Текст книги "Контрольная обойма"

Глава 4

Глубокое озеро выбрал отец, он родом из этих мест, поэтому с удовольствием купил здесь участок. Отец как будто чувствовал, что жить ему осталось совсем немного, поэтому спешил поскорее построить дом, чтобы хоть чуть-чуть пожить на берегу любимого озера. Пожил… Теперь вот сам Филипп мог погибнуть в этом доме. Недострой вокруг, а дома достаточно высокие для того, чтобы засевший в них снайпер смог создать реальную угрозу. Впрочем, сам поселок охранялся, спасибо местному бандиту. Посторонних сюда не пускают, так что киллерам здесь ловить нечего. Наверное.

Сафрон – бандит цивилизованный, все законные обитатели поселка для него свои, а иначе и быть не могло. Бандитский беспредел не самая лучшая реклама для застройщика, а Сафрон имел свою долю с продажи земли, недвижимости. Он деловой человек, почему бы не обратиться к нему за помощью? Вряд ли «Иртышнефтепром» захочет связываться с бандитами.

С этой мыслью Филипп и вошел в свой дом. Со второго этажа донесся знакомый смех. Неужели Варвара? Неужели вернулась? И с кем она там? С горничной она так смеяться не будет.

Филипп не ошибся, в спальне он действительно увидел Варвару. Со стаканом виски в руке. Она сидела на кровати, ноги накрыты одеялом, а грудь нараспашку. И не привычная «химия» на голове, а обычная короткая стрижка. Рядом с ней полулежал Сафрон. И тоже с голым торсом. В руке не стакан, а бутылка. Морда красная. И Варвара пьяная, она ничуть не растерялась, увидев мужа, не испугалась, а прыснула со смеха.

– Еще с кровати упасть осталось! – сказал Филипп, презрительно глядя на него.

– Что ты сказал? – скидывая с себя одеяло, фыркнула Варвара.

И грудь у нее обнажена, и все остальное. Еще и ноги бесстыже развела. И все назло мужу. Совсем оскотинилась, сука!

Сафрон засмеялся, с издевкой глядя на Филиппа, но его лучше не трогать. Он бандит и мог взбеситься.

– Собирай манатки, сказал, и проваливай!

– Что он сказал? – спросил Сафрон.

– Проваливай, говорит!

– Это ты мне?

– И тебе здесь делать нечего!

– Это ты на кого бочку катишь? – поднимаясь с кровати, спросил Сафрон.

– Ну, в принципе, мне все равно, – не чуя под собой ног, сказал Филипп.

Охрана во дворе, Юра снова взялся мыть машину, Костя решил ему помочь. А Сафрон такой мощный на вид, кулак тяжелый, крепкий, это ведь его главное оружие. Филипп работает головой, а бандит – кулаками. А как потом работать, если по голове прилетит? Так ведь и челюсть сломать могут!..

– Что тебе все равно? – надвигаясь на Филиппа, продолжал давить Сафрон.

– Ну чем вы тут занимались!.. Варвара для меня отрезанный ломоть!

– Не понял, ты что, этот ломоть мне спихнуть хочешь?

– Забирай, если хочешь!

Сафрон ударил несильно, но точно в солнечное сплетение, от боли Филипп едва не опустился перед ним на колени.

– Я не понял, ты что, мне вторсырье впариваешь? – спросил он.

– Эй, кто это вторсырье? – возмутилась Варвара.

– Заткнись, дура! – цыкнул на нее бандит.

Варвара обиженно поджала губы, но ничего не сказала.

– Ты, Филя, в корне не прав! Со мной так нельзя! Увидел, что я жену твою бараю, перекрестился и тихо в сторонку!.. Ты меня понимаешь?

Филипп с трудом разогнулся, но Сафрон, одной рукой схватив его за шею, заставил снова склонить перед ним голову.

– Ты меня понимаешь, спрашиваю?

– Понимаю, – буркнул Филипп.

Он, конечно, оскорблен и унижен, но Сафрон еще пожалеет о содеянном. Генерал Хорошкин вполне может устроить ему «райскую жизнь», Филипп об этом позаботится. Никаких денег не пожалеет.

– А если понимаешь, зачем борзеешь?

– Не борзею.

– Это правильно! – оттолкнув от себя Филиппа, с фальшивым благодушием сказал бандит и неторопливо стал одеваться.

Филипп не собирался ждать, когда Сафрон наденет брюки, вышел из спальни.

– Стоять! – донесся из комнаты возглас.

Но Филипп не остановился, он торопливо спускался по лестнице. Во дворе охрана, но она ему не поможет. Сматываться нужно, это здесь Сафрон хозяин, а в Москве он никто. У Филиппа квартира на Новом Арбате, большая, богатая, там он и бросит якорь. А Варвара здесь пока пусть живет. До суда. Или до развода.

Сафрон его не преследовал, но на первом этаже путь к выходу перегородил детина с нахальной физиономией. Он нагло жевал бутерброд с колбасой, угрожающе глядя на Филиппа. Пришлось остановиться.

– Куда ты, мужик? – спускаясь по лестнице, спросил Сафрон.

Филипп резко развернулся и смело глянул бандиту в глаза.

– Ты что, не понимаешь, с кем связался?

Сафрон ударил – рукой в грудь, Филиппа сильно тряхнуло изнутри, сердце остановилось на несколько секунд, он не мог дышать, в глазах потемнело.

– С кем я связался? – донесся до него сквозь шум в ушах голос.

– Ты даже не представляешь, какие у меня связи, – с трудом выдавливая из себя слова, проговорил Филипп.

– Это не у тебя связи, это у твоего отца… Да и какие это связи? Почему твоя жена на свободе, а? Это ведь она твоего пахана убила! Почему с нее до сих пор не спросили? Почему она до сих пор жива? А у меня бы она не жила. Вот у меня реальные связи! Ты меня понимаешь?..

Сафрон повел плечом, и Филипп в страхе шарахнулся от него. Но бандит бить его не стал, только пугнул.

– Ну, чего стоишь? Налей гостю выпить! – оскалился Сафрон.

И кивком указал на каминный зал. А там и бар, и выпивка. Филипп спорить не стал, провел авторитета в комнату, откупорил бутылку виски. И ему налил, и себе.

– У меня реальные связи! – повторил Сафрон, в упор глядя на Филиппа. – И реальная сила!.. Поэтому они ко мне и обратились… А знаешь кто?

– Кто?

– А с кем у тебя проблемы? Кому ты там не хочешь что-то продавать?

– «Иртышнефтепром»?!

– Иртыш. Вор в законе, кличка Иртыш, соображаешь?

– Вор в законе?

– Кто там с тобой говорил, я не знаю, а со мной говорил Иртыш. Просил тебя подготовить.

– К чему?

– К смерти!

– И ты что, согласился? – похолодел Филипп.

Сафрон мог убить его прямо сейчас. Юру и Костю он трогать не станет, просто скажет, чтобы они уезжали. А Филиппа похоронят где-нибудь на собачьем пустыре. Варвара же останется жить на правах его законной супруги. Она-то и продаст драгоценный пакет акций за копейки… Все просто. Все до жути просто.

– Разве я сказал, что собираюсь тебя убивать? – ухмыльнулся Сафрон. – Нет, не говорил. Я сказал, что буду тебя готовить. К безысходности. Чтобы ты осознал всю беспомощность своего положения. Ты, конечно, будешь брыкаться, но в конечном итоге вскинешь лапки. А если нет, тебя убьют другие. Только я с этого ничего иметь не буду. Ты меня понимаешь?

– А если я соглашусь продать акции, ты будешь с этого иметь?

– Вот именно поэтому я буду тебя кошмарить. Сегодня вот залез в постель к твоей жене… Завтра к тебе в постель заберется… слон с хоботом, – осклабился Сафрон. – Не думаю, что тебе это понравится.

– То есть ты думаешь, что тебе все можно?

– Я уверен в этом. Уверен, что превращу твою жизнь в ад. И устрою тебе «райскую» жизнь. На земле… Продай акции, купи себе остров посреди океана, построй там себе райскую жизнь.

– Ну, я не против… Только мне нужна реальная цена.

– Мне тоже нужны деньги, поэтому я буду кошмарить тебя до упора, – Сафрон улыбался, глядя Филиппу в глаза. – Но ты должен бояться не меня, ты должен бояться тех, кто хочет вернуть свои акции. Они пойдут до конца, ты в этом даже не сомневайся.

– Да я это уже понял!

– Сам подумай, твой отец стащил кусок мяса из-под носа у тигра. Как думаешь, что должен сделать тигр?.. Отца твоего уже порвали, на очереди ты.

– Отца порвали?

– А то ты не понял! – презрительно скривился Сафрон, поворотом головы указывая на спальню, где должна была оставаться Варвара.

– Ты что-то знаешь?

– Я знаю, что ты запал на медсестричку, – ухмыльнулся Сафрон.

– Кто тебе такое сказал?

– Красивая телочка, не вопрос… Знаешь, я бы впарил тебе Варвару, забирай ее, продавай все, покупай райский остров, все дела. Но зачем тебе эта сука?

– Не нужна! – мотнул головой Филипп.

– Забирай медсестричку! Будешь с ней под пальмами потомство разводить.

– Так просто?

– Потомство разводить?

– Да нет, забрать медсестричку.

– А она что, несогласная?

– Нет, конечно.

– Нет?! Ты же миллионер.

– И что?

Увы, но Даша не строила Филиппу глазки. Улыбалась, да, но чисто из вежливости. Не кокетничала она с ним, не заигрывала, и ее равнодушие не было показным. Даша не набивала себе цену, просто Филипп не волновал ее как мужчина.

– Купи ее.

– Деньги ее не интересуют.

Похоже, Даша влюблена в своего Кручу, а как еще объяснить, что она живет с ним? Своей красотой она могла завоевать сердце богатого мужчины, а пропадает с бедным ментом.

– Сделай ей предложение, – совершенно серьезно сказал Сафрон. – Поверь, она скажет «да». И отдаст тебе свое сердце… И все свои прелести в придачу. Как только ты наденешь ей на палец обручальное кольцо.

– Ну-у… А как же Варвара?

– Не бывает неразрешимых проблем, – криво усмехнулся Сафрон. – Бывает мало денег.

Это был явный намек, но Филипп не собирался вестись на предложенную перспективу. У Сафрона задача выбить его из колеи, отсюда и эта провокация. Филипп заказывает ему Варвару, а он его этим шантажирует … Нет, так не пойдет!

А сама по себе перспектива соблазнительная. Варвара исчезает из его жизни, Филипп женится на Даше и улетает с ней в теплые края. «Иртышнефтепром» – восемьдесят миллионов, еще столько же можно выручить за все остальное, что у него есть. И на эти деньги жить где-нибудь в Испании на берегу Атлантического океана. Или лучше на Канарах, на этих островах вечной весны.

– Ну так что? – спросил Сафрон.

– Насчет Даши не знаю, а насчет чужого мяса ты, возможно, прав.

– Ну вот видишь! – Бандит хлопнул по плечу вроде как по-дружески, но Филипп едва не потерял равновесие.

– А насчет Варвары… Вторсырьем ты точно не интересуешься?

Филипп вздохнул. Возможно, это «Иртышнефтепром» постарался и Варвару освободили. Возможно, дело и вовсе развалится, тем более что такая возможность, пожалуй, есть. Возможно, дело уже закрыли, а Варвара вернулась навсегда. А так просто со счетов ее не спишешь, если подать на развод, она потребует половину имущества и получит все до копейки. Если, конечно, до этого не станет счастливой вдовой и полноценной наследницей отцовского состояния, которое продаст своим благодетелям по бросовой цене. Он тогда будет отдыхать под соснами, а она под пальмами, она под вершками, а он под корешками.

– Я нет, но есть люди… Варвара твоя хорошо подмахивает, они точно найдут ей применение.

Филипп усмехнулся. Хорошо бы отдать жену в дешевый притон, чтобы клиенты сплошным потоком, чтобы она загнулась на таком конвейере. А если выживет? А если предъявит?.. Да и не дело это, отдавать жену на съедение акулам, даже если она совсем оскотинилась. Может, проще развестись?

Сафрон ушел, на прощание предложив Филиппу еще раз обдумать всю сложность своего положения. Окулев взял бутылку, приложился к горлышку. Алкоголь уже ударил в голову, когда появилась Варвара. Короткая стрижка не просто шла ей, а усиливала обаяние и сексуальность, опять же короткая ночнушка, тапочки на каблуке. Сильно накрашенные глаза и губы, пьяная улыбка, стакан виски в руке – все это создавало образ полноценной шлюхи. И доказательство тому недавний секс с бандитом… А ведь когда-то недотрогой была, во всяком случае, смогла убедить в том Филиппа.

– Сидишь? – усмехнулась она.

Стрижка короткая, ноги длинные, под ночнушкой открытый простор, Филиппа не должно было возбуждать, но что-то екнуло внизу живота.

– И я сидела! – Варвару качнуло, хайбол едва не выскользнул из пальцев.

– Я видел, как ты лежала.

– Так мы же с тобой в разводе! – язык у нее заплетался, но Филипп прекрасно ее понимал.

– Очень хорошо, что ты это понимаешь.

– Осталось только поделить имущество. И состояние.

– Поделим.

– А жаба не душит?

– Душит. Ты душишь!

– На себя посмотри, слизняк! – презрительно скривилась Варвара.

– Я тебя сейчас ударю!

– А Сафрона ударить слабо!.. У тебя все слабо – по сравнению с ним!..

– Убирайся отсюда, сука!

– Это мой дом! Ты оставишь его мне при разводе… Чтобы к Сафрону далеко не ходить! – оскорбительно засмеялась Варвара.

– Хорошо, тогда я сам уеду!

– Сафрона испугался? – И снова она подняла его на смех.

– Думаешь, я не найду управу на твоего Сафрона?

– Не найдешь!.. Давай проваливай!

Филипп кивнул и направился к выходу. Он шел прямо на Варвару, пытаясь избежать столкновения, она сдала в сторону, споткнулась, упала.

– Давай, давай, козел! Там тебя уже ждут! – донесся ему вслед возглас.

– Кто меня ждет? Где? – Филипп развернулся к ней.

– Приговорен ты! Не доедешь до Москвы!

Говорила Варвара уверенно, а с пола поднималась коряво, ночнушка задиралась, обнажались не только ноги, она пыталась закрыться, упала раз, другой. Выглядела она глупо и нелепо, но тем не менее Филипп ей поверил.

– Кто меня приговорил?

– А зачем Сафрон к нам приходил? Это ты придурок, а я сразу все поняла!

– Что ты поняла?

– А то, что тебя заказали Сафрону!

– Ну, в какой-то степени…

– Убьет он тебя!.. Я, конечно, пыталась его уговорить не трогать тебя. Ничего не вышло, зато как вошло! – глумливо хохотнула Варвара.

– Шлюха!

– А ты убей меня! Задуши! – Она вскинула голову, открывая горло для смертельного захвата.

Но Филипп даже не шелохнулся.

– Я же отца твоего убила, – ухмыляясь, провоцировала супруга Варвара.

– Заткнись, мразь!

– Не затыкай меня! Простой убей!.. Что, страшно?.. Ничтожество! – опуская голову, выплеснула она.

– Я ничтожество?! – вскипел Филипп.

Его будто в спину кто-то толкнул, он набросился на Варвару, двумя руками вцепился ей в горло и стал душить. Уложил на пол, встал перед ней на колени, не ослабляя хватку, смотрел в глаза, полные дикого ужаса.

Эти глаза уже стали закатываться, когда он разжал руки. Она захрипела, хватаясь за горло, поднялась, сняла с подставки у камина кочергу и замахнулась на Филиппа. Он шарахнулся, споткнулся, упал, а она нависла над ним.

– Ну нет, я убивать тебя не буду! – опуская руки, не своим голосом проговорила она. – Тебя и без меня убьют!.. А я в тюрьму обратно не хочу!

– Кто меня приговорил? Что ты знаешь?

– Знаю… Приходили ко мне… пока ты здесь со своей шлюхой прохлаждался!..

– Кто приходил? – поднимаясь с пола, спросил Филипп.

– А ты со своей шлюхой прохлаждался?

– Нет!.. Только не подумай, что я оправдываюсь. Кто приходил? Из «Иртышнефтепрома»?

– В принципе да, оттуда…

– Спрашивали насчет акций?

– Я сказала, что продам им за полцены.

– Продашь?

– Когда тебя не станет.

– А меня не станет?

– Я же говорю, заказали тебя.

– А тебя нет? Потому что ты согласилась?

– А что мне оставалось делать? Ты же не собирался меня вытаскивать. А они дело развалили. Все, не виноватая я!

– Но я-то все знаю.

– Плевать я на тебя хотела.

Она снова замахнулась, но в этот раз Филипп не упал. И сдал в сторону, освобождая проход.

– Вали отсюда, козел!.. – на прощание бросила Варвара. – Может, еще не поздно.

– Что не поздно?

– Да пошел ты! – донесся с лестницы возглас.

Филипп не знал, что делать. В Москву ехать опасно, ночь – страшно. Возможно, Акифьев предлагал куплю-продажу для очистки совести. Филипп отказывается, и руки у киллеров полностью развязаны. А он отказался, и наемные убийцы уже, возможно, ждут его за воротами дома.

А может, он предлагал сделку для отвода глаз. Дал неделю на раздумье, и, если Филиппа убьют в этот период, Акифьев не виноват…

Окулев решил дождаться утра и профессионалов из ФСБ, поставил задачу своим телохранителям охранять двор, заперся в гостевой спальне на первом этаже, там и заснул, заглушив страх изрядной порцией виски…

Утром его разбудил стук в дверь. В состоянии жуткого похмелья поднялся, спросил, кто там, и услышал голос Варвары. Она ругалась, но Филипп не разбирал слов, их глушили громкие хрипы. Он осторожно открыл дверь, на всякий случай отступил и, как оказалось, правильно сделал. Дверь распахнулась, Варвара влетела в комнату с ножом в руке. В эту руку Филипп и вцепился, нож выбить не смог, но и ударить Варваре не позволил.

– Убью! – ревела она.

Распухшее горло, гортанные хрипы – все это последствия вчерашней с ней схватки. Утром она проснулась, гортань распухла, горло болит, говорить получается с трудом, как тут не рассвирепеть и за нож не схватиться.

– Да успокойся ты, дура!.. К врачу тебе надо, а не меня убивать!

Филипп все-таки уложил жену на кровать, вырвал у нее из руки нож. А затем, скрутив простыню жгутом, связал ей руки, а затем и ноги.

– Я сейчас уйду! А ты давай в больницу!

Он даже не стал умываться, торопливо оделся, развязал Варваре руки и, оставив ее лежать, вышел в прихожую. Ноги она развяжет сама, пока сделает это, его уже здесь не будет.

Но в прихожей Филипп вспомнил про папку, которую оставил в каминном зале, вернулся за ней. Варвара не подавала признаков жизни, он не стал заглядывать в спальню, обулся, открыл дверь, вышел на крыльцо. Тогда Варвара и дала о себе знать. Вырвалась из дома, со всей силы толкнула Филиппа в спину. Падая, он даже успел поблагодарить ее, за то, что ножом не ударила. А ведь могла.

Юра стоял у машины, когда Филипп выходил из дома, Костя – у ворот. Оба собирались ехать с ним. А сейчас они даже не пытались помочь ему подняться. Один присел, глядя куда-то на забор, другой вытащил из кобуры пистолет.

– Эй!

Филипп хотел наорать на них, но крик застрял в горле, когда он увидел Варвару. Она сидела на коврике, спиной опираясь на закрытую половину двери, одного глаза нет, вместо него ужасающая дыра. По белой двери стекали кровь и мозги. От ужаса Филиппа стошнило.

Глава 5

И снова поселок Привольный, дом номер двадцать четыре. Варвара Окулева мертва, ее муж в трансе, одного телохранителя до сих пор где-то носит, говорить может только второй.

– Мы там все дома прочесали, нет никого! – рассказывал водитель Окулева.

Степан стоял в проеме калитки, глядя на дома через дорогу. Один коттедж уже заселен, второй уже в полной готовности, но на окнах еще нет штор. Два других дома недостроенные, но оба уже под крышей. Участки солидные, дома друг от друга на расстоянии не менее пятидесяти метров. И от центра дороги каждый находился метрах в тридцати.

Прямо напротив двадцать четвертого дома высился уже готовый к заселению дом. Большой, двухэтажный, еще и с мансардой. С чердачного этажа и стреляли – через окно А, больше неоткуда. Со второго этажа плохой обзор или даже полное его отсутствие из-за высокого забора. А с чердака крыльцо как на ладони. Опять же угол, под которым вошла пуля в голову жертвы. Этот угол рассчитывался просто, если знать рост потерпевшей. Одна точка там, где пуля вошла в голову, а другая там, где в дверь. А Степан имел представление об антропометрических данных Окулевой. И где она стояла в момент выстрела, тоже знал. Предположение подтверждала малозаметная пробоина в стекле. Видно, киллер не рискнул открыть окно, чтоб не привлекать внимание, поэтому выстрелил через стекло. Рискованное, надо сказать, решение.

– Зачем все дома прочесывать? – спросил Степан, глядя на мансардный проем. – Одного хватит.

Водитель Мороков проследил за его взглядом и кивнул.

– Так мы сюда сразу и пошли.

– Это сюда еще вчера нужно было осмотреть.

Видел Степан этот дом раньше, еще подумал, что удобная позиция для снайпера.

– А мы не смотрели? – с обидой спросил Мороков.

– Не знаю.

– Смотрели, конечно!.. Вечером были, стол на месте стоял.

– Какой стол?

– Бильярдный, у окна. Киллер его к окну подтащил. Но это уже после того, как мы дом осмотрели.

– Интересно.

– Лежку себе сделал. Жаль, утром не пошли не глянули.

– Лучше поздно, чем никогда, – усмехнулся Лозовой.

– Стол там у окна стоял, – повторил водитель.

– Гильзу не видели? – спросил Степан.

Окулев хоть и впал в ступор, но в милицию позвонил сразу. Степан в это время принимал участие в разводе суточного наряда, находился в дежурке, на место происшествия он отправился сразу, Славу Малыгина с собой взял и Рому Лозового, добрались быстро.

– Ну, глянули, нет ничего. И по следу пошли – я в одну сторону, Костя… Костя до сих пор бегает.

– И мы побегаем, – сказал Малыгин, вопросительно глянув на Степана.

– Пешком, – кивнул он.

– Осторожно, там собака! – предостерег Мороков.

– Собака? – удивленно повел бровью Лозовой.

– Живая?

– Ну не мертвая же!..

– Как же вы в дом попали?

– Да так и попали. Я же не первый день у Филиппа Дмитриевича! – водитель с гордостью расправил плечи. И кивнув в сторону дома, продолжил: – С хозяином познакомился, с собакой. Фокстрот меня знает и Костю не тронул.

– А киллера?

– Вот я и думаю…

– Может, слышали, как собака лаяла?

– Фокстрот не лает, он сразу рвет!

– Порода?

– Бульмастиф. Николай Платонович раз в два дня приезжает, пес, конечно, скучает, но с тоски не воет. Я иногда его кормлю. Ну и дом осматриваю, вдруг там кто-то затаился. Вы не думайте, у меня все под контролем… Было, – вздохнул водитель.

– Ты нас с Фокстротом познакомь. – Малыгин взял Морокова под локоток.

– В дом не надо, – сказал Степан. – По двору походите. И с собакой разберитесь.

Видно, киллер прикормил собаку, надо будет выяснить, как он это сделал, каким временем для этого располагал. И собаку надо будет по его следу пустить, но не сторожевую, а поисковую.

Опера ушли, а Круча, закрыв калитку, вошел в дом. Окулева он нашел в каминном зале, мужчина дрожащей рукой наливал виски, горлышко бутылки едва слышно постукивало по стакану.

– Будете? – спросил он.

– Почему Варвара вас толкнула? – спросил Степан.

Интересовали его и другие вопросы. Каким образом с Окулевой сняли обвинения и почему она на свободе?

– От обиды.

– Поссорились?

– Она отца моего убила!

– Зачем же вы ей тогда помогли?

– Я ей помог?!

– Я не знаю, сколько вы заплатили судмедэксперту, – сказал Степан. – Но заплатили много, чтобы Варвара оказалась на свободе.

Судмедэксперт отозвал заключение, счел его скоропалительным и необоснованным. Оказывается, Окулев Дмитрий Яковлевич умер вовсе не от лидокаина, анафилактический шок мог спровоцировать и церебролизин… Тело потерпевшего уже предано земле, прокурор не разрешил эксгумацию и повторное исследование. Смерть наступила по естественным причинам, дело закрыто, обвиняемую выпустили на свободу. Похоже, заплатили не только медикам, но и прокурорским. Заплатили очень хорошо.

– Я ничего не платил!

– Да это уже в общем-то и не важно, – усмехнулся Степан.

– Это все «Иртышнефть»!

– Что-то знакомое.

– Я отказался продавать им свои акции, а Варвара согласилась. Меня сегодня должны были убить, а она должна была унаследовать мое состояние.

– Должны были убить, – кивнул, соглашаясь, Степан.

Видимо, Окулева подставилась под пулю случайно.

– Варвара знала, что меня должны были убить сегодня, – продолжал Окулев.

– Вы так думаете или она вам сказала?

– В том-то и дело, что сказала!.. А я должен был догадаться, что она все знала. Я же мог составить завещание в пользу своего сына. Мог составить завещание прямо сегодня.

– У вас есть сын?

– От первого брака, Яше уже двенадцать. Отец оставил ему приличную сумму… Впрочем, это не важно! – мотнул головой Окулев.

И снова Степан согласился с ним. Если бы киллер представлял интересы его первой жены и сына, он бы нажал на спусковой крючок уже после завещания в их пользу.

– Что вам говорила супруга?

– Сказала, приходили к ней в тюрьму из «Иртышнефти», предложили вариант. Она согласилась уступить мой пакет за бесценок.

– Согласилась и вышла на свободу.

– А я отказался, но едва не получил пулю… И еще Сафрон… – Окулев осекся, отвел взгляд в сторону.

– Что Сафрон? – заинтригованно спросил Круча.

– Я вам и так много наговорил, а не должен!..

– Почему?

– Да потому, что этим делом займется ФСБ. Я звонил генералу… Не важно, какому генералу… Я звонил, сейчас подъедет опергруппа…

– Опергруппа знакома с Сафроном?

– Не думаю.

– А я знаком.

– Да, Варвара говорила мне, что вы его избили.

– Это не избиение, а самооборона.

– Ну да, а потом Сафрон оторвался на мне, – с горечью проговорил Окулев.

– Когда?

– Прихожу, а он в постели с Варварой! Хоть бы закрылись! Нет, лежат, смотрят на меня и скалятся. Весело им!..

– Сафрон вас избил?

– Да!.. – с болью выплеснул Окулев. – Сказал, что кошмарить меня будет, пока я акции «Иртышнефти» не верну. Как будто я их украл!..

– Кошмарить?

– Он ведь нарочно с Варварой подстроил, а она, дура, и рада…

– То есть Сафрон собирался сначала переспать с Варварой, а потом убить вас.

– Да нет, он сказал, что убивать не будет. Но потребовал отдать акции… Отдать… Продать даром!

– То есть Сафрон не скрывал, что получил заказ на вас?

– Не скрывал… Про какого-то вора говорил.

– Про какого вора?

– Может, я зря сказал? – замялся Окулев.

– Да можете и не говорить, – пожал плечами Степан. – Зачем нам лишняя головная боль? Спишем все на несчастный случай и закроем дело.

– Какой несчастный случай? Что вы такое говорите?

– Должны были убить вас, а убили вашу жену. Случайно. Что это, если не несчастный случай?

– Вы не можете так говорить! Это покушение на меня! На мою жизнь! Это покушение на убийство!

– О каком воре говорил Сафрон?

– Ну, он сказал, кличка у него Иртыш.

– Ладно!.. Будьте здесь и никуда не отлучайтесь.

Степан как чувствовал, что Сафрон где-то рядом, в шаге от него. И точно, бандит стоял у ворот своего дома. «Мерседес» «пятисотый» рядом, джип, еще какая-то машина подъезжает, Сафрон что-то говорил, жестикулировал. Он закончил говорить, люди стали расходиться – неужели поселок будут прочесывать? Что это, меры предосторожности или имитация кипучей деятельности?

Степан шел к Сафрону медленно, нарочно неторопливо, тот заметил капитана, нахмурился, сказал что-то своему Чарлику и сам направился к нему.

– Я знаю, что ты думаешь! – с безопасного расстояния сказал авторитет.

– Но это не так?

– Ставлю сто к одному, что эта гнида Окулев сдал меня! – останавливаясь, презрительно скривился Сафрон.

– Эта гнида Окулев миллионами ворочает. И связи у него – тебе и не снилось. Сейчас опергруппа из ФСБ подъедет… Ты с ФСБ дело имел?

– Ну, приходилось, – как-то совсем невесело проговорил Сафрон.

– Кто тебе дал отмашку на Окулева?

– Отмашку дали! Но мочить не говорили!.. Да я бы и не взялся!..

– Ну конечно, ангел ты мой!

– А если бы взялся, я бы Варвару трогать не стал… Как же так, почему она?

– А это ты у киллера своего спроси.

– Да не мой это киллер. Видишь, облаву собираю. Одни уже ушли, сейчас группа из «Серафима» подтянется.

– Это не аргумент. Кто такой Иртыш?

– «Иртыш» – это «Иртышнефтепром».

– Ты про вора говорил.

– Вор был, но не Иртыш. Иртыша я на ходу придумал.

– Но вор был?

– Хоть убей, не скажу кто…

– Скажешь, надо будет, скажешь.

– А что, ФСБ должна подъехать? – разволновался Сафрон.

– Ты сказал Окулеву, что не будешь его убивать. Варвара сказала, что его должны убить. Кто из вас врал?

– Ну так ее же убили, а не Окулева!

– Стреляли в Окулева, ее убили по ошибке. Получается, что врал ты. Логика простая, но убойная. Одно хорошо: в Лефортово лучше кормят, чем в Бутырке. И лохмачей там, говорят, нет.

– Так, постой! – нервно вскинул руки Сафрон. – Окулева уже заказали?

– Если ты не знал, то тебя жестоко подставили.

– Вот суки!..

– Зря ты на покойницу вчера полез, – усмехнулся Степан.

– Эй, на какую покойницу, она вчера еще… Да хрен с ним, покойница так покойница! – махнул рукой бандит.

– Подставился ты, Сафрон.

– И подставили. И подставился… И что будем делать?

– Я не знаю, что ты собираешься делать.

– Получается, у нас теперь общий интерес, киллера найти и заказчика заодно.

– Ну, интерес, может, общий. Только мне все равно, это дело ФСБ возьмет. Или РУОП. Окулев – большая фигура, а мы люди маленькие, – усмехнулся Круча.

– Не прибеднялся бы ты, и так тошно, – кисло, исподлобья глянул на капитана Сафрон.

– Еще и кровью захлебнешься…

– Я тебе хлебом клянусь, не мой это киллер был! Не трогал я Окулева… Ну, если только по мелочи… Найду я этого киллера! Найду!..

– Ты лучше вора мне найди, который тебя на Окулева натравил.

– Он не совсем вор, но человек влиятельный… Его, выходит, тоже подставили.

– Или он – тебя?

– Или он – меня, – не стал отрицать бандит.

– Кто он такой?

– Мыло у него кликуха, «Иртышнефть» – это на Иртыше, и он оттуда. Они с «Иртышнефти» кормятся… Я так понял, их там конкретно прижали, они теперь у «Иртыша» типа ручные волки… Кони педальные! – довольный своей шуткой, осклабился Сафрон.

– Ты давай не отвлекайся! Сейчас контора подъедет, другим местом улыбаться будешь.

– Ну, конторой ты меня не напугаешь, я у себя дома… – сбавляя обороты, в раздумье проговорил бандит. – Короче, я на Окулева отмашку не давал. Подставили меня. Но я с этим делом по-любому разберусь.

Степан мог задержать Сафрона, но делать этого он не станет. Во-первых, он действительно у себя дома, толпа бандитов с ним, могут возникнуть очень серьезные осложнения. А во-вторых, доказательств нет и пока не предвидится. Мало ли что Сафрон наговорил Окулеву. Вот если киллера взять, расколоть его на признание, тогда можно и заказчика прижать.

Нет, Сафрона сейчас лучше не трогать. Завтра же он будет на свободе, еще и посмеется над Степаном.

– В общем, у меня сейчас дела. Чарлик здесь за меня, если вдруг что-то там, ну, если люди нужны будут… Или кто-то там накосячит… Короче, все к нему!

Сафрон поднял руку в знак прощания и поспешил к своей машине. Степан озадаченно поскреб щеку, глядя ему вслед. ФСБ – контора более чем серьезная, не хотел Сафрон попадать под этот танк. Да и Степана сдвинут на обочину истории, если ФСБ возьмется за дело. Не дадут ему заниматься «Иртышнефтепромом» и связанной с ним братвой. Да оно ему в общем-то и не нужно. Киллером надо заняться, не мог убийца попасть в охраняемый поселок незаметно, обязательно где-то да засветился. Или просто наследил. След нужно брать, идти по нему, вдруг ниточка выведет к самой иголочке. Которая пока что находится в стоге сена.

Малыгин и Лозовой уже закончили осмотр, вышли на улицу. И не одни, а с рослым крупнолицым парнем с разбитой губой.

– Это и есть тот самый Костя! – сказал Рома, хлопнув парня по плечу. – Мы его немного задержали.

– Ну, если только немного, – потирая руку, усмехнулся Малыгин.

– Я ж не знал, что вы из милиции! – Парень потрогал на глазах распухающую губу.

– Что такое?

– Да мы пролом в заборе нашли, – Лозовой махнул рукой в противоположную сторону от озера. – Доски сорваны. Смотрим, мужик навстречу!

– Это я назад возвращался! – довольный собой, улыбнулся Костя.

– Ну, мы его приняли…

– Ага! – кивнул Малыгин, потирая другую руку.

– А в проломе что делал? – спросил Степан.

– Так это, киллер через этот пролом уходил.

– И собака через этот пролом пройдет.

– Так закрыли мы Фокстрота.

Степан не стал ничего объяснять: к ним неторопливо направлялась следственно-оперативная группа. Следователь, эксперты, но прежде всего Степана интересовала разыскная собака.