Текст книги "Алхимия российских финансов"

Бюджетный профицит и новые задачи

Обстоятельства появления бюджетной информации. О том, что творил оккупационный режим с госбюджетом в 1990-е годы, описано – насколько позволяла просачивающаяся наружу из этой «чёрной дыры» информация – в предыдущей главе. Сколько-нибудь пригодная для анализа информация о федеральном бюджете появилась только в первой половине 2000-х годов. Региональные и местные бюджеты до сих пор во многом остаются «чёрными дырами», а обобщённая информация о них крайне скудна и фрагментарна.

Появлению информации о федеральном бюджете способствовало следующее обстоятельство. Если в 1990-х годах, оккупационный режим реализовывал курс на уничтожение государства, его граждан и раздробление России, то в 2000-х годах за океаном был взят курс на сохранение России как государства и превращения её в сырьевую колонию. Поэтому и задачи, решаемые с помощью госбюджета, существенно изменились.

Вплоть до обрушения пирамиды ГКО в 1998 году все бюджеты, как объявляли чиновники, были остродефицитными. В них «не хватало» денег ни на что, кроме удовлетворения запросов чиновников и связанных с ними криминальных структур. Однако эксперимент, проведённый правительством Евгения Примакова в точном соответствии с заокеанскими рекомендациями, привёл к тому, что последующие бюджеты стали профицитными. Денег в них стало собираться гораздо больше, чем запланировано и доходы стали превышать расходы. О сути эксперимента рассказано в главе «В режиме пожарной команды» брошюры «Колонизация России».

В результате эксперимента доходы и сбережения населения сократились по сравнению с докризисным состоянием в валютном выражении почти в четыре раза. Но то же самое произошло и с налогами. В валютном выражении они сократились в те же четыре раза. А значит, в той же пропорции уменьшились реальные налоговые поступления в госбюджет.

И что же? Если прежде существенная часть федерального бюджета формировалась за счёт внутренних и иностранных займов, и всё равно его «приходилось» резать по живому, секвеструя запланированные бюджетные расходы на треть, то сразу после обрушения рубля, несмотря на полное прекращение «иностранной помощи», наполняемость бюджета стала быстро расти.

Уже в 1999 году при сменивших Примакова во главе правительства Степашине и Путине сбор налогов намного превысил запланированный объём. На 2001 год кабинет Касьянова, даже опираясь на «консервативный» прогноз экономического развития, вынужден был заложить в проект федерального бюджета в валютном выражении доходы и расходы в размере 40 миллиардов долларов против 20 миллиардов, заложенных в бюджет 1999-го и 25 миллиардов – в бюджет 2000 года. Фактические же доходы бюджета в 2001 году составили 55 миллиардов долларов.

Что за джинн вырвался из бутылки? Откуда взялись такие фантастические темпы роста бюджетных доходов? Всё дело в просчёте американских спецслужб, навязавших правительству Примакова вышеуказанный эксперимент.

Новые задачи. Так как рентабельность экспортно-ориентированных отраслей из-за обрушения рубля подскочила в несколько раз, это позволило нарастить экспорт и, соответственно, валютные доходы бюджета. При этом таможенные платежи, определённые в валюте (примерно 20% доходов бюджета), в рублёвом выражении выросли в четыре раза. Это позволило сразу же скомпенсировать потери бюджета от реального снижения рублёвых налоговых платежей, а по мере наращивания экспорта – буквально завалить бюджет деньгами.

Огромное «переполнение» бюджета, в свою очередь, привело к росту требований о снижении налоговой нагрузки на производство. И хотя колониальный режим всячески сопротивлялся этому, ему пришлось провести налоговую реформу, в ходе которой были отменены более сотни федеральных, региональных и местных налогов и снижены налоговые ставки по остальным. Это, в свою очередь, ещё более повысило конкурентоспособность отечественного производства и обеспечило дальнейший рост рублёвых доходов бюджета в условиях снижения налоговых ставок.

Заокеанские «инструкторы» колониального режима, рассчитывавшие с помощью ничем не скомпенсированной обвальной девальвации рубля организовать в стране голод и разруху, просчитались и получили противоположный результат. Крайне обеспокоенные открывшейся перспективой, они поставили перед своими ставленниками трудноразрешимую задачу. Она заключалась в том, чтобы, с одной стороны, изымать из экономики как можно больше налогов, а с другой стороны, возвращать в экономику как можно меньше изъятых из неё финансовых ресурсов.

В качестве дополнительного стимула функционеров колониального режима прекратили кормить с помощью кредитов МВФ. Им было предложено кормиться самим за счёт быстро растущего госбюджета. В этом интересы спецслужб США и российских чиновников очень удачно совпадали. Чем больше заинтересованные чиновники украдут из бюджета и традиционно выведут украденное на Запад, тем меньшая его часть вернётся в экономику России.

Получив карт-бланш из-за океана, чиновники колониального режима с вдохновением принялись за работу. Ими в России была создана уникальная по масштабу и разнообразию технологий многоуровневая система «дойки» государственного бюджета. Она более подробно будет рассмотрена в следующей главе. А здесь обрисую общую ситуацию, в которой приходилось орудовать колониальному режиму.

Устранение преград. На пути колониального режима стояло одно серьёзное препятствие: федеральный бюджет должен был утверждаться двумя палатами Федерального Собрания. Однако после разгрома преемником Ельцина Совета Федерации и формирования в Государственной думе карманного «технического большинства» это препятствие было устранено.

Все подготовленные правительством законопроекты стали пролетать через Госдуму со свистом. То, на что прежде у депутатов уходили месяцы работы, стало занимать часы. Например, на «обсуждение» главного финансового закона страны – федерального бюджета – выделили по 10 минут от каждой фракции и депутатской группы. Всё стало подчиняться главному лозунгу: парламент – не место для дискуссий. В Совете Федерации дисциплину установили ещё жёстче. К чему «пустая болтовня», если всё заранее решено?

Вот картинка принятия бюджета на 2003 год, ставшая затем типичной. В зале заседаний Государственной думы как заклинание звучит фраза: «Правительство и комитет против» (думский Комитет по бюджету и налогам). И после каждого такого заклинания расставленная по своим местам дежурная команда «технического большинства» мчится вдоль рядов пустых депутатских кресел, нажимая кнопки для голосования. Напрасно депутаты других фракций, пытающиеся внести поправки в бюджет, взывают к совести, к разуму, к здравому смыслу: пустые кресла глухи, а в задачу дежурной команды входит лишь обслуживание кнопок по заданной программе.

Эти бесконечные ряды пустых депутатских кресел в момент, когда решается судьба страны на предстоящий год, как картинка из жуткой антиутопии, вопиют, что законодательная власть в России отошла в мир иной. Её просто нет – в самом прямом, физическом смысле. А есть лишь кнопки для голосования, процесс нажатия которых осталось только автоматизировать.

Против чего же выступали в тот раз правительство и комитет? Против того, чтобы кормить детей в школах и в системе начальной профессиональной подготовки, где учатся дети из бедных семей и сироты. Чтобы их накормить, депутаты предлагали изъять около 7 миллиардов рублей из никем не контролируемого «резерва» правительства, в который чиновники намерены были закачать сотни миллиардов рублей.

Министр финансов Алексей Кудрин, представлявший в Думе правительство, такие предложения счёл кощунством. У него в голове не укладывалось, как можно даже помыслить отщипнуть хоть крошку от пирога финансовых спекулянтов и чиновников, которые свились в один криминальный клубок, ради того, чтобы накормить голодных детей?! Его возмущению просто не было предела.

С таким же возмущением были восприняты им предложения депутатов о сохранении финансирования детско-юношеских спортивных школ, помощи «чернобыльским» детям, повышении стипендий студентам и зарплаты преподавателям, выделении хоть каких-то средств на ремонт котельных и тепловых сетей в дышащем на ладан коммунальном хозяйстве и т. д.

Новая структура расходов. А вот как стало выглядеть в профицитном бюджете распределение расходов по основным разделам. Например, в федеральном бюджете на 2004 год доходы были определены в размере 2 триллионов 743 миллиардов рублей, расходы – 2 триллионов 655 миллиардов, профицит – 83 миллиарда.

На что кабинет собирался эти деньги потратить? На содержание силовых структур, включая расходы на военную реформу, ликвидацию вооружений, особые пенсии военнослужащим и работникам правоохранительных органов, судебную власть в 2004 году было намечено истратить 883 миллиарда рублей. На государственное управление, включая международную деятельность, – 124 миллиарда. Это в дополнение к 1 триллиону 150 миллиардам рублей, которые чиновники, по самым скромным оценкам, вымогали тогда в виде взяток.

На образование выделялось 118 миллиардов рублей; на дорожное хозяйство – 79; на науку, включая военный космос, – 58; на социальные программы – 50; на здравоохранение – 45 миллиардов. На всё остальное – 99 миллиардов рублей, включая 16 миллиардов на культуру и искусство, 3 – на физкультуру и спорт, 1 – на охрану окружающей среды и далее по убывающей.

Зато на кормёжку финансовых спекулянтов и правительств зарубежных государств, кабинет отвалил более 1 триллиона 199 миллиардов рублей, включая 431 миллиард рублей, предназначенных для погашения искусственно созданного с помощью чиновничьих махинаций госдолга, и 288 миллиардов, направляемых на его обслуживание.

Таким образом, структура расходов федерального бюджета на 2004 год в укрупненном виде выглядела следующим образом. Главное направление расходов правительства – кормежка финансовых спекулянтов и зарубежных правительств. На эти цели выделено 1,2 триллиона рублей или 45,1% всех бюджетных расходов. На силовой блок и госуправление – 1,07 триллиона (40,2%). На всё остальное – 0,39 триллиона рублей или 14,7% доходов федерального бюджета! В дальнейшем структура бюджетных расходов изменялась незначительно.

Такая картина вырисовывается из анализа распределения средств по разделам бюджета. Если же заглянуть в каждый раздел глубже, то обнаружится, что практически в каждом из них спрятаны дополнительные расходы на содержание госаппарата, не включённые в соответствующую статью.

Перераспределение между федеральным и региональными бюджетами. Ещё один, использованный колониальным режимом приём, с целью снижения уровня жизни населения России – перераспределение доходов и расходов между федеральным и региональными бюджетами. Проводилось оно под лозунгом передачи регионам всей «социалки». Им, мол, лучше на местах видно, как использовать детские сады и школы, профтехучилища и техникумы, больницы и поликлиники, театры и кинотеатры, общественный транспорт, жилищно-коммунальное хозяйство. И передали.

В результате потребности региональных бюджетов в доходах для финансирования свалившейся им на голову «социалки» резко возросли. А передавать им из федерального бюджета деньги, необходимые для содержания всего переданного, руководство Минфина отказалось. Мало того, федеральные чиновники продолжали сокращать долю регионов в консолидированном бюджете. Если в 1998 году доля регионов в нём составляла 56,6%, то в 2005-м – уже 30,9%! И в дальнейшем власти продолжали поддерживать долю регионов в консолидированном бюджете в среднем на уровне 1/3. Например, в 2020 году доходы федерального бюджета составили 29,8 триллиона рублей, а региональных – 14,9 триллиона.

В 2012 году Путин во время своей предвыборной кампании наобещал бюджетникам золотые горы. Зарплату учителей должны были поднять до средней по региону уже в 2012 году. К 2018 году зарплата работников культуры и преподавателей колледжей должна была достичь того же уровня, а у врачей, вузовских преподавателей и научных сотрудников превысить среднюю по региону вдвое.

Однако Минфин не выделил регионам на выполнение обещанного ни копейки. Да ещё и существенную часть налоговых поступлений из бедных регионов стали переводить в богатые. В связи с введением консолидированных групп налогоплательщиков региональные «дочки» крупных компаний стали платить налог на прибыль не там, где они её зарабатывают, а по месту регистрации головной структуры. То есть в Москве и Санкт-Петербурге.

Заставляя губернаторов – под угрозой увольнения – выполнять «майские указы» Путина, руководство Минфина «рекомендовало» им свёртывать инвестиционные программы, прежде всего в сфере поддержки сельского хозяйства. И губернаторы вынуждены были это делать, обрекая жителей на безработицу, а экономику регионов – на упадок. А когда и после выполнения этих требований денег всё равно не хватало, федеральные власти предложили региональным властям лезть в долговую петлю. И региональные чиновники, чтобы удержаться на хлебной должности, охотно лезли в неё.

В 2013 году в среднем по регионам долги составили 30% от доходов бюджетов. В Мордовии они превысили 160%, на Чукотке – 120%, ещё в 14 регионах составляли более 70% их бюджетных доходов. Погашение их становилось всё более проблемным. Дефицит региональных бюджетов достиг 642 миллиардов рублей, а их общая задолженность на конец года составила 1,7 триллиона рублей.

Федеральные же чиновники перекачали в свои «заначки» в том же 2013 году 1 триллион 184 миллиарда рублей, переправив их на Запад. Ситуация выглядит совершенно абсурдной. Как будто регионы и центр живут в совершенно разных государствах, одно из которых нищает и катится в долговую яму, а второе процветает, не зная, куда девать огромные деньжищи.

На 1 января 2015 года общий объём регионального и муниципального долга достиг 2,4 триллиона рублей, а число регионов с размером долга свыше 100% общего объёма доходов выросло до 19. Президентские же обещания, несмотря на все уловки, так и оставались невыполненными. Тогда федеральные чиновники придумали «программу оптимизации».

Они организовали «оптимизацию» здравоохранения в добавок к давно ведущейся «оптимизации» школьного и профессионального образования. В 1991 году в РСФСР было 69,7 тысячи школ. Команда Ельцина их уничтожила 1,6 тысячи. Команда Путина – более 24 тысяч. Общее число школ сократилось до 44,1 тысячи в 2015 году. Практически ликвидировано профтехобразование.

Что же касается «оптимизации» здравоохранения, то здесь достигнутые показатели оказались ещё круче. В 1991 году в РСФСР было 12,8 тысячи больниц. Команда Ельцина их ликвидировала 2,1 тысячи. Команда Путина – более 6,3 тысячи. В 2015 году на всю Россию осталось только 4,4 тысячи больниц! Да при этом ещё и число коек в них резко сокращено. Нечего, мол, разлёживаться, работать надо. В крайнем случае, обращайтесь в поликлинику.

А чтобы и туда неповадно было ходить, количество этих медучреждений тоже сократили. Команда Ельцина – на две сотни, команда Путина – на 4,8 тысячи. Число медицинских работников только за 2015 год власти сократили на 90 тысяч! Люди на селе и в небольших городах остались практически без медицинской помощи. Да и в крупных городах попасть на приём ко врачу стало большой проблемой. Из больниц стали массово выписывать не долеченных пациентов: даже после сложных операций уже на третий – пятый день. Стоит ли удивляться, что по продолжительности жизни Россия теперь находится на 123-м месте в мире?

Нагрузка на оставшихся учителей и медработников резко возросла. И средняя зарплата, действительно, выросла. Но только средняя. Зарплата, самих учителей и врачей в большинстве случаев если и выросла, то совсем на немного. Зато многократно выросло жалованье руководства школ, больниц и поликлиник. Именно ему было предоставлено право назначать оклады и надбавки сотрудникам руководимых ими учреждений, включая себя любимых, – без всяких нормативов.

В 2015 году, согласно поправкам в федеральный бюджет, финансирование медицины было снижено на 25%. На этом фоне особенно цинично смотрелось решение Минздрава объявить конкурс на создание положительного образа российского здравоохранения. За красивые телекартинки при провальной работе власти готовы были выложить 55,6 миллиона рублей.

В результате этой «оптимизации», то есть разгрома систем здравоохранения и образования, острота финансовой ситуации в регионах начала снижаться. Но уже 7 мая 2018 года к очередным выборам Путин, как известный обещалкин, опять издал указ, установивший новые целевые показатели. Стоимость мер по его исполнению чиновники оценили в 8 триллионов рублей на шесть лет. Однако регионам колониальный режим опять не выделил из федерального бюджета ничего.

А так как «оптимизировать» было уже нечего, региональным властям снова было рекомендовано использовать заёмные деньги. Дефицит региональных бюджетов снова начал расти (см. диаграмму).

При этом неиспользуемые остатки средств на счетах федерального бюджета, по данным Минфина, 1 мая 2018 года составили 7,45 триллиона рублей. Какая ситуация складывается с финансовыми взаимоотношениями федерального центра и регионов после 2019 года узнать невозможно, так как с 2020 года всю экономическую статистику власти засекретили.

Перераспределение от бедных к богатым. В развитых странах, богатые граждане платят более высокие (в процентном отношении) налоги, чем бедные. У нас же наоборот. Вот как это реально выглядит.

Есть у нас категория бедных – те, кто кроме жалких пенсий и пособий других доходов не имеет. Они от части прямых налогов освобождены, но платят косвенные налоги, приобретая товары и услуги, в которые те включены. А они в России чрезвычайно высоки. Например, в цене литра бензина налоги составляют более 80% (400% от фактической стоимости производства).

Однако основную часть бедных (если ориентироваться на европейские, а не центральноафриканские мерки) у нас составляют работающие люди. Они кроме косвенных налогов платят ещё и прямые. А прямые налоги на зарплату у нас тоже самые высокие в мире.

Чтобы заплатить работнику 1 рубль, предприятие должно ему начислить 1,15 рубля (после вычета НДФЛ в 13% останется рубль). На эту сумму начисляется 30% страховых взносов в государственные социальные фонды, получается 1,5 рубля. Эта сумма облагается 20% НДС, так как зарплата является составной частью добавленной стоимости. В итоге получается 1,8 рубля. Таким образом на полученную работником зарплату накручивается 80% прямых налогов.

Тем же российским гражданам, которых по европейским меркам можно назвать богатыми, нет необходимости работать. Они прекрасно могут прожить на дивиденды. Налог на дивиденды у нас составляет 13% (до 2015 года – 9%), взносы в социальные фонды не платятся. Но предприятия с выплаченных дивидендов платят государству НДС. То есть в сумме прямое налогообложение богатых составляет 33%.

Кроме того, если у бедных, почти все доходы уходят на покупку товаров, то богатые, как правило, основную часть доходов направляют на накопление и приобретение доходных инструментов. То есть доля косвенных налогов (самых высоких – в сотни процентов) у них в разы меньше, чем у бедных.

Особую категорию налогоплательщиков у нас составляют сверхбогатые по всем меркам граждане. Почти все они не являются налоговыми резидентами России и налоги со своих доходов платят в каком-нибудь офшорном налоговом раю. В российский бюджет от их основных доходов не поступает ни копейки. Занимается эта публика, в основном, вывозом сырья, то есть их предприятия ещё и не платят НДС. Доля же косвенных налогов у них вообще ничтожна.

Такая вот получается система налогообложения, когда самые высокие косвенные и прямые налоги платят бедные, а самые низкие – богатые. Сверхбогатые в бюджет практически не платят ничего.

Очень «гибкая» статистика. В 2000-х годах при многократном росте вывоза из страны природных ресурсов многое изменилось в государственных финансах и их возможностях. Бюджетные доходы выросли во много раз, что давало возможность вывести экономику и социальную сферу на уровень развитых стран. Но всемерно урезая важнейшие социальные расходы, определяющие качество жизни россиян, за счёт чудовищного, узаконенного по сути разграбления государственных ресурсов чиновниками и приближёнными к ним коммерческими структурами, колониальный режим умудрился отгородить население и экономику от огромной массы денег, поступавших в бюджетную сферу.

Не видеть и не замечать всего, происходившего в стране, очень сложно. Об этом свидетельствует даже официальная статистика, хотя она не охватывает очень многого, да ещё и приукрашивает действительность. А она свидетельствует о серьёзном ухудшении положения населения в целом. Возьмём такой чёткий индикатор степени зажиточности граждан как потребление мяса и мясопродуктов (в пересчёте на мясо) на душу населения. В 1990 году оно составляло 70 кг. К моменту прихода Путина к власти оно сократилось почти вдвое – до 40 кг в 1999 году.

В первой половине 2000-х годов официальная пропаганда буквально захлёбывалась, описывая экономические успехи «новой власти». Мол, жизненный уровень населения, заявил в 2005 году президент, вырос вдвое. Но если бы народ действительно стал жить вдвое богаче, то существенно выросло бы и потребление мяса. В действительности оно снизилось по итогам 2004 года до 30 кг на душу населения. То есть материальное положение основной части населения России на самом деле за первые пять лет правления Путина, когда Россия стала купаться в море нефтедолларов, существенно ухудшилось.

Да и в денежном разрезе подачки, которые олигархи и чиновники бросают ради сохранения своей власти людям, которые когда-то имели достойный заработок, крайне скупы. По данным Росстата, в 2014 году в крайней нищете с доходом ниже 4,9 тысячи рублей на человека в месяц проживало 13,4% населения. Просто в нищете с доходом от 4,9 до 7,4 тысячи рублей кое-как существовало 27,8% россиян. В бедности с доходом от 7,4 до 17 тысяч рублей в месяц перебивалось 38,8% жителей. И лишь у 20% граждан России доходы позволяли жить выше уровня бедности.

Впрочем, судя по данным Росстата, фиксировавшего снижение реальных доходов населения последние пять лет подряд, таких остаётся всё меньше. Нельзя же всерьёз воспринимать ухищрения власти поправить статистику за счёт снижения и без того заниженного прожиточного минимума.

Ещё один поворот. Обстоятельства появления бюджетной информации, о которых говорилось в начале этой главы, резко изменились весной 2020 года, когда в стране не на шутку развернулась пандемия коронавируса. Резкое падение экономики и жизненного уровня населения ожидаемо сподвигли заинтересованных чиновников засекретить экономическую статистику.

Экономическая статистика, прежде содержавшаяся в отчётах и материалах Росстата, Центробанка, Пенсионного фонда и т.д., была урезана до бесстыдства. Отчёт об исполнении федерального бюджета за 2019 год был представлен в виде исключающем всякую возможность определить его основные показатели. А в отчёте об исполнении федерального бюджета за 2020 год приведена уже совсем другая структура бюджетных расходов, также полностью исключающая возможность определения на что же израсходованы бюджетные деньги. Вот как она выглядит.

Структура расходов федерального бюджета в 2019 году

Ну и как? Вам удалось представить, на что ушли государственные деньги? Мне – нет.

Правда, новый премьер периодически по телеящику сообщал о выделении дополнительных средств на борьбу с коронавирусом и поддержку населения. Но речь шла то о 15 миллионах рублей медработникам, то о 4 миллиардах. Доходило и до суммы в 60 миллиардов. Но если всё сложить, то речь шла о сотнях миллиардов рублей. Позже выяснилось, что 5,8 триллиона рублей было изъято из федерального бюджета в одну из чиновничьих заначек – Фонд национального благосостояния. Куда заинтересованные чиновники распихали остальные 16 триллионов бюджетных рублей, по их понятиям, людям знать не положено. А ведь в каждом из них по тысяче миллиардов!

В отчёте об исполнении федерального бюджета за 2021 год не приведена даже такая структура бюджетных расходов. Правда указано, что из общих доходов в 25,3 триллиона рублей 3,6 триллиона передано в региональные бюджеты, 4,8 триллиона – социальным фондам (пенсионному, социального и медицинского страхования), а также 2,5 триллиона – на реализацию национальных проектов. Про остальные 14,4 триллиона – ни гу-гу.

Так выглядит ситуация с государственным бюджетом с высоты птичьего полёта. Если же приглядеться к действиям колониального режима поближе, откроется ещё более неприглядная картина. Некоторые её штрихи показаны далее, хотя автор вовсе не претендует на исчерпанность темы.