Текст книги "Троецарствие. Маркиз"

Десять тысяч конницы! Черт меня дери! Это даже больше, чем у меня сейчас! Много, очень много. Кавалерия, да при грамотном использовании – очень серьезный аргумент на поле боя. Такой союзник был бы крайне полезным. Кабы не был чокнутой бабой.

– Народ, давайте думать, – со вздохом произнес я. – Получать еще одного противника в окрестностях, да еще такого сильного, мне как-то не хочется. Но и соглашаться с ее условиями мне тоже не по душе. Прошу, высказывайтесь. Все, новичков это тоже касается.

Совет длился около двух часов, и за это время мы не обсудили ни одного вопроса из тех, что я планировал на сегодня. Спорили до хрипоты, разбились на три лагеря. Первая «партия», возглавляемая Мытарем, считала, что мы должны принять условия Цань, а потом не выполнить свою часть сделки. Мол, война – путь обмана, и все такое. Китайцы в этом плане молодцы. Заранее написали кучу трактатов, в которых оправдали все сделки с совестью.

Другая группа, сплотившаяся вокруг Быка, выступала за то, чтобы послать женщину и ее предложение в пешее эротическое приключение на другой берег Длинной Реки. В фракции примкнул Пират, Прапор и половина новеньких командиров.

Я, сам себе изумляясь, выступал за честный союз с Цань. Нет, я не верил, что люди меняются, а то, что рассказала Матушка И, очень нехорошо характеризовало вероятного союзника. Да и морской порт отдавать не хотелось.

Но понимал я и другое. Во-первых, сам я не справлюсь. То есть сейчас могу разбить Чжоу Сю, но где гарантия, что остатки войск желтых не соберутся вновь и не нападут на Поян, пока я буду в отлучке. Невозможно же мотаться туда-сюда, отбивая город за городом – путь в никуда!

Во-вторых, пообщавшись с Цань, я понял, что, стоит мне ее послать, как она тут же встанет на сторону одного из моих врагов. Сама выступать не будет, силы не те, но нафига мне желтые, у которых есть союзник с десятью тысячами конницы?

Ну и, в-третьих. Врать было неправильно. Карма – она настигнет. Рано или поздно. Ты разок предашь, а там и с тобой так же обойдутся. Гуаньинь тоже так считала, кстати. Выкатила в интерфейсе квест, в лучших своих традициях озаглавив его так:

«Идущий по Пути превращает вероломство в верность».

Глава 33

Спустя пару часов после совета, уже поздним вечером, я сидел на дереве и кидался камешками в окно. Надо ли объяснять, что это было за дерево и кому принадлежала комната, в окно которой летели мои миниатюрные снаряды? Вот так – днем я серьезный мужчина, весь из себя Стратег и военачальник, а вечером… Вечером я всего лишь парень, на которого обиделась подружка.

Причем именно так. Я в самом деле хотел объясниться, добиться того, чтобы Юэлян все поняла и не дулась на меня, как мышь на крупу. Не ради союза с ее отцом, а потому что так надо было! Девчонка мне нравилась, между нами точно появилась какая-то искра, и я совсем не хотел, чтобы она погасла, так ни во что и не превратившись.

Кто-то сказал бы, что вести себя так мужик не должен. Типа сама придет, займись пока более насущными вопросами! Я бы этим советчикам просто фыркнул в лицо. Извиняться за собственный косяк, а именно так я понимал привет из прошлого Вэнь Тая, – это не слабость. Вообще, извиняться не слабость, если уж на то пошло. А не устранить проблему в зародыше, имея такую возможность, и вовсе глупо.

Стрельбой по окну я занимался, пожалуй, минут десять. Никто пока на стук камней о дерево ставень не реагировал. Юэлян, надо полагать, восседала в центре помещения, нахохлившись, как замерзший воробушек, запретив при этом служанкам подходить к окну. И шептала про себя что-нибудь вроде: «Гуаньинь, какая же я дура!»

Я не бог весть какой знаток загадочной женской души, но в этом почему-то был уверен. Наверное, потому что невеста моя, хоть и была вся из себя аристократка, человеком все же оставалась хорошим. Взять вот ее выход за стены во время осады Пояна. Поступок глупый, но много что о ней говоривший.

– Юль, надо поговорить! – в десятый раз позвал я.

Никакого эффекта. Слова, как и камни, ударялись о ставни и тут же падали вниз. Если пошуровать в траве под окнами граблями, можно было найти немало пропавших аргументов.

Не, ну нельзя же быть настолько упертой!

Я понимаю, что увиденное ею сегодня в шатре зрелище было неприятным. Оскорбительным даже. Она вся из себя принцесса, помолвленная с полководцем, приходит на военный совет и там наблюдает, как какая-то баба кидается на ее мужика! Без всяких там прелюдий целует его, а нареченный стоит столбом и никак не реагирует. Не оттолкнет наглую бабу, не заорет: «Что тут, нахрен, происходит?». Просто стоит, и все!

Поменяться с Юэлян местами – я бы тоже вскипел. Представить, я вхожу в ее комнату, а она в объятиях какого-то левого незнакомого мужика. Тут фразой «дорогой, это не то, что ты думаешь» не отделаешься! И «я все могу объяснить» тоже не поможет.

Однако я бы через час-полтора остыл. И по меньшей мере выслушал объяснения. Уж мне ли не знать, какие дурацкие сцены создает порой жизнь!

Но то я, а это китайская принцесса! Нежный, мать его, цветок! Утреннее солнце китайской поэзии павшей династии Хань! Слушать – это не про нее!

Ответ на мои призывы поговорить пришел, откуда его не ждали. Под деревом вдруг стало светло, опустив голову, я обнаружил там служанку принцессы со светильником, закрепленным на конце длинной палки, который она держала над головой.

– Госпожа велела передать, что поговорит с вами утром, – произнесла девушка, убедившись, что я ее заметил. Развернулась и пошла к дому.

«Не надо!» – проскрипел голосом опытного интригана Лё Ха, понимая, что я собираюсь делать.

– Погоди! – окликнул я служанку.

Девушка остановилась. Я повис на ветке и спрыгнул на землю.

– Передай госпоже…

В ствол ясеня всего в паре сантиметров от моей головы вонзилась стрела. Задрожала, выпуская кинетическую энергию, показывая хвостовиком направление, откуда прилетела. Подняв глаза, я увидел, что ставни окна моей невесты распахнуты. Сама она стояла, очерченная светом за спиной, с луком в руке.

– Утром! – рявкнула Юэлян и скрылась в комнате. В оконном проеме тут же появилась вторая служанка, которая принялась закрывать ставни.

– А чё, отлично поболтали!

Выпуская подавляемые до того эмоции, фразу я буквально прокричал. И, со злостью впечатывая каблуки сапог в землю, зашагал к центральному подъезду дома. Продолжая бормотать себе под нос ругательства в адрес психованных баб, которых в моей жизни вдруг стало очень много.

Вообще, можно было бы и догадаться, что так получится. Для начала – я западаю на определенный типаж. Думаю, у всех так. Например, у начальника филиала моего магазина – он только на моей памяти дважды женился, а так всего четыре раза. Все его «новенькие» были неуловимо похожи на «стареньких». Внешностью, манерой говорить, даже характером. И чего, спрашивается, было шило на мыло менять?

Или вот Наташу взять, бывшая жена которая. Сперва все хорошо было. Ухаживания, прогулки и подарки. Романтика, потом страсть, а затем – внезапно! – йога и саморазвитие через сыроедение с одновременным просмотром сомнительных видеоуроков от западных гуру. Лучшая версия себя, ага! А сама не то что жест – взгляд в сторону любой другой женщины – расценивала как попытку к бегству. И стреляла на поражение.

Я-то думал – просто не повезло. Не ту женщину встретил, бывает. Детей не народили – и то хорошо. А оказывается – дело во мне. Это меня тянет к ревнивым и вздорным стервам. Или они такими становятся после недолгого общения со мной.

«Чел, иди спать! – проныл Лё Ха. – Тебе завтра в поход, а ты устроил тут вечер самоанализа с самобичеванием!»

Внутренний голос был, как всегда, прав – на то он и внутренний голос, правда? Поэтому, следуя его совету, я отправился в свои комнаты, но заснуть сразу не смог. Долго ворочался, крутился с боку на бок, то наезжая мысленно на Юэлян, то оправдывая ее поведение.

А еще этот квест последний! Очень хотелось понять, зачем Гуаньинь понадобилось, чтобы я согласился на предложение Бешеной Цань. «Избранный узнает о вероломстве» – это вообще что? Пояснения тоже ясности не добавляли.

«С врагом все ясно, а насчет друга нет уверенности. Используй друга, чтобы убрать врага, а сам не применяй силы».

По-моему, богиня маленько заигралась в… богиню! Начали мы наше странное «сотрудничество» именно с таких вот формулировок, но потом, осознав, что я банально не могу расшифровать некоторые китайские ребусы, она стала писать простым и понятным для меня языком. Освободи деревню, спаси людей – все ясно, вопросов нет. Но с того дня, как я получил нефритовое кольцо сосредоточения, точнее, когда я познакомился с учителем Куном, Гуаньинь снова стала изъясняться шарадами.

Такое ощущение, что они с этим призрачным китайцем из кольца сговорились. Типа Алексей никак не может окончательно окитайчится, давай мы ему поможем! И начнем с того, что будем говорить загадками – пусть качает понимание скрытых смыслов. Разряда так до восьмого-девятого!

Она даже условия выполнения данного квеста сделала мутными! «Снять осаду с Синьду, не используя свои войска. Не предавать союзника».

То есть вроде бы и ясно. Поручить Бешеной Цань отбить мой город и не слить ее потом, как рекомендовал Мытарь и другие капитаны. А что делать, если она пойдет вразнос? Вдруг она сама решит взять Синьду? Там пять тысяч, с которыми она справится без труда, особенно если будет изначально выглядеть союзником. Когда она меня предаст, я буду иметь право на нее напасть или как?

В общем, бред какой-то, а не квест! Ни сроков, ни четких критериев. Заснуть бы сейчас, поговорить с Гуаньинь и потребовать объяснений. Но богиня последнее время не баловала меня визитами, предпочитая общаться через интерфейс. Как бы давая понять – ты уже взрослый, Леша. На старте я тебе подсобила, а дальше сам, все сам.

И я бы в это поверил, если бы она квесты не подкидывала! Чего она вообще добивается постановкой этих задач? Я же и так вроде замотивирован по самое не балуйся, чего еще надо?! Лучше бы на трактат «Встречный ветер» что-нибудь выдала!

Скрипнула половица. Полы в особняке градоуправителя делали из досок, подогнанных друг к другу довольно плотно, так что прогибаться они не могли. Кроме отдельных мест. Специально оставляли такие точки, чтобы доски «сообщали», что кто-то на них наступил. Называлась эта простейшая ловушка «соловьиным полом» и работала этакой системой раннего оповещения. Все же дикое средневековье, заказные убийства цветут пышным цветом, вот местные и страхуются.

Я напрягся. Ночью ко мне никто прийти не мог. С Юэлян не тот еще уровень отношений, чтобы она после скандала в ночной рубашке мириться приходила. А больше вроде и некому. Слуг нет, я так и не смог привыкнуть к суетящимся вокруг меня людям, постоянно испытывая чувство смущения от того, что на меня накидывают халат. В доспех наряжаться еще туда-сюда, там в одного не справишься, но в повседневной жизни проще самому.

Вопрос тогда – кто пожаловал под мою раздвижную дверь? И чего ему надо?

Тихонько, чтобы не спугнуть визитера неловким шорохом, я потянулся к изголовью, где поверх сложенной одежды лежал цзянь. Фехтовальщик я слабенький, так, тренируюсь понемногу каждый день по полчаса, но от Стратега никто и не ждет звания мастера боевых искусств. Однако с оружием в руке у меня всяко будет больше шансов, чем без него.

Половинки дверей бесшумно поползли в стороны. В темную щель проскользнула черная тень. Замерла в ладони от острия моего меча, направленного предположительно в лицо.

– Тихо, Тигр! – сказала голосом, в котором без труда читался сдавленный смешок. – Не нужно так встречать гостей.

– Ты вообще берега Янцзы перепутала, Цань? – злым шепотом осведомился я, сообразив, кто проник в мои покои. – Я же тебя мог на клинок насадить!

В ответ раздался глухой смешок, и до меня тут же дошло, насколько двусмысленно прозвучала эта фраза. К счастью, Бешеная не стала развивать тему издевками типа: «А что, я была бы не против!» – и скользких разговоров удалось избежать. Спросил ее:

– Зачем ты здесь?

То есть я понимал, зачем женщина ночью проникает в комнату к мужчине. Тем более женщина, которая раньше была подружкой этого самого мужчины. Понимал, но не принимал в качестве объяснения. Цань, конечно, не зря носит прозвище Бешеная, но заявиться для постельных утех в дом, где живет моя невеста, которая, на минуточку, не только красивая девушка, но и любимая дочь очень влиятельного на юге владетеля, было чересчур даже для нее.

– А ты как думаешь? – ожидаемо ответила гостья.

– Неважно, что я думаю! Отвечай!

Света через запертые решетчатые ставни проникало немного, но достаточно для того, чтобы я заметил ее движение мне навстречу.

– Помочь тебе, Тигр.

Голос у нее сделался настолько соблазнительным, что я едва сдержался. Женщины у меня не было уже достаточно давно. Как-то не до того было – то пожар, то война. В принципе, я мог решить этот вопрос тем же способом, который практиковал мой побратим, но то не решался, то брезговал, то времени не находил. И теперь весь этот нерастраченный тестостерон был готов рвануть наружу.

«Пара минут кайфа, а проблем потом…» – протянул Лё Ха, как обычно, вылезший в самый нужный момент.

– Сдай-ка назад, красавица! – железным, как мне казалось, голосом, потребовал я. – Иначе, клянусь, я…

Договорить я не успел. Решетчатые ставни на окнах вдруг распахнулись, зыбкий лунный свет затопил комнату, будто прожектором, и внутрь через окно стали влетать люди. Именно влетать, какая-то пара секунд – и в довольно большой спальне стало чертовски тесно. Я, все еще сидящий на постели с мечом в правой руке, Цань, замершая рядом, и четверо незнакомцев, с ног до головы затянутых в черную ткань. Лица их были спрятаны за повязками, видны лишь глаза и полоски смуглой кожи вокруг.

«Это же ниндзя! – невесть чему восхитился мой внутренний голос. – Настоящие ниндзя! А фигли они в Китае делают?»

Дальше все закрутилось с какой-то невероятной скоростью. Вся эта четверка бросилась на меня, недвусмысленно размахивая короткими клинками, похожими на крестьянские серпы. Я попытался кувыркнуться назад, чтобы не быть распотрошенным в первые же секунды, но тут же налетел на Цань. Женщина, которой вообще-то положено быть мягкой и слабой, обхватила меня одной рукой поперек корпуса, а второй – закрыла лицо. Сделала она это с такой силой, что я и на волосок ее хватки ослабить не смог, когда дернулся.

«Эта сучка с ними заодно!» – сообщил очевидное Лё Ха, но мне было не до того, чтобы соглашаться с ним или опровергать сказанное.

Три из четырех клинков стремительно приближались к моей груди.

Последней возможностью остановить противников была моя главная суперспособность – «Удушающий поток». Она создавала локальный участок пространства, в котором время текло во много раз медленнее. Да, сжирала почти всю энергопроводимость ци, превращая меня в квашню на пару часов, но уж лучше так, чем с серпом в пузе!

Одна беда, ничего крикнуть я не мог из-за руки Цань, а других способов активировать не знал.

«Похоже, разбойница хорошо знала, как превратить Стратега в беспомощное существо!» – подумал я, глядя на то, как первый клинок медленно, как в фильме с хорошей графикой, но с хреновым сюжетом, приближается к моему телу. Какой-то сантиметр, даже меньше! Вот сейчас он вонзится в плоть, и я…

Острый кусок железа со звоном отскочил от кожи. Два следующих серпа ударили почти без задержки, но с тем же успехом. Четвертый убийца, в тесноте схватки он не мог подобраться так близко, как трое его товарищей, махнул своим экзотическим оружием, целя мне в голову. Попал, но «не пробил». Мой висок оказался куда крепче его клинка.

Пока я пытался уместить произошедшее в голове, Цань начала действовать. Первым делом она разомкнула объятия и довольно сильным пинком отправила меня в полет прямо из положения сидя. Взлетев, я тут же вытянул руку, чтобы как-то самортизировать падение, но забыл, что удерживаю в правой руке обнаженный цзянь. Он-то и вонзился в грудь первого ниндзя.

Второй продемонстрировал отличную реакцию и скорость. Своим серпом он ударил меня, пока я летел. Но не попал – его клинок наткнулся на узкий меч разбойницы. Что происходило дальше, я не заметил, потому что врезался в уже мертвое тело убийцы и в обнимку с ним свалился на пол.

За спиной раздался звон, несколько раз столкнулись друг с другом клинки. К моменту, когда я поднялся на ноги, Цань увлеченно рубилась сразу с тремя противниками.

Действовала она своеобразно – подставлялась под удары и тут же переходила в контратаку. Противопоставить что-то такой тактике ниндзя были не способны – ну как драться с демоницей, которая сама налетает на меч, а потом рубит тебя своим? Поэтому они предпочли осыпать ее ударами, но отступать шаг за шагом. Один из них в запале боя не заметил, что слишком ко мне приблизился, и получил в спину острое лезвие.

Его товарищ обернулся на предсмертный хрип, чем Цань тут же воспользовалась – рассекла ему глотку каким-то неуловимым движением.

На ногах остался только один убийца. Который, видя, что перевес больше не на его стороне, бросился к окну. От моего выпада он легко уклонился, ударил в ответ серпом, но был слишком далеко, чтобы попасть. Чуть присел и рыбкой нырнул в окно.

Правда, вылетел из него он уже мертвым. За миг до его прыжка Цань перехватила свой меч на манер дротика и метнула ему вслед. Клинок вошел аккурат между лопаток, так что, когда тело ниндзя долетело до земли – второй этаж! – он даже не вскрикнул.

Цань сделала шаг мне навстречу. Я тут же вскинул свой цзянь и направил его в лицо разбойнице.

– Тихо, Тигр! – ласковым шепотом произнесла она. – Тихо! Все уже закончилось, опасности больше нет!

Я, не опуская оружия, сделал два шага назад и быстро выглянул в окно. Увидел темное пятно на земле – последний из убийц никуда не делся, так и остался лежать там, куда упал.

– Какого хрена, Цань! – рявкнул я. – Кто это, и как ты с ними связана?

Я был новичком в увлекательной игре под названием Троецарствие, но кое-что уже понимал. Не могла женщина, которая только вчера днем предложила свои услуги наемника и попросившая за них маленький портовый город, случайно появиться в моих покоях именно в тот момент, когда туда же полезли ниндзя.

– Это кендзи, – разбойница кивнула в сторону мертвых тел. – Наемные убийцы, которых послали за тобой. Ты стал опасен для владетелей, которые правят за Янцзы. Слишком сильный, слишком удачливый, со слишком могущественными союзниками. Многие из них хотели бы присоединить южные земли к своим, но как им это сделать, если за рекой будет править один маркиз?

– Откуда ты это знаешь?

Каким будет ответ, я уже догадывался. Своевременное появление разбойницы и ее осведомленность могли означать только одно.

– Ну же, Тигр! – ухмыльнулась она. – Ты всегда был умным парнем. Меня наняли, чтобы я избавилась от угрозы, это же очевидно!

В этот миг в комнату влетели телохранители.

Глава 34

Ниндзя. Я знал, что все японское – это тщательно переработанное и за сотни лет отшлифованное китайское. Но вот в отношении «воинов тени» отчего-то был уверен, что это продукт исключительно made in Japen. Как самураи. Оказалось, что и в этом я ошибался.

Кендзи – тут они назывались так. В отличие от своих более поздних японских коллег, китайские шпионы, лазутчики и убийцы не создавали тайных кланов и не бросали вызова действующей власти. Напротив, при жизни ханьской династии они были вполне официальным инструментов престола. Даже более того, любитель все классифицировать и записывать Сунь Цзы в своем «Трактате о военном искусстве» даже определил целых пять видов шпионов – каждый под конкретные задачи.

Они разделялись на местных шпионов, то есть обычных крестьян, ремесленников и купцов, которые получали жалование и постукивали в уездные управы, и внутренних, это были, как правило, чиновники вражеских стран или фракций, которым вменялось в обязанность докладывать о настроениях и всякой движухе. Были так же «обратные» шпионы, то есть, по сути, двойные агенты врага, схваченные, перекупленные и отправленные обратно.

Но к элите кендзи относились два последних типа: шпионы жизни и шпионы смерти. Первыми были мастера проникновения, которые могли влезть в палатку вражеского командира в тот момент, когда он проводил общевойсковое совещание, а потом еще и свалить с добытыми сведениями. В принципе, в этом их суть и заключалась – выжить и любой ценой доставить информацию.

Ко мне же в гости приходили шпионы смерти. Мастера убийств, засад, диверсий и прочих премудростей, без которых война была бы просто рыцарским ристалищем. В отличие от пестуемого западным кинематогрофом образа ниндзя, они не были способны к долгим битвам. Что и продемонстрировала мне сегодня Цань, уложив, с моей незначительной помощью, всех четверых.

Она же и рассказала о тех, кто ко мне пожаловал. Спокойно и обстоятельно, будто сейчас не решался вопрос ее жизни и смерти.

Мечи влетевших в мою комнату телохранителей окружали Бешеную кольцом сверкающей стали. Не то чтобы это имело особое значение для Стража, который мог превращать свою кожу (и мою на короткое время контакта) в непробиваемый доспех, но я от этого чувствовал себя спокойнее.

А вот женщину подобная ситуация совсем не беспокоила. Стояла она спокойно, опустив руки и рассказывая:

– Я должна была войти к тебе в доверие и, выгадав момент, дать знать группе кендзи, когда лучше напасть. При необходимости помочь, но это совсем уж на крайний случай. Поверь, справиться с тобой для меня не большая проблема. Стратеги крайне уязвимы без своего войска.

И не поспоришь. Немного обидно, что уже вторая женщина говорит, что я ей не соперник в схватке один на один, но на правду глупо обижаться. И вообще, у меня есть свои таланты, если что! Да, грош мне цена в ситуациях вроде сегодняшней, зато под моей рукой тридцать восемь тысяч воинов разгромили армию в шестьдесят тысяч. Страж так может? А Стрелок? Ну вот то-то же, нахрен!

– Зла я на тебя не держала, но и теплых чувств, вроде благодарности не испытывала, – продолжала говорить Цань. – Все-таки ты выгнал меня, а я тебя любила. Это бьет по женщине, знаешь ли… И поэтому, когда мне предложили избавиться от тебя – за весьма крупную сумму, кстати, – была готова согласиться.

Пока в комнате царила относительная тишина, весь остальной дом градоуправителя напоминал растревоженный улей диких пчел. Я слышал, как бегают по коридорам люди, хлопают раздвижные двери, кто-то зовет стражу и требует отчета о причинах всей этой суеты. Пару раз испуганные лица слуг появлялись в дверях, но, получив зуботычину от весьма серьезно настроенных телохранителей, сваливали от греха подальше.

– А потом подумала – какого демона! Я уже не юная девица, чтобы бегать на поводке у хозяина. Что если я извлеку из этого контракта пользу для себя. И получу больше, чем мешок серебра весом с одного известного мне Стратега? К тому же с годами я поняла, что даже дурной мысли к тебе не адресую. Ты выгнал меня, но это только сделало меня сильнее! Кем бы я была сейчас, если бы осталась собой? Стражем на побегушках, разряда шестого, не способным перешагнуть рубеж седьмого?

– И ты решила обмануть нанимателя? – уточнил я, внутренне хохоча в тот момент, когда двадцатипятилетняя женщина сказала, что она уже не юная девица.

– И получить то, на что имею право! – решительно сверкнула глазами Цань. – Свой дом!

– Не уверен, что это повышает мое доверие к тебе.

– Твое доверие – вопрос времени. Его легко потерять и непросто заслужить. Я это прекрасно понимаю, – ухмыльнулась она. – Конечно, тот незначительный факт, что я спасла тебе жизнь, не может заставить тебя проникнуться верой к моим словам. Но его будет достаточно, чтобы ты поверил и послал меня против Чжоу Сю. А освобождение Синьду и захват Кайдзю окончательно убедят тебя в том, что я говорю правду.

О, да она все просчитала! Какая хитрая и коварная барышня! При этом нельзя было не признать, что определенная логика в ее словах имелась.

– То есть ты специально приехала на совет, покрутила там хвостом, а потом натравила на меня этих кендзи? Чтобы в нужный момент появится и выставить себя спасителем? Хороший план!

– Заметь, я открыто об этом говорю, не скрывая своих мотивов. Между вассалом и господином не должно быть тайн.

– Ну, до таких отношений нам еще далеко… – протянул я. Нашел взгляд командира телохранителей, едва заметно кивнул ему. – Уберите уже оружие. Цань могла убить меня уже несколько раз за эту ночь. И… идите. Мне ничто не угрожает. Займитесь лучше трупами.

Слова Бешеной меня убедили. Не полностью, но… она действительно могла убить меня значительно раньше! Или просто не вмешиваться, когда кендзи напали. Вот если бы она сейчас начала заливать, что пришла, движимая прежней любовью, то без вариантов ушла бы отсюда в кандалах или вообще без головы. Но ее прямой и циничный подход мне импонировал.

– Садись, – сказал я женщине, когда телохранители закончили выволакивать тела убийц. Парочка охранников все равно осталась под дверями почетным караулом. Обычное, кстати, дело для военных. Сперва прощелкать опасность, потом бдеть. – Обсудим наше сотрудничество.

Бешеная благодарно кивнула и опустила попку на пол. Получилось у нее на диво изящно. Я уселся напротив, на своей разоренной и залитой кровью постели.

Разумеется, именно этот момент выбрала Чэн Юэлян, чтобы заявиться на пороге. Поверх ночной рубахи она набросила повседневный халат, а в руках сжимала снаряженный лук с наложенной на тетиву стрелой. Несмотря на размолвку, невеста явилась меня спасать. Такая милота!

Увидев мирную сцену, где ее едва одетый жених сидит на окровавленных простынях, а неподалеку от него смирно застыла женщина, которая днем страстно целовала его у всех на глазах, девушка покраснела и гневно сверкнула глазами. Открыла было рот, чтобы выдать фразу вроде той, что бросила в шатре…

Ян-ван и все его воинство! Как же вовремя-то! Представляю, как сейчас все выглядит ее глазами. Едва одетый мужчина в компании… Да к черту!

– О, Юль! – «обрадовался» я. – Заходи! Хорошо, что пришла!

Тут ведь что самое главное – сбить с толку! Не дать оскорбленной красавице накрутить себя до нового приступа гнева. Главное, не мямлить «я сейчас все объясню», а бить на упреждение. И приглашение к разговору, словно ничего такого она не увидела, этому очень способствует.

Среагировала невеста так, как я и ожидал. Закрыла рот, опустила лук и, словно сомнамбула, сделала два шага вперед, оказавшись в комнате. Я же, не давая ей прийти в себя, продолжал говорить:

– Представляешь? Покушение! Кто-то из-за реки. Цань втерлась к нему в доверие, все узнала и смогла предотвратить!

Девушка смотрела на меня, как кобра на заклинателя змей, Бешеная благоразумно молчала, я неестественно улыбался. Понимая, что долго так продолжаться не может, поднялся, накинул халат и повернулся к обеим дамам спиной, торопливо сооружая на голове положенную приличным людям шишку из волос. А то сижу простоволосый, аж неловко как-то.

Немного трусливая тактика, но я рассчитывал на то, что сейчас мои гостьи перемолвятся парой слов, и диалог как-то наладится. Или не наладится – в любом случае я не знал, что делать дальше. Заодно и проверим, насколько ревнивая у меня невеста.

Повернулся я как раз к началу обмена любезностями.

– Я Цань, – поднялась разбойница и поклонилась аристократке как младшая старшей. – Меня еще называют Бешеной. Это из-за того, что я не всегда могу остановиться в битве. В свое время именно из-за этого наши пути со Стратегом Вэнем разошлись…

Быстрый взгляд в мою сторону и продолжение, которого я от нее точно не ждал.

– Прошу меня простить за ту сцену в шатре на совете. Я понимаю, какое оскорбление нанесла вам. Но за мной следили, и все должно было выглядеть достоверно. Бывшая любовница приезжает на встречу с полководцем…

На этом незавершенном предложении Цань поклонилась еще раз и замерла в таком положении. Я быстренько накидал ей очков за этот поступок – поняла все правильно и отработала свою партию на пять с плюсом. Хочет разбойница свой город, очень хочет!

И как красиво все подала, а! Действительно, ее послушать, так у нее и выбора-то не оставалось – она просто обязана была изобразить страстную встречу бывших любовников! Единственный момент смущал – ничего, что она вот так без пяти минут супруге открытым текстом говорит про наши прежние отношения?

Как оказалось, китаянки третьего века в общем и Юэлян в частности выгодно отличались от моих современниц. В моем мире-времени разговор о бывших был сродни преодолению минного поля. Босиком. С мешком картошки на плечах. Лучше было вообще его не заводить, настолько непредсказуемыми могли оказаться последствия.

Невеста же отреагировала на упоминания прошлого статуса разбойницы с замечательным равнодушием. И, принимая ее объяснения, вернула поклон, который, насколько я уже насобачился их различать, обозначал глубокое уважение и признание неоплатного долга.

– Примите мою благодарность госпожа Гун Цань, – произнесла принцесса, не поднимая головы. – Жизнь моего господина и будущего мужа сохранена благодаря вам. Этот долг мне никогда не вернуть.

О как! У Бешеной Цань есть фамилия (что, в общем-то, неудивительно). Другое дело – Юэлян эту фамилию знает, в отличие от меня. Либо разбойница так известна, что каждая аристократка с юга знает о ее подвигах (что вряд ли, либо суженая наводила справки – и это куда больше похоже на правду. Значит, сердясь на меня, она не потеряла от ревности разум, а смогла действовать хладнокровно. Даже не знаю, радует меня это или пугает.

– Кхм… – напомнил я о своем присутствии. – Очень хорошо, что в этом вопросе мы разобрались…

Почти сразу я понял, что ляпнул что-то не то. Что-то, чего вообще не стоило говорить. Никогда. Об этом мне сообщил сперва гневный взгляд невесты, а потом и выражение лица Бешеной Цань, на котором горела фраза «Ой, дурак!».

Что, блин, опять?! Что я не так сделал во время этой китайской чайной церемонии? Второй раз какая-то идиотская ситуация, и, что характерно, связана она с бабами! И Мытаря, блин, нет…

А с другой стороны – да пофиг вот! Я Стратег, владетель двух городов, пусть один мы только что успели освободить, а второй уже в осаде. У меня, нахрен, тридцать тысяч воинов под рукой! Гуаньинь в личных советниках, а дух белой кости – в должниках. В сотрудничестве со мной сам владыка преисподней заинтересован! Имею я право на странности? Еще как имею! Буду я еще оправдываться перед женщинами, даже если каждая из них и сильнее меня в несколько раз! Пусть сами себе придумывают объяснения моего странного, с их точки зрения, поведения! Задолбало, блин!