Текст книги "А ты бы ей отказал?"

– Ты что, дура? – возмущенно спросила Танюха. И тут же получила по губам от матери. Тем не менее Катерина машину остановила.

– Давай по «газам»!.. – открывая дверь, приказал Егор. – И до упора, без остановок!

– Егор, я с тобой! – рванулся за ним Серега.

– Сестренка, держи его! – выкрикнул Егор и увидел, как Танюха двумя руками вцепилась в брата. Да и мама протянула к нему руку.

Катерина тут же сорвала «Москвич» с места, а Егор со всех ног рванул к повороту, из-за которого вот-вот должен был показаться подозрительный «жигуленок». Оружие наготове, но стрелять он не торопился. Вдруг в машине какие-нибудь колхозники?

Машина вышла из поворота, а Егор продолжал идти – стремительно, на сближение. Расстояние до цели всего ничего – каких-то пятнадцать-двадцать метров. Его заметили, «пятерка» остановилась, из машины выскочила знакомая физиономия, парень из команды Шарабана. В руках у него – короткоствольный автомат. Он собирался выстрелить сразу, с бедра, но Егор опередил. На ходу поднял руку и выстрелил. Пуля прострелила бандиту голову.

Вторым выстрелом он прикончил водителя, который еще только выбирался из машины. Третий не выходил, он сидел на переднем сиденье, пытаясь вытащить из-за пояса пистолет. Запаниковал, бедняга, мандраж хватил, руки не слушаются. Что ж, с такими нервами дома сидеть надо, а не людей убивать ездить. Убить этот урод собирался всех – и маму, и сестру, и брата. Егор должен был возненавидеть бандита, а он взял и проявил гуманность – выстрелил сразу в голову, хотя мог ранить в живот, чтобы подлец долго мучился, прежде чем сдохнуть.

Больше в машине никого не было. Три бандита, на всех один автомат. Егор вздохнул. Не ценит его Вертун, если отправил по его душу столь скромные силы. Что ж, придется ему еще раз показать, на что способен отставной прапорщик Фролов.

Трупы Егор оттащил в лес, забросал их прелой листвой. Надо будет потом как-нибудь вернуться да закопать так, чтобы ни одна собака не разрыла. После чего двинулся обратно к машине. Она ему нужна, надо же на чем-то добраться до Ленинца. Но сначала – догнать своих, сказать, что бояться пока нечего. А скоро и вовсе наступит благодать. Все-таки смог Вертун разбудить в Егоре зверя.

Война без потерь не бывает, и все же обидно. Какой-то хрен-одиночка, а столько проблем. Челюсть и рука – это в прошлом, а в настоящем Фролов ранил Шарабана. В живот. А Кеше так и вовсе голову прострелил.

– Я сейчас сдохну, как больно, – хрипел Шарабан.

А в эфире потрескивало, как будто радиоволны смеялись над его горем.

Они же смеялись и над самим Вертуном.

– Держись! – выдавил из себя он.

Но Шарабан услышал лишь сдавленное шипение. Пацан даже не в курсе, что происходит. Вертун собрал всех до кучи на всякий случай – вдруг Фролов превратит выпущенную пулю в бумеранг.

Фролова больше нет, Шарабан пристрелил его. И всех, кто с ним был. Даже Танюшку… Жаль девчонку, но лес рубят, щепки летят…

А щепки еще как летели – Кеши больше нет, сам Шарабан тяжело ранен. Пуля в живот – это серьезно. И жуть как больно.

– Не слышу! – захрипел Шарабан.

Вертун нахмурился. А вдруг это и не Шарабан вовсе! Может, «на проводе» сам Фролов. Держит в руке трофейную радиостанцию и тужится, изображая приступ боли. Он не знал, что делать. Слишком просто у них тут все. Сбились в стаю, сначала обложили данью весь район, затем занялись лесом, причем очень успешно. Всерьез с ними никто не бодался, с ментами все решили. Тихо все было, потому и почивали они на лаврах. А тут их вдруг лихо «разбудили», и неожиданно выяснилось, что системы безопасности нет: дом у Вертуна фактически не охраняется, система паролей не разработана.

– Я сейчас в больнице… – прохрипел Шарабан.

Или все-таки Фролов?.. Вертун вспомнил про Лота, который вел машину. Надо бы ему слово дать, но как сказать Шарабану, чтобы он передал ему рацию?

Долбаный Фролов! Из-за него сломана челюсть, из-за него он не может говорить! Вертун зло сжал зубы, и острая боль прострелила голову от горла до макушки.

Он хотел запустить рацию в стену, но вспомнил, что техника стоит денег, и передумал. Бросил трубку на диван, сел, обжал пальцами челюсть.

– Олег Богданович, у вас проблемы? – спросил лопоухий Тиша.

Вертун возмущенно глянул на пацана. Сейчас у него проблемы начнутся, если не заткнется.

– Может, вы это, перекусить хотите? – Тиша сжал руку в кулак, поднял большой палец, выставил мизинец и поднес палец ко рту, как будто это была трубочка.

Сначала Вертун вспомнил про пистолет, который находился у него в кобуре под мышкой, только затем подумал, что мясное пюре – не так уж и плохо. Была и трубочка, через которую он приловчился всасывать это варево.

Вертун с угрозой взглянул на Тишу. Смешно пацану, но ничего, он ему это припомнит. Смеется тот, кто смеется последним. Выставил парня за дверь, налил в кружку пюре, взял трубочку. Попробовал – вроде ничего. Но чего-то не хватало. Ну, конечно, коньяка бы еще, его ведь тоже можно было пить через трубочку. К тому же коньяк обладал анестезирующим свойством, а больной без лекарств как рыба без воды.

Коньяк действительно обладал целебным эффектом, сначала ушла боль, затем улеглись тревоги. Закончилась одна бутылка, Вертун открыл другую.

Глаза сами собой стали закрываться…

А проснулся он оттого, что кто-то легонько тряс его за плечи. Над ним нависал… Егор Фролов. Вертун кивнул, глядя на него. Это хорошо, что привидения существуют, значит, вечная жизнь все-таки есть.

– Ну, вот и все, мистер кусок дерьма! – пристально смотрел ему прямо в глаза Егор.

Он бесплотный, ему совсем не трудно влезть в самую душу… Или не бесплотный?

Вертун вскочил как ужаленный. Фролов настоящий! И пистолет в его руке самый что ни на есть материальный!

– Спокойно! – произнес он. – Мы же договорились, я уезжаю, и дело с концом.

Вертун кивнул. Да, пусть Фролов уезжает, он обещает не трогать его.

– Челюсть болит? – спросил Егор и ударил кулаком точно в подбородок. – Ну что, больно?

– Больно.

– Застрелись, чтобы не мучиться.

– Идиот?!

– Тогда я помогу… – Егор зашел сзади, схватил Вертуна за волосы и, приставив пистолет к голове, процедил: – Запоминай, расскажешь на том свете. Сначала ты по пьяни застрелил своих бандитов, а затем застрелился сам. Вдруг там поверят, что у тебя совесть есть…

– Не надо!

– Извини, но твоих ублюдков я уже воскресить не могу. И тебя тоже… На старт!.. – Егор взвел курок. – Внимание!..

– Сто тысяч долларов!

Курок встал на место.

– У тебя всего три минуты.

– Деньги в банке…

И снова у самого уха щелкнул курок.

– А банка в сейфе!

– В банковском?

Вертун и хотел бы сказать, что да. Но курок так и остался взведенным, это значило, что Фролов будет стрелять. Если его не обнадежить.

– Здесь у меня сейф! В подвале!

– Пойдем.

Вертун облегченно вздохнул. Не хотелось расставаться с деньгами, зато он выиграл время. Может, пока суд да дело, подоспеют его люди. Может, врет Фролов, что всех на тот свет отправил.

Они спустились в подвал, раскидали поленницу, за которой прятался сейф. А на помощь так никто и не пришел.

Вертун с тоской глянул на сейф. Система серьезная, с кодовым замком, далеко не каждый «медвежатник» справится. И все равно ненадежно. Надо было сейф на сигнализацию ставить. Да и сам дом окружать видеонаблюдением, ставить вооруженную охрану, чтобы мышь не проскочила. Зажал деньги на безопасность, и вот итог…

Но ничего, сейчас он откупится, а потом заново все начнет. И людей новых найдет, и систему безопасности организует, надо будет, милицию сменит… И с Фроловым, конечно же, разберется.

Он вскрыл сейф и застонал, не в силах совладать с эмоциями. Шестьсот восемьдесят тысяч долларов – стопочка к стопочке.

– Сто тысяч! Мы договорились!

– А это что?

Рядом с деньгами лежала красная тетрадка, в которую Вертун заносил движение товара от леса к оптовым закупщикам. Их было несколько, и все люди серьезные, надежные. С ними он и горя не знал. А в тетрадке – их имена, фамилии, телефоны.

– Почерк у тебя каллиграфический… – пролистнув тетрадку, заметил Фролов. – А в голове – курица лапой.

Он мог забрать все, что было в сейфе, но уговор дороже денег. А разве нет?

– Сто тысяч! – умоляюще смотрел на Егора Вертун.

– А почему ты про Танюшку не спрашиваешь?

– А-а… Танюшка… Ей тоже возьми… Тысячу… На компьютер… Она любит… Мы с ней в компьютер играли…

– А потом ты приказал ее убить.

– Да не-ет… Это Шарабан… Он всегда все сам…

– У него автомат был. И он мог Танюшку… – Глаза у Фролова заслезились. – По твоему приказу.

– Это не я!

Фролов приставил пистолет к голове, Вертуну показалось, что край ствола врезался ему в череп.

– Что ты делаешь?!

– Извини, но такая падаль, как ты, не должна жить.

– Сто двадцать тысяч!

Вертун поднял цену за свою жизнь, но Фролов лишь усмехнулся. Палец на спусковом крючке пришел в движение. Вертун понял, что кино закончилось навсегда…

Глава 4

За окном дождь, капли барабанят по жестянке подоконника. Осень. А в квартире тепло, комфортно, ярко горит свет. Но зима. А хотелось бы весны – жаркой, взрывной, так, чтобы душа как сирень расцветала.

Есть, конечно, возможность поднять настроение, но в баре пусто. Дела у Родиона идут лучше некуда, он запросто мог забить квартиру ящиками с джином, ромом, скотчем. Но с недавних пор в доме свирепствует «сухой закон».

Наташа вздохнула, пошла на кухню, сварила себе тройной кофе. И сигаретку себе позволила. Давно уже позволяет. С тех пор, как ее жестоко изнасиловал Магриб…

Она жила с Родионом, даже думала, что любит его. Проклятый Магриб ее похитил, а Егор Фролов спас и вернул Родиону. Который его и предал. Наташа вовремя узнала, что Егору угрожает опасность, предупредила его, ушла от Родиона вместе с ним. Но все равно они оказались в бандитском плену. Егора должны были убить, и Наташа по своей воле отдалась Магрибу. Но тот все равно отдал приказ убить Фролова… И с чего ей взбрело в голову, что она его предала? Заклеймила себя, вернулась к Родиону, чтобы наказать его своим грязным телом и подлой душой. А он ее не выгнал…

А могла бы остаться с Егором. Жила бы с ним сейчас где-нибудь в шалаше и тихо радовалась. Но нет, ей приходится прозябать в комфорте с Родионом. И терпеть унижения от него.

Нет, он не бил ее, даже голос не повышал. Просто он очень много работал. Иногда не ночевал, но чаще всего приходил поздно. И почти всегда от него пахло женскими духами.

И сегодня он вернется поздно, возможно, за полночь. Наташа уже будет спать, и он не захочет ее будить. А зачем, если он и без того сыт. Переночует в теплой постельке, а утром на работу… Да она, в общем-то, его и не держит. И секс ей вовсе не нужен.

Она и хотела бы стать роковой женщиной, одеваться в стиле леди-вамп, очаровывать мужчин, вызывая жгучую ревность Родиона. Хотела, но у нее никак не получалось. Наташа даже не могла себе позволить сходить в магазин и купить бутылку виски. Вдруг Родион уличит ее в алкоголизме?.. Хотя он и так все знал.

А почему бы не сходить? Пока он трахает секретаршу, она выпьет пару виски с содовой… Нет, это слишком. Она купит себе легкого вина.

Наташа кивнула, приняв решение, оделась. Но дверь отпирала медленно, неуверенно. А, приоткрыв ее, остановилась, собираясь сдать назад. Но на пороге стояла Лика. Волосы распущены, губы как будто огнем горят, настолько накрашены. Пальто с песцовым воротником нараспашку, красное платье короткое, с глубоким и широким декольте, облегающие сапоги на шпильке. И все такое дорогое.

– Ты уже уходишь? – не здороваясь, спросила Лика.

– Ты откуда?

Все беды начались с Магриба. Сначала он похитил Наташу вместе с подружкой. Ее закрыли в остывающей парилке, а Лику отпустили. Наташа двое суток просидела взаперти, чуть не угорела, а Лика никому ничего не сказала. Даже не подумала, что Наташу надо спасать.

А когда Наташу похитили во второй раз, Лика залезла в постель к Родиону. Ну и какая она после всего этого подруга?

– Вещи сама заберешь или мне их почтой отправить?

От Лики пахло водкой. И стояла она неуверенно, пошатываясь.

– Ты всегда была дурой. – Наташа распахнула дверь: – Заходи!

– Дура – ты!

Лика переступила порог, Наташа закрыла за ней дверь. Нет, не пойдет она в магазин, что-то нет желания уподобляться этой вертихвостке.

С Ликой она уже не дружила, но продолжала учиться в одном институте, в одной группе. В сентябре они обходили друг друга стороной, а с начала октября Лика перестала появляться на занятиях. Сначала пропускала пары, а затем и вовсе забила на учебу.

Она раскинула руки, завела их назад и замерла.

– Пальто помоги!

Наташа пожала плечами, но пальто снять помогла. В прихожей у нее полный порядок, все на местах, все под рукой. В шкафу хватало свободных плечиков, но пальто Наташа повесила за петельку, нечего бывшей подруге здесь задерживаться.

– А обнять? – протянула Лика.

– Не смешно!

Наташа почему-то не злилась на Лику. Слишком уж много ей пришлось пережить, чтобы обижаться на пустяки.

Лика нагнулась, чтобы снять сапог, ее качнуло, она оперлась о стенку, села на банкетку, вытянула ноги и, вскинув голову, спросила:

– Где Родик?

– На работе.

– И кого он там работает? – усмехнулась Лика.

– Да есть там дешевки. Вроде тебя.

– Что?! – грозно нахмурила та брови.

Но Наташа выдержала ее взгляд, даже не моргнула. Она девушка тихая, спокойная, но в обиду себя не даст. Надо будет, и глаза выцарапает.

– Ведешь себя, говорю, дешево.

– Ничего себе, дешево! – Лика провела рукой по голенищу. – Это же от Гуччи!

– И где твой Гочи?

– От Гуччи!.. Э-э… Это ты прикалываешься, да? И не Гуччи его зовут… И даже не Гочи… Эрик он… У тебя выпить есть?

– Родиона нет, выпить нет… И тебе уже по– ра! – Наташа кивком показала на дверь.

– Пора? – Лика задумчиво посмотрела на нее, будто решая, обижаться или нет.

– Пора.

– А ты здесь хозяйка?

– Ты здесь точно не хозяйка.

– А ты думаешь, что Родиону с тобой лучше, чем со мной?

– Ну, если он со мной, а не с тобой…

– И как тебе с ним?

– Не твое дело!

– Он от тебя гуляет как собака…

– Но не с тобой же!

– Но от тебя!

– Пошла вон!

– Что?! – Лика поднялась, вскинула голову, выгнув шею, уперла руки в бока.

Но Наташа с силой бросила в нее пальто, и ей пришлось взять его в обе руки, чтобы не уронить.

– Ну, ладно!

Уходя, Лика угрожающе сверкнула глазами. Наташа пожала плечами ей вслед. Может, зря она ее прогнала. Лика всегда была дурой, и за много лет можно было бы к этому привыкнуть.

Не хотелось ей быть такой, как Лика, поэтому в магазин она не пошла. Магазин сам пришел к ней. Вместе с бесплатным кино.

Лика стояла за порогом и, как ни в чем не бывало, улыбалась, рекламируя свое дружелюбие. В одной руке бутылка джина, в другой – виски.

– Джин выполнит любые желания!

– Ну, заходи!

Наташа улыбнулась, пропуская блудную подругу в дом. Но улыбка застыла на ее лице, когда она увидела взрослого мужика, который вдруг вырос у Лики за спиной. Среднего роста, плотный, сбитый, черты лица жесткие, грубоватые, но не отталкивающие. Такие же жесткие черные волосы, смоляные брови, а глаза светлые и прозрачные, как чистая вода. Над черным гранитным дном. Было в нем что-то притягательное, но Наташа с удовольствием спустила бы его с лестницы, если бы могла. В руке гость держал пышную розу, которую и протянул Наташе.

– Эрик! – представился он и весело подмигнул.

Он был хорошо одет, достаточно ухожен. Не заморачиваясь на вежливость, на чувство такта, комната за комнатой обошел квартиру, даже в спальню не постеснялся заглянуть.

– Нам так не жить! – весело улыбнулся Эрик и, ловко сняв кожаную куртку, всучил ее Наташе, чтобы она повесила. Похоже, наглость – его второе имя.

Под курткой у него был брендовый джемпер без воротника, из-под верхнего среза выглядывали черные завитки волос и солидной толщины золотая цепь.

Лика тоже не церемонилась. Она полезла в холодильник, достала оттуда колбасу, сыр.

– Давай в зал все неси, – сказал Эрик.

Лика накрыла журнальный столик в гостиной, Эрик откупорил бутылку виски. Наташа мысленно облизнулась, стаканчик бурбона ей бы не помешал. Но при этом она вспомнила, как Родик подмешивал снотворное в коньяк. Он тогда хотел обезвредить Егора, а сейчас могла пострадать Наташа. Опоят ее, отключат, и хорошо, если только квартиру вынесут, куда хуже, если вынесут ее саму. Проснется где-нибудь в подвале за железной дверью.

– Я не буду, – качнула она головой.

– Не уважаешь? – удивленно повел бровью Эрик.

– Еще не знаю.

– Что ты не знаешь?

– Уважать тебя или нет.

– А я что-то не так сделал? – хищно сузил он глаза. Взгляд у него такой острый, пронизывающий насквозь, что Наташе стало не по себе.

– Да отстань ты от девчонки!.. – толкнула его локтем Лика. И предложила тост: – За мир и дружбу!

– За дружбу! – улыбнулся Эрик, подмигнув.

– За безалкогольную дружбу, – кивнула Наташа.

Алкоголь хорошо снимал стресс и остаточный страх. Но Наташу пугала текущая ситуация, она боялась гостя, поэтому пить ей уже не хотелось. В душе звенел тревожный звоночек. И если вдруг Эрик будет заставлять ее, она позвонит Родиону и попросит прислать людей из службы безопасности.

– Эй, так не пойдет… – продолжал настаивать Эрик, но Лика снова толкнула его локтем в бок, и он успокоился.

Они выпили, закусили. Снова выпили… А потом вдруг стали целоваться на глазах у Наташи. Лика легла на спину, Эрик навалился на нее, она задрала ногу. А платье у нее короткое…

Наташе ничего не оставалось, как спасаться бегством. В прихожей она схватила телефон, с ним закрылась на кухне и позвонила Родиону.

– Я уже в подъезде, – сказал Родик, и она с облегчением выдохнула.

В дом Родион зашел вместе с телохранителем, Наташа молча показала на гостиную.

– Кто? – встревоженно спросил он.

Молодой, статный, даже красивый. И чертовски успешный. Может, и не любила его Наташа, но считала, что с ним ей невероятно повезло.

– Лика, – шепотом сказала она. – И не одна.

Родион подался к ней, принюхался, только тогда зашел в гостиную. А там на диване – полный беспредел…

– Что-то я не понял! – возмущенно протянул он.

– Эй! – гаркнул громила Славик.

После того как Наташу похитили, Родион значительно усилил службу безопасности. Но вызов Магрибу бросить так и не решился. И Лике на милость сдался. Пока Наташа пропадала в бандитских застенках, Родион здесь, на этом самом диване втаптывал в грязь свою к ней любовь…

Эрик очнулся, оттолкнулся от Лики, нехотя поднялся.

– Извините, не сдержался.

На Родиона он глянул нахально, на Славика настороженно. Родион худощавый, заурядной физической силы, а Славик мог и голову свернуть. Такие люди, как Эрик, уважают только силу.

– Надо выпить, – сказал он, скручивая пробку с очередной бутылки.

– Вам уже пора, – качнул головой Родион.

– Да ладно тебе, мужик, нормально же все!

Эрик наполнил стакан, протянул ему. Но Родион дернулся, выбил стакан, и Эрика это разозлило:

– Зря ты так, мужик!

– Меня зовут Родион Александрович.

– Не знаю, ты не представился, поэтому я буду называть тебя просто мужиком.

– Слава!

Телохранитель кивнул, шагнул к Эрику, вытягивая руку, чтобы схватить его за шкирку. Но тот ударил в ответ – кулаком в самый низ живота. Слава заскулил от боли, даже слегка присел, хватаясь руками за отбитое место.

В руке у Эрика появился кнопочный нож, звонко выскочило лезвие. От страха у Наташи заледенело в животе. Родион тоже застыл в оцепенении.

– Дернешься, глаз вырежу! – процедил Эрик, в упор глядя на телохранителя.

Тот кивнул, давая понять, что все понял.

– Тсс! И где ты такого пентюха нашел? – весело подмигнув Родиону, спросил Эрик. – От него же никакого толка…

– Слава!

Родион снова подал команду «фас», и Славик на нее отреагировал. Он вцепился в руку, в которой находился нож, но Эрик ударил его согнутыми пальцами в кадык. Славик захрипел, сначала сел на корточки, а затем завалился на бок.

Наташа удивленно глянула на Родиона. Действительно, в каких отстойниках он искал людей для своей службы безопасности? Вадим был у него ни рыба ни мясо, Славик такая же бестолочь.

– Да не переживай ты, Родион Александрович, найдешь себе новое тело, – хлопнул Родиона по плечу Эрик.

– Ну, найти-то можно, – подавленно пробормотал тот.

– Есть у меня один паренек, его только я могу побить, больше никто. И не шкаф, как этот…

– Спасибо, не надо.

– Так я и не предлагаю… Выпить надо.

– Спасибо, не буду, – качнул головой Родион.

– Да я не тебе…

Эрик подошел к Славику, который с трудом поднялся с пола, и протянул ему полный стакан:

– Выпей, легче станет.

Славик и не прочь бы, но без разрешения не мог. Он вопросительно глянул на Родиона, и Эрик, заметив это, хмыкнул:

– Да не смотри ты, Родион Александрович тебя уже уволил.

Родион качнул головой, не соглашаясь с ним. Но каким-то уж вялым вышло его отрицание. Похоже, он уже принял решение, просто Славик был ему пока нужен.

– Давай завтра ко мне в секцию, я покажу тебе, что такое настоящий рукопашный бой.

– Ты тренер? – спросил Родион.

– И тебя научу, – кивнул Эрик. – Мы же теперь друзья.

– С чего бы это?

– Лика – моя подруга. И подруга твоей подруги. Значит, и мы с тобой друзья.

– Ну, не знаю.

– Или она твоя подружка? – сверкнул глазами Эрик.

– Нет! – испугался Родион. – Нет у нас ничего с Ликой!

– Так давай за это и выпьем!

Эрик щелкнул пальцами, показывая на стеклянный шкаф, Лика мгновенно достала оттуда бокалы, один подала ему. Эрик наполнил, протянул Родиону.

– Я не буду, – мотнул тот головой.

– Если ты не будешь, значит, у вас что-то есть.

– Нет у нас ничего! – резко бросила Лика.

– У тебя с ним нет. А у него с тобой?

Эрик снова протянул Родиону бокал, и на этот раз он его взял. Наташа закатила глаза. Этот балаган ее утомлял, но вместе с тем и забавлял.

– А ты? – Эрик подал наполненный бокал и ей.

– А ты ревнуешь меня к Лике? – усмехнулась Наташа.

– Нет.

– Тогда пошел к черту!

Она просто обязана была сказать это. Кто-то должен был обломать триумфальный марш зарвавшегося нахала. Но Наташа едва не пожалела о своей несдержанности, потому что Эрик вонзил в нее такой взгляд, словно поднимал ее на вилы. Вдруг он широко улыбнулся, снимая напряжение:

– Я там уже был. Честно скажу, ничего страшного. Даже весело… Выпьешь?

– Нет.

– Тогда иди спать… А мы тут с Родионом Александровичем посидим. Да, Родион Александрович?

Родион и хотел отказаться, но Эрик умело действовал на психику. Легче было согласиться.

– Да можно, – неуверенно пожал он плечами.

– Девочки, чего-нибудь горяченького подай– те! – Эрик снова щелкнул пальцами, глянув на Лику.

– Яичница подойдет? – спросила она.

– Давай без пошлостей! – Эрик шлепнул ее по круглым ягодицам, направляя к дверям.

Проходя мимо подруги, Лика взяла ее под руку. Сопротивляться Наташа не стала, не так уж и приятно смотреть, как унижают Родиона.

На кухне она достала из холодильника ветчину, яйца, Лика встала к плите.

– Откуда ты откопала этого типа? – не выдержав, спросила Наташа.

– Откапывают ископаемое, а это новая формация. Человек настоящего и будущего!

– Ну, если знать, что наглость сейчас в моде, а нахальство в почете.

– Нахальство и наглость, – кивнула Лика. – Сила и характер. Ты же видишь, какой он крутой.

– Отморозок!

– Почему отморозок? У него все по понятиям.

– Он бандит?

– Бизнесмен.

– Что ему нужно от Родиона? – резко спросила Наташа.

– Ничего! – возмущенно глянула на нее Лика. И столько фальши было в ее глазах.

– Ты же нарочно его сюда притащила!

– Я притащила?!

Наташа лишь рукой махнула. Не верила она ни Лике, ни Эрику. Что-то они задумали, для чего-то им нужен Родион…