Текст книги "Звездный Надзор"

Никогда в жизни ему не приходилось прыгать с такой высоты, да еще в сумерках. Удар был очень сильным, механик упал набок, челюсти лязгнули. Полянский еще успел обрадоваться, что чудом не откусил себе язык, а в следующее мгновение на четвереньках, на ходу выпрямляясь, побежал от корабля в сторону леса.

Новые автоматные очереди распороли темноту за спиной, потом прошипел луч лазера, скользя по кромке леса и зажигая стволы, отчего стало светло. Но Роберт успел. Он был за чертой первых деревьев, когда лазер начал искать жертву, Полянский мгновенно упал на грунт, вжался в него, потом быстро пополз вперед. А в голове как заведенная билась одна мысль: «Ушел – ушел – ушел». Он не сразу обратил внимание на то, что правая штанина, чуть выше колена, стала мокрой. И боли в первые минуты, из-за шока, Полянский тоже не чувствовал.

* * *

Колонна пленников подошла к центру спецсвязи уже в сумерках, когда ночь готовилась укутать Лауру плотным теплым покрывалом. Вернее, им не дали подойти к самому ЦСПС, поселенцев заставили остановиться, приказали устраиваться на отдых в лесу. Часть бандитов исчезла среди деревьев, другая осталась с колонистами: высокие темные фигуры с оружием наизготовку разгуливали вокруг сидевших прямо на земле людей. Дженифер очень устала от перехода. Никогда еще путь от космодрома до места работы отца не казался ей таким утомительным, выматывающим. Она сидела на траве, тупо глядя перед собой, механически пропуская через сознание реплики поселенцев, что доносились до ее ушей.

– Сколько людей положили, душегубы...

– Тихо! Не ровен час, услышат…

– Девочку, Милену, жаль... Только школу закончила…

– Все там... будем...

– Выхода нет...

Потом кто-то осторожно толкнул ее пальцем в бок. Девушка подняла голову – рядом с ней оказался Норри Чавес, парень смотрел прямо перед собой, как бы не замечая Дженифер.

– У некоторых из них бесшумное оружие, – еле слышно прошептал Норри, легким кивком головы давая понять, что говорит о бандитах. – Если будут стрелять – в ЦСПС никто не услышит.

Дженифер тупо молчала.

– Беги, Дженни, – снова толкая ее в бок, прошептал Норри. – Я задержу их, в тебя не смогут попасть. Мне хватит сил.

Девушка лишь помотала головой.

– Беги, Дженни!

– Не получится, Норри, – ответила она, стараясь почти не шевелить губами. – Ты забыл про «браслеты» на руках, – девушка глазами указала на «украшения», надетые им на запястья.

– Они не станут взрывать заряд сейчас, около центра связи, – горячо зашептал Норри, схватив одноклассницу за руку. – Побоятся! Там может подняться тревога.

Дженифер снова отрицательно покачала головой.

– Не могу, Норри. Устала...

– Тьфу, черт! – ругнулся Чавес, сплевывая на землю. – Без тебя, первым, я не побегу. Сдохнем тут!

Девушка обреченно смотрела в землю. В легкой футболке ей становилось холодно, и Дженифер начала дрожать. Норри придвинулся поближе, обнял за плечи. Дженни не сказала ни слова.

– Ты не думай, – пробормотал он. – Я ничего. Просто... Чтобы тебе не было так холодно.

Она лишь кивнула, погружаясь в полусонное безразличие. Ни Дженифер, ни Норри Чавес не знали, что в это время вторая группа бандитов, недавно покинувшая пленников, уже рассматривает центр спецсвязи в приборы ночного видения.

– Всего один охранник, Крог! – удовлетворенно прошептал человек со снайперской винтовой, передавая ПНВ главарю. Крог долго разглядывал освещенное здание, окна которого ярко выделялись на фоне темного леса.

– Глаза слепит, дурацкая иллюминация, – ответил главарь, массируя зрачки руками. – Да, кажется, ты прав, у входа, в тени, один человек. Больше никого нет.

– Ага.

– Надо понаблюдать еще минут десять. Вдруг появится кто-то еще? Ошибок делать нельзя, все должно сработать, как часы. Нам нужна планета в этом секторе, осечек не простят.

– Хорошо, босс. Ждем еще десять минут. Я пошлю двоих человек, чтобы просмотрели местность с противоположной стороны от центра. Потом начинаем?

– Сможешь отсюда достать охранника?

Спутник Крога лишь хмыкнул.

– С лазерным прицелом – тут и ребенок справился бы.

– Не расслабляйся! Стрелять надо с глушителем, и чтобы охранник не издал ни звука.

– Не дрейфь, Крог. Сработаем в лучшем виде...

Они выждали четверть часа, даже больше, чем хотел главарь. Потом бандит с винтовкой вопросительно посмотрел на Крога. Тот коротко кивнул. Снайпер ласково погладил приклад, аккуратно привернул глушитель, открыл прицел. Светящуюся точку лазера не было видно Крогу, и охранник у центра связи ее не заметил, хотя тонкий луч уперся ему прямо в сердце.

Стрелок медленно выдохнул и плавно потянул спусковой крючок. Винтовка сухо щелкнула.

– Готово, – удовлетворенно пробормотал Крог, наблюдая, как тело оседает на землю. Он повернулся назад и тихонько свистнул.

Послышался шорох, и за спинами возникла молчаливая тень.

– Поднимайте пленников! – приказал главарь. – Гоните их в ЦСПС, всех – на второй этаж, в рубку дежурного. Следите, чтобы никто в суматохе не свалил!

…Дженифер только-только начала задремывать в объятиях Норри Чавеса, когда охранники принялись расталкивать уставших людей, поднимая их на ноги. Некоторых, уснувших, будили пинками. Через несколько минут вся колонна была построена, колонисты медленно двинулись в сторону центра спецсвязи, сиявшего в ночи яркими огнями.

* * *

Когда Пират приоткрыл глаза, никаких перемен в окружавшем звездном пейзаже не наблюдалось. Мини-крейсер следовал заданным курсом, повинуясь автонавигатору. Пилот сладко потянулся, разминая затекшие суставы, глянул на часы: «Семь тридцать по межгалактическому. Самое время вставать...»

Дмитревский выбрался из кресла, поднялся. С чего начинать утро – вопросов не возникало. Пират приступил к тренировке. Все офицеры Звездного Надзора обязательно занимались боевыми единоборствами – кто-то с большим желанием, кто-то с меньшим. Однако специальная подготовка была одним из основных условий работы офицера в подразделениях Дэя Крэма. Задания Надзора далеко не всегда выполнялись из противоперегрузочного кресла корабля, временами приходилось работать и руками, и ногами. И головой, разумеется.

Особого настроения у старлея не было, потому сначала дела шли вяловато – Пират разминался больше для вида, по привычке. Кстати, Стивен мог дать ему солидную фору по части единоборств. Его друг весь преображался, попадая на ковер, – редко кто мог противостоять Барсу, а свое прозвище старший лейтенант Морли получил именно за фантастическое владение телом во время поединков. Только искусство старого учителя, потомка династии великих мастеров, превосходило отточенную технику Стива. Для тренера это не было наслаждением или игрой, давно переросло в философию его жизни.

Разминая мышцы, Роман неожиданно вспомнил, как однажды инструктор резким окриком прервал тренировку, сделал замечание ученику, слишком громко превозносившему свои успехи. Тот офицер действительно дрался великолепно, превзойдя соперника, подавив его мощью и количеством точных ударов. Но старый учитель попросил всех опуститься на ковер и выслушать одну историю.

...Давным-давно это было. В те времена, когда человечество легко умещалось на одной-единственной планете по имени Земля и даже не помышляло о покорении иных миров. В древней стране, называвшейся Китаем, в одной из маленьких деревень, жил старый мастер, когда-то прославивший свой род победами над именитыми соперниками. Много схваток осталось у него за спиной, сотни морщин избороздили лицо воина. Жил он тихо и скромно, продолжая тренироваться, хотя годы весны остались далеко позади.

Но тихая неспешная жизнь деревни была прервана – однажды в гости к мастеру пришел молодой боец, победивший многих известных воинов, уверенный в своих силах. Он вызвал старика на поединок. И хотя все понимали, что схватка будет неравной, седой воин не мог уронить честь рода. Он принял вызов.

В жестоком поединке юность и сила сошлись с опытом и расчетливостью. Молодой боец, как вихрь, кружил вокруг противника, нанося ему отточенные разящие удары. А старик ответил только одним.

И ушел молодой воин из деревни, гордый собой, уверенный в том, что теперь имеет право носить титул лучшего бойца всех времен. Он победил старого мастера, и весть эта неслась впереди него. Да только старик вернулся в свой дом, стал жить, как прежде, коротая оставшееся ему время в тренировках и медитациях. А молодой боец занемог, с каждым днем ему становилось все хуже и хуже, никакие травы, заговоры и лекарства не помогали. Скоро он большую часть времени проводил лежа на циновке. Все яснее становилось окружающим, что воин умирает.

И однажды, собрав последние силы, поднялся он, с трудом, опираясь на посох, побрел в деревню, где, как и прежде, встречал восходы солнца старик. «Пощади меня, учитель, – сказал умиравший. – Я был глуп. Знаю, все дело в том ударе, который ты нанес мне. Единственном ударе. Признаю, я проиграл».

Старик был мастером медленной смерти. Ему хватило одного удара, чтобы преподать урок, который молодой чемпион запомнил на всю жизнь...

Роман усмехнулся, вспоминая, как притихли тогда офицеры, дослушав рассказ до конца. Старший лейтенант даже немного раззадорился, его движения стали резче, быстрее. Вялость и апатия растаяли, уступив место многолетней привычке быть в форме. Дмитревский старательно выполнил комплекс упражнений до конца, провел тренировочный «бой с тенью», а затем отправился в душ.

Утренний моцион закончился чашкой крепкого кофе. Пилот резко ткнул кухонный автомат локтем правой руки. Помедлив немного, «железный повар» выстрелил в пилота пластиковой чашкой с горячим напитком. Роман поймал ее на лету. Так была настроена машина им самим, для тренировки реакции.

Иногда, правда, случались казусы с системой. То ли после резких ускорений «Малыша», то ли вследствие регулярных «избиений» автомата что-то происходило не по плану. Однажды корабль, шедший на автопилоте, вознамерился уклониться от встречного метеоритного потока, в тот момент когда Роман собирался получить кофе. В результате старлей получил стаканчиком прямо по голове. Искусственная гравитация – вещь хорошая, но за ней тоже присмотр нужен. Конечно, от пластикового стаканчика не осталось даже шишки на лбу, но кофе-то был самый настоящий, черный, пришлось и душ принимать, и рубку корабля приводить в порядок самым банальным способом – тряпкой.

Допив кофе, пилот отбросил стаканчик в сторону. Тот испарился, даже не долетев до стены, – опустевшая посуда очень быстро растворяется в воздухе. Потом старший лейтенант немного подумал, извлек из автомата еще одну порцию кофе и легкий завтрак.

Покончив с бутербродами, Дмитревский поплотнее устроился в кресле пилота, перед бортовым анализатором. Прихлебывая кофе, пилот стал думать, как ему выбрать планету, на которую отправиться. Взгляд упал на красивое созвездие, окутанное дымкой. «Как туман в моем городе по утрам», – вдруг мелькнула мысль.

«Откуда такое сравнение?» – спросил он себя. «Из детства, – грустно ответило подсознание. – Из того времени, где навсегда остались маленький мальчик Ромка и его родители».

Пилот криво усмехнулся, отгоняя прошлое. Он ненавидел огромные пространства планет, а его принуждали провести так десять дней. После смерти родителей Роман долго боялся жить под открытым небом, он с тревогой смотрел вверх, туда, откуда в любой момент могли обрушиться черные корабли, несущие смерть. Эпоха Великой Анархии уже закончилась, а Рома все кричал по ночам, снова и снова возвращаясь в тот день, где мама закрыла его собственным телом. «Всегда помни об этом, малыш».

Если бы можно было вернуть тот день, прожить его по-другому! Но человек с добрыми глазами, который вытащил его из-под неподвижного тела матери, быстро-быстро увел мальчонку в сторону, подальше. Ромка лишь краем глаза успел заметить лежавшего неподалеку отца, с лазерным автоматом в руках. Незнакомый человек с добрыми глазами гладил спасенного по голове и шептал, что теперь все будет хорошо, что все позади. А малыш не знал, чего больше бояться – неожиданной ласки чужого человека, молчаливой неподвижности родителей или страшного открытого неба над головой...

Уже позднее, когда совершенно одинокий Роман Дмитревский провел несколько лет в кадетской школе, он перестал бояться клубящейся синевы. Но все равно недолюбливал ее, предпочитая проверенную мощь крейсера и видеомониторы кругового обзора.

* * *

Где-то под утро Дженифер полностью отключилась. Большую часть ночи она провела в полусне, то приходя в себя и слушая, что происходит вокруг, то проваливаясь в беспамятство. Поначалу было очень страшно, особенно за отца, когда боевики Крога ворвались в рубку дежурного, стреляя в потолок.

Крики, пороховая гарь, шипение лазеров, чья-то кровь на полу. Все быстро успокоилось, потому что налет бандитов был очень стремительным, неожиданным, а операторы поста связи по первой же команде убрали руки от пультов, как только увидели, что захватчики вталкивают в зал пленных колонистов. Всех поселенцев выстроили у стены, прямо напротив дежурной смены. Черные стволы недвусмысленно смотрели на заложников.

Дженифер очень переживала за отца. Тагор Рол, бледный как мел, сделал шаг вперед, интуитивно угадывая главаря. Крог моментально развернулся, ствол уперся в грудь начальника ЦСПС, как раз напротив сердца.

– Папа! – прошептала девушка.

– Что тебе? – недружелюбно спросил главарь, поглаживая пальцем спусковой крючок.

– Позвольте представиться, – спокойно и очень вежливо ответил колонист, – я – Тагор Рол, начальник центра спецсвязи на Лауре. В настоящее время вы захватили подчиняющуюся мне станцию, но я отвечаю как за безопасность находящихся здесь сотрудников, так и за пленников, которых вы разместили на вверенной мне территории.

– Здесь за все отвечаю я! – резко ответил бандит, опуская ствол.

– Позвольте хотя бы узнать ваши требования, сэр, – Тагор Рол держался очень неплохо, хотя бледное лицо говорило о том, что беседа дается ему нелегко. – Полагаю, что, узнав ваши требования, мы сможем точнее выполнить их, сумеем избежать ненужных жертв.

– Ненужных жертв? – усмехнулся бандит, окидывая взглядом стоявших у стены колонистов. – Жертвы не бывают ненужными! Они очень даже полезны, чтобы у оставшихся в живых правильно работали мозги! Но если вы... как там... Рол? Если вы сможете объяснить людям, что они должны беспрекословно выполнять мои указания, мы не станем убивать пленников!

– Это именно то, чего я добиваюсь, сэр, – ответил Тагор, крепко сжимая пальцы. – Итак, что мы должны делать?

– Дежурной смене – оставаться на местах! Звездному Надзору передавать только правильные кодовые группы! Если произойдет хоть один сбой, кто-либо поднимет тревогу или сюда вознамерится сесть патрульный корабль – будем медленно, по одному, на ваших глазах, резать заложников!

– Это излишне, сэр, – поспешно произнес начальник центра. – Мы выполним все ваши требования. Дежурная смена будет передавать правильные сигналы в ЗвеН, не сомневайтесь.

– Я не сомневаюсь, – криво ухмыльнулся Крог. – Мне еще не доводилось встречать тех, кто отказался бы выполнять мои требования. А чтобы вам, мистер Рол, и всем операторам соображалось легче, то есть мозги работали в правильную сторону, мы сейчас расстреляем кого-нибудь из пленников!

– Нет! – Тагор решительно шагнул вперед, разводя руки в стороны и загораживая онемевших от ужаса колонистов. – Как только начнете убивать людей, мы откажемся выполнять ва...

Резкий удар прикладом в спину, по почкам, уронил его на колени. Второй, по голове, заставил Тагора Рола распластаться на полу.

– Папа!!! – крикнула Дженни, бросаясь вперед. Ее тут же схватили двое бандитов, заломили руки.

Крог внимательно посмотрел на вырывавшуюся девушку, присел на корточки около колониста, приподнял Тагора за волосы:

– Твоя дочь?

– Девочку не трогайте... – прошептал начальник ЦСПС. – Только посмеете, конец всему. Не будет вам никаких сигналов...

– Это точно, – поднимаясь на ноги, пробормотал бандит. Он шагнул к Дженифер, резко закинул ее голову вверх, за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. Секунду-другую рассматривал Дженни, потом принял решение.

– Девчонку отведите в сторону от других, сюда! – он показал рукой. – Вы двое, к ней! Следите, чтоб не дергалась. Этого, – ствол автомата мотнулся в сторону Рола, – поднять и привести в чувство.

Тагора Рола подхватили с двух сторон, резко подняли на ноги, прислонили к стене. Начальник ЦСПС тяжело дышал и медленно крутил головой, приходя в себя после ударов. Крог подошел к нему:

– Здесь никто не должен мне перечить! – громко сказал бандит. – Если я решил, что расстреляю одного из пленников, значит, расстреляю. А ты, придурок, делай все, что я говорю!

– Не стреляй, – умоляюще попросил Тагор. – Пожалуйста…

– Не буду, – глумливо загоготал бандит. – Коли среди пленников твоя дочь, чего мне устраивать показательные акции? Да ты сам будешь делать все, что я говорю, иначе с девчонкой…

– Не надо! Я все понял!

Тагор Рол сдержал слово. Операторы центра продолжали действовать в штатном режиме, через установленные интервалы времени передавая нужные сигналы в службу обработки данных Звездного Надзора. Крог тоже не стал форсировать события, за ночь не было расстреляно ни одного пленника.

Постепенно все успокоилось, люди спали или сидели вдоль стены, кто как сумел пристроиться. Дженифер, которую отделили от прочих пленников и отвели в сторону, первую половину ночи широко открытыми от ужаса глазами взирала на деловито расхаживавших по центру бандитов, на отца, который вел себя как ни в чем не бывало и временами ободряюще улыбался дочери. Но Дженни по его наморщенному лбу видела, что Рол-старший напряженно ищет выход из сложившейся ситуации. К середине ночи Крог приказал дать пеленг-сигналы: еще несколько кораблей шли к Лауре, одни – на посадку, другие – чтобы взять планету в кольцо.

Потом усталость одолела ее. Дженни, сидевшая на корточках, сползла на бок, на теплый пол, подложила под голову руку. Сквозь сон она почувствовала, что сверху ее чем-то накрыли. Кажется, это подошел отец, на спине и ногах девушки оказалась куртка... Это она уже помнила неотчетливо, сквозь призрачный сон, в котором они с папой, взявшись за руки, бежали по длинному коридору из цветных стекол, а кто-то невидимый поворачивал калейдоскоп, меняя узоры вокруг.

Часть II
Пират и Багира

Отбросив неприятные воспоминания, Роман Дмитревский потянулся к пульту. Как выбрать планету, одну из сотен? Он просто запустил инвертор пространства, прикрыл веки, на ощупь, не глядя, набрал на входном терминале первую попавшуюся комбинацию. Потом открыл глаза и, не колеблясь, нажал «Ввод». Послушный воле пилота корабль выполнил команду: гиперпрыжок на несколько десятков (или сотен – этого Пират не знал) условных единиц прошел в штатном режиме, без неожиданностей и последствий. «Малыш» четко вышел из ПП-туннеля и замер в ожидании дальнейших команд.

Руки Дмитревского быстро порхали по клавишам бортового анализатора. Пират поставил эл-мозгу задачу: найти ближайшую планету земного типа. «Уж если отдыхать, то в родной среде, не с фиолетовым солнцем или удушающей жарой и двойным тяготением», – подумал он.

Через минуту-другую на дисплее перед Романом появилась распечатка с просчитанным курсом до Лауры, подходящей планеты. «Не очень далеко, – отметил старший лейтенант. – Вполне можно обойтись без ПП-переходов». Он удовлетворенно хмыкнул и запустил справочник-информаторий.

«Так... Посмотрим. Лаура... Четвертая планета Эпсилона Северной Короны. Ближайшая освоенная точка... Не важно... Но глушь ужасная. Тип земной. Масса... Период обращения... Средняя температура поверхности... Так, это все неинтересно. Вот! Первая стадия освоения. Население – около двухсот человек. Просто толпа! Годится. Членство в МегаСоюзе с... Пропустим...»

Далее шли уникальные коды опознавания для планеты и ее кораблей, таблицы условных сигналов-докладов в Звездный Надзор. Половину информации Дмитревский пропустил мимо сознания, поскольку она не интересовала старшего лейтенанта. «Нормальная планетка, – подумал он. – Тихая».

Пилот взялся за штурвал. Он принял решение не уходить в гиперпрыжок, тренировка в ручном управлении кораблем никогда не бывает лишней. Дмитревский дал полную мощность на разгонную ступень, хвост раскаленной плазмы вытянулся за «Малышом». Старший лейтенант сверился с расписанием, которое получил от бортового анализатора, ради интереса подключился к центру ретрансляции Надзора и вместе с оперативным дежурным выслушал будничный доклад от ЦСПС Лауры. Все было в порядке.

Еще несколько часов он провел слушая последние новости с разных планет этой части освоенного сектора. Роман вновь убедился, что угодил на периферию, колонии здесь только начинают развиваться. Затем он перешел на информационный канал общих новостей Межгалактического Союза, чтобы получить краткую сводку событий, произошедших за последние сутки. Компакт-новости закончились, на экране возник профессор Бут, один из виднейших специалистов МегаСоюза в области взаимоотношений звездных систем с разными уровнями развития и культуры. Дмитревский зевнул, меняя настройку.

Сердце сжалось, когда он случайно вышел на привычную волну, очутился в обстановке управляющего центра. Голографические мониторы создавали полную иллюзию присутствия, казалось, надо только открыть стеклянную дверь и войти на командный пункт оперативной базы. Офицер, дежуривший в рубке, не знал, что старший лейтенант Дмитревский его видит: из-за того, что «Глаз слежения» на мини-крейсере не работал, связь установилась в одностороннем режиме.

Помедлив немного, Роман отключился, все же он не Лис, чтобы следить за своими товарищами. Нет, подсознательно Дмитревский понимал, что, возможно, Геннадию Волкову тоже не доставляет удовольствия подобное, но ведь работа есть работа...

Пират размял затекшие плечи, несколько раз сжал и разжал пальцы, крепко обхватывавшие штурвал, затем покрутил головой, в одну сторону, в другую. Еще несколько часов предстояло провести у пульта, сближаясь с планетой. Старший лейтенант задумчиво разглядывал выбранную им звездную систему, прислушиваясь к едва угадывавшейся загадочной мелодии, которую нашептывала ему планета с красивым женским именем Лаура.

* * *

Марат Баглоев проснулся от того, что у него сильно ныли спина и шея. Геолог хотел потянуться, привычно «хрустнуть» суставами, выпрямиться во весь рост, но вовремя вспомнил, что заснул в кабине комбайна-пластореза. Марат зевнул, приподнялся, протирая глаза. Рассвет уже тронул верхушки деревьев и спускался по кронам вниз. Молодой парень пожалел о том, что не успел толком выспаться. Кажется, такое происходило четвертый день подряд, и он уже дважды давал себе слово, что ляжет спать вовремя. Но в предыдущую ночь они долго «расписывали пульку» в преферанс, уйти было никак нельзя, тем более что карта шла в руки Марата и он выиграл у коллег месячную зарплату.

Тогда разошлись под утро, а уже через несколько часов Баглоев вновь сидел в кабине пластореза, да вот только чуть не угробил машину и людей – заснул прямо за рулем. По счастью, резкий окрик мастера привел его в чувство до того, как комбайн зацепил ножами стоявший неподалеку грейдер.

А последнюю ночь они отмечали день рождения Фимки, старого друга, опять гуляли до утра да так устали, что Марат не выдержал, свалился прямо на рабочем месте, в кабине. Помнится, сквозь туман алкоголя успел подумать, что если не идти в палатки, то удастся поспать чуток подольше – пока еще его растолкают и начнется рабочий день.

Но спина дала о себе знать рано, теперь Марат сидел в кабине машины, тупо глядя перед собой и массируя ноющую шею. «Картинка» плавала перед глазами.

– Вот зуб даю, – пробормотал геолог, пытаясь остановить раскачивающийся пейзаж. – Сегодня точно лягу спать, как белый человек!

Он вздохнул, намереваясь открыть кабину, выбраться на землю, чтобы умыться холодной водой, прийти в себя. И вдруг замер. Ветви деревьев на окраине просеки тихо качнулись, из тени выскользнула одна фигура, другая. Было в движении этих людей что-то неродное, неуловимо-опасное, что никак не осознавалось залитым алкоголем мозгом, но некий древний инстинкт заставил волосы на загривке Марата встать дыбом. Баглоев напрягся, как сторожевой пес, почуявший чужака.

Призраки неслышно скользили по просеке, в сторону палаток геологов, начиная охватывать сонный лагерь полукольцом. Марат потряс головой, чтобы окончательно прийти в себя и вдруг понял, что его насторожило. Чужаки шли с оружием, причем автоматы были взяты наизготовку, к стрельбе.

Вокруг по-прежнему стояла мертвая тишина. Марат никак не мог поверить в происходящее, картина перед глазами казалась продолжением какого-то ночного кошмара, вызванного действием паров алкоголя. Вот одна из фигурок ненадолго замерла, подняла руку, подавая какой-то знак. Несколько людей выдвинулись еще дальше по краю лагеря, отсекая...

«Отсекая возможные отходы к лесу», – пробормотал Марат. У него оставалось все меньше сомнений в том, что пришельцы будут стрелять. Стрелять на поражение. Добивать тех, кто выживет в первую минуту. Зачем? Почему? Он не успел об этом подумать. Одурманенная голова, страдавшая от хронического недосыпания и спирта, могла понимать только самые простые вещи. Наших бьют.

– Стоять! – рявкнул Марат, ударом ноги распахивая дверцу пластореза. Его руки, совершенно на автопилоте, врубили звуковой сигнал – мощный ревун разорвал тишину леса. Обычно вой сирены предупреждал геологов о том, что пласторез выходит на линию разметки, приступая к удалению нового слоя грунта. Теперь он будил лагерь, поднимая людей, крича им: «Бегите! Бегите! Бегите!»

Первая очередь прошла чуть выше, чем следовало. Визгнули пули, водопад осколков от разбитого лобового стекла хлынул на геолога, тут же пригнувшегося в кабине, инстинктивно прикрывшего лицо.

– Ах вы, сссуки! – заорал Марат, врубая движок комбайна. Не осознавая, что делает, он выжал сцепление, подавая оба рычага вперед. Траки начали вращаться, машина с устрашающим лязгом двинулась на врага, прямо навстречу слепящим огням выстрелов. Баглоев на миг приподнялся, взглядом нашел механизм управления ножами, что есть силы дернул переключатель, опуская рабочие диски. Огромные стальные зубья пришли в движение, раскручиваясь и описывая в воздухе круги.

Еще очередь, прямо в упор. Кто-то громко завопил от ужаса и муки, Марат не успел заметить, как это произошло ножи стали мокрыми, темно-красными. Острая боль в животе заставила скрючиться на сиденье, руки вмиг ослабли, и Баглоев уже скорее из чистого упрямства дернул рычаг правого фрикциона, заставляя комбайн развернуться. Кажется, раздался еще один крик. Или даже несколько. Марат почти не слышал этого, сползая на сиденье все ниже и ниже. Боль в животе стала режущей, непереносимой. Он выпустил рычаги, падая на колени, уперся лбом в приборную панель. В глазах быстро темнело. Он хотел вдохнуть, но не мог, воздух просто не входил в легкие. Баглоев уже не услышал стрекота автоматов прямо над ухом. Ему совсем не было больно, когда следующая очередь пригвоздила его к металлическому полу.

Марат так и не узнал, что его дерзкая безумная выходка спасла жизнь нескольким товарищам, успевшим выскочить из палаток и скрыться в глубине леса.

* * *

Когда звезда начала всходить над Лаурой, Крог уже не был похож на себя, вчерашнего. Куда только исчез вежливый и расчетливый убийца, холодно улыбавшийся пленникам и тонко просчитывавший каждый ход? Дженифер продремала всего несколько часов, а очнувшись от забытья, сделала вид, что продолжает спать, сквозь длинные ресницы наблюдая за бандитами. Крог всю ночь провел на ногах, несколько раз колол себе стимулятор, подхлестывая организм. Но, несмотря на стремление лично контролировать процессы, к утру все пошло наперекосяк. Сначала главарь получил информацию с борта «Одинокого Бродяги» о том, что удалось бежать одному из членов экипажа. Девушка не расслышала имени беглеца, кажется, речь шла о каком-то механике. Крог вышел из себя и принялся орать на подчиненных, брызгая слюной. Многие колонисты проснулись, зашевелились, кто-то попробовал подняться, но террористы пинками и прикладами уложили пленников обратно.

И только-только главарь начал успокаиваться, как второй доклад по коммуникатору заставил его метаться из стороны в сторону, в гневе изрыгая проклятия.

– Где Дайк?! – орал он, дико вращая глазами. – Позови к аппарату этого придурка! Я сегодня же оторву ему ноги!

Трубка прохрюкала что-то нечленораздельное, Дженни совершенно не поняла слов.

– Что?! – казалось, Крог онемел на какое-то время. Он открывал и закрывал рот, но не издавал никаких звуков, словно рыба. Потом голос вернулся к нему. – Под ножами? – переспросил бандит. И вдруг расхохотался. – Идиот! Туда ему и дорога, если он не смог увернуться от ножей пластореза!

Крог довольно долго ходил взад-вперед по залу, слушая хрюканье трубки. Потом переспросил:

– Сколько? Двое или трое? Понял! Возвращайтесь! Что? Я приказал вернуться! В лесу вы их не найдете. Все! Жду вас здесь!

Он дал отбой, несколько секунд взвешивал трубку связи на ладони, затем с размаху запустил ее в стену зала, бормоча под нос ругательства. Бандит быстро вышагивал взад-вперед, временами приближаясь к Дженни, временами удаляясь:

– Ай-яй-яй! – он как раз делал поворот около девушки. – Как все плохо... Три или четыре свиде... – и не было слышно, что он говорит. – ... не достать ни за что... Фонетти не будет в восто…

Чуть позже, взяв себя в руки, он стал похож на вчерашнего Крога, спокойного, рассудительного. Главарь вновь был «в седле» и принялся управлять подчиненными. Дженифер понимала далеко не всё из того, что говорил бандит, некоторые его приказания остались для девушки загадкой. Но она точно знала, что Крог связался с барражировавшими вокруг планеты кораблями, дал команду включить генераторы помех. Ее отец, Тагор Рол, был связистом, а потому девушка, хоть и не особо представляла, что такое подпространственные линки, поняла: бандит хочет исключить возможность подачи сигнала SOS с поверхности планеты. Теперь, когда в лесах Лауры находились трое геологов и член экипажа «Одинокого Бродяги» – да еще никто не мог точно знать, есть ли у них средства коммуникации и какие, – Крог решил перестраховаться. Генераторы помех закрыли Лауру облаком, снижая дальность действия всех передатчиков. Это лишило Крога и его подручных мобильной связи, но дало гарантию, что с поверхности планеты никто не сможет докричаться до Звездного Надзора или галактической полиции. Единственную «дырку» в облаке помех оставили для ЦСПС, чтобы сигналы со станции нормально уходили по назначению.