Текст книги "Ввысь к небесам. История России в рассказах о святых"

Памятник Владимиру Великому в Киеве. 1853. Фото С. Клименко

Был знаменитый южный «шелковый путь», проходивший из Китая через Индию, Пакистан, Ближний восток, но был и северный, так называемый путь «из варяг в греки», от Скандинавии через Ладогу, Днепр, Черное море до Византии. Главный город на пути – Киев. В него стекались богатства Русской земли. Всем была обильна Русская земля: меха, пушнина: соболя, белки, бобры, лисицы, мед, воск, лен, конопля. Из льна выделывались прочнейшие, красивейшие ткани, а из конопли вились такие крепкие корабельные канаты, что порвать их не могла упряжка быков.

Однажды, еще отроком князь Владимир проделал «греческий» путь. Отец и сам себя не берег, и сына закалял.

Весной в Киеве формировался караван судов. Главное судно древности – ладья. Она поднимала сорок – пятьдесят человек и несколько сотен пудов груза (Пуд – это шестнадцать килограммов). Караван охранялся княжеской стражей, дружинниками. Как не охранять – приднепровские степи были полны «лихих» людей.

Флотилия, караван судов собирался ниже Киева, когда весенняя водополица, паводок, поднимали воду. Трогались в «греческий путь». А по пути очень тревожные места – днепровские пороги. Прибрежные скалы стискивают течение реки, оно становится стремительным, бурным, вода кипит, захлестывает палубу, плыть опасно. Тем более с грузом. У тяжелой ладьи большая осадка, может напороться дном, «брюхом» на камень и затонуть. Облегчали ее, перетаскивая грузы на себе. Есть запись о том, что иногда пеший путь составлял шесть тысяч шагов. Нагляделся юный князь на этот изнурительный многодневный труд. Почти без сна, с напряжением всех сил. Но не унывали, шутили, подбадривали друг друга.

Пороги имели свои имена. Много погубил кораблей и товаров порог Неясытецкий, то есть ненасытный, далее опасный Вольный праг, а там Вильный и другие. Еще и постоянные набеги разбойников – сыроядцев. Так называли печенегов потому, что они ели сырое лошадиное мясо и мясо диких животных. Отбивались от них только у острова Хортица, будущего центра Запорожского войска.

Но вот, устье Днепра, море. Сейчас оно Черное, называлось раньше и Понтом Эвксинским и Русским. В нем большие штормы, крутые волны. Шли вдоль берегов. Попробуем представить круглосуточное сидение гребцов на веслах, когда не было попутного ветра для парусов, или он вообще был встречным.

И.Я. Билибин. «Святой равноапостольный князь Владимир». 1926

Приходили в Константинополь, столицу Византии, Царьград. Дивились храму Святой Софии. Именно в нем приняла Святое Крещение княгиня Ольга. Посещали, конечно, цареградские врата, на которые, в знак победы, Олег Киевский прибил свой щит. Помните, у Пушкина, в «Песне о вещем Олеге»: «Твой щит на вратах Цареграда…»?

Конечно, сердце молодого князя было полно гордости за предков. Не думал он тогда, что на двадцать шестом году своей жизни византийскую веру примет и он сам, и вся подвластная ему Русская земля.

Перед рассветом

Больше, чем другие, воспеты в народном творчестве выдающиеся деятели России Александр Невский, Иван Калита, Димитрий Донской, Иван Третий, Иоанн Грозный, Петр Великий, Александр Суворов. Но только одного из них, Великого святого равноапостольного князя Киевского Владимира, народ назвал и продолжает называть КРАСНЫМ СОЛНЫШКОМ.

В чем объяснение того, что так назвали только Владимира? А в том, что он принес в Россию Веру Православную. Именно она сплотила Русь и создала Россию, страну, в которой мы живем. И без этой веры не было бы ни России, ни нас с вами.

Десятый век. Молодая Русь. Могучие леса, полноводные чистые реки, просторные пашни и пажити. Пашни – это поля, на которых вырастают хлеба, рожь и пшеницы, овес и ячмень, а пажити – это луга, на которых пасутся стада лошадей, коров и овец. Богатые ловли – промыслы рыбы на реках и море. Большие семьи. Казалось бы, что не жить? Но постоянно идут ссоры, драки, даже войны. Почему? Все же русские, все говорят на одном языке. Но язык один, а вера разная. А без веры нет жизни, нет понимания ее смысла. Кто верит в духов воды, в водяных, кто в русалок, кто в лесного лешего, кто еще во что. Стояли по городам и селениям идолы: каменные, деревянные, медные, в Киеве даже серебряный идол Перун с золотыми усами. Идолам приносились жертвы. Жертвы кровавые. Резали животных, окропляли идолов кровью. Думали, что смрадный, черный дым от сожжения трупов приятен языческим божествам. Иногда жертвы им, страшно сказать, были человеческими.

Потихоньку, полегоньку, но неостановимо пробивалось понимание необходимости единобожия, ибо языческое многобожие не сплачивало людей. «Наш бог лучше вашего!» И к чему это приводило? Только к новым ссорам. Тем более, в памяти людей жила княгиня Ольга, бабушка Владимира. Она очень надеялась, что сын ее, князь Святослав, тоже станет православным. Но он, победитель язычников – хазар, печенегов, половцев, – сам остался язычником, хотя веровать во Христа никому не запрещал.

Херсонес Таврический. Владимирский собор. Из Коллекции М.Ю. Мещанинова. 1880-е годы

Княгиня Ольга учила вере христианской внука Владимира. Он слушал бабушку, но авторитетом для него, конечно, прежде всего был отец. С ним он бывал и в походах, и на княжеских пирах. Закаляя тело, защищая Русь, Владимир мало заботился о своей душе. Понятие греха как будто не касалось его. И то сказать, был тогда обычай на Руси – рождался сын, отец клал у его колыбели меч и говорил: никакого наследства я тебе не оставлю, будет у тебя только то, что добудешь этим мечом. После смерти отца, борясь за престол, Владимир не остановился даже перед братоубийством. Коварно убил брата Святополка, взял в жены жену его Рогнеду. Увы, таковы были нравы в дохристианской Руси.

Но, как сказано в Писании: не хочет Господь смерти грешника, но желает его спасения.

Второй Павел

Почему в своем «Слове о Законе и Благодати» киевский митрополит Илларион называет Владимира Вторым Павлом? Павел – это апостол Иисуса Христа. Он был рьяным иудеем, врагом Христа. Когда иудеи побивали камнями диакона первомученика Стефана, Павел (его звали тогда еще Савлом) стерег одежды убийц. Потом он был послан в Дамаск, чтобы и там преследовать христиан. По дороге он ослеп и услышал голос Бога, обращенный именно к нему. Пал на колени и каялся. Его привели под руки в Дамаск. Там он окрестился с именем Павла и прозрел, как говорится в «Деяниях святых апостолов», очами и телесными, и душевными. И вскоре во всей Палестине, во всем Средиземноморье, узнали: ярый гонитель христиан стал пламенным борцом за веру христианскую.

Точно такой же путь проделал и великий князь Владимир. Гонитель христиан, язычник, многоженец, мститель, он превращается в воина Христова, в смиренного раба Божия.

Помогли в этом превращении и детские воспоминания о бабушке Ольге. А то, что посеяно в детстве, обязательно даст всходы. К тому же, он уже был правителем огромной славянской страны, любил ее, искал единую веру, которая бы объединила славянские племена, помогла бы им выстоять в этом враждебном мире. Он всегда помнил завещание бабушки сыну, изложенное позднее стихами поэта:

 
«Святослав, блюди Отчизну!
Ухожу от бренной жизни.
В память матери-княгини не пируй
на шумной тризне;
Пусть мой дух не омрачает злой
языческий обряд.
Надо мною пусть молитвы
христианские творят…».
 

Первые жертвы

Подарками, приносимыми языческим богам, были, в основном, животные – и дикие, и домашние. Никого не удивляли огромные костры, на которых сжигались трупы животных. Считали, что за эти жертвы «боги» пошлют на землю свои милости. Но были даже и человеческие жертвы. Кровью пропитался холм, на котором стоял идол, «бог» Перун с серебряной головой и золотыми усами.

Апостол Павел. Фреска в Черниговском соборе. Фото С. Камшил

Однажды киевляне вернулись из удачного похода и решили отблагодарить «богов». Жили в Киеве славяне, отец и сын, Иоанн и Феодор, они были христианами. Язычники Киева кинули жребий на того, кого надлежало принести в жертву Перуну. Выпало на сына Иоанна. Но на их пути встал Феодор: «Ваши боги – не боги, а идолы из дерева и камня. Они сделаны руками, что они могут? Ничего! Не отдам сына на бессмысленную гибель!» Толпа набросилась на христиан и их растерзала.

Убийство Феодора Варяга и сына его Иоанна. Радзивилловская летопись. XIII в.

Известие об убийстве дошло до князя. Все в Киеве знали Иоанна и Феодора как людей добрых, приходящих всегда на помощь, помогавших нищим. И, может быть, впервые князь задумался, а нужна ли была такая жертва, кому она угодна? Богам? Но если боги поощряют убийство нужных Руси людей, хотят ли они добра Руси?

Выбор веры

Князь любил выходить на берег Днепра, глядел в беспредельные дали, вспоминал, как бабушка рассказывала ему про апостола Андрея, как он именно здесь установил на днепровской круче Крест и предсказал, что тут будет великий город. Да, город есть. А где Крест?

Владимир повернулся к сопровождавшим его дружинникам, боярам, к дяде своему, верному Добрыне. С ним он уходил от вражды братьев в Новгород и Швецию, с ним и вернулся:

– Что, Добрыня, что, братия, получается? Льют русские русскую кровь, мира даже между собой не видно. Неужели и дальше жить по пословице: «Живем в лесу, молимся пню»? Надо нам приходить к единой вере. Иначе перессоримся. Надо?

– Надо! – одобрили князя его верные слуги. – Единая вера нужна, всех объединяющая.

– Но какую веру выбрать? И в Киеве, и по окраинам много разного: католики, мусульмане, иудеи. И все свою веру выше других ставят.

И.Е. Эггинк. «Великий князь Владимир избирает религию». 1822

Долго совещались и решили, что веру надо выбирать не с чужих слов, а по своему рассмотрению и в тех странах, где эта вера является основной.

И были разосланы мудрые, «нарочитые», люди в разные стороны.

К русскому князю шли на поклон и католики, и магометане, и иудеи. Всем хотелось заслужить внимание могущественного русского князя. Всех он выслушал, никого не перебивал. Долее всех говорил с греческим философом. О приходе Иисуса Христа, Сына Божия, на землю, о Его крестной смерти, о Воскресении, о вечной жизни, которую надо заслужить в жизни земной. О том, что самая большая сила на земле – это не физическая сила, и не сила оружия, а любовь. Да, любовь. К Богу, друг к другу. И даже к врагам.

– К врагам? – изумился князь.

– Да, ведь и они люди, и они созданы по образу и подобию Божию, и они могут спастись через покаяние, исповедь, причащение. И, главное, не надо копить себе богатств на земле, надо копить сокровища на небесах. Как? Добрыми делами, заботой о нищих, прощением обид…

Разговор с греком

– Но как любить Бога, Которого не видишь? – спросил Владимир греческого философа.

– Да, не видишь. Но ощутить Его возможно. Он рядом с каждым человеком. Ты ведь ни разу не видел своей совести, но она есть у каждого. А совесть – это голос Божий в душе. Разве тебе никогда не было стыдно за что-то плохое, сделанное другим людям, и разве ты всегда был прав?

– Не всегда, – соглашался Владимир, – но я ведь князь, а князю все позволено.

Беседа Владимира с греческим философом о христианстве. Радзивилловская летопись. XIII в.

– Для Бога нет ни князя, ни раба, ни воина, ни пахаря, все мы – создание Божие. Мы разные в жизни, но в одном, в главном, мы все равны: все мы смертны. Раз человек родился, значит, он умрет. И от этого нигде не скрыться. Бог – это как солнце. Как ни закрывайся от него, оно есть. Бог – это как воздух: он везде, мы дышим им, без него задохнемся, но его не видим.

– Но живут же люди без твоего Бога!

– Живут? Как? Разве это жизнь? Кругом жадность, зависть, мстительность. Но все равно Бог любит даже и таких грешников. Он создал человека, Он хочет его спасти. Но и человек должен хотеть этого, и надо торопиться. Ведь наша жизнь земная – искорка в ночи, а жизнь вечная – сияние солнца.

– Да, – отвечал князь, – мы верим в загробную жизнь. Мы провожаем своих убитых и умерших с почетом, кладем в могилы, в курганы все, что нужно: оружие, золото, одежды…

– Как раз это совсем не нужно. Все это сгниет, изоржавеет, превратится в прах. Одно нужно – спасти бессмертную душу. Все золото мира не стоит одной души. Подумай, князь, какие были великие государства в прежние времена, какие дворцы, олимпиады, где это все?

Слушал князь, внимал словам греческого философа, благодарил его, но все-таки пока не выбрал никакой веры. Решил ждать возвращения послов.

Вернулись послы. Нет, не пришлась им по душе никакая вера, кроме греческой, православной. «Где мы во время службы были, – рассказывали послы, – не знаем, на земле или на небе. Велик Бог христианский!»

И начали часы русской истории отсчитывать новое время.

Крещение князя и венчание

Казалось бы, чего проще: выбрали веру, зовите батюшек, объявляйте народу повеление князя. Тем более, власть его была непререкаемой. Но Владимир не хотел принимать веру, которая, как он думал, ставила бы его ниже византийских императоров. Он хотел, чтобы киевский престол был равен цареградскому. Послал в Константинополь требование императорам – отдайте мне в жены сестру вашу Анну. Они воспротивились – как так: христианка пойдет за многоженца и язычника.

Есть предание, что греки вначале пошли на хитрость – привезли вместо Анны красивую девушку-гречанку. Но обман открылся. Летописи рассказывают, что Владимир осадил главный греческий город в Крыму – Херсонес. Греки сопротивлялись, но Владимир перекопал трубы, по которым шла в город вода, и греки сдались. Он вновь повторил свои условия. Здесь, говорит летопись, Господь поразил Владимира слепотой.

В.М. Васнецов. «Крещение святого князя Владимира». Эскиз для росписи собора Святого Владимира в Киеве. 1890

Когда плачущая и страдающая царевна Анна прибыла вместе со священниками в Херсонес, Владимир даже не смог ее увидеть. Анна просила его немедленно окреститься. Свершился обряд Крещения. «Во Христа креститеся, – пели священники, – во Христа облекохтеся». Этот обряд и поныне сохранился. То есть, мы не только погружаемся в купель, не только надеваем на себя нательный крестик, но и освобождаемся от первородного греха и всю свою жизнь посвящаем служению Христу.

Святые князья Владимир, Борис и Глеб. Икона Новгородской школы. XV–XVI вв.

Владимир прозрел и телесными очами, стал видеть, и душевными, то есть узрел свет Христов. Он сразу вернул грекам захваченный Херсонес, освободил их от уплаты дани. Был свершен обряд венчания рабов Божиих Владимира и Анны. И Анна стала первой и единственной законной женой князя Владимира. Именно она родила будущих страстотерпцев, первых русских святых Бориса и Глеба, любимых детей Владимира.

На русском Иордане

В Киеве появился первый митрополит, грек Михаил. С ним прибыли и греческие священники. Но уже стали появляться и русские священники. Они ходили по домам, рассказывали о вере православной. Конечно, людям было очень непросто отказаться от привычного почитания каменных и деревянных идолов-истуканов. Но что же эти «божества», вроде бы такие всесильные, напитавшиеся мясом и кровью, что же они не смогли даже самих себя защитить?

К.В. Лебедев. «Крещение киевлян». Конец XIX в.

Владимир решительно приказал уничтожать места жертвоприношений, сносить идолов с постаментов и бросать их в Днепр. Главного идола Перуна тащили к берегу и били палками. Кому-то было и жаль его. Когда он поплыл по течению, некоторые бежали за ним и кричали: «Выдыбай (то есть выплыви), боже!» Верили, Перун вернется, нет, он плыл и плыл как обыкновенное бревно.

И вот – солнечное утро, начало августа. Первый Спас, как он именуется. Накануне было объявлено всем: такова воля князя и дружины его: быть всем в белых одеждах на берегу Днепра и притока его Почайны. Священники отслужили главную службу веры Православной – Литургию и приступили к Крещению. Мужчины и женщины с детьми на руках входили в воды русского Днепра, как первохристиане в воды евангельского Иордана, в котором Святое Крещение принял Иисус Христос.

В великом умилении смотрел Владимир на обращающихся в христианство киевлян. Воздел руки к небесам и воскликнул:

«Господи Боже! Призри с небес и виждь и посети виноград сей, его же (который) насадила десница (рука) Твоя!»

Десятина

Прибыли из Византии искусные мастера каменных дел. Помощники из русских людей учились у них и оказались так способны и переимчивы, что скоро по всей Руси стали возводиться каменные храмы. Одним из первых вознесся к небу Десятинный храм. Как раз у того места, где свершалось Крещение. И улица стала называться Крещатик. А деньги на строительство выделил из княжеской казны сам князь. Десятую часть.

Десятинная церковь в Киеве. XIX в.

Он хотел и больше вложить денег, но митрополит Михаил сказал, что именно такая, десятая, часть от доходов, установлена издревле. Пожертвовать больше – расточительство, меньше – жадность. Десятую часть от своих доходов вносили на церкви и дружинники, и бояре, и купцы, и служивые люди. И бедные люди приносили свои копеечки. И с такой скоростью строились церковные здания, что уже в начале следующего, одиннадцатого века, современники говорили, что в одном только Киеве свыше трехсот церквей. А по красоте сравнивали Киев с Константинополем и Римом.

Начались паломничества в Иерусалим, на Святую Землю. Загорелись у Гроба Господня русские лампады.

Владимир распорядился отдавать детей «в научение книжное». Великая польза есть в чтении книг и в письменности. Вначале школы были только при монастырях. Родители плакали, отдавая детей, но вскоре увидели, что дети их становятся умнее и лучше. Ведь, по тогдашнему убеждению, книги – это реки, напояющие (питающие) мудростью Вселенную.

Вот не было письменности у половцев, у печенегов, у гуннов, и где теперь память о них, где их история? Все занесло пылью веков.

Княжеские застолья

Любили предки наши праздники, общие застолья. И после Крещения застолья эти продолжались, но уже совсем иначе. Не было на них ни пьянства, ни объедания. Приходили на них с женами, с детьми. Христианство встало на защиту семьи и назвало ее домашней церковью.

Семья в христианстве становилась «домашней церковью». Икона Божией Матери «Владимирская»

С многоженством было покончено. Обязательной стала молитва перед трапезой и после нее. Во время застолий вслух читались Жития святых, уже переведенные с греческого на славянский. Ведь со времени пребывания в России учителей славянских святых Кирилла и Мефодия прошло больше ста лет, и грамотность становилась всеобщей. Уже начинался письменный период русской литературы.

Но и устное народное творчество по-прежнему почиталось. Звучали песни, славящие подвиги предков. Все знали песни обрядовые, величальные. Трогательными были песни и сказания нищих-слепцов и калик перехожих, странников. Песни «Хождение Богородицы по мукам», «О храбром Егории», «Об Алексии – человеке Божием», выучивались наизусть. Всегда в застольях было желанным присутствие гусляров. Струны гуслей, как говорится в «Слове о полку Игореве», рокотали, воздавая хвалу героям прошедших времен. Бывалые люди рассказывали «о свычаях и обычаях» в других странах.

Собор Святого Владимира в Херсонесе Таврическом. Фото Г. Чернилевского

Нищелюбие князя было так велико, что он не только звал на княжеский двор всех: и старых и малых, и бедных и богатых, но и заботился о тех, кто по болезни не мог быть на пиру. Для них нагружали всякой снедью (продовольствием) телеги и развозили угощение по домам. А еды всяческой было море: мясо домашних и диких животных, птица, рыба всяческая, овощи, грибы, ягоды, напитки свои и заморские. Но приходил пост Великий или Рождественский, Успенский или Петровский, и менялось богатое кушанье на простое, постное. Но и тут было немалое утешение: всяческие каши, кисели, кислые щи, грибы, квасы медовые, караваи пшеничного и ржаного хлеба, пироги рыбные и капустные. А на потеху детишкам сушеный изюм, орехи, сладкие полоски вяленой репы и сахарной свеклы, моченые яблоки…

К последнему причалу

Русичи сравнивали жизнь каждого человека с плаванием по морю, морю житейскому. Даже и хоронили иногда в гробах, похожих на лодку. Да, в море, как в жизни, все бывает: и затишье, и непогода, и солнце, и тучи. Но, сколько ни плавай, последней пристани не миновать. А где она будет, нам знать не дано.

Великий князь Владимир Киевский. Праздничная минея (печатная). 1619

Корабль святого князя Владимира причалил в его любимом городке Берестове. Это недалеко от Киева. До этого князь долго болел. А заболел с горя, после кончины любимой жены Анны. Как будто она позвала его за собою. В это время любимые сыновья Борис и Глеб были в походах. Бояре хотели скрыть печальную новость и тело князя, завернувши в ковер, ночью, тайно, привезли в Киев, в Десятинную церковь. Но разве скроешь такое огромное горестное событие? Плач и рыдание послышались во всей Русской земле.

Пятьдесят семь лет, всего пятьдесят семь исполнилось ему. И был он из этого срока двадцать шесть лет язычником, а тридцать христианином.

Осталось после него огромное государство. Но главное было в том, что люди этого государства стали христианами. То есть наполнились любовью друг к другу. К семье, к соседям.

Имя Владимир всегда любили в России. Среди сонма (собрания) новомучеников Российских очень много пострадавших за Христа Владимиров. В годы гонений на Православную церковь они погибли, сохраняя для нас Иисуса Христа. И были прославлены в наше время, в канун празднования Тысячелетия Крещения Руси в 1988 году.

Будем молиться святым Владимирам о спасении нашей любимой России. И всегда будем возносить благодарение Великому князю киевскому Владимиру. С него началась и им продолжается история христианства в нашей любимой России.

Основные события жизни

963 год – у князя Святослава Киевского родился младший сын Владимир.

969 год – после смерти княгини Ольги, воспитавшей Владимира, маленького князя отец отправляет на княжение в Новгород – под опеку воеводы Добрыни, брата матери его, княгини Малуши (Малхриды).

972 год – гибель Святослава в сражении с печенегами. Начало междоусобицы между братьями, война между только что крестившимся Киевом и языческим Новгородом. Княжение Владимира в Киеве.

980 год – начало самостоятельного княжения Владимира. Единение славянских племен от Карпат и Немана и города Городен (Гродно) до Белоозера, Оки и Волги в неделимую Русскую землю.

Владимирский собор. Удомля, Тверская область, Россия. Фото А. Савина

988 год – крещение двадцатипятилетнего Владимира и его дружины в Корсуне. Крещение киевлян в месте впадения речки, названном позже Крещатик, в Днепр. Распространение христианства на Руси.

День памяти великого князя святого равноапостольного Владимира православные верующие отмечают 28 июля.