Текст книги "Записки от старости. Ироническая проза"

И вот блаженство

С какого ни заходишь боку,

все нет и нет припеку

После общения с морем испытываешь необыкновенное чувство свободы, раскованности кандалов и наручников, развязывания крыльев и разлепления скотча – во всех местах, где был подвергнут сценическим зажимам. Свобода от излишеств в теле наступает. «Набей меня», – желудок просит.

Армань – это для выходного дня подходит, но морское блаженство есть и ближе. Если в твоем распоряжении лишь пара-другая часов, едешь из центра на берег бухты Гертнера. В море, близ Кедрового ключа, есть чистое место, к нему можно сойти с дороги по валунам, съехать на «Жиге», а тут красуется джип, хозяин которого лоснится от крутизны. Этакий полноприводной джигит.

Когда входишь в воду бухты и тебя обжигает ее невысокая температура, приходит на ум картина Петрова-Водкина «Купание красного коня».

А когда выходишь, рождаются нервические строки: «В воду кунайте, кунайте и Дипкунайте, и Орбакайте, стрекайте, и вынимайте»…

Думается, японцы – все левши, раз у них руль справа. Вот и Витюша Иванов лишен водительских и родительских прав за управление ребенком и его игрушечной машинкой в нетрезвом виде.

Только что генерал Рохлин убит выстрелом в голову, и от этого ничего другого не приходит в голову. Накануне по телевизору передавали такую информацию: «Неизвестный маньяк застрелил из автоматической винтовки 9 человек за 2 минуты 36 секунд. Это на 15 секунд быстрее прежнего рекорда». В Штатах дело было.

Берег бухты Гертнера усеян тушками горбуш с отъеденными головами. У кого-то шалят нервы, а у нас нерпы. Кровь северного человека закипает при нуле градусов. Среди валунов не так уж холодно. Или прогрелось, или поменялась формула крови. Все про глобальное потепление толкуют, один Магадан остается, где спасаться от жары.

Мужик на джипе, как и ожидалось, кавказец, и сразу мерещатся шашлыки. Воображаемый аромат трепыхается в глотке. Машина абрека, словно верный конь, стоит у самой воды, будто бы бьет копытом. На море прилив, и скоро резина колес станет соленой. В четырех метрах от джипа серый лед площадью несколько квадратов сохранился под сенью кустов с зимы. На льду можно охладить пиво. Если бы оно было.

«Мачехой клянусь! Отчимом!», – слышится убедительный возглас все того же абрека, он медленно передвигается на джипе по валунам и уже убрал несколько каменюк с пути совместно с другим джигитом. Врожденный гений благоустройства. Люди возвращались с отдыха с большими рюкзаками, каждая группа снимается на валунах, радуясь приобщению к цветной пленке «Кодак». Красивая точка берега привлекла художественно одаренных подростков, они оставили на камнях рисунки цветными мелками, стилизованные под глубокую древность. По рисункам ползает огромная перламутровая муха. Будто что-то понимает в изобразительном искусстве. Может, позирует?

Резиновая лодочка проплавает мимо, пока я плыву. Тело держу в воде, голова над водой, хорошо слышу, как от воды рикошетят звуки. Голый мужик в лодочке гребет маленькими, словно игрушечными, веслицами.

Ручеек сбегает сверху, по склону. Чайки парят над моей головой почти вплотную. Стальной цвет воды, акварелью очертанные острова. Чайки, будто нарисованные одним взмахом колонковой кисти, крыжат мои мысли. Быть Магадану на пару дней южным городом! Сегодня рекордная температура воздуха +26.

Как бы нам изловчиться, солнцем напитаться на будущую зиму? Размышляю, как включить память тела, погруженного в соленую жидкость, ощущаю соль кожными рецепторами, во рту у меня солоно и в носу все отмякло, подогретый воздух, насыщенный солью, вбираю всей грудью, мне радостно и тоскливо: сегодня у нас лето. Сезон, длящийся один день.

Для отвода глаз генералу Рохлину выстрелили в голову.

 
Во мне рыдало все и пело,
как полноводная река.
Своя рубашка липнет к телу;
Кольчужка больно коротка.
 

Сын оставил туфли с солнечными очками на валуне. На обратном пути пришлось помочь ему отыскать их. Камни в известковых полипах. Идешь, как по шурупам.

И на остров Итуруп брошу свой прохладный труп.

Пока мой парень купался, вода прибывала, подбираясь к оставленной одежде, лежащей на обуви, и уже тронула подошвы туфель. Камни, по северным меркам, теплые, вода тоже. Валун ржавого цвета со следами чаячьего гуано – белого и непривычного фиолетового цвета, напоминающего школьные чернила. Теплые камни и теплота тела. Признаюсь, меня всегда смущало написание Пушкиным фамилии величайшего бабника Донжуана. Дон Гуан.

Высохшие ламинарии похожи на рыбацкие сети.

Красная «японка» с раскрытыми дверями. Музычка. Романтические берега вровень с горизонтом, если смотреть из воды.

Сегодня особый день: открывается сокровенное знание и незнание. Интеллектуальная собственность, добытая ценой потерь и озарений, несчастий. Нам бы не хотелось это знание кому-то передавать, ни за какие коврижки. Мы ненавидим тех, кто добудет эту сокровенную информацию о северной природе другим, более коротким, вивисекционным путем. Кому переплывет она в руки. Как ни за понюх табаку уже отдали во всеобщее пользование годы наблюдений биологов, геологов, археологов. А ведь люди годами жили ради этого в мерзлоте, а сколько друзей и коллег недосчитались!

Колымские геологи, у каждого многие тысячи километров по горам и речным долинам намотано. У многих к пенсионному возрасту наступает кризис, и тут важно, чтобы сердце выдерживало. Силы воли им не занимать, но кроме мужества, нужны здоровые жилы.

Один из них дважды приезжал в Хабаровск, намереваясь сделать шунтирование сердца. Ему отказывали. Прилетел в третий раз. Поставили шунты. Кому надо, на лапу дал.

Операция прошла удачно, но потом стало хуже, и сердце не выдержало, остановилось. Говорят, я встречался с ним в какой-то компании, но, увы, я этого не помню. Да разве это что-то бы изменило?

Волны покачивают мой разум, словно буек. Я чувствую прилив морской болезни, но лишь на мгновение.

У самой кромки воды кружат и не садятся на голову комары. Правда, не такие уж активные и злокусучие, как в лесу. На море их вообще быть не должно. Видимо, более активное поведение связано с отсутствием ветра и теплотой воздуха. В нормальную прохладную погоду они и не думают кусаться у моря. Их сдувает ветром.

Кино и Немцов

Ты имеешь право? А я имею лево!

Тем временем в Магадан приехал Немцов. Как Киркоров, только не поет, – говорят о нем с придыханием наши шикарные, не забалованные мужским вниманием женщины. (Правда ли, что в городе Горьком, когда выпивают, кричат: «Горько»? Нет. Кричат: «Низко», ведь город Горький обратно переименован в Нижний Новгород).

Магаданский Немецкий дом зашевелился, надеясь на встречу с Немцовым.

Один магаданский бизнесмэн выставлял кандидатуру на выборах, и кореша напутствовали его: мол, за тебя пасть порвем и ноги вырвем, а имиджмейкер сформулировал: «Ты вступаешь на трудный путь, и от тебя ждут, что твои брюки никогда не будут на людях расстегнутыми, а на них такие стрелки, будто ты из них изготовился стрелять из положения „лежа“, понял?». Вообще-то старая история, но с приездом человека из правительства она, как перелицованный пиджак, засияла новизной.

Прогуливаясь в центре Магадана по Аллее памяти, где, говорят, ветераны строительства социализма забывают собственный склероз, Немцов ответил на нападки городского диссидента, который выпускает частную газету, якобы на деньги ЦРУ. Диссидент за словом в карман не лезет, оно ему не по карману, но кого угодно в конфуз введет – словесным кун-фу.

Не на того напал. Борис Младший отшил его. Мол, лично я ничего не украл.

(Ты эстет, и я эстет. Оба мы эстеты. Ты кастет и я кастет, вынули кастеты).

Вообще-то иная кухарка, управляющая государством, чувствует себя не в своей тарелке, словно она прачка. Все дружно заговорили, что Немчик – родственник Свердлова, а немало магаданцев приехали из города, лишавшегося имени Якова Михайловича.

Там расстреляли царскую семью. Судя по аллилуйям и осаннам демократов, выражение «Нет пророка в своем Отечестве» относится и к императору Николаю II, «образованнейшему человеку Европы, автору мирных инициатив».

Магаданцам не в диковинку видеть на улице федеральное начальство. А Немчик такой кудрявый, свой в доску Почета.

Киркоров в столице Колымы тоже был, сравнение двух красавчиков родилось не на пустом месте, для Аллы купил в магазине «Алмаз» ожерелье, ему нашептали: мол, из колымского золота, самое лучшее.

Сочувствовали Филиппку: примадонна спелась с хором геев из Нью-Йорка. Мало ей Бори Моисеева.

Да не парься, и Пелагея пела про гея.

Мол, не удивимся, если Филя, в пику жене, выступит с хором женщин с острова Лесбос. Ему продемонстрировали наш стриптиз-бар, совмещенный с бистро «По-быстрому».

Но ажиотажа и в первом, и втором случае было меньше, чем когда приезжал Ельцин. Президент дал прежнему губеру, Михайлову, семь тонн нашего же золота – кредит для развития производительных сил. Новый глава администрации, Цветков пытался понять, куда, подобно растворимому кофе, девался тот драгоценный металл.

Когда у президента насморк, всю страну трясет лихорадка. А уж отдельно взятая область, хоть бы и Магаданская, – и подавно в семибальном землетрясении.

И второй вопрос: куда девалось сто тонн золота с Кубаки?

Кстати, если короля играет окружение, то телезвезду – короли. Одна наша местная хозяйка канала, когда выдавала в эфир заключительную передачу о пребывании Президента, как бы кричала на прощание «До свидания, Борис Николаевич. Приезжайте еще». Она подносила микрофон к самым губам, и, благодаря форсированной громкости создавалось ощущение, что дочь провожает родного папашу, именно ее слышит он и машет рукой именно ей. Телезрители имели возможность рассмотреть и оценить дорогую шубу ведущей, с точностью до рубля. Наша красавица и в Африке будет в шубе щеголять в жару.

Ой, к нам и Жириновский зачастил, молва уже прикатила, что будет баллотироваться в губернаторы. Всем невольно вспомнился лозунг прежних лет про Чукотку: «От жирника до атома». Жирик взял за моду выступать на площади у храма и, чтобы собрать аудиторию, раздает деньги. Направо и налево! Молва усиливала масштаб раздачи примерно в 9,5 раз.

Пипл возродится

Реакция Вассермана выявила в городе двух граждан

по фамилии Вассерман, одного Вассерманц и одного Вассерманченко

Один бизнесмен, уполномоченный Жирика по партии, как-то раз встречается мне по дороге, делится проблемами водочного бизнеса. А меня подмывает спросить про жирность спецводки с портретом Жировольфовича на этикетке.

Проблем, конечно, море. Кто пьет огненную воду со льдом, играет не только с огнем, но и мечом. Гораздо проще было бы раскрутить автостоянку. Пустырь пустырем, и вдруг его обносят забором и качают деньги из воздуха. Но что теперь-то кулаками махать, раз завелся на водку.

(Пройдет совсем немного времени, и археологи найдут на Ольском плато, близ Магадана, стоянку древних людей, возрастом 20 тысяч лет. Трудно удержаться, чтобы не начать подсчитывать, сколько можно было бы выручить денег, будь там все годы платная автостоянка).

– Я, – говорил жириновец, – введу в своем алкозаведении должность социального работника. И рюмочную открою, льготную. Пусть приходит ветеран, клюкнет с друзьями дешевой водочки, и станет ему хорошо, а мне тоже.

Встретятся в той рюмочной Непомнящий и Неизвестный. Разойдутся, оба невменяемые. На Западе старушки кооперируются, – показывает свою глубинную осведомленность жириновец. – Если две квартиры двухкомнатных на двоих, они одну продадут, на вырученные деньги в путешествия ездят. А наши все боятся, как бы не объегорили. Или пропивать начинают наперегонки.

Хоть и закадычные подруги, а привычки доверять нет. Да и квартирный вопрос всех испортил, без исключения, это еще в начале прошлого века подмечено. Тут и дети родную мать запросто кинут, не говоря о близнецах-братьях. А что старушенции? Старика бы какого-нибудь взяли с собой пожить. Может, ведро с соросом (мусором) вынесет.

– А напьется и обеим голову отвинтит? Тогда что? – спрашивают старушки. Это еще один вопрос, на который нет приемлемого практического ответа.

Адам всегда ставит вопрос ребром. А Ева работает методом тыка в тыкву. И клюка в клюкву. Где старичка взять? Да на теплотрассе – отмыть, подкормить, так обязательно инженером окажется или журналистом.

…Для дам благодетель держит портвейн №13 – цифровое качество.

 
Из глубины почти забытой
бутылка вермута и ты.
 
 
В груди колотится копытом
конь мечты.
 

Появилась в городе вражья сила, непьющие. Например, АА – анонимные алкоголики, американского типа, которые, в сущности, никогда и не знали, что такое пить по-настоящему, по-черному, как изобразил художник Казимир Малевич на картине «Черный квадрат».

Нас им никогда не перепить. (Американцы, будь они неладны). Они рядом с нами трезвенники в своей массе. Сухой горбачевский закон породил мокрое беззаконие. До страшного доходило.

– Я, – откровенничает алкожириновец, – уже второго сына своего друга, тоже алкобизнесмена, хороню: зверски убили, расплющили лицо, сделав неузнаваемым. А ведь тоже был анонимным алкоголиком.

Наши пьющие люди не нуждаются в анонимности, всегда остаются личностью и готовы на компромисс, пусть не закусить, так занюхать. Когда вернешься с другого конца планеты, это заметно.

Сам-то, мой липучий собеседник, отдыхал в Латинской Америке, только что вернулся, и свежим глазом наш бардак ему заметнее. Шубу, вон, привез из Аргентины, никак продать не удается. Жене вез, а жена, будто подменили, никак не привыкнет. И поговорка про коней, которых не меняют на переправе, плешь переела. Жена у жириновца не первая и не вторая, он и сам со счета сбился, поскольку счет в каждом случае разный. В том числе гамбургский.

У магаданцев собственная гордость: пить родную водку в любой точке мира, провозя сквозь кордоны в грелках. «Зачем вам грелка в тропиках?» – вопрос на таможне. Все-то им растолкуй.

«А чтобы как Тузик грелку».

Геометрия у нас такая: наряду с черным квадратом, красный треугольник иметь (торговая марка галош).

Потом появилась марка «Две монеты», так это кеды, которые мы с Валеркой называли кеты, запутывая в понятие Кета – красная рыба, лосось.

Вон, наши, бывшие магаданцы, организовали общину старообрядцев в Уругвае. Баньку топят эвкалиптами. Жена ругает в Уругвае, а ты сам себе Сенкевич.

Детская забава: «Парагвай, Парагвай, кого хочешь, выбирай».

Огневого задора кубинцы, поклонники кубизма – как высшей формы квадратуры круга, побратались с полтавчанами, в полушарах шаровар.

Казино у нас, в Магадане, понаоткрывали с избытком. Нам бы какой-нибудь международный аукцион к себе перетащить, – прожектерствует алкодеятель. – Вот бы озолотели. Банк «Неудержимый» и банк «Ва» согласны вложиться в дело, особенно если строить лыжный курорт на склонах Марчеканской сопки. Куршевель можно затмить, если заинтересовать мордобоем и оргиями в широком смысле – Георгиями. Должность массовика-затейника ввести по этой теме. Национальные виды – стенка на стенку, спортивный вальс с перебором партнеров.

– Вон оно как, – соглашаюсь с собеседником. – Я бы тоже выставил на аукцион Сотби свою телогрейку и керзачи, если бы не разбойная тамошняя коррупция, которая нам и не снилась.

Наш, хомо магаданус, лежит на пляже, пузо греет, ему ничего не надо, ни коммунизма, ни социализма. Но когда холод начинает прижимать, он изобретает, Колыма – край ушлых умельцев, предприимчивых ребят. Красиво пить не запретишь. Тем заметнее такие не пентиумы, как я.

По Сеньке шапка. По Сенкевичу и Палкевич. Оба знаменитых путешественников у нас побывали. Но те, что поездку заведующего земным шаром оплатили, не увидели, однако, себя на телеэкране. А поляк-итальянец Палкевич тоже нас посетил и нашел новый вид сапиенса – синегалов колымских. По Палкевичу и Собакевич. Пятая нога.

Раненый рубль

Что нам ценность отдельно взятой жизни? Я беру оптом

Якобы на минуту Немчик зашел в кафе, построенное из подручных материалов у входа в городской парк. Там бывший миллиардер расположился. Говорят, жена и подлюка-инфляция в одночасье сделали из миллиардера миллионера.

Но это слишком дешевая, с бородой, шутка. Жена у него с Кавказа, нашел себе, пока там жил, принцессу крови, а сам чуть ли не до министра союзной республики дорос.

Кавказ подо мною, – нередко шепчет он в соответствующих случаях. Он ее, трепетную горянку, крестил в православие. На своей родине она шелковая была, а в Магадане эмансипировалась, прижимает мужика, не хуже любой русской бабы, спуску не дает, даже как-то собралась жаловаться на мужа, но куда – парткомы приказали долго жить, так она в храм, к батюшке, и обоих задолбала.

Миллионер, правда, отбрехался. Узкий специалист, поперек себя толще. Но в одну точку бьет, добивается. Он священнику вчитал, словно школьнику: мол, жена, какая ее роль – она мужу как мать, должна ежедневно благословение давать. Я же ее крестил, и она же, ведьма, в божьем храме свои порядки заводит. Мужики постарше знают, им объяснять не надо, что бывает так: мама умерла, и некому сжарить картошечки. Быть одновременно мужику и женой, и психологической мамой – это чисто русская черта. На Кавказе, может, эта червоточинка во взаимоотношениях незаметна, на фоне благодатной природы, а в северных приделах пропадешь.

Без двойной ласки бизнесмен сдал позиции, правда, не капитулировал, намеривался сделать состояние на шашлыках и собачьих боях. Шашлыки в основном скармливал друзьям, которых у него половина города. Но вот с отцом города не нашел общего языка и не получил разрешение на собачьи единоборства.

Скандал с этими собаками. То их корейцы начинают отлавливать на пищевые цели, то городская служба очистки стреляет на рассвете, а горожане спросонок вызывают ОМОН. Ребята в масках приезжают, кладут стрелков носом вниз, применяют наручники и лишь тогда начинают выяснять, что к чему. Есть собачий крематорий, и дым горелых дружков ветер разносит по всему городу, вызывая шашлычные ассоциации.

Но все равно Магадан – собачий рай, шагу не ступишь, чтобы не налипло на подошву. Вряд ли это успел заметить московский высокопоставленный гость. Но предпринимателя успел обласкать. Говорит, шашлычнику нужно один налог определить, вместо неразберихи. Потом эти слова миллионеру боком вышли, сломали ему павильончики. Он хотел табличку вывесить: мол, здесь был Борис, ел шашлык, типа зашибись. Мысль здравая, но где ты видел, чтобы у нас прижилась здравая мысль?

Мне того шашлычника словно Бог послал. А то я никак не мог разобраться в межэтнических браках. Ну, русские женщины, похоже, везде нарасхват. И американцы, и итальянцы их замуж берут нарасхват. И африканцы, и китайцы. Горные джигиты на джипах тоже.

А вот как русский мужик котируется в других краях и весях? В каком бешеном восторге от него грузинки, осетинки, черкешенки и армянки? Оказывается, все нормально, если он не фуфло и обладает боблом (денежками).

ЗАПИСЬ НА ПОЛЯХ. СЛУЧАЙ. Чиню я как-то кошелек – прибежище денег. Он старый, прохудился, купюры выпадают. Будто было очень много дензнаков, и они перетерли кожу.

– Ну и почему, ты думаешь, деньги бабками называют? – спрашивает любодознатель Ортодоксов и сам же отвечает. – Раньше раковинами платили за товар, шкурами соболей. И женщинами расплачивались, что ни баба – рубль, а то и пятерка. Особенно блондинка. А рубль был такой полновесный – ну, прям как высшая мера. За живой товар заплатили живыми деньгами, ловя на живца. Теперь словосочетание «деревянные рубли» справедливо лишь к гробам, если зарплату выдают этой продукцией – столярам и плотникам. В остальных случаях – живые деньги. Было, рваный израненный рубль хотелось обработать зеленкой, чтобы хотя бы отдаленно напоминал бакс. Но рубль выжил и нас переживет.

Меня лично это мало задевает, но вообще-то любая политика затрагивает, и нельзя сказать «моя хата с краю», поскольку являешься жителем центра города. Ретивые верноподданные человечки обычно вывешивают на мачтах наружного освещения так называемую растяжку с ценной политической надписью, лозунгом момента. А ветер никто не отменял. Лозунг превращается в парус, бьется и хлопает по ветру, раскачивает мачты уличного освещения. И вот уж искры снопом, замкнуло, один фонарь погас, другой. Наступает блаженство для измученных ярким светом глаз. А то моя бессонница похожа на кессонную болезнь.

Темнота нужна организму для поддержания иммунной системы. Но напрасно я радуюсь, что окончилась моя китайская пытка: на другой вечер все исправлено, выставлена дополнительная опора для надписи на матерчатых скрижалях, чтоб ей ни дна, ни покрышки, а фонари сверлят и сушат глазные яблоки сквозь закрытые веки. Я уж черную маску купил, специально от света, но с ней еще хуже: голова, как пересиженная нога, немеет.

Говорят, потом в шашлычную губернатор Цветков заходил, передавал привет от Немцова.

А на другой день высокие шишки поехали из города в район открывать аффинажный завод (где золото из концентрата выплавляют). По-моему, его уже открывали, месяца два назад. Ясно помню сверкание на экране золотых слитков. Даже с моим никудышным зрением обратил внимания. Но телевидение деликатно промолчало, а населению до этих игр нет дела. Может, по нашим временам заводы принято открывать дважды, ленточку многократно перерезать?

И не надо мелким клеркам винить себя за действия правительства. Это один американец с Аляски приезжал, бросил спасательный круг. Спросили, что он думает о войне в заливе.

Не надо ничего думать, тогда и внезапных инфарктов на рабочем месте будет поменьше.

Кстати, теперь и ленточку перерезает три-четыре человека зараз. Надо им идею дать: пусть делают это на бис. Впрочем, на телевидении принято повторять сюжеты, и лучше не вникать, когда что было и было ли вообще.