получалось.

Как и не получалось выстрелить, потому что пистолет, находившийся у меня всё это время, будто исчез сам по себе. Я упёрлась руками в шею зверя, со всей силы пытаясь скинуть его с себя.

Его шея ощущалась неприятно липкой и мокрой, что сразу захотелось вытереть руки. В какой-то момент я встретилась с ним взглядом, и почти замерла. Его кожа начала сползать, морда превращалась во что-то подобие лица, а вскоре и образовавшейся тело стало похоже на человека. Вся кожа была покрыта ссадинами, и гнойными ранами, глаза были залиты кровью, которая выливалась из них, а рот был похож на пасть дикого льва – с такими же острыми и большими зубами.

Это был не человек, но он был даже сильнее Дира, потому что справится с ним по-прежнему не получалось. Он наклоняется ближе к моему лицу, в то время как я могу лишь жалко скулить, отвернувшись, и пытаться ногами скинуть его с себя. Его длинные когти добираются до моей грудной клетки, раздирая кожу до самых костей. Я кричу, но никто будто и не слышит, никто не может помочь. Вокруг всё смешалось в одно, когда это что-то добралось до моей шеи и начало кусать со всей силы.

Глаза, эти красные глаза…

– Хейли!

Я резко открываю глаза, не переставая быстро дышать и вскрикивать. Руками я хватаюсь за грудь и шею, ощупывая себя. Глаза не сразу фокусируются на сидящей рядом Рикки. Я хватаюсь за её руку, продолжая бегать глазами по палатке.