Текст книги "Брат, вспомни все!"

Вместе с заложником он двинулся к выходу из студии.

Тот уже не трепыхался. И не разговаривал. С каждым его лишним движением и словом Никита все туже стягивал его шею. По пути обезоружил его, забрал у него изящный «браунинг» карманного формата. Что-то вроде дамского пистолета.

Лелька быстро привела себя в порядок. И выбежала на пятачок перед входной дверью. Вместе с пистолетами, которые она тащила в обыкновенном пакете. Там ее уже ждал Никита. Он бросил ей ключи от ее «девятки». Велел ей сесть за руль. А сам с Павлом Сергеевичем занял место сзади. Когда машина выехала на оживленную трассу, только тогда он ослабил хватку.

– Зря ты это делаешь, поц, – задыхаясь от нехватки воздуха, злобы и чувства унижения, прохрипел Павел Сергеевич.

– А что я делаю? – с издевкой спросил его Никита.

– Куда ты меня везешь?

– Вот с этого и надо было начинать… Леля, куда ты его везешь?

– Не знаю…

– Вот и я не знаю… Я другое знаю, Пал хрен Сергеич. Знаю, что ты Лелю больше не тронешь. Не хочет она под мужиков ложиться. Ты понимаешь, не хочет!.. Понимаешь ты, гад, или нет?..

– Понимаю…

– Контракт аннулирован.

– Да какой там контракт. Липа!

– Тем более… И о Лельке ты забудешь раз и навсегда.

– Хорошо, уговорил.

– Вот и ладушки… И ко мне претензий никаких. Так?

Ответа Никита не дождался.

– Так? – переспросил он и снова изо всех сил сжал шею авторитета.

– Да, никаких…

– Вот и славно… Вот и договорились… Расходимся, как в море корабли… Так?

– Так…

– Договор мы с тобой заключили. А договор дороже денег. Мало того, он дороже жизни. Твоей жизни. А потому, прошу тебя, не нарушай его. Не дергайся в нашу сторону. А то ведь неустойку платить придется. Ценой твоей поганой жизни. Грохну я тебя. И твоих ублюдков грохну… Ты понял?

– Понял…

– Ну тогда все, гуд бай!..

Никита обернулся. Некоторое время смотрел на дорогу сзади. Судя по всему, их никто не преследовал.

– Леля, притормози…

Машина сбавила ход, остановилась. Никита открыл дверь. Выпихнул из салона Павла Сергеевича, ногой придал ему ускорение. На такой ноте они и расстались.

– Ты сделал глупость, – не очень уверенно сказала Лелька.

– Это еще почему? – спросил Никита.

– Зря ты его тронул…

– Я? Его тронул?.. Ты что-то путаешь. Он меня первым тронул… А еще раньше он тронул тебя… А я же твой телохранитель, не забывай…

– Да, с тобой забудешь… Куда едем?

– К тебе домой.

– А не опасно?

– А чего нам бояться?

– Не чего, а кого? Павла Сергеевича, например…

– Он же ясно сказал, что претензий к нам не имеет…

– Да мало ли что скажешь под дулом пистолета.

– Кстати, о пистолетах…

Никита сгреб с пустующего переднего сиденья пакет с оружием. Вывалил «стволы» на диван рядом с собой.

Пистолеты сплошь иностранного производства.

– «Глок» – раз, «глок» – два, – перечислял Никита. – Снова «глок», и еще раз… Все с глушителями… А вот и «Дезерт Игл». Без глушителя. Круто упакованы пацаны…

А кроме того, у него еще один израильский крупнокалиберный «ствол». Тот, которым он Павла Сергеевича стращал.

– А ты что, знаешь в них толк?

– В ком, в пацанах?

– Да нет, в пистолетах.

– Вообще-то думаю, что знаю.

– Так думаешь ты или знаешь?

– Мне кажется, в прошлой своей жизни я был киллером…

– Ты шутишь?

– Да вроде нет…

– И все же зря ты влез не в свое дело, – запричитала Лелька. – Кто просил тебя связываться с Павлом Сергеевичем?

– А тебе что, лучше под толпу лечь?

– Лучше… Выживу – хорошо. Если нет, то хоть помру под кайфом.

– Дура ты! Больше мне сказать тебе нечего.

Всего трофейных «стволов» – семь. На четырех глушители. Видно, ребята Павла Сергеевича очень серьезно относятся к своему делу. Чуть что, сразу мочить. Не важно где, в каком месте – лишь бы был результат, и немедленно. Стрелять, и желательно бесшумно…

Может, и права Лелька. Не надо было с ними связываться. Но теперь уже поздно отступать. Сказал «а», говори и «б». А буквы «б» в «стволах» этих пистолетов.

Не очень верил Никита договору, который заключил с Павлом Сергеевичем. Но ведь заключил. И не его вина, если договор этот будет нарушен. И не его вина, что придется спросить неустойку…

* * *

– Никита, стол накрыт! – позвала Лелька.

Она больше не заикалась, что на кухне должен хозяйничать он. Сама об ужине позаботилась. Праздничный стол она вдруг решила накрыть. Выпить, закусить, а потом баиньки, и лучше всего, в одной постельке с Никитой.

Только ему сейчас не до сна и не до гребли. У него дела. Очень важные. Жизненно важные.

Он уже сделал все необходимые расчеты. Позаботился об освещении в лифте. Вернее, о его отсутствии. Выкрутил лампочки на всех этажах, кроме первого.

Теперь оставалось ждать. У окна. Он ждал. И дождался.

Он как чувствовал, что Павел Сергеевич пойдет на реванш в первый же день после поражения. И точно, два джипа въехали во двор в десятом часу вечера. В свете фонарей Никита видел кучу «братков», которая двинулась к подъезду.

Их было шестеро. И среди них Павла Сергеевича не наблюдалось. Зато наблюдалась кувалда, которую с трудом тащил на плече один тяжеловес. Очень мощная кувалда. Такой дверь выбьют в пять секунд.

Прав был Никита. Ребята у Павла хрен Сергеевича очень серьезные. Всемером одного не боятся. Ездят по городу с «пушками», да еще с глушителями. Кувалды запросто с собой таскают. И плевать, что жители дома подумают. Их дело простое – вышибить дверь, пристрелить пацана и девку. И обратно домой. Может, для них уже сауна греется, и девочки передки свои прихорашивают… Будет им мохнатка!..

Никита был уже в полной боевой. Быстро вышел из квартиры. Нажал на кнопку лифта. Услышал монотонный шум. Кабина лифта поднималась к нему. Пока еще пустая.

Створки дверей распахнулись. Никита зашел в кабинку лифта. Но на кнопку спуска нажимать не стал. Дверцы сомкнулись. Лифт начал опускаться вниз. Значит, кто-то вызвал его. И Никита очень надеялся, что это сделали братки.

На руках кожаные перчатки, в каждой по «стволу». Ему казалось, что он умеет стрелять по-македонски, с двух рук. Мало того, он умеет стрелять быстро и очень точно. Сейчас он как раз и спускался вниз, к браткам, чтобы это проверить…

Дверцы лифта разомкнулись. В кабине темно. Зато на площадке первого этажа свет новенькой стоваттной лампочки. Братки как на ладони, зато Никиту не видать. Можно только понять, что в лифте кто-то есть. Но Никита не дает им времени себя рассмотреть.

Он стрелял с двух рук. С автоматической скоростью. По две-три пули на братка. Остановился он, когда все трое заполнили своими телами площадку перед лифтом. Выстрелов не было слышно. Зато очень громко падала на пол кувалда. А за ней и тяжеловес.

Из шестерых Никита уложил троих. Значит, другие трое поднимались наверх пешком. Очень правильное решение.

Никита нажал на кнопку седьмого этажа. Поднялся наверх. И с пистолетами наготове начал пешком спускаться вниз. И на пятом этаже встретился с «братками».

На разговоры времени нет. Поэтому он сразу пустил в ход оружие. Три «братка» даже понять ничего не успели. И отправились на тот свет вдогонку за своими товарищами. Но Никита не мог даже ручкой им вслед помахать. И на это нет времени.

Он сунул пистолеты под свитер. Перчатки тоже снял. Чтобы не привлекали внимания. Не так уж холодно на улице, чтобы перчатки носить. Перепрыгнул через трупы и бегом бросился вниз. На лице страх, в глазах паника, рот нараспашку от ужаса. Если он встретит кого из соседей, то замашет руками, выкатит шары на лоб и начнет объяснять, что там, на пятом этаже, три трупа. И конечно же, глядя на такого придурка, никто не подумает, будто трупы на его совести.

Но на лестнице он никого не встретил. И на первом этаже перед лифтом никого. Странно, должен же был кто-то остановиться перед первой партией покойников.

Никита беспрепятственно вышел из безлюдного подъезда. На пятачке перед входом на лавочках пусто. Определенно, ему сегодня везет.

Он ушел со света в тень. И продолжил путь к джипам. Добрался до них. По пути надел перчатки.

Возле машин двое. Водители – один и второй. О чем-то мило между собой беседуют. И еще не знают, что кореша их уже путевки на небеса получили. А кому-то из них вслед за ними отправляться.

Никита достал пистолет, выставил вперед руку. И, не– долго думая, прострелил голову одному «братку». Второй, бедняга, чуть в штаны не наделал от ужаса.

– До Петровки, 38, не подбросите? – предельно вежливо осведомился Никита.

– М-м… – замычал бандитский водила. – А-а…

– Болт на!.. Давай за руль, выродок!..

«Браток» сел за руль, Никита – на заднее сиденье. Пистолет водиле в спину через спинку сиденья.

– Поехали!..

Машина уже выехала со двора, когда «браток» спросил:

– А ехать то куда?..

– К Павлу Сергеевичу, куда же еще…

– А кто это такой?

– Тебе память освежить? Говорят, свинцовая инъекция очень хорошо мозги прочищает… Где сейчас твой Павел Сергеевич? Считаю до трех… Раз!.. Два!..

– Кафе «Агдам»…

– Очень хорошо… Дорогу знаешь?.. Дорогу знаешь, спрашиваю?.. Раз!.. Два!..

– Знаю…

– Еще лучше… Кто с ним?.. Считать?..

– Нет!.. С ним Марчело, Вадик и Штырь…

– Это его телохранители?

– Что-то в этом роде…

– Чем конкретно ваш кодлан занимается?

– Да чем? Как все. Рынок держим. Девочки там. Порностудия. Водка фальшивая. Ну, собственность кое-какая. То же кафе «Агдам»…

– Сколько у Павла Сергеевича бойцов?

– Ну вот, Марчело, Вадик, Штырь. Еще шестеро за тобой пошли…

– Они уже пришли… Значит, больше никого?

– Ну, еще есть там несколько пацанов. Только не знаю, где они…

Никита долго расспрашивал водилу о Павле Сергеевиче. И сделал вывод, что птица он невысокого полета. Расфуфырен, как индюк, не более того.

«Браток» подвез его к кафе. Остановил машину возле входа.

– Тебе мамка говорила, не ходи в бандиты? – спросил его Никита.

– Да говорила…

– Не послушался?

– Я больше не буду.

– Конечно, не будешь…

Никита спокойно приложил к его голове ствол. И так же спокойно нажал на спусковой крючок. Лобовое стекло заляпали сгустки крови и мозгов. Но Никите было все равно. Не ему же мыть машину…

Слишком легко получается у него убивать. Будто всю жизнь он только и делал, что «братков» расстреливал. В той жизни, прошлой. Точно, в той жизни он был киллером…

У него было два семнадцатизарядных пистолета. Патроны в обоймах поредели. Еще в машине он сменил магазины. Поставил обоймы с других двух «стволов».

Никита вышел из машины. Пистолеты под свитером, на лице маска Вани-дурачка. Из деревни в Москву приехал, на ночь глядя решил в кафешку какую-нибудь заглянуть.

Выражение деловой сосредоточенности вернулось к нему, когда он зашел зал кафе. И пистолеты в руку легли.

В кафе никого. Только Павел Сергеевич за столом. А с ним три его «братка». Все в сборе.

Никита подошел к ним, вытянул руки на уровне груди. Череда выстрелов, и телохранители уткнулись мордами в тарелки. Остался Павел Сергеевич.

– Ты нарушил договор! – будто о чем-то сожалея, вздохнул Никита.

Тот в ужасе вскочил, опрокинул кресло. Попятился, закрываясь руками.

– Нет… нет… Ты не можешь, – в страхе бормотал он.

– Могу. Договор дороже жизни…

Никита выстрелил. Из бандита Павел Сергеевич превратился в труп бандита.

Все, пора уходить. Никита вышел из кафе, на ходу извлек из пистолетов магазины. Их положил себе в карман, а «стволы» выбросил в урну перед входом.

Он знал, что нужно избавляться от оружия. И он от него избавился. Но оставил патроны. Ведь у него еще два «глока». И, возможно, они ему пригодятся. Жизнь-то, оказывается, очень жестокая штука.

Никита и сам не знал, куда идет от кафе. Лишь бы отойти подальше от места преступления. Никто не пытался его догнать, задержать. В конце концов, он поймал такси, спокойно добрался до дома. Все очень просто и достаточно быстро.

В ларьке он купил бутылку дешевой водки. Вскрыл ее. Влил в себя граммов двести. Из горлышка, без закуски. Водка обожгла пищевод, согрела желудок, пьянящими волнами расползлась по крови. Хорошо, очень хорошо…

Никита не сильно был пьян, когда входил в подъезд. Но штормило его на все двенадцать баллов. Вернее, он сам себя шатал. И усиленно выдыхал из себя запах спиртного.

Он думал, возле трупов «братков» уже вовсю орудуют менты, криминалисты. И был страшно удивлен, когда увидел всего лишь двух пожилых теток.

– О! Девочки! – Никита нарочно заплетал язык. – О! Да тут еще и мальчики!..

Он сел на корточки перед трупами.

– Мужики, вы чо, уже спать?.. Так нельзя… Давайте забухаем… Эй, а чего у вас тут такое красное?.. Кровь?..

И он будто сразу протрезвел. Встал на ноги, повернулся к теткам.

– Эй, что вы с ними сделали?

– Ты что, парень, сдурел? – возмущенно протянула первая.

– Иди, проспись, – добавила вторая. – А то сейчас милиция приедет…

– Милиция?.. А, ну да, милиция… А я пьяный. Еще на меня подумают…

– Да кто на тебя подумает? – хмыкнула тетка. – Алкаш несчастный…

– Алкаш! – кивнул Никита. – Но счастливый…

– Иди, иди отсюда…

– Иду!.. А то праздник портить неохота. Вон у меня еще сколько осталось!..

Никита с гордостью показал на недопитую бутылку водки.

Он преспокойно переступил через трупы, вызвал кабину лифта и поднялся на седьмой этаж. Можно было пройти весь путь пешком. Но у него не было никакого желания сталкиваться еще с тремя трупами.

Лелька открыла ему сразу.

– Ты чего так долго? – спросила она.

На лице волнение и тревога.

– А ты что, время засекала? – обдал он ее спиртным выхлопом.

– Ты пьян?

– А у нас что сегодня, вечер вопросов без ответов?.. Ты там вроде стол накрывала…

Стол действительно был накрыт. В гостиной. Только у Лельки отнюдь не праздничное настроение. Никита сел за стол. А она стояла посреди комнаты и смотрела на него широко распахнутыми глазами.

– Ну, ты чего стоишь? В ногах правды нет…

Он показал ей на место рядом с собой.

– А где есть правда? – задумчиво спросила она.

– Правда в голове. И в руках. В моих вот руках правда есть…

– Я видела трупы, – едва слышно сказала Лелька.

– Рад за тебя…

– Это ты?

– Мои руки. Я же тебе говорю, в моих руках есть правда…

– Павел Сергеевич нам этого не простит…

– Не простит, – кивнул Никита. – Он не умеет прощать. Совсем не умеет. Он вообще ничего не умеет. Разве если только зомби вдруг станет… В общем, я с ним уже пообщался. Конкретно пообщался…

– Ты это серьезно?

– Хочешь, адресок одного кафе дам? Поезжай, посмотри. Павел Сергеевич сейчас там отдыхает. На полу. С дыркой в голове…

Лелька закрыла лицо руками, опустилась на пол. Ее плечи затряслись в истерическом рыдании.

Никита не обращал на нее внимания. Он был голоден. И остывшее жаркое казалось ему сейчас восьмым чудом света.

К водке он больше не прикасался. Сейчас не до пьянки.

Лелька уже не рыдала. Просто сидела на полу, смотрела куда-то в пустоту. Никита встал с дивана, вышел на балкон, достал из кармана четыре обоймы с остатками патронов, выложил их перед собой. Затем потянулся к перегородке, просунул руку на соседский балкон, достал оттуда сверток с четырьмя «стволами».

Оставшихся патронов хватило аккурат на два магазина. Их он вставил в два разряженных «глока». Затем вернул пистолеты на место. И пустые обоймы вместе с ними.

Он входил в комнату с балкона, когда услышал вой ментовских сирен. Никита усмехнулся. Быстро менты работают, не прошло и часа.

Когда он вернулся, Лелька сидела на диване, за столом. И как ни в чем не бывало уминала остатки жаркого.

– Успокоилась? – спросил Никита, присаживаясь рядом.

– Да вроде… А скажи, нам ничего не будет?

– А кто что докажет? Никто… Так что жуй – не горюй… И выпить можно…

– А тебя можно?

Никита почувствовал на своей ноге жаркую ручку Лельки.

– Ну вот, жизнь наладилась! – задорно подмигнул он ей.

Но руку со своей ноги убрал.

Менты копошились в подъезде и во дворе чуть ли не до самого утра. Бегали по соседям опера. Один заглянул к Никите с Лелькой. Но только по одному вопросу. Кто что видел… Разумеется, Лелька ничего не видела. А Никита ответить ничего не мог. Он якобы мертвецки пьян и сейчас спит. Алкаш он у нее, что с него взять?..

Наверняка гибель Павла Сергеевича и его «братков» спишут на разборки с конкурентами. Но ведь остается Евгений. Он трус и чмо. Но голова у него варит, при желании он сможет связать воедино конфликт Никиты с Павлом Сергеевичем и все, что произошло далее. Вдруг кто-то из криминального мира решит спросить за Павла Сергеевича?..

Глава 4

Марта уже свыклась с ролью хозяйки отеля. Она забыла про все на свете. Работа, работа и еще раз работа. Она должна выстоять, она обязана сберечь отель для Никиты.

Хотя, казалось бы, беспокоиться не о чем. Дела шли хорошо. Сергей Абрамович крепко держал в своих руках бразды управления, заставлял вращаться в нужную сторону все, даже самые маленькие шестеренки в огромном механизме. Марта училась у него. Но в то же время и сама давала ему разумные советы.

Но самым важным в своей миссии она считала не хозяйственные дела. Ее беспокоила система безопасности отеля. И большую часть своего времени она уделяла службе безопасности. Лично следила за тем, чтобы она функционировала в бесперебойном режиме и с максимальной эффективностью.

И еще она вела активные поиски Никиты. Занималась ими через Криницына.

– Ну, как успехи? – спрашивала она его каждое утро.

– Увы, увы, – разводил он руками.

И сегодня он не смог ничем порадовать ее.

– Ищем. Поднял на ноги всю милицию. Светлов и Вершинин в курсе. Задействовал несколько частных сыскных контор. Мои ребята работают в этом направлении… Но, увы…

– Ничего, мы обязательно его найдем, – сказала Марта.

Она в этом нисколько не сомневалась.

– Конечно, найдем… – И Криницын не выражал сомнений.

– Меня интересует персональная работа по сотрудникам отеля, – усилием воли Марта переключилась на другую тему.

– Да, работа ведется. Само собой. Усилено наблюдение за управляющим, его помощниками…

– Елена Михайловна?

– Да, конечно, за вашей секретаршей тоже установлен контроль.

Марта уже знала о печальном инциденте с секретаршей Никиты. Девчонка попала под вражеское влияние. Пыталась совратить Никиту. Безуспешно. Хотела взять его под свой контроль. Все тот же нулевой результат. За что и поплатилась, дурочка.

Елена Михайловна отлично справляется со своими обязанностями. Проверка показала, что тайный враг не пытается воздействовать на ее личную жизнь. Она чиста со всех сторон. Но это пока. Марта все больше доверяет ей. И кто-то обязательно захочет этим воспользоваться.

– В общем, все в полном порядке, – подытожил Криницын. – И, надеюсь, все будет хорошо и дальше…

– Я тоже очень на это надеюсь, – кивнула Марта. – Меня интересует наш общий «друг» Шалманов.

– Есть сведения, что он уже вернулся с курорта. И сейчас находится в Москве.

– Это я уже слышала. Мне интересно знать, где именно он находится…

– К сожалению, ничего конкретного по этому поводу я вам сказать не могу… Шалманов скрывается…

– Нас боится?

– Очень может быть…

– Может, снова какую-то пакость против нас затевает?

– Не исключен и такой вариант…

– Работайте, господин Криницын, работайте. Мне бы очень не хотелось разочароваться в вас…

А еще больше Марта боялась разочароваться в самой себе.

* * *

– Привет, сосед!

– Здравствуйте, – будто удивленно кивнул Гоша.

Этот бойкий мужик с лицом массовика-затейника появился в их доме совсем недавно. Всего второй раз они встречаются в подъезде. И уже на тебе – «Привет, сосед!». Словно они знают друг друга сто лет с горкой.

– Скучаешь? – спросил его мужик.

– Да нет…

А чего ему скучать? Он живет с Леной, а с ней не соскучишься… Правда, в последнее время она чересчур деловая стала. Как же, личная секретарша генерального управляющего. Теперь к ней на сраной козе не подъедешь. Ни к кому в гости ходить не хочет, даже в ресторан ее не заманишь. На каждом шагу ей мерещатся происки врагов. Это ее начальник службы безопасности отеля застращал. Мол, нельзя ей попадать под чужое влияние. А еще намекнул, что отныне ему будет известен каждый ее шаг. Вот так-то…

– Может, пивка тяпнем? – спросил сосед. – Меня, кстати, Митя зовут…

– Очень приятно. Георгий. Можно просто Гоша…

– Ну так что, пойдем?.. Я что-то сегодня с «баварским» переборщил. – Сосед похлопал по увесистой сумке. – Набрал больше, чем нужно. Сам не осилю. Может, поможешь?..

– Жена ждет…

Официально их отношения с Леной не зарегистрированы. Но ведь существует такое понятие, как гражданский брак.

– Ничего, полчаса подождет, не прокиснет. Бабы должны мужиков ждать. Это у них на роду написано… Ну так что, идем?

– Разве только на полчасика… – сломался Гоша.

А действительно, почему бы пивка не дерябнуть?

Митя жил в однокомнатной квартире двумя этажами ниже.

Обстановочка что надо. Все тип-топ…

– Твоя? Купил?

– Гоша, ты мне льстишь… Снимаю…

– Все равно, неплохо устроился…

– Да неплохо, – кивнул Митя.

Они прошли в комнату. Аккуратными рядами на журнальном столике выстроились пивные банки. Митя усадил Гошу в кресло, сам уселся. Протянул ему одну банку.

– Ой, извини! – вдруг спохватился он. – Совсем забыл…

И хлопнул себя ладонью по лбу.

– Что такое?

– Да это, рыбу в машине оставил… Хорошая вобла, жирная, за уши не оттянешь…

– Можно и без рыбы, – пожал плечами Гоша.

– Не надо ля-ля. Без рыбы – тоска… Погоди, я сейчас…

Митя ушел. Гоша остался один. Приговорил банку пива, затем вторую… Митя вернулся минут через пятнадцать. Что-то долго он ходил…

– Машина далеко, на стоянке, – объяснил он.

– А где рыба? – спросил Гоша.

И действительно. С собой тот ничего не принес.

– А где шкатулка? – вопросом на вопрос ответил Митя.

И стал вдруг багровым от злости.

– Какая шкатулка? – не понял Гоша.

– А та, которая на телевизоре стояла…

– Ну, стояла. А я здесь при чем?

– Как при чем? Ты ее свистнул.

– Ты что, сдурел? Не брал я никакой шкатулки…

– Ты кому это втираешь, баклан! – взбесился Митя. – В коробке двадцать тысяч долларов было.

– Сколько? – похолодел Гоша.

– Двадцать тысяч. Баксов! Ты что, не успел сосчитать?..

– Я ничего не считал…

– Ну я же и говорю, не успел сосчитать… Где бабки?

– Не знаю…

– Ну, конечно, он не знает…

– Да не брал я ваши деньги…

Гоша был близок к истерике. Голос его звенел.

Он поднялся с кресла. Ватными ногами сделал шаг к выходу.

– Ты куда, крыса? – рявкнул на него Митя.

И толкнул его рукой в грудь. А мужик он здоровый, крепкий. Гоша плюхнулся обратно в кресло.

– Где бабки я спрашиваю?! – зверел Митя.

– Да не видел я никаких денег…

– Ну, конечно, ты их не видел. Домой отнес, а не видел…

– Да не относил я их домой, – жалко лепетал Гоша.

Будто в болото он попал. Барахтался. Но только все сильней увязал в трясине.

– А куда ты их отнес?

– Вы меня с кем-то путаете…

– Да нет, крыса помойная, это ты меня с кем-то путаешь. За лоха меня держишь. Ну ничего, сейчас ты у меня все вспомнишь…

Митя потянулся к телефону. Сорвал трубку. Набрал номер. Гоша думал, что он звонит в милицию.

– Артемчик, ты? – заговорил сосед. – Кто еще с тобой… Зебра?.. Хватай его за жабры и ко мне… Что случилось?.. Да крыса тут одна образовалась. Типа на двадцать штук баксов меня кинула… У меня… Ага, жду… Ну все, пидер гнойный, кранты тебе!

Последняя фраза адресована была Гоше. И она убила его. Он понял, что милиции ему не видать. А общаться придется с дружками Мити. А те, судя по всему, бандитствующие элементы.

– Я пойду! – снова вскочил он со своего места.

На этот раз Митя ударил его кулаком в живот. Будто кишки к позвоночнику прилепил – боль ужасная. Гоша снова улетел в кресло. Скорчился в нем, застонал.

Ему было больно. Ему было плохо. Он проклинал все на свете. Себя. Соседа. Свою бестолковость.

Он попал в ловушку. И сможет ли выбраться из нее?

Митины дружки появились минуты через три. Словно они все это время где-то неподалеку находились. Словно знали, что Митя им вот-вот позвонит…

– Этот, что ли? – проскрипел амбал в кожаной куртке.

И посмотрел на Гошу так, что тому жить расхотелось.

– Он, гад, – кивнул Митя. – Двадцать штук баксов в коробке лежали… Я за рыбой ходил, а он у меня шмон в хате навел. Бабки спер, сука…

– Где бабки? – спросил Гошу второй дружок.

Тоже образина еще та. Натуральный бандюга. И кулак у него пудовый. Если двинет…

– Да не брал я ничего, – заскулил Гоша.

И тут же замолчал. В глаза ему смотрело черное дуло пистолета. В животе образовалась вдруг предательская слабость.

– А я тогда тебя не мочил, козляра! – В глазах амбала читался приговор.

– Не надо! – взвыл Гоша.

– А бабки надо возвращать?

– Надо!

– Возвратишь?

– Да!..

– Ну вот и все! – Амбал спрятал пистолет и торжествующе посмотрел на Митю. – Вина подсудимого доказана…

Гоша хотел возмутиться. Но промолчал. Вдруг на этот раз амбал выстрелит?

– Короче, недоделок, – хищно глянул на него Митя. – Тащи бабки. Да побыстрей…

– Сколько?

– Как это сколько? Двадцать штук.

– Нет у меня таких денег…

– Когда будут?

– Не знаю… И где взять их, не знаю…

– А это твои проблемы! – заявил амбал. – Где хочешь, там и бери.

– На счетчик будем ставить? – спросил его второй бандюган.

– Конечно, не вопрос… Пятнадцать процентов за каждый просроченный день… Ты слышишь, задрота? – Это он Гоше. – Через неделю ты должен будешь нам уже вдвое больше…

– Слышу, – жалко промямлил Гоша.

– Ты где работаешь?

– Отель «Эсперанто».

– Крутой отель… Кем?

– Рассыльный…

– Невелика птица… В отеле служба безопасности есть?

– Есть.

– Смотри, если кому у себя в отеле пожалуешься. Тебе не жить. Лично пристрелю…

Амбал впился в Гошу тяжелым гнетущим взглядом. Всю душу наизнанку вывернул.

– Ты меня понял?

– Да.

– И про милицию забудь…

– Да.

– Учти, у нас руки длинные. Я до тебя даже из тюряги дотянусь…

Не человек он – монстр. Гошу обуял суеверный ужас.

* * *

Сергей Абрамович возвращался домой поздно. Нет, не от любовницы. Хотя причина его частых задержек женского рода. Ее называют работой.

Что ни говори, а быть управляющим такого престижного отеля, как «Эсперанто», – дело очень ответственное. И отнимает много времени. Конечно, он мог бы установить для себя нормированный рабочий день. С восьми утра до пяти вечера. Но успевал бы он охватить все в своей работе – вот в чем вопрос.

Он не привык работать спустя рукава. Он человек ответственный. И Марту Брат подвести не может. Не может он не оправдать возложенные на него надежды. Поэтому и приходится задерживаться.

Впрочем, ничего страшного в этом он не видел. Жена привыкла к его ритму жизни. Квартира у него в центре Москвы, всего в пятнадцати минутах езды от отеля. Путь домой лежит через тихие московские улочки. Машина у него отличная. Джип «Ланд Крузер». В нем он себя чувствует как в танке.

Правда, такой вот джип в клочья разнесли гранаты, предназначенные владельцу отеля. Но Сергей Абрамович знал, что на него покушения не будет. Нет в этом никакого смысла. Поэтому он даже охрану для себя не просил…

До дома оставалось совсем немного. Лесновский, как всегда, сократил путь и сейчас ехал по мрачному безлюдному переулку. И вдруг в тусклом свете фонаря мелькнула какая-то тень. И тут же удар.

Сергей Абрамович резко затормозил. Остановился. Вышел из машины. И увидел человека. Грязный, оборванный – скорее всего бомж. Он лежал у обочины дороги, не шевелился. Это он бросился под колеса его машины. Это его сбил Сергей Абрамович.

Лесновский осторожно подошел к нему, присел, брезгливо коснулся пальцами сонной шейной артерии. Пульс не прощупывался. Бедняга был мертв.

– Идиот! – в сердцах бросил Сергей Абрамович.

Надо же, нашел способ, как свести счеты с жизнью. И сам погиб. И человека подставил.

Лесновский нервно осмотрелся по сторонам. Никого, ни души. Может быть, никто не видел, как сбил он бомжа. Подленькая мысль промелькнула в его сознании. А что, если взять да уехать? Все равно самоубийцу уже не спасти. А у него самого будут большие неприятности.

Он еще раз осмотрелся по сторонам. Вокруг никого. Он сел в машину. Никто не окрикнул его, никто не пристыдил. Он тронулся с места и поехал дальше…

Сначала ему было нехорошо. Душу терзали приступы угрызений совести. Но постепенно он успокаивался. В конце концов, бомж сам бросился под колеса.

Дома Лесновский принял душ, поужинал. Сел перед телевизором. Жена спать уже пошла. И ему пора к ней присоединиться. Но очень хотелось посмотреть «Дежурный патруль». А вдруг покажут труп бомжа. Времени, правда, прошло совсем немного. Но телерепортеры – народ быстрый. Даже чересчур быстрый…

Но нет, «Дорожный патруль» еще не добрался до трупа в безлюдном переулке. Видимо, тело пока не обнаружили.

Он уже хотел выключить телевизор, как вдруг пропало изображение, на экране волнами пошла рябь. Затем изображение появилось снова. Съемка непрофессиональная. Какие-то любительские кадры. Может, фрагменты из передачи «Вы – очевидец»?..

Кровь в его жилах заледенела, когда он понял, о чем передача.

Безлюдный переулок, свет фонарей, джип «Ланд Крузер», и под колеса летит человек. Удар, человек отлетает к обочине дороги, машина останавливается, из нее выходит водитель. Новый ракурс. Водитель осматривает потерпевшего. Убеждается, что тот не жилец. И позорно ретируется с места преступления. Все бы ничего, но этот водитель он – Сергей Абрамович Лесновский…

Изображение нечеткое. Будто с плохого передатчика трансляция идет. «ТВ-6» здесь ни при чем. Какая-то злая сила направляет эту запись на антенну. И конечно же, ее видят все…

Зазвонил телефон. Лесновский нервно сдернул трубку.

– Да.

– Сергей Абрамович? – спросил незнакомый голос.

– Да, я…

– Ну, как вам передача? Как вы на экране смотритесь? Понравилось?

В голосе злой кураж, насмешка.

– Кто вы? – простонал Лесновский.

– Я ваш друг… И в подтверждение заверяю вас, что передача эта эксклюзивная, для домашнего просмотра. Эту запись видите только вы, больше никто. Ну и мы, разумеется…

– Вы это все подстроили! – взревел Сергей Абрамович.

– Полноте… Мы просто хотим вам помочь.

– Чем?

– Мы хотим помочь вам избежать уголовного наказания.

– Что вы от меня хотите?

– Приятно беседовать с деловым человеком… Да, от вас нам потребуется кое-какая услуга.

– Какая именно?

– Вообще-то это не телефонный разговор… Хотя мы и нейтрализовали подслушивающее устройство. На время нашего разговора…

– Какое устройство? О чем вы?

– А вы разве не догадываетесь, что служба безопасности отеля держит вас под постоянным наблюдением?

Сергей Абрамович чуть не взвыл от отчаяния. Теперь он понял, откуда дует ветер. Он попался на крючок шантажистам – это яснее ясного. Но ведь с него могли потребовать деньги, много денег. Он все бы отдал. Лишь бы избежать уголовной ответственности. Но не деньги от него нужны. Услуги, которые от него требуются, связаны с отелем. Это Шалман. И его люди. Вот кто подцепил его на крючок.

– Я знаю все! – выкрикнул он в трубку.

– Вот и хорошо… Завтра утром по дороге на работу вы подберете попутчика. Он вам подробно все объяснит…