Текст книги "Час совы"

Владимир ДОБРЯКОВ
ЧАС СОВЫ

Впервые скачет Время напрямую, не по кругу.

Обещанное завтра будет горьким и хмельным.

Легко скакать, врага видать

И друга тоже, благодать!

Судьба летит по лугу!

Доверчивую Смерть вкруг пальца обернули,

Замешкалась она, забыв махнуть косой.

Уже не догоняли нас и отставали пули.

Удастся ли умыться нам не кровью, а росой?

В.С.Высоцкий

Пролог

Вселенная бесконечна. Но пространственная бесконечность Мироздания, которая, как правило, понимается под этим словом, ещё не дает представления об его истинной Бесконечности. При всём многообразии форм материи; как живой, так и неживой, есть нечто единое для всех её форм и проявлений в обозримом Пространстве. Это – Время. Великий Хронос, не знающий пощады, не умеющий изменять ни скорости своего движения, ни его направления. По крайней мере, в известной нам части Вселенной. Какие бы формы, какие бы виды не принимала Материя; Время для всех видов и форм будет одно и то же.

Это считалось незыблемым. Но нет границ познанию. Положение любой точки в Пространстве описывают три координаты. Если хотя бы одна из них отличается от другой, это уже не мешает двум точкам мирно сосуществовать рядом, не мешая, друг другу. Но три координаты описывают положение точек не полностью. Нужна минимум ещё одна: координата Времени. И если эта, четвёртая координата, входящая в описание положения одной точки, отличается от такой же координаты другой точки, то… Это тоже позволяет этим двум точкам сосуществовать в одном и том же месте трёхмерного пространства, ничем друг другу не мешая. И каждая из этих точек будет считать своё Время, свой Хронос, единственным и незыблемым. При этом она не будут и подозревать, что в её же пространственной «ячейке» существует огромное множество таких же точек, каждая из которых живет в своём Времени, которое для каждой из них течет по-своему.

Из этого, на первый взгляд безобидного, научного открытия вытекало другое, имеющее огромное значение. На нашей довольно маленькой планетке параллельно сосуществует бесчисленное множество Миров. Каждый из них живёт в своём Времени. Время в этих Мирах отличается друг от друга, где на несколько секунд, где на часы, на дни, годы. А где-то и на столетия и даже тысячелетия. И все эти Миры никак друг другу не мешают; нигде и никогда не пересекаются. Впрочем, иногда пересекаются самым неожиданным и непредсказуемым образом. И появляются неопознанные летающие объекты. И пропадают без всякого следа в «Бермудском Треугольнике» корабли и самолёты. И посещают кое-кого время от времени странные видения. И бьются богатыри со Змеями Горынычами, а рыцари – с драконами. И разгуливают по лесам, полям и болотам Кощеи Бессмертные, Бабы Яги, лешие, кикиморы, гоблины и прочая экзотика. И рождаются легенды об Атлантиде и Астравидьи. Поначалу осознание своего далеко не одиночества не только во Вселенной, но даже и на маленькой Земле, повергло Человечество в состояние шока. Но так уж устроен Человек, что он сначала пугается, потом балдеет, потом присматривается, а потом пытается извлечь пользу.

Сначала предположили, потом теоретически обосновали и доказали существование, а потом и открыли Мир, людьми не заселённый, из которого связываться с другими Мирами очень просто. Таковы оказались его темпоральные характеристики. Назвали это Мир Нуль-Фазой или Фазой Стоуна, по имени открывателя. А все остальные Миры назвали просто Фазами или Реальными Фазами. Нашлось в этих Реальных Фазах достаточное число добровольцев, что решились покинуть свои Миры-Фазы и навсегда переселиться в Фазу Стоуна и посвятить себя там работе на благо всех Человечеств, обитающих на нашей Планете. Удалившись от своего Мира, отрешившись от него, они в шутку назвали своё новое место обитания «Монастырём». Да так это название к Фазе Стоуна и прилипло.

Многие Фазы участвовали в заселении и обеспечении Монастыря всем необходимым, так как все они понимали настоятельную необходимость в существовании посредника для общения друг с другом. Обустроилась, оснастилась Нуль-Фаза. Создали там сети связи с Реальными Фазами, сети наблюдения… И тут выяснилось, впрочем, это было известно и ранее, но, так сказать, умозрительно. Выяснилось, что большинство Реальных Фаз, как правило, тех, которые сами ещё не дошли до открытия существования параллельных Миров на нашей Планете, нуждаются не в связи друг с другом, не в подсказках; а в помощи: настоятельной и неотложной помощи. Где-то разгорается война, где-то разражаются экологические катастрофы; где-то принимаются ошибочные решения с далеко идущими губительными последствиями. И чем больше развивалась сеть наблюдения за Реальными Фазами, тем больше таких, мягко говоря, «неблагополучных» моментов попадало в поле зрения наблюдателей Нуль-Фазы.

Руки чесались помочь, подсказать, предостеречь… Но как это сделать? Достаточно того, что перенос материального объекта из одной Фазы в другую требует колоссальных затрат энергии. Чтобы заселить Нуль-Фазу и снабдить её всем на первых порах необходимым, энергетические системы двух десятков Реальных Фаз отдавали до семидесяти процентов своих мощностей. А они были немалые. Кроме того, такие перемещения возможны только при определённом состоянии темпорального поля. И состояние такое наблюдается не чаще, чем, к примеру, Великое противостояние Земли и Марса. Да и что дало бы появление в Реальной Фазе никому не известного человека, который начал бы кричать: «Люди! Что вы делаете!? Остановитесь! Вам грозит беда!» Так уж устроен Человек. На чужом опыте учиться не желает, чужих советов не воспринимает. Все прекрасно знают, какой вред курение приносит здоровью. А сколько бросает? А сколько начинает курить?

Но из любого положения можно найти, если очень захотеть, выход. Человеческое сознание, его Личность представляет собой совокупность полей: электромагнитного, биологического, пси-полей и ряда других. Все эти поля характеризуются набором векторов, которые постоянно колеблются. Годографы этих колебаний описываются в массивах, которые именуются «Матрицами». Эти Матрицы и представляют собой Личность человека. Память, навыки, характерные особенности; всё это очень точно описывается в многомерном массиве. В любой Реальной Фазе можно выбрать любого человека, считать его Матрицу, изучить её, а потом внедрить ему в мозг две Матрицы. Первая – это его собственная, только почти полностью инвертированная. Тем самым подавляется его Личность. Вторая Матрица – это Матрица человека, который после этого может действовать в теле «носителя» по своему усмотрению. Если произвести качественную подготовку и тщательно совместить обе Матрицы – носителя и агента, то никто не заметит подмены. Более того, носитель, после того как его Личность освободят от Матрицы агента, будет воспринимать всё так, словно он действовал сам. Правда, при этом он не всегда сможет объяснить даже сам себе: почему он так поступил.

Это было прекрасное решение проблемы. Однако здесь возникли проблемы нравственного, этического, юридического и исторического плана. Насколько правомерно вмешательство Фазы Стоуна в дела Реальных Фаз? А если правомерно, то каковы рамки этого вмешательства? Долго совещались юристы, историки и философы десятков Реальных Фаз. Наконец, все пришли к выводу, что аморально не вмешательство в дела Реальных Фаз, а аморально бездействие в тех случаях, когда есть возможность уменьшить число жертв, предотвратить гибельные последствия ошибочных или даже преступных действий. Был выработан Хронокодекс, строго регламентирующий действия Фазы Стоуна в Реальных Фазах. Через все его разделы и главы красной нитью проходили три идеи: «Не навреди!», «Семь раз примерь, один – отрежь!» и «Если можно обойтись без вмешательства, обойдись без него!»

Почти сразу эти три основных постулата дополнились четвертым. «Ни в коем случае нельзя воздействовать на уже состоявшиеся события! Вторжение в Прошлое – вне закона!» Оказалось, что само Мироздание защищается от такого вмешательства. Любое действие, предпринятое в уже состоявшемся Прошлом, порождает петлю Времени. Время течет с момента вмешательства в Прошлое, как обычно. До того момента в относительном для этой Фазы Будущем, когда было произведено вмешательство в Прошлое. Здесь Время меняет свой знак на противоположный. В нашей части Вселенной Материя не может существовать во встречном Времени, и поэтому обратное течение Времени никто не замечает. Дойдя до переломного момента в Прошлом, Время снова меняет знак и начинает течь в нормальном направлении. И всё для этой Фазы начинается сначала и снова идет до переломной точки в Будущем. А там – опять назад. Время в Фазе замыкается само на себя. Образуется Схлопка, самая страшная катастрофа во Времени. Выхода из этой петли нет. По крайней мере, никто ещё не смог его найти.

Иногда, правда очень и очень редко, Схлопка может образоваться и по другим причинам. С целью избежания подобных трагедий, а так же для более полной реализации первых трёх постулатов Хронокодекса в Фазе Стоуна был создан Аналитический Сектор, разработавший аппарат Темпоральной Математики. Аналитики тщательно рассчитывали каждое воздействие, планируемое в Реальных Фазах, каждый шаг и поступок людей, которые это воздействие будут осуществлять.

Ну, а для непосредственной разработки операций и осуществления воздействий в Реальных Фазах был создан Сектор Внедрения и Воздействия. Людей, которые осуществляли воздействие, внедряясь в «носителей» в Реальных Фазах, стали называть хроноагентами. Подбирали их из обитателей Фаз, соответствующих XVIII—XXII столетиям. Оказалось, что люди этой эпохи имеют наиболее устойчивую и одновременно наиболее гибкую психику. Они легче всех других могли приспособиться к работе в широчайшем диапазоне: от каменного века до эпохи освоения межзвёздных пространств. Большую часть хроноагентов подобрали с помощью специальной программы-искателя, настроенной на соответствующие характеристики Матриц.

Стали хроноагентами и я – Андрей: Коршунов, лётчик-истребитель из 1991 года, и мой тёзка, Андрей Злобин, тоже истребитель, только из 1941. Причем, перед тем, как попасть в Монастырь мы, в результате допущенного сбоя, поменялись личностями. Я провёл полгода в теле Злобина, и каких полгода! Мне пришлось принять участие в войне и выполнить там очень важное и сложное задание. Встретились мы уже в Монастыре, где стали хроноагентами экстракласса.

Вместе со своими подругами: Леной Илек, чешской девушкой из XXII столетия, и Катрин Моро, уроженкой Фазы Стоуна, мы работали в группе Магистра Филиппа Леруа, французского физика из XXI века. Группа Леруа была нацелена на раскрытие и противодействие организации, случайно обнаруженной Катрин. Эта таинственная организация тоже занималась воздействием в Реальных Фазах, но её воздействия носили противоположный характер. Там, где обнаруживалось их влияние, разгорались войны, вспыхивали эпидемии, разражались экологические катастрофы. Эту организацию назвали ЧВП – Черный Вектор Противодействия.

В ходе операции «Сумеречные Миры» я, Злобин, Лена Илек и Магистр Леруа неоднократно побывали в различных Фазах и напрямую сталкивались там в противоборстве с агентами ЧВП. В результате операции было обнаружено, что ЧВП может формировать прямые переходы между Фазами и посылать своих агентов не только в виде Матриц, но и в собственном теле и даже с необходимым оборудованием и оружием. Один из таких переходов мы с риском для жизни ликвидировали, использовав для этого таинственное оружие: Золотой Меч, разрушающий пространственно-временной континуум.

Еще раньше я едва не пропал без вести, заблудившись в лабиринте спонтанных переходов. Эти переходы образуются случайно, как реакция Пространства-Времени на создание искусственных переходов. Много часов пришлось мне скитаться по этим переходам из одной Фазы в другую. Только настойчивость и, что греха таить, редкостное везение помогли мне выбраться из этой ловушки и вернуться к своим друзьям.

Хронофизики Монастыря, убедившись, что прямые межфазовые переходы – реальность, тоже начали работу по их созданию. Работами руководила Кристина – молодой Маг. Очень скоро Кристина достигла поставленной цели и создала прямой переход. Этот переход построили в ту Фазу, где мы ликвидировали переход, созданный ЧВП. Я вынес из этой Фазы Золотой Меч – опаснейшее оружие, которое никак нельзя было оставлять в эпохе раннего средневековья.

Много различных операций осуществили мы под руководством своего шефа – Магистра. Кем только мне не пришлось побывать! Я был и американским полисменом, и командиром звёздного корабля, и лётчиком испытателем, и средневековым рыцарем, и мушкетером императорской гвардии, и гангстером, и фашистским асом. И практически все операции, за редким исключением, были организованы как нейтрализация опасных действий ЧВП. Многие операции осуществлялись не только с риском для жизни объектов, в которых внедрялись хроноагенты, но и для них самих. Изучив воздействие ЧВП на Матрицу хроноагента, который входит с ним в контакт, Лена и Катрин пришли к тревожному выводу. ЧВП может блокировать Матрицу хроноагента и в случае его гибели, в момент её срочного переноса в Монастырь, производит в ней необратимые изменения. Хроноагент становится как бы машиной, запрограммированной на выполнение определённого действия. Когда и как может сработать эта программа, никому неизвестно. Но, слава Времени, до сих пор наши друзья поражений не знали.

Будет ли так и впредь? Об этом и рассуждали мы с Андреем, отделившись от компании друзей, отдыхающих у костра неподалёку от моего коттеджа. Друзья отмечали успешное завершение операции по спасению от гибели уникальной не гуманоидной цивилизации глубоководных головоногих. А я, заметив, что Андрея что-то гнетёт, утащил его к озеру, и там он разговорился:

– Не кажется ли тебе, Андрюха, что нам слишком уж легко даются победы над ЧВП? Слишком уж удачно для нас всё складывается. С того момента, как мы начали работать против них, мы всё время одерживаем верх. И вот я думаю, чего здесь больше? Везения? А почему ты думаешь, что им не достаёт умения? Я бы этого не сказал. Прямые-то переходы они освоили намного раньше нас. А по поводу индивидуального мастерства тоже можно поспорить. Сам помнишь, сколько нам приходилось с ними возиться, и почти всегда нам на помощь приходили или случай, или хитрость. Андрюха! Не делай вид, будто не понимаешь, о чем я говорю. На нас пока работает фактор внезапности. Мы первые разобрались, что к чему, и начали активно действовать против них. Они же пока, кроме появления здесь Черного Рыцаря, ничего против нас не предпринимали. Так не может продолжаться бесконечно. Мы постоянно вмешиваемся в их деятельность и ломаем их планы. Одно закрытие прямого перехода чего стоит. Ты можешь себе представить, что творилось там, куда ты пропихнул Огненные Шары Нагил? Только последняя наша операция с головоногими не имела никакого отношения к ЧВП. Как ты полагаешь, долго они ещё будут терпеть? По-моему, мы их уже достали. Ты прекрасно знаешь, что девяносто кампаний из ста были проиграны именно из-за недооценки противника. А мы ЧВП больше чем недооцениваем. У меня складывается впечатление, что мы уже перестали воспринимать их всерьёз. Мы как бы почиваем на лаврах. А вдруг они действуют умнее. Пока мы лихо срываем их планы, они, временно отступив, изучают нас, проводят разведку боем. А мы? Да мы знаем о них не больше, чем в самом начале противодействия. Нет, Андрюха, нам сейчас никак нельзя засыпать на лаврах. Я уверен, что они готовы нанести ответный удар и даже не один, а целую серию. Готовы ли мы к этому? Боюсь, что нет. Ручаюсь, что их удар последует в такое время, в таком месте и в таком направлении, что это будет для нас полнейшей неожиданностью. Мы уже будем уверены в победе и вдруг… Ты не допускаешь такой возможности?

Подумав, я согласился с ним:

– Я, друже, допускаю всё. Если я правильно понял, ты предлагаешь радикально пересмотреть как содержание, так и стиль нашей работы в тех направлениях, которые соприкасаются с ЧВП?

– Правильно понял. Пора разведки кончилась. И мы потеряли это время практически даром, если не считать того, что научились создавать прямые переходы, – продолжил свою мысль Злобин, – Но мы не сделали главного. Мы так и не выяснили, против кого мы работаем, и каковы их цели. А как бороться с противником, не зная о нём ничего? Тут поневоле будешь приписывать ему самые фантастические способности. Ну, как святому Могу. Кстати, кто же он такой и откуда взялся? Этого мы так и не выяснили. Операция «Сумеречные Миры» завершилась. Сумерки кончились, и сгустилась тьма. Как бишь называется этот период от наступления темноты до полуночи, когда силы зла действуют безраздельно?

– Не помню.

– Вот и я не помню. А не плохо бы помнить об этом.

– А я, кажется, вспомнил. Это – час Ежа.

– Почему «Ежа»?

– В это время ежи выходят на охоту.

– Гм! Тогда лучше час Совы. Она в это время тоже вылетает на охоту, но она, по крайней мере, мудрее.

– Хорошо. Пусть это будет час Совы. Давай, друже, закончим этот мудрёный разговор и выпьем за то, чтобы быть нам такими же мудрыми и осторожными, как Сова.

– За Сову!

Глава I

Ты снова тут, ты собран весь,

Ты ждёшь заветного сигнала.

И парень тот, он тоже здесь,

Среди стрелков из «Эдельвейс».

Их надо сбросить с перевала.

В.С.Высоцкий

В отличие от Магистра Стремберг не стал прерывать наш отпуск, хотя и ждал его окончания с нетерпением. Отдел Ричарда снова преподнёс нам задачу. Ознакомившись с ней, босс сразу пришел к выводу, что лучше нас с Андреем с этой задачей никто не справится. На повестке дня снова стояла Лотарингия.

Отдохнувшие и набравшиеся сил мы сидим у Магистра, а Стремберг и Ричард вводят нас в курс дела. На мониторах мелькают знакомые улочки Лютеции, переходы и залы императорского дворца, придворные, мушкетеры, а Ричард рассказывает.

После нашей успешной операции ситуация в Лотарингии да и во всей Европе существенно изменилась. Заговор кардиналов, в котором деятельное участие принимал Бернажу, принёс свои плоды. Папа Роман XVIII почил в бозе, не без посторонней помощи.

Обращаю внимание, что на этом месте Микеле печально улыбается и переглядывается с Магистром. В самом деле, инквизиция-то обвиняла в организации заговора против папы именно его. А заговор-то действительно существовал, только Святая Инквизиция не там его искала.

Папой Римским стал кардинал Модунио, принявший имя Себастьяна. Папа Себастьян Х отменил буллу о грехопадении в Лотарингии. Тем самым, епископ Маринелло лишился поддержки Святого престола. Но сдаваться он не собирался. Использую свой высокий пост в ордене Сердца Христова, имеющего большие связи в высших эшелонах власти многих стран, Маринелло сменил религиозную деятельность на политическую. Он весьма преуспел в делах политической интриги.

В Лотарингии же, после нашей операции и переворота в Риме, император Роберт объявил «летучие отряды» вне закона. Мушкетеры засучили рукава и взялись за дело. Стоило посмотреть, как лихо искореняли они «искоренителей ереси». Местные армейские гарнизоны рьяно помогали им в этом богоугодном деле. Очень скоро в распоряжении Маринелло осталось только два отряда, и он поспешил придать им статус «местного ополчения», созданного на случай иноземного вторжения. Занятый подготовкой к отражению Крестового Похода, император был вынужден закрыть на это глаза.

После неудачной попытки поссорить Лотарингию и Скандинавию и вбить клин между императором Робертом и Великим Князем Сергием Маринелло стал действовать тоньше и осторожнее. Приложив немалые усилия, он поставил Орден Меченосцев в такие условия, что у того просто не оставалось другого выхода, кроме как объявить Крестовый Поход против Лотарингии.

Но Великий Магистр, не смотря ни на что, всё ещё колебался. Ему совсем не улыбалось вести войну на два фронта: против Лотарингии, с одной стороны, и Суздаля со Скандинавией, с другой. Вот если бы и Лотарингия была вынуждена воевать на два фронта… Но для этого необходимо, чтобы к Крестовому Походу присоединились Испания и Англия. Эмиссары Маринелло и браться Ордена Сердца Христова работали, не покладая рук, и почти добились успеха, но…

Король Англии Эдуард III скончался, и в Вестминстере короновали несовершеннолетнего Ричарда V. Регентом при нём и фактическим главой государства стал герцог Солсбери. Выдающийся дипломат и военачальник, всесторонне образованный, тридцати с небольшим лет, весьма незаурядной внешности, лорд Солсбери был во всех отношениях выдающейся личностью. Он вполне мог оставить заметный след в истории не только Англии, но и всей Европы. Первое, что он сделал, это удалил от двора пресвитера Якова, имевшего безграничное влияние на покойного короля Эдуарда. Герцог давно испытывал сильную неприязнь не только к этому пресвитеру, но и ко всем пастырям божьим. В том числе и к кардиналу Бернажу. Но об этом чуть дальше.

У герцога Солсбери были все данные для того, чтобы стать выдающимся государственным деятелем вроде Ришелье или Бисмарка. Но у него была одна слабость. Если ему чего-то захотелось, пусть даже и не очень значительного, он бросал все дела, в том числе и важнейшие государственные, и не успокаивался, пока его желание не удовлетворялось. Ну, а если возникали препятствия, то здесь в ход шло всё, вплоть до государственных интересов. Девиз иезуитов: «Цель оправдывает средства!» можно было в полной мере отнести к герцогу Солсбери. Вопрос только, какие цели? Его бы энергию, да в нужное русло!

При короле Эдуарде герцог Солсбери был послом Англии при дворе императора Роберта. Поскольку отношения между державами оставляли желать лучшего, герцог был не слишком обременён дипломатическими трудами. Его время заполняли балы, приёмы, пиры, охота и флирт с придворными дамами. В этой обстановке он не нашел ничего лучшего, как влюбиться в императрицу Ольгу. Ну, а императрица? Как и все женщины (Евино племя!), она была польщена таким выбором и затеяла небольшой роман с герцогом Солсбери. Роман, впрочем, весьма невинный. По крайней мере, она так желала. Но не таков был герцог Солсбери. Ему уже шлея под хвост попала. Он вёл осаду императрицы по всем правилам любовного искусства, не обращая внимания на то, что эта амурная история уже стала предметом всеобщего внимания.

Император, человек широких взглядов, смотрел на это сквозь пальцы. Надо же его царственной супруге развлекаться, вот пусть и пощекочет нервы милорду, всё равно ему делать нечего.

Но милорд хватил через край. Он был очень богат и для достижения своих целей щедрой рукой раскрывал свой кошелёк. Как-то раз императрица давала небольшой вечерний приём для самых близких друзей. Ради того, чтобы придать вечеру некоторую пикантность, она пригласила и герцога Солсбери – остроумного и эрудированного собеседника. Что греха таить, Ольга рассчитывала ещё и продолжить свою игру, то есть пощекотать нервы милорду. Вот тут-то она и просчиталась. Милорд накануне приёма посетил всех приглашенных и имел с ними доверительные беседы, кошелёк милорда при этом не закрывался. Сколько денег перекочевало из него в карманы придворных можно только догадываться. Но в ходе приёма приглашенные одни за другим, под разными предлогами, извинялись и покидали государыню. Все, кроме герцога Солсбери. Он оставался наедине с императрицей почти два часа!

Видит Время, это уединение носило самый невинный характер. Милорд на прощание поцеловал императрице руку, и только. Но «злые языки страшнее пистолетов»! Амурной истории, неожиданно принявшей скандальный характер, требовалось положить конец. Сам император ничего предпринимать не стал, чтобы не бросить тень на свою супругу. Лорд Солсбери был приглашен к кардиналу Бернажу, который возвратил ему верительные грамоты со словами:

– Вы сделали, ваше высочество, в Лотарингии всё, что могли. Отношения двух великих держав, благодаря вашим усилиям, носят отныне совсем иной характер. Полагаем, что теперь Английскую миссию может возглавить другой дипломат. Не смеем вас задерживать. С нашей стороны было бы непростительно удерживать здесь и лишать короля Эдуарда советов и поддержки столь выдающегося министра.

Всё это происходило в то время, когда мы с Андреем активно действовали против Маринелло и де Ривака. Но нам тогда было не до любовных историй английского посла и лотарингской императрицы.

Герцог Солсбери покинул Лотарингию, но не забыл императрицу Ольгу. Став лордом-регентом и сосредоточив в своих руках всю полноту власти, он решил, что пришла пора довести дело до конца.

Герцог начал донимать императрицу любовными посланиями, отправляя их с дипломатической почтой. Ольге бы просто раз и навсегда решительным отказом пресечь все эти поползновения. Но умная женщина вновь оказалась в плену своей слабой женской натуры. Она продолжила игру, отвечая герцогу тоже по дипломатическим каналам, не подозревая, что каждый её неконкретный ответ (и не то, что бы да, и не то, что бы нет) всё больше и больше распалял вожделения лорда-регента.

В конце концов, она получила такое послание, от которого у неё волосы встали дыбом. Речь шла не больше, не меньше, как о ночи любви. Императрицу шокировало не столько это предложение, (нравы императорского дворца допускали и не такое), сколько условия, которые выставлял герцог. В случае согласия он был готов подписать мирный договор с Лотарингией и выступить на её стороне в грядущей войне с Орденом Меченосцев. В случае же отказа герцог угрожал немедленно выступить на стороне Ордена и Испании.

Императрица задумалась. Она была не только супругой императора Роберта, но и государыней Лотарингии. Посоветовавшись со своей наперсницей, Ниной Матяш, она приняла предложение лорда-регента, оговорив при этом строжайшую конфиденциальность встречи.

Получив ответ императрицы Ольги, лорд-регент забросил все свои дела в Англии и устремился в Лютецию. Там он первым делом встретился с лейтенантом Саусверком. Граф Саусверк был двоюродным братом герцога Солсбери. Их матери были сёстрами, в девичестве графини Черчилль. Лорд-регент изложил Саусверку суть дела, в доказательство предъявил письмо императрицы Ольги и попросил помочь ему проникнуть во дворец.

Граф Саусверк крепко задумался. Он всегда с презрением относился к сводничеству, а уж на таком уровне… Любой другой, кто осмелился бы обратиться к нему с таким предложением, тут же получил бы перчатку в лицо, а через несколько минут – удар шпаги. Но здесь был особый случай. Граф ещё раз внимательно перечитал письмо государыни. В конце концов, принимая присягу императору Роберту, он отнюдь не принимал на себя обязательств охранять его семейный покой. А вот обязательства стоять на страже государственных интересов Лотарингии, он принял. Это с одной стороны. Но с другой стороны…

«Да что, я должен быть святее папы Римского?» – подумал он про себя, а вслух спросил:

– Значит, мир или война. Так стоит вопрос?

– Именно так, – подтвердил Солсбери.

– Ну, раз моя государыня выбрала мир, то не мне, как военному, предпочитать этому миру войну сразу на три фронта. Джон! – крикнул граф слуге, – Принеси мой запасной мундир, только спори с него офицерские лилии.

Вечером герцог Солсбери пришел во дворец в мундире мушкетера Серебряного полка для того, чтобы заступить на дежурство в резерве дворцового караула под именем шевалье де Брасса. Этот шевалье минувшей ночью был ранен на дуэли и сейчас лежал у себя дома. В десять часов вечера Нина Матяш провела новоявленного мушкетера, по ей одной известным тайным переходам, в покои императрицы. Герцог Солсбери добился своего.

Говорят, что аппетит приходит во время еды. Трудно с этим спорить, тем более что подтверждающих примеров больше чем достаточно. Во всяком случае, любовники остались настолько довольны друг другом, что за этой ночью последовала вторая, за ней – третья…

Ночевал, точнее, «дневал» герцог на квартире у Саусверка. Когда любовная кампания лорда-регента приняла затяжной характер, граф намекнул ему, что, мол, любовь любовью, но есть ещё и Англия с её государственными делами.

– А пропади она вместе со своим королём Ричардом! – ответил лорд-регент.

Граф Саусверк и Нина Матяш настолько квалифицированно законспирировали любовную связь императрицы и лорда-регента, что о ней не знал никто. Никто, кроме графа де Легара (для него по роду его деятельности не существовало никаких тайн) и епископа Маринелло (по вполне понятным причинам). И если де Легар разделял пожелания Саусверка, чтобы лорд-регент поскорее оказался по ту сторону пролива и приступил к исполнению своих обещаний, то намерения епископа были прямо противоположными.

Епископ потирал руки от радости. Еще бы, Великое Время даёт ему такой шанс! Его агенты и братья Ордена Сердца Христова развернули бурную деятельность. Цель была простая: спровоцировать императора Роберта на необдуманный поступок, результатом которого был бы полный разрыв отношений с Англией.

Кардинал Бернажу вызвал графа де Легара:

– Что вы знаете, граф, о любовных делах нашей государыни?

– Ваше высокопреосвященство, государыня занимается делами не любовными, а политическими. И действует она на благо Лотарингии.

С этими словами граф предъявил кардиналу копии писем, которыми обменялись любовники. Кардинал внимательно прочитал их, провёл в размышлении несколько часов и отправился к императору.

Тот был вне себя. Два часа назад он так же вызвал де Легара и получил от него полную информацию. Он хорошо оценил ситуацию и готов был закрыть глаза на всё и не наказывать никого из участников этой истории. Но что-то надо было предпринимать. Его сильно беспокоила кипучая деятельность Маринелло и его агентов. Как бы он сам к этому не относился, но чего хорошего, когда его честь становится предметом сплетен при дворах всей Европы.

– Ну, кардинал, что мы будем делать?

– Я полагаю, сир, что надо поступить по-христиански.

– По-христиански!? Хотел бы я, чтобы это мнение разделял и епископ Маринелло! Кстати, я только что выразил своё недовольство графу де Легару: почему этот епископ осведомлён обо всём не хуже его самого? Ну, а милорд просто обнаглел. Я по-христиански прощаю и ему, и супруге ночь, в конце концов, я и сам не святой. Тем более что если жена изменяет мужу, то в этом, в первую очередь, виноват он сам. Я готов простить даже две-три ночи, неделю, наконец. Но когда ночь любви, о которой он просил, превращается в медовый месяц! Ну, и, наконец, я-то тоже имею право посещать ложе императрицы Ольги. Но как только я туда соберусь, место оказывается занято милордом. Короче, кардинал, я вызвал эту мадьярскую сумасбродку, Матяш и через неё передам милорду моё пожелание увидеть его как можно скорее по ту сторону пролива. А после неё меня посетит граф Саусверк, которому я вручу вот этот приказ. Ознакомьтесь.