Текст книги "Существа и сущности. Фантастические повести"

В поисках магии

«Странные эти двое стражников», – думала русалка. – «Хватило лишь небольшого усилия, чтобы они слушались меня беспрекословно. Вероятно, мозг этих двух устроен так, что даже не очень сильное внушение, способно превратить их в марионеток.

Ну да бог с ними. Меня больше беспокоит мой спутник. Сердцебиение усилилось, пульс как бешеный, клетки начали отмирать быстрее, новых наоборот появляется меньше. Кажется, скоро нужно будет принимать экстренные меры. Мы уже двое суток в пути почти в непосредственном соприкосновении. Это для парня настоящая пытка. А вот и первая морщинка на лбу.

Интересно, почему эти двое не реагируют на мои феромоны? Двое суток в замкнутом пространстве вполне достаточно чтобы отравится. Одно из двух…»

Усмехнулась она про себя:

«…либо они не люди, либо оба подверглись кастрации. Так, коснемся легонько их памяти… боже как же замусорены людские мысли – черт ногу сломит! Ага… вот то, что нужно… та-ак… ни то, ни другое… они просто оба подверглись стерилизации, чтобы не иметь детей. Теперь понятно, почему они так спокойны и послушны. Самый сильный человеческий инстинкт – инстинкт размножения – подавлен полностью. Нет, потенция у них есть, и они по-прежнему получают удовольствие от секса, но на уровне подсознания они импотенты. Они знают, что бесплодны и, что по сути своей, им незачем распространять свое семя. В мозгу перестало вырабатываться вещество, отвечающее за… впрочем, научные термины здесь не помогут, проще говоря, мои русалочьи чары на них не действуют».

***

– Приехали, – раздался равнодушный голос усача. – Деревня Окунева… самая что ни на есть аномальная зона. Выходить будем?

– Ну, конечно, мой хороший, – русалка открыла дверь.

– Вас ждать?

– Да нет, пожалуй, езжайте домой… зайдите в кабак, где вы пили три дня, не просыхая, так что ничего не помните, начиная с того момента как вышли из Отдела внутренних дел… вы все поняли?

– Да, госпожа, все! – опять хором ответили милиционеры, и сев в машину ударили по газам.

– Ну, а мы попросимся на ночлег; я чувствую поблизости сгустки концентрированной магии… с утра отправимся в путь.

– Послушай, – слегка замялся Левчик, – а как мне тебя называть? Русалка вроде как общее определение… вида, а имя… имя у тебя есть?

– Ну, я же тебе представилась там на озере…

– Да, понимаешь, то, как ты себя назвала я не то, что запомнить, даже выговорить не смогу.

– Ну, тогда придумай мне имя сам, – усмехнулась русалка. – По большому счету мне все равно, как меня будет называть человек, но если тебе от этого легче можешь подобрать мне какое-нибудь имечко.

***

«Господи! Какая же в ней скрыта силища! Двумя тремя словами заставила ментов везти нас за тридевять земель. Да еще бегать по магазинам за покупками для наших нужд, тратя собственные деньги. А что будет, когда она напьется этой своей силы? Как же все-таки она прекрасна! И как я ее люблю! Все то время что мы ехали бок обок в машине, я наслаждался каждым случайным прикосновением, каждым произнесенным ее словом; я любовался совершенным профилем ее прекрасного лица, не сводя с него глаз всю дорогу. Я должен… должен сделать так, чтобы она стала моей! Она? А кто она? Русалка? На мой вопрос об имени она предложила придумать его самому. Что ж она достойна самого прекрасного имени на Земле. Но как назло кроме Клеопатры и Афродиты ничего в голову не лезет. Впрочем, зачем долго мудрствовать. Пусть так и остается русалка… Русалка… Алка!»

***

– Я буду называть тебя Алка, – сказал я бодро шагающей по деревенской улочке девушке. Она рассмеялась своим чудесным серебристым смехом.

– Что ж Алка так Алка… я не против. Вон смотри – отдельный хутор стоит. Пойдем туда, попытаем счастья с ночлегом.

На стук в массивные деревянные ворота забрехали собаки, послышался отборный мат, и открылась калитка. Нашему взору предстал здоровенный бородатый мужик, в старом зеленом камуфляже военного образца.

– Че надо? – не очень приветливо поинтересовался он, буравя нас угольно-черными глазами.

– Переночевать, – просто сказала русалка.

Мужик поскреб пятерней бороду, задумчиво оглядывая не совсем стандартно одетую девушку. Наконец он вымолвил:

– Деньги есть?

– Нет, – русалка мило улыбалась даже не стараясь применять свои гипнотические способности.

– Тогда на сеновале, – махнул рукой он в сторону добротного бревенчатого здания, служившего, по-видимому, конюшней с высоченной остроконечной двускатной крышей.

– Спасибо! – ответили мы и направились в указанном направлении.

– Да погодите вы, – остановил нас хозяин. – В дом войдите сперва… Марья щас что-нибудь поесть сварганит.

Есть, конечно, хотелось. Последний раз мы позавтракали утром, запихав наскоро в желудок по паре беляшей. Дом был большим, сложенным из толстых черных бревен. В прихожей тускло горела лампочка, но войдя в комнату, нас поразил резкий контраст: внутри помещения все было отделано под евроремонт.

Высокий белый потолок украшала огромная хрустальная люстра, тяжело нависшая над массивным резным столом красного дерева. Вокруг стола находилось десяток стульев с высокими, опять же резными, спинками и мягкой кожаной обивкой. Возле стены напротив горел камин в стиле рыцарских замков. Паркетный пол был вычищен до блеска. Больше в комнате ничего не было: ни мебели, ни полок… ничего кроме стола со стульями и камина.

– Располагайтесь, – сказал подобревший хозяин, заметив наше изумление.

Впрочем, изумлен был только я; русалка лишь делала вид, что удивлена.

– Здесь у нас гостиная и обеденный зал в одном флаконе.

Мы сели за стол.

– Марьюшка! – меж тем зычно крикнул хозяин этого деревянного замка.

Открылась неприметная дверь и из соседней комнаты вышла красивая статная женщина средних лет.

– Марьюшка, – уже тише повторил медведеподобный мужик, – гости у нас.

И в голосе его было столько ласки и нежности, что было ясно – он безумно любит свою жену. Молодая женщина доброжелательно улыбнулась:

– Что ж, гостям мы всегда рады…

И тут ее взгляд встретился с взглядом русалки. Лицо женщины внезапно побледнело, и зрачки васильковых глаз расширились.

– Что с тобой? – обеспокоился муж.

– Ничего-ничего Ванечка, все в порядке, сейчас ужин соберу, – скороговоркой выпалила хозяйка и выскочила в другую дверь, за которой вероятно находилась кухня.

Мужик, пожав плечами, уселся напротив нас. Стул под его крупным телом жалобно скрипнул.

– Она узнала меня, – тихо шепнула на ухо мне русалка. – Не знаю, как, но узнала.

Открылась дверь и в гостиную вошла Марья, держа перед собой громадный поднос с яствами. За ней шел паренек лет тринадцати и молоденькая девушка в возрасте Лолиты. Оба тоже были загружены под завязку различными кушаньями. Когда все было расставлено по столу, Иван представился:

– Здешний лесничий я… моя жена Марьюшка и детки наши: Ратибор и Василиса.

Каждый по очереди кивал головой, услышав свое имя. Детки с умеренным любопытством разглядывали гостей, что-то изредка нашептывая друг другу на ухо. Лишь одна Марья не сводила настороженных глаз с русалки. Я заметил, что на груди ее появился какой-то медальон с непонятными письменами и узорами, словно из декорации мистического фильма.

– А я – Левчик, – сказал я чуть пристав со стула, – студент уфологического института, а мою спутницу зовут Алка – она тоже студентка… на факультете естествознания.

– А что разве есть такие институты? – удивился Иван. – Насколько я знаю, уфология официально не признана наукой.

– Есть, есть, – заверил я его, – мы студенты частного института.

– И что же завело вас в наши сибирские земли? Впрочем, не трудно догадаться – наши пресловутые аномальные зоны.

Иван как-то криво улыбнулся, произнося последние слова.

– Вы абсолютно правы, – подтвердил я. – Мы… у нас задание, так сказать дипломная работа об аномальности пяти озер.

– Понятно. Ну, давайте приступим к трапезе. Отведайте, чем бог послал.

Две женщины, не сводившие друг с друга напряженного взгляда, как по команде уткнулись в свои тарелки. Я последовал их примеру.

Ого! Такого вкусного борща я не ел… давно… со времен, когда была жива моя бабушка. Да и второе: печеная в глиняном горшочке картошка с крупными кусками свинины, приправленная лучком, чесночком, душистым перцем и еще какой-то ароматной зеленью, давало полагать, что не проглотил я язык лишь по причине привязанности его к гортани. Из напитков был ядреный сибирский квас.

Я откинулся на спинку, тяжело дыша и отдуваясь. Тинэйджеры тихо хихикали и надували щеки, ясно давая понять, что считают меня большим обжорой.

– Ну, я вижу, стряпня моей Марьюшки пришлась вам всем по вкусу.

Добродушно прогудел хозяин, утирая усы и бороду, после того как влил в себя трехлитровый жбан кваса.

– Да, спасибо! Было просто невероятно вкусно! – воскликнул я, ничуть не преувеличивая.

– Да-да… очень вкусно, – едва улыбнувшись уголками губ, поддержала меня русалка.

– Ну и хорошо, – хлопнул руками по коленям Иван. – Теперь можно и почивать идти. Время позднее, а вставать завтра рано. Решил проводить я вас до зоны той аномальной. Марьюшка, найдется уголок у нас для гостей незваных?

Женщина будто не слышала, буровя взглядом русалку.

– Спасибо, – поспешил я прервать затянувшуюся паузу, – но вы что-то говорили о сеновале?

– Да пошутил я, – махнул рукой Иван. – Ну, дак как Марьюшка?

Женщина вздрогнула и, схватившись за медальон, резко выдохнула:

– На сеновал пусть идут… там спокойней.

– Но… – начал было ничего непонимающий лесничий.

– Никаких «но», – сердито прервала его Марья. – Детки у нас с тобой уже большие, разнополые; им раздельно спать необходимо.

– Пошли, – дернула меня за рукав русалка. Мы встали из-за стола.

– Ну что же… спасибо за хлеб, за соль, за привет и ласку, – слегка поклонился я, – а и впрямь на свежем воздухе лучше будет… тем более ночи теплые стоят.

– Там матрасы с подушками лежат чистые, – извиняющимся голосом сказал Иван.

У порога я оглянулся. Муж с женой о чем-то яростно шептались в углу. Тинэйджеры тоже расходились по своим комнатам, лишь хозяйская дочка, обернувшись, показала мне язык, озорно сверкнув зелеными глазами.

Мы влезли по деревянной лестнице на сеновал. Там действительно лежало два матраса и подушки. Я подтащил свой матрас к матрасу русалки.

– Алка, – тихо прошептал я, – я больше не могу.

– Знаю, – тяжело вздохнула девушка, – иди сюда… нужно сбить тебе температуру от русалочьей лихорадки.

Ее зеленый топик вновь распустился, причем образовалась зеленая широкая полоса в волосах на уровне груди. Еще в самом начале пути я уговорил Алку, перекрасится в черный цвет, чтобы не привлекать к себе внимания. Юбка тоже невероятным образом исчезла, просто растворившись в воздухе.

Передо мной сидело красивейшее создание в природе: обнаженная любимая девушка. Я бросился в ее объятья, рыдая от счастья.

– А хозяйская дочка на тебя глаз положила, – шепнула Алка, помогая мне стаскивать одежду.

– Глупости, – почему-то смутился я, – я тебя люблю!

– А одно другому не мешает, – хихикнула русалка, опрокидывая меня на себя.

– Погаси… погаси свой жар, – шептала она, когда тела наши слились в единое целое.

***

«Она почуяла во мне нечеловека… эта женщина – хозяйка гостеприимного дома… но как? Не по внешнему же виду? Волосы я перекрасила, в глаза вставила линзы, теперь они у меня зеленого цвета… спасибо стражникам и их кредитной карте. Ох, не простой человек эта Мария. Как же она быстро магический амулет на себя нацепила. Правда силы в нем маловато будет, но оградить от чтения мыслей хватило. Не смогла я пробиться сквозь его защиту. Ослабла я. В былое время я подобные безделушки даже не замечала. Почуяла она во мне нечеловека… ох почуяла.

Впрочем, сдается мне, и сама она не чурается магии. И сама она хоть и человек, но не совсем обычный. Возможно – потомственная ведьма, а возможно… возможно нечто другое.

В любом случае, завтра я пополню запас магической энергии, и тогда никакой амулет меня не остановит. Я узнаю кто она.

Как странно… я чувствую большой источник магической силы, но пробиться к нему не могу. Такое ощущение, что он изолирован… и изолирован надежно. Это неестественная энергия; таковой в природе уже нет. Скорее какой-то мощный магический аккумулятор, заряженный под завязку».

Русалка взглянула на спящего рядом со счастливой улыбкой юношу, и нечто похожее на нежность шевельнулось в ней. Образовавшиеся за несколько суток морщины на лице разгладились, и он снова выглядел на свои восемнадцать. Лихорадку русалки может излечить лишь сама русалка. Но чем дольше длится лечение, тем сильней становится отравление. И при разрыве этой связи человек неминуемо умрет. Так что придется таскать за собой Левчика до самой его смерти.

Русалка тяжело вздохнула. У нее уже был подобный опыт много тысяч лет назад. Тогда она была совсем молодой еще девчонкой. В стране Лемурии повстречался ей прекрасный человеческий юноша. В те времена она старалась больше находиться на земле, чем в воде, хотя русалочий облик принимала легко и без усилий и мало еще знала про «особую любовь русалки».

Юноша влюбился в нее с первого взгляда, а точнее с первого вдоха, когда русалочьи феромоны впервые подействовали на него. Их страсть была яркой, но, увы, недолгой. Русалке скоро надоело играть в любовь, и она оставила юношу.

Какого же было ее удивление, когда встретив его через год, она увидела юношу в облике дряхлого старца. Хорошо ей подсказали старшие русалки, как можно предотвратить беду. После интенсивной терапии в постели ей удалось вернуть ему молодость. Так и мотался он за ней как хвостик в течение шестидесяти лет, пока не умер от естественной старости. С тех пор русалка старалась не иметь дел с людьми. И вот теперь опять.

Она вновь тяжело вздохнула. Так что правильно Марья сделала, что отправила спать нас подальше от своей семьи. Я же видела, как начинают блестеть глазки у Ивана при одном взгляде на меня. Хотя она и старалась придержать процесс выделения феромонов в окружающее пространство, закупорив клетки кожного покрова, все же часть их попадала в воздух. А магического амулета на Иване не было. Жалко было бы разрушить столь замечательную человеческую семью. Надеюсь, Марья догадается надеть амулет на мужа завтра.

***

Я проснулся утром свежий и бодрый; полный сил словно и не было умопомрачительной ночи любви, когда она выжимала меня полностью, не давая опомнится и отдохнуть; снова и снова вдавливала меня в свое нагое тело.

Я открыл глаза, русалки рядом не было. Выглянув в слуховое окно, я увидел ее о чем-то негромко разговаривающую с Иваном. Марьи поблизости нигде не было видно. Я спустился и подошел к ним. На груди Ивана висел вчерашний Марьин медальон.

– Ну что готов? – спросил меня Иван.

Я молча кивнул головой.

– Извини, завтрака не будет, твоя подруга слишком торопится. Но Марьюшка кое-что приготовила нам в дорогу; пойди, возьми в доме… она тебя ждет.

Я взбежал на крыльцо. В прихожей стояла Марья с небольшим рюкзачком.

– На вот, возьми в дорогу, Левчик… там хлебушко, сальце, лучок, яички да квасок наш фирменный.

– Спасибо вам теть Маш, – растрогался я, и направился было к выходу.

– Постой, – удержала она меня, – ты хорошо знаешь свою спутницу? Давно с ней знаком?

– Не очень, – честно признался я.

– И ничего странного в ней не замечал?

– К чему все эти вопросы, теть Маш? – попытался увильнуть я от прямого ответа.

– А к тому, – зашептала скороговоркой добрая женщина, – что не человек она вовсе, а нечисть лесная! Отродье русалочье… погубит она тебя Левчик… беги от нее… верь мне, я многое ведаю и нечисть лесную, за версту чую.

– Я знаю, что она русалка, теть Маш, – тихо проговорил я. – Только никакая она не нечисть, просто иная и в помощи нуждается и потом… не могу я без нее… больше жизни люблю.

– Ой, пропал ты парень пропадом! Загубит она твою душеньку, – запричитала было Марья, но тут дверь распахнулась и из комнаты вышла Василиса с гневно сверкающими зелеными глазами. Ее распущенные черные как смоль волосы лишь немногим уступали по длине русалочьим. В руках у нее были какие-то бутылочки из темного непрозрачного стекла.

– А вот это мы сейчас посмотрим! – зло зашипела она. – Кто пропал, а кто нет. Сейчас я этой русалке крашеной промывание мозгов сделаю.

– Стой! – приказала ей Марья и в ее голосе появились железные нотки привыкшего повелевать человека. – В дом иди!

– Но мама! Она ж убьет его! Надо ударить по ней сейчас, пока она слаба… потом она напьется силы и…

– Рано ещё – мы не готовы, – отмахнулась от дочери Марья, – в дом ступай.

Василиса, зыркнув на меня расстроенным взглядом, ушла, хлопнув дверью. Женщина тяжело вздохнула:

– Ладно уж, иди, давай тоже… заждались тебя, поди. На вот, возьми на память добрую от нас с дочкой подарочек.

И она надела мне на шею красивый серебряный медальончик, изображающий пятиконечную звездочку в круге. Посреди звездочки светился маленький голубенький камушек.

– Какой красивый! – восхитился я. – Спасибо большое!

– Иди уж, – подтолкнула меня к дверям Марья. – Храни тебя Господь!

Я вышел наружу. Иван с русалкой уже сидели в стареньком «уазике».

– Ну, че то ты долго там, – добродушно проворчал лесничий. – Небось байки Марьюшкины слушал?

– Слушал, – не стал отпираться я, залезая на заднее сиденье.

Русалка протянула мне руку желая помочь, но вдруг резко одернула ее и прижалась к противоположной дверце, чему-то нахмурившись.

– Ну, с Богом! – сказал Иван и нажал на акселератор. Уазик запрыгал по кочкам, выбираясь на еле видимую лесную дорогу.

Ведьмы атакуют

«Она надела свой оберег на мужа, но сама так и не вышла проститься. Что ж, я ее понимаю. Иван оказался довольно приятным собеседником и много знал о лесе и живой природе.

А вот, наконец, и мой любовник проснулся. Вон как быстро с сеновала спустился, приревновал, небось. Пусть не беспокоится… пока на леснике этот защитный талисман я даже прикоснуться к нему не смогу, да и не надо мне этого.

Уже минут двадцать прошло, как Иван послал парня за продуктами. Что-то долго… наверно Марья с дочкой пытаются раскрыть ему глаза по отношению ко мне.

Бесполезно. После сегодняшней ночи он, к сожалению, мой навсегда. Вон как девчушка зыркнула на меня, когда мы вечером спать пошли. Тоже видать почуяла неладное. Жаль я не сообразила просканировать ее мозг. Но и без этого можно с уверенностью сказать, что в этих двух человеческих самках есть необычный потенциал. В мое время подобные люди становились довольно сильными магами и даже могли противостоять некоторым Иным.

Я до сих пор помню войну между магами Атлантиды и крылатым народом. Это была жуткая бойня… полегло много народу, как со стороны людей, так и со стороны крылатых. Возможно, была бы ничья, если бы крылатые не сумели договориться с подводными жителями океанов. А те просто на просто разбудили парочку подводных вулканов, спровоцировав мощное землетрясение.

Образовался разлом в тектонических плитах и Атлантида со скоростью продырявленной лодки опустилась под толщу воды океана. Немногим атлантам удалось спастись и скрыться от мести и преследования крылатых.

А вот и Левчик. Запнулся о порог машины… дай-ка, я помогу ему… Ой! Что это?! Мою руку просто отшвырнуло назад… на нем какой-то мощный амулет. Глупые ведьмы! Они просто не понимают, что этим сами погубят его! Я теперь единственная защита и без меня он скоро умрет. Вот такой парадокс. Как говорится: чем отравился, тем и лечись. Ну, ничего, главное добраться до источника силы, а там уже никакие амулеты меня не остановят. Сейчас я сама с каждой минутой слабею. Жизнь в человеческом обличье забирает колоссальное количество энергии. Кажется, приехали. Я чувствую, как плещется там внутри озера магическая сила».

***

«Мы ехали не очень долго, минут сорок. Озеро оказалось необычайно красивым. Русалка почему-то отодвинулась от меня. Да и я, впрочем, не пытался прильнуть к ней как обычно. Странно… неужели добившись желаемого, я начал охладевать к ней? Не может этого быть! Ведь я по-прежнему люблю ее!»

***

Русалка вышла из машины и ни слова, ни говоря, бросилась в воду. Подол ее юбки красиво обвил ноги, превратившись в рыбий хвост.

– Да-а! – почесал затылок Иван. – Дела-а… а ведь я до последнего надеялся, что Марьюшка ошибается на счет нее. А она гляди-ка ты, действительно русалка. Где ты ее откопал? А парень?

– На озере на удочку словил, – буркнул я, в напряжении ожидая возвращения любимой.

Иван лишь ухмыльнулся, оценив шутку. Прошло два часа томительного ожидания. Наконец из воды показалось недовольное личико русалки.

– Ну что? – не вытерпел я. – Нашла?

– Нашла… – фыркнула русалка. – Шиш с маслом я нашла. Магическая энергия аккумулирована в громадном кристалле на самом дне озера. Но вот ключик подобрать я к нему – не смогла.

– А скажи мне душа-девица, зачем тебе сдалась магия эта?

– Потому что без нее я либо останусь человеком с короткой жизнью, либо обращусь в безмозглого монстра и буду жить долго и счастливо, откусывая головы рыбакам.

– Вполне исчерпывающий ответ, – Иван присел на бампер уазика. – Чем же тебе не нравится наша человеческая жизнь? Своей продолжительностью?

– Не только, – русалка на миг задумалась. – Вам людям все равно этого не понять. Ладно, пойду, еще раз попробую.

– Стой! Смотри… – остановил ее Иван, показывая рукой вверх.

Мы задрали головы. Над озером летел светящийся шар.

– НЛО? – спросил я со знанием дела.

Иван лишь пожал плечами.

– Да кто его знает… летают тут регулярно эти шарики различных размеров, а что там внутри – поди, разберись.

Шар завис над водой на середине озера и камнем рухнул вниз. Русалка кинулась следом, словно выпущенная торпеда. Минут через десять она объявилась слегка запыхавшаяся, но чрезвычайно довольная.

– Не НЛО это, – сказала она, отдышавшись, – а сгустки магической энергии, которую вбирает в себя кристалл. Выпускает маленький шарик, тот катается в пространстве, наматывая на себя остатки магии, словно снежный ком и возвращается обратно, скармливая ее кристаллу. Кто-то решил стать единоличным владетелем земной магии. Я чуть-чуть не успела, чтобы присосаться к источнику пока шла передача.

– И не успеешь, тварь! – раздалось позади нас.

Мы оглянулись: там стояли Мария и Василиса. Обе с распущенными волосами и ярким светом в зеленых глазах.

– Эта наша магия! И ты ее не получишь!

– Вот как? И кто же мне помешает? – с легкой угрозой в голосе вопросила русалка.

– Мы! – крикнула Василиса и забормотала какую-то тарабарщину.

Часть озера, где находилась русалка, внезапно покрылась толстым льдом, крепко обхватив ее талию.

– Так я и думала, – грустно произнесла русалка, трясясь от холода. – Боевые ведьмы – потомки магов Атлантиды.

– Это она потомок, – строго сказала Марья, указав на свою дочь. – А я самая что ни на есть настоящая атлантка…

– Марьюшка, – наконец обрел дар речи Иван, – что происходит?

– Не сейчас Ваня, – ласково произнесла магичка, – после объясню.

– Почему вы напали на меня? – спросила русалка, даже не пытаясь освободиться ото льда.

– Вы погубили мой народ и мою Атлантиду, – глухо сказала Марья, готовясь применить какое-то заклинание.

– Я не участвовала в той войне! – пыталась вразумить последнего боевого мага Атлантиды русалка.

– Это не имеет значения. Ваш вид должен исчезнуть полностью. В течение многих веков я выращивала по всему миру псевдоразумные кристаллы, которые впитывали в себя магическую энергию земного шара. Ваш вид, лишившись своей питательной среды начал понемногу вымирать. И на данный момент, кроме тебя, других представителей вашего проклятого рода на планете нет.

В руках у Марьи стал зарождаться и расти, огненный шар.

– Я вообще удивляюсь, как ты до сих пор так долго смогла продержаться, не откинув плавники и не всплыв кверху брюхом.

– А как же знаменитое благородство и великодушие атлантов? – русалка дрожала все сильнее, обхватив скрещенными руками посиневшую грудь.

– Утонули вместе с Атлантидой, – сквозь зубы произнесла Марья и подняла руку со сверкающим огненным шаром над головой.

– Алка, смотри! – крикнул я, указывая вдаль.

Все невольно обратили свои взоры в ту сторону. Там с огромной скоростью приближался еще один собранный ком магии.

Русалка, вдруг резко выдохнув, рванулась вверх, разламывая ледяную ловушку на куски. Марья швырнула свой шар, но было поздно. Магическое оружие лишь разметало остатки льда, когда русалка скрылась под водой.

– Прости мама, – прошептала Василиса, – я отвлеклась и ослабила хватку.

– Ничего дочка, – успокоила ее Марья, – даже если она выпьет этот шарик, мы справимся с ней. А к основному источнику – кристалл не даст подобраться.

Я сидел на огромном булыжнике и следил за развивающимися событиями, словно зритель у телеэкрана. Почему-то я болел за обе стороны и почему-то был уверен, что все будет хорошо, будто смотрел фильм второй раз. Тем временем середина озера начала вспучиваться горбом.

– Приготовься, – крикнула Мария дочери и в руках у обоих зажглись огненные шары.

– Охладитесь, девочки! – раздался насмешливый голос русалки, и огромная вздыбившаяся масса воды обрушилась на берег, окатив и сбив с ног всех, включая и зрителей, то есть меня с Иваном. Естественно фаерболы погасли.

«А фигурка-то у Василиски очень даже ничего», – подумал я, вставая и любуясь её стройным телом. Тонкая ткань сарафана, намокнув, прилипла к телу девушки второй кожей, четко вырисовывая все округлые формы в самых интересных местах. Да и у матери ее было на что посмотреть. Заметив мою заинтересованность, Василиса покраснела до корней волос, а Мария погрозила мне пальцем.

Иван, тряся головой как большой косматый медведь, пробурчал:

– Надежда, что это всего лишь сон, лопнула как не состоятельная.

– Василиса сеть! – крикнула меж тем Марья и они быстро-быстро заперебирали в воздухе пальцами. Вода в озере забурлила и над ним поднялась извивающаяся русалка, словно спутанная невидимыми нитями по рукам и… хвостам.

– Сжимаем, – скомандовала Мария и еще быстрее задвигала руками.

На щеке и по всему левому боку у русалки выступила кровь в виде мелкой сеточки. Русалка застонала, но вдруг из ее желтых глаз вылетели две молнии, словно сработала вспышка фотоаппарата.

Обе магички упали как подкошенные, на мгновение, замерев в неподвижности. Невидимая сетка, удерживающая русалку, распалась, и она плюхнулась в воду. Показавшись из озера, русалка устало подмигнула мне. Я заулыбался в ответ, словно ребенок с синдромом Дауна.

Мать с дочерью присели, с трудом дыша. Видимо это противостояние дается им очень тяжело.

Марья открыла рот, чтобы отдать очередной приказ. Но, тут не выдержав, взревел Иван:

– Ша! Хватит бабы х… страдать! Нашли бля из-за чего войнушку устраивать! Я тоже в Чечне воевал, и наших там положено было немеряно! Так что мне теперь каждую нерусскую рожу смертным боем бить?

– Ты не понимаешь! – крикнула ему Марья.

– Да все я понимаю! – заорал Иван в ответ. – Только нас так учили, что мирный житель не в ответе за действия боевиков! А ведь она была мирный житель?!

– Мирный, – подтвердила русалка. – Мы русалки никогда не ввязывались в военные конфликты. А вашу родину утопили, натравленные крылатыми, океанские кракены – существа полуразумные, но обладающие невероятной мощью.

Воцарилось тягостное молчание. Мать с дочерью переглянулись, видимо обмениваясь короткими мысленными фразами. Меня теперь уже ничего не удивит. В том числе и телепатия.

– Хорошо! – звонко произнесла Василиса. – Мы согласны на мирное урегулирование конфликта, но с одним условием.

– Каким? – вопросительно подняла бровь русалка.

– Ты должна отпустить его! – ткнула пальцем Василиса в мою сторону.

– К сожалению, это невозможно, – погрустнела русалка. – И ты Мария знаешь почему.

Женщина утвердительно кивнула:

– Да, я знаю, но способ избавится от русалочьей лихорадки есть.

– Интересно какой? Я об этом ничего не знаю! – искренне удивилась русалка.

«Ну вот… без меня меня женили… а мое мнение разве никого не интересует? Хочу ли я лечиться?» – думал я, молча наблюдая за наведением мостов воинствующих сторон.

– Дамы, дамы! – опять вмешался Иван. – Давайте обсудим все нюансы нашего делового сотрудничества за обеденным столом.

– И то верно, – первый раз за все время улыбнулась Марья. – Давай выходи из воды и по машинам.

Русалка привычно выбросилась на берег, мгновенно трансформировав свой хвост в стройные ножки и неизменную зеленую юбку.

«Интересно, может ли она менять цвет и фасон своего наряда?»

Словно угадав мои мысли, русалка, немного замешкавшись, одним взмахом руки укоротила юбку до звания «мини» черного цвета. А волосы, слегка поизвивавшись, сплели белоснежную блузку. Теперь она сама походила на юную тинейджерку с великолепными стройными ногами.

Василиса, фыркнув, забормотала опять что-то на своем тарабарском языке, и неожиданно ее длинный мешковатый сарафан сменился на точно такую же юбку и блузку, что сотворила себе русалка. И надо сказать ножки у Василисы были ничуть не хуже… далеко не хуже.

Показав русалке язык, Василиса гордо прошествовала к белой «ниве» на которой они и приехали творить крутые разборки. Марья ничего не сказала на счет выходки дочери, она была погружена в свои глубинные мысли.