Текст книги "Раненый зверь"

Глава 8

Трава скошена, молодые сосенки стройными рядами, а вдоль дороги высажены голубые ели. Здание клуба в полном порядке – новая крыша, начисто вымытые окна, стальные поручни вдоль мраморного крыльца. И внутри все в полном ажуре – тщательно выбеленные стены, паркетные блестящие полы, ни соринки, ни пылинки. Большой зал разделен на две части – в одной ринг и тренажеры, в другой зона отдыха в ресторанном стиле. За барной стойкой можно выпить сока, за столиками – перекусить. А еще банкет можно устроить – было бы желание и разрешение. Имелись в клубе и просто комнаты отдыха – гостиничные номера для братвы. Одна только караулка занимала целых две комнаты. В холле хрустальная люстра, мягкие кожаные диваны и кресла – лепота, одним словом. Но для народа здесь – строительный бардак. Вот как только стройка закончится, так поселковый клуб и заработает для всех. А стройка никогда не закончится, потому что Маркел здесь на всю оставшуюся жизнь обосновался. И клуб здесь чисто для братвы.

И Лена Шевчук здесь надолго. Должность у нее серьезная – секретарша главного босса. Делами она серьезными занимается. Это ведь она довела до ума клуб. Еще полгода назад здесь зияли дыры, а сейчас – шик, блеск и красота. Все здесь на нее завязано, и фактические она – директор клуба. Ну и секретутка по совместительству. Для Маркела секретутка, но не для всех.

– Блин, без тебя здесь было так скучно… Можно? – Лена поднялась с кровати, сняла со спинки стула рубаху Маркела, на ходу набросила на себя, запахнув полы так, как будто это был халат.

Лена не просто шла в душ, она хотела показать, как устроен кабинет Маркела. Здесь ведь не только комната отдыха с полуторной кроватью, но и душ. В прошлый раз, когда он осматривал свой кабинет, воды здесь не было, а сейчас все на мази. И Лена так же хороша, как раньше. Даже лучше…

Так и не вывез он ее на панель. Очень понравилось ему в первый с ней раз в машине за кустами, поэтому он решил повременить. Как надоест она ему, так можно будет и в грязь втоптать. Но не надоедала ему Лена. А потом с центровыми закрутилось, понеслось… Иногда он выныривал из кровавого коловорота, приезжал к Лене, и она никогда не отказывала. И на панель не просилась. Но к делу он ее все-таки пристроил. Вся братва была в Засечье, за клубом следить некому, а ему нужна собственная штаб-квартира. Лена же строительно-коммунальный техникум окончила, хоть как-то, но разбиралась в этих делах. Маркел дал ей в помощь пацана, выделил под проект деньги, и дело закрутилось. Не думал он, что Лена так быстро вылепит конфетку из того, что было…

Девушка приняла душ, вернулась в постель. Маркел даже не шелохнулся, пока ее не было. В кайф ему здесь – лежать бы и лежать. А когда Лена появилась, он попросил подать ему сигарету. Она же секретарша, как-никак, ее дело подавать…

Лена и сигарету ему зажгла, и кофе приготовила.

– Сауну когда достроят? – спросил он.

Наверху все уже было закончено, а в подвале работы только начались. Сауна там будет с полным набором банных услуг. И тир неплохо бы устроить.

– Ну, проект там серьезный. Один бассейн чего стоит… А ты спешишь?

Маркел кивнул. Намек он понял. Не до клуба ему было последнее время. Сначала центровых под себя ставил, затем со «вторым сектором» вопрос решал. Сейчас у него Темный на повестке дня, но тот предложил мир, а Маркелу нужна передышка. А может, и вообще не стоит трогать Темного. Пусть себе живет в своем районе…

– Да не знаю, – пожал он плечами. – Вроде устаканилось все. А сауна у нас есть. И спортзал тоже.

В городе у него своя штаб-квартира, которую он отбил у центровых. Ночным клубом «Пантера» Мурад занимался лично. Большую часть площади отвел под публику, а несколько помещений оставил за братвой. Там у него все тип-топ. Но сауна для братвы в двух кварталах от клуба. И до спортзала столько же топать, только в другую сторону. А тут все в комплекте и компакте. Но здесь деревня, а там город, из которого и вылезать не хотелось. Вся братва там, а здесь тишина. А спортзал ему нужен. И пацанам нужно мышцы качать для солидности, и ему – нарабатывать удары. Раз уж Камень выжил, он обязательно вернется в Засечье. А у Маркела мечта – вырубить этого каратиста с одного удара.

– Может, все-таки клуб откроем? – спросила Лена. – Для всех. Вместо спортзала танцпол сделаем…

– Если для всех, то в два счета все загадят, – покачал головой Маркел.

– Тогда не для всех. Плату за вход установим – пятьдесят тысяч с носа.

– На такие бабки здесь только мои могут согласиться. А для них все бесплатно. Это же деревня, откуда здесь деньги?

– Есть люди, которые могли бы… Но их немного…

– Тебе нужны деньги? Так и скажи.

Маркел неторопливо поднялся, потянулся к своему пиджаку, достал из кармана бумажник, вынул оттуда несколько стодолларовых купюр.

– Это лично тебе.

– Мне много не надо. Но все равно спасибо.

– Я сам знаю, сколько и кому надо. Я решаю, кто и сколько заслужил… Ты заработала. – Маркел сунул руку под рубашку и сжал ее крупную, упругую и нежную на ощупь ягодицу. – А про танцпол забудь. Может быть, мы когда-нибудь сюда переберемся. Может быть, скоро…

От Саврасовки до города – десять километров, всего ничего. Дорога, правда, плохая, но ее можно заасфальтировать – за счет районной администрации. Маркел сейчас на коне и запросто может подъехать к любому чинуше. Тем более контакты с властными структурами нужно налаживать на всех уровнях. И чиновников под себя подминать, и ментов. Работа по этой теме уже идет, но это еще не приоритет. В городе опасность со всех сторон – и Темный наехать неожиданно может, и ментов со счета никто не сбрасывает. А в Саврасовке спокойно. Ментов и прочих врагов можно на дальних подступах отслеживать, а на ближних – отстреливать, если поставить на крышу пулемет.

– Хотелось бы. Скучно без тебя, – вздохнула Лена.

– Давай без соплей, – поморщился Маркел. – А то подумаешь, что у нас любовь.

– А разве нет?

Маркел промолчал. Нравилась ему эта девка, но любви нет, во всяком случае, с его стороны. И не будет. Однако ставить перед фактом ее пока не надо. Вдруг он не найдет никого лучше. Сколько у него было красоток, рядом с которыми Лена и не стояла. И с роскошными блондинками он спал, и с сексуальными брюнетками, но ни одна не зацепила. Вся любовь как пуля – навылет проходила. А к Лене тянет. Хотя и любви нет. А еще чаще Оксана на ум приходит. Маркел даже пробовал ее искать, но не нашел. Дом, в котором жил Каменев, пустовал, из общаги она уже давно выписалась – сразу после того, как окончила училище…

– Разве у нас не любовь?

Маркел тускло посмотрел на Лену.

– Нормально все…

Он снял с девушки рубашку, оделся сам, достал из-под подушки ствол, сунул его за пояс под куртку.

– С Дубром не хочешь повидаться?

– Зачем? – Лена настороженно посмотрела на него.

– Вдруг любовь…

– Да пошел он к черту!

– Смотри, если узнаю. Любовь у нас или нет, но ты моя телка. Бывай!

Дубр ждал его в машине. Сингапур, Крендель, Трын и Хрюн прохлаждались за барной стойкой, но им и не обязательно было оставаться в машине. Это Дубр и Керчь не имели права отходить от своих колесниц.

Видавшая виды «четверка» стояла у Дубра в гараже – как-никак это его личная собственность. А ездил он на «семьсот двадцатом» «БМВ», который взял для себя Маркел. Дубр – его личный водитель, но, возможно, ему не стоило так доверять.

Сингапур собирался сесть на переднее сиденье, однако Маркел показал ему назад. Переднее место он занял сам.

– Знаешь, где я был? – спросил он, глянув на Дубра.

Тот, набычившись, уставился на дорогу.

– А какие ко мне претензии, пацан? Я тебе срок давал, чтобы ты к Ленке вернулся, – резко сказал Маркел. – И на панель ее не выставлял. Где ты был?

– Ну-у…

– Сопли жевал?

– Как она могла на панель захотеть? – буркнул подавленно Дубр.

– Замкнуло у девки. Но ее ведь можно простить, Дубр?

– Можно, только мне ни к чему. У меня есть девушка.

– Ко мне какие претензии?

– Никаких.

Маркел кивнул. Это хорошо, что Дубр не держит на него зла. Нельзя иметь рядом с собой человека, у которого камень за пазухой. А заменить Дубра пока некем. Он и машину отлично водит, и стреляет хорошо и без раздумий – как по мишеням, так и по живым людям.

А может, и не надо менять Дубра. Может, нужно вернуть ему Лену?.. А зачем она Маркелу, если он возьмет себе Оксану?

Он велел ехать на Коммунистическую улицу. Уже стемнело, когда они подрулили у дома. В окнах горел свет… Или Оксана вернулась, или сам хозяин. Срок у Каменева заканчивался в октябре, а еще только конец августа. Но ему могли скостить срок.

Перед воротами дома стояла черная «Волга». У Каменева вроде бы не было такой машины. Пока Маркел соображал, чья это машина, к ней подошли двое – мужчина и женщина. В тусклом свете фонаря он узнал Оксану. А мужчину он видел впервые. Паша рослый, плотный, мощный, а этот худощавый, хотя и такой же высокий. Строгий костюм на нем, белая рубашка.

Маркел вышел из машины, рванул к «Волге». Оксана увидела его, напряглась, и у мужчины во взгляде вспыхнула тревога. Немолодой он уже, мягко говоря, явно за пятьдесят. Но сохранился для своих лет вроде бы неплохо. Статный, осанистый, голову держит ровно и прямо.

– Ты кто такой? – резко спросил Маркел.

– А мы разве с вами на «ты»? – удивленно вскинул брови мужчина.

– А ты что, шишка большая?

– Я заместитель главы администрации Центрального округа!

– Ух ты! Величина! А я Маркел, я в центральном районе главный. Но ты… Но вы не мой заместитель… э-э…

– Леонид Ильич, – дрожащим от волнения голосом сказала Оксана.

В свете уличного фонаря она смотрелась превосходно. Пышные, красиво уложенные волосы, большие глаза. Платье на ней стильное, легкий пиджачок, туфли на высоком каблуке, сумочка-ридикюль на цепочке. Интересно, куда она собралась?

– А Камень где? – с ухмылкой спросил Маркел.

– Кто, Паша?.. Он скоро будет…

– Освобождается или уже?

– Освободится скоро, – растерянно сказала Оксана.

– А это кто?

– Леонид Ильич.

– Я понял, что он Леонид Ильич? Куда ты с ним собралась?

– Молодой человек, а вам не кажется… – Мужчина по-петушиному вскинул голову.

– Кажется! Мне кажется, что нужно молчать, когда не спрашивают!.. Я Маркел! Весь ваш гребаный район подо мной! Мне все здесь платят! И вся ваша гребаная администрация мне будет платить, если я захочу!.. Хочешь, завтра я к вам подъеду и дам пинка вашему Ларихину! А потом скажу, зачем я это сделал! Скажу, что его замы ведут себя, как волки позорные!

Леонид Ильич покосился на «быков» Маркела, которые стояли неподалеку, и выразительно вздохнул. Дескать, против лома нет приема…

– Я спрашиваю, куда ты собралась при полном параде? – нахраписто спросил Маркел.

– Мне надо… – с бледным видом пожала плечами Оксана.

– Чего тебе надо, секса или мармелада? Или и того, и другого?

– Какой секс! Ты с ума сошел!.. У Леонида Ильича мой сын, я к нему еду…

– Твой сын?

– Не мой, а Павла.

– А чего накрасилась, как шлюха?

– Молодой человек, вы переходите все границы! – возмущенно протянул чиновник.

Маркел недоуменно глянул на него. Не думал он, что старпер еще раз откроет свой рот.

– Вам нужны проблемы?

– Проблемы будут у тебя! – Маркел ткнул его пальцем в грудь.

– Если ты думаешь, что я боюсь смерти, то ты сильно ошибаешься! – Мужчина смотрел на него так, как будто собирался схватить его за палец. – У меня жена погибла и дочь! Я уже ничего в этой жизни не боюсь!

За палец он Маркела не схватил, но, взяв Оксану за руку, стал усаживать ее в свою машину.

– Слышь, мужик, ты ничего не попутал?.. – Маркел схватил его за плечо, но тот нервным движением отбросил его руку. – Я не понял! Тебе что, жить надоело!

Маркел снова схватил его за плечо, резко развернул к себе, но напоролся на злой, ненавидящий взгляд.

– Да, надоело! – выкрикнул он. – Можешь меня убить! И пусть тебя посадят!.. Причем за меня тебя не только посадят! А еще и опустят!..

Маркел очумело смотрел, как он усаживается в машину, трогается с места. Он не мог поверить, что его так нагло отбрил какой-то стареющий лох. Посадят его, и еще опустят. Может, он не просто замглавы администрации, вдруг он курирует РОВД и прокуратуру? Может, он и сам из бывших ментов? Его можно было грохнуть прямо сейчас, труп засунуть в машину и вывезти за город, чтобы никаких следов. Но тогда придется убить Оксану. А это слишком. Голой в Африку Оксану пустить – это запросто, а убить – на это Маркел не способен. Во всяком случае, сейчас…

Выезд был перегорожен, но Леонид Ильич нашел выход. Он провел машину по траве до соседнего выезда, оттуда и вывернул на дорогу. К этому времени Маркел был уже в своей машине. Он велел Дубру ехать за «Волгой». Надо было узнать, где живет борзый чинуша. Если он не настолько крут, насколько хочет себя показать, нужно его самого опустить. Чтобы в следующий раз за базаром следил. Да и Оксану не стоило упускать из виду.

Часть вторая
1994–1997 гг.

Глава 9

Дом начинается с вокзала. Павел понял это давно, еще когда возвращался в родной город в первый свой отпуск. Герой войны, орден, медаль, в голове смелые планы и надежды. Здесь же, на вокзале, он и познакомился с Лизой. Отсюда он ехал к девушке, когда вернулся к ней через полгода. Вернулся, чтобы этапом отправиться в места не столько отдаленные. А путь из зоны вернул его сюда.

И снова перед ним маячит старое темно-красное здание с белой широкой каймой вокруг стрельчатых окон. Он вновь на свободе, и опять у него полно планов на будущее. Но сейчас он уже не так смел, как раньше. Слишком часто судьба подставляла подножку, чтобы верить в счастливую звезду.

– Пашка!

Оксана повисла у него на шее, прижимаясь к щеке мокрым от слез носом. Всего два месяца они не виделись, а она вела себя так, как будто несколько лет без него пропадала. Но в губы она его не поцеловала. Возможно, ее смутил Гена, который шел за ней. Он широко улыбался, глядя на Павла, тянул к нему руку. Изменился он за последние три года, раздобрел – второй подбородок наметился, животик нарисовался. И вид у него холеный. Высокий он, потому черный кожаный плащ смотрелся на нем превосходно.

– Ну, здорово, братан!

Гена обнял Павла, похлопал его по плечу.

– Здорово, вояка! А Серега где?

– Серега? – на миг опешил Гена. – Так это, теща у него заболела… Завтра будет, посидим, выпьем. Завтра к тебе подойдем, если ты не против.

– Я только за. Поляна за мной.

– Поляна твоя – водка наша… – улыбнулся Гена. – Ты, наверное, нашу «Чистую слезу» и не пробовал?

– Ну почему же, Оксана привозила…

– И как?

– Чистая, как слеза младенца. Вкус настоящей водки…

– Пшеничный ректификат. Другие спирт с водой мешают, а мы чисто из отборной пшеницы гоним… Ну, подъедешь на завод, посмотришь.

Они подошли к серебристому «Ауди», Гена открыл багажник, поставил туда сумку. Не самая новая у него машина, но и подержанной ее не назовешь. В салоне еще пахло свежей кожей.

Павел сел назад, Оксана примостилась рядом. Она молчала, но ее веселый радостный взгляд говорил, как она счастлива.

– Мы тут хорошо поднялись без тебя. – сказал Гена.

– Да наслышан…

– Водка хорошая, пользуется спросом. Заказы из Белгорода, Воронежа, Курска, на Ростов гоним, на Волгоград. Даже в Москву поставляем. Мы бы всю страну взяли, да объемы не те. Расширяться надо. На шесть тысяч бутылок в час надо выходить.

– Так в чем же дело?

– Деньги нужны.

– Сколько там у нас? – поцеловав Оксану в макушку, спросил Павел.

– Шестьдесят четыре тысячи долларов, – сказала она.

– Вот вам и деньги, – кивнул он.

– Да с деньгами вопрос решен, кредит возьмем, – сказал Гена. – У нас тут с братвой проблемы.

– А раньше проблем не было?

– Да как-то не очень. Мы двадцать копеек им отстегивали и спокойно работали. А сейчас все пятьдесят просят.

– Пятьдесят процентов? Это беспредел, – нахмурив брови, сказал Павел.

– Это грабеж. Работа теряет всякий смысл.

– И что же делать?

– Ну, выход есть, – вздохнул Гена.

– Какой?

– Давай завтра поговорим.

– А чего так?

Павел вдруг почувствовал, как Оксана задрожала от внутреннего напряжения, спрятала у него на груди лицо.

– Не хотелось бы портить настроение. Тебе бы сейчас душ принять, отдохнуть, – замялся Гена.

– А что, если ты скажешь, я душ не приму?

– Понимаешь, там очень крутые ребята. Тут все в порядке было, от Фрунзика приходили, мы им двадцать копеек с прибыли платили, а не с дохода. А потом эти налетели… Сначала центровых передушили, как слепых котят, никто даже пикнуть не успел. Потом «второй сектор» разогнали. Мурад куда-то исчез, Фрунзик… Знаешь, как они убивают? Подъедут, грохнут, а труп в машину. А иной раз живьем забирали. Кровь рекой льется, а трупов нет. Тут все в шоке!

– Короче можешь?

– Они тебя знают.

– Кто они?

– Маркел у них за старшего. Маркел Саврасовский, он себя так называет. Он к нам подъезжал, с нами говорил…

– Знаю такого, – холодея от дурного предчувствия, кивнул Павел. – Чудом выжил.

– Да, Оксана говорила, что он тебя убить пытался.

Теперь Павел понял, отчего так дрожала Оксана. Уж она-то знала, кто такой Маркел, и не могла не бояться его.

– Его тут все боятся, – сказал Гена.

– И ты в том числе?

– Ну, если он захочет, мы с Серегой просто исчезнем. А завод под саврасовских отойдет. У них это запросто.

– И какой выход? Меня сдать?

– Не сдать… Маркел сказал, что трогать они тебя не станут, но ты должен выйти из дела. Тогда двадцать процентов с дохода, и никаких проблем. Он даже, сказал, денег на расширение даст.

– Денег?!.. Жирный кабанчик получится, – ухмыльнулся Павел.

– Кабанчик?!

– Знаешь, как кабанчика забивают? Сначала откормят его, а потом под нож. Так и с вами будет. Маркел же к вам в долю войдет, да? А если он в доле, зачем вы ему?

– Мы понимаем… И от денег отказались.

– И от денег отказались, и от меня, – с горечью усмехнулся Павел.

– Не то чтобы отказались… Пока только предложение.

– Я сам должен отказаться?

– Ты же должен войти в наше положение…

– В положение войдет Маркел. Тогда поздно будет пить «Боржоми», и я вам ничем не помогу.

Машина подъезжала к дому, и Павел оборвал разговор.

– Спасибо тебе, братан, что встретил! – с сарказмом сказал он, хлопнув Гену по плечу. – Сереге привет! Не скучайте там без меня!

– Так нам что, завтра не подходить?

– Почему же?.. Или мы уже не друзья?

– Друзья.

– Тогда до завтра! – Павел настороженно смотрел на милицейскую машину, которая стояла на обочине напротив его дома.

Гена остановил машину возле ворот, он хотел выйти, чтобы достать из багажника сумку, но Павел сам взял сумку, Оксана открыла калитку.

Борман узнал хозяина, бросился к нему, на радостях облизал подбородок. Неспортивное поведение, но Павлу понравилось. И он сам очень обрадовался своему псу. Собака не предаст хозяина и друга, не бросит его на произвол судьбы. И врагу в глотку вцепится мертвой хваткой. А Гена и Серега люди, да и Павел им не хозяин. Да уже и не друг. Он почему-то ничуть не сомневался в том, что ни Гены завтра не будет, ни Сереги. Ну и черт с ними!

На улице холодное дыхание осени, дождя нет, но сыро. А в доме тепло и уютно. И сытно. Голубцы в духовке томятся, полная морозилка домашних пельменей. И ящик «Чистой слезы» в прихожей – его в качестве отступного выставил Гена.

А может, и не надо его ни в чем винить? Как ни крути, а он очень помог Павлу. И морально его поддерживал, и материально. Шестьдесят четыре тысячи долларов из ниоткуда появились. Да еще и Оксана на житье-бытье тратила. Просто ребята испугались Маркела. И немудрено – этого урода чуть ли не вся зона боялась. И в Засечье он шороху навел.

Прав был Гена, Павлу нужно и отдохнуть, и душ принять, но в ванную идти не хотелось.

Он прошел на кухню, прихватив с собой две бутылки водки. Оксана поставила перед ним тарелку голубцов, достала из холодильника салат оливье, сыр, соленые огурчики. И куда-то исчезла. А ведь у него к ней масса вопросов.

Он выпил две по сто, справился с голубцами, только тогда появилась Оксана.

– Пошли, ванна уже готова.

– Потом.

– Потом неизвестно что будет… – девушка встревоженно смотрела в окно.

Павел подошел к ней, обнял со спины.

Милицейская машина по-прежнему стояла напротив дома, именно на нее был обращен взгляд Оксаны.

– Кого ты боишься? – серьезным тоном спросил Павел.

– Маркела… Они долго стоять не будут, – сказала она, кивком показав на машину.

– А они должны здесь стоять?

– Да. Панков их попросил.

– Панков?

– Он замглавы района, у него хорошие связи в милиции. Он попросил.

– Нас охранять?

– Гена тебе говорил, ты должен понять, насколько все серьезно… – Оксана развернулась к нему и, ладонями взяв за щеки, поцеловала в губы.

Сначала они просто целовались, потом она вдруг оказалась на столе.

– Потом, потом… – Оксана одернула и Павла, и себя.

Взяла его за руку, чуть ли не силой отвела в ванную. Раздела, но в ванну вместе с ним не полезла. Он погрузился в воду, а Оксана ушла. Минут через десять вернулась, и в руках у нее Павел увидел обрез охотничьего ружья.

– За что такая немилость? – нахмурился он.

– Ты подумал, что я в тебя? – спохватилась девушка и резко опустила оружие стволами вниз.

– Ну, мало ли… Откуда у тебя ствол? Панков дал?

– Нет, Сергей. Ты, наверное, думаешь, что он подлец? Не надо так думать, он за тебя переживает. Вот, обрез принес…

– Отлично. Осталось только за незаконный ствол сесть. Там, кажется, до трех лет.

– Я скажу, что это мое! – мотнула головой Оксана.

– Да нет, не надо… Пусть ствол будет моим…

Павел попросил полотенце, вытер руки, а потом взял обрез. Ружье старое, но стволы не ржавые. И патроны входили-выходили свободно. Судя по маркировке, заряжены они картечью.

– Против Маркела? – спросил он.

– Ну, лучше обойтись без этого… Леониду Ильичу пообещали, что Маркел тебя не тронет. С ним начальник РОВД на эту тему говорил. Но порох нужно держать сухим.

– Это ты хорошо сказала, – кивнул Павел, укладывая обрез на крышку стиральной машинки. – Только с чего это такая забота о моей персоне?

– Панков заботится обо мне, – покачала головой Оксана. – Он за меня переживает.

– С чего это?

– Илья ко мне очень привязался, хочет, чтобы я с ним была.

– Ну, хотеть не вредно!

– Как ты можешь так говорить! – возмутилась девушка. – Он – твой сын!

– Это ты зря, – нахмурился Павел. – Сын он мне или нет, но я за него переживаю. И если ты так заботишься о нем, я ничего не имею против. Он сейчас у Панкова?

– Да, у него. И я у Панкова жила… – Оксана потупила взгляд.

– Не понял.

– Я приехала от тебя, позвонила Панкову, спросить про Илью, он подъехал, а тут Маркел. Он на меня стал наезжать, на Леонида Ильича наехал. Я думала, он его убьет…

– За что?

– Ну, Панков сказал, что не боится его. Угрожал ему. Он действительно его не боится. За себя не боится… А за меня переживает. Он с милицией договорился, там охрану возле его дома выставили.

– Тебя охраняли? – Павел пристально смотрел на Оксану.

– Да.

– У него дома? Ты жила у него дома?

– Да, жила, а что здесь такого? Ты же не хочешь, чтобы Маркел меня изнасиловал!

– А он может?

– А зачем тогда он ко мне лезет? Он мне и раньше проходу не давал, и сейчас лезет!.. Сама я с ним не стану, но ведь он силой может! – От волнения у Оксаны запылали щеки.

Павел кивнул. Маркел и насильно мог взять, мог и убить. Это не человек, а нелюдь. С таким только один разговор.

– Он весь город под собой держит. Панков сначала не поверил, потом справки навел. Он действительно очень опасный…

– И жить он нам не даст. – Павел в раздумье покачал головой.

– Ну, может, он успокоился. Начальник милиции с ним поговорил, он больше не лезет.

– Маркел умеет ждать. Он мог бы мне сразу отомстить, но он долго ждал. А я ждать перестал, именно в этот момент он и ударил. От волка на дереве не спасешься. Будешь сидеть на дереве, а он станет ждать, пока ты сам к нему в зубы не упадешь. Сколько угодно будет ждать… Но ведь он может и не знать, на каком ты дереве? – вслух подумал Павел. – Можно уехать в другой город. Туда, куда он не дотянется.

Действительно, его в Засечье ничто не держало. Друзья отвернулись от него, но деньги остались. С этими деньгами он мог начать собственное дело где-нибудь в другом месте. Оксана поедет с ним…

– Да, можно в Белгород уехать, – кивнула она.

– Почему в Белгород?

– Леониду Ильичу место там предлагают, в областной администрации…

– Леониду Ильичу?! – Павел скривился, как от острой зубной боли. – При чем здесь Леонид Ильич?

– Как это при чем? Без него нельзя! С ним Илья!

– Так ведь я же отец Ильи. Или нет? Если отец, то права на него имею. Заберем Илью с собой.

– А Леонид Ильич? Он так не согласится!

– А как он согласится? Чтобы ты с ним жила, согласится?

– Зачем с ним? Он в Белгороде будет жить, и мы рядом.

– Может, в одном доме будем жить?

– Можно и так, – не уловив подвоха, кивнула Оксана.

– Может, и спать в одной постели будем? – желчно хмыкнул Павел.

– Что ты такое говоришь? – Она оторопело уставилась на него.

Он вспомнил, как Оксана бросила его в блоке для долгосрочных свиданий. Он обидел ее, и она уехала. И сейчас она могла послать его далеко-далеко, а это его не устраивало.

– Ну, прости! – Павел взял девушку за руку, притянул к себе.

– Больше так не говори! – Она дернулась, но не вырвалась, хотя и могла.

– Не буду.

Павел расстегнул молнию на ее платье.

– Не надо.

– Почему?

– Тебе нельзя долго… – Она провела рукой по его шрамам на груди.

Затем взяла мочалку, намылила Павла, а потом подала ему душевую лейку. Дальше он сам…

Оксана ждала его на кухне. Они не виделись всего пять-десять минут, а она успела сменить платье на шелковый халат. И сама стала как шелковая. Девушка усадила Павла за стол, подала стопку, а когда он выпил, села к нему на колени.

– У меня к тебе очень важный разговор… Очень-очень…

– Говори, – сказал он, распахнув полы ее халата.

– Скажу… Обязательно скажу… – Оксана перешла на страстный шепот.

Взгляд ее затуманился, губы затрепетали. Поплыла девочка… Павел понял, какой разговор она ему предлагала. Что ж, он совсем не прочь поговорить с ней на языке тела. Она плотно села на него, задвигала бедрами в такт его движениям. Павел ускорил темп, но ее руки крепко сжались на его шее.

– Не надо быстро, – прошептала она.

– Кто-то умер? – тихо спросил он.

– Нет, как раз наоборот…

– Это ты о чем?

– Я беременна… Уже второй месяц…

– Что?! – встрепенулся Павел.

Но Оксана утопила его в своих объятиях.

– Еще можно… Еще долго можно… – шептала она. – Только не надо сильно. И не торопись.

Павел должен был остановиться, но не смог этого сделать – слишком уж он соскучился по своей Оксане. Да и второй месяц – это не первый. Полтора месяца назад они прощались с Оксаной в тюремной больнице. Его выписывали, он уходил обратно в зону, а она уезжала домой. А прощались они страстно и бурно. Оксана отдавалась ему тогда как будто в последний раз.