Текст книги "Маша и Медведи, или Маша и Мишутка и волшебный айфон. Фантазии для детей переходного возраста и их родителей на тему не только русских народных сказок. Маша и Медведь. История создания самого знаменитого российского мультсериала (сборник)"

Как Медведи брикетированной кашей торговали

Очистили Медведи и Маша избушку от каши. Горшочек в сарай поставили, подсоединили к нему «Техник-машинен», брикеты каши здесь же складывают и в свой магазин на тачке доставляют.

Медведь Михайло Иванович с разрешения нового мэра Москвы Собянина повесил растяжку «Сладкая каша в брикетах. Продукт без пальмового масла на основе натуральных ингредиентов отечественного производства по всем доступной цене в порядке импортозамещения».

К магазину дорогу и даже тропинки тут же выложили тротуарной плиткой. И все лесные звери и москвичи ломанулись за кашей. И не удивительно: сладкая каша в супермаркетах по двадцать рублей за брикетик, а у Михайло Ивановича по пять рублей. А кто берёт три брикетика, так ещё и скидка тридцать процентов. Люди валом валят, будто на похороны Сталина или какого другого вождя, которому очередь помереть подошла.

А тут Ходорковский сбежал из тюрьмы, в полосатой пижаме по телевизору выступает и говорит: «Торопитесь делать запасы. Мне на зоне знающие люди шепнули, что скоро к власти придет Навальный и в магазинах будет хоть шаром покати».

Народ кашу в брикетах и разбирает, даже жена Навального две сумки домой притащила и говорит: «Ну вот, Лёша, когда тебя наконец-то посадят как следует, по-настоящему, буду передачи носить в честь торжества всеобщей демократии и поголовной справедливости». А Ксения Собчак только кашу попробовала и сразу же решила президентом стать, обругала всех матом и уехала завтракать в Америку.

А вот Алишеру Усманову каша не понравилась, он от неё еле отплевался: она, мол, с пловом ни в какое сравнение не идёт. Но так как денежки у него издавна водятся, закупил целую фуру брикетов, чтобы его жене было чем команду гимнасток кормить. Гимнастки каши наелись и первенство Европы выиграли с большим преимуществом. Вся Европа рыдает, а Россия танцует.

Но через пару месяцев москвичи кашей в брикетах затарились, насколько им позволяли площади квартир и дачных участков. Количество покупателей уменьшилось, остались только лесные жители.

Зайцы брикеты с кашей как морковку грызут вместе с бобрами. Лиса брикеты каши на кур меняет у окрестный фермеров. Белки и ежи запасы на зиму делают.

А беспечные волки ничего не запасают. Жгут костры, воду в котлах кипятят, брикеты с кашей в котёл и прямо лапами кашу нажимают, без ложек, только за ушами трещит, а потом воют на луну. Волчицы в красных сарафанах тут же хороводы водят, а волчата на радостях в чехарду играют.

А потом пришли волки к Михайло Ивановичу и говорят:

– Михайло Иванович, а не мог бы ты кашу с ягнятиной готовить?

– Где же я вам ягнятины возьму? – удивился Михайло Иванович. – У меня в свидетельстве индивидуального предпринимателя овцеводство не прописано.

– Да мы тебе сколько угодно ягнятины доставим. Эти ягнята совсем обнаглели. Даже баснописцы Эзоп, Лафонтен и Крылов пишут, что они и воду мутят в реке, так что после них не напиться, и о волках непочтительно отзываются, даже не успев на свет появиться.

– Нет, серые, – ответил Михайло Иванович, – времена у нас нынче вегетарианские, скажите спасибо и за кашу по пятерке за брикет. А ягнят своих да и овечек постарше и прочих баранов гоните в «Роснефть», к Сечину – ему мясные колбасы завсегда нужны, он их корзинами министрам раздаёт, а министров этих столько, что по когтям всех четырех лап не пересчитаешь и все о колбасах мечтают как о манне небесной.

Тем временем горшочек сладкую кашу всё варит и варит, а «Техник-машинен» её в брикеты упаковывает. В сарае уже места нет. Мишутка и Маша брикеты каши штабелями на поляне складируют и полиэтиленовой плёнкой от дождя укрывают. Пришлось вторую поляну занять, а потом ещё одну.

– Так мы весь лес в склад превратим, – покачал головой Михайло Иванович, – лесные жители на нас за ухудшение экологии Путину пожалуются по прямой линии.

– А давайте мы сами Путину позвоним, – вдруг предложила Маша, – да и спросим его, что нам с кашей делать.

– И то верно, – согласилась Настасья Петровна, – ведь не напрасно же люди говорят: не знаешь что делать, спроси у Путина.

Позвонили они Путину и попали прямо на прямую линию. Пресс-секретарь Песков им посоветовал:

– Говорите всё прямо, как есть, будто в церкви на исповеди, ничего не скрывая, как мол у нас в стране всё хорошо, все сыты и начальством довольны, сладкой каши – ешь, не хочу. Но о зарплатах помалкивайте, и о том, что жена мне часы подарила – ни слова, часы хорошие, не отстают и не спешат, всем такие же рекомендую.

Рассказали Мишутка и Маша Путину, в чём суть дела. Путин Мишутку в пупок поцеловал и сказал:

– Это хорошо, что вы занялись индивидуальным предпринимательством. Ведь пока Абрамович в Лондоне на благо государства нефтью торгует, с продуктами могут случиться перебои. А каша нам нужна. У нас кашей спокон века в армии кормить принято. Обратитесь к военному министру Сердюкову.

Явились Мишутка и Маша к Сердюкову. Он в красных тапочках по кабинету расхаживает и говорит им:

– Ежели бы у вас вопрос был по мебели, я бы его не сходя с места решил. А по части провианта ступайте к Евгении Васильевой.

Отправились Мишутка и Маша искать Васильеву. Везде искали – никак найти не могут. Наконец нашли. Сидит она горемычная в тюремной камере, слезами обливается.

– Девица-красавица, что с тобой приключилось? – спросил её Мишутка.

– Ох, доля моя долюшка, – запричитала Васильева, – пропали у меня красные тапочки! За эту недостачу взяли меня под белы рученьки, отвели в тюрьму каменную. Что я только ни делала: и стихи сочиняла, и песни пела, и картины писала, и танцы разные танцевала. Вся страна смотрела, насмотреться не могла. Но не прощают мне пропажу красных тапочек судьи суровые, ох, придётся сидеть мне за решётками железными до конца моих дней!

– Видел я эти красные тап… – начал Мишутка, но Маша его за лапу и из камеры.

– Ты, Мишутка, в это дело не мешайся, – сказала благоразумная Маша, – милые ссорятся, только тешатся. Поверь мне, Васильева не пропадёт, чай, у вас тут не тридцать седьмой год. А Сталина и в помине нету.

– Но как же нам быть? Что с кашей делать, если даже совет президента не помогает?

– А у нас ведь союзное государство. Есть ещё один президент – в Минске.

Позвонили они в Минск – Лукашенко. А он им:

– Зачем нам ваша каша? У нас своей бульбы девать некуда. Белорусы народ спокойный, трудолюбивый. Бульбочку эту на тёрку, драников напекут, едят со сметаной и про Вологду песни поют. Так что если у вас с продуктами питания нехватка, обращайтесь, мы вам наши продукты поставим незамедлительно. И белорусские апельсины, и белорусские креветки, и белорусские швейцарские сыры, и даже свежайшие, прямо из Парижа, белорусские торты «Наполеон».

Мишутка загрустил после этого разговора. А Маша ему:

– Я когда в Англии жила, то, помнится, там только и разговоров было что об этом Наполеоне. У него большая армия. Может, ему каша нужна?

– А кто это такой, Наполеон? – спросил Мишутка.

– Это император Франции, правда, он не из королевской фамилии, а дослужился до императорского звания из лейтенантского чина, он даже и не француз, а итальянец, родом с острова Корсика, и росточком не удался. Но своему королю, хотя он был и высок, и силы немереной, французы голову отрубили, поэтому никто из французов императором стать не пожелал, пришлось срочно итальянца на Корсике искать.

– Как же нам к этому Наполеону попасть?

– А про волшебный айфон забыл? – напомнила Маша.

Как Наполеон стал закупать брикетированную кашу своей армии

Нашли Мишутка и Маша в Ютюбе кино про Наполеона, нажали на айфоне нужную кнопку – и очутились в Италии. Её Наполеон только что у австрийцев отвоевал.

Встретиться с Наполеоном оказалось не так просто. Мишутку и Машу сначала приняли за австрийских шпионов и посадили в тюрьму, но потом всё же отвели к министру Талейрану. Тот разобрался, в чём дело, и спросил:

– Значит, вы хотите поставлять французской армии продовольствие? Хорошо, предположим, я предоставлю вам такую возможность. Какой процент отката я получу?

– Послушайте, – возмутился простодушный Мишутка, – вы министр Наполеона или чиновник времён Путина?

Мишутка не знал, что Талейран давно уже предал Наполеона и за большие деньги шпионил в пользу русского царя Александра I.

Но ответить Мишутке Талейран не успел – в комнату ворвался Наполеон. Он подслушивал под дверью, как царь Салтан в сказке Пушкина. С тем только отличием, что царю Салтану пришлась по душе речь младшей девицы, которая пообещала родить ему наследника, сына-богатыря, а Наполеону очень не понравилось то, что он услышал. Маленький, злой как чёрт, он схватил Талейрана за волосы и давай возить его носом по столу.

– Негодяй! – кричал Наполен. – Я всегда знал, что вы подлец! Солдаты моей доблестной армии голодают, а вы, вместо того чтобы организовать поставки «Сладкой каши», думаете только о том, чтобы набить свои карманы и в Лондон сбежать, как какой-нибудь Абрамович! Мерзавец! Вы живы только потому, что я не хочу марать о вас руки! Но рано или поздно я прикажу шлёпнуть вас! И вас расстреляют, как герцога Энгиенского, который погиб по вашей вине – это вы подстроили расстрел ни в чём не повинного бедолаги, чтобы запятнать моё доброе имя! Ничтожество! Как только вас земля носит!

Наполеон вышвырнул Талейрана из комнаты и уже совсем другим тоном продолжил, обращаясь к Мишутке и Маше:

– Ну как тут не выйти из себя! Как не метать громы и молнии! Я – великий полководец. Таких гениальных полководцев, как я – раз два и обчёлся. Александр Македонский – раз. Цезарь – два. И всё. Ну, может быть, ещё Ганнибал. Ну пусть ещё Суворов, скажу я вам в качестве комплимента. Вот и всё, дальше уже я! А раз я такой великий полководец, то, разумеется, я должен завоевать весь мир. Но как завоевать весь мир, когда эти негодяи поставляют в мои кавалерийские полки гнилое сено, а моих геройских солдат, которые не моргнув глазом, готовы за своего императора в самую жестокую штыковую атаку идти, кормят протухшим мясом, и то раз в три дня!

Наполеон пришёл в себя и, успокоившись, сказал Мишутке и Маше:

– Месьё, мадемуазель! Если вы готовы поставлять в мою армию брикеты «Сладкой каши», то поверьте мне, я буду честно и благородно платить вам чистым золотом. Благо мы награбили его здесь в Италии предостаточно.

Мишутка и Маша поспешили домой – грузить брикеты со «Сладкой кашей» на подводы. А Наполеон поехал к австрийскому императору. Французы к этому времени вытеснили австрийцев из Италии, которой раньше владела Австрия, и императору пришлось согласиться на переговоры с Наполеоном. Угостил он Наполеона чаем с сахаром и говорит ему:

– Чай вы пьёте не из простой чашки. Этот чайный сервиз когда-то подарила мне сама русская императрица Екатерина II. Видите, какой он красивый, второго такого не только в Европе нет, но и у правителей Китая, на родине фарфора днём с огнём не сыскать. Так что для вас это большая честь. Поэтому из вежливости вы должны вернуть мне половину городов Северной Италии.

Очень рассердился Наполеон, услышав такие слова. Допил чай, встал из-за стола и, едва сдерживая гнев, сказал в ответ:

– Моя полуголодная армия разгромила ваши войска в пух и прах. А скоро она будет иметь полное снабжение провиантом. На каждого солдата по пять брикетов «Сладкой каши» в день. Так что теперь я с вашей Австрийской империей сделаю то же самое, что с этим фарфоровым сервизом на двадцать четыре персоны, подаренным вам когда-то русской императрицей Екатериной II, которая когда-то отказалась принять меня к себе на военную службу с повышением в чине!

И грохнул на пол все приборы чайного сервиза, разбил вдребезги чашки, блюдца и чайник для заварки, и ушёл, оставив оторопевшего императора в полном недоумении и ужасе от такой неделикатности.

Ну и конечно с перепугу австрийский император подписал всё, что требовал Наполеон.

Италия стала свободной. А тут уже первые обозы с брикетами «Сладкой каши» подходят. Французские солдаты кашу эту уплетают и нахваливают: «Виват Наполеон!» – кричат, а итальянцы от избытка чувств в опере поют, картины разные и фрески пишут, и статуи ваяют, а скрипач Паганини на скрипке играет до самозабвения, словно сумасшедший. А Галилео Галилей смастерил телескоп, на Луну в него смотрит и от того Земля вокруг Солнца вертится как заведённая. А потом в городе Пиза забрался на башню и давай с неё чугунные шары швырять для подтверждения научных законов физики, да с таким усердием, что башня та на бок накренилась, но не упала и стоит до сих пор без единой подпорки.

Как Наполеон неудачно сватался к сестре Александра I

После того как Наполеон отвоевал у Австрии Италию, австрийский император затаил на него обиду. Собрал осколки от чайного сервиза, погоревал и стал уговаривать русского императора Александра I помочь ему воевать с Францией.

Император Александр I был приятно любезен и уступчив и до того на европейский манер образован, что по-русски говорил с трудом, а всё больше по-французски и по-немецки. Выслушал он императора Австрии, подивился грубости Наполеона, и из вежливости согласился вместе с австрийцами воевать против французов.

Русская и австрийская армии собрались у австрийского городка Аустерлиц. Но Наполеон ничуть не испугался. Накормил своих солдат «Сладкой кашей» – и они наголову разгромили армию союзников.

Пришлось русскому и австрийскому императорам подписать с Наполеоном мирное соглашение. Только Наполеону этого мало. Явился он в Петербург и на своем плохом французском языке с итальянским акцентом попросил Александра I: так, мол, и так, отдайте за меня замуж вашу сестру Екатерину Павловну. Это, мол, упрочит мир и дружеские отношения между нашими великими державами.

Александр I этого Наполеона даже императором называть не хотел и на чистейшем и безупречном французском языке уклончиво объяснил, что его сестра великая княгиня Екатерина Павловна в Париж поехать ни в коем случае не соизволит. Она тамошнюю пищу, лягушачьи лапки в сметане, кушать никогда не согласится.

И вообще ей чужды европейская суета и всякая манерность. Она даже Петербург не жалует за чопорную холодность и переменчивость направления течения реки Невы, а потому живет в по-настоящему русском городе Твери, посреди дремучих лесов. Там ей историк Карамзин по вечерам читает свои обширные труды о российских древних князьях, а поэт Жуковский сочиняет всевозможные чувствительные стихи. Так что Наполеону даже повидаться с ней никакого случая не представляется.

Но Наполеон с детских лет отказов и противоречий терпеть не был привычен.

– Я, – сказал он, – из своих пламенных чувств к Екатерине Павловне готов любые лесные дебри геройски преодолеть.

Однако император Александр I был чрезвычайно проницателен и перехитрить его никому не удавалось. И со всей своей обворожительной ласковостью и уклончивостью он сказал Наполеону:

– В наших лесах полно самых свирепых медведей, а они иностранцев на дух не переносят, а уж волки, те целыми стаями рыщут по полям и лесам, и все голодные. А так как вы есть наш союзник и долгожданный гость, то нам вашей особой рисковать совершенно непозволительно.

Ушёл Наполеон не солоно хлебавши, весь в неудовольстве и нервном расстройстве. Но по своей вредной иностранной привычке у двери притаился и стал подслушивать. А Александр I, в силу своего простодушия и невозможности сдержать возмущение, продолжил говорить громким голосом своим придворным на чистейшем французском языке:

– Ишь чего захотел! Сестру за него замуж. Она дочь императора Павла I, великая княгиня. А он кто? Итальяшка, макаронник из корсиканских разбойников, да к тому же роста – метр с кепкой! А кроме того, у него в Париже жена имеется по имени Жозефина, то ли мулатка, то ли негритянка, как его же генерал Дюма, отец будущего писателя Александра Дюма, который попозже напишет знаменитые романы про трёх мушкетёров и графа Монте Кристо!

Услышал всё это Наполеон, и в душе его вспыхнула страшная и неугасимая злоба на императора Александра I. Чёрным вихрем помчался он в Вену и велел австрийскому императору дочь его Луизу незамедлительно отправить в Париж.

– Я имею твёрдое намерение на этой вашей дочери вскорости жениться, потому что мне как непобедимому полководцу полагается наследник императорской породы.

А жену Наполеона, Жозефину, по его же приказу посадили в Многобашенный замок – во Франции таких замков, что у нас в России кабаков придорожных. Эта Жозефина вопреки всяческим наговорам была совсем не негритянка, а если и мулатка, то только совсем незначительно.

Родилась она на заморском острове Мартиника и вследствие своего южного происхождения и тропического темперамента проявляла очень сильное стремление к мужскому полу и была тороплива в нежных чувствах и очень расположена к романтическим приключениям. Уж больно она в свои четырнадцать лет на этом острове от скуки, тоски и отсутствия мужского общества натерпелась всякой несправедливой холодности и безразличия к своей пылкой особе.

Зато в Париже она без промедления выскочила замуж и не лишь бы за кого, а за самого настоящего генерала по фамилии Богарне. А когда началась революция и генералу этому, как и королю Людовику XVI, и королеве Марии-Антуанетте за то, что она австрийского происхождения, головы отрубили, у Жозефины поклонников развелось – целый полк, и Наполеон из них далеко не первым удостоился ее внимания, ласки и благосклонности. А теперь он нос к верху и говорит ей с величайшим высокомерием, невзирая на свой незначительный рост:

– Я уже императорский чин принял, и жена мне требуется не меньше чем дочка императора.

И стал коварно уговаривать Жозефину, чтобы она подписала бумагу о разводе. Жозефина от его слов в обмороки падает, но твёрдо стоит на своём, и даже папе римскому письмо послала с жалобами на беззащитность, горькую женскую долю и всяческие злокозненные притеснения. Папа римский попенял Наполеону за его крутой нрав и безжалостность в отношении законной супруги, потому как они были обвенчаны, хотя и не в православной церкви, как у приличных людей полагается, а по латинскому католическому обряду, издавна принятому во Франции в честь убиения всех протестантов-гугенотов Варфаломеевской ночью.

Наполеон вспылил и за такие обидные упрёки папу римского упёк под строгий арест, а у двери караул поставил – непреклонных солдат с ружьями. Но папе римскому раз в день давали хлеб и воду в достаточном для поддержания жизни количестве. А Жозефине в её жестоком заточении вместо хлеба и воды раз в день приносили только маленький букетик фиалок. Фиалки она любила до безумия, так как вплетала их в свои роскошные, черные, как ночи на острове Мартиника, волосы в годы романтической юности, когда неудержимо отдавалась на волю страстных чувственных мечтаний.

Однако букетиками фиалок сыт не будешь, и Жозефина вскорости истаяла, как Снегурочка весной в русских народных сказках.

А Наполеону того и надобно. И как только бедную Жозефину положили в гроб и засыпали сырой землёй, как когда-то возлюбленную принца Гамлета Офелию, он слёз проливать не стал, а незамедлительно обвенчался с Луизой, дочерью весьма крепко напуганного австрийского императора. Благо она уже была наготове и содержалась в Париже во дворце, в котором когда-то проживала её тетушка Мария-Антуанетта, пока ей не отрубили голову с помощью хитрого французского приспособления под названием гильотина, действующего необычайно быстро и совершенно безболезненно.

Для венчания Наполеон даже папу римского выпустил из-под ареста, и тот благодарил его со слезами на глазах за такое милосердие, потому как жить на хлебе и воде оказался совсем непривычен и оттого быстро переменил своё к Наполеону неприязненное отношение, и уже никакого недовольства больше вслух не высказывал, а усердно крестился, притворно улыбался, делал вид, что очень доволен и притворялся, будто одобряет всё, что Наполеону в голову взбредет от его непоседливой капризности.

Новоиспечённая императрица французская Луиза в срочном порядке родила Наполеону наследника, Наполеона II. И всё казалось бы хорошо. Но Наполеон по-прежнему ходил туча-тучей, настоящее облако в панталонах или штанах, как писал потом бесшабашный поэт Маяковский. А всё потому, что не мог забыть обидных слов, которые русский император Александра I по досадной неосторожности сказал, а он, Наполеон, под дверью специально подслушал самым неприличным образом.

И начал Наполеон втайне собирать великую армию. И запасаться провиантом, солдат ведь кормить нужно. Вояки, даже самые храбрые, на пустой желудок врагов острыми штыками колоть не станут, а из пушек стрелять и подавно, а Наполеон очень любил из пушек палить. «Мне, – говорил он, – артиллерийская канонада, что музыка Россини и Бетховена в исполнении симфонического оркестра, я гром орудий даже на оратории Баха и Гайдна не променяю и на скрипичные концерты Моцарта, а тем более Вивальди или Брамса».

Провиантмейстеры Наполеона подписали с тремя Медведями новые контракты на поставки «Сладкой каши», и штабеля брикетов стали таять, как сугробы под лучами солнышка в марте месяце. Но волшебный горшочек варит кашу без остановки, «Техник-машинен» брикетирует её бесперебойно, Медведь Михайло Иванович только успевает шестерёнки машинным маслом смазывать и гайки разводным ключом регулярно подтягивать, как указано в инструкции по эксплуатации, которую фон Браун по своей немецкой склонности к дисциплине и аккуратности сочинил и передал в комплекте с «Техник-машинен».