Текст книги "Знакомство со всеми неизвестными"

Глава 2

Эдик не сумел уловить тот момент, когда жизнь переломилась. Теперь, проматывая в памяти события последних месяцев, он никак не мог выделить из них нужное. День, когда он понял, что за ним следят? Вряд ли, слишком очевидно, больше похоже на следствие, чем на причину. День, когда он познакомился с Никитой? Ближе к реальности!

Он снова и снова набирал номер, но абонент не собирался обеспечивать к себе доступ. Проклятье! Никита, должно быть, тоже почуял неладное и затаился. Он-то своей шкурой рисковать не будет, вон, не предупредил даже!

У Эдика не осталось ни времени, ни возможности разыскивать бывшего партнера. Он знал, что где-то в Москве у Никиты есть жена, но как с ней связаться? И зачем? Она вряд ли поможет.

Мужчина спрятал телефон в карман и опасливо огляделся по сторонам. Вокруг детишки, иностранцы, студенты – картина, которую обычно можно наблюдать в забегаловке. При иных обстоятельствах Эдика в подобное место и волоком бы не затащили, он терпеть не мог большие скопления людей. Но сейчас толпа – его защита.

– Простите, вы уже закончили?

Это девица какая-то спросила. Пришла, стоит над ним с подносом, а физиономия такая важная-важная, будто она – центр вселенной. Все потому, что перед ней полно холестериновой отравы, а перед ним на столике – только недопитый кофе.

– Закончил, – Эдик поднялся и прихватил с собой стакан. Выжидать и дальше не имело смысла.

– Спасибо!

И почему это «Спасибо» прозвучало как «Двигай быстрее»?..

На улице Эдик не прекращал оглядываться по сторонам. Шпионским чутьем он похвастаться не мог, но две рослые фигуры из массы окружающих людей выделять научился. Они тоже хороши – светятся откровенно, слишком легко дали себя вычислить.

«Похоже, им не очень-то привычно заниматься слежкой, – размышлял Эдик, шагая вверх по проспекту. – Или их смущает чужая территория? Будь я в Москве, давно бы избавились от меня!»

Октябрьский день выдался зябким, резкие порывы ветра норовили сорвать с Эдика старый шарф. Впрочем, холода мужчина не чувствовал, скорее наоборот, ему было жарко, он ощущал капельки пота, скользящие по спине. Скорее всего, поднялась температура, как всегда бывало с ним в периоды сильного волнения.

Он весь день провел на ногах – иначе не мог, ему нужно было оторваться от преследователей. Сейчас Эдик постоянно оглядывался по сторонам, стараясь разглядеть их. Он почти расслабился, когда знакомые силуэты снова мелькнули в поле зрения. Нет, никуда они не уйдут, пока не получат то, что им надо.

В общем, застрял он, как Одиссей между Сциллой и Харибдой. Эдик в своей жизни прочитал немного книжек, но все, что читал, помнил почти дословно. Обнаружив эту свою способность, он литературу забросил – нечего память лишней информацией забивать! Зато теперь отрывки из прочитанных книг периодически всплывали в памяти.

Нельзя им ничего отдавать, это слишком опасно, и для него в том числе: он перестанет быть нужным. Необходимо найти другой путь!..

Эдик как раз проходил мимо остановки, когда подъехал автобус. Не глядя на номер, мужчина вскочил в душный салон, теперь от преследователей его отделяли запотевшие стекла. Вот повезло! Эти двое задергались, видно, машины у них поблизости нет!

Эдик даже тихо засмеялся, чем заслужил неодобрительные взгляды других пассажиров. Не зря он все-таки людей не любит! Но… не настолько, чтобы намеренно вредить им.

Забившись в угол, он прикрыл глаза – спать хотелось до безумия, двое суток без нормального отдыха!

Кто знал, что все так обернется?

Встреча с Никитой Тимофеевым на конференции уж точно не показалась ему неприятным событием. От торгашей, у которых лоб шел складками в отчаянной попытке понять, что же им говорят, Никита отличался очень выгодно: он не пытался казаться умнее, чем есть на самом деле. Он честно признал, что ни черта не смыслит в науке, и попросил доступно объяснить, где используются подобные технологии.

Эдик объяснил, постарался даже сделать это доступно. Вроде бы получилось: Никита слушал, кивал, а в итоге заявил:

– Так это же гениально!

– Не факт, – смутился Эдик. – Я ничего не проверял…

– Проверишь еще, но чисто для формальности! Ты, я вижу, парень смышленый, справишься со всем! А я тебе помогу!

– Чем?

– А чем захочешь! Деньгами в первую очередь. Я тебе деньги дам, а ты ими распоряжайся, тебе же виднее.

– Я занимаюсь этим не ради денег.

– Вот чудак! – присвистнул Никита. – А ради чего тогда?

Спросить проще, чем ответить. Эдик чувствовал причину, а выразить ее в словами не мог, его не устраивал ни один из вариантов. Суть заключалась в том, что он любил работать, он иного смысла в своей жизни не находил.

Мама часто ругала его за это еще в школе, правда, не сильно – сына она обожала.

Никита выслушал, покивал – он, похоже, не умел слушать не кивая. А затем мужчина рассмеялся:

– Да про тебя фильмы снимать надо и в Красную книгу заносить! Только я все равно хочу помочь тебе, чтобы талант даром не пропадал.

– Зачем тебе это нужно?

– Я, в отличие от тебя, денежки люблю. Деньги – такая хорошая вещь! Как бутерброд с колбасой, только лучше. Ты тоже это поймешь, когда средства на колбасу появятся.

Никита отличался наблюдательностью, от него не укрылось ничего: ни заплатанный свитер собеседника, ни старые потрепанные брюки, ни скотч на дужке очков. Ему невдомек было, что это не из-за острой нехватки денег, а от врожденной неряшливости.

И все же нельзя сказать, что слова Тимофеева канули в пустоту. Эдик уже устал куковать один в большой трехкомнатной квартире. Часть его хотела завести семью, пусть и не самая большая часть.

А для этого необходимы деньги. На них клюют женщины, и он выбирает какую-нибудь одну. Дальше – загс, уют в доме, детишки пойдут. Эдик наблюдал идеальную схему жизни у своих более удачливых коллег: их детей воспитывали жены, а сами они продолжали заниматься наукой.

Он согласился на предложение московского бизнесмена.

– Ты не пожалеешь, – уверял его Никита, сжимая руку новоиспеченного партнера. – Потом благодарить меня будешь!

В первое время Эдик и правда благодарил. Он не сильно напрягался, делал то же самое, что и обычно, разве что передавал результаты Никите, а тот взамен приносил деньги. Много. По крайней мере, Эдику казалось, что много. В глубине души он подозревал, что это даже не пятьдесят процентов, однако выяснять отношения с Тимофеевым не собирался, его все устраивало.

Он сам выбирал, что и как делать, Никита не пробовал диктовать ему, он находил покупателя под товар, а не наоборот. Однажды Эдик рассказал ему о самом любимом своем детище. Собственно, над этим проектом он работал уже два года, а теперь вышел на завершающий этап.

Никита воодушевился, покупатели нашлись с ходу. Эдик пропустил эту новость мимо ушей, он слишком увлекся работой. Он теперь понимал, что чувствует марафонец, увидевший-таки перед собой финишную черту.

Он закончил. Проверил. И испугался.

Никита так и не уяснил, почему Эдик все отменил и прекратил их сотрудничество. В новых обстоятельствах его непонимание науки стало непреодолимым препятствием. Эдик же здраво оценивал перспективы.

– Ты же меня подставляешь, – шипел в телефонную трубку Тимофеев. – После всего, что я для тебя сделал!

– Извини.

– Извинениями здесь не обойтись! Ты осознаешь, что мне неустойку платить придется?!

Решил деньгами напугать? Нашел дурачка!

– Никита, я прекрасно понимаю, сколько ты на мне заработал. Я на это не указывал до тех пор, пока ты не стал меня шантажировать. Если хочешь, я верну тебе и то, что ты заплатил мне.

Эдик не блефовал, он и правда сохранил большую часть своих «гонораров». Занимаясь проектом, он так и не удосужился приманить женщин заветными деньгами и обзавестись семьей.

Никита не стремился прекращать сотрудничество, он пошел на мировую:

– Да ладно тебе, старик, не кипятись! Ты встань на мое место! Я ценю нашу работу, но это не значит, что мне нравится отказывать клиентам, да еще таким!

– Мне очень жаль.

– Забудем. Я все заплачу, а ты работай дальше, жду новых идей!

Для себя Эдик решил, что больше ничего продавать не станет, однако сказать об этом сразу не хватило решимости. Никита же только успокоился! Он решил расставить все по местам при следующем телефонном разговоре.

Проблема заключалась в том, что Тимофеев больше не звонил. Обнаружив слежку, Эдик попытался сам связаться с ним, вот только телефон Никиты оказался выключенным.

– Мужчина, вы выходите?! – Дородная дама, до этого занимавшая полтора кресла у окна, сейчас решительно пробивалась к выходу.

– Нет, – Эдик посторонился, чтобы потом занять ее место.

– Ну так и стойте же! Вас не обойти!

Кто бы говорил! Самка Колобка делает ему замечание по поводу габаритов!

Лишь опустившись в кресло, Эдик почувствовал, как гудят от усталости ноги. Любопытно, сколько мозолей он натер за минувший день?

«Никогда больше на деньги не поведусь, – пообещал он себе. – Пусть миллиарды всяким биллгейтсам достаются, а мне не надо, наелся!»

Пожалуй, ему следовало все уничтожить сразу, когда пришло понимание, вот только… как?! Это все равно, что создателю Эйфелевой башни сказали бы «Эй, убирай свою фигню с лужайки, здесь мы поставим садового гномика!» Эдик отдал проекту два года жизни и огромное количество сил.

Словом, мысль об уничтожении созданного он искоренил в зародыше. И все же Эдик был не настолько глуп и наивен, чтобы не понять, что его изобретение могут попытаться выкрасть.

Он продумал систему защиты, вернее, маскировки. По крайней мере, Эдику казалось, что продумал. В этой области он знал немного, ориентировался на фильмы и книги, однако в конечном итоге пропустил очень важную деталь.

Увы, открылось это только при слежке, когда он задумался над тем, как его система функционирует в реальности.

До устранения неполадки не удастся удрать из страны, слишком безответственно.

Он вышел из автобуса на конечной остановке, новый маршрут тоже выбрал наугад. Кондукторы смотрели на него как на бродягу, да и выглядел он соответствующе: одежда старая, сам растрепанный, да и жар бесследно не проходит. Но не выгоняют – и слава Богу.

Так Эдик катался до вечера. Время пролетело незаметно, он отчаянно пытался сообразить, как закрыть пробел. Однако переутомленный мозг объявил забастовку.

Дошло даже до того, что он пришел к своему дому! Причем неосознанно, чисто автоматически: тело, оставшееся без контроля, двигалось по знакомому маршруту. Так бы и в квартиру ввалился, если бы по привычке, оставшейся с детства, не посмотрел наверх, на свои окна.

Там горел свет. Когда-то привычка поэтому и сформировалась: по свету он определял, пошла мама в гости или нет. Однако теперь это явно не мама!

Он ожидал, что они узнают его адрес. Адрес найти проще, чем его самого, а во втором они уже преуспели! Эдик не волновался за квартиру, там все равно ничего нет. Обидно только, что едва не попался, но, надо же, опять повезло.

А вот куда податься дальше? Ночевать где-то надо, однако проситься к друзьям нельзя, не хватало еще их подставить! Гостиница… нет, денег не хватит, хотя паспорт с собой. А может, хватит?

В конечном итоге Эдик решил не рисковать. Неизвестно, сколько еще ему по кафешкам скитаться, а купюр в кармане не так уж много! Уж лучше отправиться на вокзал…

Эдик шел пешком, не отдаляясь от оживленных улиц. Понятное дело, через дворы было бы быстрее, однако он не в той ситуации, чтобы решаться на риск. Те двое, скорее всего, заняты его квартирой, он оторвался от них еще на автобусной остановке. Но что, если еще кто-то рядом ошивается?

Сейчас мужчина не мог не сомневаться в правильности схемы, которую выбрал. А что, если она покажется им примитивной? Все ведь на любительском уровне, слишком очевидно, где-то даже по-детски – Эдик на это и рассчитывал. Очень часто мы не видим как раз очевидного, стараясь руководствоваться привычками, чем-то обычным.

Если его преследователи из такой породы, то их ждет большой облом. Сейфов Эдик в своей квартире не держал, комодов со скрытыми полочками – тоже, он даже не знал, где всю эту пиратскую атрибутику изготавливают!

Что они найдут в его квартире? Мебель, одежду, развившуюся до уровня средневековой культуры, популяцию моли, холодильник, полный объедков, из ценного – только компьютер и телевизор. То, что есть в жилище среднестатистического холостяка.

Плюс в том, что это вызовет у них раздражение. Зря столько сил потратили! Минус – они приложат дополнительные усилия, чтобы поймать его.

Эдик не представлял, что тогда будет, но подозревал, что ничего хорошего. Сейчас был как раз один из тех редких случаев, когда он предпочел бы остаться в неведении.

На вокзале его встретили шум и суета, пусть и приглушенные ночным временем. Эдик на всякий случай купил билет, чтобы иметь официальный иммунитет против доблестных стражей правопорядка. Все равно незадолго до отправки поезда его вернуть можно, потеря денег минимальная, вроде как плата за крышу над головой!

Жесткое кресло зала ожидания оказалось не самым лучшим местом для отдыха, но Эдик настолько устал, что его подобные мелочи не волновали. Почти сразу он уснул, полностью доверив свою безопасность переменчивой удаче.

Спал Эдик, вопреки своим ожиданиям, недолго, чувство постоянной тревоги не способствовало крепкому сну. Однако тот факт, что он все еще жив, здоров и один на вокзале, не мог не радовать.

Эдик потянулся и вышел из здания. Идей по исправлению ситуации по-прежнему катастрофически не хватало, и он надеялся, что свежий воздух поможет привести мысли в порядок.

За стенами вокзала его встретило мрачное октябрьское утро. Сегодня, скорее всего, ветром не обойдется, еще и дождь польет! Эдик обзавелся сигаретами и не без удовольствия закурил одну, мысленно решив, что без второй ну никак не обойдется.

Окруженный облаками дыма, он наблюдал за пассажирами, только-только прибывшими в город. Счастливые! У них сейчас свои заботы, в основном приятные. Вряд ли кто-то кроме него озабочен тем, что его преследуют двое незнакомых верзил!

Поток людей ничем особенным не отличался до появления довольно экзотической компашки. Их было четверо: две девушки примерно одного возраста и двое мужчин, один молодой, не старше тридцати, другой явно приближался к пенсионному возрасту.

Эдик обреченно вздохнул: да уж, на таких девушек ему еще копить и копить! Одна высокая с полной копной мелких кудряшек цвета воронова крыла и очень светлыми голубыми глазами, другая с собранными в хвост каштановыми волосами, чуть ниже ростом, но тоже фигуристая, обе хорошо одеты.

Старший мужчина молча нес вещи, вероятно, освободив от нагрузки девушек. Только у шатенки в руках осталась большая плетеная корзина странной формы, которую она никому не решилась доверить. Молодой человек прогуливался налегке, зато успевал волчком вертеться вокруг своих спутниц. Он все время что-то им рассказывал, активно жестикулируя. Порой до Эдика доносились обрывки фраз:

– Лучшая в городе!.. На уровне!.. Все за наш счет, разумеется!.. Очень понравится!..

Ясно, должно быть, какие-то крайне важные особы. Ну как важные… Такие малолетки важны только для тех, кто их заказал, вряд ли в этом возрасте можно добиться чего-то самостоятельно, обеим ведь и тридцати нет!

Эдик проследил, как девушки погрузились в поблескивающую глянцевыми боками иномарку, и неожиданно для себя все понял. Нет, не касательно этих кошечек, они мужчину больше не интересовали. Он наконец сообразил, как закрыть пробел.

Изначально он собирался вовлечь в дело кого-то посвященного, однако в этом-то и проблема! Посвященный в конечном итоге примет неправильное решение. Лучше озадачить человека умного, который разберется в схеме, но не до конца, и не станет злоупотреблять тем, что получит.

Найти такого человека и заинтересовать его в поиске – проблема. Попытаться стоит, да, и это будет План А. План Б тоже необходим: оставить все как есть. Избавиться от единственного указателя, который остался у него на руках.

Как избавиться? Да элементарно: в мусорку кинуть! Закопать! Правда, такие варианты прокатят, если за ним не следят. А можно ведь и подкинуть кому-то! Например, таким телкам, как только что вышли из вокзала. Вот у кого точно ума не хватит понять!

Правда, в Плане Б имелся огромный недостаток: он сам. Согласно Плану А, кто-то находит и забирает его работу, прячет в другое место. Тогда уже сам Эдик не в курсе, где и что! А по Плану Б он по-прежнему остается главным свидетелем.

Эх, доигрался, что уж тут душой кривить… Сейчас, учитывая новые обстоятельства, Эдик бы с удовольствием все уничтожил. Ну, может и без удовольствия, но и без сомнений! Вот только данная возможность утрачена, путь к тайнику закрыт.

Соответственно, для того, чтобы работал План Б, ему нужно убрать главный ориентир: себя…

Глава 3

Вьющиеся волосы – не всегда подарок судьбы. По утрам это вообще ни разу не подарок, это… это как чужой ребенок, за которым попросили проследить, пока мама сходит в магазин: неконтролируемая проблема. Жин-Жин прекрасно знала, что если она позволит своим волосам просто высохнуть, не прибегая к помощи фиксирующих средств, то вскоре начнет напоминать мятежный одуванчик.

Именно поэтому даже в недолгую поездку она брала с собой чуть ли не годовой запас пенки, которую теперь наносила на влажные пряди. Впрочем, данный процесс ее давным-давно не раздражал, в целом Жин-Жин пребывала в прекрасном расположении духа. В поезде она выспалась, при своем московском графике она привыкла и к меньшему количеству сна.

На вокзале их встретили без промедлений. Сопровождающих оказалось двое: молчаливый водитель, за всю поездку не обронивший ни слова, и менеджер Саня, трепавшийся за двоих. Он встретил их, осыпал комплиментами, выдал краткую информацию о городе и планы на ближайшую неделю. Словом, нечто вроде передвижного справочного бюро или Гугла.

На выбор им предложили две гостиницы: четыре звезды, но далеко от метро, или три звезды, зато все под боком. Они с Агнией единогласно остановились на второй, потому что в номерах засиживаться не собирались. Да и вообще, три звезды на поверку оказались вполне достойным вариантом, жить можно.

Девушка бросила беглый взгляд на часы. Ха, еще сорок минут в запасе! На десять режиссер и продюсер назначили встречу в кафе, прийти предстояло ей и еще нескольким актерам. Жин-Жин не совсем понимала, зачем это, однако и недовольства не чувствовала. Она впервые выезжала на съемки из Москвы, поэтому планов не строила и полагалась на окружающих.

Звать с собой Агнию она не собиралась, потому что как-то глупо везде таскаться с подружкой! Агния здесь тоже не в турпоездке, она на работе, вот пусть сама с начальством и договаривается.

Хотя в целом Жин-Жин была рада, что поехала не одна, в компании-то веселее! Да и потом, ей не хотелось оставлять Агнию одну, она осознавала, что у подруги сейчас сложный период, пусть она и старается это скрыть.

А Даниил – скотина! Как можно было?! Жин-Жин не понимала, потому что видела их вместе, видела, как они смотрят друг на друга. И вдруг – бабах! Изменять приспичило! Вот нормальный он после этого?!

Разрыв Агния переживала очень тяжело, поэтому поездка стала для нее исключительно своевременным событием.

Жин-Жин завершила макияж и критически осмотрела свое отражение в зеркале. А что, неплохо получилось! Обычно она так не старалась, но теперь ведь марку надо держать! Ее, увы, не за чуткую душу ценят, а как раз за очаровательную мордашку… ну, и за то, что в косметике она почти не нуждается.

Она надела туфли на шпильках. Если раньше ноги на это реагировали возмущенной болью, то теперь – никаких ощущений, будто так и надо.

«Привыкла, – констатировала Жин-Жин. – Не очень хорошо! Блин, вот вернусь домой, возьму неделю отпуска и буду только в тапочках ходить! Или босиком! Или в уггах!!»

Хотя нет, неделя – многовато, одной в доме скучно. Раньше Андрей тусовался там целыми сутками, ожидая лечения, а теперь он приступил к работе, каждый день в офис мотается. Даниила защищает, гада этого!

Андрей отказывался признавать нового шефа эталоном сволочизма, что являлось единственным поводом для ссор в их маленькой семье. В остальном же Жин-Жин не уставала благодарить судьбу за то, что однажды ей не повезло оказаться в Цирке. Поначалу она опасалась, что увлечение, зародившееся там, быстро пройдет, а оказалось, что со временем оно лишь набирает силу.

Вот и сейчас она уже чувствовала, что скучает – и это приятно. Он, скорее всего, тоже.

Жин-Жин спустилась на первый этаж. Там, несмотря на довольно раннее время, народу хватало. Девушка то и дело ловила на себе восхищенные или завистливые взгляды, однако не реагировала ни на один из них. Она к такому давно привыкла.

За столом ее уже ждали. Зоя скучала, потягивая воду из стакана – видимо, опять на жесткой диете. Рядом с ней разместился Руслан Сакуров, молодой, не очень известный, но уже успевший стать модным актер. Еще бы! Рослый широкоплечий брюнет с удивительно заразительной улыбкой выгодно отличался от тощеньких мальчиков в обтягивающих джинсах, штурмующих съемочные площадки. Руслан о чем-то переговаривался с одутловатым мужчиной, в котором Жин-Жин узнала Михаила Ковалева, режиссера многих сериалов.

Первым ее появление заметил как раз Ковалев:

– А, Женечка, здравствуйте! Проходите!

Собственное имя непривычно кольнуло слух. Дожили! Паспортные данные забывать стала! Правда, это ожидаемо, ведь даже знакомые именовали ее Жин-Жин.

Впрочем, Андрей чаще называл ее «Женя», но это имя теперь ассоциировалось только с его голосом.

– Ну вот, ты даже не опоздала, – поморщилась Зоя. – А так хотелось тебя в чем-то упрекнуть!

Обижаться Жин-Жин не собиралась. Они с Зоей давно остановились на состоянии взаимного подкалывания, что, в общем-то, лучше, чем холодная война. Реальной злобы ни одна, ни другая не чувствовали.

– Хочешь, я тебе кофе на колени вылью? – невинно поинтересовалась Жин-Жин. – Тогда будет, в чем упрекнуть!

– Не люблю постановочные скандалы.

Мужчины наблюдали за ними с легким опасением, ожидая бабьей истерики. Напрасно! У моделей не было реальных причин для конфликтов – по крайней мере, на данном этапе.

Руслан поднялся, отодвигая для Жин-Жин стул. Жест этот девушку несколько удивил, джентльменского поведения среди коллег она не встречала давно. Или в этом актеры от мужчин-моделей отличаются?

– Кого-нибудь еще ждем? – полюбопытствовала Зоя.

– Нет, это все, – заверил ее Ковалев. – Мы решили не устраивать массовые собрания, не Первое мая все-таки! Сошлись на том, что я побеседую с вами, а Игорь, наш продюсер, с другими актерами. Для начала, как вас встретили? Все хорошо?

«Начинает с позитива, – отметила Жин-Жин. – Значит, возникли трудности, и он пытается нас задобрить».

– Отлично, все на уровне, Саня держался молодцом, – отрапортовала Зоя.

– Да, Саня у нас спец по радушным приемам, – согласился режиссер. – Я вообще люблю, когда все выполняют свою работу качественно, но такое бывает не всегда.

«Бинго».

– Что-то случилось? – осведомился Руслан.

– Ничего серьезного, просто небольшая неприятность. Я надеялся, что к работе мы приступим уже сегодня, да вот не выйдет. По техническим причинам, уверяю вас! Мне необходимо отлучиться на день.

Приплыли, сушите весла!

– А кто работать будет? – нахмурилась Жин-Жин.

– Сегодня – никто. Точнее, только я, но независимо от вас. Прошу понимания ситуации, которая зависит не от меня. Естественно, сегодняшний день вам оплатят.

– Оплата – это хорошо, – оценил Руслан. – Но нам-то что делать?

– Все, что захотите, – милостиво позволил Ковалев. – День в вашем распоряжении. Если пожелаете, для вас устроят обзорную экскурсию по городу, но вы также имеете полное право остаться в своем номере.

Жин-Жин только усмехнулась. Совершил открытие, хоть орден вручай! В номере скучно. Она привыкла к активной жизни, и целый день в компании телевизора ее не прельщал. Обзорная экскурсия – тоже не вариант, город девушка знала неплохо, бывала здесь не раз – в состоянии прогуляться сама.

Тем более Агния компанию составит! Здорово все-таки, что она поехала!

– Это еще не все, – продолжил режиссер. – К девяти вечера вас приглашают на прием в один из лучших ресторанов Минска, думаю, пропавший день компенсируется! Только помните: веселье весельем, а завтра начнутся суровые будни.

Он все шутит… А про главное забыл, Жин-Жин пришлось уточнять:

– Кто, собственно, нас приглашает?

– Друзья Игоря. Мне он только сегодня сообщил. Для вас это возможность приятно провести время без дополнительных трат, для них – организовать небольшую пиар-акцию своего заведения.

Короче, благотворительность искать наивно, выгода есть везде.

– Что по поводу завтрашнего дня? – спросила Зоя.

– С вами еще свяжутся, но больше промедлений, я вас уверяю, не будет. Осталось уточнить только время с точностью до минуты.

Что ж, деловой подход. А неожиданный выходной… Это, если задуматься, хорошо. Конечно, дорога не отняла много сил, но Жин-Жин подозревала, что ночь в нормальной постели все-таки принесет больше отдыха, и завтра она будет в лучшем состоянии.

– Тогда я вас покину, – Жин-Жин первой поднялась из-за стола.

– Как, без завтрака? – удивился Ковалев.

– Я с подругой где-нибудь в городе перекушу.

– С подругой?… Ах да, девочка-фотограф! С ней Игорь уже поговорил, так что она тоже свободна, удачного вам дня!

Ничего себе новость! Жин-Жин пребывала в абсолютной уверенности, что Агния еще спит. При выходе из поезда она бурчала, что «красавице силы восстановить не дают, а морщины появляются!» И что же? Затаилась у себя в комнате!

То, что Агния свободна, вполне логично. Ее наняли, чтобы снимать работу на площадке. Нет работы – нет и фотографий.

Жин-Жин ожидала и одновременно опасалась, что Зоя соберется с ними, однако старшая модель даже не думала избавляться от сонной утренней апатии. Нет, все-таки замена полноценного питания водой – страшная вещь!

Жин-Жин поднялась на нужный этаж и постучала в дверь. Почти сразу донесся сосредоточенный голос Агнии:

– Кто?

– Зубная фея, пришла за челюстью, – отозвалась модель. – Ты что, работаешь?

– Еще как! Заходи, не заперто.

Отворив дверь, Жин-Жин вынуждена была замереть на пороге, потому что такой картины она не ожидала. Агния сидела по-турецки на полу и сосредоточенно всматривалась в простыню, завесившую край кровати.

– Сквозняк не заказывали, освети собой помещение, – посоветовала Агния, не глядя в сторону вошедшей.

– Чего?

– Чипса сейчас выпустишь, ворона, вот чего!

Теперь все стало на свои места. Несмотря на все мольбы администрации отеля, Агния выпустила элитный комок пуха на прогулку. Словно в подтверждение догадки Жин-Жин, Чипс вольным скакуном пересек комнату и скрылся под столом.

– Так и живем, – вздохнула Агния, поднимаясь. – Думаешь, он дал мне отоспаться?

– Думаю, не дал, – вздохнула Жин-Жин, вспоминая, как грызун буянил в поезде. Не дошло разве что до распиливания клетки пилочкой для ногтей!

– И не собирался. Только приехали – он гарцует, цокает там и грозится закидать какашками. А мне оно надо? Выпустила. Оказалось, хорошо, что спать не легла, потому что буквально через пятнадцать минут в дверь уже барабанил Большой босс.

– Игорь?

– Он самый. Скажу тебе по секрету, чувства ритма у него нет, стучит совсем немузыкально. А уж в коварстве ему уступит даже Черный властелин вселенной! Это нормально: припираться без предупреждения?

Жин-Жин только головой покачала: точно ненормально! После поезда даже молодая девушка пребывает не в самом презентабельном виде. Если бы он к ней завалился сразу после въезда в номер, тоже увидел бы отнюдь не гламурную красотку-модель!

Впрочем, нет, не увидел бы. Жин-Жин в жизни не открыла бы дверь непосредственному работодателю без минимального макияжа.

– Что он тебе сказал?

– Про деньги в основном говорили, – пожала плечами Агния. – Больше про деньги, меньше про его пожелания. Похоже, он сам не до конца представляет, чего хочет. Мне это только на руку: люблю свободно творить.

– Главное, чтобы адекватно!

– А я разве неадекватна? – поинтересовалась девушка, ловким жестом опрокидывая на пробегавшую мимо шиншиллу корзину. Зверек поднял возмущенный писк, а его хозяйка победно ухмыльнулась. – Ха, человек начинает и выигрывает! Что, понял, какое у тебя место в пищевой цепи?!

– Ты очень адекватна, – фыркнула Жин-Жин.

Впрочем, оспаривать профессиональные качества подруги она не собиралась. Агния не относилась к фотографам, которые снимают неведомо что (ржавые перила, карбюратор или нос случайного прохожего), а потом именуют это высоким искусством.

– Меня еще пригласили на какую-то вечеринку, – Агния бросила в корзину к возмущенному зверьку дольку сушеного яблока. – Но я идти не планирую.

– Это еще почему?

– Хрустальные туфельки, понимаешь, с собой не взяла! Я не люблю такие сборища, у меня пониженный уровень гламура в крови.

– Придется его срочно повышать, – модель была неумолима. – Потому что одна я не пойду, а идти мне необходимо. Замкнутый круг. Я тебя, безусловно, не заставляю, но не думаю, что у тебя хватит наглости бросить несчастную подругу в заведомо сложной ситуации.

– Шантаж?

– Артистичный шантаж!

– Принято. Сейчас я собираюсь и идем. Надеюсь, мы обойдемся своими силами, человек-оркестр нам не понадобится?

О, Сане сейчас икается! Агнии он сразу не понравился, потому что оказался на редкость вертлявым и вездесущим существом. Ей, недавно избавившейся от панической боязни прикосновений, каждое рукопожатие было как удар по голове. А менеджер, напротив, рвался приобнять свою спутницу, даже чаще, чем Жин-Жин!

Сама модель не видела в Сане ничего особенного. Гиперобщительный типус, только и всего, в московских клубах таких пруд пруди!

– А ты ему понравилась, – заметила Жин-Жин.

– Я очень рада. Но, думаю, если у меня появится конкуренция в виде бутерброда с салом, мне не выстоять.

– Ой, да ладно! Он не такой уж толстый!

Если честно говорить, то он вообще не толстый, от природы Сане досталась весьма умеренная комплекция, которую уже он сам декорировал пивным животиком модели «шестой месяц беременности». Ну, а лицо самое обычное, где-то даже привлекательное.

На собственном опыте Жин-Жин убедилась, что настоящая любовь – штука непредсказуемая. Если нагрянет, то и татуировки примешь, и шрамы, и бурное прошлое. Но одно дело – любовь, а другое – легкий романчик, сродни курортному. Как раз это Агнии и нужно, быстрее поможет забыть предателя!

Поэтому Жин-Жин продолжила пропагандировать Саню:

– Между прочим, неплохая партия. Не тот тип, которому нравятся все подряд!

– Ну да. Моя самооценка робко выглянула из-под плинтуса, увидела Саню и юркнула обратно. Слушай, адвокат дьявола, у тебя нет шансов.