Текст книги "Поражение"

Владимир Дэс
Поражение

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Просыпаться с похмелья всегда тяжело. А просыпаться с похмелья у себя дома тяжелее вдвойне. Заранее знаешь, что кроме вопроса «И где ты, свинья, вчера так нажрался?» и пожелания «Чтоб ты сдох!», ничего твоя больная душа от любимой жены не получит.

Но просыпаться все равно приходится.

Ну, смелее…

Открыл глаза.

Сделал глубокий выдох, стараясь не попасть на цветы. А то прошлый раз они все дружно повяли, отчего тщательно спланированный подъем был нарушен метанием цветочных горшков в мою бедную голову.

Итак, что у нас сегодня? Жена, кажется, собирается в магазин. Глаза у меня открыты. Выдох сделан, и цветы, кажется, целы.

Пора.

– Сонь, – позвал со слезою в голосе. Это я пробую пробудить жалость.

Тишина. Не сработало…

Теперь уже громко и бодро:

– А ты знаешь, Сонь, иду это я вчера домой, смотрю: у самого подъезда, на лавочке, бумажник лежит, толстый такой…

И замолчал. Главное в нашем нелегком похмельном деле – вызвать жену на интерес, а потом уж и на раз – говор.

Надо сказать, жена у меня страх какая любопытная, а тут еще бумажник. Слышу, затихла – значит, слушает.

– Так вот, Сонь, я смотрю: бумажник такой толстый кожаный на лавочке лежит.

И опять замолчал. Оглянулся. Смотрю, Соня стоит в дверях, на лице ее недоверчивом безразличие, а в глазах прямо полыхает вопрос: «Ну, что там… что за бумажник? Может, с деньгами?»

Я, конечно, тут же ноги с дивана спустил, но вставать не стал: рискованно, дрожь в ногах, могу упасть.

– Представляешь, Сонь, беру я его, открываю, а он пустой. – И по мере возможностей изображаю на своем опухшем лице разочарование.

Соня плюет и уходит, но через секунду возвращается с вопросом:

– Ну, и где он?

– Кто? – делаю я глупое лицо, что в моем состоянии совсем не сложно.

– Бумажник.

– Какой?

– Который ты, паразит, вчера на шел.

– А-а, этот, – тяну я и начинаю оглядываться по сторонам – как бы ищу бумажник.

И вижу вместо бумажника: по всей комнате разбросаны мои вещи, а сам я на голом диване в одних трусах.

Кто меня раздевал и кто так художественно раскидал мои вещи по углам, я не помнил, как и не помнил, естественно, где лежит выдуманный мною бумажник. Но раз Соня спросила про бумажник, значит, контакт есть, а остальное – дело техники.

Я развел руками:

– Где-то здесь… Не могу вспомнить, сама понимаешь, голова болит, не работает. Вот если бы рюмочку, я бы сразу вспомнил, куда его вчера спрятал.

Соня оценивающе смотрит на меня – насколько я соврал. Похоже, ей зачем – то понадобился этот бумажник.

Оба мы прекрасно знали, что и я, и все мои вещи были вчера еще на самом пороге дома тщательно просеяны заботливыми Сониными руками на предмет изъятия всего мало-мальски ценного. Но Соня-то хорошо знает, что порой я проявляю чудеса находчивости, если дело касается захоронения наиболее дорогих мне ценностей.

Минуту посомневавшись, она сда

...

конец ознакомительного фрагмента