Текст книги "На машине по Италии. Сицилия, Тоскана, Умбрия, Марке"

Чефалу

Через час мы уже шли по песчаному пляжу. На горизонте высилась огромная каменная глыба, над которой плыли белые облака. На вершине глыбы можно было увидеть крепостную стену, а внизу виднелись башни собора 12-го века и маленькие домики на небольшом мысу, уходящем в синее море. На пляже никого не было, казалось, что и море, и желтый песок, и разноцветные домики принадлежали только нам. Я чувствовал, что мне надо фотографировать, но сицилийская лень настолько заразна, что даже нажатие на кнопку фотокамеры представлялось тяжелой работой.

Было необычно тихо. Без треска мотороллеров стало казаться, что мы перенеслись на сто лет назад, и на улицах городка увидим синьорин в длинных платьях и услышим цоканье лошадиных копыт. Невозможно описать этот городок и не впасть в сентиментальность. Тишина, спокойствие, старинные переулки, медленно остывают каменные стены зданий.

На центральной улице видение испарилось. В магазинчиках там продавали всякую дрянь для туристов, синьорины ходили в джинсах, и был даже один мотороллер. Лысоватый синьор остановил своего железного коня около небольшой лавочки и долго торговался с серьезной продавщицей, покупая смешную куклу на веревочках.

– На Сицилии самые серьезные женщины в мире, – философски сказал я.

– Поживи с этими лентяями и сам станешь таким же, – ответила МС. – И вообще я есть хочу.

Незаметно наступил тихий и теплый вечер. Шелестел прибой, все вокруг было пропитано морской свежестью и запирать себя в полутемном ресторане не хотелось. Мы купили пиццу и пошли к старой крепости на мысу. Закат раскрасил городок в желтые цвета, затемнил синее небо и успокоил море. Мы устроились на теплых камнях и стали разглядывать древние стены, на которых, как нам казалось, были отпечатки кровавой истории этих мест. Неподалеку на лавочке сидела влюбленная парочка. Они не разговаривали. Да и мы молчали. Любое слово было бы лишним среди таинственной тишины, окутывающей неподвижную воду и теплый воздух, пахнущий водорослями и рыбой.

На вокзале Чефалу мы зашли в маленький павильон, сели на лавочку и начали любоваться яркими звездами. Пахло точно так, как на пригородных московских станциях. Наверное, все железные дороги пахнут одинаково. Разговаривать не хотелось, мы боялись растерять впечатления прошедшего дня. Завтра нам придется брать напрокат машину и ехать на запад. После мыслей о машине появились мысли о чемоданах, но они неприятные. Эти мысли мы прогоняли. Хотелось вспоминать синее засыпающее море и старые желтые стены.

Путь к барону

– Ну что? – спросила МС, когда я положил трубку и развел руками. – Чемоданов нет?

– Есть три варианта: лететь в Белград и узнавать подробности там, забыть про чемоданы и купить здесь все необходимое или…

– Ехать в аэропорт Палермо и выбрать два чужих чемодана?

– Да, причем самых больших и дорогих!

Усталый работник в отделе пропаж посмотрел на наши квитанции, потом на экран компьютера и сказал, чтобы мы попытали счастья за углом. Мы пошли за угол и увидели счастье: наши чемоданы уютно расположились у стенки и делали вид, что стоят тут уже двое суток.

– Вот что значит разработать правильные варианты поиска! – сказал я с поучительным видом. – Теперь посмотрим, что нам предложат в конторе проката машин.

Предложение в прокате оказалось одно, именно то, что мы заказали через интернет. Оно было небольшим, четырехцилиндровым, сереньким и называлось «фордом».

– Ни одной царапины! – подчеркнул служащий. – Машина зверь, на любую гору залезет.

– И слезет, – добавил он, увидев мой скептический взгляд.

Я сел за руль, машинка и правда оказалась резвой. Выезд из аэропорта простой, на дорогу, ведущую на запад, мы попали почти сразу. Только два разворота сделали. На шоссе стало интереснее. Мы, как сицилийские новички, степенно ехали в правом ряду, наблюдая за проносившимися слева машинами.

– Мы что, стоим? – поинтересовалась МС.

Я нажал на газ и почувствовал, что готов объехать весь остров.

Мы ехали на западное побережье, к городу Трапани, известному своими соляными мельницами. В его окрестностях располагалась вторая база. Находилась она в усадьбе какого-то барона. Нам обещали отдельный домик в саду и завтрак в старинном зале. После ста километров шоссе кончилось, мы начали кружить по каким-то полям, садам и огородам. Навигатора у нас не было. МС, работавшая штурманом, постоянно сообщала, что я ее не слушаю и потому не туда заехал. Улица, обозначенная в адресе, если и существовала в действительности, то не удостоилась быть нанесенной на карту. Наши телефоны тут не работали, приходилось ориентироваться по абрису, который нашли в сети.

Наконец, чисто случайно нам удалось попасть на нужную улицу. Мы медленно перемещались вдоль старых каменных оград, надеясь увидеть хоть одну табличку с номером. Наконец, увидели – этот номер был похож на тот, какой мы искали. По левой стороне на полкилометра тянулась каменная стена высотой около двух метров. Что-то нам подсказало, что это и есть поместье. Глухие железные ворота закрыты, на звонок никакой реакции.

– Надо постучать, – догадалась МС.

Я постучал. С таким же успехом я мог бы стучать в двери рая. Пахло перезрелыми апельсинами, скошенной травой и пылью. В воздухе висела почти абсолютная тишина, нарушаемая только стрекотом кузнечиков и какими-то звуками, похожими на рыдания.

– Давай объедем усадьбу по периметру, – предложила МС, изучая карту.

Мы сели в машину, повернули на боковой проезд и стали объезжать бесконечную каменную ограду. Вскоре дорога уперлась в кучу мусора. Дальше расстилалось поле и голубые холмы. Здесь было жарко и тоже тихо.

Если верить и ждать чудес, то они обязательно случаются. История с чемоданами нас вдохновила. Мы присели на кучу мусора и стали ждать чуда.

И чудо свершилось – раздался треск газонокосилки!

Я залез на стену и увидел худенького мужичка, косившего траву около яблони. Мои энергичные жесты, показывавшие все, что я думаю о хозяевах поместья, испугали мужичка, он испуганно кивнул и убежал вглубь сада. Мы вернулись к воротам, которые сами, без каких-либо наших усилий, начали со скрипом открываться. В глубине, в тени лимонных и апельсиновых деревьев, проглядывался старый дом, украшенный бесчисленными пристройками. Мужичок, уже без газонокосилки, стоял в тени и робко улыбался. А на крыльце возвышался хозяин поместья – барон.

Это был красавец-брюнет лет сорока, в голубой рубашке и темных брюках. Он вальяжно улыбнулся, почесал грудь и спросил:

– Ко мне, что ли?

– Ага, – сказали мы хором.

– Пошли.

Барон не спеша повел нас к маленькому домику в глубине сада.

– Живите тут, вот ключи, – сказал он и ушел.

Мы огляделись и ахнули. Вокруг был не сад, а целый фруктовый лес. Лимоны, сливы, апельсины висели гроздьями, падали на землю и гнили. Все было пропитано сладковатым запахом. В саду тянулись заброшенные аллеи, попадались разломанные фонтаны и бассейны с мутной водой или заваленные старым барахлом. Где-то ржавел грузовик, где-то стояли поросшие мхом мраморные скамьи. Все это напоминало дворец из романа Маркеса «Осень патриарха». В загоне ходила красивая лошадка, которая, увидев нас, очень обрадовалась и стала пытаться просунуть голову сквозь широкие щели загородки. Из кустов показался огромный белый пес. Он зевнул, лениво гавкнул и улегся спать в тени старой груши.

– Ты веришь, что мы не спим? – спросила МС.

– Судя по чувству голода – верю, – ответил я.

– Ты будешь думать о своем желудке или о приключениях, которые нам сегодня предстоят?

– Я согласен на приключения, если в финале призом будет кусок жареного мяса.

Мы сели в машину и отправились навстречу приключениям, в Эриче.

Эриче

Эриче – средневековый город-крепость, расположенный на вершине горы в северо-западной части Сицилии. Кое-что там осталось от пятого века до нашей эры, когда город основали элимцы – потомки выходцев из Трои. Но есть и более интересные истории об основателях города. Главным, в этим историях, был Эрикс – сын Афродиты. Его именем и назван город. Насчет отца Эрикса легенды были разные. По одной версии отцом был Посейдон, по другой – аргонавт Бут, убитый Гераклом. Геракл тут явно побывал – об этом мы потом прочитали во многих источниках. В этом городе побывал еще и Дедал (отец Икара и автор знаменитого лабиринта), прилетев сюда на своих самодельных крыльях с Крита.

В общем, место это среди богов и героев популярное, и вела туда дорога-серпантин, на которой местные жители оттачивали мастерство езды по горам. Иначе, я не мог объяснить, почему все закрытые повороты они проходили на бешеной скорости по центру дороги. Возможно они просто играли в «русскую рулетку», но спросить их об этом я не мог. После десятого поворота мой штурман закрыл глаза, и даже слабое «ой!» не прерывало звук воющего двигателя и мои ругательства. На вершине, у крепостной стены я почувствовал себя победителем: мастерство отточилось, в рулетку мы выиграли.

– Всё? – с надеждой спросила МС, когда мы остановились.

– Это только начало, – сказал я. – Впереди самое сложное – найти приличный ресторан.

Сначала мы осмотрели остатки крепостной стены, которая, как гласила табличка, была построена 25 веков назад. Для контраста или чтобы подчеркнуть связь времен, возле стены валялась пустая банка от «кока-колы». Стена была добротой, отколупнуть от нее ничего не удалось.

К ресторану вели не все пути. Мы почти заблудились в средневековом лабиринте узких улиц.

– Тут к градостроительству явно приложил руку Дедал, – ворчали мы. – Мало ему лабиринта на Крите, он и тут развернулся.

Попали на знаменитую узкую улочку, по который ходили рыцари, оставляя за собой снопы искр – им поневоле приходилось чиркать железными доспехами о каменные стены домов.

Описание ресторана я опущу. Помню только, что кофе и пирожные там были отличными, и у нас хватило сил обежать почти весь город. Здесь встречаются не только местные жители и туристы. Эриче сейчас еще и научный центр. Друзья-физики были тут на конференции и рассказывали, что мэр города – известный физик. Они подозревали, что он по совместительству еще и крестный отец местной мафии – иначе как объяснить, что встречные женщины, увидев его на улице, останавливались и норовили поцеловать ему руку.

Эриче – это мощенные мостовые, трава и маки между серыми камнями, безлюдье, мусульманские купола на одних церквях и готические башни на других, виды с высоты, от которых невозможно оторваться. Ты ходишь по царству теплого камня с чувством, что учебники по истории писали правду. Средневековье оказалось не только строчками, которые надо было прочитать и заучить к завтрашнему уроку. В Эриче его можно посмотреть и даже потрогать.

Трапани

Завтрак у барона проходил в зале, стены которого были увешаны картинами и полочками с посудой. По углам стояли старинные буфеты, уставленные хрусталем, бутылками и безделушками. Подошедшая мать барона (мы ее прозвали баронесса) сообщила, что у них еще один бизнес: по вечерам, когда у них есть настроение, усадьба работает как ресторан и весь этот антураж служит созданию атмосферы старины и древних сицилийских традиций.

Прислуживала девушка испуганного вида, чем-то похожая на мужичка, косившего вчера траву. Баронесса сидела с нами, светски улыбалась и тихонько шипела на служанку. Посуда фарфоровая и старинная. И как-то хотелось видеть в этих тарелках и вазочках что-то посущественнее хлеба, масла, сыра и варенья. Я поинтересовался, есть ли в ресторане колбаса, чтобы украсить завтрак усталого мужчины, но баронесса сделала вид, что не поняла вопроса. Ладно, средневековый антураж скрашивал скудный завтрак, а колбаса была у нас в загашнике.

После завтрака мне нужно было подключиться к интернету. Я спросил у барона, где это можно сделать.

– У меня в офисе, – сказал барон, тяжело вздохнул и начал рассказывать, что у него сегодня много дел.

Оказалось, что он собирался проверить свою электронную почту. В офисе он посмотрел на компьютер, выпил вина, сказал, что на сегодня с него хватит и теперь ему надо как следует отдохнуть.

На этот день мы запланировали три важных дела: осмотреть город Трапани, побывать на соляных мельницах и поменять доллары на евро. Тогда мы еще были глупыми и возили доллары, а не дебитную карту, позволяющую без проблем получить нужную сумму в любом банкомате.

Начали мы с обмена долларов. В двух банках нам отказали, и направили в какой-то очень исторический банк в старом районе Трапани. В зале мы увидели очередь из трех человек, но нас утешили, сказав, что за час-другой они управятся. МС села читать путеводитель, а я задремал, чтобы набраться сил для дальнейших путешествий.

Шло время. На исходе второго часа нас позвали к заветному окошку.

– Доллары? – удивился клерк. – Я попробую, давайте ваши документы.

Мы отдали паспорта, клерк исчез, чтобы сделать фотокопии.

– Отлично! – сказал он, вернувшись. – А теперь надо заполнить бланки.

Он сунул на кипу бумаг и стал объяснять, как их заполнять.

– А к чему такая бюрократия? – спросил я, – У нас всего триста долларов.

– Так надо, – ответил клерк, взял у нас бланки и куда-то скрылся.

Минут через десять он вернулся с представительным мужчиной средних лет в красивом сером костюме.

– Я заведующий сектора банка, – представился мужчина и пожал нам руки. – Мы сейчас будем разбираться с вашей проблемой. Покажите ваши доллары.

Я протянул ему три зеленые бумажки. Заведующий долго рассматривал их на просвет, потом передал их клерку, и тот исчез.

– Будем снимать фотокопии, – пояснил он.

– Ничего не говори и ничему не удивляйся, – шепотом попросила МС, увидев мое перекошенное лицо.

Вернулся клерк с тремя листами бумаги. Заведующий осмотрел их, сравнил с оригиналами купюр и отослал клерка обратно.

– Молодой сотрудник, – объяснил он. – Копии надо снимать с двух сторон.

Наконец все было кончено. Мы получили евро и радостные вышли на улицу.

– Надо было спросить у заведующего, где тут приличный ресторан, – молвил я, с упоением вдыхая свежий ветер, пахнущий морем.

– Это мы сейчас узнаем, – сказала МС и стала оглядывать пустынную улицу в поисках хотя бы одного прохожего.

Минут через пять прохожий появился. Только он не шел, а бежал. Это был юноша в темном костюме, красном галстуке и в начищенных штиблетах. В его руках болтался портфель, от бега волосы растрепались, на раскрасневшемся лице застыла маска очень делового и занятого человека.

– Простите, – обратилась к нему МС, когда он поравнялся с нами. – Не подскажете, где тут хороший и недорогой ресторан?

Деловой юноша резко затормозил, пригладил волосы, деловая маска на лице стала постепенно растворяться.

– Ристоранте? – он задумался. – Да, я знаю такой! Идемте за мой, я покажу.

И мы направились в направлении, откуда он только что прибежал. Шли не спеша, деловой юноша, мешая английские и итальянские слова, по дороге пытался рассказать нам, в какой замечательный ресторан мы сейчас попадем.

– Вы, наверное, спешите, – смущенно сказала МС. – Вы нам только покажите направление, а дальше мы сами.

– Нет проблем! – ответил деловой юноша, явно забывший, куда и зачем он бежал.

– Вот она, Сицилия, – прошептала мне МС. – Мне тут всё больше и больше нравится!

Трапани – прекрасный город. Помимо красивых зданий в стиле барокко и смешных скульптур, там можно наслаждаться покоем и сицилийской расслабленностью. Да и что другого можно ожидать от города, который образовался на месте серпа, брошенного богиней плодородия Деметрой (у римлян Церера). Вообще в Сицилии почти все связано с богами и героями. Любили они это место!

Я не буду описывать все храмы и дворцы Трапани, а также историю города. Для тех, кто не был на Сицилии, это будет скучно, а бывалые туристы-историки могут рассказать больше и интереснее. Скажу только, что наибольшие эмоции нахлынули на меня возле Палаццо Каваретта, построенного в 17-веке и служащего сейчас зданием городской мэрии. Я долго разглядывал два огромных циферблата на фасаде и не мог понять, почему эти часы показывают разное время. Потом сообразил, что справа часы, а слева календарь в виде часов. В музеи мы не пошли, хотя путеводители их хвалят. У нас в плане еще были соляные мельницы и наслаждение морским берегом. Как никак, Трапани много лет был одним из важнейших сицилийских портов.

Берег залива украшали остатки крепости и желтые параллелепипеды старых домов. Синело море, яркие рыбацкие лодки качались на волнах возле берега. Я отснял много кадров, в надежде сохранить хоть тень моего восторга. Потом, уже дома, часто разглядывал эти фотографии, стараясь вспомнить, как замечательно нам было на пустынном берегу в тот теплый майский день.

Соляные мельницы – основная достопримечательность Трапани. Мельницы ветряные, они уже история, посмотреть на которую привозят туристов. Около мельниц стояли автобусы, которые мешали сделать снимок.

– Я сейчас с ними поговорю, – МС направилась к водителю автобуса, который загораживал нужный нам вид.

Я не знаю, на каком языке МС разговаривала с водителем, но видел, как он бросился в кабину, отогнал автобус куда-то в кусты и долго выглядывал из этих кустов, бросая гневные взгляды на другие автобусы, которые тоже могли помешать фотосъемке.

Около мельниц шла оживленная торговля мешочками с солью.

– Красивая соль, крупная – сказала МС. – Возьмем на память?

– Однажды я был голодным и купил на память шоколадку, – зачем-то вспомнил я.

Мы купили соль и направились внутрь одной из мельниц. Под каменными сводами прохладно и тихо. На полу огромные шестерни, жернова, колеса, на огромной тачке дырявая бочка, где когда-то хранили соль. Все очень исторично, натурально, интересно, но внутренние голоса подсказали нам, что время еще детское и мы сегодня можем успеть посмотреть чудесный храм в Сегесте.

Сегеста

Сегеста – это небольшой древний город примерно в 50 километрах к востоку от Трапани. Сейчас от древнего города, основанного элимцами, остались только храм, театр и развалины жилых домов. Главная достопримечательность – это дорический храм с сохранившимися колоннами и фронтоном. Стен нет, от чего храм кажется воздушным. Его так и хочется назвать «храмом воздуха», но это название уже есть в Кисловодске, так что я буду называть его просто храмом.

Храм греческий, хотя строили его не греки, а те самые элимцы с явно греческой культурой. Театр в Сегесте тоже греческого типа: зрители сидели на ступенях и видели не только сцену, но и потрясающую панораму окружающих гор, долин и моря. Возраст храма и театра 25 веков. На Сицилии постепенно привыкаешь к таким числам, но все равно каждый раз, когда прикасаешься к древним камням, обработанными древними мастерами, чувствуешь себя немного букашкой в бесконечном потоке времени.

Мы добрались до Сегесты, когда уже начало темнеть. Доступ к храму был закрыт, но мы не огорчились. Вечернее небо, дорога, вьющаяся между холмами, деревушка, высокая трава и храм, желтеющий в наступающем сумраке, – всего этого достаточно, чтобы просто радоваться тишине и спокойствию. Оно ведь так необходимо после суеты прошедших дней так похожих друг на друга.

Утром мы вернулись в Сегесту. По небу плыли облака, солнце периодически освещало храм, он вспыхивал желтым пламенем, звал к себе. От такого зрелища невозможно было отвести глаза.

Я и не отводил. Даже когда свернул не на ту дорогу и начал разворачивать на узкой площадке, чтобы подъехать поближе. Даже когда ехал задним ходом.

И тут… Машина куда-то начала проваливаться, я почувствовал удар о днище, затормозил, мы вышли. Задние колеса висели в воздухе, машина сидела на «брюхе». Одному поднять ее не было никакой возможности.

– Есть два варианта, – сказал я МС. – Наплевать на машину и пойти сейчас к храму. Второй вариант – пойти в деревню за помощью.

– Второй вариант лучше, – ответила МС. – Так и машину вытащим и к храму подъедем, а не подойдем.

Мы направились к ближайшему дому. Вот попробуйте, не зная итальянского, объяснить, что машина почти упала в пропасть и нужна помощь. Хозяин дома, спокойный мужчина лет сорока, долго слушал нашу англо-русскую речь, внимательно смотрел на жестикуляцию, потом махнул рукой, надел ботинки и отправился с нами. Увидев аварию, он почесал затылок и куда-то исчез. Вернулся с приятелем. Они долго ходили возле машины, что-то бурно обсуждали и исчезли уже оба. Минут через двадцать к нам подъехал маленький автобус, в котором сидело уже пятеро мужчин во главе с хозяином и его приятелем. Один из них говорил по-английски и объяснил мне, что они все работают в музее при храме, что музей временно закрыли, т.к. мне нужна помощь. Я слегка обалдел, сказал, что я заплачу, но мне намекнули, что деньги оскорбят все население деревни.

Я сел за руль, пять крепких мужчин на раз-два-три подняли зад машины, я нажал на газ и выкатился на дорогу.

– Вот и все! – сказал мужчина, говоривший по-английски. – Приезжай сюда хоть каждый день, мы рядом, поможем, если что.

Мы бродили между гигантских колонн, трогали шершавые поверхности, пытаясь представить, как 25 веков назад чьи-то руки тоже трогали эти теплые камни. С огромным сожалением мы оставили это чудное место и отправились пешком по узкой дороге, ведущей к театру. Это дорога заслуживает отдельного описания. Ее явно строили с расчетом, что перед театральным представлением зрители должны настроиться на лирически-торжественный лад, создаваемый окружающими горами и храмом, сияющим на фоне темных склонов.

В театре мы сели на ступени и долго смотрели на остатки сцены, на горы, зеленые холмы, поля, далекое море. Греки правильно строили театры: если на сцене было что-то не так, то они все равно получали удовольствие от созерцания. Так устроены все греческие театры: хочешь – смотри на сцену, хочешь – смотри на окружающую красоту.

Это, конечно, чудо, что землетрясения пощадили эти шедевры. Бродя по Сегесте, поневоле начинаешь верить в какую-то неведомую силу, способную не только разрушать, но и сохранять.

Отсюда не хотелось уезжать. Очень не хотелось. Идеальная погода, история, природа… Но нас труба звала на север, к морю, в город, связанный с сицилийской мафией.