Текст книги "Два плюс один"

Глава 3

Можно изменить место жительства, документы, даже внешность, но рано или поздно прошлое все равно постучится в дверь. Подполковник Евдокимов сменил только квартиру, поэтому прошлое постучалось быстро. Егор «сел ему на хвост» возле управления и сопроводил до самого дома.

Время позднее, парковочные места перед подъездами все заняты, и Евдокимову пришлось оставить машину с тыльной стороны дома, и он пешком продолжил путь. Дом обходил по кратчайшему пути, тропинка через газон вела к отмостке фундамента. Этот путь и стал для Евдокимова классической «узкой дорожкой».

Егор бесшумно нагнал его, несильно, но уверенной рукой взял за плечо, слегка потянул на себя. Евдокимов резко повернулся к нему, рука скользнула под куртку.

– Спокойно, товарищ подполковник! – подался назад Егор и, вскинув руки на уровень плеч, растопырил пальцы – нет у него ничего, можно не бояться. – Фролов!

Евдокимов не стал вытаскивать оружие, но продолжал держать пистолет за рукоять.

– Проблемы у меня, Павел Евгеньевич.

– Ну, слушаю.

– Покушались на меня.

– Опять на меня думаешь? – поморщился Евдокимов.

– А вдруг?

– Я здесь точно ни при чем… Но если еще раз вот так появишься… Достал ты меня, Фролов!

– Павел Евгеньевич, держите себя в руках.

– Кто на тебя покушался? – вздохнул Евдокимов.

– Сказали, что привет от Каплина.

– От Каплина?

– Но сказать можно все что угодно. У киллеров тоже бывают «легенды». У меня была…

– Я никого за тобой не присылал.

Егор качнул головой. Он вроде бы и верил Евдокимову, но в то же время пришел к нему за ответом. А в прошлом году было сделано предупреждение. Если вдруг что, сказал он тогда, разговоров больше не будет. А дал слово – держи. Если так, он просто обязан был сейчас убить подполковника.

Тот, похоже, учуял опасный ход его мысли, рука снова потянулась к пистолету. Но Егор пристально посмотрел на него – не стоит пытать судьбу, говорил его взгляд.

– И Каплин не мог тебя заказать, – продолжил Евдокимов.

– Почему вы так думаете?

– Ему сейчас точно не до тебя. Покушались на него. Он сейчас в больнице, в критическом состоянии.

– Кто покушался?

– У него было много друзей. Но друзья стали врагами. Теперь у него много врагов. Он кинул всех, кого только мог, и сорвал с этого большой куш. Только вот сбежать не успел. По дороге в аэропорт его и подстрелили.

– А Наташа? – встрепенулся Егор.

– Жива. И она жива, и ребёнок. Она в больнице, с мужем. Гордая штучка.

– В смысле?

– Да есть там у нас один, простой как… А ты не знал, что на Каплина покушались?

– Вы думаете, что это мог быть я?

– Да нет…

– А зря, – усмехнулся Егор.

– Не понял, – напрягся Евдокимов.

– На меня и в октябре покушались. Тоже от Каплина.

– От Каплина?

– Ну, это мне недавно сказали. А могли сказать еще тогда… Каплин «заказывает» меня, я об этом узнаю. Моя реакция?

– Ты бы не стал убивать, – задумчиво проговорил Евдокимов. – Голова у тебя не горячая. Ты бы сначала разобрался…

– Это вы так думаете. Потому что знаете меня… Может, это подстава такая?

– Подстава?

– Стреляют в меня, а попадают в Каплина.

Возможно, тогда в лесу Егора и не собирались убивать, а только инсценировать покушение и скрыться с места, оставив после себя след, который должен вывести его на Каплина. Егор принимает вызов, отвечает ударом на удар, и Каплин отправляется к праотцам… Реален такой вариант? Слишком сложно. Слишком глупо. Но жизнь – это не просто игра, жизнь – это театр абсурда.

– В него и так попали.

– Когда?

– Позавчера днем.

– А киллеры были вчера утром… Может, все-таки от вас весточка?

– У нас работали профессионалы, они бы не промахнулись, – качнул головой Евдокимов.

– Работали?

– Нет больше системы. И возможностей больше нет.

– А закон?

– Закон есть.

– Закон защищает семью Каплина?

– Должен.

– А Наташе угрожает опасность?

– Возможно… Каплин вывел в офшор очень большую сумму денег, ключи со счетом могут находиться у нее.

– Ее могут похитить?

– Вместе с ключами.

– А кто может ее похитить?

– Я же говорю, у Каплина много врагов. И они не террористы. В смысле, никто не берет на себя ответственность за покушение.

– Но вы же кого-то подозреваете?

– Я этим делом не занимаюсь.

– Но информацией владеете.

– Нет информации. Есть только предположение. И уголовное дело. Против Каплина. Он брал кредиты и не возвращал.

– Брал кредиты в банках?

– Уголовное дело возбуждено по заявлению банка, – кивнул Евдокимов. – Но кредиты он брал и у бандитов.

– Которых затем кинул?

– Ты сам понимаешь, что такое не прощается.

– И кого из бандитов он кинул?

– Из бандитов… – усмехнулся Евдокимов. – «Белые воротнички» сейчас куда опаснее бандитов. Взять того же Каплина, думаешь, он не убивал?

– Убивал?

– Факты есть, а доказательств нет… И служба безопасности очень серьезная.

– А вы говорите, что Каплин не мог меня «заказать», – напомнил Егор.

– Сейчас не мог… А тогда, в октябре, да, тогда мог… Ты же не станешь выяснять с ним отношения? – нервно спросил Евдокимов.

– Ну, он же вроде как в критическом состоянии.

– Вот и я о том же. Он и без того наказан. И вариантов у него не осталось. Если выживет, его посадят.

– Если умрет, ляжет в землю, если выживет, сядет… – усмехнулся Егор. И, немного подумав, добавил: – Или за границу смоется.

– Если смоется, то с концами… Не надо его трогать. И в его дела впутываться не надо.

– В его дела?

– Ну, Каплин же не просто так тебя «заказал». Ты и сейчас за его жену переживаешь.

– Переживаю.

– Там вокруг нее столько интересов переплелось.

– Вот и я о том же.

– Запутаешься. И не выпутаешься.

– Все возможно, – кивнул Егор.

– Все возможно, – повторил за ним Евдокимов, – кроме одного. О наших с тобой делах никто не узнает. Что бы ни случилось, ничего и никому…

– Мне никто не поверит.

– Но ты все равно держи себя в рамках. Не надо высовываться. Там, где Каплин, там с наскока не возьмешь. Если сам не запутается, кто-нибудь запутает.

Егор кивнул. Ощущение запутанности и привело его к Евдокимову. Кто «заказал» его? Каплин, менты с их криминальной войной или какая-то третья сила? Каплин в тяжелом состоянии, враги его покрыты мраком, Евдокимов ни за что не признается. Вот и что ему думать? И как быть?

Родион долго не мог смириться с ампутацией, но на протезы встал быстро. Не прошло и месяца, как жизнь вокруг него закипела с утроенной энергией. Как будто и не было ничего. И сейчас он удивил. Несколько дней не приходил в сознание, а тут вдруг поднялся с кровати, снял кислородную маску, отсоединил от себя трубки, провода, подошел к Наташе и, взяв ее за руку, сказал:

– Ты должна уехать.

– Вместе уедем.

– Я останусь здесь, – качнул он головой. – Навсегда.

– Почему навсегда?

– Так надо. А ты уезжай. Забирай Олежку и уезжай.

– Куда?

– Остров Святой Елены, сорок шестой дом. Там ты будешь в полной безопасности. Там же ты найдешь и код к моему счету.

– К твоему счету?

– Там деньги. Там очень много денег… Прямо сейчас и уезжай.

– Вместе поедем!

Наташа взяла Родиона за руку, но он вдруг исчез. Стоял возле нее и вдруг оказался на прежнем своем месте. Он лежал на кровати, маска, трубки, провода – все подключено. А на мониторе пищали тонкие ровные нити, которые должны были, но не показывали пульс. Ровные линии, сплошной писк. Это значило, что Родион умер.

От страха Наташа… проснулась. Открыла глаза и услышала прерывистый писк. Родион был без сознания, но при этом дышал, и пульс отражался на экране монитора. За окнами хмурое весеннее утро, на стекле капли дождя.

Дверь открылась, в палату вошла медсестра и, не обращая на Наташу внимания, сделала Родиону укол. В больнице начинался обычный рабочий день.

Наташа заправила койку, на которой провела ночь, привела в порядок себя. Появились врачи с обходом, пошептались между собой, взглядами выразили сожаление. Не нравилось им состояние Родиона, возможно, это был последний день в его жизни. Не зря же он приходил к ней во сне.

После обхода появился Качалин, с ним пришел Корнельский, такой же бизнесмен, как и Родион. В палату их не пустили, Наташа сама вышла к ним в коридор.

Она не вникала в дела мужа, имела лишь смутное представление о его связях и знакомствах. Но Корнельский – особый случай. Узнав о том, что стало с Родионом, Вадим счел нужным взять над ним шефство. Их отношения из приятельских переросли в дружеские. Вадим даже встречал Наташу из роддома вместе с Родионом и радовался так, как будто врач держала на руках его сына. Он даже хотел взять Олежку, но Родион вовремя спохватился и опередил его. И на новоселье он у них был.

Голова у него лысая и блестящая как бильярдный шар. Черты лица грубые, асимметричные, глаза маленькие, глубоко посаженные. Но при этом он умудрялся производить на людей приятное впечатление. Причем делал это играючи. Было в нем природное обаяние, усиленное работой над собой.

– Наташенька! – Он поцеловал Наташу в щеку с такой легкостью, как будто дружил с ней сызмальства. – А я только что из Лондона!.. Как же так?

– Да вот так, – вздохнула она.

– Не пускают нас к Родиону, сказали, что все плохо.

– Так и сказали?

– Дали понять… А как на самом деле? – Корнельский смотрел на нее скорбно, но с надеждой на лучший исход.

– Все будет хорошо.

– Так никто и не сомневается… Ты, главное, держись, не раскисай.

– Да я-то держусь.

– Я знаю, ты сильная, ты справишься. Снова на ноги поставишь.

– Даже не сомневайтесь.

– Я бы хотел поговорить с Родионом, – замялся Вадим. – Но раз такое дело…

Он взял ее за локоть и легонько потянул на себя, задавая направление. Они вышли в холл, где никого не было, Корнельский подвел Наташу к окну. Качалин остался с охранниками, он для того и приехал, чтобы произвести смену караулов.

– Положение очень серьезное, ты на линии огня, – сказал Вадим, глядя на ворону, которая спорхнула с ветки дерева.

– В каком смысле?

– В прямом. Я знаю, что происходит… Скажу больше, всю эту кашу мы заварили вместе…

– Какую кашу?

– Из топора. И с кровью… Я ждал Родиона в Лондоне.

– Мы вылетали в Мадрид.

– Сначала Мадрид, потом Лондон. По-другому никак, нужно было запутать следы. Есть люди, которые не хотели отпускать Родиона. Эти же люди теперь угрожают мне… И тебе.

– Меня уже предупреждали.

– Ты все правильно делаешь, жена должна находиться с мужем. Но тебе лучше уехать.

– Куда?

– Что-нибудь придумай. И никому не говори, куда. Забирай ребенка и уезжай. Деньги есть?

– Найду.

Она имела доступ к расходному банковскому счету Родиона, была еще и наличность, достаточно крупная сумма денег.

– Уезжай. Спрячься где-нибудь. Если они до тебя доберутся, живой не выпустят. Ты сдашь им все счета Родиона, и все равно они тебя убьют.

– Какие счета?

– Офшорные. Ты знаешь.

– Не знаю я, Родион мне ничего не говорил.

– Как не говорил? – удивленно посмотрел на нее Корнельский.

– Он не посвящал меня в свои дела.

– Да, но уезжать он хотел с тобой, а не с любовницей.

– С какой еще любовницей? – вскинулась Наташа.

– Э-э, ну это я так, к слову… К тому, что ты для него единственная и неповторимая, – натянуто улыбнулся Вадим. – И никакая любовница ему не нужна…. Была бы любовница, он бы сказал про офшор ей, а так он сказал тебе.

– Не говорил, – качнула она головой.

– Нет? – Корнельский внимательно посмотрел на нее.

– Нет.

– Я знаю, что нет. А Сабельников не знает.

– Сабельников?! – нахмурилась Наташа.

– Ну, это так, навскидку… Там не только Сабельников… Всем нужны деньги Родиона… Наши с ним деньги…

– Ваши?

– Да ты не переживай, там все уже поделено, – подмигнул Вадим. – И я свое уже взял… А ты береги свое. Ну, если вдруг с Родионом что-то случится.

– Не случится с ним ничего.

– Думай о себе. И о сыне… Все, мне уже пора.

Корнельский ушел, и Наташа бросилась в палату за одеждой. Мужа бросать она не станет, но и Олежкой рисковать не будет. Заберет сына сюда, в больницу, договорится с главным врачом, чтобы не было вопросов. Да, нужно держаться вместе всей семьей. Охрана есть, а два человека, которые присматривают сейчас за Олежкой, усилят ее. Тогда в палату к Родиону точно никто не прорвется.

Об охране она подумала уже на улице. Надо было взять кого-нибудь с собой в сопровождение. Но возвращаться не стала. Заберет сына, а вместе с ним и охрану. Ее личный «Мерседес» стоял на парковке у главного входа в больницу. Наташа торопливо сняла машину с сигнализации, открыла дверь. Сейчас она сядет, сначала заблокирует двери, а потом уже заведет двигатель. В закрытой машине безопасней.

В машину она сесть успела, а заблокироваться нет. Она и не поняла, откуда взялся человек в черном. Он с ходу открыл дверь, сел на заднее сиденье. И тут же в плечо ей воткнулась игла одноразового шприца.

В сознании мелькнула давняя картинка. Он, Егор, с ними Роза, какой-то парень, все в одной квартире. Егор отбивает нападение, а Роза вонзает ему в спину шприц со снотворным. Тогда же усыпили и саму Наташу. Очнулась она в подвале. Где же она очнется теперь? И очнется ли вообще?..

В себя она пришла в своей же машине. Очень хотелось спать, а «Мерседес» плавно катил по шоссейной дороге. Ход мягкий, тихий, убаюкиващюий, глаза слипались. Наташа сидела впереди, дорога уходила под капот и стелилась прямо под ноги.

А за рулем сидел Егор. Наташа вспомнила, что с ней случилось, и сознание крест-накрест прострелили вопросы. Егор похитил ее? Или он ей всего лишь снится?

– Егор?!

– Я тебя не похищал, – четко сказал он.

Аккуратная стрижка, до синевы выбритые щеки, дорогая кожаная куртка с меховым воротником. Выглядел он ухоженно и даже стильно, и все же проглядывалась в нем посконная сермяжность. У Родиона внешность аристократическая, Егор этим похвастаться не мог. Но так Наташе это и не нужно. Егор нравился ей таким, каким был – сильным, мужественным, надежным.

– А кто меня похитил?

– Тебя похищали, но не похитили. Я случайно мимо проходил.

– Случайно?

– Судьба нас водит по одним и тем же дорожкам.

– Да?.. А куда мы едем? – спохватилась она.

– Ты же не хочешь, чтобы тебя снова похитили.

– Куда мы едем?

– В лес.

– Куда?

– На пленэр.

– Что?!

– Там ты будешь в безопасности.

– Это хорошо, – кивнула Наташа.

Егор надежный, с ним как за каменной стеной. Она стала успокаиваться, и сонливость снова овладела ею. Но заснуть Наташа не успела.

– А где Олежка?!

– Твой сын?

– Наш сын!

Егор дернулся, удивленно глянул на нее. Наташа едва не покрутила пальцем у виска, осуждая себя за глупость.

– Наш с Родионом сын, – поправилась она.

– Ну да…

Егор взял вправо, выехал на перекресток и повернул в обратную сторону.

– Где Олежек? – спросил он.

– У мамы.

– Часа через три будем в Москве.

– Я так долго спала?

– Это не долго.

– Что там было? – спросила она. – Как ты меня спас?

– Их было всего двое.

– И кто их послал?

– Я не спрашивал.

– Не успел?

– И не хотел, – кивнул Егор.

– Почему?

– Вдруг скажут, что это твой муж все организовал.

– Мой муж?! Не мог он!.. Да и зачем?

– А зачем его люди пытались убить меня?

– Тебя?! Его люди?!

– Может, его, может, не его. Сказать можно все что угодно.

– А тебе сказали, что от него?

– Сказали.

– И ты поверил?

– И этим бы поверил.

– Никому верить нельзя.

– Все равно я увезу тебя из Москвы, – качнул головой Егор.

– Я не говорила, что не верю тебе, – возмущенно глянула на него Наташа. – Тебе-то я как раз и верю… Только никуда с тобой не поеду.

– Тогда мне придется тебя похитить.

– Я не могу оставить Родиона.

– Можем забрать его с собой, – пожал плечами Егор.

– Куда с собой? Он в коме!

– Тогда не знаю.

– Спасибо тебе, конечно, но я не могу его оставить, – твердо повторила Наташа.

Егор ничего не сказал, но с горечью усмехнулся. Он, конечно же, презирал Родиона. У него имелись на то основания, Наташа это понимала, и все-таки она обиделась за мужа.

– Между прочим, Родион мне жизнь спас! И Олежку от пули спас, и меня!

– А пуля откуда?

– Как откуда?

– Может, Родион твой беспределом занимался?

– Каким беспределом?

– Финансовым… Бывшие друзья стали врагами.

– Кто тебе такое сказал? – встрепенулась Наташа.

На ум почему-то пришел Корнельский. Он был Родиону другом, но врагом ему не стал… Или стал? Вдруг он приходил затем, чтобы получить доступ к его счету? Наташа не смогла его порадовать и тут же была похищена. Если бы не Егор, ехала бы она сейчас с каким-нибудь ублюдком в обнимку.

– А это не так?

– Не твое дело!

– Он тебя под пули и подставил.

– Не смей так говорить! Ты ничего не знаешь…

Родион действительно накопил в своем активе критическую массу и не успел увернуться от молнии, когда грянул гром. Как ни крути, он действительно поставил Наташу и Олежку под пули. Но ведь он же не нарочно. Он же хотел как лучше. Для семьи лучше, для него…

– Сейчас все так работают, – сказала она.

– Как так?

– В стране дикий капитализм. С его дикими законами.

– Капитализм дикий. Законы дикие. И я тоже делаю бизнес по этим законам. Но я не дикий. И не хочу быть диким.

– Ну, Родион, конечно, не ангел… Но я его не брошу!

– И я тебя не брошу.

– Мне нужно к Родиону.

– Кто для тебя важней, он или сын?

Наташа знала ответ на этот вопрос, но все же он застал ее врасплох. И еще она вспомнила про телефон. Сигнал был слабым, но все же она дозвонилась до мамы. Оказалось, что в доме переполох. Звонил Качалин, сказал, что Наташу похитили. Пришлось объяснять, что это не совсем так. С Олежкой все было в порядке, его похищать не пытались. Наташа запретила маме выводить сына на прогулку. Затем позвонила Качалину и попросила усилить охрану.

Глава 4

Чувство запутанности усиливалось. Мало того что вокруг Наташи сплелись чьи-то хищные интересы, ее пытались похитить. Егор успел в самый последний момент. Еще бы секунда-две, он бы не смог остановить преступников.

Похитители оказались крепкими ребятами, пришлось бить в полную силу. И одного Егор вырубил начисто, и другого. А было подозрение, что убил. Наташа звонила какому-то Качалину, тот сказал, что похитители скрылись. И тот выжил, и другой. Тем лучше. И для них лучше, и для Егора. Трупы ему сейчас никак не нужны. Евдокимов очень просил его не проливать кровь, уж очень он боялся за свою шкуру. Да и сам Егор мог попасть в переплет вместе с ним.

Машина стояла во дворе многоэтажного дома. Наташа уже у родителей. Егор смог уговорить ее, она согласна ехать с ним в лесную глушь. А вдруг откажется? Если останется в Москве, попадет под поезд, и кто в этом будет виноват? Враги ее мужа? Нет, во всем Егор будет винить самого себя.

В руке зашипела рация.

– Да, – отозвался он.

– Караганда, – буркнула Роза.

У Егора была своя машина, новенькая «Нива», самое то, что нужно для бездорожья. На ней он и приехал. Розу хотел оставить дома, но разве ж она отвяжется?

«Нива» стояла в том же дворе, но в отдалении. Пулемета у Розы не было, но это не мешало ей выступать в роли ведомого. Егор на одной машине, она на другой, на подстраховке. Фишка так легла.

– Где? – усмехнулся он.

– Там, где твоя Наташа.

– Я должен ей помочь.

– Да пошел ты!

Наташа вышла из подъезда, в одной руке сумка, в другой ребенок. Малышу год-полтора, но уже угадывается сходство с Родионом. Жаль. Но вздыхать Егору было некогда. Он стремительно вышел из машины, забрал у Наташи сумку, уложил в багажник. Помог ей сесть в машину.

Он уже отпускал педаль тормоза, когда из подъезда выскочил парень в черном костюме. Наташа открыла окно, махнула рукой, отправляя охранника обратно.

– Обмануть хотела, – сказала она, поднимая стекло.

– Можешь взять его с собой, – пожал плечами Егор.

Он любил Наташу и очень хотел бы жить с ней под одной крышей. Она бы отвечала ему взаимностью, они были бы счастливы. Но у Наташи муж, ребенок от него, чувство долга перед ним, которым она, возможно, связана по рукам и ногам. А у Егора есть Роза. Обязательств перед ней вроде бы нет, а сама она – есть. И за печь ее не спрячешь, из кармана в карман не переложишь. Она уже злится, ревнует.

– С собой? – удивилась Наташа. – Охранника?

– Ну, если тебе с ним будет спокойней.

– Если бы мне было с ним спокойней, я бы осталась здесь.

– А ты едешь со мной.

– А я еду с тобой… Тебе это не нравится?

– Нравится.

И тут у Егора заработала рация.

– За нами, по ходу, «хвост», – уныло сказала Роза.

– Откуда взялся?

– Джип «Чероки». Сама не поняла, откуда он взялся. Но идет за вами.

Егор глянул в зеркало заднего вида, но «Чероки» не увидел. Шоссе трехполосное, попутных машин много, все друг друга обгоняют.

– Не вижу.

– Я вижу. Перед носом у меня.

– Кто в машине?

– Окна затемненные. И гранатомет на крыше.

– Какой еще гранатомет?

– Шучу.

– Приказываю выдавать только веселые шутки, – усмехнулся Егор.

– Вы неотразимы, товарищ прапорщик, – хмыкнула Роза.

Связь оборвалась.

– Кто это? – удивленно спросила Наташа. – Роза?

Роза сопровождала их несколько часов, но только сейчас Наташа услышала ее голос. Все это время Роза дулась на Егора и шла за ними, почти не подавая признаков жизни. Выйдет на связь, буркнет что-то, и снова тишина в эфире.

– Ну, я же не один приехал.

– Ты с ней живешь?

– Это не важно.

– Как это не важно?.. Это как раз-то и важно! – возмущенно протянула Наташа.

– Роза мне помогает. У нее ружье, она очень хороший охотник.

– Давай в больницу! – потребовала она.

– А если нас там возьмут в клещи?

– В какие клещи?

– Из одной машины смотрят за вашей палатой, в другой – преследуют нас.

– Кто нас преследует?

– Не знаю, не видно… – Егор бросил взгляд в зеркало заднего вида. – Но вряд ли это институтские барышни.

– Нас уже преследовали. Когда мы в аэропорт ехали… – запаниковала Наташа. – Давай быстрей!

Егор качнул головой. Преследователи не форсировали события, если они вдруг пойдут на обгон, Роза обязательно предупредит. Да и сам он заметит. Тогда и ударит по газам.

– Рано еще.

Надо выехать из города, свернуть с шоссе на проселок, хорошо бы заехать в лес. Он с одной стороны, Роза с другой. А Роза действительно стреляет очень хорошо. Карабин у нее, пистолет, с таким арсеналом не пропадешь. И у Егора ствол, если что.

Война – его стихия, и где бы он ни появлялся, везде начинало штормить. Вернулся домой из Чечни, и понеслось, то одно, то другое. Сначала Магриб, затем Вертун, с Эриком пришлось немного повозиться. И от Магриба приходилось семью увозить, и от Вертуна. Егор хорошо помнил, как они ехали в машине, он, мама, сестра, брат, а на «хвосте» повисли бандиты Вертуна. Егор тогда и сделал обратный ход конем. Загнал машину в лес и вышел навстречу преследователям. Он шел напролом и стрелял, не позволяя бандитам выбраться из машины. Застал противника врасплох, время тогда работало на него. И сейчас он мог повторить этот ход.

Джип на обгон не шел, и Егор спокойно покинул столицу. Он ехал в сторону своего родного Денисовска, окрестности которого знал как свои пять пальцев. Но до города он доехать не успел. «Чероки» стал набирать скорость, стремительно сокращая разрыв. Если в машине те самые киллеры, которые покушались на Родиона, дело дрянь. Те и профессионализм свой продемонстрировали, и высокую плотность огня. Автоматы там были, стреляли в два ствола. И сейчас история могла повториться.

Егор набрал скорость спокойно, степенно, как всякий русский, который любит быструю езду. И с шоссе свернул, плавно притормаживая.

– Давай быстрей! – подгоняла его Роза.

– А ты давай осторожней, – сказал он, разгоняя машину.

Преследователи были увлечены погоней, но все же могли заметить «Ниву» на «хвосте». Или уже?

Прилегающий к шоссе поселок закончился, дорога пошла по прямой. С одной стороны – поле, с другой – озеро. Дорога хорошая, выбоин в асфальте мало. И, главное, совершенно свободная. Джип стремительно набирал скорость, но разгонялся и Егор.

А впереди был еще поворот, вдалеке виднелись недостроенные дома. Один с крышей, другой – без, ни в том оконных рам, ни в другом.

– Я же могу похвастать тебе своим новым домом? – спросил Егор, сворачивая к новостройкам.

– Здесь у тебя новый дом? – спросила Наташа.

– Поверила?.. – усмехнулся он. – И они должны поверить.

И снова поворот – с насыпи через кювет к дому. Съезжая с дороги, Егор думал, что врежется носом в землю, но нет, бампер зацепился только за траву.

Дом не строился, стоял без присмотра, забор временный – из сетки-рабицы. А ворот почему-то нет вовсе. На земле валялись доски, кирпичи, здесь запросто можно было получить пробоину в колесо, но кого сейчас могла волновать такая мелочь?

Ни ворот, ни оконных рам, зато дверь была вставлена. Впрочем, Егор и не стал бы заходить в дом с фасадной стороны. Джип уже совсем близко, пока они с Наташей поднимутся на крыльцо, их десять раз подстрелят.

Он попытался объехать дом, но уткнулся в кучу щебня.

– Выходим, быстро! – Выскочил из машины, открыл заднюю дверь, забрал у Наташи ребенка.

Он стоял к джипу спиной, закрывая собой и Наташу, и ее сына. А «Чероки» уже остановился, открылась дверь. Еще немного, и все, а Егор катастрофически не успевал, опаздывал как минимум на две секунды. Слишком уж медленно выходила Наташа, а уйти без нее он не мог. Пистолет в руке, и стрелять он готов. Но из машины вышли двое, и автоматы у них пока что стволами вниз. Вернее, «узи», удлиненные глушителями. Такие же стволы были у киллеров, которых Егор подстрелил на «утиной охоте» Шампура.

Он видел автоматчиков, они смотрели на него. Чтобы выстрелить, ему нужно было повернуться к ним лицом, поднять руку, потому что высота машины не позволяла вести огонь от бедра.

Наташа наконец-то выбралась из машины, распрямиться Егор ей не дал, схватил за плечо и потащил к насыпи. В этот момент и громыхнули пистолетные выстрелы. Со стороны дороги. Краем глаза Егор заметил, как заметались его преследователи. Не понравился им огонь, который вела Роза.

Он затолкнул Наташу за кучу, всучил ей ребенка:

– Сиди здесь!

Можно было обойти дом, но это время, а Егор срочно должен был взять под контроль обстановку возле джипа. Если упустит момент, киллеры сами пойдут в обход дома. Он выйдет на них с одной стороны, а кто-то застрелит Наташу с другой.

Врасплох автоматчиков застать не удалось. Их было уже четверо, и все они плотно прижимались к своей машине. Одни стреляли по Розе, а другие встретили огнем Егора. Он не растерялся, не вернулся к «Мерседесу», а в прыжке закатился за штабель тротуарной плитки. С этого места он мог застрелить как минимум одного.

Егор выстрелил, пуля пробила открытую дверь джипа, автоматчик схватился за плечо. А сам он попал под лавину огня. Киллеры стреляли точно, пули закручивали воздух над самым ухом, одна ударила в плитку, выбив из нее острую крошку. Егор должен был спрятать голову, но это не выход. Пользуясь его слабостью, киллеры пойдут в атаку. Роза стрелять уже перестала, то ли пулю поймала, то ли перезаряжается.

Егор выскочил из-за штабеля, в движении выстрелил и закатился за небольшую земляную кучу. А выстрелил он точно. Автоматчики действительно воспользовались моментом и пошли в атаку, но одного он подстрелил. Только что ранил киллера в одно плечо, а сейчас прострелил ему другое. А Роза уложила еще одного. Выстрел был одиночным, снайперским. Это в бой вступила «Сайга».

Отступал противник профессионально, прикрываясь машиной, автоматчики быстро загрузились в нее. Егор разрядил одну обойму, полез за другой, а они, сдав назад, ушли с линии огня. Пока он менял позицию, джип успел набрать ход. Он уходил дорогой, которая тянулась вдоль домов. Егор выстрелил вслед, но машина продолжала движение.

А Роза и вовсе не стреляла. Она лежала на боку, за кучей песка, вынимая из ступни гвоздь, вбитый в доску. Вряд ли пробила ногу только что, скорее накололась на гвоздь, когда выскакивала из машины. Торопилась, суетилась, а на земле столько строительного мусора.

– Фролов, блин, больно!.. – простонала Роза.

– Сейчас, сейчас…

«Нива» стояла на дороге у поворота к дому. Колеса целые, стекла тоже, в левом переднем крыле пулевое отверстие. Степень повреждения Егор оценил автоматически. И за обстановкой следить не забывал. Джип скрылся из вида, но появиться он мог в любой момент. Наташа пряталась за кучей щебня, даже головы не видно. Правильно, пусть пока там побудет.

Аптечка в машине полноценная, и бинты там, и жгут, и обезболивающие, антисептики – само собой. Были даже антибиотики. Роза сняла кроссовок, он обработал рану, наспех перевязал. Гвоздь серьезный, в ногу вошел глубоко. К тому же он был ржавым – запросто можно поймать столбняк, но за это Егор не переживал: и у него прививка, и у Розы.

«Мерседесу» досталось больше. И заднее стекло разбито, и колесо спущено. А с колесом возиться некогда.

Наташу колотило от страха, ребенок истошно плакал, но все живы, никто не ранен.

Егор забрал у нее ребенка, помог подняться, а из «Мерседеса» вытащил обе сумки – вещевую и дамскую. Наташа соображала с трудом, поэтому о сумках совсем забыла.

«Нива» – хорошая машина, но с явным недостатком. Из-за отсутствия задних дверей в случае пожара она могла стать ловушкой. Наташа из «Мерседеса» выбиралась долго, а в «Ниве» она и вовсе могла застрять. Но делать нечего: Наташа с ребенком, впереди она ехать не могла. Егор усадил ее, сходил за Розой, помог ей добраться до машины. И о «Сайге» не забыл, которая валялась в траве. Джип не появлялся, но все равно рано было расслабляться.

Он взял курс на шоссе. Сопровождения больше нет, о возможной опасности предупреждать некому.

– Болит? – спросил он.

– А ты как думаешь? – поморщилась Роза.

– Может, промедольчику?

– Посмотрим.

Егор помочь Розе не мог, Наташа занята была ребенком. Олежек плакал, и она успокаивала его. Но Роза и сама себе медсестра. В больнице она не отработала ни дня, но медучилище-то окончила. Классическая интердевочка.

Роза сдвинула сиденье назад, насколько можно. Машина вышла на шоссе, трясти перестало, и она смогла обработать рану. Ногу перевязала плотно, не жалея бинтов. А затем вколола себе антибиотик.

– На всякий пожарный… – сказала она. И, немного подумав, добавила: – Чтобы до гангрены не доводить.

На Наташу Роза не глянула, но все поняли, на что намек. Родиону отняли ноги как раз из-за гангрены. Эрик связал его и бросил в подвал умирать. Веревки перекрыли кровоток, началось отмирание тканей…

– На самом деле все хорошо, могла бы и пулю поймать, – откинув назад голову, с героическим видом произнесла Роза. Какое-то время помолчала, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, затем спросила: – Что там у нас за бортом?

– Полет проходит успешно, – кивнул Егор. Он ни на секунду не забывал об опасности – смотрел в оба.

– А круто мы их, да?

Она, конечно же, понимала, что своим вмешательством спасла ситуацию.

– Объявляю благодарность, – улыбнулся Егор.

Роза снова помолчала, потом обратилась к Наташе:

– Что у вас там за переполох?

– Родиона хотят убить, – вздохнула та.

– Нет здесь Родиона, в тебя стреляли.